Текст книги "Книжный ниндзя"

– Нет, нет, нет. Честное слово, я и понятия не имел… Все не так. Мой приятель Мэтт все время ходит сюда со своей девушкой, и он сказал, что это отличное место для свидания. Про политику полного отсутствия одежды он ничего не говорил! Наверное, подшутил надо мной, – нервно сказал Санни, откидывая волосы с лица.

На нем были только красные плавки. «О господи, какое тело. Красивое, красивое тело», – сказала себе Фрэнки, прежде чем взять себя в руки.

– Винни даже нельзя в онсэн! – засмеялась она.

– Знаю. Черт, с этим я серьезно пролетел. Давай просто пойдем в онсэн в купальной одежде и получим от этого неудачного свидания все, что еще остается, – сказал Санни, хватая полотенце с ближайшей скамьи.

– Нет, постой-ка. Ты меня сюда привел. И на табличке написано, что в купальной одежде нельзя. Считаю, что будет справедливо, если один из нас продемонстрирует все свои достоинства, – ухмыльнулась Фрэнки.

Теперь уже она оценивающе разглядывала Санни с головы до ног, не зная, откуда взялась эта новообретенная уверенность, но решив ей поддаться.

– Я? Ни за что. Либо мы оба раздеваемся, либо ни один, – сказал Санни.

– Я не сниму это бикини ни за какие коврижки, мистер. Я тут невинная жертва. Это ты меня затащил в онсэн для нудистов.

Санни придвинулся поближе к Фрэнки, едва не касаясь ее носа своим:

– Ты действительно ждешь, что я разденусь полностью, пока ты остаешься в бикини?

Фрэнки самодовольно кивнула.

Санни выгнул брови и одним быстрым движением сбросил плавки к щиколоткам.

Фрэнки с полуоткрытым ртом, чувствуя, как где-то в горле набегает слюна, откровенно глазела на открывшееся ей зрелище.

Санни непринужденно улыбнулся.

– Итак, мы пойдем в этот онсэн или нет? – поинтересовался он, переступая через плавки и проходя в проем в шторах.

Фрэнки схватила подобравшего лапки Винни, бережно положила его в корзинку и последовала за теперь совершенно нагим Санни за дверь и в исходящую паром воду.

* * *

– Мне кажется, я сварился, – сказал Санни. Он погрузился в горячую воду онсэна, которая удачно прикрывала его до пупка.

– Прямо сейчас мне очень трудно на тебя смотреть, – сказала Фрэнки, которая сидела рядом с Санни и старательно отводила глаза от его наготы.

– Ты сама об этом просила.

– Я уже передумала, – покраснела она. – Знаешь, то, что я попросила тебя раздеться, не значит, что собираюсь с тобой переспать, – добавила она, скрестив руки.

– Ты мне это сказала всего семь раз, – ухмыльнулся Санни и развел ноги, открывая себя миру.

– Господи, Санни! – рассмеялась Фрэнки, прикрывая глаза ладонью.

– Кстати, знаешь, что, если бы мы были в Японии, тебя бы сюда не пустили? – сказал Санни.

– Да, да, знаю. Потому что я не разделась, – сказала Фрэнки, плеснув в него водой.

– Нет, из-за этого, – Санни придвинулся ближе к Фрэнки и коснулся маленькой татуировки в форме сердечка, спрятанной у нее за ухом. Фрэнки вздрогнула.

– Из-за татуировки? Я ее ненавижу. Мне было восемнадцать, я жила в Париже и пыталась бунтовать. Такая банальная история. Ни о чем в жизни я так сильно не жалею, – непринужденно сказала Фрэнки.

– Мне она нравится. – Санни придвинулся ближе. – Ты мне не рассказывала таких историй из прошлого. Расскажи еще. Что ты делала в Париже?

– Работала в книжном магазине, но в основном ела много сырного суфле, – ответила Фрэнки. – Так что в Японии имеют против татуировок? – спросила она, сердясь на себя за то, что меняет тему.

– Татуировки запрещены в большинстве онсэнов, чтобы туда не могли попасть якудза, японские синдикаты организованной преступности, – сказал Санни, все еще гладя татуировку Фрэнки.

– Откуда ты это знаешь? – спросила Фрэнки, пытаясь удерживать дыхание ровным.

– Я десять лет изучал японскую культуру и историю.

– Правда? – удивилась Фрэнки.

– Нет, я прочитал это в «Гугл» за пять минут до того, как поехать за тобой, чтобы произвести на тебя впечатление.

– А о том, что сюда пускают только голыми, не прочитал?

– Это я, видимо, пропустил, – улыбнулся Санни.

– Это самое странное свидание в моей жизни.

– Кстати говоря, когда мы будем крестить нашу черепашку? – спросил Санни.

– Сразу после этого, – Фрэнки прикусила губу и поцеловала его.

Фрэнки Роуз: Черепашка Винни официально крещен. Испытываю глубокий #дзен.

* * *

– Не может быть, – в ужасе сказал Санни. Они с Фрэнки уже час сидели в его машине, обсуждая все, от гороскопов до редиски.

– Может! Когда ты был в туалете, та дама в кимоно ко мне подошла и спросила: «Это не вы «девушка с месячными»?» – проворчала Фрэнки. Чуть раньше Санни признался, что наткнулся на ее печально знаменитое видео, пока сидел в «Чао» в тот вечер, когда нашел Винни. У Фрэнки было два варианта: все отрицать или реагировать так, как будто ей все равно и остается только смеяться над собой.

– Буквально все тебя знают. Я встречаюсь со знаменитостью.

– Ладно, мне лучше уйти, – сказала Фрэнки не очень уверенно. «Не пригласить ли его к себе?» – прозвучал голос у нее в голове.

– Да, мне тоже пора. Увидимся, Фрэнкстон. Увидимся, Винни, – сказал Санни и поцеловал их обоих в макушку, не дав ей шанса пригласить его в дом. «Он вообще хочет ко мне зайти?»

– Пока, Санни, – ответила Фрэнки, взяла сумочку и черепашку и выпрыгнула из машины.

* * *

У двери квартиры Фрэнки остановилась как вкопанная: та была приоткрыта. Фрэнки была уверена, что, уходя, заперла ее.

– Эй! Кто здесь? – крикнула она, заглянув внутрь. Ответа не последовало.

Она усадила Винни в переноску и перехватила ключи между костяшками: в голове у нее прокручивались все мамины лекции про самооборону. Основной посыл был: «ударь в лицо и вырви глаза». Сделав глубокий вдох, она осторожно вошла внутрь, держа руки перед собой.

– Кто здесь? – позвала она снова самым глубоким и угрожающим тоном. В ответ раздались громкие всхлипы, доносившиеся откуда-то из спальни. Фрэнки медленно прокралась на звук.

– Кто это? – прошептала она, слыша, как жалобные звуки становятся громче. Распахнув дверь спальни, она увидела Кэт, которая лежала в темноте, уткнувшись в подушку.

– Господи, Кэт. Ты меня напугала до полусмерти. Мне кажется, я просила не использовать запасной ключ без особого повода, – сказала Фрэнки, ложась на кровать рядом с Кэт.

– Это… особый… повод… – сказала Кэт между всхлипами.

Фрэнки вытянулась на кровати.

– Что случилось, Кэт? Расскажи мне. – Фрэнки погладила Кэт по спине, обнимая ее сзади.

– Я ужасный человек. Я переспала с Джином Су, хотя беременна ребенком Клода. Я ужасный, ужасный человек. Хуже, чем Генри Кроуфорд, хуже, чем Уикхем, хуже их всех! – Кэт рыдала так отчаянно, что ее было трудно понять.

– Это не так, Кэт. Это не так. Ты чудесная, замечательная, исключительно добрая девушка, которая сделала одну ужасную ошибку. – Фрэнки погладила Кэт по волосам.

– Шоколад, – всхлипнула Кэт.

– Что?

– Шоколад. Мне нужен шоколад!

– Да, да, конечно. У меня есть в сумке. – Фрэнки начала рыться в сумочке и остановилась, когда наткнулась на телефон Санни.

– Что это? – Кэт свернулась на боку, наблюдая, как Фрэнки достает телефон из сумки. – Это то, о чем я думаю?

– Кэт, нет.

– Это меня точно взбодрит. Дай сюда! – Кэт вытерла нос рукавом.

Фрэнки неохотно отдала ей телефон и пристроилась рядом. Они обе смотрели на экран.

– Но только потому, что ты в расстроенных чувствах. Скорее всего, он все равно заблокирован, – сказала Фрэнки. Кэт включила телефон, и он ярко засветился в темноте.

Он был заблокирован. Но на обоях телефона Санни – мужчины, с которым она только что провела вечер практически обнаженной, – красовалось фото, где были он и очень красивая женщина.

Они целовались.

Глава 14

И вот опять «Том, Дик и Гарри»

Может, и правду говорит народная мудрость, что в море всегда хватит рыбы, но если посмотреть на мою историю свиданий, то в ней больше консервированных сардин, чем карпов.

Бывают свидания, которые ощущаются так, словно пытаешься прочитать «Улисса» за один раз (все 732 страницы).

Есть такие отвратительно ужасные, что после них «Сияние» кажется поездкой в «Диснейленд».

Потом случаются свидания, которые больше похожи на «Пятьдесят оттенков серого», чем на «Принцессу-невесту».

И, наконец, есть мужчины в точности как «Повесть о двух городах». Ты знаешь, что должна бы влюбляться в них по уши, но просто не пробегает «искра».

Том – один из таких. Высокий, стандартно привлекательный, начитанный юрист; он – все, о чем мечтает твоя мать и что ненавистно твоему бывшему.

Он открывает перед тобой дверь. Встает, когда ты выходишь из-за стола. Задает интересные вопросы, например: «Какую первую книгу ты прочитала?», и внимательно слушает ответы. Считает, что быть «птицей свободного полета» значит работать в свободном графике. Смеется над твоими шутками и время от времени вставляет достойные сам. И он читал все до единого романы Оскара Уайльда.

Наткнувшись на оставленную мной книжку «Мы все абсолютно вне себя», он собирался отнести ее в бюро находок (#святой #онвообщенастоящий?), но листал по дороге, заметил мою записку и почувствовал себя обязанным прочитать книгу и узнать больше об «остроумной девушке», оставившей эту надпись.

– Так почему тебе нравится эта книга?

Мы уже заказали вино и переходили к делу.

– Она занимает особое место в моем сердце: вывела меня из моей читательской депрессии в 2013-м.

– Неудивительно. Животные, любящие семьи, остроумные персонажи, Карен Джой Фаулер. Чего еще можно желать?

– Тебе нравится Карен Джой Фаулер?

– Шутишь? «Книжный клуб Джейн Остин» – вся моя жизнь.

Разговор плавно лился еще два часа. Мы болтали обо всем, от «Сары Кэнери» и «Сестры Полдень» до того, хорошо ли Эмили Блант сыграла Пруди в экранизации. Приятно было поговорить с человеком, который так же ценит литературу, как и я, у которого загораются глаза при упоминании Джейн Остин, смеющимся над Гаврошем и немедленно вспоминающим источник цитаты: «Ты никогда по-настоящему не поймешь человека, пока не посмотришь на вещи с его точки зрения»[5]5
  Харпер Ли, «Убить пересмешника».


[Закрыть]. Не могу этого объяснить, но я чувствовала себя как турист в чужой стране, который наконец нашел первого человека, говорящего на его языке.

Когда свидание подошло к концу, мы вышли из ресторана и закончили болтать о книгах, рекомендуя друг другу романы. Я предложила «1984» Оруэлла (кто его не читал?!), а он сказал, что я обязательно должна прочесть «Маленькую жизнь» Ханьи Янагихары (которая уже была в моем списке книг к прочтению). А потом наступил определяющий момент первого свидания: выбор, целоваться или нет. Том явно выбрал первое, потому что, как только я попрощалась, он буквально налетел на меня, обхватил мои щеки и впечатал свои губы в мои. Мне отчаянно хотелось, чтобы это был поцелуй как у Скарлетт О’Хара и Ретта Батлера – до обморока. Правда хотелось. Но, увы, моя личная жизнь – это не любовный роман, а, скорее, абсурдистская сатира. Поэтому мой поцелуй с Томом, совершенно прекрасным Томом, оказался абсолютно, исключительно посредственным. Именно этого и ждешь от первого поцелуя.

До следующего раза, мои дорогие.

До нового дня, до нового свидания.

Скарлетт О’ хх

Оставить комментарий (23)

Ничего личного, но… > «Тебя нужно целовать… и часто. И нужно, чтобы это делал тот, кто знает, как это делать…»[6]6
  Маргарет Митчелл, «Унесенные ветром».


[Закрыть]

Стивен Принс > @ничеголичногоно… Впервые слышу от тебя слова, которые хотя бы отдаленно заставляют задуматься.

Ничего личного, но… > @СтивенПринс Ты ужасный человек.

Стивен Принс > @ничеголичногоно… Может, и так. Но я умею целоваться… и часто это делаю.

Миранда Кэт > Так держать, сестра! Все еще жду того потрясного свидания, после которого все будет трепетать как от Джейми Фрейзера!

Ничего личного, но… > @СтивенПринс фу.

Кошка в сапогах > Я тебя чмокну очень непосредственно, сексуальная моя штучка;)

Синди-Эмма > А как насчет свиданий, после которых хочется расследовать человека, как у Агаты Кристи?

Глава 15

Лина Мориарти, «Большая маленькая ложь»

Маршрут поезда Саут-Моранг из города

– Да, это черепаха, – непринужденно пояснила Фрэнки девушке-кассиру, забирая билеты. – Он страдает от разлуки, – прошептала она, пристраивая притихшего Винни в подмышку.

– Не волнуйтесь, – добавила Кэт, – он на поводке. – Она покрутила в воздухе ярко-розовым шнурком.

Кэт и Фрэнки шли по людному фойе школы «Ярравуд». Они только что сходили на занятие по танцам в стиле Бейонсе (на которых Кэт в течение сорока пяти минут кричала «где моя ветросдувка?») и прибыли как раз вовремя, чтобы увидеть, как Себ играет мистера Соверберри. Школа «Ярравуд» была редкостью. Она пряталась в пригородной мекке модного и крутого города и умудрялась сохранять самые традиционные ценности. Несомненно, здесь будут соблюдать каждую букву и ноту пьесы. «Смотри, «Оливер Твист» 1948 года, – подумала Фрэнки, – сейчас будет версия еще скучнее».

– Напомни еще раз, что я тут делаю? – Кэт ткнула Фрэнки локтем в бок.

– Тренируешься для материнства. – Фрэнки и Кэт протиснулись через ряд пластиковых стульев и устроились между семейством из четырех человек, с головой погруженных в свои девайсы, и восторженными бабушкой и дедушкой. – О, и для того, чтобы помешать мне сотворить что-нибудь глупое с телефоном Санни.

– Сколько уже времени прошло?

– Двадцать два часа и пятьдесят три минуты. Не то чтобы я считала, – пробормотала Фрэнки, листая грубо сколотую степлером программку.

– Мое мнение: бросай его, как Фермина – Флорентино. Какой псих проверяет телефон по меньшей мере каждые пять целых двадцать три десятые минуты? Если это не признак социопата, то не знаю, как это понимать.

– Может, он сейчас погружен в самоосознание?

– Расскажи это на Buzzfeed, в статье о пяти самых больших неудачах Евровидения, которую он не прочитает.

– Все равно я пока не хочу с ним разговаривать. Ведь велика вероятность, что другая женщина… – она понизила голос до шепота, – это я.

– Не знаю, почему ты не прикладываешь больше усилий, чтобы взломать пароль. Как будто это первый мужчина, за которым ты следишь! Ты совсем новичок, Роуз.

– Наверное, он не звонит, поскольку знает, что я видела фотографию, на которой он обцеловывает другую женщину.

«Я знала, что он не может серьезно интересоваться такой как я». Фрэнки мысленно ругала себя за то, что посмела думать иначе.

– Ага! Он попался в собственную паутину грязной лжи! – сказала Кэт слишком громко для тихой аудитории, полной детей.

Фрэнки толкнула ее ногой и прошептала:

– Ты права. Он должен знать, что я все узнаю. Какой идиот: оставил у меня свой телефон! И какая я дура, что ему доверилась. Он, наверное, хотел, чтобы я узнала. Понимаешь, так он как бы говорит мне, что я женщина на стороне, но не словами. Вот трус.

– Вот урод.

– Вот дурак.

– Вот Ник Данн.

– Вот Гестер Прин.

– Вот Моби Дик.

– Дамы, замолчите уже! – рявкнул мужчина в пяти сиденьях от них.

* * *

В аудитории начал гаснуть свет. Шепот стих, телефоны переключили в бесшумный режим. Заворчал оркестр, и на сцену вышел хор растрепанных сирот. Металлические ложки стучали о чашки, и сироты пели (по большей части попадая в ноты): «Еда, прекрасная еда». Фрэнки почувствовала, как у Кэт поднимаются и опускаются плечи, а через минуту она склонилась и прошептала ей на ухо: «Вы с Роном Уизли мне должны. Что-то большое».

Через двадцать пять мучительно долгих минут Себ, закутанный в плотный черный плащ, вышел на сцену. Фрэнки встряхнула Кэт, чтобы разбудить, и издала одобрительный вопль.

– Цены, положенные советом, очень маленькие, – сказал Себ, имитируя акцент кокни.

– Гробы – тоже, – сказал маленький мальчик, одетый как мистер Бамбл, с сильным индийским акцентом.

– Все это не сходится, – прошептала Кэт. – Сначала он накидывается на тебя в поезде. Потом отводит в книжный бар, потому что ты любишь читать. После покупает тебе черепаху. Конечно, это не кольцо с бриллиантом, но только посмотри на него! – Кэт указала на Винни. – Такой красивый, трогательный. – Они обе сделали паузу для любовного разглядывания неподвижного панциря. – О, и нельзя забывать про романтичный поход в экстравагантные японские бани!

– Но разве это на самом деле романтично? Он потащил меня в одно из немногих мест в Мельбурне, где мне гарантированно пришлось бы раздеться, – Фрэнки погладила Винни, спрятавшегося в своем панцире.

– Тогда в этом случае разве он не должен быть весь «сэр, пожалуйста, можно мне еще»? – продолжала Кэт, игнорируя смущенное шиканье, скрываемое за кашлем. – Дай мне его телефон. Мне нужно еще раз посмотреть на фото.

Фрэнки выудила из сумки телефон Санни. Кэт, прищурившись, уставилась на экран, сиявший в темном помещении. На нем Санни все так же прижимался к великолепной женщине. Фрэнки снова накрыла боль при виде этого фото. Язык тела, желание в глазах – все говорило, что это не обычный поцелуй.

Кэт покачала головой.

– Что ж, это точно не его сестра.

Телефон завибрировал, и они обе подпрыгнули на месте.

– Кто это? – зашипела Фрэнки, потянувшись за телефоном. Кэт оказалась проворней и отвела руку. – Не смей отвечать, Кэтрин.

Прежде чем Ловкий Плут успел обобрать карман-другой, Кэт прошептала:

– Здравствуйте, это Кэтрин Купер. Чем могу помочь?

К ней повернулись недовольные головы.

– Извините! – Кэт прикрыла трубку ладонью. – Мне надо ответить. – Она встала и выбралась в левый проход, наступая на ноги и задевая сумкой и животом затылки. В ответ на направленные на них взгляды Фрэнки пожала плечами. Все это ничем хорошим не могло закончиться. Фрэнки то скрещивала, то расставляла ноги и крепко прижимала к себе Винни, пытаясь сосредоточить внимание на происходящем на сцене.

Через пять мучительных минут визгливой арии «Считай себя…» Кэт наконец вернулась. Она пробралась между сиденьями, снова подняв шум, и непринужденно села рядом с Фрэнки без единого слова. Фрэнки выжидательно ткнула ее локтем.

Не отводя глаз от сцены, Кэт сообщила:

– После спектакля мы с ним встречаемся.

– С кем? – Фрэнки старалась не повышать голоса, но ее чувство тревожности усилилось.

– С изменником.

– С Санни? После спектакля? Посмотри на меня! Я кошмарно выгляжу! – Фрэнки вскинула руки к лицу. Ей казалось, что даже в темноте театра ее кожа светится от высохшего пота. «Как, черт возьми, Бейонсе удается всегда выглядеть так свежо?»

– Не волнуйся, – сказала Кэт. – Я разберусь.

– Господи, – воскликнул мужчина в двух рядах впереди, – это же детский спектакль!

* * *

Через полтора часа они стояли между рядами шампуня и зубных щеток в ближайшей аптеке. Фрэнки безостановочно объясняла, почему все это – ужасная идея, а Кэт грабила магазин. Она уже облила Фрэнки дезодорантом, бесцеремонно сунув руки ей под майку, и покрасила ее губы тремя цветами помады.

– Ха! Нашла, – объявила она, протягивая Фрэнки маленький белый тюбик.

– Крем от геморроя? Ты шутишь, – отскочила Фрэнки.

– Если Сандре Баллок подходит, то и Фрэнки Роуз подойдет. – Она сняла колпачок и подобралась поближе к Фрэнки. – Покажи мне свои мешки под глазами, Фрэнкстон.

Кэт положила кредитную карточку на стойку, а Фрэнки открыла пакет драже.

– Так какой у нас план, Кэт?

– Значит, так. Он тут поблизости, по работе. Хорошая новость: возможно, у него все-таки есть стабильный доход, – подмигнула Кэт.

– Сейчас не время, Кэт.

Кэт отмахнулась.

– Я договорилась встретиться перед отелем «Националь».

– Просто чтобы отдать телефон? Ничего больше?

– Ничего больше. – Кэт забрала пакет с маслом какао, кремом от геморроя и зубной пастой и вытолкала Фрэнки за дверь. Ночь была душной, но Фрэнки пробирало холодком.

– Что я ему скажу-то? «Что это за шлюха?» – наверное, слишком в лоб?

– Я, пожалуй, начала бы с чего-то более нейтрального, например: «Возьми меня, выбери меня, люби меня!».

– Ладно, «Анатомия Грея», давай с этим покончим.

* * *

Они припарковались за углом от паба. Кэт вручила Фрэнки телефон Санни, а потом крепко взяла ее за плечи.

– Помни, надо сказать просто: «Вот твой телефон». Ничего другого.

– Вот твой телефон, – повторила Фрэнки.

– А потом уходи бегом!

– А ты будешь ждать здесь?

– А я буду ждать здесь.

Фрэнки закрыла за собой дверь автомобиля и медленно пошла к началу улицы, застроенной винтажными викторианскими домами с террасами. На углу она обернулась и увидела, как Кэт поднимает вверх большие пальцы и одними губами говорит: «В бой, подруга!». Фрэнки одернула свой желтый сарафан, развернула плечи и направилась в паб.

Санни она увидела сразу: он стоял к ней спиной, одетый в темно-красную рубашку и костюмные брюки. «Черт возьми, – подумала она, не успев остановиться, – со спины он выглядит еще лучше». Изображая уверенность и легкое безразличие, она пошла к нему широкими, демонстративными шагами. Остановившись в нескольких дюймах от него, она бесцеремонно хлопнула его по спине.

– Привет, Фрэнки! – Санни развернулся и притянул ее в объятия. «Поцелуя не будет? Вот и френдзона!»

– Санни.

– Спасибо тебе огромное за то, что принесла мне телефон. Но должен сказать, что я хотел было отказаться. Когда тебя никто не может найти, чувствуешь себя свободным.

Фрэнки отступила на шаг и вручила ему телефон на вытянутой руке.

– Вот твой телефон, – сказала она ровным тоном и двинулась к выходу.

– Спасибо, Фрэнк. Как твои дела?

– Меня подруга ждет.

– Так ты мне не скажешь, как дела? Боже, ну ты и крепкий орешек, – напряженно засмеялся он. И нахмурился, а потом у него приоткрылись губы, как будто он хотел что-то сказать, но потом передумал.

– Мне действительно пора. Кажется, я слышу, как у Кэт отходят воды.

Даже не пожав ему руки, Фрэнки развернулась и бросилась прочь, в безопасность.

* * *

Кэт ждала ее на углу, задумчиво сидя в своем «мини-купере».

– Быстро! Садись! – крикнула Кэт в открытое окно. Фрэнки упала на сиденье, и Кэт вдавила акселератор.

– Что случилось? Господи, у тебя что, правда отошли воды?

– Что? Не говори глупостей. Это она!

– Кто – она?

– Она!

– Она? Она?

– Да, она! Женщина из телефона Санни! Она подошла с другой стороны, когда ты отвернулась. – Кэт свернула налево, и они обе скатились вбок. – Кстати говоря, ты отлично взмахнула волосами.

Фрэнки пропустила это мимо ушей.

– Ты уверена, что это она? Сейчас темно.

– Ну, у нее такое же телосложение и волосы того же цвета. И…

– И?

– Я это чувствую, Фрэнки, – Кэт наклонилась к ней, – нутром.

– Господи, Кэт. Так не бывает!

– Не спорь с моими чреслами, Фрэнки. Насколько я знаю, твои не творят жизнь. – Она припарковалась в ближайшем переулке и повернулась к Фрэнки. – Пойдем!

– Кэт, нет. Мы не пойдем обратно в этот паб. От меня пахнет кремом от геморроя!

– Ты правда считаешь, что я позволю этой богине, которая только что продефилировала туда к твоему бойфренду, унюхать твои мешки под глазами? Умоляю тебя. Я не в первый раз замужем. – Кэт отстегнула ремень безопасности и неуклюже выбралась из машины.

Фрэнки вздохнула и потащилась следом за подругой. Она задержалась на минуту, только чтобы заглянуть в заднее окно и проверить, что Винни в безопасности в переноске, вручную переделанной в подобие водяной кровати, и поэтому не заметила, как Кэт вытащила из сумочки две черные вязаные балаклавы. Одну она натянула на свои сопротивляющиеся всем попыткам укрощения волосы, а вторую бросила Фрэнки.

– Иди за мной.

– Что? В балаклавах? Кэт, меня пугает то, насколько ты подготовлена для этого момента.

– Их сделал Клод!

Они крались по улице в колючих балаклавах на потных лицах, пока не попали в узкий мощеный переулок, и Кэт потянула Фрэнки в сторону, прижимая к стене.

– Господи, Кэт, хватит устраивать театр. – Фрэнки потерла шею.

– Просто следуй за мной. – Кэт натянула балаклаву на лицо до конца. Фрэнки закатила глаза и неохотно повторяла действия Кэт. Они миновали маленький гараж и пробрались среди мусорных баков, дыша остатками еды и парами из пустых пивных бутылок. Кэт то и дело оборачивалась, чтобы жестом поманить несколько подавленную Фрэнки за собой или приложить палец к губам, пока они не нашли небольшую дыру в заборе, в которую смогли протиснуться. Они притаились между кустами, сдвинув теперь балаклавы на лоб, чтобы все видеть.

– Смотри. – Кэт указала на маленький столик внутри бара.

Фрэнки прищурилась сквозь листья. В пивном саду за пабом толпились люди, болтали группами и бродили между столами. Она отчаянно искала среди мини-юбок и ухоженных бородок знакомое лицо, пока не увидела Санни. Он сидел на лесенке, лицом к Фрэнки и Кэт – и женщине с каштановыми волосами, несомненно, сияющей красотой.

– Откуда ты… – Фрэнки схватила Кэт за руку.

– Чресла подсказали. – Кэт удовлетворенно указала на свой пах.

– Ну ладно, мисс Марпл, а теперь что?

Они ждали и ждали. Санни и «девушка с обоев» заказали напитки, после чего сидели и разговаривали целую вечность. Санни смотрел на женщину с серьезностью, которой Фрэнки раньше у него не замечала. Женщина сидела скрестив ноги и говорила бóльшую часть времени.

– Это пустая трата времени, Кэт. Зачем ты меня сюда притащила?

– Просто потерпи. У тебя что, есть дела получше?

Минуты ползли медленно. Они молча сидели на корточках в кустах, переминаясь с ноги на ногу. Санни стал более оживленным и принялся с энтузиазмом жестикулировать. А потом внезапно его рука легла на запястье женщины с такой будничной интимностью, от которой у Фрэнки внутри все отчаянно задрожало. Она пряталась в кустах и бутылочных пробках и смотрела, как Санни, мужчина, которого она едва знала, но почему-то не могла выкинуть из головы, держит другую женщину за руку. Эту же ладонь он прижимал к пояснице Фрэнки, когда они целовались среди декоративной растительности для аквариумов и инфракрасных ламп. Его теплая широкая ладонь теперь касалась кожи женщины, украшавшей собой обои его телефона. Санни склонил голову набок. Фрэнки задавалась одним вопросом за другим: «Кто эта женщина? О чем ты думаешь в этот момент, Санни? И, черт возьми, почему мне это настолько небезразлично? Мы едва ли месяц знакомы!».

– Итак, мой окончательный вердикт, – сказала тихо Кэт, разворачиваясь, – что это выглядит нехорошо.

– Не то слово, Шерлок! – Фрэнки отодвинулась от забора и встала, разминая затекшие ноги и растирая руки. – С меня хватит.

На этот раз уже Кэт следовала за Фрэнки до самой машины.

– Взбодрись, – сказала она, защитным жестом приобнимая Фрэнки. – Он того не стоит! Разве у тебя завтра не должно быть еще одно свидание из поезда?

Фрэнки не ответила. Она не могла думать о разочаровании, которое наверняка ждало ее на грядущем свидании.

– Просто отвези меня домой, Кэт.

– По крайней мере, с тобой останется черепаха.