Текст книги "Избранные любовью"

Триша знала, что не совершила ничего предосудительного, но обвинения Роберта вынудили ее оправдываться, а, как известно, лучший способ обороны – это нападение:

– А может, я поняла, что он меня все-таки любит! Может, мы остановились по дороге, съехали на обочину и…

Роберт метнулся к ней со скоростью молнии, Триша глазом не успела моргнуть, как он оказался рядом, и поняла это, только когда почувствовала на своих плечах его стальные пальцы.

– Забери свои слова обратно или я убью вас обоих! – прорычал Роберт.

Тришу била дрожь, но она гордо вскинула голову.

– А ты покайся в своих грехах, тогда, может быть, и я тоже покаюсь.

– Мне не в чем каяться!

– Ты меня обманывал. Ты занимался со мной любовью так, будто я для тебя что-то значу, будто я тебе небезразлична, но на самом деле тебя интересовала не я, а мое наследство, чертовы акции, будь они неладны!

– Ты путаешь меня с Эндрю!

Триша дерзко посмотрела ему в глаза.

– Хочешь сказать, что мой дед не завладел пакетом акций фирмы твоего отца?

Роберт вздохнул и опустил руки. Триша покачнулась.

– Дорогая…

– Оставь это! Мне нужно… – Собраться с мыслями и поскорее покончить с этим делом. Триша только что вспомнила нечто такое, отчего у нее снова закружилась голова. – Роберт, какие бумаги ты подсунул мне на подпись сегодня утром?

Триша заметила, как Роберт переглянулся с Персивалем.

– Скажи правду… – прошептала она. Губы Роберта искривились в странной улыбке, больше похожей на гримасу.

– Ты передала мне контроль над своей жизнью. Теперь ты можешь выходить замуж за кого угодно, все равно твоим состоянием буду управлять я.

Трише вдруг перестало хватать воздуха, казалось, потолок комнаты начал опускаться и давить на нее. Нужно бежать отсюда как можно скорее, поняла она.

– Хорошо. – Она едва узнала собственный голос. – В таком случае я никогда не выйду замуж.

– О, не стоит себя ограничивать, – неожиданно подал голос Персиваль. – Если не хотите получить наследство деда, просто держитесь подальше от холостяков из знатных семей.

– Перси, не вмешивайтесь! – рявкнул Роберт. – Вы не имеете права об этом рассказывать.

Персиваль, нимало не смутившись, резонно возразил:

– Не вижу смысла хранить тайну, если наследница, все равно не собирается вступать в права наследования.

– А вас, конечно, это устраивает, поскольку дает вам возможность и дальше жить здесь бесплатно, точнее за ее счет.

– Естественно.

– Что ж, счастливо оставаться, – прошептала Триша.

Она повернулась, медленно, двигаясь как сомнамбула, вышла в коридор и пошла прочь.

Роберт звал ее, но она не оглянулась. Триша шла и думала, что ноги ее больше не будет ни в этом доме, ни а этом городе. Она вернется в Лондон и начнет жизнь сначала.

Триша шла, не чуя под собой ног, ее глаза застилали слезы, оставалось только удивляться, как она ни разу не споткнулась.

Эндрю ждал ее, прислонившись к своему «бентли». Увидев лицо Триши, он тут же бросился открывать перед ней дверцу. Она молча села в машину.

– Куда теперь? – спросил Эндрю осторожно.

– Обратно в Эдинбург. Мне нужно собрать вещи.

– И что дальше?

Триша пожала плечами, не поднимая головы. Тогда Эндрю предложил:

– Отсюда всего пара миль до Уинфилд-хауса, может, заедем к нам? Мне кажется, тебе не помешает…

– Пожалуйста, Эндрю, отвези меня в Эдинбург. Если ты устал, можешь довезти меня до железнодорожной станции, оттуда я сама доберусь поездом.

Эндрю включил зажигание, развернулся и поехал к воротам. Мерное урчание мотора вскоре убаюкало Тришу: сказались усталость и перенесенное нервное напряжение. Проснулась она, только когда в салон автомобиля стал проникать шум большого города. Она выпрямилась, открыла глаза и увидела, что «бентли» подъезжает к дому, в котором находится квартира Роберта. Эндрю затормозил и огляделся.

– Его машины нет.

– Конечно. Даже всемогущий Роберт Кэссиди не может находиться в двух местах одновременно.

Триша взялась за ручку дверцы. Эндрю повернулся к ней.

– Послушай Триша, я не могу просто высадить тебя и уехать, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Давай сделаем так: ты поднимайся, собирай вещи, а я подожду здесь. А потом мы поедем ко мне и ты поживешь у меня, пока не решишь…

– Извини, Эндрю, но если ты рассчитывал, что в благодарность за помощь я стану жить с тобой, то…

– Ничего такого я не имел в виду, – быстро сказал он.

– Я прекрасно понимаю, о чем ты думал, – мягко возразила Триша.

Она вышла из машины и пошла к дому. Эндрю догнал ее и схватил за руку. Триша посмотрела сначала на их соединенные руки, потом на красивого, высокого, хорошо одетого мужчину. И ничего не почувствовала, совсем ничего.

– Ты в него влюбилась.

Это был не вопрос, а утверждение. Из глаз Триши вдруг брызнули слезы.

– Извини.

– Не извиняйся, Эндрю. Ты во многом виноват передо мной, но не в этом. Спасибо, что подвез.

Триша мягко высвободила руку и ушла, не оглядываясь, хотя и чувствовала спиной взгляд Эндрю.

13

Поднявшись в квартиру, Триша первым делом прошла в ванную и умылась холодной водой. Потом нашла в аптечке таблетки от головной боли и выпила. И только после этого разделась и встала под душ. Ей хотелось, чтобы вода смыла не только усталость, но и все мысли, чтобы можно было ни о чем не думать.

Выйдя из душа, Триша закуталась в длинный махровый халат, достала свой чемодан, открыла его и бросила на кровать. А потом сама рухнула рядом и горько расплакалась.

Когда в дверях спальни возник Роберт, приступ плача давно прошел, слезы на глазах Триши высохли, а сборы шли полным ходом. Роберт был без пиджака и без галстука, две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты. Триша позволила себе задержать на нем взгляд всего на секунду и сразу отвела глаза. Роберт был мрачен и выглядел усталым, но Трише не показалось, что он сильно встревожился, застав ее за укладыванием чемодана. Последнее ее больно задело, впрочем, боль не отпускала ее с самого утра.

– Куда ты собралась?

– Пока в отель, а потом вернусь в Лондон, начну новую жизнь.

– И начнешь ее с того, что познакомишься с мужчиной, который поможет тебе забыть меня?

Триша пожала плечами.

– Это ты сказал.

Она зашла в гардеробную и принялась перебирать одежду, отбирая те вещи, которые покупала сама, на свои деньги. Когда Триша вернулась в спальню, Роберт стоял на прежнем месте, небрежно прислонившись к косяку и сложив руки на груди. Вся его поза, казалось, говорила: «Смотрите, как я спокоен».

– Я не стану тебя удерживать, – сказал он.

– Тем лучше.

Триша фальшиво улыбнулась и бросила на кровать ворох одежды.

– Но я не допущу, чтобы наши отношения закончились вот так.

– Потому что хочешь вернуть свои акции? – кротко спросила Триша, укладывая в чемодан костюм.

– Акции меня не интересуют.

– Тогда зачем ты устроил все так, чтобы вернуть себе контроль над ними?

– Чтобы тебя защитить.

Триша резко выпрямилась и повернулась к Роберту лицом.

– От кого, интересно? – К ее глазам снова подступили слезы, но Триша делала над собой героические усилия, чтобы не расплакаться. Только не сейчас, нужно уйти от Роберта с высоко поднятой головой, – а уж потом можно будет дать волю чувствам. – Если меня и нужно от кого-то защищать, то только от тебя. – Триша покачала головой, удивляясь собственной наивности. – Я тебе доверяла! Вопреки всему, что говорил Эндрю, я верила тебе и думала, что ты будешь со мной честен.

– Я и был честен. Настолько, насколько мог. Хочешь знать, с чего все началось, как случилось, что я вообще с тобой связался?

Обувь, я забыла обувь, подумала Триша, игнорируя слова Роберта. Она снова вошла в гардеробную и крепко зажмурилась, дрожа всем телом, потому что на самом деле ей очень, очень хотелось услышать, что мотивы Роберта были с самого начала честными и бескорыстными. Но что он может сказать в свое оправдание? Он такой же, как Эндрю, только умнее, а потому еще более опасен. Естественно, он скажет что угодно, лишь бы добиться желаемого. Пакет акций, вот что ему было нужно, а вовсе не она сама. Ну и еще, возможно, он хотел отомстить за своего отца, которого ее мать бросила больше двадцати лет назад.

Триша снова почувствовала тошноту. Она открыла глаза и, взяв первую попавшуюся под руку пару туфель, вернулась в спальню. Странно, но ее чемодан исчез. Дверь в спальню, до этого распахнутая настежь, была закрыта, ключа в замке не было.

Роберт неторопливо подошел к кровати, снял наручные часы и так же неторопливо положил их на комод. Роберт не проронил ни слова, лишь мельком взглянул в сторону Триши, но ей казалось, что он всем своим видом бросает ей вызов. Триша снова огляделась – чемодана не видно – и опять перевела взгляд на Роберта.

– Ты же сказал, что не станешь меня задерживать.

Он стал расстегивать рубашку.

– Я передумал.

– У тебя есть уважительные причины? – Триша попыталась изобразить сарказм, но без особого успеха.

– По-моему, секс – вполне уважительная причина, – неторопливо произнес Роберт. – Впрочем, я подозреваю, что тебя еще придется убеждать.

Триша ошеломленно смотрела на него, не представляя, что делать дальше. Рубашка на Роберте распахнулась, открывая взгляду смуглую мускулистую грудь с порослью черных волос. Так нечестно, в панике подумала Триша, он ведь прекрасно знает, что вид его торса меня возбуждает!

– Не делай этого! – пролепетала она дрожащим голосом.

Рубашка с тихим шорохом упала к ногам Роберта.

– Сначала я хочу принять душ.

Он повернулся к Трише спиной и пошел к двери в ванную.

– Роберт, не надо!

Он замер, как пантера перед прыжком. Затем, хищно улыбаясь, подошел к оцепеневшей Трише, отобрал у нее туфли, которые она все еще держала в руках, взял ее за талию, приподнял и опустил на кровать.

– Что ты себе позволяешь…

Закончить Трише не удалось – Роберт закрыл ей рот требовательным, настойчивым поцелуем. Сначала Триша застонала, но ее протестующий стон очень быстро перешел в жалобное всхлипывание, потому что она знала, что обязательно ответит на поцелуй, даже сама того не желая. К счастью, от этого унижения ее спас сам Роберт: он поднял голову и посмотрел Трише в глаза.

– А теперь выслушай меня, дурочка несчастная. Я тебе не враг и никогда им не был!

– Ты плел против меня интриги!

– Небольшое уточнение: я плел интриги не против тебя, а ради тебя! Персиваль вообще не вспомнил бы о моем существовании, если бы я не написал ему, что ты собралась замуж за Уинфилда. Только после этого он задумался, что нужно принимать меры.

– Ты такой же, как он!

– Как кто – как Эндрю или как Персиваль?

– Как они оба!

Триша отчаянно завертелась, пытаясь освободиться.

Глаза Роберта потемнели.

– Успокойся, если ты не перестанешь дергаться, эта сцена может прийти к своему неизбежному и вполне логичному завершению гораздо раньше, чем я рассчитывал. Разве ты не знаешь, что происходит с мужчиной, когда женщина извивается под ним, как ты сейчас?

Триша покраснела – от гнева, сказала она себе. Предпринимая последнюю попытку освободиться, она отчаянно замолотила кулаками по плечам Роберта, но с таким же успехом можно было барабанить по кирпичной стене. Роберт ловко захватил одной рукой оба ее запястья и прижал их к кровати.

– Все-таки тебе придется меня выслушать. У компании, которую возглавляет Джеффри Уинфилд, серьезные финансовые проблемы. Содержание помпезного дворца, в котором должна была состояться ваша помолвка, обходится дороже, чем Уинфилды могут себе позволить. В свое время я посоветовал Джеффри открыть дом для посещения туристов, чтобы он мог хотя бы частично окупать свое существование.

Триша хотела что-то сказать, но Роберт прикрикнул на нее:

– Не перебивай!

Он снова поцеловал ее в губы – не иначе как для того, чтобы показать, кто здесь главный.

– Я тебя ненавижу! – прошипела Триша, как только смогла говорить.

Роберт лишь улыбнулся, потому что ее губы все еще красноречиво дрожали от испытанного удовольствия.

– Не ты одна. Но мы отклонились от темы. Селина Уинфилд любит свой дом больше, чем мужа и сына вместе взятых. Это она придумала, что нужно выгодно женить Эндрю, чтобы поправить дела. И вот однажды, когда в разговоре всплыло твое имя и кто-то обронил, что после замужества ты унаследуешь крупное состояние, завещанное Шоном Мак-Кинли, Селина принялась строить вполне конкретные планы, как женить Эндрю на тебе. Его, кстати, не пришлось долго уговаривать, он и сам такой же, как их фамильный мавзолей, – тратит денег гораздо больше, чем зарабатывает. Эндрю привык жить на широкую ногу: шикарная квартира в престижном районе, дорогая машина, костюмы от Армани, ботинки ручной работы…

– Должна ли я сделать из этого вывод, что ты совсем не такой, не любишь автомобили последних моделей и одежду от кутюр?

– Люблю, но в отличие от Эндрю я могу все это себе позволить. Я живу по средствам.

– Но тебе не давала покою мысль о пакете акций, оказавшемся у моего деда. Выходит, все мы сильнее всего хотим того, чего не можем получить.

– А ты, дорогая, чего – точнее кого – хочешь ты? Мужчину, с которым провела первую половину дня, или мужчину, который уложил тебя на эту кровать?

Триша метнула на Роберта гневный взгляд.

– А тебе не все равно? Когда я уходила, чтобы уехать с Эндрю, ты не попытался меня удержать.

– Он водит машину как сумасшедший, тебе повезло, что ты доехала целой и невредимой.

Триша прищурилась.

– Ты что же, следил за нами?

Роберт не смутился.

– Странно, что ты меня не заметила, я держался примерно на две машины позади его «бентли».

– Тогда почему ты не последовал за нами до самого дома?

Помолчав, Роберт тихо сказал:

– Мне хотелось посмотреть, что вы будете делать дальше.

– В каком смысле?

– Выйдешь ты к Эндрю с чемоданом или попрощаешься и отправишь его восвояси.

– Не понимаю…

– Вижу, что не понимаешь.

Роберт быстро поцеловал Тришу в губы и резко сел.

– Мне нужно принять душ, все остальное подождет.

Недоумевающая Триша тоже села. Роберт встал с кровати и пошел к двери ванной. Триша тоже встала и воинственно подбоченилась.

– Подожди, сначала объясни!

Роберт обернулся в дверях, и Триша вдруг с удивлением заметила, что его лицо осунулось, черты напряжены, но не от гнева, а от чего-то еще, чему она не могла подобрать определение.

– Ты все еще его любишь, – проскрежетал он скрипучим голосом.

От изумления у Триши глаза стали круглыми.

– Кого, Эндрю? Нет!

– Только не надо лгать! Я сам видел, как на тебя подействовала случайная встреча с ним на благотворительном вечере.

– Ну и как же? – осведомилась Триша. – Я была потрясена? Кривилась от отвращения?

Роберт поморщился, словно от боли.

– Ночью во сне ты шептала его имя.

– Не может быть! – ахнула Триша.

– Да, я ничего не придумал. Ты занималась со мной любовью, или правильнее будет сказать, позволила мне любить тебя, а заснула с его именем на устах. Но если ты думаешь, что я безропотно позволю тебе вернуться к нему и не попытаюсь ничего предпринять, то ты плохо меня знаешь.

Триша начала кое-что понимать.

– Ты хочешь сказать, что практически обманом заставил меня подписать те бумаги, потому что думал, что я возвращаюсь к Эндрю?

– Сегодня утром я ему позвонил и сказал, что он не получит ни пенни из твоих денег. Очевидно, он мне не поверил.

– А еще ты ему сказал, что мы с тобой решили пожениться?

Роберт пожал плечами.

– А почему бы и нет? Ты же не думаешь, что я отдам тебя без борьбы? В любви и на войне все средства хороши.

Триша растерялась.

– Честно говоря, я уже не знаю, что и думать. С самой первой нашей встречи ты только и делаешь, что задаешь мне загадки.

– Это я-то задаю загадки? – возмущенно переспросил Роберт. – Тогда я не знаю, как назвать то, что ты со мной делаешь! Я влюбился в тебя с первого взгляда, меня как будто молнией ударило. Но ты была так ослеплена этим своим красавчиком Эндрю, что ничего не заметила.

Роберт круто повернулся и ушел в ванную, громко хлопнув дверью. Осмысливая услышанное, Триша так и стояла в оцепенении, пока Роберт не вышел из ванной. Его волосы влажно блестели, на коже кое-где еще остались капельки воды, вокруг бедер было повязано махровое полотенце.

– Я тебя заметила! – вернулась к их разговору Триша. – Если хочешь знать, я все время о тебе думала и меня мучила совесть, мне было так стыдно, что хотелось спрятать голову, как страус.

Роберт нетерпеливо отмахнулся.

– Триша, ты не обязана это говорить, я не просил подсластить пилюлю.

– Но это правда! – вскричала она. – Меня тянуло к тебе так, как никогда не тянуло к Эндрю! Но ведь я считалась его девушкой. Я боялась, что кто-нибудь заметит, как ты на меня действуешь, поэтому старалась держаться от тебя подальше, по возможности вообще не оказываться в одной комнате с тобой. Чтобы как-то справиться со своим неуместным влечением, я стала делать вид, что терпеть тебя не могу. А потом была та случайная встреча в кафе… словом, с тех пор я больше не могла притворяться.

Из ее глаз в который раз за последние два дня брызнули слезы.

– Не плачь, прошу тебя, – севшим голосом попросил Роберт.

– Я не хочу плакать, это само получается. Ты говоришь, что тебе приходилось несладко. Можешь представить, каково было мне? Думаешь, легко было осознавать, что я собираюсь замуж за одного мужчину, а влюбилась в другого? А еще ты обращался со мной как с марионеткой! Меня это бесило, но я ничего не могла с собой поделать и раз за разом откликалась, когда ты умело дергал за ниточки. Между прочим, ты и сейчас делаешь то же самое, стоишь и ждешь, когда я начну ползать у тебя в ногах, а сам…

Роберт шагнул к Трише и привлек ее к себе.

– Не надо валяться в ногах, лучше поцелуй меня по-настоящему.

И Триша снова подчинилась ему. Она целовала Роберта до тех пор, пока обоим стало не хватать воздуха. Потом, когда ни на одном из них не осталось одежды, Триша снова целовала его, и после, когда они упали на кровать. Позже, много позже, Роберт спокойно, как говорят о чем-то раз и навсегда решенном, сказал:

– Мы поженимся на следующей неделе.

– В церквушке при Нортнэсс-хилле, о которой я не знаю?

Роберт долго молчал.

– Все-таки придется втолковать Эндрю, что в его же интересах не совать нос в мои дела.

– Моя мать и твой отец тоже должны были пожениться в этой церкви?

Роберт понял, что пришло время расставить все точки над «i».

– Я не собираюсь тратить на разговоры о других людях больше времени, чем необходимо, у меня есть занятия поинтереснее, так что слушай внимательно, повторять я не буду. Твоя мать и мой отец были предназначены в супруги друг другу, еще когда обоим было по пять лет. Это было чисто деловое соглашение между Мак-Кинли и Кэссиди, мнением будущих жениха и невесты никто не интересовался, благо тогда они были слишком малы, чтобы что-то смыслить в этих делах. Однако шло время, и когда дети выросли, то оказалось, что они относятся друг к другу по-дружески, но не более того. А когда твоя будущая мать познакомилась с твоим будущим отцом и полюбила его, она и вовсе не желала слышать о том, чтобы выходить за отпрыска Кэссиди. Но, как я уже сказал, вопрос был решен без ее участия, пакет акций нашей компании был уже передан твоему деду в качестве свадебного подарка. Свадьба, как ты знаешь, расстроилась при не самых приятных обстоятельствах, но твой дед не пожелал вернуть акции.

Триша ахнула.

– Вот-вот, – продолжал Роберт, – мой отец тоже был потрясен. Но поделать ничего не мог, он сам переписал акции на имя Шона Мак-Кинли, и тот не преминул этим воспользоваться. Но это еще не все. Перед смертью старик, обладавший весьма своеобразным чувством юмора, составил завещание, по которому акции переходят в твое владение, если ты станешь женой мужчины из аристократической шотландской семьи.

– И ты начал за мной охотиться, чтобы я вышла за тебя замуж?

Роберт покачал головой.

– Какая же ты подозрительная! А я-то надеялся, что уже доказал тебе, что меня интересовала ты, а не какие-то акции, будь они неладны! Ты угадала, я действительно начал за тобой охотиться, но не из-за акций, а потому что я тебя увидел и мне понравилось то, что я увидел. А отцовские акции… пусть они остаются у тебя навсегда, у меня уже давно есть собственная компания, мне все равно, кому они достанутся, главное, чтобы ты была со мной.

– В качестве любовницы? – поддразнила Триша, заранее зная ответ.

Роберт ответил совершенно серьезно:

– Нет, в качестве жены, в качестве матери моих детей. Я люблю тебя, ты любишь меня, ничто не мешает нам пожениться. Даже Персиваль не против, потому что я обещал не выселять его из дома. Ну так как, Триша, согласна ты стать мой женой и терпеть мой ужасный характер, пока смерть не разлучит нас?

Триша сделала вид, что задумалась. Ей хотелось немного помучить Роберта, но, видя, с каким волнением он ждет ответа, она выпалила:

– Согласна!