Текст книги "Ребенок от магната, или Цена запретной страсти"

Глава 30

Злата еще спала, когда я вышел из спальни и направился в комнату, стилизованную под рабочий кабинет. Этот небольшой загородный дом я приобрел много лет назад в элитном частном поселке, подальше от городской суеты. Обустроил его по своему вкусу и даже выделил комнату для работы, хоть работать здесь не собирался.

Как-то получилось, что именно эта избушка стала моей самой любимой. Я всегда приезжал сюда в моменты, когда становилось невмоготу, когда все и всё допекали так, что хотелось бросить дела к чертям собачьим и сбежать в лесную глушь, где нет телефона и интернета. Наверное, поэтому я даже не колебался в выборе, куда поселить любимую женщину.

Особую гордость здесь вызывала коллекция холодного оружия, висевшая на стенах кабинета. Часть вообще была убрана в сейф. Охотничьи ножи, стилеты, кинжалы, боевые мачете. Среди всего этого разнообразия были шикарные образцы ручной работы, изготовленные на заказ в единственном экземпляре.

Когда-то я скупал их, не жалея денег и пополняя коллекцию.

Сейчас запал кончился. Теперь эта груда металла, пусть и местами баснословно дорогого, уже не вызывала мальчишечьего азарта. Осталась как память, дань тем годам, когда за каким-то ножиком я мог безбашенно гоняться месяцами, готовый отдать последние деньги.

Если выставить на аукцион всю коллекцию, можно было бы неплохо заработать. Снял со стены свой самый первый стилет, любуясь, как играют блики на стали. Пожалуй, при переезде все-таки заберу часть этого великолепия.

Телефон завибрировал, оповещая о сообщении от Антона.

"Горе-Игорь нашелся".

А вот это уже хорошая новость. Давно я ее ждал. Улыбнулся в предвкушении. Наконец-то, твою мать! Хотя по-другому и быть не могло. Горе-детектив Игорь или Игорь-горе, как мы его окрестили, пропал с радаров сразу же, как запахло жареным. Исчез со всех фронтов, подчищая хвосты.

Я знал, что долго скрываться у него не получится, но в этот раз поиск все же затянулся, по моим подсчетам, и это периодами заставляло нервничать.

«В овраге. Мать присутствовала на опознании. Подтвердила. Так что мы не успели».

На языке заиграл привкус разочарования, стирая бесследно все зачатки вспыхнувшей было радости. Присел на краешек стола, перечитывая сообщение. Убивать его в наши планы не входило, а вот кастрировать, например, или отправить на инвалидность… Все-таки он легко отделался, сбежав на тот свет. Я бы ему не позволил. Оставил бы мучиться долго и качественно, собственноручно лишив его яиц. Особенно когда узнал, что Злата не единственная девушка, пострадавшая от этого урода.

Если человек – тварь, то это не лечится. Это вырывается с корнем, чтобы такие черти не размножались, плодя себе подобных.

Но, увы, нас кто-то опередил перед самым носом. Кто-то, кому Игорек встал поперек горла гораздо убедительней. Настолько, что даже не побоялись запачкаться в крови.

«Убили, предположительно, за крупные долги серьезным людям. Так что я сворачиваю дело».

Вот и ответ, зачем ему надо было рисковать, требуя огромную сумму у Златы. Что ж, пусть так. Собаке собачья смерть. Одной проблемой меньше. Я отложил стилет в сторону, на письменный стол, спрятал мобильный в карман и прислушался. По коридору слишком уверенно застучали женские каблуки. Мне даже не нужно было гадать, кого принесла нелегкая.

– Не жди от меня приветствия и пожелания доброго дня! – резко хлопнув дверью, в кабинет с решительным видом ворвалась Кристина.

– Да проживу как-нибудь, – усмехнулся в ответ.

Тем более что мне действительно стало плевать на ее претензии и истерики. Мои адвокаты уже начали бракоразводный процесс, и первое слушание назначено на завтра. А значит, ждать осталось недолго.

– Решил так просто от меня избавиться? Не боишься, что я вываляю твое имя в грязи настолько, что весь дутый рейтинг концерна вылетит в трубу? – Она подошла слишком близко, обдав приторным запахом дорогих духов.

– Не боюсь. Проходили. Тем более в этом случае твоя репутация пострадает больше. Обязательно ведь всплывет, кто именно работал в данном направлении. Да и я уже далеко не единственный владелец всей этой империи. А другим может оч-чень не понравиться твоя самодеятельность, – цокнул языком, отодвигаясь в сторону, чтобы уйти от навязчивого парфюма.

Кристина всегда выбирала агрессивные ароматы, соответствующие ее характеру. Сильная, красивая, волевая женщина.

Раньше меня все устраивало, даже восхищало поначалу. Если бы не один существенный недостаток, перекрывавший все ее достоинства: такие женщины просто не созданы для духовного. Ей не нужны дети, не нужен муж, не нужна семья. Это женщина-партнер, но никак не любящая супруга, к которой будешь стремиться после тяжелого трудового дня.

Возможно, я бы и не пришел к подобной переоценке ценностей, не узнай недавно о существовании взрослой дочери, не случись та самая авария и не встреть я Злату на своем пути. Много событий пересеклись практически в одной точке и в одно время, дав толчок новому взгляду и иному отношению к жизни.

– Ты же понимаешь, что я это так просто не оставлю? Я все отдала, годы жизни положила, чтобы вытащить тебя на новый уровень. Ты забыл, сколько важных знакомств завел благодаря мне? А какое количество сил…

– Что ты отдала? – расхохотался в голос, перебив ее пламенную речь. – Кристина, уймись! Тебе и так выплатят солидные отступные по договору. Их вполне хватит до конца жизни, если тратить разумно. К тому же клиника остается за тобой и сеть салонов красоты.

Она побледнела, сжав кулачки. Даже не сомневаюсь, что в ее понимании перечисленные источники дохода сущая ерунда.

– Ты считаешь, это нормально? Решил, что бросишь мне, как собаке, кость, отмахнешься и все – мы в расчете?

– Откровенно говоря, мне плевать, дорогая, – ответил знаменитой фразой из женского романа. Краткой, емкой и совершенно точно передающей смысл моего отношения к ней. – А сейчас, будь добра, покинь дом. Мне не до тебя.

Я обошел ее, проигнорировав обвинения, прилетевшие в спину, и направился к выходу:

– Прошу, – открыл дверь, широким жестом приглашая покинуть помещение.

– Артур? – застыла на пороге изумленная Злата. – Я не вовремя?

В коротком шелковом халатике, босиком и с подносом еды в руках.

– Как мило! – опередила Кристи елейным голосом. – Но да, девочка, ты права. Не вовремя. Советую подождать на кухне. А еще лучше, – она повернулась в мою сторону, – расплатись со своей соской и отправь домой. Не трать наше драгоценное время на всяких шлюшек.

Вот никогда в жизни до этого момента я не бил женщин. Не бил и не понимал тех, кто считал это нормой. Не признавал даже тематические побои, где все построено на добровольном согласии. А сейчас… сейчас появилось жгучее желание встряхнуть суку так, чтобы заткнулась и не смела даже взглядом оскорблять ту, чьего ногтя была недостойна.

– Рот закрой, – процедил, едва сдерживая бешенство. – И вышла вон!

Кристина удивленно обернулась в сторону Златы, пройдя оценивающим взглядом и мгновенно меняясь в лице.

– Так вот она – причина развода, – протянула догадливо. – Ну здравствуй, что ли?! Ты нас не познакомишь, любимый? – с нажимом на последнее слово, улыбнулась Кристи.

– Не испытывай мое терпение, я не железный.

– О-о, ну зачем же ты так принижаешь себя? Как раз в этом плане у тебя все в порядке, можно не беспокоиться. А о своих пристрастиях ты рассказал своей новой пассии? О неуемном темпераменте? О любви к разнообразию в выборе партнерш, о том…

– Заткнись! – выпалил, делая шаг в ее направлении.

Кристина попятилась. Да, она знала меня давно, и больше с плохой стороны, чем с хорошей. Я понимал, что все сказанное ею сейчас и то, что она только собиралась выдать, – правда. Своя, уродливая, искаженная, вывернутая наизнанку, но правда. Понимал и даже ничего не мог противопоставить.

Я действительно в свое время достаточно попирал ногами рамки морали, не заморачиваясь вопросами верности. Менял женщин как перчатки, пускался во все тяжкие и даже не запоминал лиц и имен. Жил сегодняшним днем, не испытывая никаких высоких чувств. И уж тем более не любил. Тогда, в моем далеком, несовершенном, местами темном прошлом. У всех в шкафу найдутся свои скелеты, и я далеко не святой.

От осознания своего бессилия свело скулы.

– А еще хочу тебя предупредить, – не обращая внимания на мои попытки остановить ее, продолжила жена, – никогда не заводи подруг. Не сближайся, не приводи в дом и не вздумай знакомить с Артуром. Иначе рискуешь однажды застать их трахающимися в собственной постели. А потом вместо ожидаемых извинений услышишь приглашение присоединиться, потому что перед этим дьяволом мало кто может устоять. А отказывать себе он не привык. Вот так-то, детка!

Я прикрыл на мгновение веки и стиснул зубы, чтобы хоть немного успокоить бурлящую внутри ярость. Она обжигала, ломала, выкручивала до состояния реальной боли. В то время как остатки разума взывали не наломать дров, потому как любой неверный шаг в отношении Кристины она тут же использует против меня.

– Последний раз предупреждаю: уйди сама, иначе я вызову охрану!

– Охрана меня не тронет, они знают, кто я!

Я ее убью. Если эта шавка не покинет мой дом в ближайшие минуты, ей не жить!

Не знаю, что чувствовала в этот момент Злата, ибо откровенно я боялся даже смотреть в ее сторону. Боялся увидеть презрение и сорваться окончательно.

Потом. Я все попытаюсь объяснить ей потом.

Набрал номер слонявшихся по дому охранников, гаркнул в трубку распоряжение, с каким-то садистским наслаждением наблюдая, как бледнеет, меняясь в лице, Кристина. И только после этого рискнул взглянуть на Злату.

Она с каменным выражением лица все так же продолжала стоять в проходе, держа в руках поднос с чашками давно остывшего кофе.

– Пойдем отсюда. – Приобнял ее за плечи, забрал из рук поднос и направился прямо по коридору.

Через минуту здесь должны быть мои парни. Церемониться дальше с Кристиной я не собирался. Прошел чуть вперед, услышав сзади истеричный вопль:

– С-с-сука!!! – Ожидаемо.

Злата среагировала раньше. Обернулась, застыв на долю секунды, широко распахнув глаза, словно увидела призрака воочию, и бросилась назад.

Потом, вспоминая, прокручивая в памяти ситуацию сотни раз и холодея от страха, я понимал, что мог бы не допустить подобного. Мог бы собственноручно выкинуть жену за шкирку из дома, врезав заслуженно по ее холеной морде, пусть и поплатившись потом деньгами.

Деньгами, мать их!!! А не своей любимой девочкой, бросившейся защищать меня собственным телом, увидев в руках у Кристи стилет, который последняя намеревалась всадить мне в спину.

Мог бы, но не сделал. А когда обернулся, оказалось слишком поздно…

Глава 31

– Врачи говорят, что родилась в рубашке. Ударь Кристина на полсантиметра в сторону, и все могло бы быть гораздо печальней.

– Врачи любят пугать, – фыркнула в ответ, уходя от наболевшей темы.

– И все-таки. Так рисковать двумя жизнями! – осуждающе покачала головой Ксюша.

Я не ожидала такой поддержки от дочери Артура, но вышло, что с момента, как я попала в больницу с ножевым ранением, Ксю стала лучшей подругой и боевым товарищем.

Она охраняла меня от надоедливых журналистов, лично проверяла выбранных охранников, навещала по моей просьбе Сережу и даже съездила пару раз в больницу к маме.

Не знаю, откуда у нее столько сил, но я не могла не восхищаться ее неиссякаемой энергией.

– В такой момент не думаешь об этом. Просто увидела, как она собиралась ударить ему в спину, и… Скажи, а ты на моем месте поступила бы по-другому? Просто стояла и смотрела бы, как твоему мужу всаживают нож между лопаток?

Ксю задумалась, ковыряя носком ботинка пятнышко на полу. Неприятно зашуршала бахила. Было видно, что вопрос задел ее и где-то в голове, сталкиваясь, боролись два противоположных мнения.

– Может, ты и права, – вздохнула она наконец. – Просто…

– Просто ты предвзято относишься к Артуру и никак не можешь его простить!

Я уже была в курсе истории, как встретились отец и дочь, как он «странно и неожиданно» появлялся в ее жизни, с виду словно бы пакостя, а на деле оказывалось, что помогал и оберегал. Как пытался подружиться, но напоролся на стену непонимания и неприятия, потому как Ксю воспитывал другой мужчина, ставший ей в полной мере настоящим отцом. И как она узнала об их родстве только после его «смерти», из завещания, ибо Артур все же не стал при жизни лезть и рушить их родственные отношения с другим отцом. Тем, который воспитал.

В принципе, все в его стиле.

– Неправда, – возразила Ксю. – Он своеобразный, конечно, и мне вначале тяжело было принять правду, но мы давно нашли общий язык.

– Конечно! – засмеялась я. – Именно поэтому ты считаешь его виноватым в сложившейся ситуации больше, чем его жену.

– Так и есть. Это он пригрел у себя змею на груди, прекрасно понимая, что она за человек. Ты не представляешь, сколько эта мымра мне крови попортила, когда узнала, что по завещанию после гибели Артура ей досталось не все. Пока об этом не узнал Дима. Он ее быстро на место поставил!

– А вот мне ее жаль, – рискнула озвучить мысли вслух.

Я помню глаза Кристины, ее жалкие попытки унизить Артура в моих глазах, напугать будущими изменами, выставить монстром. Я видела эту отчаянную попытку удержать его рядом с собой. Она любила. Странной, болезненной, хронической любовью, соглашаясь на все, лишь бы остаться с ним. Возможно, даже боясь в этом признаться самой себе.

– Нашла кого жалеть! Ее Артур чуть не убил в тот день. С ним трое крепких парней не могли справиться, и если тебе действительно ее жаль, то ты не станешь забирать заявление. Даже не думай! Если Кристину осудят – она отсидит и выйдет, а вот если ты «пожалеешь» ее… – Ксю взяла паузу. – Артур доделает то, что ему не дали в тот день охранники, удержав кое-как до приезда полиции. Он не простил, в отличие от тебя! Ни ее, ни себя.

В словах Ксюши была доля правды. Отрывками, но до меня доходили слухи, как он буйствовал в день нападения. Я мало помнила из того, что происходило после: сильная кровопотеря и резкий скачок давления подкосили в считаные минуты. И я практически не видела, как развивались события дальше.

– Заботливая ты моя, – улыбнулась, желая разрядить атмосферу.

Ксюша стала мне как сестра, она поддерживала и развлекала меня в реабилитационный период, когда я сходила с ума от безделья.

– Да, потому, что переживаю за своего братика или сестренку. За их будущее. Кто еще о них позаботится, если оба родителя безголовые?

– Ты действительно заботишься обо мне, как родная. Спасибо! – поблагодарила ее теплой улыбкой. – Твой Дима скоро прикопает меня втихую. Я так и вижу это в последнее время в его взгляде.

Ее муж всерьез пугал меня первое время: суровый здоровяк с огромным шрамом на пол-лица. Я не на шутку внутренне сжималась при виде мужчины. И дело было не в его физическом уродстве, не в крепкой фигуре и высоком росте, а в ауре, во взгляде, в том, как его присутствие действовало на окружающих. Но вот рядом с Ксю он менялся совершенно в противоположную сторону.

Помню, как насмешила ее фразой: «А он еще и улыбаться умеет?!» Она потом долго вспоминала мои слова, подтрунивая и хихикая вместе со мной.

– У Димы своя головная боль сейчас. Они с Артуром переоформляют руководство.

– Зачем? – удивилась наивно.

Насколько мне было известно, Дима и так был правой рукой Артура, владел довольно солидным пакетом акций, который выкупил по выгодно низкой цене, воспользовавшись ситуацией в связи с неожиданной «смертью» основного владельца.

– Артур решил отойти от дел. В этот раз по-настоящему. Передает бразды правления Диме. Он не говорил тебе? – удивилась Ксю.

– Рассказывал как-то, но я не уловила сути, – ответила размыто.

Ибо нет, Артур мне ничего не говорил о работе. Уходил от всяких расспросов, успокаивал, ночевал рядом, охраняя цербером мой сон. А в последнее время я сама перестала лезть со своим любопытством в его дела.

– Он же сделал тебе предложение?

– Не дожидаясь развода! – хмыкнула я, вспомнив трогательное признание.

Артур не устраивал пышных сцен, не нанимал оркестров, не привлекал для помощи левых людей. Он просто пришел в один из вечеров в странно молчаливом состоянии, постоянно пытался о чем-то заговорить, замолкал невпопад, так что его волнение передалось в итоге мне, о чем я прямо и сказала. Мои слова и стали для него неким спусковым крючком. Он опустился на колени, вытащил бархатную коробочку и хрипло признался, что, если я решу отказаться, он поймет.

Поймет? Серьезно? Мне захотелось огреть его по черепушке чем-нибудь увесистым, а заодно помянуть нехорошим словом всех тех, кто подтолкнул Артура сделать предложение именно в такой форме. Потому что об отказе я не думала даже в самую последнюю очередь!!! Но чувство вины в глазах Артура стереть не удалось.

И, может, мне показалось, возможно, это просто неудачно падал свет или я нафантазировала себе то, чего не было, но после моего "да" в его глазах на мгновение заблестели слезы.

– День свадьбы назначили? Решили уже когда? – выдернула из воспоминаний Ксю.

– Сразу, как выпишут из больницы. Он хотел договориться, забрать меня на пару часов, чтобы заявление подать, но я отказалась.

– Правильно! Это он во второй раз женится, а для тебя важен каждый шаг, – назидательным тоном отозвалась Ксю.

– Ха! Кто-то хвастался, что отказался от пышной свадьбы?

– Так то ж я! Да и уезжаете вы потом насовсем от нас. Артур сказал, что устал так жить и бояться за каждый шаг. Тем более теперь ему есть за кого бояться.

– В смысле уезжаем насовсем? Куда? Когда? Ксю? – ошалело уставилась на нее.

– А ты что – не знала? У-у-упс! – приложила она ладошку к губам. – Слушай, меня Дима заждался внизу. Что-то срочное. Смс пришла, – помахала перед носом смартфоном. – Я пойду тогда.

Она подбежала, обняла, торопливо целуя в щечку, и выпорхнула за дверь.

– Ксюша, подожди! – попыталась остановить ее за руку, но промахнулась.

– Через часик Артур приедет, все сам объяснит. Надеюсь, мне не влетит за это.

– Ксюша-а-а??? – крикнула вслед.

– Я ушла… – донеслось уже из коридора.

Эпилог

Счастье кроется в мелочах. В улыбках близких людей, в горящих счастьем глазах, в совместных ужинах, когда за столом собирается вся семья и звучит детский смех. В общих праздниках, в крепких объятиях и открытой, чистой, бескорыстной любви родных.

Когда-то, работая на износ, стремясь завоевать рынок, сделать имя, я даже предположить не мог, насколько обманывал сам себя, подменяя коренным образом понятия и лишая себя главных ценностей в жизни. Я зарабатывал миллионы, имел все, о чем только может мечтать человек в материальном плане, и был безумно одинок в душе. Судьба била и ломала не раз. Где-то оступался я сам, где-то помогали. Я научился падать и вставать, научился смотреть на мир сквозь призму цинизма, но сердце обманывать оказалось сложно.

Все чаще с возрастом приходило горькое понимание, что деньги не смогут заменить семью, не дают удовлетворения и не спасают от одиночества. Они тянут вниз, в пучину хаоса, саморазрушения, разврата, откуда потом очень сложно выбраться самому.

Кто знает, возможно, жизнь так бы и пролетела мимо, оборвавшись неожиданно от шальной пули снайпера. И все настоящие земные ценности, все то, что именуют кратким словом "счастье", так и осталось бы для меня красивой сказкой для взрослых. Если бы на моем пути не встретилась маленькая, хрупкая, нежная девушка с большим сердцем, сумевшая вытянуть меня из топкого болота под названием "сладкая жизнь". Научившая любить бескорыстно и подарившая сына.

– Имеешь ли ты искреннее и непринужденное желание и твердое намерение быть мужем Злате, которую видишь здесь перед собою? – голос священника выдернул из размышлений и заставил вздрогнуть.

– Имею, честный отче, – не задумываясь, кивнул в ответ.

– Не связан ли ты обещанием другой невесте?

– Нет, не связан.

Злата стояла рядом, опустив взгляд. Лишь сбившееся дыхание и слабый румянец выдавали ее волнение. Прошло почти пять лет с того момента, как мы вместе. Пять лет настоящего супружеского счастья, взаимной любви и искренних чувств. И не было, наверное, ни одного дня, когда в душе я бы не благодарил бога за подаренное счастье, за мою любимую жену, за нашего обожаемого сорванца сына.

– Имеешь ли ты искреннее и непринужденное желание и твердое намерение быть женою Артура, которого видишь перед собою?

Сердце замерло от последовавшего секундного ожидания, от нелепого страха, что Злата может передумать, от дурацких мыслей, что она не уверена в своем выборе. И только ее твердое "Имею, честный отче!" снова вернуло меня к жизни, окрыляя надеждой.

Я сжал ее ладонь, глядя на свою жену теперь уже не только перед людьми, но и перед богом, стараясь вложить во взгляд весь тот спектр эмоций, что переполняют меня изнутри. Моя любимая женщина, мать моего ребенка, моя защитница, не побоявшаяся когда-то встать грудью перед смертельной опасностью.

"Люблю тебя! Безумно!"

"И я тебя!"

"Жизнь отдам за вас с сыном!"

"Ты нужен нам живым!"

Священник читал молитвы, продолжая таинство освящения супружества, а я уже не мог дождаться, когда мы окажемся в своем номере, когда я снова смогу касаться своей девочки, целовать, любить, наслаждаться ее стонами и пить ее наслаждение маленькими глотками.

После регистрации законного брака я все-таки уговорил Злату уехать из России. С моим бизнесом, положением и прошлым вряд ли бы нас оставили в покое, а рисковать своим выстраданным счастьем я не имел права. Слишком много темных пятен в моей биографии могло всплыть в самый ненужный момент, поэтому я и решился полностью сменить обстановку, начав абсолютно новую жизнь с чистого листа.

Просторная вилла в Лос-Анджелесе в тихом жилом районе позволила забрать с собой младшего брата Златы и ее маму, которая после того, как полностью прошла курс лечения, стала настоящей опорой для дочери, сына и внука. Пережитая болезнь оставила свой отпечаток, заставила ее пересмотреть отношение к жизни и забыть даже запах спиртного. А около полугода назад она познакомилась с одиноким перспективным американцем, и теперь у нас на горизонте маячила возможность создания новой семьи.

– Венчается раба Божия Злата рабу Божию Артуру, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.

Злата робко улыбнулась, опуская взгляд, а я почувствовал, как тело наполняется легкостью, как душа начинает петь от счастья и глаза непроизвольно наполняются слезами.

Кто бы знал, что судьба даст мне последний шанс, подарит бесценную возможность стать любимым мужем и отцом. Я долго ломал голову над тем, чем же мог заслужить подобное счастье. И до последнего с маниакальной одержимостью боялся отказа, страшась потерять свою девочку. Она молодая, у нее вся жизнь впереди, а я…

"А ты самый любимый, самый желанный, самый единственный мужчина на свете! Для меня", – прозвучал эхом в голове голос жены и сладкой патокой разлился по венам.

Венчание подошло к концу. Прозвучали последние благословения и напутствия.

Злата словно светилась изнутри, кусая губы и едва сдерживая улыбку. Она была счастлива так же, как и я. Это ощущалось на каком-то ином, энергетическом уровне, искрясь брызгами взаимной радости.

– Спасибо тебе! – тихо прошептала любимая.

– За что?

– За то, что сделал меня счастливой, за любовь, за верность. За то, что всегда рядом.

Прижал ее к груди, чувствуя, как под ребрами начинает жечь признание. Как за спиной растут крылья, толкая на новые подвиги.

Оказывается, нам, мужчинам, это тоже важно. Не только знать, но и слышать, что любимы.

Нужны.

Важны!

– Мама! Папа! – подскочил Дени, обняв нас и утыкаясь Злате в колени. – А мы торт поедем кушать?

– Конечно, мой хороший!

Она поправила ему кепку и улыбнулась, увидев подходящих к нам Ксюшу и Диму.

– Поздравляю! – Девчонки бросились обниматься, всхлипывая и делясь радостью.

Дима встал рядом, похлопав меня по плечу:

– Я рад за вас! Знаешь, мы с Ксю тоже подумываем обвенчаться.

– А чего тянете?

– Вы такие молодцы! Берегите друг друга, – кинулась теперь уже ко мне с поздравительными поцелуями старшая дочь.

Благодаря Злате мы сумели найти общий язык, сблизиться и наладить родственную связь. Она обладала уникальной способностью налаживать контакты, сглаживать острые углы и находить выход даже из сложных ситуаций. И пусть не сразу, пусть спустя несколько лет, но Ксюша приняла меня как отца, хоть я уже и не особо на это рассчитывал.

– Поехали! Там уже лизин ждет, – потянул за руку Дени.

– Да-а-а, лизин нельзя заставлять ждать, – рассмеялись окружающие.

– Лимузин, Дени. Лимузин!

– Я так и сказал, – обиделась озорная мордашка.

– И правда, какая разница? – Подхватил сына на руки, обнял жену, и мы легким шагом поспешили к ожидающим нас автомобилям.