Текст книги "Замуж со второй попытки"

Глава 9

Проснувшись, Кормак увидел, что за окнами уже светит солнце. Рядом спала Милла. Ее золотые волосы разметались по подушке вокруг головы. В этот момент она была похожа на ангела. На мгновение ее губы зашевелились, словно в молитве, и Кормак почувствовал, как сердце переполняет странная эйфория. Милла тихо вздохнула, коснулась плеча Кормака теплой ладонью и снова погрузилась в свои сны.

Он вспомнил, как эта рука ласкала его всего несколько часов назад, и зажмурился, почувствовав вспышку желания. Убрав прядь волос с лица Миллы, Кормак задумался над тем, помогла ли Милла успокоиться его душе. Впервые за несколько месяцев его не посетили ночные кошмары. Он не проснулся в луже крови Дункана, яростно крича в темнеющее небо пустыни.

Кормак повернулся и взглянул на часы, стоящие на столике у кровати. Никто не будет расспрашивать его, где он был ночью, но лучше постараться проскользнуть домой до того, как все проснутся.

Словно почувствовав его намерение, Милла сжала пальцами его плечо и открыла сонные глаза.

– Останься.

Он придвинулся ближе и притянул ее к себе.

– Мне не хочется уходить, но я должен вернуться.

Она прижалась губами к его шее.

– Увидимся позже?

Кормак уткнулся губами в ее волосы.

– Никто не сможет мне в этом помешать.

Милла отстранилась и коснулась его рта.

– А это для меня в новинку…

Он рассмеялся.

– Что?

Она обвела пальцем контур его губ и озорно блеснула глазами.

– Эта улыбка. Она тебе идет. Ты должен улыбаться чаще.

– Ты сегодня рано встал! – удивилась Рози, войдя в кухню.

Она села за кухонный стол и завязала волосы резинкой.

Кормак вздохнул, так как надеялся позавтракать в одиночестве. Он достал вторую кружку из буфета.

– Ты тоже нынче ранняя пташка. Хочешь кофе?

Она кивнула.

– Я слишком нервничаю, чтобы спать. Столько всего нужно сделать, и мне кажется, что я непременно что-то забуду.

Кормак покачал головой.

– Единственное, что действительно важно, – это чтобы твой жених явился на вашу свадьбу и, желательно, не опоздал. Все остальное – лишь декорация. – Он налил кофе в кружки, добавил молока.

Рози подняла бровь.

– Заявить дизайнеру, что «все остальное – лишь декорация», – это все равно, что размахивать красной тряпкой перед быком… Кстати, ты что-то напеваешь себе под нос.

Кормак удивился.

– Правда? А я и не заметил.

Рози вздохнула.

– Я так давно не слышала, как ты поешь.

Он протянул ей кружку.

– Я репетирую церковные гимны. Считай это свадебным подарком: не смущать сестру плохим пением в день ее свадьбы – просто бесценно.

Роза сделала глоток кофе и насмешливо посмотрела на него.

– Ты еще и шутишь? Напеваешь и шутишь? Ты напоминаешь мне брата, который у меня когда-то был…

На ее лице появилось тревожное выражение. Кормак насторожился.

– Ты не ужинал с нами два вечера подряд.

Его беспокойство усилилось.

– Ты был в этой же одежде вчера.

Теперь Рози внимательно изучала его лицо, и Кормак понял, что она не успокоится, пока не докопается до правды.

– Ты не побрился сегодня утром!

– Рози, не могла бы ты остановиться, пожалуйста? Я не хочу…

Сестра поставила кружку на стол и пристально посмотрела на Кормака голубыми глазами.

– Ты ночевал в коттедже с Миллой, не так ли?

Сегодня Милла не ощутила трепет, подъезжая к Калькаррон-Хаус. Припарковавшись перед крыльцом, она вышла из машины и, посмотрев через лужайку на огромный шатер, только сейчас осознала, насколько пышной будет свадьба Рози. К своему удивлению, Милла внезапно поняла, что ее негативные чувства к свадебным приготовлениям исчезли. Она даже решила подойти поближе и хорошенько рассмотреть шатер, но вдруг чьи-то ладони легли на ее лицо, закрыв ей глаза. Милла испуганно взвизгнула, а затем рассмеялась, поняв, что это Кормак.

– Какой приятный сюрприз! – воскликнул он. – Что ты здесь делаешь?

Его улыбка была точно такой же, как и на снимке, который хранился в студии.

– Я ведь пообещала, что напишу картину для Рози, поэтому подумала, что лучше поработать над ней – ведь до свадьбы осталось совсем немного времени.

Глаза Кормака наполнились беспокойством.

– А как же твоя собственная работа?

– Я знала, что ты это скажешь, но я хочу сделать это ради тебя, Кор.

Он посмотрел на шатер.

– У меня есть свободных полчаса. Хочешь, я понесу твой альбом?

Она улыбнулась.

– Это было бы здорово, потому что, как тебе известно, он довольно тяжелый.

Кормак вытащил из машины сумку Миллы и повесил на свое плечо.

– Ладно, идем отсюда.

Они направились к озеру. Едва деревья скрыли их от посторонних глаз, Кормак сбросил с плеча сумку и притянул Миллу к себе.

– Ты не представляешь, как сильно я по тебе скучал!

Он обвел пальцем контур ее подбородка, а затем приник к ее губам своими губами. Они были теплыми и твердыми.

Милла, переведя дух после долгого поцелуя, обхватила лицо Кормака ладонями и ответила:

– Представляю, потому скучала по тебе так же сильно!

Он вздохнул и прижался лбом к ее лбу.

– Я должен предупредить тебя. Рози догадалась, где я был прошлой ночью.

У Миллы все внутри сжалось. Она ведь не подумала о том, как семья Кормака может отреагировать на ее с ним роман.

– И?

Он отпустил ее и отступил назад, его глаза были серьезны.

– Ты должна понимать, что моя семья считает меня кем-то вроде инвалида. Они хотят, чтобы я исцелился, поэтому будут благодарны за любое маленькое чудо.

– То есть они считают меня способной творить чудеса? Не просто соответствовать таким ожиданиям.

Кормак обнял Миллу и поцеловал в макушку.

– Не волнуйся. Я дал Рози строгие указания не придавать этому значения. Не хочу, чтобы мы были в центре внимания.

Она подняла лицо.

– Планируется пышное торжество – Рози будет в центре внимания. Никому и дела до нас не будет.

– Надеюсь, ты права.

Кормак поднял ее сумку с земли и взял Миллу за руку.

– Идем. Я не могу отсутствовать слишком долго.

Милла села на валун и положила альбом на колено. Она уже приблизительно представляла себе, какую собирается нарисовать картину для Рози, но нужно было определиться с цветовым решением.

Делая наброски, она вдруг ощутила на себе взгляд и подняла голову. Кормак сидел неподалеку и бросал камешки в воду, но его глаза были прикованы к Милле.

– Я не могу работать, когда ты так на меня смотришь.

– Ничего не могу с собой поделать. – Он поднялся на ноги, подошел и встал позади нее. – Мне хочется видеть, что ты делаешь.

Она откинула голову назад, чтобы взглянуть на него.

– Ничего интересного. Это в основном наброски и заметки о палитре красок, которая будет использоваться при написании картины.

Кормак наклонился, коснулся ее лба губами, а затем сел на валун позади нее и промурлыкал у самого уха Миллы.

– Думаю, это очень интересно.

Он обнял ее за талию и привлек к себе. Милла почувствовала, как ее спина прижалась к его теплой груди.

Она притворилась, что сердится.

– Я не смогу сосредоточиться, когда ты сидишь позади меня.

Кормак медленно провел ладонями по ее рукам.

– Покажи мне, как ты рисуешь.

Милла боролась с желанием повернуться и притянуть его к себе.

– Ладно. Если я покажу тебе кое-что, ты позволишь мне продолжать работу над набросками к картине?

Он прикоснулся губами к ее уху.

– Может быть…

– Отлично! Нам понадобится чистая страница.

Милла только собралась открыть в альбоме новую страницу, когда внезапный порыв ветра перевернул сразу несколько страниц, открыв наполовину законченный карандашный портрет.

Кормак наклонился через ее плечо и потянулся к альбому.

– Это же я!

Милла удивленно посмотрела на рисунок, а потом вспомнила. Вчера она, сидя с карандашом в руках, задумалась о Кормаке и даже не заметила, как нарисовала его.

Милла склонила голову к плечу, гадая, к добру это или нет.

– Не обращай внимания. Это просто рисунок.

– Ты говорила, что тебе не нравится рисовать портреты.

Она обернулась, чтобы посмотреть на Кормака, и его взгляд обжег ее.

– Так и есть. Но в тот момент, должно быть, мои мысли были заняты тобой.

Он коснулся рукой лица Миллы и нежно провел губами по ее губам.

– А сейчас все твои мысли тоже обо мне?

Она улыбнулась.

– Пока нет, но, похоже, вот-вот все изменится…

Кормак притянул Миллу к себе для последнего поцелуя. Мысль о том, что она вернется в коттедж, внезапно стала невыносимой.

– Зайдешь в дом выпить кофе перед тем, как уехать? – предложил он.

– Не могу. Мне нужно закончить эту картину, иначе до дня свадьбы краски на ней не успеют высохнуть.

Кормак коснулся губами ее волос.

– Молодожены не будут открывать подарки, пока не вернутся из медового месяца, так что у тебя есть время на кофе. Дело в том, что я не хочу тебя отпускать.

Милла уткнулась лицом ему в шею.

– Я тоже не хочу уходить от тебя, так что, думаю, кофе я все-таки выпью.

Когда они вошли в кухню, где Лили в этот момент ставила цветы в вазу на кухонном столе, Кормаку сразу стало ясно, что Рози уже успела разболтать о нем и Милле его матери. Лили тщательно избегала встречаться с сыном взглядом, направив вместо этого все внимание на Миллу. Она расспрашивала гостью о ее лодыжке и о том, как продвигается работа над ее картинами.

– Я рада, что пока укладываюсь в график, – отвечала Милла. – Студия в коттедже просто великолепна!

– Приятно слышать, – улыбнулась Лили. – И приятно снова видеть вас здесь…

Кормак поспешил вмешаться.

– Милла делала зарисовки у озера. Я предложил ей перед возвращением в Стратбурн выпить кофе.

Лили наконец встретилась с сыном взглядом.

– Понятно.

– Какие прекрасные цветы! – попыталась сменить тему разговора Милла.

– Они остались после украшения шатра. Я решила, что этот букет будет хорошо смотреться в гостиной. – Лили взяла вазу со стола. – Я сейчас вернусь.

Едва она вышла, Милла повернулась к Кормаку.

– Она все знает?

– Да. Надо не забыть поблагодарить за это Рози.

Глаза Миллы расширились.

– Может, твоя сестра проговорилась случайно. Ты в порядке?

Он кивнул, взял ее за руку и начал нежно потирать ее пальцы. В голове возникла мысль: «В конце концов, будет легче плыть по течению, чем прятаться в тени».

Кормак все еще думал об этом, когда в кухню вернулась его мать. Он тут же отпустил руку Миллы, но заметил, как уголки губ Лили дрогнули. Она быстрыми движениями смела лепестки и обрезки цветочных стеблей со стола, а затем подняла голову и наконец улыбнулась.

– Милла, вы не хотите прийти завтра на свадьбу Рози?

Кормак не ожидал этого приглашения, Милла, кажется, тоже. Она забормотала:

– О нет… Я не могу… То есть с вашей стороны очень любезно пригласить меня, но у меня столько дел, и…

– Соглашайся! – произнес Кормак и сам удивился своему порыву. Он посмотрел в лицо Милле. – Я могу гарантировать, что это будет отличная свадьба.

Она вопросительно наморщила лоб.

– Я… Ты хочешь, чтобы я пришла?

Кормака так и подмывало притянуть ее к себе и поцеловать, но он лишь кивнул:

– Да.

Милла повернулась к Лили.

– Я очень польщена приглашением, но есть небольшая проблема. Мне нечего надеть на свадьбу – те вещи, которые я привезла с собой, для этого не годятся.

В ответ Лили заявила, что этот вопрос можно легко решить благодаря гардеробу Рози.

– У вас с ней один размер. Уверена, что мы подыщем что-то красивое. Какой у вас размер обуви?

– Пятый с половиной.

– У Рози такой же! – просияла Лили. – Решено! Сейчас попьем кофе и пойдем найдем для вас наряд. Вы будете выглядеть идеально!

Милла отбросила опасения и позволила себе почувствовать радостное волнение. Конечно, приглашения на свадьбу она не ожидала, но если Кормак хочет ее присутствия на семейном торжестве, то имеется достаточно причин там побывать.

Кормак выглядел таким счастливым, когда она согласилась! Чем больше Милла об этом думала, тем больше ей нравилась мысль стать гостьей на бракосочетании Рози. Свадьба намечается очень красивая: шатер у озера, фонарики на деревьях, шампанское, традиционная шотландская «кейли» – вечеринка с музыкой и народными танцами, а главное, рядом будет Кормак.

Милла поймала его пылкий взгляд и покраснела. Она снова повернулась к Лили.

– Ну, если Рози не будет против того, чтобы одолжить мне что-нибудь…

– Разумеется, она не будет против…

– Против чего? – спросила Рози, входя на кухню с конвертом в руке.

– Одолжить Милле что-нибудь, что можно надеть на завтра, – улыбнулась Лили. – Она идет на твою свадьбу!

– Как здорово! – Рози бросила взгляд на брата, повернулась к Милле и тепло улыбнулась. – Я так рада, что вы присоединитесь к нам, и, конечно, с удовольствием одолжу вам какой-нибудь наряд.

– Что-то не припомню, чтобы вы двое так радовались, узнав, что я буду на этой свадьбе, – проворчал Кормак матери и сестре и полез в шкаф, чтобы достать кружки для кофе.

– Разумеется, мы были рады. Но если тебе обязательно нужно это услышать… Я просто счастлива, что ты приехал, – Рози вытащила листок из конверта, который держала в руках. – Чуть не забыла… Вы ни за что не догадаетесь, о чем тут написано… Эмма приняла приглашение на мою свадьбу!

Раздался громкий стук – две кружки упали на столешницу. Кормак пробормотал извинение, но Рози и Лили, похоже, не расслышав его слов, даже не прервали беседу друг с другом. Кормак продолжил наливать кофе, но Милла заметила, как напряглась его спина. Она пыталась поймать его взгляд, однако Кормак словно не замечал этого. Озадаченная, Милла снова сосредоточилась на том, что говорили Рози и Лили.

– Это хорошие новости, – обрадовалась Лили. – Будет приятно повидаться с ней. – Она поймала взгляд Миллы и объяснила: – Эмма – друг семьи. Она… Наш добрый друг. Мы подумали, что нельзя ее не пригласить.

Рози многозначительно посмотрела на Лили, наступило неловкое молчание. Кормак поставил на стол кружки с кофе и снова отвел взгляд, старясь не смотреть на Миллу. Затем, взяв свою кружку, он направился к двери, по дороге бросив:

– Прошу меня извинить. Я должен помочь разобраться с только что доставленными ящиками вина.

Рози распахнула дверцы широкого шкафа и начала доставать из него наряды.

– Просто дайте знать, если вам что-то понравится.

Милла сидела на кровати, чувствуя себя несчастной. Она не могла забыть, каким отсутствующим был взгляд Кормака, когда он поставил перед ней кофе и покинул кухню, даже не оглянувшись.

Кружки не случайно выпали из его рук – Кормак вовсе не был неуклюжим. Какая-то женщина по имени Эмма собиралась присутствовать на свадьбе. Рози и Лили были этим довольны, а Кормак – нет.

– А как вам это?

Рози держала в руках шелковое шифоновое платье серо-зеленого оттенка.

Милла встала и подошла ближе.

– Оно очень красивое.

– На нем еще сохранилась этикетка – его ни разу не надевали. Кажется, я купила его, чтобы отправиться в нем на благотворительный вечер, но потом заболела гриппом и не смогла пойти. – Рози приложила плечики платья к плечам Миллы. – Оно идеально подойдет для такого случая, если будет вам как раз. – Она улыбнулась. – Примерьте его.

Милла зашла в ванную, примыкающую к спальне Рози. Стянув с себя футболку и джинсы, она надела платье, ткань которого была прозрачной, мягкой на ощупь и, наверное, невероятно дорогой.

Когда Рози увидела Миллу в этом наряде, она восхищенно воскликнула:

– Вот это да! Выглядите потрясающе! Кор умрет, когда вас увидит! Ой, простите! У меня случайно вырвалось. Надеюсь, вы не думаете…

– Все в порядке. Не беспокойтесь об этом.

Милла повернулась, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале, и затаила дыхание.

Шелковый шифон облегал верхнюю часть тела, а вниз от талии струился мягкими изящными складками. Платье сидело на Милле так, словно было сшито для нее.

– О, Рози! Оно великолепно!

– А вот и подходящие туфли. Я их тоже ни разу не носила.

Рози подала ей элегантные кремовые туфли с серо-зеленой отделкой, на высоких каблуках, украшенные шелковыми бантами и стразами.

Надев их, Милла посмотрела на свое отражение. Действительно ли ее наряд поразит Кормака? Она попыталась улыбнуться, но у нее не получилось. Ей все не давал покоя его неожиданный уход…

– Можно у вас кое-что спросить? – обратилась она к Рози.

– Конечно.

– Кто такая Эмма?

Рози вздохнула.

– Выходит, тот неловкий момент не остался незамеченным вами.

– А я думала, мне показалось…

– Нет, не показалось. – Рози нахмурилась. – Кормак рассказал вам, что случилось с ним в Афганистане?

– Да.

– Что ж, это уже большой прогресс. – Рози вздохнула и посмотрела на потолок. – Эмма – жена, а точнее, вдова Дункана. Видели, как Кор отреагировал на ее имя? Мы все любили Дункана, но он до сих пор не может смириться с его гибелью. Они были друзьями. Я подумала, Кор будет рад видеть Эмму.

Рози, казалось, что-то обдумывала, а затем улыбнулась отражению Миллы в зеркале.

– Послушайте, сегодня вечером у нас состоится небольшая предсвадебная вечеринка – только для самых близких людей. Я думаю, вы должны быть там. Вы очень хорошо подходите Кормаку. Он, не сомневаюсь, будет рад вас там видеть. Вы сможете переночевать в Калькаррон-Хаус, а на следующий день стать гостьей на свадьбе.

Милла собралась было возразить, но Рози с улыбкой остановила ее.

– Мы не скажем Кору – это будет для него приятный сюрприз. У меня даже найдется для вас идеальное маленькое черное платье…

Глава 10

Кормак завязал галстук и уставился на свое отражение невидящим взглядом. Этим утром он сказал Милле, что хочет, чтобы она пришла на свадьбу, но теперь все изменилось. Если Эмма собирается присутствовать на торжестве, то Милла не должна быть там. Как он может появиться рука об руку с красивой девушкой, когда Эмма придет одна? Это было бы все равно что выставить напоказ свое счастье, объявить во всеуслышание, что он покончил со скорбью и пошел дальше по жизни.

Кормак понимал, что никогда не сможет избавиться от чувства вины – оно всегда будет гнаться за ним. Сегодня он бросил пару кружек на стол, в следующий раз он может повести себя намного хуже. Нельзя обременять Миллу своими неустойчивыми настроениями, кошмарами, страхами. Всем будет лучше, если он останется в одиночестве.

Кормак посмотрел на часы. Если выехать сейчас, то он успеет добраться до коттеджа и обратно, прежде чем кто-нибудь хватится его. Ему потребуется всего несколько минут, чтобы сказать Милле, что у них ничего не получится, и тогда он будет свободен – пусть и с разбитым сердцем.

Кормак остановился в нерешительности наверху лестницы. С первого этажа уже доносился гул голосов, музыканты настраивали свои инструменты. Он понятия не имел, как выдержит эту вечеринку. После объяснения с Миллой ему не захочется возвращаться. Скорее всего, он пойдет в бар и напьется. Но его семья никогда не простит его за то, что он пропустил эту вечеринку. Кормак оказался в ловушке. Что ж, придется сыграть роль послушного наследника Калькаррона.

Он заставил себя двинуться вперед, но на середине лестницы замер, словно загипнотизированный, увидев, что из гостиной вышла Милла и посмотрела на него с застенчивой улыбкой. Кормак никогда не видел ее вот такой – в элегантном черном платье и туфлях на шпильках, с зачесанными наверх волосами, которые поддерживала заколка со стразами.

Прежде чем он успел собраться с мыслями, из гостиной выглянула его сестра и захихикала.

– Мы так и думали, что удивим тебя. – Рози обняла Миллу за талию. – Правда, мисс О’Брайен великолепна?

Кормак с трудом обрел дар речи.

– Да.

Воротник рубашки внезапно показался ему слишком тугим. Кормака охватила горечь: ну почему Милла выглядит так неотразимо?

Он спустился на первый этаж, подошел к ней и заставил себя встретить ее взгляд.

– Выглядишь прекрасно. Я и не ожидал…

– В этом вся прелесть сюрпризов, Кор. Их обычно не ожидают. – Рози сжала его плечо и указала на большую сумку, лежащую на стуле. – Я настояла на том, чтобы Милла сегодня переночевала у нас. – Она наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку, и прошептала: – Поблагодаришь меня позже. – Шагнув назад, Рози улыбнулась. – Я оставлю вас двоих, чтобы поприветствовать других гостей.

Она бросила на брата игривый взгляд и исчезла в гостиной.

На пару мгновений Кор застыл в оцепенении.

– Ты сегодня тоже шикарно выглядишь, – со смущенной улыбкой сказала ему Милла, и от этого Кормак почувствовал себя еще хуже.

– Спасибо. – Он потянулся к ее сумке. – Я помогу тебе ее донести.

Кормак начал подниматься по лестнице, Милла молча последовала за ним.

Он привел ее в комнату, в которой она ночевала в прошлый раз. Придется здесь и сейчас сказать Милле то, что он собирался сказать ей в коттедже. Выбора не остается. А после того, как она уйдет, он соврет Рози, что гостья почувствовала себя неважно и решила вернуться в Стратбурн.

Кормак закрыл за ними дверь и уже открыл рот, но Милла заговорила первой.

– Что происходит? Если я сделала что-то не так, дай мне знать, потому что я понятия не имею, о чем ты сейчас думаешь. – Ее глаза недоуменно расширились, а боль, звучавшая в ее прерывающемся, дрожащем голосе, почти разрушила защиту Кормака. – Рози сказала, что это станет для тебя приятным сюрпризом, но я чувствую, что это не так.

– Это всего лишь из-за сильного удивления. – Он стиснул зубы. – Я… Я, вообще-то, собирался к тебе в коттедж…

Ее взгляд смягчился, в голосе зазвучало облегчение.

– Ты собирался ко мне? – Она подошла к нему и улыбнулась. – Ну а я уже здесь, разодетая в пух и прах только ради тебя.

Платье оставляло одно из ее плеч открытым. Кормак не мог отвести взгляд от гладкой кожи цвета сливок. Ему хотелось коснуться ее. Он тяжело сглотнул.

– Я хотел сказать тебе, что ты не можешь прийти завтра на свадьбу.

Голос Миллы дрогнул.

– Почему?

Он закрыл глаза.

– Я передумал.

– Передумал? – переспросила она с недоверием. – Просто так? – Она покачала головой. – Этого недостаточно. Мне нужно объяснение.

Кормак пожал плечами.

– Я не хочу, чтобы у тебя сложилось неправильное представление о нас, о наших отношениях.

Милла отшатнулась.

– Ты с такой легкостью меня отбрасываешь? Что с тобой случилось? Я больше не узнаю тебя.

– Я ведь говорил тебе. Я негодяй. Я ненадежный.

Ее глаза наполнились негодованием. Милла расправила плечи, ее руки сжались в кулаки.

– Как ты смеешь? – Она словно выплюнула эти слова. – Как ты смеешь прятаться за всем этим? – Ее глаза заблестели от подступивших слез. – Не знаю, что происходит, но вижу, что ты лжешь. Ты лжешь мне, но хуже всего, что ты лжешь самому себе! – Милла подошла к двери и обернулась. – Какая жалость! Я думала, что ты тот, кого я могла бы полюбить. Мне казалось, что за твоим молчанием и глазами раненого зверя скрывается что-то, чем можно дорожить…

Внезапно раздался стук в дверь. Она замолчала и отвернулась, чтобы вытереть слезы. Кормак провел рукой по волосам и вздохнул. Он причинил Милле боль, а она причинила ему боль в ответ. Их прервали в самый неподходящий момент.

Убедившись, что Милла привела себя в порядок, Кормак открыл дверь.

– Вот вы где! – улыбнулся Сэм Милле. – Ого! Выглядите великолепно! – Он шагнул вперед, расцеловал ее в обе щеки, а затем отступил.

Она ослепительно улыбнулась в ответ.

– И вы выглядите очень красивым.

Кормак почувствовал, как мышца дернулась на щеке, и раздраженно потер ее.

– Сэм, оставь нас, пожалуйста, на минутку!

– Конечно. Но вас ждут внизу. Меня послали за вами.

– Я сейчас приду.

Он посмотрел на Миллу. Та посмотрела на него со странным задумчивым блеском в глазах, затем коснулась руки Сэма.

– Все в порядке. Думаю, мы здесь все закончили, и после такого любезного приглашения на вечеринку я конечно же не хочу заставлять всех ждать. Идемте?

Милла улыбалась, но ее сердце разрывалось от горя. Она не понимала, что происходит в голове Кормака, и себя не понимала тоже. Что заставило ее взять Сэма за руку? Она собиралась убежать из этого дома, а теперь спускалась по лестнице на вечеринку, которую не хотела посещать.

На мгновение мысль о том, как неуютно будет чувствовать себя Кормак в ее присутствии до конца вечера, показалась достойным отмщением за причиненный им вред, но Милла уже сожалела об этом решении. Не зря говорят, что месть – это блюдо, которое лучше всего подавать холодным, и теперь она знала, что это правда.

Почему Кормак внезапно так изменился? Слова, которые он только что произнес, прозвучали, словно фразы из какого-то банального фильма. Кормак просто отбросил ее в сторону, как и Дэн!

Милла почувствовала, что слезы снова подступили к глазам, и усилием воли заставила себя успокоиться. Слезами делу не поможешь. Надо думать здраво.

В большом зале официант вручил им высокие бокалы с шампанским. Сэм растворился в толпе гостей. В дальнем конце зала скрипач играл Вивальди, но музыка не принесла Милле утешения. Она сделала глоток шампанского, затем еще один, чувствуя, как шипучий напиток быстро притупляет ее боль. Кормак, стоящий рядом, казалось, был погружен в задумчивое молчание, и Милла гадала, что ей делать дальше: отойти от него при первой же возможности или отвести его в сторону и попробовать заставить объясниться…

Когда гости вечеринки уже начали поглядывать на них с любопытством, Кормак с беспокойством переступил с ноги на ногу.

– Мне нужно пообщаться с гостями, а тебе придется пойти со мной.

Последовала череда официальных знакомств с его семьей, семьей жениха и близкими друзьями Бьюкененов. Милла заметила, что Кормак представлял ее всем как талантливого художника – лучший способ избежать любых вопросов об их отношениях и перевести разговор на тему искусства.

Милла потягивала шампанское и болтала с гостями. Каким-то чудом она сумела запомнить их имена и с вниманием слушала все, о чем они говорили, читая восхищение в их глазах. А ей хотелось лишь, чтобы ею восхищался Кормак.

Когда он отвел ее в тихое место рядом с камином, Милла подумала, что он собирается признаться ей, что сожалеет о сказанном наверху. Но вместо этого Кормак прошептал:

– Почему ты просто не ушла?

Его слова ужалили ее, словно змеи, и она наконец поняла, что нет смысла пытаться завоевать его восхищение. Он не хотел ее. Милла подавила рвущиеся из груди рыдания и решила, что завтра прямо с утра покинет Калькаррон-Хаус. Но раз ей предстоит уйти, она хотя бы позаботится о том, чтобы не уронить свое достоинство.

Милла вскинула подбородок и встретилась с Кормаком взглядом.

– Я хотела уйти, но потом передумала. Полагаю, я довольно… ненадежная. Уверена, что ты понимаешь это лучше, чем кто-либо другой.

Увидев, что Рози жестом подзывает ее, Милла повернулась и пошла прочь, представляя, как Кормак буравит ее спину горящим взглядом. Она специально нарядилась для него, и ее так взволновала первая реакция Кормака на ее новый имидж. Но весь этот вечер был лишь жалким спектаклем, и теперь он закончился бросанием друг в друга грязью, а ведь Милла вовсе не хотела причинять Кормаку боль, потому что была в него влюблена.

Она оглянулась и обнаружила, что смотрит ему прямо в глаза. За долю секунды она прочла во взгляде Кормака: «Я не тот, кто тебе нужен. Не хочу, чтобы ты полюбила меня, потому что я лишь подведу тебя – как подвел Дункана».

Он сказал ей эти слова вчера. И это была правда. Кормак не отвергал Миллу – он гнал ее от себя по какой-то другой причине.

Когда она отвернулась, ее охватило сострадание к мужчине, которого она любила. Теперь Милла жалела не себя. Если бы только она могла понять, почему он отталкивает ее, то, возможно, смогла бы ему помочь.

Когда она подошла к Рози, та прошептала Милле на ухо:

– Кормак не сводит с вас глаз. Я знала, что ему понравится, если вы придете сегодня вечером. – Она улыбнулась и указала на темноволосого молодого человека с ярко-голубыми глазами. – А теперь позвольте познакомить вас с другом Фрейзера Коннором. Он не только один из шаферов, но и пишет статьи для журнала «Арт-ревю».

Кормак посмотрел на часы. Сколько еще ему придется терпеть эту пытку? Он пообщался со всеми гостями, в том числе вежливо побеседовал с семьей Фрейзера, а теперь его втянули в беседу о строящемся ветропарке. Будучи наследником Калькаррона, он должен был следить за разговором, но ему все труднее было сосредоточиться.

Кормак краем глаза наблюдал за Миллой. Судя по всему, Рози представила Миллу Коннору Лоусону из-за его связей с «Арт-ревю», но до чего же нелегко наблюдать, как Коннор использует свое обаяние – все норовит наклониться к Милле, погладить ее руку своей мясистой ручищей.

Милла, кажется, внимательно слушает его речи. Может быть, даже нарочито внимательно. Чувствует ли она на себе взгляд Кормака, стоящего на другом конце зала?

Сердце сжалось в его груди. За что все эти мучения? Кормак вежливо извинился, поставил стакан на столик и вышел на террасу.

Снаружи уже стемнело. Летучие мыши вылетели на охоту за мошками и мотыльками. Кормак ослабил галстук и направился через лужайку к озеру. Дойдя до конца короткого причала, он сел рядом с пришвартованным яликом и пристроил ноги на его борт. Кормак ощущал дуновение легкого ветерка на своем лице, слышал, как плещутся волны о борт лодки, и думал о том, что предстоит еще вытерпеть следующие двадцать четыре часа.

– Кормак!

Услышав голос Миллы, он вскочил на ноги, тупо наблюдая, как она скинула туфли, наклонилась, чтобы поднять их, и медленно пошагала к причалу.

Остановившись перед Кормаком, она несколько секунд молча смотрела ему в глаза, а потом облизала губы и произнесла:

– Это была странная неделя, правда?

Он медленно кивнул, не смея говорить. В уголках глаз Миллы блестели слезы, но в ее голосе не было ни дрожи, ни горечи.

Она указала на шатер на лужайке позади них.

– Завтра состоится красивая свадьба. Надеюсь, у вас всех будет замечательный день.

Сердце Кормака обожгла боль. Он опустил глаза на босые ноги Миллы, белеющие в темноте.

Она села на край причала, подтянула колени к груди, обняла их и спросила:

– Посидишь со мной немного?

Кормак не знал, что задумала Милла, но не мог встать и уйти. Он опустился рядом с ней, глядя на озеро.

– Что ты думаешь о завтрашнем дне?

Наконец обретя голос, Кормак поднял бровь и попытался улыбнуться.

– Уверен, что шатер не упадет, освещение будет выглядеть потрясающе, а шампанского будет достаточно.

– Я не это имела в виду.

Он сжал губы.

– А что?

– Я об Эмме. Ты бросил кофейные кружки, когда Рози сообщила о том, что Эмма будет в числе гостей.

Значит, Милла все-таки заметила. Неудивительно. Там, на кухне, Кормак чувствовал, что она не сводит с него глаз, но не смел смотреть на нее – как и сейчас не смеет.

– Я не хочу об этом говорить.

Он собрался встать, но почувствовал ее руку на своей руке.

– Пожалуйста, останься, Кор! Рози рассказывала мне, как ты уходишь в себя каждый раз, когда кто-то пытается поговорить с тобой о Дункане. Но ты должен пройти через это. Ведь ты не виноват в его гибели, разве ты этого не понимаешь? Эмма не винит тебя в том, что случилось, поэтому и ты должен перестать себя винить.