Текст книги "Время неврозов, или Как пережить переходный возраст в категории 50±"

Глава одиннадцатая
Будни

Праздники закончились. Жизнь в палате шла размеренно, своим чередом. К Эльке приходила мама, приезжали друзья и даже сестра, с которой у неё были сложные отношения. Эля была рада, что они помирились, посидели, душевно поговорили. Но в основном девушка проводила время в тоске. Дома у неё была напряжённая обстановка, отношения с отчимом не ладились, поэтому она старалась жить больше у бабушки с дедушкой, при этом сильно скучая по матери. Видимо, частично её психологические проблемы возникли из-за этой непростой ситуации. Проблем добавила учёба в университете, где требования были очень высокие, а Элькиной подготовки не хватало.

Кроме того, к ней постоянно клеился Костик из второго отделения. Он любил целоваться по-французски и слушать нестандартную современную музыку, был активным, разговорчивым и удивительно длинноволосым. Приставал он каждый раз, когда встречал Эльку в коридоре или в столовой, делал хитрые глаза, болтал без умолку и пытался вытащить её на свидание в больничный садик. Но Элька не стремилась к быстрому развитию событий и мягко ставила его на место. Поэтому он обиделся и на выходные «взял отпуск». Эля особо не страдала из-за этого, у неё самой ещё не зажили «шрамы» от недавней первой любви. Вообще, она хотела сделать паузу в отношениях, слишком много было у неё в последнее время любовных переживаний. Она была еще неопытной взрослеющей девочкой-переростком, которая жаждала чего-то нового, необычного, летела на зов любви, закрыв глаза, рискуя быть обманутой в своих ожиданиях, но от этого становясь лишь сильнее, приобретая на генетическом уровне женскую мудрость и очарование. Держалась она молодцом и утоляла свою печаль фруктами и шоколадом.

К Валентине приходили нечасто, но на выходных кто-нибудь забегал. Несчастный супруг без борщей и теплого Валюхиного плеча совсем одичал, канючил по телефону и с нетерпением ждал выписки жены. Клятвенно обещал создать уют, мир и покой в семье, ходить на прогулки в парк, водить Валентину в ресторан и всячески ублажать после. Валя смотрела на это скептически и действовала по принципу: «Васька слушает да ест!» Аппетит у неё был отличный, похоже, что к выписке она решила набрать свои так внезапно потерянные 10 килограммов.

Наступили очередные выходные, и народ стал разъезжаться по домам. Маша с Валей, как всегда, остались вдвоём.

Глава двенадцатая
Метаморфозы

Мадам Тамара приехала после выходных из дома с кучей сумок и громогласно объявила, что у неё насморк и что она купила оксолиновую мазь, чтобы не заразить всех в палате. Машка сразу же отреагировала и дала ей стерильную повязку.

Тамара такого поворота не ожидала, но повязку надела. Села на свою кровать и стала, как всегда, искать оксолиновую мазь. Она рылась в пакетах долго и терпеливо и наконец нашла… Процедура была выполнена, мазь убрана в сумку, после чего она начала перетаскивать вещи в шкаф, и без того доверху забитый её барахлом. Сделала все дела и пошла смотреть телевизор.

Часа через два она вернулась, и ей снова захотелось намазать нос. Она схватила с тумбочки мазь, быстро выдавила содержимое на палец и помазала в одной ноздре. Брови её разлетелись в разные стороны, глаза заморгали быстро-быстро и наполнились слезами, и из гортани вырвался глухой звук, похожий на крик совы в ночном лесу. Потом она начала чихать и бегать из угла в угол как заведенная.

Девчонки молча за ней наблюдали со своих кроватей, уже ничему не удивляясь и ожидая развязки.

Валентина дотянулась до Тамаркиной тумбочки и взяла мазь. Естественно, оксолиновой мазью оказался хондроксид.

Тамара потихоньку пришла в себя и полезла искать нужную коробочку по всем пакетам, сумкам и сумочкам. Мази нигде не было. Сначала действо происходило в молчании, но потом она начала причитать, стонать, охать и ахать:

– Да я сейчас вас всех заражу, где же мазь, я же помню, что положила её в сумку, ну, девочки, ну, помогите…

Это было невыносимо, тем более что все валялись полусонные.

Наконец, Валюха не выдержала и полезла ей помогать. Перерыла тумбочку, какие-то сумки. Пусто…

И вдруг Мадам заголосила:

– Ура! Нашлась! В дыру провалилась!

Все поняли, что сумка была с двойным дном, у неё разорвалась подкладка.

Все долго смеялись, обсуждая Тамаркины чудачества и то, что постепенно стали к ним привыкать. «Да, нелегко приходится девушкам переходного возраста, да ещё и с больной головушкой, – подумала Машка с улыбкой. – Спасает чувство юмора. А если у кого его нет или оно недоразвито? М-м-м… тяжко, наверное».

Глава тринадцатая
Жизнь налаживается

Прошло три дня, особо ничем не примечательных: подъем, завтрак, гимнастика или душ, обед, ванна или релаксация, ужин. В перерывах между этим разнообразием спали, читали, погода менялась с завидным постоянством: солнце, дождь, дождь, солнце.

Мадам выдавала свои вечные истории. На днях девчонки узнали, что, оказывается, училась она в ГИТИСе (правда, давно это было…), и сам Табаков звал её в труппу. Но родилась дочь… дом, корова, хозяйство, как говорится, и ушла со сцены Тамарка, так и не поднявшись на неё. А теперь вот лечит свой полиартрит, невроз и т. д., в общем, симпатичный букет, который преподносит артисту жизнь. Но вот вдруг она запела, и девчонки обалдели. Голос у неё оказался сильным, хорошо поставленным, поёт с душой, глаза заискрились. Пение преобразило Тамарку. Ну, что ж, свой артистический багаж она носит с собой!

Вообще, когда девчонки отошли от снотворных, они все оказались довольно интересными людьми. У каждой женщины – своя судьба, своя история. Валентина училась по-новому смотреть на жизнь, Тамара готовилась параллельно с лечением к свадьбе дочери, Машка вынашивала новый бизнес-план, а Элька с удовольствием училась жизни у новых подруг и читала умную книгу, которую позаимствовала у Марии. То ли от лечения, то ли от хорошей погоды, но жизнь радовала своими подарками каждую из них, что-то проклюнулось в голове, заструились новые идеи, появились желания, и, главное, прошла депрессия.

Элька с Машей избавились от самого неприятного в своей болезни – панических атак (это когда замирает в груди от безотчетного страха и кажется, что летишь в пропасть, в тартарары). Дышать стало легче, жить – проще, и хорошее настроение витало в палате, словно невидимое облачко.

Глава четырнадцатая
Потеря

День, который потряс Валентину Луганскую до глубины души.

После завтрака она, собрав вещи для процедуры, побежала на ванны. Вернулась через полчаса, а еще через 20 минут обнаружила, что на ней нет серебряной цепочки с крестом и иконой. Её как будто ушатом холодной воды окатили, ноги онемели, в голове помутилось. Едва соображая, она побежала в водолечебницу, но там все было закрыто на обед. Покрутившись у дверей, решила вернуться через час и пошла назад в палату.

По дороге она встретила Машку, которая сразу поняла, что что-то случилось. Расстроенная Валентина начала было в красках свой рассказ, но Машка, уловив, в чем дело, прервала Валюшкин монолог и сказала:

– Так, все ясно. А теперь слушай. Я в последней больнице тоже потеряла цепочку с крестиком на УЗИ. Искала везде, где только можно. Бесполезно. Плакала, думала – знак какой. Постепенно успокоилась, да и сестра Наташка у батюшки в храме узнала: так бывает, чтобы не расстраивалась я. Он сказал: если найдет, мол, пусть в святой воде подержит да наденет, а если не найдет, то пусть новый купит своей рукой. Я тогда обет дала: если найду, в храм отнесу, а себе куплю новый. И, представляешь, через три дня он ко мне вернулся, нашли в отделении, где я лежала. И теперь я, как только поправлюсь, сразу в храм – отнесу крестик, как обещала. Так что спокойно ищи, а не найдешь, подумай, как лучше сделать. Но батюшка сказал, мол, отвалилось что-то, ушло из твоей жизни. Начинается новый этап.

Валентина задумчиво смотрела в одну точку, и на лице ее ясно отразился мыслительный процесс:

– Да, я все поняла, и, наверное, тоже, если найду, отнесу в храм, тем более что у меня знакомый батюшка есть, вроде как духовник мой.

Через час Валька побежала в водолечебницу и сразу, где предполагала, нашла свой крест. Она помнила, как сняла его перед процедурой и положила с одеждой, но до сих пор не знает, зачем она это сделала. Видно, так Богу было угодно: через различные ситуации мы учимся смотреть на обычные вещи под другим углом, и открывается совершенно другое ви́дение. Во всём есть Высший Смысл.

Глава пятнадцатая
Благословение

Наступила пятница. Наталья приехала в клинику поговорить с Машкиным врачом о перспективах дальнейшего лечения. Освободившись, она предложила девчонкам в палате прогуляться до монастыря, тем более что врач настоятельно советовал это сделать. Тамары, как всегда, не было на месте, где-то опять искала приключений, и они пошли вчетвером: Наталья, Машка, Валентина и Элька.

Весело переговариваясь, они вышли за пределы больницы, перешли дорогу и очутились возле монастырских стен на дорожке, ведущей к центральным воротам. У стен храма был разбит очень уютный скверик, и они немного погуляли по аллее, слушая щебетание птиц и постепенно погружаясь в свои мысли. Организм успокаивался и настраивался на внутреннее созерцание, на освобождение от тревоги и страхов, которых в последнее время у каждой из них было предостаточно.

Не сговариваясь, они повернули назад и решили дойти до центрального входа монастыря. А там уже не могли остановиться, надели платки и юбки, которые предлагали посетителям, и, покрестившись, прошли на территорию. Храм был очень красивый, величественный, светлый, словно устремленный ввысь. Вообще, площадь монастырь занимал немалую: несколько церквей, объединённых в один архитектурный ансамбль, хозяйственные постройки, воскресная школа, небольшой музей при центральном храме, пруд, по которому плавали белоснежные лебеди. Вся территория утопала в зелени, газончики выглядели ухоженными, цветущие растения источали благостный сладковатый аромат – всё это производило впечатление райского сада на земле.

Притихшие и смиренные, наши девушки поднялись по лестнице храма и, снова перекрестившись, вошли внутрь. Купили свечей, написали записочки и пошли вдоль икон. Каждый молился о своём: за здоровье родных и близких, за успокоение душ давно ушедших. Каждый побыл наедине со своими мыслями и просил о том, что истинно важно.

Когда вышли из храма, вдруг увидели батюшку. Он разговаривал с женщиной. Валя, Маша и Элька подошли ближе и встали поодаль. Батюшка их заметил и кивнул, когда закончил говорить с женщиной. Девчонки подошли. Батюшка мягко посмотрел на них и спросил:

– Вы что-то хотели?

Машка ответила за всех:

– Мы лежим в клинике неврозов, благословите, батюшка, на выздоровление.

– А давно лежите-то?

– Двадцать дней, ровно половину.

– Ну что ж, выздоравливайте, – и батюшка благословил каждую, перекрестив и дав приложиться к руке своей.

И такое ощущение было у Машки, что Ангел пролетел мимо. Спокойствие, умиротворенность, даже блаженство овладели девчонками, когда они возвращались обратно. Никто не сомневался, что всё идёт хорошо, курс на здоровую жизнь взят окончательно и бесповоротно.

Глава шестнадцатая
Подарки судьбы

Маша проснулась рано, покрутилась… не спится. В открытое окно, как и всегда, дул утренний ветерок, было свежо и немного прохладно. Быстро сделала зарядку, встала, глянула на часы: 6-30. Отлично! И чего это она в такую рань соскочила? Хотела налить воды в чашку из бутылки, потянулась к тумбочке и обомлела. Ночная доза таблеток лежала нетронутой: «Это что же, я сама уснула, что ли? Во, даю! Ну, что же, ура, поправляемся, отличненько!» Машка заправила постель, пошуршала умывальными принадлежностями и, стараясь не шуметь, вышла из палаты.

Народ потихоньку просыпался, но очень медленно. Заспанные медсестры наводили утренний порядок в коридоре, в холодильниках. Возле окна, как всегда, делала зарядку пациентка, которую девчонки прозвали «пионерка». Вот умница! Она всегда вставала очень рано и демонстрировала всем свою прекрасную физическую форму в коридоре отделения. А Машка Валентину не может заставить открыть глаза и начать делать упражнения лежа. Машка ей говорит: «Делай с закрытыми глазами, потихоньку проснешься, ускоришься, энергия пойдет, побежит по жилам. Так вставать гораздо легче».

Бесполезняк, Валюху с места не сдвинуть. Раскинется, разбросается, мягкая такая вся, сладкая, и посапывает с таким удовольствием.

Пока Машка умывалась, девчонки потихоньку поднимались. Тамарка, храпевшая всё утро, разминала руки и ноги, готовилась к свадьбе, просила прощения, что мешала всем спать. Никто уже и внимания не обратил, привыкли. Даже Маша без таблеток вообще ничего не слышала. Тамаре недавно прооперировали руку в другой клинике, она ездила туда жировик удалять с согласия своего врача. Всё-таки скоро свадьба, и она должна быть красоткой. Теперь ходит, как раненый боец, половина руки забинтована, и скоро надо ехать на перевязку.

Элька с утра молчит, грустная… или спокойная. Проблем у неё много, так хочется помочь девчонке.

Наконец-то и Валентина зашевелилась, начала делать гимнастику в постели. Машка сидит рядом, ест банан и руководит процессом:

– Дергай сильней, да сильней же, говорю. Что ты уши мнёшь, как вареники? Дальше руки на лоб, потом на глаза, да помягче, не выдави, шейку погладь ласково, чтоб морщин не было, дальше руки на живот, гладь по часовой стрелке, дыхание животом… Махи ногами потом, и всё, давай, садись, разминай лапки по двадцать раз…

Валентина падает на кровать и хохочет!

– Ну вот, куда опять завалилась? А затылок? Массаж затылка… и барабанить тоже… всё, я тебя больше не достаю. Ходи, любуйся своими жирами.

Валька делает вид, что дремлет, и хрипло так говорит:

– У меня горло болит.

Ну всё, сейчас Машка закудахтает и будет её лечить, она вообще такая заботливая. Вон, пошла уже за градусником и чай ромашковый заваривать.

День между тем продолжался, погода была хорошей, все собирались погулять, но внезапно небо затянуло тучами, стало пасмурно и настроение немного испортилось.

Тамарка решила пойти в душ, предварительно забинтовав прооперированную недавно руку в три слоя целлофана. Думала, выйдет сухой из воды. Наивная… Прибежала, опять причитает: «Девчонки, что делать, повязка вся намокла, надо срочно сушить или ехать на перевязку в ту клинику?» Да кто по такой погоде поедет? Тамарка смешно морщит нос, вот-вот заплачет, но, видимо, идея всё-таки её нашла.

Лезет в шкаф, долго роется в сумке, наконец, достаёт фен, большой, профессиональный, садится и начинает сушить повязку феном.

Машка говорит ей, что греть руку не надо, нельзя, Тамарка переключает фен на холодный режим и минут двадцать пытается таким образом сушить бинты.

В это время Машка с Элей спокойно пьют чай с печеньем, молча наблюдая за процедурой. Тамарка замечает, что они посмеиваются, и сдаётся.

Машка предлагает обратиться к дежурной медсестре, может, поможет по доброте душевной. Тамарка быстро исчезает за дверью, и через две минуты вопрос решён. Только надо сбегать в ближайшую аптеку за стерильной перевязкой. Тамарке не привыкать бегать, хватает сумку, и нет её.

Валентина сходила на последнюю процедуру, вернулась полусонная, хлебнула чайку и опять в свою кроватку. Дремлет. Потом вспоминает, что должна через десять дней к выписке выглядеть, как актриса, начинает делать махи ногами, лёжа на боку, качать бедро, так сказать. Надолго её не хватает, и она мирно погружается в сон.

Время идти на обед. Постепенно девчонки собираются вместе: рука забинтована, мусор вынесен, в палате порядок. Машка сделала пару звонков. Валя еле встала, но обед для неё – это святое.

После обеда, как обычно, кормление голубей и кошек. Но в этот раз не пришлось погулять: пошел дождь, и погода вконец испортилась.

Тамарка опять куда-то унеслась, вся погружена в предсвадебные хлопоты. И как только выдерживает: таблетки ведь так расслабляют, что она иногда покачивается при ходьбе, но дело для неё – прежде всего.

Элька задремала, совсем ещё дитя, лежит, ножки под себя подогнула, спина голая, а в окно дует.

Машка посмотрела, чем бы её прикрыть, сняла с гвоздика рубашку и накинула сверху на спину. Та даже не пошевелилась. Машка вышла в холл, здесь светлее, можно почитать. Кроме того, чирикают попугайчики, растений много, сидишь, как в лесу. Релакс, да и только. Вот и дочка звонит. «Скучают дети мои, – подумала Машка, – но я благодарна Господу за время, проведенное здесь. Время здесь – это новые люди, спокойная атмосфера, ну, и, безусловно, лечение, от которого прибывают сила и душевное здоровье».

Так думала Машка, размышляя о жизни вообще и в частности о том, какие повороты ждут нас на нашем пути. А главное – это подарки, самые настоящие подарки судьбы, которые мы получаем совершенно неожиданно, в награду за свое стремление разобраться, понять истину и найти единственно верный путь, твой путь и ничей другой, который приведёт к гармонии внутри тебя. Надо только получше к этой встрече подготовиться.

Глава семнадцатая
Руководство к действию

Следующее утро было отличным. После дождя природа словно вздохнула и мощно выдохнула кислород, приглашая всех желающих подключиться к бесплатному источнику энергии и бодрости. Вот оно! Машка задумалась: «Наслаждайся, радуйся, что живешь, цени каждую прожитую минуту, дыши всеми фибрами. Пусть мозги встанут на место, питаясь чистыми потоками этой энергии, посылаемой нам из космоса, улавливая тонкие вибрации, словно высшее руководство к действию. Вставай и иди. Двигайся. Делай то, что приносит радость душе, выражайся в творчестве, ищи те потоки, которые вынесут наверх. Только оттуда, с вершины достигнутого, можно увидеть то, что уже сделано тобой, и в легкой дымке разглядеть едва намеченный пунктиром, теряющийся за горизонтом, манящий неизвестностью и предвкушением и от этого ещё более сладостный твой путь к свету». Машка оглядела палату, словно приглашая всех разделить её чувства.

Но у Эльки заболело горло, а Валентина не хотела просыпаться и, дуясь на Машку, лениво делала ненавистную гимнастику с закрытыми глазами. Тамарка вообще витала далеко, взгляд у нее застыл в одной точке где-то в районе входной двери и никак не хотел отрываться, чтобы взглянуть на окружающий мир.

И только одна Машка радостно выполняла все упражнения. Ей нравилось, что всё тело включается в работу, просыпается каждая клеточка и силы становится больше с каждым днём. Она так натерпелась за зиму, что своё нынешнее состояние воспринимала, как благо. Можно было бы еще поспать, конечно, но Мадам встала давно, шуршала, икала, бормотала что-то себе под нос и, как всегда, всех разбудила. Ещё с вечера она начала процедуру со своими ногами и руками, намазала чем-то свой полиартрит, причём запах превзошёл все ожидания, потому что комнатка маленькая и узкая, проветривали полчаса, пошумели на Тамарку, поворчали и только потом заснули.

Но когда рано утром Маша ещё в постели почувствовала знакомый запах, то пришлось поневоле быть счастливой и начинать делать упражнения.

За окном несколько раз ударил колокол. Машке всегда становилось легко и радостно, когда звонил колокол в монастыре. В сердце что-то приятно ёкает, и по телу разливается приятная истома, ощущение праздника. Не такое, когда ты просто знаешь, что сегодня праздник и надо его как-то отпраздновать: поесть вкусно, запить чем покрепче и устроить дискотеку. Нет, ощущение идёт из далёкого детства, когда праздник воспринимался безусловно, как нечто светлое, доброе, радостное, когда в доме вкусно пахло пирогами и шоколадными конфетами, и можно было забраться на мамины колени, уткнуться в тёплое мамино плечо и просидеть так, обнявшись, целую вечность…

Мадам тем временем начала рассказывать про свадьбу дочери, глаза её потеплели, и в голосе появились сентиментальные нотки.

Но слушать её было уже некому. Машка с Валентиной побежали на дыхательную гимнастику, после сделали кружок по всей территории быстрым шагом, даже разговаривать было некогда, потому что Машка командовала: «Валя, втяни живот, плечи расправь!» И тут же подхваливала: «Вот уже и выше стала, и глаза заблестели, щеки разрумянились, зацвела, как майская роза, красавица ты моя!» Валька от этих слов прибавила шагу и уже рысью влетела в больничный подъезд, на лестницу, Машка за ней, и обе традиционно зашагали пешком на четвертый этаж. Лёгкость в теле была просто необычайная, настроение бодрое, губы улыбались сами по себе.

Машка была довольна собой, как никогда, из неё постепенно получался неплохой педагог и даже психолог. Помогая Валентине с её внутренними проблемами, она помогала себе. В коридоре Машка подошла к зеркалу и подмигнула сама себе: «Я тебя люблю!»

В палате было шумно. Обычно тихая и неразговорчивая, Элька громко говорила по телефону, с кем-то ссорясь, при этом она выглядела маленьким обиженным котёнком. Сразу стало видно, что она ещё совсем ребенок, которого нужно приголубить и обогреть. Но когда Маша с Валей зашли в палату, Эля выскочила выяснять отношения в коридор.

Ну и ладно! Девчонки решили пока чайку попить и подождать развития событий, тем более что у Эльки с утра горло прихватило. Машка ей тогда шуткой сразу сказала, что она что-то держит в себе, не высказывает, поэтому горло и болит. Элька отмахнулась, но, судя по всему, все-таки решила высказаться.

Элька вскоре вернулась, вместе попили чаю, поболтали. Девчонки в душу лезть не стали – что-то семейное, разберутся. Элька молча, с благодарностью смотрела на Машу с Валей и думала, что есть хорошие, ненавязчивые тётки, но их, к сожалению, очень мало в её жизни. Она только сейчас поняла, что очень привязалась к этим людям и будет продолжать дружить с ними и после выписки из клиники. Как, однако, в трудной ситуации проявляют себя люди, иногда весьма неожиданно. Элька хотела ещё подумать на эту тему, но ей позвонили, и она унеслась на встречу. Наверное, это был её новый знакомый Костик, который тоже, как и все они, «отдыхал» в клинике неврозов. Вообще, прибыло много молодых ребят и девчонок, выглядят все здоровыми и весёлыми, вечерами тусуются группками. А что там у каждого – Бог знает.