Текст книги "Развод с магнатом"

Глава 16
ОТЕЛЬ «МАРИУЗА»

В парке, окружающем особняк Харперов, было одно место, которое Сандра особенно любила. Там даже в жару сохранялась прохлада. Спустившись по трем каменным ступенькам с небольшого пригорка, можно было оказаться перед изящной садовой скамейкой, над которой, словно тент, нависали ветви жасмина. Он только что распустился, и по всему парку плыл запах его белоснежных, нагретых солнцем цветов. Сандра любила приходить сюда с книжкой или чтобы просто о чем-то поразмышлять, правда, она уже забыла, когда сидела здесь в последний раз.

Утром был туман, но днем погода разгулялась, вечер был тихий и теплый. Сандра, одетая в уютный домашний костюм, сидела на скамейке, положив на колени модный журнал. Она взяла его больше для виду, поскольку на самом деле сейчас ее нисколько не интересовали косметические новинки. Где-то неподалеку слышался смех Коры: девочка под присмотром мисс Гамп каталась с горки на велосипеде. В другое время Сандра непременно приняла бы участие в ее игре, хотя всегда очень волновалась, когда дочка начинала демонстрировать свои новые спортивные достижения. Но в данную минуту, с теми мыслями, которые роились у нее в голове, она просто не имела права смотреть Коре в глаза.

Сандра думала о Шольце, а это было опасное занятие. Чем ярче становился образ, который она воскрешала в своей памяти, тем острее вспоминались и чувства, которые она когда-то испытывала к этому человеку. Безусловно, Шольц причинил ей много боли, по существу предал ее… Возможно, именно он пытается убить Джеймса. Но вопреки всему в душе ее возрождалось то, с чем невозможно было бороться: она снова видела, как наяву, его красивые руки с длинными пальцами, точные, выверенные движения гибкого тренированного тела. Казалось, еще чуть-чуть, и она услышит голос, произносящий с легкой хрипотцой: «Детка…» Сандра знала, что надо остановиться и выбросить эти мысли из головы, отвлечься, заняться каким-нибудь делом – например, поиграть с Корой, раз уж она решила провести остаток дня дома. Но это было не так-то просто… Вопреки здравому смыслу, ее давняя любовь упрямо восставала, как феникс из пепла. «Господи, – мысленно простонала она, – если ты есть, не дай нам встретиться!»

– Миссис Харпер! Миссис Харпер! – послышался крик горничной Кэтрин.

Сандра поднялась и быстро пошла к дому.

– Ой, а я не догадалась, что вы здесь! – наивно удивилась Кэтрин, увидев хозяйку, поднимавшуюся по ступенькам ей навстречу. – Вас просят к телефону, миссис Харпер. Мужчина представился мистером Смитом, сказал, что это по работе.

Тщетно припоминая, какой мистер Смит может ей звонить, Сандра вошла в дом и взяла трубку.

– Привет, Сандра, – обратились к ней по-русски, и молодая женщина от неожиданности чуть не уронила телефон. Но тут же взяла себя в руки: наверное, Максим опять хочет потребовать у нее денег. Она холодно поздоровалась с ним по-английски.

– Ты сердишься? – примирительным тоном сказал Максим. – Я пошутил. Только не вешай трубку, тебе должно понравиться то, что я скажу. В общем, так. Я тут все сидел и думал… Я сам не знаю, что на меня нашло. Все-таки я никогда не был подлецом, а тут так поступил с тобой. Я хочу попросить у тебя прощения, Сандра, но мне нужно сделать это лично. Пожалуйста, приезжай ко мне в гостиницу. Сейчас семь вечера… Ну, допустим, к девяти. Мы спокойно поговорим, и больше ты меня никогда не увидишь. Само собой разумеется, деньги я тебе верну. Ну что, приедешь? Почему ты молчишь?

– Я не приеду, – холодно ответила Сандра, удивленная этим неожиданным раскаянием. – Оставь себе деньги, исчезни из моей жизни и никогда не напоминай о себе. Тогда можешь быть уверен, что я тебя простила.

– Но мне нужно с тобой поговорить, – возразил Максим. – Считай, что это мое последнее требование.

– Значит, ты продолжаешь меня шантажировать, – устало заметила она.

– Пусть так, но мне действительно нужно поговорить. Это очень важно, поверь!

Голос Максима неожиданно дрогнул, но не это заставило Сандру согласиться. Она решила, что эта встреча – ее шанс навсегда избавиться от преследований этого человека. Такой шанс надо использовать.

– Хорошо, – сказала она. – Я приеду около девяти.

Район, в котором находился отель, показался Сандре отвратительным еще во время ее первого приезда сюда. И дело было не только в том, что повод для встречи внушал омерзение; здесь действительно было грязно, а по улицам слонялись какие-то подозрительные личности. Пожалуй, появляться здесь в девять вечера было неблагоразумно. Поэтому Сандра не решилась остановить такси где-нибудь поодаль, а попросила водителя подвезти ее к самым дверям отеля. Не успела она войти в лифт, как ей вслед крикнули на ломаном английском: «Подождите!»; в лифт вбежала, тяжело дыша, грузная женщина в восточной одежде, а за ней – трое чернявых ребятишек. Последнему пришлось протискиваться в лифт, удерживая закрывающиеся двери. Все они громко переговаривались на своем языке, а самая маленькая девочка, едва достававшая Сандре до колен, все время норовила потрогать ее сумку. С трудом пробравшись к двери, Сандра вышла и оказалась в коридоре, где, слава Богу, никого не было. Максим занимал номер неподалеку от лифта. Она негромко постучала в дверь. Никто не ответил. Она постучала громче, а потом осторожно толкнула дверь – та была не заперта.

Войдя в номер, Сандра остолбенела от неожиданности. Оба шкафа были распахнуты настежь, открывая взгляду пустые полки. Только на одной почему-то лежала пара мужских носков с яркой этикеткой. Было похоже, что хозяин номера в спешке собрался и уехал. Неужели уехал? Но почему портье не предупредил ее? В эту минуту дверь, ведущая в ванную, скрипнула и из нее вышел человек. И Сандра отпрянула назад, к стене, потому что ей необходимо было на что-нибудь опереться. Затем она подняла голову и прищурилась, словно ослепленная ярким светом.

– Привет, детка, – Урмас Шольц шагнул к ней и взял ее за руку. – Ты еще больше похорошела. Что же ты молчишь? Ты не рада меня видеть?

– Где Максим? – спросила Сандра, с трудом заставив себя что-то произнести.

– Тебе лучше присесть. У нас мало времени, – Шольц подвел ее к дивану, и она села, напряженно стиснув руки. Шольц встал перед ней. Он был одет в простые джинсы и белую футболку. Она заставила себя поднять на него взгляд. Седина в его светлых волосах стала заметнее, и он был не так коротко пострижен, как раньше, отчего жесткие черты его лица выглядели несколько мягче. Или это сделало время? – У нас мало времени, – повторил он. – Поэтому я сразу перейду к делу. Мне известно, что Максим Окунев, живший в этом номере, тебя шантажировал. Ты знаешь, почему он настаивал на твоем приезде сюда?

– Нет, – сказала она, продолжая во все глаза разглядывать человека, который когда-то был для нее дороже жизни, дороже всего… – Но после этой встречи он обещал оставить меня в покое.

– И ты этому поверила?

– Я не знаю… Но что мне оставалось делать?

– Думать, – жестко сказал Шольц. – Если бы ты как следует обдумала ситуацию, в которой оказалась, то поняла бы, кому все это выгодно.

– Черт возьми, Урмас! – воскликнула Сандра, чувствуя, что готова вцепиться в него, ударить, причинить ему боль… Этот человек так жестоко обманул ее, а теперь еще осмеливается ее поучать! – Может быть, ты объяснишь наконец, что ты здесь делаешь?! С какой стати ты явился сюда… через столько лет?

– Я здесь, потому что тебе угрожает серьезная опасность, – начал он, но она не дала ему договорить:

– И ты явился сюда, чтобы защитить меня? – Сандра горько усмехнулась. – Как это трогательно!

– Повторяю: сейчас не время устраивать сцены, – спокойно сказал Шольц. – Тебе действительно угрожает опасность. Твоя свекровь и Иоахим Мельдерс объединились, чтобы расстроить твой брак. Это они заставили Максима Окунева пригласить тебя в этот отель.

– Но… зачем им это? – еле слышно пробормотала она, даже не пытаясь осмыслить сказанное.

– Лиз Харпер решила избавиться от тебя во что бы то ни стало. А Мельдерс, которого она наняла, чтобы осуществить задуманное, считает, что сейчас для этого самый подходящий момент. Максим должен был разговаривать с тобой, стоя вот у этого окна, а ваш разговор заснял бы фотограф Мельдерса. А потом планировалось предъявить эти снимки твоему мужу.

– О Господи! – Сандру передернуло.

– В данный момент фотограф крепко спит и будет спать еще часа полтора, – продолжал Шольц. – А убедить Максима Окунева срочно покинуть Лондон было несложно. Уж можешь мне поверить, – он слегка усмехнулся, точно так же, как делал это прежде. – Больше он никогда не появится в твоей жизни.

Сандра слушала Урмаса, смотрела на него, но никак не могла поверить, что все это происходит наяву. Сам факт спокойного, чуть ли не делового разговора с человеком, которого она так долго считала мертвым, казался ей абсолютно нереальным. Этот человек обрушил на нее целый шквал невероятной информации, и она не сомневалась в ее достоверности – Шольц был профессионалом, и Сандра понимала, что в течение последних семи лет он вряд ли выращивал розы в собственном саду. Но все-таки самым главным было то, что он жив… Жив и стоит перед нею. Встретив Расти, Сандра уже подозревала такую возможность, но осознать ее она пока не могла.

– Сейчас ты многого не понимаешь, – тихо сказал Шольц, пристально вглядываясь в ее лицо. – Но у меня нет времени для объяснений. – С этими словами он развернул перед ней цветной буклет, оказавшийся картой северных окрестностей Лондона. – Смотри, – он провел по карте маркером, – завтра ты выедешь на это шоссе и проедешь по нему до двадцатипятикилометрового указателя. Спустя метров триста будет поворот налево, на проселочную дорогу, – Шольц сделал на карте пометку. – Повернешь и через пять километров окажешься на развилке. Дорога налево уходит к озеру, там кемпинг. А ты свернешь направо. Увидишь знак, запрещающий проезд, но шлагбаум будет открыт. Подъедешь к коттеджу за высоким белым забором. Я буду там после трех. Ты все поняла?

– Да, – кивнула она, послушно убирая карту в сумочку. Словно время повернуло вспять, и Шольц опять приказывал ей, словно она все еще оставалась глупой, неопытной девчонкой, ввязавшейся в опасную игру.

– Все, теперь иди. Я уйду позже.

У двери она все-таки обернулась. Шольц смотрел ей вслед. Поняв, что она хочет что-то сказать или спросить, он покачал головой.

– Завтра, детка. Все объяснения ты получишь завтра.

Но ее ноги отказывались слушаться, они словно приросли к полу…

Отвернувшись от нее, Шольц подошел к окну и отодвинул занавеску. Выражение его лица внезапно изменилось, стало напряженным.

– Черт! Это машина Мельдерса! Я не успел обыскать этот номер. Уходим отсюда, быстро.

Он почти силой вытащил Сандру из номера, ловко повернул что-то в замочной скважине соседней комнаты, втолкнул туда молодую женщину и бесшумно закрыл дверь.

Окна этого номера были плотно занавешены, и сейчас мужчина и женщина стояли у двери почти в полной темноте. Сандра слышала дыхание Урмаса. Ей казалось, что протяни она сейчас руку, коснись его, и все прошедшие годы исчезнут, растворятся… Потом в коридоре раздались шаги, и она поняла, что это Мельдерс.

– Он вошел в номер, – прошептал Шольц. – Тише, не шевелись! – и подошел к ней вплотную. Сандра почувствовала, как нестерпимый жар ударяет ей в голову. На ощупь, как слепая, ока провела кончиками пальцев по лицу мужчины, словно желая убедиться, что это действительно он. Шольц молча сжал ее плечи. Они неподвижно стояли в тесной прихожей чужого номера, и Сандра вдыхала смесь табака и дорогого одеколона, того же самого, так любимого ею когда-то… А в номере за стеной ходил Мельдерс, открывая шкафы и выдвигая ящики, но это уже ее не касалось. Она потеряла счет времени; ей хотелось стоять так долго-долго, до тех пор, пока не подкосятся ноги. Но вот замок соседнего номера снова щелкнул, открывшись и закрывшись, шаги в коридоре затихли. Шольц отпустил Сандру и осторожно отворил дверь.

– Иди. Если он решил ждать тебя здесь, то все равно дождется. И второй ход в этом случае тоже охраняется. Поэтому выходи смело. Ты не обязана давать ему никаких объяснений. Все, детка, до завтра!

И он буквально вытолкнул Сандру в коридор. Она поправила волосы, провела рукой по пылающему лицу и пошла к лифту. К счастью, на этот раз в нем никого не оказалось.

Когда Сандра шла по коридору, машина Мельдерса уже отъехала от отеля «Мариуза». Глава службы безопасности был взбешен.

Приехав в квартиру на Спенсер-стрит, где его должен был встретить фотограф, Мельдерс подождал немного и отправился в дом напротив «Мариузы», откуда предполагалось делать снимки, компрометирующие Сандру. Он нашел фотографа крепко спящим в кресле у окна. Бесполезный штатив с фотоаппаратом валялся рядом. Мельдерс встряхнул бесчувственное тело, выругался и отправился в гостиницу. Он понял, что кто-то начал игру против него. Этот «кто-то» был, похоже, серьезным профессионалом, и раскрыть его инкогнито требовалось во что бы то ни стало. Причем немедленно. Да, Мельдерс рисковал, встреча с Сандрой была бы сейчас крайне нежелательна для него, но другого выхода у него просто не было.

Дверь в номер, который занимал Максим Окунев, оказалась не запертой, но в самом номере не обнаружилось ни души. Это явилось для Мельдерса полной неожиданностью. Значит, противник сумел опередить его! Больше по профессиональной привычке, чем в надежде что-нибудь найти, он тщательно обыскал помещение. И удача все-таки улыбнулась ему: между страниц телефонного справочника лежало письмо, адресованное миссис Лиз Харпер. Глава службы безопасности сложил письмо пополам, сунул во внутренний карман пиджака и вышел из номера.

В машине он аккуратно вскрыл конверт и пробежал глазами письмо, написанное на хорошем английском:

«Уважаемая миссис Харпер!

Считаю своим долгом сообщить Вам, что Сандра Харпер, супруга Вашего сына Джеймса Кристиана Харпера, на самом деле не тот человек, за которого она себя выдает. Ее действительно зовут Сандрой, но по происхождению она вовсе не американка и никогда не носила фамилию Сеймур. Эта женщина родилась в Советском Союзе, ее отец – латыш, а мать – русская. Имя отца – Эгилс Рудевичус, матери – Мария Козинцева. Сандра Рудевичус закончила экономический факультет Рижского университета, после чего работала продавщицей в магазине игрушек. Потом она неожиданно исчезла из Риги, сообщив своим близким и друзьям, что отправляется работать в Соединенные Штаты. Всю эту информацию может подтвердить множество людей. Я сам близко общался с Сандрой Рудевичус в течение нескольких лет и мне прекрасно известно, кто она такая.

Я не знаю, зачем этой женщине понадобилось выдавать себя за другого человека, но считаю, что любой обман должен быть раскрыт.

Искренне Ваш Максим Окунев».

Информация была совершенно невероятной!.. Именно поэтому глава службы безопасности Корпорации решил, что, скорее всего, Максим Окунев написал правду. Конечно, все это нужно было тщательно проверить, но сейчас Мельдерса больше волновал другой вопрос: каким образом скромная продавщица из неизвестной ему бывшей советской республики сумела за короткий срок превратиться в преуспевающую владелицу реально существовавшей американской фирмы? И при чем тут Советский Союз?! Уж не замешана ли здесь русская разведка? Как иначе можно объяснить гладкую, без единой зацепки легенду, под которой жила Сандра, – такую легенду мог создать только профессионал высокого класса, располагающий немалыми средствами. Но ради чего это было сделано? Для того, чтобы выдать ее замуж за Джеймса Харпера и взять таким образом под контроль Корпорацию? Но после рождения дочери Сандра не проявляла никакого интереса к делам Корпорации, и в последнее время действовала исключительно по необходимости.

Потом у Мельдерса мелькнула мысль, что, может быть, Сандра имеет отношение к «Даймонд Бразерс», но он тут же отказался и от нее. Если бы это было так, то все действия Сандры по разоблачению махинаций этой фирмы оказались бы совершенно абсурдными.

«Рейнджровер» повернул на Беркли-стрит. Мельдерс сложил листы в конверт и убрал в карман. Ему еще предстояло решить серьезный вопрос: следует ли показывать это письмо Лиз Харпер?

«Боинг-707» летел над Атлантическим океаном. В этот день прямого рейса Лондон-Ванкувер не было, и Максиму Окуневу предстояло пересесть в Оттаве на другой самолет. Максима все еще колотило от страха: светловолосый сухощавый незнакомец, неизвестно каким образом оказавшийся в его гостиничном номере, спокойно сообщил, что будет с семьей Максима, если тот не покинет Лондон немедленно и не забудет в него дорогу навсегда. Он вручил ему билет на самолет, и передал с рук на руки здоровым парням, которые сунули Максима в салон черной «тойоты» и отвезли в аэропорт. От незнакомца исходила такая спокойная сила, что Максиму и в голову не пришло с ним спорить.

Сто тысяч долларов, переведенные Сандрой, остались на его счету. Конечно, Максим Окунев и не думал возвращать их. Так что все было не так уж и плохо. Обидно только, что письмо Лиз Харпер осталось неотправленным. А Максим так мечтал насладиться моральной победой над Сандрой, которая слишком явно демонстрировала ему свое презрение. Если бы письмо дошло до адресата, спокойная жизнь этой выскочки закончилась бы. Но страшный незнакомец своим появлением спутал все карты!

При нем Максим даже не рискнул достать письмо, а потом этот человек наверняка обыскал номер и нашел его. Раз он действует в интересах Сандры, значит, письмо будет уничтожено. И Лиз Харпер никогда не узнает правды, потому что он больше рисковать не собирается. Жизнь дороже.

Самолет внезапно тряхнуло, Максим подумал, что «боинг» пошел на снижение и заглянул в иллюминатор. Но внизу все еще простирался океан. В салоне раздались взволнованные голоса пассажиров. Появилась стюардесса с дежурной улыбкой и сообщением, что самолет попал в восходящий воздушный поток, и попросила пристегнуть ремни. Тут же «боинг» тряхнуло вновь, уже сильнее, после чего он заметно накренился.

Максим нащупал свой ремень безопасности, но застегнуть его не успел. В багажном отделении произошел мощный взрыв.

На следующий день газеты всего мира сообщат об авиакатастрофе, унесшей более двухсот человеческих жизней. Причины взрыва будут называться разные, в том числе неисправность в одном из двигателей…

Глава 17
ОБЪЯСНЕНИЕ ПОД ДОЖДЕМ

Беспрепятственно сев в такси, Сандра, тем не менее, находилась в таком волнении, что не смогла дождаться, пока машина довезет ее до дома. Пока они ехали, ей все время казалось, что красный сигнал светофора горит неестественно долго, а такси еле ползет. Наконец, не выдержав, она попросила высадить ее на одной из центральных улиц и отправилась к дому пешком. Сандра давно не гуляла по городу, но и сейчас это была не прогулка, а бег – от себя, от собственных мыслей и чувств.

Было уже десять часов вечера, но улицы выглядели оживленно: люди уже не спешили по своим делам, они наслаждались свободой начавшегося уикэнда, и никто не обращал внимания на одиноко бредущую молодую женщину в легкой светло-голубой куртке. Вряд ли кто-нибудь мог узнать в ней Сандру Харпер, если раньше видел ее только на страницах журналов светской хроники. Только тревожное выражение лица этой женщины заставило нескольких зевак с любопытством обернуться ей вслед.

Незаметно для себя Сандра миновала несколько кварталов. Ей очень хотелось закурить, но она постеснялась делать это на ходу. С Оксфорд-стрит молодая женщина свернула на маленькую улочку и, увидев возле одного из домов уютный сквер, направилась туда. Здесь, в уютном уединении, стояли две скамейки. Сквер украшала мраморная, серая от времени статуя Амура и Психеи. Глядя на каменных любовников, Сандра села на скамейку и достала сигареты. В сумерках блеснул огонёк зажигалки. Вытянув гудевшие от непривычно долгой ходьбы ноги, она попыталась собраться с мыслями.

Во-первых – да, это, конечно, во-первых, – Урмас Шольц жив. Свершилось чудо, на которое Сандра так страстно надеялась в первые месяцы и даже годы после его «гибели», порой доводя себя этой надеждой едва ли не до умопомрачения. Но теперь Сандра уже сомневалась, стоит ли этому радоваться. Во-вторых, он не забыл ее – это она остро почувствовала, когда они стояли рядом в темноте. В-третьих, и это беспокоило ее больше всего, она сама тоже ничего не забыла. Сандра испытывала странное раздвоение души. Одна ее половина продолжала любить мужа, отца ее дочери. Эта часть души твердила ей, что Шольц опасный человек. Возможно, он причастен к покушениям на Джеймса, и тогда он враг и для нее, причем враг жестокий и безжалостный, который не остановится ни перед чем. Но тут же Сандра слышала другой голос, и тогда ей казалось, что она по-прежнему любит Урмаса, а потому сможет оправдать и объяснить все, что бы он ни сделал. Эти половинки не боролись между собой, они словно существовали одновременно, с одинаковой степенью реальности, и Сандра подумала, что вот так сходят с ума.

Итак, завтра она снова увидит Урмаса. При мысли о предстоящем свидании одна половинка сердца радостно затрепетала, а другая тревожно сжалась: она вспомнила, что завтра Джеймс возвращается домой. В такой день и ей следовало бы остаться дома. Но… Шольц обещал все объяснить. И что она будет делать, если он признается в том, что причастен к покушениям на Джеймса? Сандра попыталась вызвать в себе ненависть к Урмасу – и не смогла. Да и он сам, похоже, не допускал мысли, что она не приедет на встречу с ним или кому-нибудь о ней расскажет. Впрочем, кому она может рассказать? Полиции? Но это грозит публичным скандалом. Или Иоахиму Мельдерсу, который совместно с Лиз Харпер задался целью разлучить ее с Джеймсом?

В ее воображении возник образ главы службы безопасности. Темные, страстные глаза на лице, скрывающем под маской легкого презрения к окружающим истинное к ним отношение. Сандра никогда не понимала, как он к ней относится. Иногда ей казалось, что она интересует его как женщина гораздо больше, чем он хочет это показать. И это было понятно: Мельдерс был джентльменом, и он работал на ее мужа. Но тогда почему он пошел на поводу у Лиз? Что касается самой Лиз, то Сандра всегда знала, что находится у нее под подозрением. Правда, она и не догадывалась о степени неприязни, которую испытывала к ней свекровь. Оказывается, чопорная аристократка Лиз Харпер готова пойти даже на скандал, лишь бы разлучить ее со своим сыном. В лондонском свете такие события без публичного скандала не обходятся.

Если бы не Урмас, человеку Мельдерса удалось бы сфотографировать ее с Максимом Окуневым в окне номера захудалой гостиницы. Она представила эти снимки в руках у Джеймса. При всей любви к ней Джеймс бы никогда не поверил ее объяснениям и не простил бы ее. В голове у Сандры возникло отвратительное слово – «развод». И Кора, не понимающая, что произошло между мамой и папой… Какое счастье, что Урмас спас ее от этого ужаса! – говорила одна половина ее души. А другая упорно нашептывала, что Урмас Шольц ничего не делает просто так.

Сандре не хотелось ехать домой – ведь там ей, возможно, придется встретиться со свекровью… Но, взглянув на часы, она ахнула: половина одиннадцатого! Быстро поднявшись со скамьи, молодая женщина поспешила выйти из сквера на улицу и подняла руку, останавливая машину.

Джеймс Харпер лежал на постели с открытыми глазами, хотя свет в палате был уже погашен. Анна Монт ушла полчаса назад. Они провели вместе весь день до позднего вечера. Все благие намерения Джеймса не поддаться чарам этой женщины рассыпались прахом от одного прикосновения к ее телу. Возвращение домой, еще сегодня утром такое желанное, сейчас беспокоило его. Он боялся встречи с Сандрой, боялся, что она обо всем догадается по выражению его лица. Джеймс чувствовал вину перед женой и всячески старался успокоить собственную совесть. Он вспомнил слова своего приятеля: «В том, что женатый мужчина заводит любовницу, виновата его жена». Действительно, разве он виноват, что нашел у Анны то, чего никогда не получал от Сандры – искреннее восхищение им, Джеймсом Харпером? А любому мужчине необходимо, чтобы им кто-нибудь восхищался!

Он еще не знал, как это устроить, но был уверен, что и дальше будет встречаться с Анной. Пока он не может ездить в офис, ему в любом случае нужна секретарша, которая будет постоянно находиться при нем. А потом… Потом он будет время от времени приезжать к ней. В конце концов, так поступали многие его знакомые. Джеймс забыл, что раньше с неизменной брезгливостью относился к подобным историям. Он снова и снова вспоминал, какой страстной и покорной любовницей оказалась Анна, и не мог уснуть в нетерпеливом ожидании нового дня, когда он снова ее увидит.

Стараясь не шуметь, Сандра вошла через парадный вход особняка. В доме стояла тишина, прислуга уже легла спать. Войдя в холл, молодая женщина машинально взглянула на напольные часы в углу. Мерными ударами десятифунтовых медных гирь они отсчитывали неумолимое время уже многие десятки лет. Несообразно по сравнению с массивным механизмом зазвучали стеклянные куранты, нежно и тонко выпевающие каждую четверть часа незамысловатую мелодию «Джона Гилпина» – старинной лондонской песенки о весельчаке-неудачнике. Сандра вздрогнула от неожиданности и вдруг почувствовала, что очень голодна. Время ужина давно прошло, но в столовой, в высоком старинном буфете, всегда оставалась еда для запоздавших обитателей дома – кухарка свято поддерживала эту традицию. Сандра хотела уже подняться в столовую, как вдруг в холл с половины Лиз вышел Иоахим Мельдерс. Сандра едва не вскрикнула.

– Что вы здесь делаете? – спросила она, и ее голос звонко раздался по замершему дому.

– Мне нужно было приготовить все к приезду мистера Харпера, – ответил Мельдерс. – Обычный режим охраны дома я считаю недостаточным, надо усилить систему наблюдения за парком.

Он хотел добавить еще что-то, но тут в холле появилась Лиз Харпер, одетая в длинное домашнее платье темно-вишневого цвета. Не обращая внимания на Сандру – они не разговаривали с той памятной ссоры, – Лиз произнесла:

– Благодарю вас, мистер Мельдерс. Вы прекрасно исполняете свои обязанности.

Не в силах молчать и делать вид, что ничего не происходит, Сандра, кипевшая от негодования, повернулась к свекрови и ледяным тоном проговорила:

– Мистер Мельдерс действительно прекрасно справляется со своими обязанностями. Но на мой взгляд иногда он слишком усердствует. По крайней мере, раньше в его обязанности не входила слежка за мной. Это вы, Лиз, дали ему такие распоряжения?

В холле повисло неловкое молчание. Лиз никак не ожидала, что Сандра перейдет в нападение. Мастерица скрытых и ядовитых светских колкостей, она привыкла избегать разговоров начистоту. В повисшей тишине Сандра продолжала выплескивать накопившийся гнев:

– Я и представить себе не могла, что люди из высшего общества, принадлежностью к которому вы, Лиз, так гордитесь, способны на столь низкие, грязные и омерзительные действия. Мельдерс не в счет, он всего лишь охранник и сыщик, но вы… Что вы хотели узнать? Кем мне приходится Максим Окунев? Когда мне было двадцать лет, у меня с ним был роман. Он пытался меня шантажировать, и это было очень глупо с его стороны. Я заплатила ему, потому что он угрожал рассказать обо всем вам, Лиз, и вы бы с наслаждением попытались использовать это против меня. Но теперь этот человек уехал, и не смейте больше вмешиваться в мою жизнь!

Сандра говорила горячо, свято веря в свою правоту и забыв об осторожности. Мельдерс смотрел на нее со странным выражением. Посмотрев на него, Сандра с удивлением заметила в его взгляде жадный интерес и что-то, похожее на восхищение.

– Раньше я испытывала к вам искреннее уважение, несмотря на то, что мы не ладили, – продолжала Сандра, по-прежнему обращаясь к свекрови, которая уже успела прийти в себя от неожиданности и приняла свой обычный высокомерный вид. – Но теперь я знаю, что вы всего лишь вздорная старуха, которая лезет в чужие дела, потому что ей просто нечем заняться. А вы, Мельдерс, – теперь она обратилась к нему, – вообще недостойны называться мужчиной.

После этой тирады Сандра повернулась и пошла к выходу из дома.

Когда тяжелая дверь закрылась за нею, Лиз Харпер удовлетворенно улыбнулась.

– Мы на правильном пути, мистер Мельдерс, – сказала она. – Эта ужасная женщина, – наконец-то Лиз могла выговорить это вслух, – забыла о приличиях. Еще немного, и мы выведем ее на чистую воду.

После этих слов Лиз Харпер величаво удалилась. Мельдерс остался в холле один; куранты грянули «Боже, храни королеву», отбивая начало нового часа. Глава службы безопасности не сомневался, что Сандра доведена до предела, – так гончая чувствует запах крови подраненной дичи. Сейчас или никогда! Его час пробил, наконец-то он заставит ее подчиниться ему, он пригрозит разоблачением – ведь письмо Максима Окунева по-прежнему лежит у него в кармане… Все удастся сохранить в тайне, Джеймс ничего не узнает. Пусть сначала Сандрой будет руководить только чувство страха, не важно. Потом он сумеет добиться ее любви… Постояв немного, Мельдерс направился к дверям.

Молодая женщина шла по липовой аллее, освещенной редкими фонарями. Под ногами негромко шуршал гравий; где-то в кронах деревьев и кустов звонко пели невидимые птицы. Начинал накрапывать мелкий дождь, но в небе, еще не до конца затянутом облаками, продолжало светить несколько звездочек.

Сандра плакала, зло вытирая слезы тыльной стороной ладони. Напрасно она так разошлась. Ее, наверное, было слышно по всему дому… Самое ужасное, что, в конечном счете, ее свекровь в своих подозрениях была права: она действительно лгала Джеймсу. Она не та, за кого выдавала себя все эти годы, и с этим уже ничего не поделаешь.

Быстрые шаги за спиной заставили Сандру оглянуться. По аллее, догоняя ее, шел Мельдерс.

– Подождите, миссис Харпер! – приблизившись, он преградил ей дорогу.

– Что вам нужно? – спросила она. У нее уже не оставалось сил вести какие-либо разговоры.

– Миссис Харпер… – Мельдерс говорил медленно, словно ему было трудно подбирать слова. – Я знаю, что у вас есть проблемы. Я могу помочь вам.

– На данный момент моя единственная проблема – ваше присутствие, – устало сказала молодая женщина и попробовала обойти Мельдерса.

Но он не позволил ей, упрямо продолжая говорить:

– Ваша свекровь пойдет на все, чтобы разрушить вашу семью. В случае развода у вас отберут дочь…

– Насколько мне известно, вы готовы ей в этом способствовать, – зло ответила Сандра, тщетно пытаясь удержать слезы. Черные глаза Мельдерса странно блеснули в зыбком свете фонаря, и внезапно в душе молодой женщины шевельнулась надежда: а вдруг этот человек действительно поможет? Ведь ей так трудно справляться в одиночку со всеми навалившимися бедами…