Текст книги "Основы духовно-нравственного воспитания в системе дополнительного образования"

Таким образом, западная ментальность – это рационализм как основа индивидуализма, автономности личности. Соответственно этому индивидуализация ведет к фрагментации, раздроблению социума на отдельные социальные фракции, в то время как российская ментальность – прежде всего духовность, которая возникает на иных основаниях, из иных категорий, – не рациональной, не рассудочной, а духовной сферы, именуемой «вера».

Социальное выражение русской духовности – «соборность». Это достаточно сложная категория, чтобы можно было дать ее однозначное определение. В самом общем виде соборность можно понять как «общность», которая «собирается» или «составляется» из ряда поколений: ныне живущих, ушедших и будущих. Субъектом соборности выступает Русская Православная церковь. Именно Церковь как «центр единения» является главным фактором формирования русской духовности.

В православной культурологии этот тезис обоснован славянофилами [2, с. 198–205]. А. Хомяков, И. Киреевский писали о Церкви как о «духовном организме», а не «авторитарном учреждении», где все подчинено авторитету высшей власти. Авторитет – нечто «внешнее» по отношению к внутреннему миру духовной общности, и потому он не всегда способен объединить людей по свободному волеизъявлению, но только по необходимости, поскольку власть консолидирует людей «механически», а не «органически».

Сущность Церкви, по мнению славянофилов, – «в единстве двух моментов: духовности и органичности, веры и любви». Из учения о церкви следует у славянофилов и концепция личности, духовно-нравственного воспитания, – христианская антропология. Она отрицает индивидуализм, являющийся основанием западных теорий социального прогресса и протестантской этики. Автономная от общества личность, по мнению славянофилов, в духовно-моральном плане ущербна, поскольку в ней разум (рассудочность) не соотносится с нравственной сферой души, что предопределяет ее внутренний разлад.

Индивидуализм как абсолютная свобода самопроявления независимого разума несет в себе начала дисгармонии и хаоса.

Категория свободы является в антропологии славянофилов основанием концепции о «целостном человеке». Если в западной культуре, выросшей на началах рационализма, разум автономен и выступает основанием всего бытия (у Гегеля вся человеческая история трактуется как процесс самопознания абсолютного духа), то в русской славянофильской традиции такое «отчуждение духа» неминуемо ведет к его «раздробленности», где «логическое начало» отделяется от других «сфер души» – и прежде всего от начала нравственного. Целостная же личность формируется только тогда, когда возможно объединение всех сфер души, то есть только на основании веры.

Христианская антропология, как показали славянофилы, занимала центральное место в православной культурологии. Именно в обосновании самобытности русской культуры, отличной от западного «просвещенчества», видим мы сегодня главную ценность славянофилов, – в том, что они стремились создать русскую культуру на основе православия – Святоотеческой литературы (учения Отцов Святой Церкви).

Итак, русское национальное самосознание включало в себя особый символический код – православную веру, и этот символизм проявлялся в историософских идеях – представлениях о смысле исторического развития, для которого были характерны идеи эсхатологии и провиденциализма. Н. Бердяев писал о том, что русская нация формируется как принцип «единения людей в вере» – «единства в вере», и именно это единство тождественно понятию соборности, о котором речь шла выше. Сегодня понятие «соборность» как бы заново входит в социально-политический словарь общественных движений и зачастую определяется как «социальность» – или даже «коллективность».

Как следует из вышеприведенного анализа, такое понимание соборности искажает ее смысл. Помимо уже названных принципов можно отметить главную черту, которая характеризует ее нравственную проявленность: «общее благо», ради которого жертвуют всем. Поэтому главная черта русского самосознания – жертвенность, подвижничество, готовность к «внутреннему подвигу». Именно отсюда выросли народники: «покаяние» интеллигенции, очищение ее перед народом осталось в истории русской ментальности попыткой реализации высоконравственного идеала национального самосознания.

Здесь возникает вопрос: а зачем вообще нужно познание этих сложных смыслов жизни и духовных ценностей, когда все можно свести к упрощенной бытовой прагматике? Делай то, что приносит тебе пользу, успех, деньги, и оставь все высокие помыслы и ученые книжки для людей «не от мира сего»!

Ответ на этот вопрос и должен содержать предмет духовно-нравственного воспитания, поскольку он должен разъяснить (и направить) смысл социализации и адаптации человека в социуме.

Очевидно, что человек не может существовать вне социума, вне тех ценностей и норм, которые выработало человечество на каждом этапе своего исторического развития. И воспитание, как и социализация в целом, есть процесс освоения этих норм, традиций, ценностей. Кроме того, человек не может быть в социальной изоляции, вне отношений, которые связывают его с разного рода общностями и социумом в целом. Иначе говоря, речь идет о самоидентификации. Вне идентифицирующих связей он оказывается как бы вне социального пространства, сложившейся системы ценностей. Поэтому им легко манипулировать, легко превратить в инструмент политической авантюры. Но здесь опять возникает вопрос: мы живем в поликультурной среде, в поликультурном социуме, в поликонфессиональном пространстве. Так как же возможно выбрать «идентичность», с которой индивид соотносит свое бытие?

Ответ на этот вопрос пытаются найти в контексте поиска «национальной идеи» – то есть идеи, объединяющей нацию по некоторому общему пониманию исторических традиций, приоритетов и перспектив развития страны.

В начале реформ 1990-х годов политическая элита считала, что такую национальную объединяющую идею можно учредить «сверху» и внедрить ее в массы. Разумеется, в искусственных условиях ее создать невозможно: она формируется духовной культурной традицией народа.

В XIX веке С. Уваров сформулировал проект национальной идеи, которая была безнадежно искажена и поругана либеральной идеологией. Смысл этого проекта всем известен: «Православие, самодержавие, народность». Очевидно, что С. Уваров не сам придумал взаимосвязь этих понятий, но выразил лишь те основы культурно-государственных отношений, которые сложились исторически, когда и конфессиональный признак, и династическая преемственность являлись важнейшими атрибутами российской государственности.

Почему об этом надо говорить сегодня? Потому, что авторы разного рода проектов национальной идеи пытаются перетолковать формулу С. Уварова чуть ли не в качестве современной политической программы, не сообразуясь при этом ни с историей, ни с современными реалиями.

Отвечая таким «проектировщикам», Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл предупреждает, что эта формула неприемлема сегодня в целом. Но вопрос этот чрезвычайно тонкий: Русская Православная церковь, признавая поликонфессиональный принцип устроения нашего социума, не намерена отказываться от своей многовековой традиции, она вправе настаивать на введении образовательных спецкурсов по изучению православной культуры. Именно усвоение религиозного мировоззрения способно, по мнению патриарха, исправить нравственные пороки социума. Разумеется, это право признается и за исламом, и за другими традиционными конфессиями.

Таким образом, важнейшей составляющей духовно-нравственного воспитания, по мнению современных религиозных иерархов, должно быть изучение основ религиозной культуры.

1.3. Принципы разработки социальных проектов духовно-нравственного воспитания в системе учреждений дополнительного образования

Деятельность учреждений дополнительного образования представляет собой востребованное обществом направление педагогической деятельности. Основу этой работы составляет сложная полифункциональная система организации пространства социализации и инкультурации подрастающего поколения с участием самых различных социальных институтов, учреждений, организаций ведомств.

Эта установка может быть реализована в системном и теоретико-деятельностном подходе к практике духовно-нравственного воспитания; в систематизации и программировании условий эффективности использования социокультурных, материально-технических, кадровых, творческих и финансово-экономических ресурсов педагогической деятельности учреждений дополнительного образования.

В системе дополнительного образования до недавнего времени складывались следующие основные социокультурные функции внешкольных учреждений:

1. Обеспечение подрастающего поколения социальной практикой, способствующей его гражданскому самоопределению.

2. Оказание помощи детям и подросткам в выборе профессии, обретении своего жизненного призвания.

3. Дополнение основного массового образования образовательными и учебными программами, недостаточно представленными в школьных учреждениях, но востребованными обществом (художественное образование, техническое творчество, занятия спортом, научно-исследовательская и поисковая деятельность)

4. Развитие умений и навыков неформального досугового общения.

В настоящее время вышеперечисленные функции учреждений дополнительного образования претерпели определенную трансформацию; появились также некоторые дополнительные функции. Основной причиной этих изменений является складывание новых приоритетов, появление новых акцентов в системе общего образования. На первый план в общем образовании выходят задачи духовно-нравственного воспитания личности, формирование таких личностных качеств, как готовность к служению обществу, патриотизм, гражданское самосознание, социальная активность, сострадательность и чуткость по отношению к проблемам других членов общества.

Эти задачи имеют свою специфику в системе учреждений дополнительного образования. Если в общеобразовательных учреждениях эти задачи могут решаться преимущественно через процессы целенаправленного воспитания и обучения, то в учреждениях дополнительного образования их решение осуществляется через реальный поведенческий опыт в ситуациях разнообразных внеучебных взаимодействий (в досуговых неформальных группах, в процессе занятий любительским творчеством, в межличностном общении). Эти взаимодействия возникают как результат свободного выбора их субъектов на основе индивидуальных интересов, запросов, участия в художественно-эстетическом и техническом творчестве, в празднично-игровых программах и т. д.

Процесс духовно-нравственного воспитания в учреждениях дополнительного образования в большей мере изучен и ин-ституционизирован на примере стабильных детских и подростковых коллективов в сфере дополнительного образования, и в меньшей мере осмыслен и представлен как объект целенаправленного программирования на материале массовых культурно-досуговых мероприятий: праздников, театрализованных представлений, игровых программ, спортивных мероприятий, вечеров отдыха, клубных объединений и т. д. Между тем, именно культурно-досуговая работа в учреждениях дополнительного образования является основным условием реализации задач духовно-нравственного воспитания; обеспечивает учащихся необходимой социальной практикой, в которой реализуются и формируются духовно-нравственные установки и запросы учащихся; формирует интерес к различным видам социокультурной деятельности, наполненных духовно-нравственным содержанием.

Но это оказывается возможным, если взаимодействие между стационарными творческими коллективами и культурно-массовой работой в УДО является не эпизодическим, ситуативным, а является результатом долгосрочной стратегии программирования деятельности учреждений дополнительного образования, определяет в значительной мере внутреннюю логику функционирования, как этих коллективов, так и подготовки культурно-массовых мероприятий. Схематически взаимодействие в решении задач духовно-нравственного воспитания стационарных коллективов учреждений дополнительного образования и массовых воспитательных мероприятий можно представить следующим образом:

Безусловно, не все участники стационарных коллективов учреждений дополнительного образования обязаны участвовать постоянно в культурно-массовой работе, как и не все участники массовых, культурно-досуговых мероприятий должны становиться обязательно участниками стационарных коллективов. Вместе с тем, необходима запрограммированная и спроектированная внутренняя функциональная взаимосвязь указанных на схеме блоков как общего пространства духовно-нравственного воспитания подрастающего поколения. Программное видение, как деятельности творческих коллективов, так и культурно-массовой работы по духовно-нравственному воспитанию предполагает разработку соответствующих стратегий и технологий учебно-воспитательной работы коллективов, а также организации культурно-массовых мероприятий. Это, с одной стороны, внутренняя ориентированность функционирования творческих коллективов на организацию и проведение культурно-массовых мероприятий по духовно-нравственному воспитанию. С другой стороны, это реализация потенциала духовно-нравственного воспитания культурно-массовой работы, способствующей вовлечению в любительское творчество духовно-нравственной направленности через создание разнообразных праздничных общностей, временных игровых коллективов, программ выходного дня и т. д. Среди приоритетных задач образования выделяются формирование у детей и подростков самостоятельности, инициативности, индивидуального самосознания. Эти задачи можно суммировать в виде более общей задачи формирования социально активной личности, реализующей свой духовно-нравственный потенциал в разнообразных жизненных ситуациях. В этой связи, необходимо констатировать, что уровень духовно-нравственной самостоятельности в социальной жизни у многих представителей подрастающего поколения недостаточно высок. Решение в полной мере этой проблемы общеобразовательными учреждениями не представляется возможным из-за значительной регламентации учебно-образовательной деятельности, стандартизации учебных программ, усредненных показателей успеваемости и т. д. В учреждениях дополнительного образования имеется гораздо больше потенциальных возможностей для индивидуальной духовно-нравственной самореализации благодаря участию детей и подростков в разнообразных творческих делах, занятиях и программах. Эта самореализация осуществляется не только в творческих коллективах Центра, но и через различные игровые и праздничные программы, конкурсы, концертные выступления и т. д. Последний вид самореализации имеет особое значение для повседневной жизнедеятельности, формирует навыки самостоятельного нравственно осознанного поведения, самостоятельного и зрелого в духовно-нравственном отношении мышления, особенно востребованных современным, часто непредсказуемым социумом. Эти умения и навыки должны рассматриваться не как «сопутствующий продукт» культурно-массовой деятельности учреждений дополнительного образования, а как одно из приоритетных программных направлений в организации культурно-массовых мероприятий.

В типовом Положении об УДО указывается, что основное предназначение этих учреждений есть «развитие мотивации личности к познанию и творчеству, реализация дополнительных образовательных программ и услуг в интересах личности, общества и государства».

К основным задачам учреждений дополнительного образования в этом же Положении относят:

«…-обеспечение необходимых условий для личностного развития, укрепление здоровья и профессионального самоопределения, творческого труда детей в возрасте от 6 до 18 лет;

– адаптация их к жизни в обществе;

– формирование общей культуры;

– организация содержательного досуга».

Задача духовно-нравственного воспитания может стать базовой при условии, что она, так или иначе, реализуется через вышеперечисленный перечень задач УДО. Для этого необходимо с одной стороны взаимодействие, в первую очередь, со школьными учреждениями, а с другой – реализовывать свои функции в качестве дополнения к системе общеобязательного среднего образования (дополнительное образование).

Можно провести следующее сопоставление целей, задач воспитания и обучения УДО и школьных учреждений, ориентированных на формирование духовно-нравственной культуры личности:

1. Воспитание

II. Обучение

Вопросы и задания семинарского занятия

1. В чем состоит основное содержание духовно-нравственного воспитания в стратегиях образования и просвещения XXI века?

2. Каковы основные историко-культурологические вехи формирования основ духовно-нравственного воспитания?

3. Укажите и раскройте основные принципы разработки социальных проектов духовно-нравственного воспитания в системе учреждений дополнительного образования.

Рекомендуемая литература

1. Антология мировой философии в 4-х томах / Ред. коллегия: В. В. Соколов и др. – Т. 1. – М., Мысль, 1969. – Ч. 1 и 2. – 936 с.

2. Антология педагогической мысли христианского средневековья: пособие для педагогических колледжей и студентов вузов: В 2-х томах. – Т. 1. – М.: АО «Аспект-Пресс», 1994. – 400 с.

3. Аристотель. Этика. – М.: АСТ, 2010. – 492 с.

4. Гусейнов А. А., Апресян Р. Г. Этика. – М.: Гардарика, 1998–2004. – 478 с.

5. Зеньковский В. В. История русской философии. – Т. 1. – Ч. 1 – Л.: Эго, 1991. – 280 с.

6. Зеньковский В. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. – Изд. Свято-Владимирского Братства. – М., 1993. – 223 с.

7. Ильин И. А. Собр. соч. в 10 т. – Т. 1. – М.: Русская книга, 1993. – 400 с.

8. Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии /Сост. А. А. Тахо-Годи; Общ. ред. А. А. Тахо-Годи и И. И. Маханькова. – М.: Мысль, 1993. – 959 с.

9. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. – М., 1991. – 525 с.

10. Мень А. Библия и литература: Лекции. – М.: Издат. Дом «Жизнь с Богом», 2009. – 416 с.

11. Основы православного образования в России. Доклад Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на встрече с членами Российской Академии образования 29 декабря 1994 г. – М., 1995.

12. Краткий православный словарь / Юрий Булычев. – СПб.: ООО Петроглиф; РХГА, 2014. – 222 с.

13. Розин В. М. Метаморфозы российского менталитета: Философские этюды. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2011. – 160 с.

14. Сенека Луций Анней. Нравственные письма к Луцилию / Пер. с лат. С. Ошерова. – М.: АСТ, 2007. – 408 с.

15. Философия древности и средневековья. – М.: Мысль, 1969. – 936 с.

16. Флоровский Г. Пути русского богословия. – Париж, 1937. М.: Институт русской цивилизации, 2009. – 848 с.

Лекция 2. Мировоззренческие основы духовно-нравственного воспитания. Основные понятия и категории (духовность, нравственность, мораль)

Понятийно-терминологический аппарат духовно-нравственного воспитания. Смысл и значение понятия «духовность» в научных исследованиях и в религиозной культуре. Духовно-этические аспекты понятий «мораль» и «нравственность» в современной культуре. Значение этики Аристотеля для современной практики духовно-нравственного воспитания. И. Ильин о духовно-нравственном воспитании личности.

2.1. Понятийно-терминологический аппарат духовно-нравственного воспитания. Смысл и значение понятия «духовность» в научных исследованиях и в религиозной культуре

Духовность (от лат. «дух» – spiritus – «дуновение», «дыхание») – понятие, тождественное пониманию «идеального», а точнее – трансцендентного, то есть того, что находится «за гранью» человеческого опыта – ощущений, восприятий, представлений.

«Дух» понимается как некое «сверхразумное» начало, познаваемое и постигаемое интуитивно (Плотин). Это понятие смыкается с религиозными представлениями, где Дух – Бог как сверхъестественная сущность, может быть предметом веры.

Дух в православии – наименование разумной волевой силы (энергии) присущей «личностному», персонифицированному существу (Бог, ангел, человек). Согласно христианской антропологии Дух (наряду с телом и душой) является одним из существенных качеств человеческой природы, выражая высшие свойства человека как личности наделяет его самосознанием, совестью, свободной волей, творческими способностями.

Понятие «духовность» восходит к писаниям апостола Павла, а за ним к Святым Отцам, и определяется не в качестве «особой субстанции», но некоторой «вершиной души», которая связывает человека с Небесным миром, способностью «соприкасаться» с Божественной благодатью.

Дух Святой – Третья Ипостась Святой Троицы и трансцендентная основа формирования духовной сферы.

Духовная сфера – неотъемлемая принадлежность социума и личности. При этом понятие «духовность» трактуется неоднозначно в разных формах общественного сознания и сферах культуры. В светской культуре оно понимается как «устремленность к возвышенным идеалам», которыми например, отличался особый «класс» русских интеллигентов. Исторически с понятием духовности связывают имена великих русских мыслителей, творцов в сфере культуры и искусства, выдающихся писателей и религиозных деятелей, а также «сами ценности», так называемой, «высокой культуры». Именно поэтому велика роль культурного наследия, которое в данном контексте является фондом сохранения этих образцов высокой культуры, соответственно символизирующих и высокую духовность.

Несколько иное понимание духовности дает религия: с христианской точки зрения понятие «духовность» образовано от богословской категории «Дух», которая не мыслится вне связи с Главной ипостасью троической структуры определения Творца (Святой Троицы: Бог – Отец, Бог – Сын, Бог – Дух Святой) – Святого духа. Иначе говоря, не может быть духовности вне действия Святого Духа. Если его нет, то с религиозной (христианской) точки зрения понятие «духовность» в светском его выражении, о чем говорилось выше, будет выступать как некоторая «замена», как некий «эрзац» духовности «истинной»: она может быть эмоциональной, эстетической, этической, но не духовной в истинном смысле этого слова.

Но это не означает, даже с богословской точки зрения, что источник русской духовности иной, чем допустим китайской или американской. Духовность «универсальна» и многообразно реализуется в творчестве.

Национальные символы русской духовности воплощены в духовных приоритетах гражданской архитектуры, храмового строительства, сакральных ландшафтах и монастырских постройках, иконописи, фресках, мозаике и общего интерьера предметно-пространственной среды храмовых комплексов, например, в соборах Московского Кремля, которые были в русской истории репрезентативными центрами государственного устройства.

Иконописное творчество Древней Руси также представляет образцы высокой духовности и, безусловно, связано с такими категориями сакральной культуры, как, «софийность» и «соборность», которые также символизируют онтологические и гносеологические определения русской духовности: «Преображение», «Откровение» и др.

Когда говорят о духовности русского народа, то в качестве ее «носителей» и выразителей, конечно же, представляют великих русских святых. Особенно почитаются русской церковью и пользуются народной любовью святые Сергий Радонежский и Серафим Саровский, которые сыграли большую историческую роль не только в плане формирования приоритетов и идеалов русской духовной культуры, но и способствовали выполнению воспитательных, или как мы говорим сегодня, задач социализации как освоения социокультурного опыта, передачи традиций, а в данном случае наследования духовного опыта поколений, воплощающего национальные культурные коды, идеалы и символы.