Текст книги "Три мировоззрения: монизм, дуализм, тринитаризм. Взгляд на историю реальности"

Ключевой образ христианства – это распятие Иисуса Христа и тот факт, что наши грехи были омыты Его кровью. Всё это кажется довольно жестоким, многие приходят в смущение и не могут сразу это принять. Можно ли как-нибудь по-другому передать главную весть христианства?

Кровь реальна, и смерть реальна. И это никогда не будет выглядеть милым и славным. Иногда я говорю, что всё это скорее похоже на визит к стоматологу. Если у вас хороший стоматолог, вы вряд ли ждёте от него какого-то веселья. Предположим, у вас ужасная зубная боль, а врач говорит: «О, вы, наверное, страшно страдаете. Вот вам мое благословение – примите немного морфия». Если на этом всё и заканчивается, значит, он не благословил, а проклял вас. Для того чтобы по-настоящему вас благословить, сначала надо усилить боль, и в данном случае пример со стоматологом хорошо показывает, что такое благословение через страдание. Иногда полезно напоминать, что жизнь – это не всегда праздник, а возможность обрести ещё больше жизни – это не какое-то увеселительное занятие. Зачастую люди склонны думать о спасении, как о чем-то приятном и веселом. Можно вообразить его на какой-нибудь буддийский лад, что многие и делают, ведь вполне естественно и даже романтично представить какое-нибудь приятное спасение. Но Библия такого спасения не предлагает. Настоящее спасение шокирует, и об этом говорит сам апостол Павел. Именно такое спасение всегда было истинным. Нередко Иисуса изображают как некое милое и славное существо, но Он не таков. Он – настоящий.

Об этом хорошо говорится в книге Клайва Льюиса «Лев, колдунья и платяной шкаф». В этой истории дети, восхищаясь львом Асланом, который является неким образом Иисуса Христа, спрашивают: «А он не опасный?» Им отвечают: «Конечно, опасный, но хороший». Не опасный или милый не значит хороший, и наоборот. Другой пример – мать, которая пересекает улицу вместе со своим трёхлетним ребенком. Если тому вдруг вздумалось бы бежать прямо в гущу машин, материнская любовь проявила бы себя очень жёстко. Мать изо всех сил схватила бы и оттащила его в сторону, и она непременно бы так сделала, даже рискуя сломать ему руку. Она бы кричала, чтобы заставить его испугаться, но все это потому, что она по-настоящему любит его. Если бы она предпочла оставаться милой и славной мамой, то ребенок бы просто погиб. Поскольку ситуация, в которой мы находимся, требует экстренных мер, поэтому и решение, которое предлагает Бог, является радикальным и эффективным.

Является ли Бог, согласно Библии, мужчиной, или в Нём есть что-то и от женщины?

Бог – это абсолют, в котором берёт начало как мужчина, так и женщина. Библия называет Бога Отцом, но в различных библейских отрывках мы видим, что Он также и Мать. В Ветхом Завете сказано: «Как утешает кого-либо мать его, так утешу Я вас» (Ис. 66:13). В Новом Завете, обращаясь к Иерусалиму, Иисус говорит, что Он хотел собрать его детей, как птица собирает птенцов своих под крылья (Мф. 23:37). Мы обычно называем Бога Отцом, и это, в какой-то степени, вытекает из Его отношений с Иисусом. Также некоторые важные особенности Божьего характера, явленные на протяжении всей истории, показывают нам, что Бог – это властный Законодатель, что опять заставляет думать о Нём как об Отце. Итак, молиться Богу как Отцу было бы правильно, но воспринимать Бога во всей Его полноте только как Отца было бы неверно, потому что Бог больше этого.

Какова, на ваш взгляд, разница между ангелами и падшими ангелами?

Бог – это Три Личности, каждая из которых сосредоточена на другой. Дьявол – это одна личность, причем целиком и полностью замкнутая на самой себе. По этой причине ангелы, следующие за Богом, тоже не замкнуты на себе, а ангелы, идущие за дьяволом, не хотят знать никого, кроме самих себя. Они подобны чёрным дырам, всасывающим в себя всё вокруг. Вот почему дьявол и падшие ангелы стремятся завладеть людьми и воспользоваться ими, а Божьи ангелы, наоборот, благословляют людей, и призывают их расстаться со своей эгоцентричностью и любить и постигать Истину.

Привело ли неправильное толкование Библии к неправомерному использованию и эксплуатации природы?

Да, и примером этому может служить так называемый эсхатологический эскапизм. Его представители считают, что перед концом этого мира придёт Иисус и заберёт нас с земли в какое-то другое место. Он сожжёт Своё творение, и наша жизнь переместится в некие небесные сферы. Я считаю, что ничего подобного в Библии нет, но многие христиане, придерживаясь такой точки зрения, заявляют, что надо использовать всё творение для собственных целей, потому что Бог всё равно ненавидит его и рано или поздно предаст огню. Именно за эти идеи представители движения «Новый век» и буддисты критикуют христиан, и такая критика вполне обоснована.

Некоторые считают, что Библией легко злоупотребить, её легко понять неправильно, потому что она сложно написана. Почему Бог создал такое сложное свидетельство Своей истины? Разве нельзя было создать что-нибудь более понятное?

Да, Бог имеет сложную природу, и Его образ тоже сложен. Простое выражение истины было бы, в действительности, не простым, а неоправданно упрощенным, неадекватным и неуместным. В наших взаимоотношениях с Богом есть определённая мера простоты, ниже которой нельзя опускаться без ущерба для истины. Если всё было бы очень просто, то люди были бы куклами или автоматами. Должно оставаться пространство для размышления и свободного выбора. Бог – не автомат, и потому Его образ тоже не может быть автоматом. Библия по своей природе такая же, как и многое другое в этой жизни, например, брак. Супружеская жизнь сложна, её трудно по-настоящему понять и легко исказить, однако, это не означает, что нам надо разводиться или вообще избегать всякой возможности брака. Тот факт, что Библия сложна, и что люди намеренно или случайно искажают её, говорит не о том, что Библия неверна, а о том, что она реалистична.

Спасутся ли люди не христианского исповедания или те, кто вообще не исповедует никакой религии?

Да, но не потому, что всё на свете одинаково истинно, а потому, что Бог вложил вечность в сердце каждого человека. Нам обещано, что если мы будем искать его всем нашим сердцем, то найдём Его. Но верно и обратное. Многие, считающие себя христианами, на самом деле далеки от христианства. Можно посетить много церквей и найти там вовсе не христиан. Вы найдёте там ревность, гордость, стремление манипулировать другими людьми, алчность, идеи, которые вредят природе, и много других, самых разных проблем. Иисус призвал нас быть Его вестниками, свидетельствовать о том, как Его реальное присутствие проступает в наших отношениях друг с другом, но у нас ничего не получается. Правда, это не говорит о том, что никто не спасётся. У меня много знакомых миссионеров, и я слышал удивительные истории о том, как люди спасаются, не встретив ни одного христианина. Поэтому я думаю, что если люди остаются честными в своём сердце, то даже без Библии и церкви они могут ощутить свою потребность в Боге. Они могут стать нищими духом, а о таких Иисус сказал, что они блаженны. Если они останутся честными, то воззовут к Богу, и Бог им ответит. Это вопрос сугубо личный, а не религиозный, расовый или культурный.

Имеете ли вы в виду, что можно спастись без Иисуса? Нет, без Иисуса такие люди спастись не могут, но они могут спастись вне культурной традиции церкви. Бог может прийти к ним без всяких посредников. Я встречал людей, которые стали христианами благодаря какому-то видению. Я знал одну женщину-миссионера, которая с помощью переводчиков проповедовала в глухой индонезийской долине. Туземцы никогда не видели чужеземцев, и когда она сказала им: «Я пришла рассказать вам о Божьем Агнце, взявшем на себя грехи мира», они ответили: «Мы знаем о нём». «Кто сказал вам об этом?» – спросила она.

Жители рассказали историю о человеке, к тому времени уже умершем, который был судьёй одного из племен. Он долгое время жил в тоске, потому что судил других, но не было никого, кто мог бы судить его, а в такой ситуации ему не хотелось жить. Он рыдал, и вот однажды ему привиделся закланный агнец, то же самое, что видел святой Иоанн в апокалиптическом видении. И тут судья понял, что Творец умер – умер ради того, чтобы он стал справедливым и праведным. После этого он уверовал. Он никогда не слышал имени Иисуса, но верил в Него и учил свой народ в меру собственного понимания. Порой такое, действительно, случается. Но это не значит, что мы не должны благовествовать другим людям. Мы ответственны за то, что в наших силах. С другой стороны, нам не надо жить в отчаянии и думать, что Бог жесток и несправедлив, из-за того что есть люди, до которых нам не добраться.

Каким образом христиане могли бы теснее сойтись с людьми первого и второго круга?

Это хороший вопрос, потому что большинство людей в этом мире – монисты или дуалисты на тот или иной лад. Если вы христианин, вполне вероятно, что ваш ближний – дуалист или монист. Христиане знают, что ближнего надо любить, но для того, чтобы любить его по-настоящему, надо понимать его проблемы, потому что любовь – это не просто чувство.

Любовь – это отношение с другими людьми, которое предполагает понимание, общение и поддержку. Любовь – это не бесконечные споры и дискуссии. Если я знаю всё на свете и одерживаю верх в любой дискуссии, но не имею любви, значит, всё, о чем я говорю, – это просто мусор. Чтобы любить людей, надо понимать их, только в этом случае логика и полемика будут по-настоящему ценными. Полезно вспомнить и о том, что есть общего у христиан и не христиан. Да, Бог создал из меня христианина, но прежде Он сотворил меня человеком. Став христианином, я не перестаю быть человеком. Поскольку я христианин, я во многом отличаюсь от других людей, но, оставаясь просто человеком, я имею с ними много общего. Также важно уметь слушать и задавать глубоко человеческие вопросы. Кто такой человек? Каким образом мы можем что-нибудь знать о себе? Каковы цель и смысл моей жизни? Как мне разобраться со своей виной? Откуда всё приходит и куда уходит? Эти вопросы не дают покоя любому человеку. Мы, христиане, знаем, что ответ – Иисус, но хорошо ли мы понимаем сами вопросы? Именно здесь мы и должны работать с людьми, чтобы они могли получить благословение. Мы не должны говорить: «Меня не волнуют все эти вопросы – веруйте в Иисуса: Он – ответ». Это не любовь, а какая-то спекуляция. Нам надо спросить: «Какие вопросы вам не дают покоя?» А потом ободряюще ответить: «Для меня это тоже вопросы! Ведь все мы – люди. Мы живём в таком непростом мире». Затем можно будет приступить к рассмотрению самих вопросов.

Вы подчеркиваете важность вопросов. Где в Библии говорится, что нам надо их задавать и вообще проявлять любопытство?

Бог призывает нас рассуждать вместе с Ним, и это видно в различных библейских отрывках. «Тогда придите, и рассудим», – говорит Он в Книге пророка Исаии 1:18. В Книге Бытия Он обращается к Адаму с целым рядом вопросов: «Где ты? Кто сказал тебе? Не ел ли ты от дерева?» Если это является Божьим методом благовестия, то мы поступим мудро, задавая вопросы друг другу. Итак, я думаю, что необходимость задавать их, была одной из причин, по которым Иисус призывал нас быть детьми. Встречался ли вам ребёнок, который не задает вопросов? Таких детей просто не существует. Спрашивать – это их «работа», и Бог не желает, чтобы мы перестали это делать. Он хочет, чтобы мы спрашивали обо всём, всё проверяли, ко всему прикасались, ощущая и осязая его.

На ваши лекции часто приходят не христиане. Как это влияет на разговор?

Я вижу, что нередко не христиане заставляют посмотреть на вещи более свежим взглядом, чем христиане, и причина, наверное, в том, что они не принадлежат к христианской культуре, традиции, системе координат. Задавая свои вопросы, они говорят не на религиозном языке, а задают их на вполне обычном английском, немецком, русском и пр. Когда спрашивает христианин, он заранее ожидает, что ответ будет дан в контексте христианского мировоззрения и традиционной культуры, но ни первое, ни второе не представляют собой полной человеческой реальности. Поэтому те вопросы, которые мне задают христиане, достаточно предсказуемы, чего не скажешь о вопросах не христиан. Это повышает адреналин в крови и не даёт расслабиться. Мне это нравится.

Какой вызов бросается христианам, когда дело доходит до вопросов?

Я думаю, что для родившихся свыше христиан основная трудность заключается в следующем: они знают, что родились свыше в Божий мир и покой, и думают, что мир – это отсутствие конфликта. Но когда Библия говорит о мире, она не это имеет в виду. Мир – это шалом, т. е. то основа жизненного благополучия и понимания реальности. Это то основание, опираясь на которое, нам надо разрешать возникающие конфликты, задавать вопросы, признаваться в том, что мы чего-то не знаем, и стремиться к большему знанию. Многие христиане ведут себя пассивно и успокаиваются в своей вере, забывая о том, что Израиль в переводе означает «тот, кто борется с Богом».

Может ли то, что мы отворачиваемся от вопросов, породить чувство неуверенности и сомнения и ослабить веру?

Когда мы спрашиваем, нам легче сохранять веру в то, во что Библия призывает нас верить. Если мы, даже сомневаясь, никогда не задаем вопросов, наше понимание не углубляется. Библия призывает нас поверить в личного Бога и в личные отношения с Ним.

Библия хочет, чтобы мы не отворачивались от тех вопросов, которые задают люди, и сами спрашивали о природе реальности. Если мы не спрашиваем, наша вера слабеет. Это означает, что мы не верим, что Бог поддержит нас в пору нашего кризиса и смятения. Если нет вопросов, нет и духовного роста. Книга Притчей (Притч. 4:5, 7) призывает нас приобретать мудрость, что означает, что пока у нас её нет. И один из путей её обретения – вопросы.

Как ваша нынешняя община воспринимает ваши вопросы?

Пусть медленно, но всё равно она приходит к осознанию их необходимости. Многие из тех вопросов, которые я нахожу в Библии или соотношу с ней, нарушают привычные представления о действительности. Поскольку людям требуется долгое время, чтобы привыкнуть к таким вопросам, мне часто приходится ненавязчиво повторять то, что я уже говорил.

Как научиться задавать более глубокие вопросы?

Есть много разных способов. Читайте книги, в которых такие вопросы ставятся. Читайте романы, смотрите фильмы, в которых герои задают серьёзные вопросы, а потом думайте, как бы на них ответила Библия. Поймите, что есть ответы, которые не сводятся к одним только поклонам. Идите в своих размышлениях до самого конца. Будьте мужественны и неумолимы, когда задаёте опасные вопросы. Не уклоняйтесь от тех вопросов, которые вас пугают. Задавайте такие вопросы, на которые вы заранее не знаете ответа. Думайте о том, почему тот или иной вопрос надо задать. Как ответы влияют на вашу жизнь? Если вам трудно правильно сформулировать вопрос устно, записывайте его на бумаге. Этот процесс бесконечен. Вам надо постоянно оставаться бодрствующим.

Почему сначала вы стали буддистом?

Я вырос среди христиан и постоянно задавал вопросы, которые касались самого главного в жизни человека. Но христиане, которых я знал, не интересовались тем, о чём я спрашивал. «Не спрашивай, просто верь, – говорили они. – Стань, как малое дитя и веруй, не задавая никаких вопросов». Мне это казалось бессмысленным. Только потом я понял, что, призывая нас уподобиться малым детям, Иисус хотел, чтобы мы тоже вникали во всё, как они. Довольно рано почувствовав, что христианство не удовлетворяет меня, я начал присматриваться к различным направлениям философии и религии. Я был членом Общества розенкрейцеров, исповедовал бахаи, состоял в Товариществе Самопознания Парамахансы Йогананды и в других организациях. В конце концов, я пришел к дзэн-буддизму – пришел потому, что это направление не сковывает себя почти никакими строгими религиозными предписаниями. Дзэн-буддисты всегда интересовались проблемами абсолюта, и то же самое интересовало и меня. Я также не мог не оценить того факта, что из всех религиозных сообществ, которые я знал, только дзэн-буддисты не торговали ювелирными украшениями.

Как вы стали христианином?

Есть несколько правильных ответов на этот вопрос. Один из них – это свободная воля. Другой ответ – суверенное действие Святого Духа. Мне кажется, что правильный ответ должен включать в себя как первое, так и второе: да, я делаю свой выбор, но точно так же его делает и Бог. Если говорить конкретно, то было несколько причин, и одна из самых важных – это осознание того факта, что верить в то, во что верит христианство, легче, чем верить во что-либо другое. Я думаю, что верить в добрую природу человека гораздо труднее. Я знаю людей, которые считают, что человек по своей природе изначально добр, и я думаю – вот это вера! Они верят вопреки всякой очевидности! Какая сильная вера! Только вот я такую веру иметь не хочу. Слишком сильная вера разрушительна. Я хочу иметь маленькую веру в большую истину. Я не хочу иметь большую веру во что-то неправильное. Человек может верить во что угодно, например, в то, что Земля плоская, и эта вера может быть такой сильной, что он готов будет умереть или убить за неё. Но от веры в то, что Земля плоская, она не становится плоской. Моя вера в то, что Иисус есть Бог и Господь, не делает Его Господом и Богом. Если Он действительно Бог и Господь, то Он является таковым независимо от моей веры в Него. Мысль о том, что истина не зависит от моей веры, была очень важна для меня во время моих духовных поисков, и лучше всего этому критерию отвечало то мировоззрение, которое я нашел в Библии. Но, изучая христианство, я задавал немало вопросов, и в течение многих недель моя голова просто не знала покоя. Однажды я исполнял партию в английской опере под названием «Микадо», и там звучал такой вопрос: «Кто ты, задающий этот вопрос?» Этот вопрос часто звучал в моих ушах, и я подумал, что, наверное, стоит всё-таки поразмышлять об этом. И я подумал: «Вот я задаю себе все эти вопросы, но кто же на самом деле спрашивает?». Я понимаю, что буддист ответил бы так: «Существует само спрашивание», а христианин сказал бы: «Я есть спрашивающий». Второе было ближе моему пониманию себя самого. Я задавал вопросы всю свою жизнь. Это ещё одна из причин, по которой я выбрал именно христианство. Но мне не пришлось сражаться с тем, с чем сражается большинство людей. Многим не даёт покоя чувство вины, которую они либо признают, либо отрицают, другие никак не могут решить вопрос о существовании сверхъестественных вещей. Есть люди с натуралистическим мировоззрением (таких много среди учёных и инженеров), они считают, что если предмет исследования нельзя выразить в точных цифрах, значит, он просто не существует. Но у меня никогда не было таких проблем. Всю свою жизнь я верил в существование сверхъестественного.

Какие проблемы не давали вам покоя?

Для меня принципиально важным было решить проблему личной природы реальности. Один из моих вопросов гласил: «Является ли не-личное обязательно суб-личным? Может ли личность возникнуть из чего-то сверх-личного, не-личного? Иными словами, может ли человеческая реальность, которая является личной, возникнуть из той абсолютной реальности, которая по своей природе безлична, или безличная абсолютная реальность имеет своим результатом только то, что все-таки не является личным? Этот вопрос был очень серьезным для меня, и было очень трудно найти христианина, которого это тоже всерьёз волновало бы, или кто хотя бы понимал, о чём, собственно, идет речь. Буддист решает этот вопрос положительно – он говорит, что безличная абсолютная реальность может породить личную человеческую реальность в иллюзии многообразия, но христианин на этот же вопрос отвечает отрицательно, потому что считает, что только личная абсолютная реальность может породить личную человеческую реальность. Мне хотелось понять, почему христиане считают именно так, и что неправильного в ответе буддистов. Ещё до того, как мне удалось отыскать людей, которые хоть как-то понимали мой вопрос и могли на него ответить, Бог привел меня в Швейцарии в общину Лябри, что означает «Прибежище», но, в конечном счете, это было моё собственное сражение. Мы все разные. Я могу рассказать вам о том, как и почему я стал христианином, но вы не сможете повторить мой путь. Вы должны пройти свой собственный путь, потому что вы – это вы. Вы уникальны. Вам нужно прийти к Богу, а Богу – к вам, причём таким образом – в интеллектуальном, эмоциональном, экзистенциальном и нравственном смысле, – чтобы понятно было именно вам, а не мне. Библия говорит, что отношения с Богом похожи на брак. Христиане часто призывают делиться своей верой, но я не считаю, что ей можно по-настоящему поделиться. Да, я могу рассказать о вере вообще, т. е. о той вере, которую исповедуют христиане, но своей верой я не могу поделиться точно так же, как не могу поделиться своей супружеской жизнью. Я состою в браке, могу рассказать о нём, но поделиться им с вами я не могу. Я верю в Иисуса Христа, могу рассказать о своей вере, но поделиться ей с вами я не могу. У вас должна быть своя собственная вера. Вы не можете обрести ее, скопировав другую личность или унаследовав веру от ваших родителей или дела с бабушкой. Можно сказать, что у Бога нет внуков. У Него есть только дети. Каждый должен прийти к Нему без посредников.

Учитывая, что вы тот человек, который продолжает задавать вопросы о природе мировоззрения, не может ли получиться так, что в один прекрасный день найденный вами ответ войдет в противоречие с христианством, и вы оставите его?

Мне надо стремиться к тому, чтобы моё христианство не выродилось в фанатизм или во что-то такое, во что я верю просто потому, что верю. Если кто-нибудь докажет, что обнаружил кости Христа (т. е. докажет, что Христос не воскрес), я перестану быть христианином, потому что само христианство перестанет быть истиной. В христианстве есть много того, что меня радует, но я поступлюсь всем этим ради настоящей истины. Я считаю, что надо оставаться открытым для всяких вопросов, но в то же время продолжать быть верным и преданным. Вы можете общаться со многими интересными женщинами, но жениться вам придется только на одной. Это значит, что многим из них вы скажете «нет» и только одной – «да». Отношение к Иисусу, о котором я уже упоминал, похоже на брак. Если вы обнаруживаете, что у женщины, на которой вы женились, есть серьезные проблемы, например, что до вас она была замужем восемь раз, и у неё девять детей, о которых вы ничего не знали, значит, вы имеет право расстаться с ней. Точно так же, если я узнаю, что то, что я знаю об Иисусе – ложь, я переживу самое настоящее потрясение, и, как мне кажется на данный момент, вернусь в дзен-буддизм. Но прежде чем отказаться от своей веры, я должен основательно убедиться в ложности христианства.

Встречаются ли вам и сегодня люди, которые говорят: «Не спрашивай. Просто верь»?

Встречаются, но гораздо реже.