Текст книги "Перед тем, как он ее застрелил"

Парень быстро крутил педали. Одет он был «по форме», как положено: мешковатые джинсы, рваные кроссовки, толстовка с капюшоном и бейсболка. Явный полукровка, как и Джоэл, только кожа желтого цвета, а черты лица как у черного. Левая половина лица была деформирована, словно неведомая сила оттянула ее вниз и так оставила, что придавало парню зловещий вид, несмотря на забавные веснушки.

Мальчишка затормозил, спрыгнул с велосипеда и бросил его на землю. Он быстрым шагом подошел к ним, и у Джоэла скрутило живот. Закон улицы гласит, что нужно стоять неколебимо, когда к тебе обращаются, иначе пожизненно запятнаешь себя позором.

– Нил! – воскликнула Хиба. – Что ты тут делаешь? Ты вроде собирался…

– Что делаю? Тебя ищу! Ты якобы отправилась в гараж, но тебя там нет. Что это значит? – Его голос звучал угрожающе.

Но Хиба была не из тех девчонок, которые пасуют перед угрозой.

– Ты что, следишь за мной? Брось. Мне это не нравится.

– Почему? Боишься?

Джоэл догадался, что это и есть тот самый друг, о котором рассказывала Хиба, и немного удивился. Тот самый, который навещает ее во время обеда, который не ходит в школу, а занимается… Джоэл не желал знать, чем он там занимается. Джоэл хотел только объяснить парню, что не претендует на его девушку.

– Спасибо, что помогла с листовками. Пока.

Джоэл сделал шаг в сторону Тоби, который плавно покачивался перед окошком газетного киоска, держась за спасательный круг.

– Погоди, – остановила его Хиба. – Нил, это Джоэл. Мы с ним учимся в школе Холланд-Парк.

Ее тон означал: она представляет Джоэла, потому что ей не нравится, когда ее считают своей собственностью.

– Джоэл, это Нил, – добавила Хиба.

Нил с отвращением окинул Джоэла взглядом, губы вытянулись в ниточку, ноздри раздулись.

– Зачем ты с ним лазила на башню? Не отпирайся, я видел, как вы оттуда выходили. Чем вы там занимались?

– Детей делали, конечно. Зачем еще можно забраться на башню посреди дня?

Джоэл подумал, уж не сошла ли Хиба с ума – так разговаривает. Нил надвинулся на нее, и Джоэл решил, что ему придется ударить Нила, чтобы защитить Хибу. Меньше всего Джоэлу хотелось драться, и поэтому он вздохнул с облегчением, когда Хиба разрядила ситуацию смехом.

– Ему же только двенадцать лет, Нил! Я показывала им с братом вид сверху. Вон стоит его брат.

Нил отыскал взглядом Тоби.

– Этот? Он у тебя дебильный? – обратился Нил к Джоэлу.

Джоэл промолчал. Вместо него ответила Хиба:

– Заткнись, Нил. Это глупо. Он просто маленький, вот и все.

Желтое лицо Нила покраснело, когда он снова посмотрел на Хибу. Какое-то напряжение в его душе искало разрядки, и Джоэл приготовился к бою.

– Джоэл, – раздался голос Тоби. – Я хочу какать! Пошли домой.

– Вот дерьмо, – пробормотал Нил.

– Сейчас ты попал в точку, – рассмеялась Хиба своей собственной шутке, и Джоэл невольно улыбнулся, не сумев сдержаться.

Нил не уловил юмора.

– Чего лыбишься, желтая обезьяна? – бросил он Джоэлу.

– Так, ничего. Идем, Тоби. Нам недалеко.

– Ты что, сматываешься? Струсил? – напирал Нил.

– Можем остаться. Но тогда уж не пеняй на запах.

Хиба захохотала и взяла Нила за руку.

– Скоро мама меня хватится. Времени и так мало, не будем его терять.

Нил вроде успокоился от этих слов. Он позволил себя увести в укромный уголок парка, где росли ароматические растения. Но, уходя, оглянулся. Нил взял Джоэла на заметку. Джоэл понял, что они еще встретятся.

Затея Кендры принесла плоды даже раньше, чем она ожидала. Через день после того, как Джоэл начал разносить рекламные листовки, раздался первый звонок. Мужчина заявил, что ему срочно нужен спортивный массаж и что его квартира находится над пабом «Сокол», где Килбурн-лейн переходит в Карлтон-Вейл. Насколько он понял, Кендра выезжает на дом к клиенту. Это как раз то, что ему требуется.

Мужчина был вежлив. Голос звучал мягко. То, что он живет над пабом, успокаивало в смысле безопасности. Кендра назначила время и загрузила массажный стол в машину. Потом засунула в печь пирог для Джоэла с Тоби, оставила им на сладкое «Молтизерс»[9]9
  «Молтизерс» – шоколадное драже с пористой начинкой производства филиала компании «Марс».


[Закрыть] и инжирные рулеты, дала Джоэлу премиальный фунт за то, что он так грамотно раскладывает объявления, и отправилась на поиски «Сокола», который оказался совсем рядом. Напротив паба стояла современная церковь и перекрещивались три улицы с оживленным движением. Припарковаться рядом с домом не удалось, и Кендре пришлось несколько сотен ярдов тащить от машины массажный стол, а затем переходить через Килбурн-лейн. Поэтому когда Кендра ввалилась с массажным столом в паб и спросила, как пройти наверх, в квартиры, она еле дышала и истекала потом.

Кендра проигнорировала завсегдатаев заведения, которые собрались у стойки и за столиками с кружками пива. Она снова вышла на улицу, обогнула угол и нашла дверь, сбоку от которой располагались в ряд четыре звонка. Кендра вошла в подъезд, вскарабкалась наверх и на лестничной площадке остановилась перевести дыхание.

Одна дверь резко распахнулась, в освещенном проеме обрисовался силуэт атлетически сложенного мужчины – очевидно, он и договаривался по поводу массажа. Мужчина шагнул в довольно темный коридор со словами:

– Позвольте вам помочь.

Он взял из рук Кендры массажный стол и легко занес его в квартиру. Внутри была одна комната большого размера, которая совмещала в себе спальню, гостиную и кухню. Там стояли несколько кроватей, имелись раковина, электрокамин и одноконфорочная плита.

Кендра изучала обстановку, пока мужчина устанавливал массажный стол. Они не особенно разглядели друг друга: он был занят столом, а Кендра распаковывала сумку с принадлежностями для массажа.

Разделавшись со столом, мужчина повернулся к Кендре. Она встряхнула простыню и посмотрела на него. «Подумать только!» – вырвалось у обоих. Это был тот самый человек, который в ночь неудачного загула Кендры привез домой пьяную и готовую ему услужить Несс.

На мгновение Кендра растерялась. Она подержала простыню в вытянутых руках, потом опустила их.

– Да, ситуация не из легких, – заметил мужчина.

Кендра тем временем уже приняла решение. Бизнес есть бизнес. Дело не должно страдать.

– Вы заказывали спортивный массаж? – уточнила она официальным тоном.

– Да. Именно его я и заказывал. Дикс.

– Что?

– Меня зовут Дикс.

Он подождал, пока Кендра накроет стол простыней и положит плоскую подушку для головы.

– Она вам объяснила, что на самом деле произошло той ночью? – наконец спросил он. – Все было так, как я сказал, ей-богу.

Кендра разгладила простыню, открыла сумку и вынула бутылочки с массажными маслами.

– Мы не обсуждали это, мистер Дикс. Понюхайте. Какое масло вы предпочитаете? Рекомендую лавандовое. Оно лучше всего расслабляет.

– Не мистер Дикс, – улыбнулся мужчина. – Полное имя Дикс Декурт. А вы Кендра… как по фамилии?

– Кендра Осборн. Миссис.

Дикс перевел взгляд с ее лица на руку.

– Кольца не носите, миссис Осборн. Разведены? Или вдова?

Кендре следовало бы намекнуть, что он лезет не в свое дело, но она почему-то ответила:

– Да. – И, не уточняя, перешла к делу: – Так значит, вам нужен спортивный массаж?

– Да, спортивный. Что я должен делать?

– Разденьтесь. – Кендра протянула Диксу простыню и отвернулась. – Трусы не надо снимать. Это действительно всего лишь массаж. Надеюсь, вы его имели в виду, когда звонили, мистер Декурт? У меня легальный бизнес.

– Что еще я мог иметь в виду, миссис Осборн? – В его голосе послышался смех. – Ну вот, я готов.

Кендра повернулась. Дикс, аккуратно замотанный в простыню, лежал на столе навзничь.

«Черт!» – промелькнуло у нее в голове. У Дикса было исключительное тело. Накачанные поднятием тяжестей мышцы рельефно обрисовывались под кожей, гладкой, как у ребенка, и лишенной волос. Его вид напомнил Кендре, как давно у нее не было мужчины – с тех пор, как в ее жизни наступили самые черные времена. «Нет», – одернула она себя. Не такие чувства полагается испытывать во время работы. Тело есть тело. А дело есть дело. Ее руки – всего лишь рабочий инструмент.

Дикс наблюдал за Кендрой.

– Так она не объяснила вам? – снова спросил он.

– Кто? – не поняла Кендра.

– Ваша дочь. Она не сказала, что случилось той ночью?

– У меня нет дочери…

– Как? – Диксу вдруг показалось, что он обознался. – Ведь это были вы? Там, в Иденем-истейт?

– Это не дочь, это племянница. Она живет со мной. Лягте на живот, пожалуйста. Начну со спины и плеч.

Дикс помедлил, продолжая ее разглядывать.

– Не похоже, чтобы у вас была такая взрослая дочь или племянница.

– Я старая. Просто хорошо сохранилась.

Дикс рассмеялся и перевернулся. Как и большинство людей, которым впервые делают массаж, он подложил ладони под голову. Кендра изменила его позу: руки вытянула вдоль тела, голову опустила так, что его подбородок почти касался груди. Кендра вылила масло на ладони, согрела его и тут вспомнила, что забыла в машине магнитофон с успокаивающей музыкой. Значит, сеанс пройдет под аккомпанемент раздражающего шума, который доносится из паба внизу. Кендра огляделась в поисках радио, стерео или CD-плеера, но ничего не обнаружила. Взглядом Кендра опять изучила комнату, размышляя, зачем этому человеку целых три кровати.

Она приступила к массажу. У Дикса была удивительная кожа: темная, как черный кофе, и нежная, как у младенца, под ней прощупывались стальные мускулы. Его тело свидетельствовало о привычке к большим силовым нагрузкам, а облик – о том, что вряд ли Дикс зарабатывает на жизнь физическим трудом. Кендра хотела было спросить, чем он занимается, почему у него такая великолепная форма, но решила, что тем самым выдаст интерес, который к нему испытывает и который не полагается испытывать к клиенту.

Кендра вспомнила своего преподавателя по массажу, его слова, которые показались тогда довольно странными: «Массаж – это медитация. Вы должны наполниться любовью к клиенту, раствориться в нем, исчезнуть. Вас больше нет. Есть только руки, по которым идет тепло. Пощипывание, поглаживание, надавливание».

Тогда Кендра подумала: «Что за чушь», а теперь пыталась делать так, как учили на курсах. Она закрыла глаза и погрузилась в медитацию.

– Чертовски приятно, – пробормотал Дикс Декурт.

Кендра проработала ему шею, плечи, спину, руки, бедра, икры, ступни. Она прочувствовала каждый сантиметр его тела – и каждый сантиметр был прекрасен. Даже ступни Дикса были гладкими, без единой мозоли. У Кендры сложилось впечатление, что он провел жизнь в ванне с детским маслом.

Она велела Диксу лечь на спину, для удобства подложив ему под шею свернутое валиком полотенце. Кендра взяла бутылочку с маслом; тут Дикс приподнялся и сжал рукой ее запястье.

– Где вы этому научились?

– В школе конечно, где ж еще, – отозвалась Кендра.

Утратив самоконтроль, она автоматически воспроизвела его диалект. «Это потому, – с досадой подумала Кендра, – что я погрузилась в медитативное состояние и полностью растворилась в клиенте, как учил преподаватель».

– Я закончила курсы массажа в колледже, – тут же поправилась Кендра.

– Ставлю вам высший балл.

Дикс широко улыбнулся, обнажив белые ровные зубы, безупречные, как и его тело.

Закрыв глаза, он предоставил себя в распоряжение Кендры, и она приступила ко второму этапу массажа.

По рассеянности Кендра заговорила на его диалекте, вышла на миг из роли благородной леди, и теперь у нее было такое ощущение, что ее разоблачили. Чувство неловкости усиливалось по мере продолжения сеанса. Ей хотелось поскорее закончить его и уехать. Завершив массаж, она отошла в сторону и стала вытирать руки полотенцем. Цель этой процедуры: дать клиенту немного времени полежать и насладиться ощущением. Но в данном случае у Кендры была другая задача: оказаться подальше от Дикса. Она встала к нему спиной и начала укладывать свои вещи.

Кендра услышала движение и обернулась – Дикс сидел на массажном столе, болтая ногами и глядя на нее; его тело блестело от масла.

– Так она не объяснила вам, как было дело, миссис Осборн? Я вас не отпущу, пока вы не узнаете правду. За кого вы меня принимаете? Короче, она ошивалась в пабе внизу. Я заскочил выпить томатного сока. Девочка, пьяная в стельку, пустилась танцевать с двумя парнями. Они ее затерли в угол и начали лапать. Она расстегнула блузку, стала задирать юбку, как будто…

– Хватит, – оборвала Кендра.

В голове у нее стучало: «Пятнадцать лет, пятнадцать лет».

– Нет, вы должны дослушать. Вы ведь решили, что я…

– Хватит, я вам верю.

– Нет уж. – Дикс покачал головой. – Поздно, миссис Осборн. Я уже начал. Я вывел ее из паба, но она неправильно все поняла и стала предлагать себя на разные лады. Я притворился: ладно, можешь пососать.

Кендра сверкнула глазами, и Дикс приподнял руку.

– Но сначала поедем к тебе, сказал я. Как еще я мог узнать ее адрес? Я отвез девочку к дому. Тут появились вы.

– Нет… Не так. – Кендра покачала головой. Подбирая слова, она показала на свою грудь. – Вы трогали ее вот тут… Я видела.

Дикс отвернулся. Было видно, что он старается восстановить в памяти события той ночи.

– Да, ее сумка валялась на полу, – произнес он. – Я наклонился и поднял ее. Поверьте, я не путаюсь с малолетками. А она – ребенок, я сразу уловил. Не то, что вы, совсем не то, что вы, миссис Осборн. Кендра. Вы можете подойти?

– Зачем?

– Просто вы красавица, и я хочу поцеловать вас. – Дикс улыбнулся. – Видите? Я не притворяюсь. Я всегда говорю правду. И про вашу племянницу. И про себя. И про вас.

– Массаж – это моя работа. Если вы вообразили черт знает что…

– Я позвонил по объявлению в спортивном зале. Готовлюсь к соревнованиям. Мне нужно поддерживать форму. Вот и все.

– К каким соревнованиям?

– По бодибилдингу. – Дикс помолчал, ожидая ее реакции, но таковой не последовало. – За звание «Мистер Вселенная». Качаюсь с тринадцати лет.

– То есть как долго?

– В общей сложности десять лет.

– Значит, вам двадцать три?

– Точно.

– А мне сорок.

– Ну и что?

– Вы считать умеете?

– Умею. Но поцеловать вас от этого мне хочется не меньше.

Кендра не отодвинулась, сама не понимая почему. Ей хотелось почувствовать его поцелуй, и не только поцелуй. Семнадцать лет разницы в возрасте означают, что все будет без привязок, функционально, так, как ей надо. Но было в Диксе что-то такое, что заставило Кендру колебаться. Ему только двадцать три, но по образу мыслей и поведению – больше, и в этом таилась угроза для ее покоя, который она так тщательно оберегала.

Дикс спрыгнул со стола. Простыня упала на пол. Он подошел к Кендре и положил руку ей на плечо, потом сжал запястье.

– Позвонил я ради массажа. Деньги лежат на столе. И чаевые тоже. Ничего другого я не имел в виду. А теперь имею. Так что вопрос в вас. В конце концов, речь идет только о поцелуе.

Кендра хотела сказать «нет», потому что осознавала: «да» может завести неизвестно куда. Но она молчала. И не уходила.

– Вы не ответили, миссис Осборн. Так да или нет?

– Да, – откликнулся кто-то, сидевший внутри ее существа.

Дикс поцеловал Кендру, поддерживая рукой шею. Кендра положила руку ему на талию, потом ладонь скользнула вниз, на ягодицы, упругие, как все его тело. И заряжавшие ее желанием.

– Нет, не надо! – Кендра отстранилась от него.

– Хорошо. – Дикс отклонился назад. – Можешь уйти, если хочешь.

Одной рукой он гладил ее шею, другая коснулась ее груди.

Эта ласка лишила Кендру способности сопротивляться. Она снова прижалась к Диксу и опустила руки ему на талию – на этот раз избавляя его от последнего предмета одежды.

– Ты моя, – сообщил Дикс.

Он подвел Кендру к кровати, стоявшей у окна.

– Богиня.

Дикс расстегнул ей блузку и высвободил груди. Он любовался то ими, то ее лицом, потом губами приник к соску.

Кендра ртом ловила воздух. Она так долго терпела, так стосковалась, так нуждалась в мужском обожании ее тела, хоть искреннем, хоть притворном. Она хотела Дикса Декурта, и ничто другое не имело значения в ту минуту.

– Какого черта, Дикс! Что ты тут вытворяешь? Мы же договорились: никаких баб!

Они отпрянули друг от друга, нащупывая простыню, полотенце, что-нибудь, чем можно прикрыться. И Кендра поняла, отчего в комнате три кровати. Проще простого: Дикс Декурт делит жилье с двумя соседями, и один из них вернулся домой.

Глава 7

Той ночью, когда Несс увидела Блэйда, выходившего из полицейского участка на Харроу-роуд, она довольно легко приняла решение, но в результате ступила на путь, который повлиял на жизнь даже незнакомых ей людей. Не говоря уже о ее собственной.

Блэйд был не из тех, кто вызывает симпатию. От него исходило столь явное ощущение опасности, что ему следовало носить на шее маяк, а не эту безделушку: золотой итальянский амулет, якобы отводящий дурной глаз. В Блэйде чувствовалась также внутренняя сила. Эта сила притягивала к нему людей, в то же время Блэйда боялись и сохраняли с ним дистанцию. Он держал людей в состоянии зависимости, неуверенности, напряжения. Блэйд освоил манеру поведения, которая внушала людям страх, что было необходимо ему при его физических данных. Имея рост сто шестьдесят сантиметров, он производил впечатление человека, которого можно пальцем перешибить. Совершенно лысый, со срезанным подбородком, отчего в профиль его нос походил на клюв, Блэйд рано понял, что есть только два способа выжить в той среде, в которой он родился: вырваться из нее или подчинить себе. Блэйд выбрал путь хозяина жизни. Так было проще, а он ценил простоту.

Приблизившись к нему, Несс в полной мере ощутила и силу, и опасность, но ей некогда было об этом задумываться. Встреча с теткой, а затем визит в Моцарт-истейт к Сикс привели ее в такое расположение духа, когда меньше всего заботишься о самосохранении. Поэтому, хорошенько разглядев Блэйда, включая ковбойские ботинки, добавлявшие ему роста, и татуированную кобру, пересекавшую лицо, Несс нашла в нем как раз то, что искала.

Блэйд же увидел, что девочка с готовностью даст ему желаемое. Он провел четыре часа в полиции – на два часа больше, чем когда-либо. На этот раз Блэйд засел крепко, пришлось сплясать под полицейскую дудку. Он оказался в их власти. Блэйд терпеть этого не мог и злился на себя, что довел ситуацию до крайности. Ему хотелось немного разрядить напряжение. Существовало несколько способов сделать это, и один из них бесстыдно предлагала Несс.

Когда за Блэйдом подъехала машина, он не сел на переднее сиденье и не приказал водителю – некоему Кэлвину Хэнкоку, чьи многочисленные косички были аккуратно заправлены под шапку, чтобы не вызывать неприятных эмоций у человека, лишенного волос, – следовать на Портнелл-роуд, к семнадцатилетней Ариссе. Нет, он кивком велел Несс забраться на заднее сиденье, и сам устроился рядом. Кэлвин Хэнкок остался за рулем.

– На Виллесден-лейн, – скомандовал Блэйд.

Кэл – это был именно он – посмотрел в зеркало заднего вида. План изменился, а он этого не любил. В обязанности Кэла входила безопасность Блэйда, и он успешно справлялся с этой задачей уже пять лет, чем заслужил крышу над головой и сомнительную награду: дружбу с Блэйдом. Кэл понимал, каким риском чреваты внезапные решения, понимал также, сколько будет стоить его жизнь, если что-либо случится с Блэйдом.

– Дружище, я думал, ты настроился на Риссу. На Портнелл чистота и порядок. Она весь день готовилась. Мы, конечно, можем поехать и на Виллесден. Мало ли кого ты подобрал, меня это не интересует.

– Черт, ты мне вроде советуешь?

Вместо ответа Кэл переключил передачу.

Несс слушала и млела от восторга.

– Нам требуется немного радости, – добавил Блэйд, обращаясь к Кэлу.

У Несс по телу прошел трепет возбуждения. Кэл послушно подвел автомобиль к обочине, открыл бардачок и скатал самокрутку с марихуаной. Раскурив, он протянул ее Блэйду, а сам снова повел машину по ночной дороге; его глаза встретились с глазами Несс в зеркале заднего вида.

Блэйд откинулся назад. Он не обращал на Несс никакого внимания, отчего становился для нее еще более притягательным. Он курил, не предлагая Несс. Не в силах сдерживаться, она положила ладонь на бедро Блэйду, затем – ближе к паху. Блэйд отшвырнул ее руку. При этом он ни разу не взглянул на девочку. Несс хотелось быть его рабыней.

Голосом, который она позаимствовала из многочисленных фильмов, где так противоестественно изображается блаженство близости, Несс прошептала:

– Детка, я доставлю тебе удовольствие. В моих руках ты будешь млеть от счастья. Открой свои желания. Я все сделаю.

– Это я тебя сделаю, шлюха. – Блэйд равнодушно посмотрел на Несс. – Когда и где захочу. И всегда будет так, а не иначе. Лучше сразу заруби это на носу.

Несс расслышала только «всегда будет так» – и наполнилась теплым, влажным волнением от того, что эти слова сулили.

Кэлвин вел машину на север, в сторону, противоположную Харроу-роуд, за пределы Килбурн-лейн. Несс, занятая только Блэйдом, не обращала внимания, куда они направляются. Наконец они очутились в районе низких кирпичных домов и узких улочек с давно разбитыми фонарями. Это могло быть что угодно – от Хэкни до преисподней. Несс понятия не имела.

Кэл припарковался и открыл дверцу со стороны Несс. Девочка выбралась из автомобиля. Блэйд за ней. Он отдал окурок Кэлу и сказал, прислонившись к машине:

– Проверь тут.

Кэл пошел по дорожке между двумя домами.

Несс дрожала – не от холода, а от предчувствия, которого не испытывала никогда прежде. Она старалась выглядеть спокойной – бывалой, если так можно выразиться, но не могла отвести глаз от Блэйда. Он стал словно средоточием ее желаний. Несс казалось, что в этот вечер, который начинался так ужасно, свершилось чудо.

Кэл вернулся через несколько минут.

– Все чисто, – сообщил он.

– У тебя с собой? – спросил Блэйд.

– Черт возьми, дружище. А как же? – Кэл похлопал себя по карману потертой кожаной куртки. – Кто любит тебя больше папочки? Сколько времени ты жив-здоров под присмотром Кэла Хэнкока!

Блэйд ничего не ответил. Он кивнул в сторону дорожки между зданиями. Кэл двинулся первым.

Несс замыкала шествие. Она старалась держаться поближе к Блэйду, словно они пара.

Место оказалось шумным, грязным, пропитанным едкими запахами: гниющих помоек, кухонного пара, горящего мусора. Они миновали двух пьяных девиц, блюющих в чахлом кустарнике, и шайку подростков, задиравших пенсионера – бедняга по глупости решил вынести мусорное ведро на ночь глядя. Затем им встретилась свора котов с рваными ушами, которые сцепились друг с другом, и тощая, как швабра, женщина, которая всаживала под кожу иглу в укрытии из выброшенных матрасов, прислоненных к высохшему дереву без листьев.

Они направились к центральному дому в ряду таких же построек. Несс решила, что здание либо пустует, либо его обитатели спят. Блэйд постучал. Открылось смотровое окошко. Кто-то оглядел их и отворил дверь. Блэйд отодвинул Кэла и ступил внутрь, Несс за ним. Кэл остался снаружи.

Мебели внутри не оказалось. Кое-где лежали старые матрасы, по три в стопку. Столами служили перевернутые картонные коробки. Два торшера отбрасывали скудный свет на стены и потолок; пол с потертым коричневым ковром оставался в тени. Стену украшало граффити: взмывающий в стратосферу мужчина со всклокоченной гривой и обнаженная девица верхом на шприце.

В целом дом имел нежилой вид, но в нем было полно народу. Из плохо настроенного радиоприемника доносилась хрипловатая музыка, и можно было даже подумать, что проходит вечеринка. Однако люди не разговаривали друг с другом и не танцевали. Здесь только курили, а беседа если и завязывалась, то касалась исключительно качества крэка[10]10
  Крэк – более дешевая версия кокаина, предназначенная для курения.


[Закрыть] и того действия, которое он оказывает на организм и сознание.

Кто-то курил марихуану, кто-то – табак; дурь переходила из рук в руки. Продажей занималась негритянка средних лет, облаченная в красное неглиже, которое открывало печальное состояние ее большой отвисшей груди. Судя по всему, она была главной; ей помогал охранник у дверей, который через смотровое окошко оценивал желающих войти.

Никого не заботил вопрос: а безопасно ли в этом месте предаваться подобному досугу? Такого рода притонов в окрестностях было больше, чем поганок в лесу. Полиция не могла их выследить, а если бы даже кто-нибудь из местных набрался храбрости и донес, требуя ареста содержателей притона, у полиции и других дел хватало.

Дама в красном неглиже снабдила Блэйда необходимым, ему даже не пришлось просить. Его вкусы здесь знали. Поскольку благополучие этой дамы зависело от благополучия Блэйда, она рада была угодить. Это заведение находилось на территории, контролируемой албанской группировкой, и дама была обязана Блэйду не только крышей, но и средствами к существованию, которые давал ей этот бизнес.

– Как поживает бабушка, дорогой? – спросила Красное Неглиже, пока Блэйд раскуривал поданную трубку, крошечную, еле видную в его ладони. – Все еще в больнице? Бедняга. А твоя мать по-прежнему не дает тебе видеться с братьями и сестрами? Сука. Кто это? Она с тобой?

«Она» относилось к Несс, которая тенью следовала за Блэйдом и стояла на шаг позади, словно почетный эскорт. Девочка ждала какого-нибудь знака с его стороны, который бы показал, чего он от нее хочет, и пыталась под видом равнодушия скрыть растерянность. Блэйд положил ладонь ей на шею, указательным и большим пальцем прихватил мочку уха и потянул Несс вперед. Потом, вставив ей в рот трубку, с улыбкой смотрел, как девочка затягивается.

– С кем же она, если не со мной? – ответил Блэйд Красному Неглиже.

– Уж больно зеленая. Тебе вроде не свойственно.

– Ревнуешь? Что, глаз на меня положила?

– Ой, что ты! – Красное Неглиже рассмеялась и похлопала Блэйда по щеке. – Ты слишком важная шишка для меня. Позовешь, если Мелия понадобится.

Она удалилась по темному коридору, где единственная парочка пристроилась у стены и неуклюже сотрясалась, согнув колени.

Несс быстро ощутила эффект от курения. Вся ее прошлая жизнь отступила на задний план, существовал только настоящий момент. Ей было плевать на опасность, угрожающую с разных сторон. Разве могли волновать подобные вещи, когда рассудок оставил ее, уступив место сознанию, как ей казалось, высшему? Несс понимала одно: ей хочется еще этой штуки, творящей такие чудеса.

– Вижу, тебе понравилось! – улыбнулся Блэйд.

– Это все ты, – заметила девочка.

Для нее Блэйд был средоточием всех желаний, источником всех чувств. Только он мог наполнить ее, сделать собой.

– Давай я тебе пососу! Ты даже не представляешь, как тебе будет классно!

– Специалист, значит?

– А ты проверь!

– Твоя мама знает, с чем ты пристаешь к дяденькам?

Его слова глубоко задели Несс. Она повернулась, подошла к матрасам и села на одну из куч, между двумя парнями. До ее появления те были поглощены собственными ощущениями, но Несс отвлекла их.

– Дашь затянуться? – спросила она, указывая на трубку. – Я тебе тоже дам, если пожелаешь.

Она положила руку соседу на бедро, а потом запустила между ног точно так, как недавно в машине.

Блэйд наблюдал за Несс издалека, он понимал, зачем она это делает. Но Блэйд был не из тех мужчин, которые позволяют бабам выделываться у себя на глазах. Блэйд решил, что эта маленькая шлюшка может делать, что хочет. Он оставил ее в комнате и отправился искать Мелию. Ничего, скоро эта малолетка узнает, что значит в подобном месте играть с мужчинами, как со щенками.

И Несс действительно скоро узнала. Затянуться ей дали, но не за ту цену, которую она назначила. Несс привлекла внимание не только тех двоих, между которыми расположилась. Другие мужчины тоже заприметили ее, и, когда рука девочки легла между ног соседа по матрасу, не он один почувствовал возбуждение.

В комнате были женщины, но опыт научил их сидеть тихо и ловить кайф, за которым они сюда пришли. Никому из мужчин не хотелось тратить время и силы на уговоры или принуждение. И когда подвернулся случай получить то же самое без всяких затрат, они им воспользовались.

Мужчины видели, что Несс очень молода, но это их не смутило. Эти «джентльмены», когда им было лет по двенадцать-тринадцать, клеились к одиннадцатилетним девочкам. С тех пор они мало изменились. В их мире, где никто не знал, ради чего жить и на что надеяться, не требовалось особо совершенствовать примитивные навыки ухаживания.

Несс оказалась в кольце мужчин прежде, чем поняла, что происходит. Сам факт оцепления, даже не последствия, которые оно предвещало, положил начало ее отрезвлению. Она больше не хотела курить.

– Вали девку сюда, – раздался чей-то голос.

Несс схватили сзади и повалили на матрас. Горячее дыхание окутывало ее со всех сторон, дыхание и запах. Две пары рук стянули с нее колготки, третья раздвинула ноги. Четвертая сжала руки. Несс крикнула – и это было воспринято как проявление возбуждения.

Несс стала извиваться – попытку вырваться восприняли как страстное нетерпение. Услышав, как расстегивается молния на чьих-то брюках, девочка снова крикнула и зажмурилась, чтобы ничего не видеть. Горячее тело плюхнулось на нее и начало ритмично двигаться. Несс завизжала.

И тут все кончилось. Кончилось так, как Несс и не смела мечтать. Она услышала жуткую брань; неведомая сила сорвала с нее мужское тело. Не кто иной, как Блэйд, поднял девочку с матраса. Нет, он не вынес ее на руках из этого кошмара, словно рыцарь прекрасную даму. Блэйд встряхнул ее изо всех сил и как следует отругал. Если ей, недоношенной идиотке, дебильной шлюхе, требуется хороший урок, он сам преподаст его, а не этот подонок.

Несс была на седьмом небе, словно ей сделали предложение. Она понимала, что, если бы Блэйду было плевать на нее, он бы не пришел на помощь. Он выступил один против всех. Эти мужчины были выше, крепче, сильнее. Блэйд рисковал собой, спасая ее. Поэтому когда Блэйд двигался к двери, толкая Несс перед собой, девочка воспринимала тычки как ласку и без сопротивления шла.

На улице их ждал Кэл Хэнкок.

– У Мелии все в порядке, – сказал ему Блэйд. – Поехали на Лэнсфилд.

– А что с ней? – Кэл кивнул на Несс.

– Поедет с нами. Здесь эту шлюху оставлять нельзя.

И вот через тридцать минут Несс оказалась не в элегантной квартире, которую себе представляла, а в какой-то берлоге возле Килбурн-лейн, в квартале, предназначенном на снос, где временно поселились те бездомные, у которых хватало духу жить в непосредственной близости от Блэйда. Там на матрасе, покрытом колючим одеялом, Блэйд сделал с Несс именно то, что не удалось парню в притоне. Но теперь Несс с готовностью приняла этот знак внимания.

У Несс были свои планы на жизнь, и, раздвигая ноги под Блэйдом, она думала, что Блэйд – единственный человек, с которым она хотела бы их разделить.

Кендра поверила в версию Дикса о том, как он вытащил Несс из «Сокола» и привез домой. Дикс, спокойный и доброжелательный, с мягким голосом, казался искренним. Кендра решила махнуть рукой на Несс в ту самую ночь, когда девочка встретила Блэйда. Кендра придерживалась этой линии поведения в течение нескольких недель, но после рассказа Дикса она почувствовала, что должна наладить отношения с племянницей. Вопрос в том, как это сделать, – особенно если учесть, что Несс почти не появлялась дома.