Текст книги "Игра миражей"

Трюки бывают не для того, чтобы показать, а для того, чтобы скрыть…

Через месяц Ран почти выздоровел и встал с постели. Кости срослись нормально, и мальчик чувствовал себя хорошо. Он немного прихрамывал. Ордан не разрешил ему пока садиться на коня. Ран покорно подчинился.

Мальчику было скучно, он бродил по дому в поисках занятий.

Старший брат Рат уехал с друзьями на лошадях. На том самом черном коне. Ран вздохнул. Почему все достается старшему? И Ордан не дает ему ничего?

Ран чувствовал обиду. Однажды он подслушал, как мать говорила отчиму, что тот должен приструнить мальчишек, что они слишком свободолюбивые, что ездят одни, что подвергаются опасности. То, что ответил Ордан, Ран запомнил на всю жизнь.

«Милая, – сказал он, – ты забываешь, что они дэкасы, и они будут там, где посчитают нужным. Их не так легко убить, как ты думаешь. Они проживут долгую жизнь, поверь мне. Но Ран и Рат – сыновья мастера миража. И это еще больше, чем ты думаешь. Придет время, и ты поймешь, что я был прав. Я не стану их сдерживать, но я постараюсь им помочь. И я все делаю для этого. Поверь мне».

Рей был еще мал, чтобы гулять одному, но он рос общительным, умным и очень рассудительным ребенком. В доме он повсюду таскался за старшими братьями, так как на лошади он один пока не ездил и не покидал пределов сада без сопровождения, а одному ему было скучно. Братья же часто брали его с собой.

Вот и сейчас Ран шел по дому, за ним, на небольшом расстоянии шел Рей, их младший брат. У него были темные волосы, как у его отца, но глаза были такие же, как у всех братьев, – зеленые.

Ран обернулся, Рей тотчас спрятался за выступ стены. Близнецы всегда поражались, как это удается младшему брату ходить почти бесшумно и прятаться так, что его нельзя было найти. Это была такая игра, в которую победить Рея не удавалось никогда. Он всегда умел пройти бесшумно и незаметно.

Ордан был когда-то проводником в далеких опасных землях… Он был военным врачом… И теперь он был самым известным врачом в городе. Его уважали и боялись, как всегда боятся дэкаса.

Ран видел, как слуги подчиняются ему беспрекословно, он видел, как ему подчиняются собаки и домашние животные. Как ему это удается без видимых усилий, ведь он никогда даже не повышал ни на кого голоса, Ран не знал, но он тоже так хотел научиться.

Лучше уж рисовать, чем бездумно сидеть

Итак, Рану было скучно – он бродил по дому. Ордан не разрешил ему уходить из дома, пока он не поправится окончательно. От нечего делать он спустился в подвал. По пути Ран обернулся, но Рея не увидел. То ли тот спрятался, то ли не пошел за ним.

Ран знал, что здесь была мастерская его родного отца. Подойдя к двери, он остановился. Ему всегда казалось, что за дверью кто-то есть, что там отец… Мальчик погладил старые доски, словно пытаясь прикоснуться к отцу, достал ключ и открыл дверь.

Этот ключ когда-то ему дала мама по его просьбе. Рат не взял ключа, он сказал, что темная мастерская его не привлекает…

Мастерская была почти пустой – массивная пыльная свеча, маленькое окошко почти на уровне с землей, чистые холсты, горы красок, деревянный стул и стол – вот и вся скудная обстановка. Да, и еще камин…

Ран зажег свечу и присел около камина. Он подумал, что последний раз дрова горели, когда его отец был еще жив. В подвале было прохладно, хотя на дворе стояло лето, и Ран принес дрова, затопил камин, придвинул стул и сел напротив него.

Вообще-то, в доме была система обогрева и освещения, которая работала от энергетической станции, но подвал не отапливался, так как раньше здесь были погреба.

Энергетические станции были практически во всех домах, кроме самых бедных домов, но в небольшом количестве дрова люди все равно заготавливали на всякий случай. Печи или камины были у всех. Его отец любил смотреть на огонь, Ран это знал. Ведь он сам такой же рыжий, как и огонь…

Огонь весело трещал, а дребезжащие язычки весело плясали отблесками по стенам.

Неожиданно мальчик заметил что-то белое вверху камина. Ран попытался вытащить кусок, но он застрял в каменной кладке. Ран осторожно просунул голову в верхнюю часть камина и обнаружил, что там была ниша и нечто свернутое лежало за каменной кладкой. Мальчик аккуратно разобрал камни и вытащил небольшой холст. Его сердце билось, он не сомневался, что это оставил его отец. Это было его послание.

Развернув холст, Ран огорченно вздохнул, картина была незакончена. На ней были непонятные разводы и штрихи. Ран провел пальцем по картине и с удивлением обнаружил, что краски не высохли, словно его отец рисовал недавно. Мальчик огляделся вокруг с некоторым испугом. «Может, это призрак отца приходит сюда и рисует»? – подумал он.

Ран взял пустой мольберт, закрепил на ней картину и задумался.

– Что же он хотел нарисовать? – подумал он – Лес? Не похоже… Вода? Тоже нет… Он перевернул картину наоборот и внезапно понял – это горы, синие высокие горы, где-то высоко над горами темное пятно. Пока видение не исчезло, Ран судорожно открыл баночки с красками, взял кисть и стал рисовать. Он не знал, как рисовать, просто видел цвет, окунал кисточку и проводил ею там, где видел этот цвет.

Время для него словно остановилось. Он не знал, сколько времени он тут был. Он впал в транс. Чем больше он рисовал, тем четче становились горы… Со временем он стал слышать странную музыку. Эта музыка подстроилась под него или он подстроился под музыку, он не знал – он просто рисовал, кладя мазки в такт музыке. Темное пятно приобрело очертания. Это был дракон – хозяин неба.

Была уже почти ночь, как Ран наложил последний мазок на дракона. Дракон повернул голову и издал резкий громкий крик, Ран вздрогнул и выронил кисть… Словно очнувшись, он отступил от картины и только сейчас понял, как он устал… Не было сил двигаться, он хотел только спать. В полном изнеможении Ран стал опускаться на пол. Кто-то подхватил его. Ран открыл глаза и увидел Ордана.

– Я отнесу тебя, – сказал он.

Он видел встревоженную маму, которая стояла около двери, и Рата, который смотрел на картину с некой завистью. Рей тоже был там. Выходит, все наблюдали за ним, а он и не знал об этом?

«А я сильнее тебя», – подумал, засыпая Ран.

Тогда еще он не знал, что вступил на путь мастера миража.

Сильнее тот, кто будет мудрым

На следующее утро, за завтраком, Ран узнал, что его стали искать в обед.

Пришел Рей и сообщил, что знает, где брат. Ордан спустился в подвал и увидел, что мальчик начал рисовать. Он тут же запретил матери мешать сыну. Все время, когда он рисовал, отчим находился за его спиной. Он контролировал ситуацию.

– Ты умеешь рисовать? – спросил его Ран.

– Нет, – ответил отчим, – я тебе в этом помочь не могу, но почувствовать опасность я могу, и помочь тебе в силах. Твой отец был мастером миража. Ты тоже станешь им. Обещай мне, что никогда не используешь свой дар во зло.

Ран кивнул:

– Обещаю.

Отчим перевел глаза на Рата:

– Ты тоже обещай мне, что никакие твои действия не приведут к смерти людей, которые того не заслуживают.

Рат тоже кивнул и ответил:

– Да, конечно… Я тоже смогу так рисовать?

Отчим мягко улыбнулся и пожал плечами.

– Ты не сможешь. Ты – хороший воин, и твоя сила в другом. Тоже не малая сила, поверь мне…

Он ободряюще потрепал Рата по плечу. Тот опустил голову. Маленький Рей внимательно слушал разговор и поинтересовался:

– Отец, а я смогу рисовать?

Дэкас улыбнулся и погладил его по голове.

– Нет. Ты… не сможешь. Ты не мастер миража. Но у тебя есть другая сила. И со временем ты ее поймешь.

– А кто из нас сильнее? – встрял Рат.

Он очень хотел быть первым, самым сильным.

Отчим снова улыбнулся и ответил:

– Сильнее тот, кто будет мудрым.

После завтрака, Ран нагнал Ордана.

– Скажи… ведь при помощи миража я могу даже убить?

– Ты хочешь знать, сильнее ли ты? – Ордан ласково посмотрел на него, прищурил глаза и добавил: – Пока да, сильнее. Но если будешь действовать импульсивно, то найдется тот, кто загонит тебя в ловушку. Запомни – ты сильнее многих и очень многих, а потому ты должен давить в себе жестокость и чувство превосходства. Это трудно…

Ран внезапно догадался:

– Ты знаешь, как погиб наш отец?

Ордан кивнул.

– Я не видел, как все случилось, но мне рассказали… Его поймали, используя обыкновенную ловушку на зверя. Твой отец забыл о простых способах, которые существуют в нашем мире. И поплатился за это. Но он погиб как воин, тебе нечего стыдиться, но нужно помнить – всегда думай, всегда просчитывай, не надейся, что успеешь нарисовать мираж.

Ран кивнул. Он внезапно увидел, как отец падает в какую-то яму… Он понял, что, все, что сказал Ордан, – правда.

– Мама знает? – спросил он.

– Нет. А зачем? – Ордан был спокоен. – Она знает, что он умер и его душе легко парить в небе. Как он умирал, ей знать не надо.

– Он… ему тяжело было умирать? – с дрожью в голосе спросил Ран.

Ордан внимательно посмотрел на пасынка.

– Умирать всегда нелегко. Но я знаю, что твой отец умер тихо и спокойно, он не мучился.

– Почему ты никогда не говорил со мной раньше? – с горечью прошептал мальчик.

– Я обещал твоему отцу, что тот, кто перенял его дар мастера миража, – станет им. Я не могу тебе в этом помочь, но я смог тебя подтолкнуть к этому, заставив почувствовать тебя несчастным, – Ордан улыбнулся.

И Ран понял – отчим умело играл на его желании стать первым, на его желании всем доказать. Ордан отталкивал его, заставляя пройти по другому пути… Пути мастера миража… Этот путь был тяжел для него, но многому его научил. Он стал первым, но это его уже не радовало.

– И остальное не потеряно, – Ордан подмигнул ему и потрепал по рыжим волосам. – Я научу тебя ездить верхом и владеть оружием. Поверь мне, все это мелочь, по сравнению с тем, что теперь умеешь делать ты. Пошли.

Ран покорно пошел за Орданом. Для него это было непривычно. Он шел в конюшню с отчимом. Если бы ему кто-то сказал об этом месяц назад – он бы рассмеялся ему в лицо.

Они вошли в конюшню. Ран остановился как вкопанный – на месте серого коня конюха стоял молодой черный жеребец.

– А… – прошептал он.

– Я купил его тебе на днях. Чувствовал, что скоро понадобится мой подарок, – небрежно бросил Ордан.

Ран задохнулся от радости:

– Ордан… Прости меня, что я так себя вел, я…

Отчим только молча кивнул. Он знал, что делал.

Теперь они станут друзьями. Он с самого начала этого хотел, но не должен был, пока не выполнит волю Райота – сделать одного из его сыновей мастером миража. И он не ошибся. Все рассчитал правильно.

Правда, все несколько затянулось. Ран – упрямый мальчик, но умный. «Далеко пойдет… – подумал Ордан, – теперь главное, научить его жалости, чтобы не вырос беспощадный и неуязвимый Мастер миража. Такой может натворить бед, и не малых…»

Даже рисуя – нельзя шутить…

Мастерскую перенесли в большую светлую комнату. Рат теперь тоже пытался рисовать. Ран благодушно подсказывал ему, как и что делать, ибо сейчас он точно чувствовал, что он сильнее брата. Пусть Рат останется сильнее его физически, зато он забрал почти весь дар отца. И теперь Рат завидовал ему.

Теперь они рисовали вдвоем, часто сутками напролет. Они стали ближе друг другу, желание быть первым куда-то ушло. Их первенство разделилось. Ран не сомневался, что теперь Рат предпочел бы его дар физической силе, но… судьба распорядилась иначе.

Рат рисовал медленно, тщательно продумывая красивый сад или водопад на неведомой земле… Ран смотрел и посмеивался – до настоящего миража ему было далеко. Он рисовал иначе – быстро, резкими мазками, вблизи картина была неясным месивом красок, но если присмотреться, то проступали детали, которые оживали и тянули туда…

Ран вскоре понял, что его картины создают некий портал, через которые можно попасть в то место, которое он нарисовал. При этом картина остается на месте. Когда глаза увидят портал, нужно, не отводя глаз, сделать шаг назад, а потом сделать шаг вперед. Главное, не потерять объемную картинку перед глазами.

Слушая рассказы матери, он нарисовал портал в дом ее родителей. Точнее не в сам дом, а на дорогу за домом, там, где стояло старое искореженное молнией дерево. Теперь мама могла навещать родителей очень часто. Ран и Рат однажды тоже отправились с ней, но бабушка испугалась, увидев зеленые глаза внуков, и мальчики покинули дом.

Ни Ран, ни Рат тогда не обиделись на бабушку, так как такая реакция была естественной, основанной на домыслах и легендах о дэкасах. Люди боялись дэкасов. И в принципе, не напрасно, при определенной ситуации дэкасы могут быть опасными.

Однажды, когда Рат пришел в мастерскую, он увидел, что Ран наблюдает через око-портал в картине за маленьким Реем, который попал туда.

– Ты что делаешь? – Рат кинулся к брату.

Тот отодвинул его рукой.

– Не беспокойся. Ему не будет никакого вреда.

Рей шел по берегу небольшой реки и растерянно оглядывался. Он чувствовал себя потерянным и не понимал, что произошло.

Ран взял кисть и быстро нарисовал вокруг него воду. Рей стоял на острове. Он потоптался и вдруг кинулся в воду.

– Ты куда? Ты же не умеешь плавать!!! – закричал Ран и кинулся в портал, следом за ним бросился Рат.

Они вытащили Рея на берег и легли на траву.

– Ты зачем в воду бросился?

– Я думал, это сон… – всхлипывая, ответил мальчик.

– Ладно, пошли домой.

Ран взял за руку Рея, и они покинули неведомый берег.

Вечером отчим вызвал Рана в библиотеку и долго с ним беседовал. О чем он с ним говорил, Ран никогда никому не рассказал, но с тех пор он больше никогда так не шутил. И еще Рат заметил, что Ран стал переворачивать свои картины, чтобы никто их не видел. Молодой мастер начал понимать, что его сила может быть опасной для окружающих.

Противостояние жизни и смерти – это Вечность…

Прошло семь лет. В тот день снова был дождь, но дождливый сезон уже заканчивался, и Ран в нетерпении предвкушал, как переберется рисовать в беседку сада.

Как и отец, он начал продавать картины, но в отличие от отца, Ран придумывал сюжет и на этот сюжет накладывал воздействие на человека.

Самое ходовое было – поддержание здоровья и сохранение семьи. Иногда были и экзотические заказы, но тут Ран был очень аккуратен – он никогда не брался за заказ, если было хотя бы малейшее подозрение, что картину будут использовать в темных целях. Ран знал, что за такую картину можно заплатить даже жизнью. Жизнь всегда дороже денег.

У Рана было много заказов, и он знал, что всегда сможет прокормить не только себя и свою семью – он может содержать слуг и большой дом. Мастеров миража очень мало и, несмотря на то, что Рану не было еще двадцати лет, к нему приезжали даже издалека.

Все заказы на данный момент он выполнил и уже раздал заказчикам. Кроме одного заказа – он оказался почему-то сложным, несмотря на внешнюю простоту, и Ран никак не мог закончить его. Ему надо было нарисовать что-то, что привело бы в дом женихов для некрасивой девушки. Что такого притягательного можно скрыть в картине? Улыбку девушки? Ее глаза? Что? Ран попробовал было нарисовать, но это было все не то. Улыбка погаснет, глаза нальются слезами – Ран чувствовал, что у девушки будет нелегкая судьба, и не мог сосредоточиться. Что нарисовать?

Чтобы отвлечься, Ран пошел в столовую, чтобы взять еды в мастерскую, где он собирался рисовать до тех пор, пока не выполнит заказ. В столовой он застал маму и брата Рея. Они располагались на диване у камина.

Рей, ему тогда было уже почти десять лет, лежал на диване, положив голову к матери на колени. Мама гладила его по волосам и тихо что-то говорила. Ран прислушался:

– …существует предание, что пришли мы из далекой неведомой земли… Там на Землю обрушилась вода… Много-много людей тогда погибло… Они бежали и бежали… А следом бежали звери… И они все вместе хотели спастись от смерти… И были они едины, и не было вражды… И вдруг они увидели туман, а за туманом яркое солнце и зеленую траву. В отчаянии они бросились туда и упали на нашу землю… И были среди них три брата. Один брат сказал: – Я встану на берегах рек и построю города. И будут они величественны и многолюдны. Там люди будут жить. И стал он королем людей… Другой брат сказал: – А я добуду много золота, и будем мы все богаты. А третий брат сказал: – Я пойду в горы и найду воду бессмертия, и будем мы жить вечно…

«Понятно, – подумал Ран, – это мама рассказывает историю, как мы появились в этих землях. А ведь правда, есть и другая земля, где живут наши предки. Тоже люди».

Он ушел в мастерскую, взял кисти и задумчиво уставился на белый холст. Первоначальная идея нарисовать горную реку казалась ему нелепой.

«Может, нарисовать цветы, а за ними спрятать ее улыбку?» – подумал Ран, и бросил кисть. Нет. Не то.

Он посмотрел на Рата. Рат рисовал запущенный старый сад. «Что-то тянет его в этот сад, – подумал Ран, – он рисует его не в первый раз… и ведь где-то он есть. Что-то там должно произойти».

Он снова повернулся к пустому холсту, посмотрел на него, вздохнул и вышел из комнаты, немного подумал и пошел в столовую. Тихо сел в кресло, закрыл глаза и стал слушать легенду до конца. Может, что и придет в голову, пока слушает голос мамы.

– Тот, что ушел за золотом, долго искал его… Он спустился в глубокие подземелья и встретил там зло… И отдал ему свою душу в обмен за золото. И вместо имени стал зваться выргом. С тех пор вырги живут злом и нет у них ни законов, ни Бога, ни даже властелина…

Вырг вернулся… и не узнал брата… Он увидел город и людей, которые были счастливы жить в нем… И брат его был там королем, и люди любили его… Брат встретил его с радостью в глазах… И назвал его по имени, но вырг не услышал имени своего… В его глазах было золото, и по сей день оно сверкает в них золотыми искрами…

Рей слушал внимательно, хотя и не первый раз, эту легенду. Но тихий, мягкий голос матери, вкупе с тягучими фразами легенды, завораживали, и невольно представлялось все именно так, как рассказали древние сказители.

Мать продолжала рассказывать:

Брат спросил его:

– Нашел ли ты золото?

– Нашел… – ответил вырг… – в лесу оно…

А сам задумал недоброе… Глаза брата, преисполненные любовью, не давали ему покоя. Пришли они в лес. Брат спросил его:

– Где же золото?

– Не нашел я его… – ответил вырг.

А брат не опечалился.

– Главное, ты жив, – сказал он. – Обойдемся без золота. Скоро сеять нам, солнце светит уже ясно… Вот и поможешь нам, брат мой любимый…

Но вырг возненавидел брата за любовь его и задумал страшное. Он достал флягу с вином и брату предложил выпить. Не чуя неладное, брат стал пить с ним… И пили они до вечера. А как солнце село, брат-то и захмелел…

«Жестокая легенда, – думал Ран, прикрыв глаза, – один брат убил другого с особой жестокостью и за это ушел во тьму, став нечеловеком. В чем неправда? Правда. Истинная правда».

Нэнси говорила все так же тягуче, не прерывая речь и не останавливаясь. Текст легенды она знала наизусть:

– Захмелел он и упал спать в траву. Да не ведал он, что сон тот последним станет… Вырг связал брата и стал бить его, а потом стал резать его острым кинжалом… и кровь его горячую стал пить… Кричал и стонал брат.

– Что ж ты делаешь, брат мой любимый… – взывал он к нему.

Но вырг даже не слышал его, а как глянул в его глаза-то добрые, так ненависть в нем вскипела с новой силой, и, не помня себя от ярости, выколол он глаза брату, чтобы не видеть взгляда его… Брат страшно закричал и умер… А вырг долго смеялся, и эхо разносило этот смех… И город содрогнулся. С той поры и бегают вырги по ночам и убивают людей, придумывая самые жестокие способы, ибо они живут смертью… Они не любят никого. Ни детей своих, ни людей, ни зверей. Только крик смерти для них, как песня для нас…

Нэнси перевела дыхание, а Рей сразу встрял:

– А другой брат стал королем дэкасов – я помню.

Мать кивнула и улыбнулась:

– Да. Стал королем дэкасов… Тот, что в горы пошел, встретил деву невероятной красоты. Дева в горах жила, пила ручьи холодные и кушала воздух с солнечными лучами, умывалась росою утренней и ездила на лани быстроногой… У той девы глаза то вдруг как небо голубое и далекое, а то вдруг как вода глубокая и текучая, а то вдруг, как болото зыбкое и зеленое… Как омут поглотила она его глазами, обняла она его… И полюбил он ее страстной любовью и стал жить с ней… И забыл он людей… И дети его от небесной девы обладали невероятным могуществом и силой… И стали они называться дэкасами, а город, где они жили, стал называться Таванлат.

– Ты хоть знаешь, почему так город назвали? – не удержался Ран и задал вопрос младшему брату.

Рей радостно моргнул зелеными глазами.

– Конечно! Таван – это имя первого дэкаса – ну, того самого первого короля. А лат – на языке дэкасов означает «уважение».

Ран кивнул. Да, все так. Они все знают язык дэкасов, Ордан разговаривает с детьми только на нем.

– Позднее, от слова «лат» произошло слово «ласт» – «на колени», когда говорят кому-то, кто стоит перед королем, – нравоучительным голосом добавил Ран.

– Да, я знаю, – Рей перебил старшего брата, – это значит, показать повиновение и смирение перед властью короля… А мы и короля-то, наверное, никогда не увидим, и Таванлат не увидим… – грустно закончил мальчик.

– Как знать… – сказал Ран и закрыл глаза. – Он точно знал – Рей увидит Таванлат, но вряд ли будет в нем счастлив. Ему придется биться со злом. Что это за зло и в чем заключается, Ран не знал. Тогда еще он не умел заглядывать в прошлое или будущее – просто так чувствовал.

– Кстати, а почему наш мир называется Дэварния, ты знаешь? – спросил Ран брата.

– Ран! Ну что ты, знаю я все! «Дэ» – дэкасы, «варн» – варны, то есть люди.

Ран улыбнулся.

– И все?

Рей пожал плечами:

– А что еще? «дэ» – это дэкасы… – начал снова перечислять мальчик.

Ран усмехнулся и перебил его:

– Это только люди думают так: «дэ» и «варн», то есть мир, населенный дэкасами и варнами. Это все верно. Но есть и еще один смысл. Ты – дэкас и должен знать больше, чем люди. Вспомни, как в старину нас называли?

– Дэварис, – буркнул Рей.

– Верно, – Ран кивнул, – «дэварис», то есть кажущийся варном, но не являющийся им, однако, заметь, та же часть слова – «вар» говорит о нашем кровном родстве. Но я сейчас о другом. В старину было слово «варис» – то есть изменчивый, кажущийся, скрытый, а «вар» – постоянный. Частица «дэ» – это энергия. Так получилось – «дэварис», то есть меняющийся при помощи энергии. «Дэварис» впоследствии переименовали в «дэкаса», видимо использовали часть слова от «касер», – то есть, волк.

Рей слушал с интересом. Он старался запоминать все, что рассказывал ему Ран. В его глазах старший брат был не просто старшим братом, а тем, кто много знает и владеет тайной силой.

– Но разве мы можем превращаться в волков? – с сомнением спросил Рей.

Ран покачал головой.

– Есть условия, при которых это можно сделать, но велика опасность не вернуться обратно. Никогда не пытайся это сделать.

Рей задумался.

– Так вот, «Дэварния», – продолжил Ран, – это не только дэкасы и варны, как думают люди. Если обратиться к древнему языку, то это мир, который способен поменять ход истории в других мирах, так как способен поменять действительность за своими пределами, ибо в нашем мире сосредоточена энергия.

Ран задумался.

– Наверное, это сложно для тебя. Я не умею объяснять.

Рей улыбнулся:

– Ну почему? Это просто означает, что мы можем изменить судьбу другого мира, так как в наших руках сосредоточена энергия и сила.

Ран кивнул. Его брат очень умен и может выразить словами простые вещи.

Братья замолчали, и мама продолжила рассказ:

– И могли дэкасы превращаться в зверей и птиц… И могли они бегать быстрее лани и летать аки сокол в небе… Только женщины-дэкасы любили больше летать да с цветами говорить, чем мужу слово ласковое молвить… И решили тогда дэкасы увидеть женщин людских… А как увидели их любовь, их страсть и нежность, то завлекли они дев людских в свой город ласками и обхождением нежным… И в жены их взяли…

Ран усмехнулся и подумал, что сказители не упомянули того факта, что Таванлат раньше имел только одну стену – дворцовую. Те, кто там жил, через несколько столетий стали друг другу родственниками, и женщины перестали рожать детей или дети умирали во младенчестве. Вот тогда дэкасы были вынуждены не просто выйти из закрытого города, но и привлекать к себе женщин-людей. История умалчивает о том, что девушки не всегда шли за дэкасом добровольно. Их соблазняли, их уводили силой. Люди и дэкасы вошли в непримиримый конфликт, который остался до сих пор, ибо женщин для себя и сейчас дэкас ищет среди людей. Но Рею об этом знать пока рано.

Мать тем временем рассказывала о любви межу дэкасами и людьми:

– И любили они своих жен так, как ни один смертный никого не любил… Так появился город Таванлат. И живут с тех пор в нем и дэкасы, и люди… Там каждый камень пропитан любовью… Там каждый цветок шепчет о любви… С тех пор стремятся дэкасы к людям и с женщинами людскими венчаются… И живут с ними до конца дней своих… И нет Таванлату равных ни по силе, ни по красоте ни в этом мире, ни в каком другом. Все знают о Таванлате и все хотят быть там…

Ран прикрыл глаза, устроился поудобнее в кресле, и подумал: «Красивая концовка. Но это правильно. Между нами должен быть мир. Люди тоже зависят от нас во многом, и мы зависим от них. Мы должны быть вместе. И Таванлат должен быть нам главой… Мне нужно нарисовать Таванлат. Священный город поможет мне понять, как я должен выполнить заказ».

Нэнси и маленький Рей стали говорить о Таванлате. Они мечтали о его улочках, о прогулках по дворцовой стене…

Художник же вернулся в свою комнату и попытался нарисовать остроконечные башни, но вместо этого он нарисовал облака, которые скучились, сквозь них светило солнце, и казалось, что где-то в дымке стоят башни бессмертного города.

– Вот это да… – восхищенно произнес Рат.

Он стоял, затаив дыхание, за спиной у своего брата. Рат всегда восхищался мастерством брата.

Ран ничего не ответил, он внезапно понял, что нарисовал что-то, что только будет. Кто-то увидит ЭТО, но это будет не он. И это будет последнее, что увидит этот кто-то.

В этот момент Ран остро почувствовал, как близко в этой картине стоят жизнь и смерть.

И тут он понял – чтобы выполнить заказ, он должен нарисовать не глаза, не улыбку – это все пустое. Он должен нарисовать продолжение рода – ее детей. Здоровых и сильных детей, которые будут спрятаны за обыкновенным пейзажем и скрыты миражом. И это единственное, что даст отчаявшейся девушке возможность вступить в брак.