Текст книги "Тяжело в учении"

– Ну ничего себе, – выдохнула я, без сил опускаясь на пол. – Кажется, мне и в самом деле повезло!

– В отличие от меня! – горестно застонала Лантэлия, изучая то, что осталось от шарфа-коврика. – У меня больше сил не хватит вязать все заново!..

– Купи ему готовый, – от души посоветовала я, подумав, что сегодня крупно повезло не только мне, но и ни о чем не подозревающему Лису.

Глава 18
Родительский день и прочие неприятности

Сила родственных чувств зачастую прямо пропорциональна количеству верст, пролегших между родственниками.

Закон жизни

Я отчаянно скучала. За окном накрапывал дождик, навевая скуку и сон, в аудитории было весьма прохладно, а вдохновенно вещавший о быте и нравах южных королевств Ипполит никак не мог разбудить в ученических душах ответного воодушевления. Рядом тоскливо вздыхала Тэка, расчерчивая страницы конспекта затейливыми завитушками. Несгибаемая Ланка усердно записывала лекцию, не отвлекаясь на посторонние занятия, мысли и чувства. Сидящий с ней Вайшен ни в чем не уступал своей соседке. Немного им позавидовав, я скосила глаза вправо, на третий ряд. Там обособленно устроились ребята из второй группы. Совмещенные занятия редкостью не являлись, ибо нас было немного, а дважды повторять одно и то же преподаватели, понятное дело, желанием не горели, но вот дружбы или хотя бы приятельства между нашими группами не получилось. Да и в их компании, насколько было известно, особой теплоты во взаимоотношениях не наблюдалось. За первым столом, демонстративно сложив руки на груди, сидела высоченная темноволосая девица, за ней расположились двое похожих, словно братья, мальчишек, ненамного старше меня. За самым последним столом, откинувшись на стену и вытянув ноги, вольготно развалился парень с длинными темно-русыми волосами, резко подчеркивающими болезненную бледность лица и прозрачную синеву обрамленных смоляными ресницами глаз. Он мог бы составить достойную конкуренцию Рэму в борьбе за девчоночье внимание, однако холодность, жесткие насмешки и молчаливость, в большинстве случаев – презрительная, быстро остужали интерес студенток и возвращали их в число поклонниц пусть и ветреного, зато живого, веселого и добродушного Рэмиона. Почувствовав мой взгляд, это замороженное совершенство распахнуло огромные глазищи и в упор уставилось на меня. Темная бровь удивленно изогнулась, а от ответного взгляда я едва не покрылась инеем. Поборов искушение показать язык, я равнодушно пожала плечами и отвернулась, прошипев сквозь зубы:

– Чтоб тебя приворотным зельем напоили!..

Мгновенно оживившаяся Тэка фыркнула и торопливо прикрыла ладошкой неуместную на страноведении улыбку.

Ипполит продолжал заливаться соловьем, расписывая прелести южных обычаев, и с особым смаком – то, как там не любят чародеев. В основном за полное неверие в божественные силы. Я тихонько хмыкнула, уткнувшись в почти чистый конспект. Наверное, мы были совсем еще зелеными чародеями, а может, нас и назвать так пока нельзя, но большинство верили в то, во что привыкли верить с младенчества. Вполне вероятно, через несколько лет, подчинив магию и испытав собственные силы, мы перестанем полагаться на силы небесные, но здесь и сейчас в это верилось с трудом. Я, например, была уверена, что никакое могущество не заставит меня отречься от своих убеждений. Судя по помрачневшим мордашкам сокурсников, их посетили те же мысли, хотя обычно наши взгляды на одни и те же вещи не совпадали.

Они молились суровым богам, преклоняли колени в душных, пропахших тяжелыми благовониями храмах, отдавали кровно заработанные деньги жрецам. Мой же бог был другим. Он ласково улыбался с небес, нежно трепал волосы, внимательно слушал и успокаивал, не требовал жертв и поклонений… Его крылья обнимали мир, его душа жила в каждом, а его сердце билось ровно и сильно – далеко на севере, среди вечных, сияющих снегов.

Эта легенда была единственным – помимо, конечно, внешности – что осталось мне от матери. Я помнила каждое слово, услышанное в раннем детстве, – и постепенно всей душой поверила в эту сказку, ставшую еще одним камнем преткновения между мной и отцом, которого выводило из себя мое нежелание ходить в храм, читать положенные молитвы и верить лишь в положенных богов. И в этом, как и во многом другом, он не смог меня сломать. Наверное, к несчастью. Будь я менее упряма, наши отношения могли бы быть иными, но… Мне всегда казалось, что, предав своего бога, я предам себя и никогда не смогу смотреть на мир так же ясно, как и прежде.

Наконец прозвучала жизнеутверждающая трель звонка, и студенты с единым вздохом облегчения покинули аудиторию, едва не затоптав замешкавшегося в дверях Ипполита. Я благоразумно задержалась, неторопливо убирая в сумку учебник и тетрадь.

– Бесполезно, – неожиданно раздалось над моим ухом.

Я вздрогнула и вскочила на ноги, едва не приложив макушкой вовремя отшатнувшегося парня. А, совершенная ледышка из параллельной… Как там его? Тирх вроде бы?

– Что – бесполезно? – осторожно уточнила я, прижимая к себе сумку, словно щит. До этого момента я ни с кем из их группы не общалась, да они меня и не замечали особо, а потому такое внезапное внимание насторожило.

– Строить мне глазки, – выдал Тирх, скривив губы в подобии усмешки, и я едва не выронила сумку.

– А? – только и смогла выдохнуть, изумленно смотря на парня, которого сегодня явно кто-то покусал.

– Ты не в моем вкусе. Прямо скажем, не красотка, – веско добавил он и, окинув меня недовольным взглядом, вышел вон.

Я как стояла, так и села, хорошо еще от стула далеко не отошла. И что это сейчас было?! Кто-то из нас явно не в себе! Я поспешно подорвалась с места и выбежала из аудитории, пока еще кому-нибудь не вздумалось предъявить мне странные претензии. Но, прежде чем нырнуть в переход, я заглянула в висящее в просторном коридоре зеркало. Увиденное не порадовало, но чего еще можно ожидать после бессонной ночи, полной не самых приятных переживаний? Закусив губу, я кончиками пальцев задумчиво очертила контуры теней, залегших под глазами, полюбовалась на сероватый оттенок кожи и выбившиеся из косы пряди. Да и худоба особой прелести не придает… Горько вздохнув, я еще несколько секунд гипнотизировала собственное отражение, а потом, решительно сжав губы, побежала в жилой корпус.

Студенты шарахались от меня, как бесы от благословения, но я не обращала на их неудовольствие ни малейшего внимания. Едва не сметя с пути вышедшего из комнаты Лиса, я распахнула только что прикрытую им дверь и с силой ее захлопнула. Сидящий прямо на полу над толстенным фолиантом Рэмион недоуменно воззрился на меня, но от вопросов воздержался, давая возможность высказаться. Но я неожиданно поняла, что не знаю, как именно начать беседу, а потому застыла на пороге, открывая и закрывая рот, словно вытащенная на берег рыба. Некромант окинул меня цепким взглядом, явно оценивая на предмет повреждений, пришел к выводу, что ежели оные и имеются, то только психические, причем врожденные, и вернулся к прерванному занятию.

– Рэм! – не стерпела столь наглого пренебрежения дружескими обязанностями я.

– А? – вяло откликнулся парень, сосредоточенно водя указательным пальцем по строчкам.

– Может, все-таки выслушаешь меня?!

– Если ты соизволишь что-то сказать, то да, – рассеянно кивнул он.

– Изволю! – Я бросила сумку на пол и скрестила руки на груди. – Еще как изволю!

– Ну изволь, – пробормотал Рэм, что-то отмечая прямо на полях книги. Звиныч его удавит. Если я не успею первой.

Так, главное – спокойствие! Вдох, выдох, вдох…

– Рэ-э-эм, а я красивая? – «соизволила» я, набравшись-таки смелости.

– А как ты думаешь, попытался бы я поцеловать некрасивую? – ворчливо отозвался он, не отрываясь от книги.

– А кто тебя знает, может, на экзотику потянуло? – с сомнением произнесла я.

– Меня сейчас на убийство потянет, – сквозь зубы проговорил Рэмион, не поднимая глаз от текста. – Если ты от меня не отвяжешься! Эй… эй, Вик, ты что?!

…Когда я наконец-то выговорилась и успокоилась, за окном окончательно стемнело, а рубашка Рэма почти насквозь промокла.

– Извини, – шмыгнула носом я, виновато смотря на несчастного некроманта, – больше не буду.

– Будешь, – вздохнул он, поднимаясь с пола и помогая подняться мне. – Знаю я вас, девчонок…

– Ничего ты не знаешь, – сердито буркнула я, вытирая глаза протянутым Рэмом платком.

– Ну конечно, – кивнул он, – куда уж мне, недалекому.

– Не передергивай! – возмутилась я.

– Так-то лучше, – улыбнулся Рэмион. – Идем-ка я тебя провожу, к нам Лион собирался зайти…

– Предупреждать надо! – всполошилась я, подбирая сумку, и метнулась к порогу. – Не провожай, сама дорогу знаю! И, Рэм…

– Да?

– Не трогай ты этого… самоуверенного осла, ладно?

– Даже не собирался, – с предельно честным выражением лица сказал он.

– Так я и поверила, – с подозрением протянула я.

– И все же выбора у тебя нет, не так ли?

Мне показалось или в его голосе действительно послышалось предвкушение? На мгновение я пожалела, что пришла сюда, но лишь на мгновение – еще свежи были воспоминания о неприятной сцене.

– Хочешь завтра с нами на практикум? – предложил Рэм.

Я от удивления даже о своих переживаниях забыла!

– С чего бы? – недоверчиво выдохнула я. – Ты же говорил, что малявкам там не место, да и Лион…

– Лион согласится, – уверенно кивнул друг, – лишь бы ты не была против…

– Я не против, очень даже не против! – торопливо проговорила я и, пока Рэм не передумал, махнула ему рукой и буквально вылетела за дверь.

И, лишь «долетев» до женского крыла, вспомнила, какой завтра день. Теперь понятно, почему меня берут на этот практикум. Интересно, Рэм сам додумался или Ланка идею подбросила? Как бы то ни было, но рыдать в родительский день я не буду… Да здравствуют дружба и друзья, всегда приходящие на помощь в трудный момент!

Этот день начался рано. Очень рано. Занятия отменили, но ученики, стосковавшиеся по родне, вскочили ни свет ни заря, и теперь Школа гудела, словно растревоженный улей, сияла всеми окошками в серых рассветных сумерках и вообще выглядела довольно-таки зловеще. Ланка, уснувшая далеко за полночь, была бледна, серьезна и время от времени клацала зубами – сегодня ей предстояло знакомить Лиса с маменькой, и затея эта, еще пару дней назад казавшаяся привлекательной, с каждой секундой нравилась ей все меньше и меньше. Сам эльф, по причине крайней отдаленности родного дома не ждавший гостей, морально готовился к предстоящему испытанию. Его даже от практикума освободили, и, судя по всему, он этому отнюдь не радовался и завидовал мне, которая должна была занять его место. За сборами и штудированием учебников я не нашла времени для ненужных переживаний, а потому вся суета и важность родительского дня ничуть меня не коснулись. Были другие проблемы – вчера Лион кратко, четко и ясно изложил, что со мной будет, ежели я сунусь куда-либо без его высочайшего дозволения. Я прониклась. Настолько, что уже начала сомневаться – а так ли нужен мне этот практикум? Но любопытство пересилило опасения. Когда еще выпадет шанс отправиться ночью на поиски нежити?! Это ж настоящее приключение! И проверка полученных знаний… Так, а вот об этом лучше не думать, лишние волнения ни к чему. На месте разберусь. Или не разберусь. Ой!

– Виорика, ты как себя чувствуешь? – Обернувшаяся на грохот упавшей на пол книги Ланка весьма смахивала на привидение, и я с трудом удержалась от уже привычного, заученного на рефлекторном уровне заклинания упокоения.

– Отлично! – бодро доложила я, поднимая непокорную книгу. – Готовлюсь… Это будет либо триумф, либо позор…

– И к чему именно ты готовишься, с таким-то выражением лица? – хихикнула подруга.

– На всякий случай – и к тому, и к другому, – вздохнула я. – Лан, а не рановато ли знакомить Лиса с твоей семьей?

– Ты не знаешь мою ма, – нервно улыбнулась Лантэлия. – Если ей кто-нибудь доложит – а ей обязательно кто-нибудь доложит! – она вообще меня со свету сживет… и Ардэниодирниэля тоже. Так что лучше я сама.

– Превентивные меры, – понимающе кивнула я, пытаясь запихнуть книгу в сумку.

– Вики, вряд ли Лион оценит, – осторожно сказала Ланка, наблюдая за моими мучениями.

– Думаешь, ему не понравится предус-с-смотрительность? – прошипела я, не оставляя попыток. Сумка подозрительно трещала, книга принципиально не лезла…

– А ты уверена, что успеешь вытащить книгу, прочитать нужную главу и отразить опасность? – вкрадчиво осведомилась Лана, завороженно наблюдая за борьбой упорства и реальности. Последняя пока что побеждала.

– А зачем? – оторвавшись от столь увлекательного занятия, хмыкнула я. – Любой опасности не поздоровится, если ее по темечку приложить этим булыжником…

– А что за задание? – заинтересовалась подруга. – Велика ли эта самая опасность? Просто хочется знать, выживет ли она после встречи с тобой…

– Лис на тебя плохо влияет! – возмутилась я. – Раньше ты язвить не умела!

– Это нервное, – поморщилась Ланка. – Ну так все же?

– Понятия не имею, – вздохнула я. – И вообще, подозреваю, что пойду я в качестве бесплатного приложения… Все равно Ривенс с меня глаз не спустит, а уж о том, чтобы проявить себя хоть как-то, думаю, и речи не будет…

– И ты, даже зная это, идешь?

– Так интересно же, – призналась я. – Лион о духах говорил… Самой, если честно, хочется взглянуть.

На улице грохнуло, взвизгнуло, задрожали оконные стекла, мелко затряслись стены…

Кто-то из родителей открыл на территории Школы портал. А кто-то из учителей забыл снять охранки, блокирующие столь бурные проявления магии.

Родительский день наконец-то начался.

– Ну и дурдом! – Влетевший в лабораторию Лис был взъерошен, бледен и немного помят.

– Уже познакомился с мамочкой Лантэлии? – хихикнула я, и не думая слезать со стола. То, что на нем лежал очередной «наглядный материал», меня мало волновало. Не двигается, не орет, не пытается о чем-то расспросить – и замечательно. Вот за что люблю подземелья – так это за тишину, отсутствие лишнего народа и спокойствие (пусть и относительное) их обитателей.

Эльф содрогнулся, но, надо отдать ему должное, быстро взял себя в руки.

– Познакомился, пообщался и подписался на ужин в почти семейном кругу…

– Сочувствую, – хмыкнула я, подтягивая колени к подбородку.

– Не стоит, – отмахнулся Лис, – моя матушка мало в чем уступает достойной леди Рэанис…

– Тогда следует поздравить? – сделала наивные глазки я.

– Виорика, лучше не трогай меня хотя бы полчаса, а? – взмолился рыжий, по стеночке сползая прямо на пол.

– Если испачкаешь рубашку, у Ланки будет истерика, – заметила я.

– Угу, – равнодушно кивнул Лис.

– Не радует тебя родственное общение? – не унималась я.

– С чего ты взяла? – вяло удивился эльф.

– Ну ты ж сюда явно не подвальным воздухом подышать пришел. – Я распрямила начавшие затекать ноги.

– Ты тоже, – не остался в долгу рыжий.

– Не люблю суету, – слегка слукавила я.

– Аналогично, – хмыкнул Лис.

Переглянувшись, мы синхронно пожали плечами и замолчали, думая каждый о своем. Вернее, пытались думать, ибо тоскливый глухой вой совершенно не способствует этому процессу.

На ногах мы оказались одновременно.

– Наверху, – выдохнул эльф. – Не лезь, – а это уже лично мне.

Недовольно поморщилась, но покорно пропустила собранного Лиса вперед, а сама двинулась следом, прихватив первое попавшееся под руку, судя по ощущениям – какую-то деревяшку. Нет, я, конечно, верю в силу магии, но в силу тяжелого предмета, прилетевшего в лоб противника, верю еще больше. Так мы и крались к лестнице – Лис с каким-то явно убойным заклинанием (ну не могу я пока распознавать оные, не могу!) на изготовку, я – сжимая в руках нечто неопознанное (маловато света в подвалах, да и времени для разглядывания не нашлось).

На лестнице было темно, лишь белело наверху полукружье арки, и вот в этом-то сияющем свете и неслось на нас нечто черное, большое и рычащее…

Лис ударил первым. Я среагировала на миг позже. Эльф каким-то чудом промахнулся, я, что еще более невероятно, – нет.

– Бесы вас побери, – простонало поверженное нечто, закончив считать собою ступени.

– Совсем ополоумел! – праведно возмутился Лис.

– Извини, – покаянно вздохнула я.

– С такими друзьями врагов не надо, – пропыхтел Рэмион, с трудом и не без помощи эльфа поднимаясь с пола.

– Ты б себя видел, – хмыкнул рыжий.

– Угу, мы подумали, что это ты выл… то есть что ты – то, что выло… то есть… – окончательно запуталась я.

– Я понял, – прервал меня Рэм, не желая слушать, до чего я еще додумаюсь. – Нет, выл не я. Наоборот, мне показалось, что – вы. Вернее, что вы – тот, кто выл.

– Злопамятность – не самая лучшая черта характера, – покачала головой я.

– И правильно, зачем помнить зло, когда можно отомстить и забыть? – хохотнул Рэмион.

– Ладно, – поморщилась я, – но раз выл не ты и не мы, то кто?..

– Может, оно? – сообщил Лис, одновременно ударив кулаком по стене.

Зашипели, загораясь, факелы, и в их свете мы увидели затаившегося вурдалака. Огромная тварюшка не расстроилась и, радостно оскалив впечатляющие клыки, ринулась на нас, не успевающих ничего предпринять…

На сей раз вопили мы. Правда, вопль вышел коротким, не особо громким и совершенно ненужным.

– Что за?.. – ошалело уставился на стену, сквозь которую только что просочился вурдалак, Рэм.

– Это было привидение, – отсутствующим тоном заявила я, с силой проводя ладонями по лицу, потому как просочилась тварюшка не только сквозь стену…

– В первый раз видел вурдалачье привидение, – переводя дух, признался Лис.

– Повезло, – буркнула я, ибо мне сие «счастье» выпадало не единожды… Но вот кто способен на такое в Школе, я знать не знала.

– У создавшего столь неординарный кошмарик шкодника неплохой магический потенциал, – задумчиво проговорил Рэмион. – Сомневаюсь, что это кто-то из наших, значит, искать нужно среди новоприбывших.

– Зачем? – тоскливо вопросила я, присаживаясь на нижнюю ступеньку. Ехать куда бы то ни было уже расхотелось – приключений на сегодня я наелась полной ложкой, и добавки не требовалось.

– Надо, – туманно сообщил Рэм и поспешил наверх. Уже на выходе обернулся и прокричал: – Ардэн, тебя, между прочим, Лана ищет!

Лис вздрогнул, но мужественно сжал зубы и поплелся вслед за другом. Сидеть одной в темноте – факелы уже начинали затухать – я не желала, а потому пришлось подниматься и идти за парнями – следовало собрать сумку и немного отдохнуть, ибо отвертеться от практикума надежды не было. Да и остаться после всего я не могла… Слишком многое вспомнилось, и снова накатила грусть-печаль, да такая, что комок посреди горла встал, не давая нормально дышать.

Вурдалачье привидение… Никогда не думала, что буду скучать. Никогда. Как жаль, что на сей раз я ошиблась…

В нашей комнате горел свет, на столике, покрытом вышитой белоснежной скатертью, стояли тарелки с фруктами и сдобной выпечкой, а на стуле вполоборота сидела наряженная в кокетливого покроя платье женщина. Русые волосы свободно струились по идеально ровной спине и плечам, закрывая лицо, тонкие пальцы осторожно держали фарфоровую чашку, полную ароматного травяного напитка. Бесий хвост! Не думала, что «почти семейный ужин» состоится здесь! Мешать не хотелось, но выскакивать из комнаты и тащиться на практикум без вещей было бы непозволительно глупо, а потому я прокашлялась и произнесла:

– Леди Рэанис?

– Не так уж долго мы и не виделись, чтобы ты меня не узнала, – насмешливо прозвучал звонкий голосок, и женщина повернулась ко мне.

– Светлолика?! – неверяще уставилась на дивное видение я.

– Здравствуй, Вики, – приветливо улыбнулась моя старшая сестра.

– Лика, что ты здесь делаешь?

Я сидела напротив сестры, настороженно рассматривая ее.

– Тебя навещаю, – изящно приподняла умело подведенные брови Светлолика, словно удивленная моей непонятливостью.

– Зачем? – никак не могла взять в толк я. – Дома, помнится, ты не горела особым желанием со мной общаться!

– Так и ты – тоже! – не выдержав, нахмурилась сестра.

– Что – тоже?

– Когда ты хотела общаться со мной? Тебя не интересовали ни куклы, ни вышивание, ты целыми днями где-то пропадала, лазила по деревьям, как мальчишка, сбегала в подземелья… Разве у тебя было время на то, чтобы просто тихо и мирно посидеть в саду со мной и моими подругами?

– Которые на дух меня не переносили!

– Которым ты виртуозно устраивала гадости!

– Лишь в ответ на выпады в мой адрес!

– Вик… – устало сказала сестра. – Я никогда не могла понять тебя. Но это не значит, что мне на тебя плевать!

Я не нашлась с ответом. Опустив глаза, теребила рукав, не зная, как реагировать на подобное заявление. Слишком много всего произошло за последнее время, мое мировоззрение уже не единожды переворачивалось с ног на голову и обратно, а теперь еще и это… Хуже мог быть только папочка, примчавшийся в Школу, дабы покаяться во всех прегрешениях и попросить прощения. Задумчиво посмотрела на сестру, явно ожидающую хоть какой-то реакции на свои слова, набрала в грудь побольше воздуха и…

– Лика, а ты одна приехала? – осторожно спросила я, прислушиваясь к набирающему обороты вою за дверью.

Сестра нахмурилась и кивнула, но не столь уверенно, как хотелось бы… А вой в коридоре тем временем сменил интонацию – со зловещей на жалобную, а потом и вовсе обернулся обиженным писком. Я рывком распахнула дверь и застыла на пороге, любуясь открывшимся зрелищем: Краснояра, взъерошенная и озадаченная, крепко удерживала за шиворот мелкого худенького светловолосого мальчишку лет десяти, пыхтящего, словно сотня разозленных ежиков.

– Ты чей? – растерянно вопросила мастерица, не без любопытства разглядывая ребенка.

– Мой, – обреченно призналась я.

Краснояра улыбнулась и, пожав плечами, пошла дальше, а обретший свободу сорванец опрокинул меня на пол, попытавшись с разбегу забраться на шею, а мои уши заложил истошный вопль:

– Ви-и-ики!!!

– Свят, отпусти сестру, – строго приказала Светлолика, возвышаясь над нашей почти скульптурной композицией. – Немедленно!

Младшенький неохотно повиновался, и я смогла вдохнуть полной грудью, но неожиданная мысль заставила подавиться воздухом. Вместо того чтобы подняться и как следует поздороваться с братцем (эх, жаль, розог здесь нет!), я нервно заозиралась, даже на потолок посмотрела – убедиться, что оттуда на меня никто не спрыгнет.

– Я один здесь, – хихикнул Святомир, заметив мои маневры. – Вот чем угодно поклясться могу, хочешь?

– Не хочу, – поспешно отказалась я, памятуя, как однажды близняшки клялись папочкиной короной, которая после благополучно сломалась. – На слово поверю. Только если Зареслава найдет кто-то из учителей, не поздоровится вам обоим!

– Не найдет, – покачал головой с сильно отросшими вихрами мелкий царевич – и поспешно добавил, явно впечатленный не шибко добрым выражением моего лица: – Даже если бы Зар был здесь, никто бы его не заметил, меня же не заметили!

– А за шкирку не тебя поймали? – беззлобно хмыкнула Лика, ненавязчиво затолкав нас в комнату и прикрыв дверь.

– Сбой маскировки, – поморщился братец, сияя восторженными глазищами. – Ви-и-ик, правда, я молодец?!

– Угу, – ошарашенно покивала я, – молодец-огурец… Какого беса ты здесь делаешь?!

Последнюю фразу мы со Светлоликой проорали хором, заставив братишку втянуть голову в плечи и оглядеться в поисках подходящего для пережидания сестринского гнева укрытия. Такового в пределах видимости не оказалось, а лезть под кровать Свят посчитал ниже своего достоинства, а потому, прижавшись к стене и скрестив руки на груди, приготовился к экзекуции. Тоже мне былинный герой-одиночка!

– Я по Вики соскучился, – нахохлившись и моментально став похожим на драчливого воробья, ответил младшенький. – Не одна Лика на это право имеет!

Окинув щуплую мальчишечью фигурку критическим взором, я хихикнула раз, другой… и осела на пол от хохота, вытирая слезы рукавом и не обращая внимания на суетящихся вокруг брата и сестру. Следовало уехать из дома только ради того, чтобы узнать, что по тебе, оказывается, тоже могут скучать…

Наконец я успокоилась, отдышалась, свыклась с дикой мыслью о существовании скучавших родственников, и мы уселись за стол. Сестрица прихлебывала остывший чай, братец уплетал сладкие пирожки, а я внимала его сбивчивому рассказу о делах домашних.

Братья-разбойники жаждали отправиться в Школу в полном составе, однако в таком случае во дворце стало бы подозрительно тихо, и их отсутствие обязательно бы обнаружили. Потому, пораскинув мозгами, братишки решили, что с Ликой поедет лишь один, а второй останется дома и будет изображать бурную деятельность, дабы никто не заметил недокомплект. При жеребьевке повезло Святомиру (он вообще более везучий, может, потому, что намного хитрее братца), и Зар скрепя сердце остался во дворце, а Свят, под шумок опустошив один из чемоданов Лики («Все равно ты бы в него даже не заглянула!» – в ответ на возмущенный возглас сестры заявил он), благополучно добрался до желанной цели.

– А просто, по-человечески, попроситься нельзя было? – хмуро осведомилась Светлолика, пока я переваривала рассказ младшенького.

– Так бы ты меня и взяла, – насупился Святомир. – Забыла, как вредителем обозвала?!

– Вредитель и есть, – подтвердила нелестное мнение старшая сестра и, судя по залегшей между идеальными бровями морщинке, задумалась о том, какой части гардероба лишилась по вине неугомонного братца. Я ей совершенно не сочувствовала, потому что никак не могла понять, зачем, уезжая из дому даже на одни сутки, сестра всегда берет с собой целый ворох вещей, большую часть которых все равно не наденет. Кстати о доме…

– Лика, как это тебя муж отпустил? – не без ехидства поинтересовалась я.

– А она не спрашивала, – немедленно сдал сестру Свят. – Она ж у батюшки гостила, а потом якобы к себе засобиралась – мы с Заром случайно узнали, что на самом деле она к тебе едет!

Светлолика покраснела и попыталась отвесить младшему недостойную царской дочки затрещину, однако братишка привычно увернулся, успев прихватить с блюда последний пирожок и показать злой Лике язык.

– Значит, батюшка тоже не знает, что ты здесь, – равнодушно обронила я.

– Вик, ты же понимаешь… – замялась сестричка.

– Понимаю, – с тем же выражением кивнула я. Еще бы не понимать. Царские методы перевоспитания младшей дочери явно не предусматривали визитов родственников и прочие милые сердцу пустячки.

– Он уверен, что ты скоро вернешься, что не выдержишь и сдашься, – без малейшего зазрения совести наябедничал Святомир, облизывая сладкие пальцы, получил по рукам от воспитанной Лики и ничтоже сумняшеся вытер липкие ладошки о скатерть. Сестра только глаза закатила, но высказаться не успела – в дверь тихо постучали.

На пороге стояла Краснояра. Виновато улыбнувшись, она кивнула моим родственничкам и поманила меня в коридор.

– Это твой брат? – прямо спросила мастерица, не привыкшая ходить вокруг да около.

– Да, – созналась я, со стыдом припомнив, что представилась сиротой.

– У него талант, – пристально глядя на меня, сказала Краснояра.

– Талант, – уныло подтвердила я, понимая, к чему она клонит. – Но ничего выдающегося из него, увы, не получится…

– Почему? – озадачилась чародейка.

Вздохнув, я плотнее прикрыла дверь и кратко поведала ей историю непростых отношений моей семьи с магией.

Мне дар достался от матери, а вот в батюшкином роду сильных магов было очень мало, и все – через пару поколений. Однако кое-какая сила иногда перепадала и потомкам вне очереди, и в этот раз от щедрот магических досталось близнецам. Слава всем богам мира, что этих крох волшебства не хватило бы на нечто масштабное, но на мелкие пакости они вполне годились. Со временем, конечно, братишки научатся с пользой применять свою силу, а пока их умения и хотения не простирались дальше дурацких розыгрышей и прочих милых и не очень шалостей. Вроде того же вурдалачьего привидения, по сути являющегося сложной иллюзией, на создание которой нужно мало сил и много терпения и упорного труда. А ребятки, когда хотели, умели трудиться…

Краснояра разочарованно вздохнула, развела руками и удалилась, а я вернулась в комнату – и не удивилась, застав ее в слегка разоренном виде. Светлолика бессильно грозила кулаком забравшемуся на шкаф Святу, тот беспечно болтал ногами, не обращая внимания на подозрительный скрип, и гордо обозревал устроенный беспорядок. Я вздохнула и тихо порадовалась, что здесь нет Зареслава – на что способны работающие в команде братцы, я знала слишком хорошо. Выразить свое отношение к происходящему я не смогла – снова раздался стук, нетерпеливый, громкий и резкий, и дверь распахнулась, явив нашим взорам Лиона Ривенса собственной персоной. Рассмотрев нашу веселую компанию и с поистине королевским равнодушием проигнорировав ставший кокетливым взгляд Лики, наставник покачал головой и сообщил, что по семейным обстоятельствам выезд на практикум откладывается на следующий день.

– Наслаждайтесь, – пожелал напоследок мастер, и в его голосе послышалась плохо скрытая насмешка. Наверное, до меня он успел пообщаться с Лисом…

«И пусть земля нам будет пухом!» – додумала я, провожая взглядом все-таки накренившийся шкаф и с визгом сверзившегося с него братца…

Из-за бесконечных заданий Лиона я совершенно забросила танцы. Подготовка к балу в честь родительского дня тоже прошла мимо – я даже не знала, что этот бал вообще будет. А может, и знала – Ланка наверняка говорила, но мозг не воспринял незначительную на тот момент информацию. А теперь оказалось, что бал не только состоится – на нем обязательно нужно присутствовать. Насчет нужности я очень сильно сомневалась, однако Лика, любящая подобные мероприятия, со мной не согласилась, а на заявление, что у меня даже платья нет, мне щедро были предоставлены три чемодана сестринских нарядов. И тут я осознала, что попала…

Через два часа я проклинала все на свете, а Светлолика с упорством прирожденного палача продолжала упаковывать меня в одно платье за другим, не забывая при этом издеваться над моими волосами, потому как, видите ли, «к каждому наряду нужно делать особую прическу, иначе образ никак не оценить»! В конце концов, не выдержав издевательств, я попросту сбежала, когда Лика отвлеклась на очередную диверсию Свята, попытавшегося выкинуть из окна ее чемодан.

Послав братцу благодарственный воздушный поцелуй, я мышкой выскочила за дверь и помчалась в учебное крыло. Уж в подвале-то Светлолика меня точно не найдет! Забившись в первую же открытую лабораторию, я перевела дух. Да уж, вместо того чтобы ехать на практикум с Лионом, я бегаю по всей Школе от сестры в… а собственно, в чем? Я зажгла одиноко стоящую на полке свечу, нашарила там же осколок зеркала и оглядела себя. Платьишко было вполне милым – с короткими рукавами, скромным декольте и не особо пышной юбкой в пол. Только вот цвет подкачал. Я уныло вздохнула: белые волосы, белая кожа и белое платье делали меня похожей на очень печальное привидение умершей от истощения депрессивной девицы, не признающей туфель. Полюбовавшись на носки, после забега по коридорам утратившие первоначальную белизну, я нервно хихикнула. В голову закралась крамольная мыслишка – сдаться на милость Лики, но я нашла в себе силы отказаться от нее. Ничего, наши уже привычные, не испугаются, а гости Школы, подозреваю, за сегодняшний день такого насмотрелись, что на меня и внимания особого не обратят.