Текст книги "Непробиваемый или Как снова поверить в любовь"

Переодевшись в рабочую форму, направилась из дома на улицу, замечая краем глаза, что мужчина в комнате с кем-то тихо разговаривает. Порадовалась. Вот и отлично. Значит, скоро уедет. Только вот одно напрягало. Не давала покоя мысль, что он имел всю информацию на Давыдова, Луханкина, на меня с мужем. Пусть не знал в лицо, но был в курсе о том, что произошло три года назад, и это пугало.

«Он так и не ответил, кто такой и что ему нужно…»

Глава 5

Вечером приехал отец. Дети кричали от радости, желая поиграть с дедушкой, но ждали, пока он выйдет из спальни после осмотра Станислава. Мне было интересно узнать о состоянии раненого мужчины. Идет он на поправку или есть осложнения? Совсем не удивлюсь, если ему хуже стало. Он ведь бегает по дому, словно у него царапина. Так что ничего странного не будет. А Строгов ничего не скажет, будет молчать, даже если почувствует себя плохо. Как я поняла, весьма странный человек.

Хотела спросить, но не задала ни одного вопроса. Отец у меня в этом плане своеобразный человек, все на свой лад рассматривает, особенно мои поступки.

Как только Владимир Игоревич вышел из моей спальни и помыл руки, занялся внуками, а я с улыбкой на губах наблюдала за веселым процессом. Отец умел заинтересовать, поэтому сейчас Соня и Олег наперегонки рисовали солнце, чтобы дед оценил. Мужчина повернулся ко мне и произнес:

– Я там мешок сахара и два муки привез. Скажи, куда поставить, чтобы сама не тягала.

Закусила губу, зная, что денег лишних у них нет. Все тратят на пацанов Ольги, и сами в старье ходят.

– Пап… – начала, но он перебил меня.

– Ань, поверь, я делаю очень мало для тебя и для твоих детей. Совсем ничего. Хоть так дай помочь тебе. Мне фермер привез и выгрузил у калитки. Месяц назад дочь его спас, в аварию попала. Я ему сказал, что ничего не нужно, но тот никогда никого не слушает. Поэтому тебе привез, чтобы пекла внукам.

Вздохнула и благодарно прошептала:

– Спасибо, буду печь, – сделала паузу и поинтересовалась: – Что Ольга?

Тарасов кивнул и отвернулся, тем самым сообщая, что потом расскажет по этому вопросу. Пока он играл, поставила чайник. Ужинать отец не стал, но от чая не отказался. Никогда не отказывался, поэтому даже не спрашивала, молча заваривала свежую заварку и наливала крепкий чай.

Оказавшись вдвоем, отец начал разговор:

– В общем, пришлось мне оформить на себя кредит, дочь. И Ольгу домой привез. Хватит уже этого безобразия. Только мужиков меняет и долги увеличивает, ничего другого. Непутевая, – он на секунду задумался, а потом продолжил: – Хочу устроить ее к нам в больницу техничкой.

Нахмурилась, считая, что сестра не согласится. Максимум на неделю, а потом начнутся прогулы, пока не уволят. Уже проходили. Она о себе была высокого мнения, и работать не хотела, тем более мыть полы. Принцесса. Предпочитала жить за чужой счет, пребывая в полной уверенности, что ей все должны и обязаны.

– Знаю, что подумала, но Оля согласилась. Больше не потянем ее расходов, теперь вот кредит будем с матерью платить, – устало выдал отец.

Положила руку на его ладонь, и прошептала:

– Все будет хорошо.

Владимир Игоревич улыбнулся кончиками губ, а потом произнес:

– Ты будь осторожна. Сама знаешь, о чем я.

– Считаешь, он может…

Отец не дал сказать, решительно перебив меня.

– Нет, не считаю, вижу – толковый мужчина, и разговаривает грамотно, но все же будь осторожна и не забывай, что в деревне живешь.

– И что? Да, в деревне живу. И что?! По-твоему, я должна была его бросить там? – сухо поинтересовалась, не представляя, чтобы я так сделала.

– Он уедет, а тебе потом проблемы останутся.

Вздохнула и, обняв себя за плечи, выдала:

– Пап, перестань. Чтобы я не делала, не буду здесь никогда хорошей. Да и не нужно мне. Понимаешь? Я никому ничего не должна. Им делать нечего, вот и чешут языками.

– Но ведь тяжело жить, когда угнетают. И ребятишки… им потом в школу, а дети очень жестокими могут быть. Наслушаются родителей и потом унижают.

Замолчала, все прекрасно понимая, но в душе верила, что когда-нибудь я уберусь отсюда. Не сейчас, но позже, как выплачу.

– Анют, я тут спрашивал у наших, не нужны ли сотрудники в бухгалтерию или в экономический отдел, но пока свободных мест нет, да и с жильем проблема. Хотя… если что… то к нам можно.

Я только улыбнулась. Не говорить же отцу в лицо, что я не смогу с ними жить, тем более сестра вернулась. Не понимала я Ольгу и никогда не пойму. И три женщины на маленькой территории – это скандалы. А тут я хозяйка. Да что говорить? Отец сам это понимал. Нужно что-то думать. Потом, не сейчас. На данный момент было тяжело себя и двоих детей содержать, так как кредит висел. И, помимо всего прочего, нужно заботиться о скотине, собирать на дрова и уголь. Если сеном, зерном меня обеспечивал сельский совет, потому как у них находилось два пая на землю, то об остальном нужно было заботиться самостоятельно, не надеясь ни на кого.

– Спасибо, пап. Все нормально.

– Да ничего не нормально, – сухо отчеканил он, сжимая руки в кулаки. Переживал за меня. Понимала, но обрадовать или пообещать о том, что что-то изменится, не могла. Мужчина поднялся и проговорил: – По поводу Строгова…

«Стас уже успел представиться отцу…»

– Что по поводу Строгова?

– Ты смотри сама, чтобы проблем не было.

Кивнула и обняла его, именно сейчас осознавая, что отец постарел. Еще бы… столько всего свалилось на него, теперь еще потребительский кредит. Несколько секунд так и стояли, а потом он ушел, а я просто стояла на улице, наблюдая, как черная Chevrolet Lacetti рванула по дороге.

Вошла в комнату и сразу услышала мелодию сотового телефона. Подошла и увидела знакомый номер, который уже три года не беспокоил. И еще бы столько… Зная Давыдова, понимала, что он не отстанет, пока не отвечу, а потом брошу трубку. Ну что поделать, если наглый предприниматель только так понимал, что разговор окончен и с ним не желают разговаривать.

Включив детям телевизор, накинула на плечи теплую кофту и вышла в холодный коридор. Чистенький, приятный, только вот совсем низкий и доски пола ходили ходуном. Вниз бросила вязаный коврик, у окошка стоял маленький стол, где обычно зимой ставила остывать продукты, а летом тут всегда ставила квас. Очень нужный и полезный стол, особенно зимой, когда выносила холодец да компот. Слева висела полка для одежды, а под ней тумбочка для обуви. Скромно.

Посмотрела на старенький сенсорный телефон, который все-таки мне разбил сынок, хоть как я его не прятала, и крутанула пальцем по экрану, принимая входящий звонок.

– Да, – сухо выдала, чувствуя, как во мне все сжимается от внутреннего давления.

– Добрый вечер, Анна Владимировна, – довольным тоном заявил он.

– Я вас слушаю, Игорь Александрович.

– Ой, как приятно, что помните, милая Анна. И я помнил. Все три года дожидался, когда снова смогу с вами поговорить и, может, стать другом.

– Напрасно. Мне не нужен такой друг.

– Нет разницы, как ты меня будешь называть милая. Друг, любовник, муж – все одно.

– Не понимаю, о чем вы, – как можно спокойнее проговорила, ощущая, как меня начинает трясти.

– Уверен, что понимаешь. Но это потом, а пока… хотел пригласить на свой день рождения. Был бы счастлив, если бы ты была хозяйкой моего дома и стояла рядом, но, зная, что у нас… все не столь гладко, как хотелось… буду рад твоему присутствию. Машину я отправлю. В семь вечера. Могу сам приехать.

– Не нужно. Я не поеду. Без меня.

– Ну что ты, я не принимаю отказов. И ты непременно должна быть.

– Нет, – отчеканила, искренне не понимая, почему этот мужик прилип ко мне. Сказала же «нет», что непонятного?!

Давыдов замолчал, и я обрадовалась, считая разговор оконченным. Но напрасно, через секунду услышала:

– Вот не пойму, неужели так хочется по-плохому? Была бы умной бабой, все поняла и сделала так, как я хочу.

– А почему бы вам, Игорь Александрович, не перенести свое внимание на другую особу? Поверьте, мне ничего не нужно и я совсем не нуждаюсь в вашем внимании.

– Не надоело быть одной? Уверен, что одичала без мужика, – убежденно заявил Давыдов, намекая, что я на стену лезу, не зная, на кого бы прыгнуть, чтобы удовлетворить похоть. Конечно, хочется внимания, любви, нежности, страсти, но это не его дело. Не с ним!

– Нет, не одичала, и вам не стоит переживать о моей интимной жизни. Вас это в любом случае не коснется, – самым доброжелательным тоном сообщила ему, надеясь, что Давыдов оскорбится и отключится.

– Ну и стерва же ты, Логинова. Раз хочешь по-плохому, значит, будет по-плохому.

– Не нужно мне угрожать. Я же культурно объясняю, что не желаю вас видеть рядом. Мне не нужно ваше внимание. Как еще объяснить, чтобы стало понятно?! – почти прорычала, чувствуя, что меня уже трясет от этого разговора.

– И другого мужика у тебя не будет! Уж я обещаю. Будешь одна, пока совсем не приспичит, и тогда приползешь ко мне, готовая на все, а я тебя только как шлюху возьму, на место жены подберу другую. Так что думай, пока предлагаю! Я взрослый мужчина и мне уже порядком надоело, что баба с прицепом свой нос воротит от меня. Тут куча сучек, которые мечтают в моей постели оказаться и раздвинуть ноги, а ты…

– Вот и рада за вас и них. Отстаньте от меня! От бабы с прицепом! Что вам нужно? Все, что могли, уже сделали. И мужа у меня по вашей милости нет.

– Ты, женщина, следи за своим языком. Ко мне смерть твоего мужа никак не относится, а то, что ты в прокуратуре обвинила меня, мне доложили. Было неприятно, но я не тронул тебя, понимая, что ты опечалена смертью мужа. Даже дал время. Ты должна быть благодарна мне!

– Я ничего не хочу и не чувствую благодарности. Я так считала и буду считать, поэтому не подходите ко мне, – сорвалась на крик, не в силах разговаривать с ним.

– А я не подхожу, ты сама прибежишь, и в ногах будешь валяться. Да! – процедил он мне, отчего пришлось убрать телефон в сторону, чтобы проблем со слухом не было.

– Никогда! – сказала, вкладывая в голос всю ненависть и ярость, что испытывала к этому мужчине.

– Не таких я обламывал, не впервой.

– Ненавижу!

– Пусть так, в постели будешь активнее.

– Ничтожество, – процедила и отключилась, дрожа всем телом. Как же я его ненавидела. Как презирала. Всей душой. Сволочь.

Столько горя и все из-за этого человека. Я-то подумала, что все, он понял, что натворил и исчез, а, оказывается, Давыдов мне время давал. Какой сердобольный!

Закрыла глаза и обняла себя за плечи, пытаясь успокоиться. Хотелось завыть, на душе кошки скребли и на сердце было так погано, что не передать словами. Не знаю, сколько так стояла, пока не услышала:

– Аня, прохладно, заходи домой.

Резко открыла веки и посмотрела на Строгова, стоявшего в дверях, внимательно наблюдающего за мной. Надо же… какой заботливый мужчина. Отвернулась и поспешно добавила:

– Я накинула кофту. Нормально.

Мужчина не послушал, прошел в коридор и закрыл дверь, оставив нас в темноте. Только сейчас поняла, что свет шел лишь от окна кухни, которое было перпендикулярно к окошку коридорчика. Дышать стало нечем, мужчина заполнил все пространство своим неповторимым запахом, смешанным кожей, парфюмом и чем-то еще, вызывая во мне странные эмоции. Вероятно, любопытство и предвкушение.

Черт, меня не туда заносит, когда он рядом. Три года без мужской ласки дают о себе знать. А тут он… везде и всегда, такой огромный и сексуальный. Как по-другому реагировать?

На мгновение вздохнула и подумала, что нужно уйти, но тут услышала:

– Он не даст тебе жизни.

«Удивил. Как будто я сама не знаю».

Не ответила. Да и что тут можно сказать? Ничего! Только вздохнула, желая, чтобы все было иначе. Как бы было замечательно, если бы время вернуть назад. Многое поменяла, а первое – никогда бы в эту деревушку не приехала. Конечно, тут жили и добрые люди, и те, которым все равно, но это не спасало. Нужно было настоять на районе. Что-нибудь, да придумали бы. Но нет, перспектива бесплатного дома и хорошей работы для Николая сделало свое дело. И мы все потеряли…

А так хотелось жить спокойно, но нет. Каждый день борьба.

– Я могу помочь тебе переехать… и с деньгами.

Посмотрела на Стаса, вглядываясь в темный силуэт, так как он закрыл окошко своим мощным телом, нависая надо мной. Этот мужчина даже не понимал, что переходит границы. Он буквально напирал на меня, отчего вжалась в стену. Сглотнула и выдала:

– Не помню, когда я успела поплакаться на твоем плече или просила помощи…

– Ну да, ты не попросишь. Ты из тех, кто помогает, а потом всех отталкивает, – убежденно заявил он.

Если честно, так и не поняла, он сказал в укор или похвалил.

– Я никого не отталкиваю и одолжений не хочу, – честно призналась, и, пользуясь тем, что он отстранился, чтобы провести ладонью по подбородку, выставила руки вперед, желая отодвинуть мужчину. Но Строгов даже не сдвинулся. Наоборот, подался вперед, отчего я теперь словно трогала его. Быстро убрала руки и недовольно попросила:

– Отойди, ты меня задавил.

На мои слова он задумался. Задумался! И это возмутило. Только хотела потребовать отойти, как Строгов хмыкнул и отступил, делая одолжение. Надо же?!

– А если довериться мне? Я хочу…

Так, все, хватит! Нашелся мне защитник-герой! Решительно задрала подбородок и, не дав возможности рассказать, что он там хотел, громко заявила:

– Слушай, а ты кто такой? Напомню, что нашла тебя с пулей в груди. А значит, к примерным мальчикам не относишься. И, вообще, зачем мне так рисковать?

– Я дам тебе защиту.

– Ты себя защити!

– Работа у меня такая. Воспринимаю спокойно. Не ожидал, что у вас тут такой беспредел.

Хмыкнула и поинтересовалась:

– И откуда сам?

– Из Москвы.

«Приехал тут столичный красавчик и решил помочь деревенской даме с детишками. Прямо сказки ребятишкам на ночь!»

– И как сюда судьба закинула?

– Ну так… по работе. Помогаю другу, – выдавил он, явно не желая распространяться.

«Да и не нужно!»

– Понятно, что ничего непонятно. Ладно. Пойдем домой, – предложила, понимая, что хочется уже остыть от всех этих разговоров.

– Так что? Хочу помочь тебе и обязательно помогу, даже если ты против, – нагло заявил Строгов, перекрывая мне проход.

Чуть не рассмеялась. Это же надо… поможет. Не хотела даже обсуждать возможные варианты его помощи, но все же возникли вопросы. Поэтому не удержалась и поинтересовалась:

– И что взамен? Чего ты хочешь?!

– Ты спасла мне жизнь, – спокойно выдал Стас, и тут же добавил: – Анна, я понимаю, после всего случившегося ты опасаешься, но это тоже не вариант. Поверь, я тебе не враг.

– Уже здорово, а то не хотелось бы в своем доме кормить врага.

– Не доверяешь. Понимаю, – сухо выдал он и отступил в сторону, давая пройти.

Хотела уйти, а потом подошла ближе и тихо проговорила:

– Стас, ну а как я должна доверять, когда человек, с которым я прожила, родила ему сына и с которым планировали еще дочь, вдруг усомнился в том, что это его ребенок? Он поверил в мою измену! И все потому, что ему кто-то что-то сказал. Как я должна доверять, когда вижу, что ежедневно каждый желающий так и норовит обидеть, чтобы извлечь из этого выгоду? Глупо доверять в моей ситуации. А у меня двое детей. Двое! Уж лучше я буду осторожна.

– Понимаю, – согласился Строгов и тут же прогрохотал: – Но здесь оставаться не дело. То, что я понял из разговора, дает понять, что Давыдов не остановится. И ты сама понимаешь – он способен на все, чтобы добиться результата. У тебя есть дети и родители. Подумай об этом.

Хотела сказать, но не стала. Открыла дверь и, задержавшись на секунду, произнесла:

– Спасибо. Я… подумаю.

Глава 6

7 апреля, воскресенье

Воскресенье радовало солнечными лучами и детскими счастливыми криками. До обеда гуляли на улице: малыши катались на стареньком велосипеде, а я убирала двор. И что удивляло, сколько ни вычищала от мусора, листьев, белила деревья, работа не заканчивалась. Еще забор в том году упал на огороде, но я не смогла поставить, остался лежать. Мужиков хотела попросить, но как раз Сиволин и Мехов были на заработках, а больше не к кому обратиться. Поэтому так и зимовали.

Обед прошел, как обычно, с веселыми рассказами и со Стасом. Дети за ним бегали, как галчата. Особенно сынок. У него глаза сверкали, стоило ему увидеть мужчину. Строгов к нему относился хорошо, разговаривал, учил, а вот Соньку обожал, и она, чувствуя его расположение, постоянно крутилась рядом, и что только не делала с ним: наряжала, лечила, укладывала спать, творила красоту на волосах, а он терпел с улыбкой на лице. В общем… не давали ему покоя мои малыши.

Ранним утром Соня звала гостя на улицу, и мужчина пообещал, что на следующей неделе обязательно. Ага, мне только не хватало того, чтобы его увидели добрые кумушки. Пусть выздоравливает дома, а потом уезжает. Как-нибудь без сенсаций обойдусь.

Сегодня мужчина довольно странно себя вел. От его взгляда не знала куда деваться. И это в моем доме. Я ему уже намекала, но он делал вид, что это не к нему.

К вечеру протопила баню. Через день растапливала. А тут еще гость, не в тазах же ему омываться. Стояла и думала, что нужно ему сказать, чтобы собирался, а я уже потом, когда еще вещи простирну. Понимая, что сам Станислав не справится, включила детям мультик и направилась к нему.

Строгов стоял у окна. Вечно все наблюдал. Он повернулся ко мне и сексуально улыбнулся, чем смутил. Вздохнула и заставила себя сказать:

– Стас, можешь идти в баню, – мужчина кивнул, а я чуть не застонала в голос от того, что предстоит, и продолжила: – Я могу помочь.

Он посмотрел на меня долгим взглядом, отчего бросило в жар, и произнес:

– Спасибо. Горячая банька?

– Да, но ты, естественно, будешь в нижнем белье, – пробубнила, надеясь, что не покраснела.

«Ну почему так?! Я взрослая женщина. А стою тут как девственница… Должно быть наплевать, а не получается».

Посмотрела на него и увидела в его глазах смешинки и огонь. Смешно ему… Развернулась и пошла из комнаты, бубня себе под нос:

– Жду в бане.

Быстро побежала, вдыхая свежий запах вечернего воздуха, радуясь, что стало чище, и, открыв деревянную дверь, юркнула внутрь предбанника. Кстати, тоже заваливается. Все тут скоро рухнет, единственно, что радовало, котел работал хорошо. Радовало. Уверена, все рухнет, а он еще сто лет прослужит. Понимая, что взмокну, стиснула зубы и сняла кофту, оставшись в футболке. Жаль, белая. Нужно темную было натянуть… Но уже поздно.

Налила в таз горячей и холодной воды, стараясь сделать средней температуры. Такую любил Николай. Набрала второй таз и поставила ковш на полку. Получается, что буду обливать его.

Вот за что мне это? Ладно, мне все равно, не буду смотреть на него.

Дверь хлопнула, но мужчина не заходил. Стояла, ждала, как вдруг дошло, что джинсы ему трудно снять. Нужно помочь.

Хмм… И что я нянькой заделалась? По-хорошему желательно отправить его куда-нибудь. Попросить взаймы у бабы Гали, приятной пожилой женщины, и отправить Стаса на такси к другу. А действительно, почему так не сделать? Этот вариант очень даже нравится.

Все же решилась на помощь. Вышла, но мужчина уже стоял в плавках. Смотрела на его широкую спину, узкую талию, упругую задницу и захотелось скрыться, так как внизу все сжалось от желания.

«Куда я лезу? Нужно бежать! Бежать! И поскорее… Нет, я ведь сильная, справлюсь. Наверное. Но какой он мощный! Проклятье! Опять не о том…»

Хуже всего, что когда подняла голову, встретилась с его понимающим взглядом. Позор. Он видел, как я рассматриваю его шикарное тело.

Прочистила горло и проговорила:

– Может, ты сам?

– Обливаться будет трудно, да и спину потереть, – выдал он, но тут же поправился: – Но в принципе смогу…

«Сможет он…»

Отступила в сторону, стараясь не смотреть на рельефный торс, мускулистые ноги. Надо же, какой экземпляр угодил к нам в деревню с пулей в плече, а именно ко мне в солому.

Мужчина медленно пошел, но в дверях задержался, отчего чуть не зашипела, когда он наклонился, так как дверца явно в два раза меньше его роста, и немного задел левой рукой мою грудь. Чуть не зашипела, но не смогла отступить, так как позади меня котел. Если только попой на него.

Строгов прошел дальше и встал. Я же приблизилась к скамейке с тазом, удивляясь, какой мужчина больший по сравнению с маленькой баней. Мы тут вдвоем еле как помещались.

Решив быстрее закончить со всем, я попросила немного наклониться и намылила голову. Давно я уже таким не занималась. Приятные, но неправильные ощущения. Дальше смыла пену и думала о том, за что теперь приниматься.

Мужчина стоял весь в капельках воды, как и я. Моя одежда прилипла к телу, и, казалось, что в мокром стою, демонстрируя бюстгальтер. Про джинсовые бриджи не хотелось говорить. Не могла в них дышать. Они были такие тяжелые, что камнем тянули меня на решетки.

– Нужно открыть дверь. Тебе может быть хуже, – предложила я, надеясь, что Стас не будет против.

– Милая, советую снять твои штаны, чтобы в обморок не упала, – деловито ответил Строгов.

– Спасибо, воздержусь, – буркнула в ответ, считая, что основное я уже сделала. Остались пустяки. Вытерплю.

Отмечая на моем лице категоричный отказ, Стас ухмыльнулся, и лениво протянул:

– Поверь, мне нормально. У твоего отца золотые руки. И он сказал, что нужно мыться, только десять дней не тереть рану мочалкой.

Кивнула и принялась мылить тело. Каждое движение давалось тяжело. И это только спина. Мне до ужаса хотелось притронуться руками к его коже, лопаткам, прикоснуться губами к позвоночнику, провести дорожку. Чувствовала себя помешанной озабоченной самкой, но ничего не могла поделать. Когда приступила к груди, то чуть не со стоном убеждала себя, что еще несколько минут и я убегу.

Вид спереди был невероятно сексуальный. Да он весь как сплошной афродизиак. Я мылила и пыталась не смотреть, понимая, что на пределе. И хоть вроде старалась не мочиться, но была мокрая.

«Ноги не буду мыть! Я не железная!»

С силой сжала губку и еле слышно просипела:

– Дальше не буду. Нужно смывать.

– Хорошо, – услышала хриплый голос и подняла голову вверх, встречаясь с голодным жарким взглядом. Мужчина просто пожирал меня, готовый наброситься в любую секунду и съесть вместе с костями.

Стояла словно парализованная, как, впрочем, и он, а потом опустила глаза, чтобы успокоиться, но получилось так, что задержала внимание на пахе, отмечая четкий выделяющийся огромных размеров член в плавках в возбужденном состоянии.

«Это он на меня так реагирует?!»

С ужасом глянула на Строгова, отмечая, как он довольно, даже свирепо, принимает мой шок, прекрасно осведомленного о том, что происходит у «нас», и, разозлившись на всю ситуацию, схватила ведро с прохладной водой и вылила на мужчину, случайно попадая на себя.

Понимая, что натворила, пискнула и сорвалась вперед, надеясь сбежать, как вдруг влетела в деревянную стену, придавленная весом мужчины. Меня резко развернуло, а в следующую секунду Стас здоровой рукой схватил подбородок, бешено взирая на губы, а потом выдал хриплый, обреченный стон и накинулся на мой рот.

Безумие. Меня словно подменили, как будто с ума сошла. Когда он набросился на меня и ворвался языком в рот, я слетела с катушек. Ответила с такой яростью, страстью, что потерялась в эмоциях и бушующих ощущениях.

Неизвестно до чего бы дошло, пока не услышала тонкий голосок. Сын кричал с порога дома.

Мгновенно замерла, как и мужчина. Тяжело дышали, непрерывно всматриваясь друг другу в глаза. Осознавая, что сейчас произошло, нашла в себе силы и грубо выдала:

– Никогда не смей ко мне прикасаться! И мыть я тебя больше не буду!

Строгов хмыкнул и повел рукой, задевая мою грудь, отчего я открыла рот, осознавая, что он нагло шастал под футболкой все это время. Мужчина отстранился и довольно заявил:

– Ну это мы еще посмотрим, красавица.

Нахмурилась и дернулась к двери, прекрасно осознавая, что только голос сына спас нас от ненужного… близкого… общения. Это же надо… Докатилась!

Внезапно обернулась на секунду, задерживая внимание на разгоряченном, диком мужчине, продолжающим пожирать мое тело, и отчеканила:

– Если такой активный, то думаю, ты уже можешь возвращаться домой.

Его лицо мгновенно стало серьезным, даже сердитым, что он особо не скрывал. Я лишь улыбнулась, что далось мне очень тяжело, и быстро схватив кофту на замке, кинулась на улицу.

Стоило выйти, как холодный ветер захватил горячее мокрое тело, отчего кожа покрылась мурашками. Я ведь полностью мокрая.

«Вот черт. Надеюсь, не простыну…» – подумала и побежала к сыну, продолжавшему меня звать. Старалась не думать о том, что произошло, пока не стоило.

Как оказалось, дети потеряли маму, поэтому стали кричать и плакать. Успокоила, а потом переоделась и пошла ставить чайник на плиту. Не помешает чай сейчас… согреться и хорошо подумать.

* * *

Уже собиралась ложиться, когда из спальни вышел Строгов и прямиком направился к выходу, тихо закрывая входную дверь. Сейчас перешла спать на диван в зале, поэтому все отлично слышала. Накинула халат и направилась в коридорчик, включая свет. Отметив, что куртки нет, недовольно нахмурилась.

«Интересно, и куда он сорвался на ночь глядя?!»

Постояла еще некоторое время и пошла в зал. Не следить же мне за ним, как матери. Он взрослый мужчина, а я ему никто.

Может, решил уйти? Да нет. Стас бы попрощался с детьми и со мной. Значит, нужно ему, вот и вышел.

По идее пора незамедлительно ложиться спать, завтра тяжелый день, пусть и сокращенный. Уверена, вся бухгалтерия помчится домой прихорашиваться по случаю торжественного мероприятия. Нужно бы хорошо выспаться, а я вот места себе не находила, волнуясь за мужчину. Хотя… после того, что случилось в бане, Строгов не заслуживал моего переживания, но ничего с собой поделать не могла.

Включила свет в кухне и поставила чайник, ругая себя за то, что испытывала ненужные эмоции. Налила себе в кружку чая и села на стул, посматривая в окно. Ничего не видела, но это не мешало.

Через час я смотрела телевизор, пока не услышала шаги. Дверь открылась, послышался шум закрывающейся щеколды. Шорох одежды. И в следующее мгновение Строгов вошел в зал.

Сразу почувствовала его обжигающий взгляд. Интересно, он так всегда на всех смотрит, или только меня сканирует как особо опасного преступника? Выключила телевизор и повернулась к мужчине, облокотившегося на косяк деревянной двери. Постаралась сотворить на лице невозмутимый вид и осведомилась:

– Не замерз?

– Переживаешь? – довольно заметил он, продолжая лениво рассматривать. И пусть сидела в темной комнате, но свет из коридора прекрасно помогал ему видеть.

– Нет, – довольно быстро ответила и, посмотрев на время, скривилась, высказывая свое мнение: – Нужно отдыхать, завтра рано вставать. Доброй ночи!

Произнесла нужные слова и стала удобно раскладывать одеяло, повернувшись к нему спиной, намекая, что может отправляться спать.

– Мне неудобно, что я лишил тебя нормального спального места. Предлагаю поменяться, – услышала я щедрое предложение. Вроде отличное предложение, наконец, вернусь в свою кровать, но сексуальный ленивый тон настораживал.

– Ты здесь не поместишься, – все же не согласилась, улыбаясь в темноте, представляя, как бы он тут в три погибели умещался.

– С тобой я бы не только поместился, – хрипло заявил Стас, и я настороженно застыла с одеялом в руках, радуясь, что темно. Зубами чуть прикусила нижнюю губу и выдала:

– Со мной точно не нужно.

– Ань…

– Стас, а давай мы не будет?

– Думаешь, долго будешь прятаться от своих желаний? – ледяным тоном осведомился Строгов.

«А как же веселый задор и намек на шутку?!»

– Мне кажется, ты не так понял ситуацию. Мне совершенно все равно. И в бане… просто так получилось. Бывает… – заявила я, вспоминая вечное оправдание Муркиной, у которой всегда санта-барбара в отношениях.

Мужчина хмыкнул, что меня вывело из себя, и я резко обернулась, отмечая его силуэт. Опустилась на диван и отчеканила:

– Не пойму, а что ты тут смеешься?

– Ань, мы же взрослые люди.

– Вот и отлично, тогда… – чувствуя запах парфюма, резко перебила свою мысль и поинтересовалась: – Откуда?

Стас улыбнулся и заявил:

– Какая внимательная женщина. Друг ко мне приезжал. Вещи отдал.

– Что? – воскликнула и резко поднялась. – То есть друг? Получается, рядом с моим домом еще один…

– Ань, я понял тебя, поэтому Серый машину бросил в лесопосадке, хотя я много чего услышал от него по этому поводу. Не переживай, никто его не видел. Он любит ужом ползать по кюветам.

Замолчала, стараясь не улыбнуться на его слова, а потом уточнила:

– Тогда почему с ним не уехал? Ведь ты…

– Так не терпится меня выгнать? – безэмоционально спросил он, делая шаг ко мне.

– Стас, я тебя не приглашала.

– Приглашала, милая. Когда в дом пустила, тогда и пригласила, – дерзко заявил он, на что у меня рот открылся, и только успела выдохнуть:

– И что теперь? Тебя нужно выгнать?

– А чем мешаю?

– Всем! – категорично заявила, понимая, что веду себя странно. И зачем разговор завела, ведь не хочу этого? Но с другой стороны, пусть уезжает, мне проблемы не нужны. Да и зачем ему оставаться? Понимая, что стоит напомнить о некоторых обстоятельствах, сухо выдала: – Если не забыл, я живу здесь одна и воспитываю двоих детей. Уточню, я женщина, которой совершенно не нужны новые проблемы. Мне своих хватает.

– А я мужчина. Кстати, не такой плохой, как ты считаешь.

– Что за бред? Уезжай.

– Не собираюсь. Выгонять будешь? – вызывающе уточнил он и сделал шаг ко мне.

– Не подходи! – пригрозила, чувствуя, как у меня дрожь пошла по коже. Почему?!

– Я же говорил, сама себя боишься.

– Что за детские фантазии?

– В том-то и дело, милая.

– Я тебя знаю три дня!

– Отлично.

– Завтра уедешь, – буркнула я, тут же слыша в ответ:

– Трусиха.

Возмутило. Я подняла бровь и поинтересовалась:

– С чего такие выводы?

Мужчина ничего не говорил, а потом вдруг лениво предложил:

– Слушай, давай так? Ты сейчас целуешь меня… – отмечая мои огромные глаза, Строгов усмехнулся и продолжил: – Если никак не реагируешь, я звоню другу, он возвращается с половины пути и забирает меня. Конечно, будет не рад, но примчится очень быстро. Но! Если ты реагируешь, тогда…

– И что тогда? – уточнила, поражаясь его методам решения проблем.

– Я остаюсь на некоторое время, чтобы пойти на поправку и… понять, что нам нужно.

– Спокойной ночи!

– То есть можно идти спать? – не сдавался он.

– Да, иди спать!

– И завтра ты меня не выгонишь?

Вздохнула и буркнула:

– Нет. Только обойдемся без проверок. Я просто хочу, чтобы отец проверил тебя и тогда уже можешь отправляться в путь. А сегодня… не стоит рисковать. У тебя рана, да и друг не будет рад. Хватит того, что он ужом по нашим помойкам ползал.

– Ммм… понял. Это правильно! Серега будет очень рад, – весело сказал Стас и пошел из зала, бросая мне: – Спокойной ночи, красавица!