Текст книги "Все изменит поцелуй"

В какой-то момент, взглянув в сторону Чамбли, Оливия заметила, что он вытаскивает из-под плаща еще один пистолет. Сделав отчаянный рывок, она наконец ухватилась за рукоятку, и тут же увидела, что Чамбли наводит свой пистолет на них с Робертом.

Не раздумывая ни секунды, Оливия тут же среагировала – скорее, инстинктивно. Ее палец надавил на спусковой крючок. Прогремел выстрел, и Чамбли, покачнувшись, рухнул на пол.

Очевидно, грохот выстрела привел Роберта в чувство. Тут же вскочив на ноги, он мельком взглянул на Чамбли, потом на Оливию.

– Вы не ранены?

Не в силах произнести ни слова, Оливия покачала головой. Девушка не могла отвести взгляд от лорда Чамбли.

«О Боже, неужели я убила человека?» – думала она.

Чамбли корчился на полу, стонал, временами начинал кричать, проклиная все на свете.

– Скорее в карету! – сказал Роберт, подхватывая саквояж Оливии.

– Нет, с вами я не поеду, – заявила она.

Но Роберт схватил ее за руку и потащил за собой. Выбежав из комнаты, он стал спускаться вниз по лестнице. Покосившись на свою спутницу, проговорил:

– Несколько минут назад вам хотелось поскорее покинуть этот дом – а теперь уже хотите остаться?

– Тогда я еще никого не убила, – ответила Оливия; это было единственное оправдание, которое пришло ей в голову, – ведь истинную причину она назвать не могла.

– Вы его не убили. Всего лишь ранили в руку.

– Вы уверены?

– Никаких сомнений. Оливия вздохнула.

– Наверное, он тяжело ранен. Знаете, я ведь никогда не промахивалась.

Что-то проворчав себе под нос, Роберт отобрал у девушки еще дымившийся пистолет.

– На вашу беду, как раз сегодня вы промахнулись. Скоро сюда сбежится вся охрана – своими воплями этот человек поднимет даже мертвого.

– А может, нам все-таки следует вызвать доктора? – спросила Оливия. Она всячески старалась оттянуть неизбежное – ведь теперь уже было ясно: вырвавшись из одного плена, она сразу же угодила в другой.

– Не беспокойтесь за него, – сказал Роберт. – И поторопитесь.

Они побежали к парадному входу, и на всякого, кто попадался им на пути, майор угрожающе направлял пистолет.

Выбежав из дома, они увидели подъезжавший к ним экипаж. На козлах сидел ухмылявшийся Акилес.

– Я слышал выстрелы. Вы убили этого мерзавца? – спросил он.

Роберт покачал головой.

– Нет.

Слуга выругался по-испански, и разрумянившиеся от бега щеки Оливии еще больше покраснели.

Она уже повернулась к Роберту, чтобы снова заявить, что не желает ехать с ними, но он, ни слова не говоря, подхватил ее на руки и затащил в карету. И тотчас же экипаж сорвался с места – причем столь стремительно, что Оливию отбросило прямо на Роберта. Ухватившись за его руку, она поднялась и, усевшись на сиденье, в смущении пробормотала:

– Благодарю вас. – Внезапно дыхание ее участилось, а сердце забилось с невероятной быстротой.

Собравшись с духом, Оливия добавила: – Благодарю вас, сэр, за то, что вы спасли мне жизнь. Роберт усмехнулся и сказал:

– Возможно, потом вы не станете меня благодарить. Оливия еще больше смутилась. Забившись в дальний угол кареты, она сложила на коленях руки и потупилась. Наконец решилась поднять глаза – и вдруг заметила, что одежда Роберта в крови. Кровь капала с рукава прямо на пол экипажа. Очевидно, Чамбли все-таки не промахнулся.

– Да вы ранены! – в ужасе воскликнула Оливия. Поднявшись с сиденья, она бросилась к Роберту.

Он по-прежнему был невозмутим.

– Ничего страшного, мисс Саттон. – Кивнув на изодранный рукав, с усмешкой добавил: – Со мной все будет в порядке, а вот плащ, кажется, безнадежно испорчен.

Оливия внимательно посмотрела на майора и поняла, что ему совсем не до шуток, хотя он и пытался шутить.

– Вы ранены, вам необходим доктор, хирург. Он покачал головой.

– Вы уже забыли, что совсем недавно стреляли в человека? Причем в очень влиятельного человека. Вас ведь будет искать полиция. Так что доктор – это для нас сейчас непозволительная роскошь.

Роберт несколько раз пытался стащить с себя плащ, но тщетно. Тогда Оливия, собравшись с духом, придвинулась к нему поближе и помогла снять плащ. Оказалось, что у Роберта страшная зияющая рана чуть ниже плеча.

Оливия на мгновение прикрыла глаза. Только однажды довелось ей видеть нечто подобное – в библиотеке Чамбли, в ту роковую ночь семь лет назад.

Открыв глаза, она вдруг почувствовала головокружение и позывы тошноты. Оливия судорожно сглотнула и сделала глубокий вдох. Затем решительно повернулась к Роберту и разорвала рукав его рубахи, обнажая рану. Рана сильно кровоточила.

– О Боже, ее надо скорее перевязать, – прошептала Оливия.

– Возьмите вот это. – Роберт попытался снять с себя галстук, но у него ничего не получилось.

Оливия принялась развязывать галстук. Заглянув ему в глаза, она вдруг спросила:

– Кто вы?

Он невольно улыбнулся.

– Роберт Данверз, вы же знаете. – Покосившись на свою рану, добавил: – Майор Роберт Данверз, тайный агент разведки Веллингтона.

– Все шутите, – сказала Оливия. Она уже сняла галстук и стала осторожно перевязывать рану.

Роберт поморщился от боли.

– Нет, я вовсе не шучу. Я действительно прибыл сюда по приказу Веллингтона.

Какое-то время Оливия молчала. «Неужели он говорит правду?» – думала она. Наконец пробормотала:

– Вы очень похожи на него.

– Завяжите потуже. – Роберт кивнул на повязку. – Да, похож. Ведь он – мой родственник.

– В таком случае… Вероятно, очень дальний. Лорд Брэдстоун ни за что не стал бы рисковать жизнью ради моего спасения. И вообще… вы похожи только внешне. Впрочем, и внешних различий немало.

Затянув покрепче концы галстука, Оливия попыталась улыбнуться.

Роберт пристально посмотрел на нее.

– Каких именно различий?

Что она могла ответить? Сказав «внешних», Оливия имела в виду поцелуй – он выдал его с головой. Этот поцелуй проник ей в самое сердце и разбудил чувства, о которых она даже не подозревала. К тому же Роберт спас ее – точь-в-точь как тот герой, о котором она мечтала столько лет. Так что же она могла ответить?

– Ваш шарм, – сказала Оливия и тут же об этом пожалела. – И потом – прическа… А еще маркиз Брэдстоун не повязывает галстук столь небрежно.

Майор усмехнулся.

– Уверяю вас, сейчас маркиз уже никак его не повязывает. – Немного помедлив, он добавил: – Возьми Чамбли немного правее, и пуля попала бы прямо мне в сердце. Бедный мой камердинер! Он бы никогда не нашел себе нового места, если бы смерть застала меня в столь небрежно повязанном галстуке!

Оливия невольно рассмеялась. «Как этот человек может шутить, в то время как ему с каждой минутой становится все хуже?» – подумала она.

И действительно, вскоре глаза Роберта закрылись, и он, покачнувшись, всем своим весом навалился на нее.

О Боже, а что, если он… Оливия похолодела при мысли о том, что Роберт может умереть, что может оставить ее одну.

Конечно, он не тот Хоббе, которого она ждала… Но все же Роберт Данверз чрезвычайно походил на ее героя.

– Мы должны найти для вас доктора, – сказала Оливия.

– Я должен найти этот проклятый клад, – пробормотал майор.

– Если вы умрете, он вам не понадобится.

– Поймите, мисс Саттон, если я его не найду, нам с вами не поздоровится.

Глава 6

– Ты в своем уме? Какого черта ты ее сюда притащил? – прошипел Пимм, когда его слуга – сухопарый малый по имени Кокран – ушел за доктором. – Ведь ее уже ищет полиция. Да и тебя тоже. А вас здесь наверняка видели…

Но Роберт твердо стоял на своем, хотя это было не так-то просто – ужасно болело плечо, а сознание временами затуманивалось: слишком велика была потеря крови.

– Да ты посмотри на себя! – проворчал Пимм. – Во что мне обойдется молчание всех, кто мог тебя здесь видеть? Сколько им придется заплатить, чтобы они про тебя забыли? – Он в отчаянии всплеснул руками.

Роберт полагал, что Пимм преувеличивает опасность. Действительно, разве здесь не видели несчастных пьянчуг, избитых до крови? К тому же он привез Оливию сюда, к «Семи кругам», вовсе не по недомыслию. Просто у него не было другого выхода. Где бы еще он мог получить медицинскую помощь, чтобы при этом никто не задавал ему лишних вопросов? А здесь всего лишь за горсть монет каждый готов был сделать вид, что ничего не видел.

– А что же я, по-твоему, должен был делать? – пробормотал майор. – Ехать в дом Брэдстоунов, где меня уже, наверное, давно ищет полиция? Или, может быть, следовало оставить ее у Чамбли?

– Вот именно! Надо было ее оставить! – заявил хозяин. Пимм бросил взгляд в сторону чуланчика. Запертая там Оливия пинала ногой перегородку и выкрикивала ругательства.

– Если бы эта легкомысленная особа была более сговорчивой, мы не оказались бы в такой ситуации. Уверяю тебя, она приносит несчастье всем, с кем встречается. Не исключаю, что именно она натравила французов на «Бонвентуру», после того как маркиз ее бросил.

Роберт тоже не исключал такой возможности – от этой женщины всего можно было ожидать. Но ведь только мисс Саттон обладала ключом к «Королевскому выкупу» – так что выхода у него не было.

Пристально взглянув на хозяина, майор проговорил:

– Она знает, где это находится.

Круглые глазки Пимма тотчас же вспыхнули; он прекрасно понял, о чем речь.

– И она сказала где?.. Роберт покачал головой.

– Она не хочет говорить.

– Почему не хочет? – удивился Пимм. – Что ей нужно? Деньги? Помилование? А может быть, ей нужна уютная камера в Ньюгейтской тюрьме?

Майор невольно усмехнулся. Гостеприимный хозяин тотчас же потребовал, чтобы девушку заперли в темном чулане, где она провела уже около часа, а теперь удивлялся, что она не желает помогать им.

Перед тем как оставить Оливию в чулане, Роберт тщательно осмотрел его и убедился в том, что сбежать оттуда невозможно. А мисс Саттон, разумеется, не желала там сидеть – она колотила ногами в перегородку и в дверь, отчаянно ругалась и проклинала всех предков майора.

– Она заявляет, что не скажет ни слова, – ответил Роберт.

Пимм пожал плечами.

– У меня есть приятели, которые заставят ее заговорить.

Роберг молча покачал головой. Он знал, о каких «приятелях» идет речь, однако очень сомневался в том, что им удастся хоть что-то вытянуть из Оливии.

Мисс Саттон была самой упрямой из женщин.

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Кокран – с глазами навыкате и с беззвучно шевелящимися губами; от страха он не мог произнести ни слова.

Акилес, до этого дремавший в кресле у двери чулана, тотчас же вскочил на ноги. В руке у него был пистолет, а черные глаза метали молнии.

Жестом отстранив Акилеса, Пимм вопросительно взглянул на слугу.

– В чем дело, дружище? Где Беккер? Кокран пробормотал:

– Простите, сэр, но мистер Беккер не может прийти. Здесь повсюду рыщут полицейские и сыщики. Они ищут его – Он кивком головы указал на Роберта.

Однако слуга пришел не с пустыми руками. Сунув руку под куртку, он вытащил какой-то пакет.

– Вот, сэр… Мистер Беккер говорит, что это должно помочь джентльмену, если вам удастся найти кого-нибудь, кто смог бы зашить рану.

Акилес распечатал пакет. В нем находились чистые льняные салфетки, нитки, иголка, а также маленький пакетик с чем-то очень вонючим.

– Он говорит, из этого вы должны сделать компресс, – продолжал слуга, указывая на пакетик, – и приложить его к ране, после того как наложите на нее швы. И еще он спросил, вытащили вы пулю или нет.

– Пуля прошла навылет, – сказал Роберт. Слуга удовлетворенно кивнул.

– Это очень хорошо. Потому что мистер Беккер сказал: если не вытащили и не сможете этого сделать, то скорее всего умрете.

Закончив свой доклад, Кокран уселся на стул у камина. Пимм проворчал:

– Повсюду рыщут сыщики?.. Терпеть не могу этих пьянчуг! Я не позволю им вмешиваться в мои дела. Но что же все-таки делать?

Он принялся расхаживать по комнате, довольно ловко обходя столики, стулья, комоды и шкафчики. Причем повсюду лежали кипы документов, так что создавалось впечатление, что здесь, на окраине Лондона, собраны все тайны Британской империи.

Отыскав наконец графин с виски и стакан, Пимм налил себе весьма приличную порцию и, расплескивая содержимое стакана, подошел к Роберту.

– Обстоятельства складываются так, что я не смогу вас защитить, – проговорил он. – Вернее, я не смогу защитить ее.

– Тебя никто не просит защищать мисс Саттон, – ответил Роберт (это была его обязанность; ведь забота о безопасности Оливии являлась делом государственной важности).

Майор в смущении потупился. Он вдруг понял, что начал забывать, зачем на самом деле прибыл в Лондон. Да, он забыл о долге… из-за поцелуя!

Взглянув на Пимма, Роберт проговорил:

– Но она же не убила Чамбли. И вообще, мы должны быть ей благодарны – ведь она помещала ему убить меня.

Пимм криво усмехнулся и в очередной раз приложился к стакану.

– Очень жаль, что она не убила Чамбли. Его смерть была бы величайшим благом. К сожалению, многие этого не понимают. И я вовсе не удивлюсь, если ее арестуют по приказу принца-регента. Не исключено, что он и тебя потребует привлечь к суду.

Взглянув на свой почти пустой стакан, Пимм нахмурился. Налив себе еще одну порцию, он глотком осушил стакан. Затем взял другой стакан и, наполнив его, протянул Акилесу – тот все это время возился с раной Роберта и теперь сделал передышку. Роберт же от угощения отказался; он нисколько не сомневался в том, что виски Пимма – из «Семи кругов».

Тут Акилес подошел к нему с иглой в руке и сказал:

– Не бойтесь. – Кивнув на графин, добавил: – Выпейте глоточек, чтобы не думать о том, что я сейчас буду делать.

Роберт посмотрел на иголку, потом взглянул на свою рану. Боль с каждым мгновением усиливалась. И почему-то звучал в ушах голос Оливии: «Я никогда не промахивалась».

Вряд ли такое признание может сделать совершенно невинная девушка. И оно, это признание, могло оказаться первой зацепкой в том деле, ради которого он прибыл в Лондон.

Майор Роберт Данверз должен был завершить то, что когда-то начал другой агент – Орландо Данверз, его брат. Он навсегда ушел семь лет назад, но Роберт не забыл его. И никто из братьев его не забыл. Орландо всегда стремился доказать, что он, как и старшие братья, не боится рискованных предприятий. И действительно, наследственные предпосылки для этого у него имелись.

После того как умерла мать Роберта, его отец, лорд Данверз, получил назначение в Испанию, где встретил Марию Элену, дочь испанского гранда, нажившего в молодые годы состояние в Новом Свете. Данверз и Мария Элена тайно вступили в брак и бежали. Когда же скандал затих, родственники Марии Элены приняли сыновей Данверза (Роберта и Колина) в свое семейное лоно. А вскоре появились еще двое братьев – Рейфел и Орландо.

Роберт бросил взгляд в сторону чулана – оттуда по-прежнему доносились крики мисс Саттон, возмущенной очередным своим заточением.

«Я ведь никогда не промахивалась», – снова вспомнились ему слова Оливии.

Акилес, проследивший за взглядом майора, казалось, прочитал его мысли.

– Не думайте об этом. Никакая она не убийца, – сказал слуга. – И вообще, вам очень повезло, что она решила выстрелить в Чамбли, а не в вас. Вы ведь помните, что этот человек рассказал о смерти ее отца?

Роберт кивнул.

– Да, помню. Она не убила меня потому, что знает: я не Брэдстоун.

Пимм в изумлении уставился на майора.

– Знает, что ты не маркиз? – переспросил он.

Роберт снова кивнул.

– Она догадалась об этом сегодня утром. Лицо Пимма пошло красными пятнами.

– Но ведь это… это катастрофа! – воскликнул он. – Как она могла об этом узнать? – Немного помедлив, Пимм спросил: – Ты ведь не спал с ней?

Роберт поморщился – ему не нравился этот допрос. И разумеется, майору не хотелось признаваться, что он целовался с женщиной, подозреваемой в убийстве его брата.

– Спал или не спал – какое это имеет значение? – проворчал Роберт.

Пимм молча пожал плечами. Акилес вдел нитку в иголку и сказал:

– Сейчас вам может быть немного больно.

В следующее мгновение невыносимая боль обожгла грудь Роберта и всю руку до самых кончиков пальцев. Не выдержав, он стал выкрикивать ругательства. И ругался до тех пор, пока Акилес не закончил операцию. После этого слуга вложил в руку майора стакан с виски и заставил залпом выпить – как лекарство.

– Вот и все. – Акилес приложил к зашитой ране зловонный компресс и туго перебинтовал его чистой льняной салфеткой. – Теперь все будет в порядке.

Тут из чулана снова раздался голос.

– Выпустите меня! – кричала мисс Саттон. – Немедленно выпустите меня отсюда! Тут кто-то есть!

Последовал истошный вопль, а затем – стук в деревянную перегородку.

– Черт бы побрал этих крыс, – пробормотал Пимм.

– Так она там вместе с крысами? – спросил Роберт. Пимм пожал плечами.

– Уж лучше там, с крысами, чем здесь, с нами.

Роберт, повернувшись к Акилесу, сказал: – Выпусти ее.

Как только дверь открылась, мисс Саттон ворвалась в комнату и заметалась в тусклом свете лампы. В чулане же сидела одна-единственная крыса, в страхе забившаяся в дальний угол. Очевидно, даже крысы побаивались эту женщину.

Оливия тотчас же разразилась гневной речью.

– Как вы смеете запирать меня в этой проклятой норе?! Вы…

Увидев перевязанную руку Роберта, она сразу умолкла и побледнела. Однако тут же взяла себя в руки, подошла к раненому и спросича:

– Кто накладывал повязку?

– Я, мисс, а что? – пробурчал Акилес.

– Это никуда не годится. Так она не будет держаться. Оливия принялась снимать повязку, наложенную Акилесом.

– Позвольте вас спросить… Вам когда-нибудь приходилось перевязывать раны? – осведомился Роберт.

Она кивнула.

– Приходилось, и не раз.

Майор предпочел бы услышать другой ответ.

– Меня вполне устраивает повязка, которую наложил Акилес. – Он ухватил девушку за запястье.

Она на мгновение замерла и посмотрела ему в глаза. Взгляды их встретились, и Роберт тут же почувствовал, что ему хочется верить ей – верить так, как он никогда никому не верил, даже Акилесу и Пимму. Оливия заинтриговала его своим противоречивым характером и своей независимостью – казалось, она сплела вокруг него невидимую сеть, в которой он запутался. В этой женщине было что-то такое, с чем он никогда прежде не сталкивался. «Она – словно огонек, забрезживший вдали в темную безлунную ночь, – подумал Роберт. – В ней и надежда, и пугающая неизвестность».

Очевидно, тоже почувствовав какую-то странную связь, возникшую между ними, Оливия, испугавшись этого ощущения, рывком высвободила руку. Роберт же спросил себя: «Если бы у меня хватило сил удержать ее руку, отпустил бы или нет?» Отбросив нелепые фантазии, майор проговорил;

– У меня бывали и более серьезные ранения. Так что ничего страшного.

Бросив презрительный взгляд на Акилеса, Оливия сказала:

– Ваш слуга перевязал вас так, что вы умрете от заражения. Не волнуйтесь, я знаю, что делаю. Мне не раз приходилось перевязывать раны.

Роберт промолчал. Он вновь поймал себя на мысли о том, что ему очень хочется верить этой женщине – хочется верить, что она не виновна в смерти Орландо.

Майор вспомнил о событиях последних часов. Вот раздался выстрел – это стрелял Чамбли. Почувствовав обжигающую боль в плече, он падает и не может сдвинуться с места, видит только, как Чамбли, криво усмехнувшись, лезет под плаш за вторым пистолетом. А Оливия тем временем старается дотянуться до своего пистолета, и в конце концов это ей удается. Она выстрелила в Чамбли очень вовремя – тот уже собирался отправить его, Роберта, на тот свет.

Оливия спасла ему жизнь. Женщина, которую разыскивают по подозрению в убийстве, спасла его так же уверенно и хладнокровно, как – если верить рассказам – убила его брата.

И вот теперь она снимает повязку с его раны, стараясь своими прикосновениями не причинить ему боль. Добравшись до зловонного компресса, она выбросила его без колебаний. Затем, осмотрев швы, сказала: – Рана зашита неплохо. Ваша работа?

Акилес утвердительно кивнул.

– А вы прокалили иглу перед тем, как накладывать швы? Слуга отрицательно покачал головой. Оливия, взглянув на Роберта, проговорила:

– Не удивлюсь, если к утру у вас появится горячка. Леди Финч уверяет, что прокаленная игла дает лучший шов и гораздо реже заносит инфекцию. Эй! – Она взглянула на Кокрана, сидевшего у камина. – Сбегай к аптекарю и принеси мне вот что…

Оливия составила довольно длинный список необходимых снадобий и сказала:

– Полагаю, что наш хозяин предпочел бы не платить.

Пимм вспыхнул, и Роберт, заметив это, едва не рассмеялся. Указав на свой кошелек, лежавший на столе, он сказал:

– Возьми там столько, сколько нужно. Но обещай, что не отравишь меня зельем этой ведьмы.

На сей раз вспыхнула Оливия.

– Не кажется ли вам, что если бы я желала вашей смерти, то давно бы уже могла вас прикончить? Почему же я вас не убила?

Этот вопрос Роберт и сам себе задавал. Действительно, почему она его спасла?

– Вероятно, вы решили сохранить мне жизнь, чтобы продлить мои мучения, – проговорил он с усмешкой.

Оливия проигнорировала его язвительное замечание: в этот момент она отсчитывала из кошелька монеты. Пимм так и не решился взять кошелек.

– Скажи аптекарю, пусть даст все самое свежее, – наставляла она слугу. – Чтобы не было никакой пыли и плесени. Скажи, что я сама приду к нему, если он даст что-нибудь не то.

Зажав в кулаке монеты, юноша молча кивал.

– Ну все, беги быстрее, – сказала Оливия.

Кокран снова кивнул и выбежал из комнаты.

– Послушайте, мисс… – Пимм наконец-то обрел дар речи. – Вы в этом доме не хозяйка. И я предупреждаю, мисс Саттон, вы снова окажетесь в чулане, если не…

Оливия пристально посмотрела на Пимма, и он тотчас же умолк.

– Кто это? – спросила она, повернувшись к Роберту.

– Мой друг, – ответил майор.

– Хм… – Оливия смерила Пимма долгим взглядом. – А имя у него есть?

Роберт уселся в кресло и с улыбкой проговорил:

– Мисс Оливия Саттон, позвольте представить вам мистера Пимма. Он, возможно, не самый гостеприимный и не самый любезный хозяин, но весьма уважаемый в определенных кругах человек.

Девушка передернула плечами.

– И вы думаете, что он может вызвать у меня доверие? Я достаточно повидала в жизни, чтобы отличить курицу от забравшегося в курятник хорька.

Майор засмеялся и, покосившись на Пимма, сказал:

– Многие, вероятно, согласились бы с вами. Но не Веллинпон. Он очень ценит мистера Пимма.

– В таком случае мне придется согласиться с леди Финч, – заявила Оливия, скрестив на груди руки.

– С леди Финч? – переспросил Роберт.

– Да, – кивнула Оливия. – Она считает, что ваш Веллингтон – просто-напросто болван.

Мужчины молча переглянулись – все трое были шокированы высказыванием девушки.

Оливия же действовала весьма решительно и вела себя крайне вызывающе. Это у леди Финч она научилась выводить мужчин из равновесия. И сейчас делала это с особым удовольствием, потому что все в ее жизни складывалось ужасно..

Да, ужасно. Ведь она, возможно, убила человека и вероятно, что за это преступление ее повесят. Что ж по крайней мере можно утешиться мыслью, что хоть повесят за дело.

Ей было очень не по себе, но она пыталась держать себя в руках. «Главное, – думала Оливия, – понять, что за люди здесь собрались, и постараться как-нибудь бежать от них если потребуется».

Она уже догадалась, что находится где-то на окраине Лондона. Но где именно? И можно ли доверять этим мужчинам?

Впрочем, внутренний голос тихо нашептывал ей: «Им можно верить». Это был тот же самый голос, который заставил ее остановить Чамбли, когда он хотел убить того, кто сидел сейчас в кресле…

Тут Роберт снова взял ее за руку.

– Не волнуйтесь. Мне кажется, вы по-прежнему переживаете из-за истории с Чамбли. Вы поступили правильно.

– Думаешь, она волнуется?! – взорвался Пимм. – И нечего ее успокаивать!

Роберт легонько пожал руку Оливии, давая понять, что на него она может положиться.

– Мисс Саттон действительно очень волнуется из-за всей этой истории с Чамбли, – продолжал майор.

– А я считаю, что этого мерзавца давно пора пристрелить, – заявил Пимм. – Жаль, что вам это не удалось. Вы сэкономили бы для казны кругленькую сумму, так как его не пришлось бы судить за измену, а потом вешать. Выходит, вы действительно правильно поступили, когда выстрелили в него.

– Благодарю вас, – с язвительной усмешкой сказала Оливия. – Если бы меня потом повесили за убийство, мне, конечно, было бы весьма отрадно сознавать, что я все-таки сэкономила для казны деньги.

– Прекратите болтать глупости, – проворчал Роберт. – Сейчас не имеет никакого значения, что случилось с Чамбли. Лучше скажите, Оливия, что вам известно о «Королевском выкупе».

Пимм замахал руками.

– Говори потише, идиот! Нас могут услышать. Оливия внимательно посмотрела на Пимма. Потом перевела взгляд на Роберта. Кому из них верить?

«Верь ему», – шепнул внутренний голос.

И теперь она узнала его. Это был голос из прошлого, голос юноши, умиравшего у нее на руках. Казалось, он сквозь годы обращался к ней, как обращался тогда, в ту страшную ночь, когда просил ее сберечь послание.

Но он ведь просил найти Хоббе. А разве она нашла его?

– Вы можете сказать нам, где это находится? – спросил Пимм.

Оливия прикусила язык. Она вовсе не собиралась что-либо рассказывать – по крайней мере до тех пор, пока кое-что для себя не прояснит. Но и тогда еще не известно, сможет ли она доверить этим людям свою тайну, ведь не было никакой уверенности в том, что они согласятся выполнять свои обещания.

– Я ничего вам не скажу, пока вы держите меня здесь взаперти. Если вы отпустите меня, то я, возможно, сообщу вам кое-что.

Пимм закатил глаза и издал звук, похожий на глухое рычание. Не обращая на него внимания, Оливия продолжала:

– Есть и еще одно условие.

– Мы вас слушаем, – кивнул Роберт.

– Я должна найти одного человека. Его имя было упомянуто в ту роковую ночь. Когда я его разыщу, мы сможем наконец уладить это дело.

– А теперь послушайте, что я вам скажу! – Пимм размахивал перед носом девушки указательным пальцем. – Вы сейчас не в том положении, чтобы ставить нам условия. Знаете, с кем вы разговариваете?

Смерив Пимма презрительным взглядом, Оливия ответила:

– Насколько я могу судить, один из вас – весьма хитрый проныра, который запер меня в чулане с крысами, а другой – самозванец, который разгуливает по Лондону под видом другого человека, да еще в сопровождении разбойника, способного любому перерезать глотку. – Сокрушенно покачав головой, Оливия подвела итог: – Едва ли подобное окружение может вызвать доверие у порядочной женщины.

– У порядочной – едва ли, – пробурчал Пимм в свой стакан.

Майор со вздохом сказал:

– Так мы никогда не договоримся. – Он повернулся к Оливии. – Кто этот человек? Кого вы ищете? Если его можно найти – Пимм справится, не сомневайтесь.

Оливия молчала. До сих пор она еще никому не говорила про Хоббе. Так говорить или нет?

И тут на помощь ей снова пришел знакомый голос. «Верь ему», – шепнул он. Собравшись с духом, Оливия сказала:

– Я ищу человека по имени Хоббе. Может, вы знаете его?

– Как вы сказали? Хоббе? – Пимм замахал руками. – Никогда о нем не слышал. Вы уверены, что его зовут именно так?

– Да, – кивнула Оливия. – Хоббе. Я слышала это имя довольно отчетливо.

Хотя некоторые воспоминания той ужасной ночи уже поблекли, эти слова юноши всегда звучали в ее ушах с предельной отчетливостью. «Передай… Хоббе», – прошептал умирающий.

Пимм в задумчивости провел ладонью по подбородку и отрицательно покачал головой.

– Впервые слышу это имя. Ваш Хоббе не из министерства иностранных дел, поверьте мне. Может быть, в армии?.. – Повернувшись к Роберту, он спросил: – Тебе это имя о чем-нибудь говорит? Может, какой-нибудь гвардейский офицер? Возможно, даже драгунский?..

Оливия тоже повернулась к Роберту. И ей вдруг показалось, что глаза его вспыхнули – было очевидно, что ему знакомо это имя.

Да-да, конечно же, он знал! Он знал человека по имени Хоббе – она готова была поклясться!

Но Оливия недолго радовалась своему открытию. В следующее мгновение глаза Роберта потухли, на лице появилось выражение безразличия.

Покосившись на Акилеса, девушка заметила, что он собирался вмешаться в разговор. Но тут Роберт едва заметным движением руки остановил своего слугу, и тот по примеру хозяина прикусил язык.

Роберт же, откашлявшись, проговорил:

– Нет, я никогда не слышал о таком человеке. Однако Оливия, внимательно наблюдавшая за ним, нисколько не сомневалась: он знал Хоббе, причем очень хорошо.

И тут она почувствовала, что таинственная нить, каким-то странным образом связывавшая их в последние часы, внезапно оборвалась и исчезла. Исчезла, потому что этот человек солгал.

Он знал Хоббе, но не хотел, чтобы она его нашла.

Почему?

Сердце девушки заколотилось, и по спине пробежал холодок – казалось, сама смерть касалась ее своими ледяными пальцами. Ей хотелось броситься к двери и выскочить из комнаты. Лишь усилием воли она заставила себя сдержаться.

Взглянув на Роберта, Оливия сказала:

– В таком случае мы вряд ли сможем договориться. Оливия нисколько не сомневалась: убить ее сейчас эти люди не посмеют, так как сведения, которыми она располагала, представляли для них слишком большую ценность. Пока она хранит свой секрет, жизнь ее в безопасности – эта мысль успокаивала и вселяла надежду. Пимм нахмурился.

– Мисс Саттон, такие игры могут стоить людям жизни – Немного помолчав, он добавил: – Поймите, вы должны помочь нам.

Оливия пожала плечами.

– С какой стати я должна вам помогать? Лорд Чамбли тоже сулил мне оправдание и полную безопасность. И вот чем это обернулось…

Тут Роберт, зашевелившийся в своем кресле, вдруг застонал от боли – очевидно, рана очень его беспокоила.

Девушка почувствовала угрызения совести – ведь этот человек рисковал жизнью ради нее. Впрочем, с другой стороны, многие люди рисковали жизнью ради того, чтобы заполучить в свои алчные руки «Королевский выкуп». Так что не следовало доверять самозванцу…

– Поверьте, мисс Саттон, вы имеете дело с порядочными людьми Мы вовсе не желаем вам зла. Просто мы по поручению Веллингтона ищем кое-какую информацию, – вкрадчиво сказал Пимм.

Посмотрев на Пимма, Оливия расхохоталась.

– По поручению Веллингтона? Думаете, я поверю, чго за всем этим великолепием стоит лорд Веллинпон? – Она окинула взглядом комнату.

– Напрасно смеетесь, – проворчал Пимм. – Да, Чамбли вас обманул. Но мы совсем другие люди – можете быть в этом абсолютно уверены. Я служу в министерстве иностранных дел, а Роберт – доверенное лицо Веллингтона. Так что наши, так сказать, доверительные грамоты безукоризненны – ничего похожего на темные делишки Чамбли.

– Да, я в этом уже убедилась. – Оливия снова обвела взглядом комнату. – Скажите, мистер Пимм, с каких пор министерство иностранных дел стало открывать свои представительства в этой части Лондона?

Пимм промолчал, и Оливия продолжала:

– Майор Данверз, почему бы нам не отправиться в штаб армии? Вы могли бы представить меня герцогу Йоркскому. Вероятно, он сумел бы придать вашим словам больше убедительности.