Текст книги "Нарушаю все правила"

Глава 9

Би была уже достаточно взрослой женщиной, чтобы понимать, что и в считаные часы могут произойти величайшие перемены. Может появиться на свет дитя, можно завлечь или потерять нового рекламодателя, может зародиться новая дружба. Но она и представить не могла, что какие-то пара-тройка часов могут произвести разительную перемену в ней самой!

Разумеется, она оставалась все тем же человеком. Того же роста, с тем же прямоугольным лицом, зелеными глазами и острым подбородком. Все такой же более широкой в бедрах, нежели в груди. И, сделавшаяся уже почти что постоянной, маленькая складка у нее между бровями – тоже была на прежнем месте. И все же, когда Би глядела на себя в зеркало, не в силах оторваться, то понимала, что полностью преобразилась.

Ошеломительная корона из огненных волос – ярко-красных, как пожарная машина, – пылала вокруг головы, превращая ее лицо из «миленькое, но рассказать, собственно, не о чем» в нечто… Если бы Би рассматривала сейчас кого-нибудь другого, то сказала бы «соблазнительно и стильно».

Марли удалось гениально сохранить прежнюю длину волос, сделав притом ступенчатую стрижку, так что на голове у Би теперь колыхалась многоуровневая пышная копна. Би всегда опасалась, что многоступенчатая прическа окажется неуправляемой и волосы не получится уложить, но теперь она оценила, какую великолепную иллюзию объема это создавало. А цвет! Это было что-то сногсшибательное! Он смотрелся невероятно эффектно, подчеркивая ее зеленые глаза и в то же время придавая ее образу дерзости и безбашенной крутизны.

Быть может, ничего подобного она сейчас и не испытывала – однако такой цвет волос напомнил Би, что это ей не чуждо и она могла бы такой быть.

Марли предложила ей заглядывать в салон каждый день, чтобы быстро вымыть голову и уложить прическу. Сперва это показалось Би полнейшей нелепостью. У нее никогда не было времени, чтобы каждый божий день ходить в салон на укладку! Но теперь-то времени у Би было в избытке, да и средства у нее определенно имелись. Так что, если таков был результат – она готова была обеими руками поддержать эту идею!

Би подняла руку, чтобы убрать широкие пряди волос, очень сексуально упавшие ей на лицо, и заправить их за ухо, усиливая тем самым свой новый дерзкий образ. Ногти блеснули в зеркале ярко-розовым перламутром. Такого же оттенка были и ногти на ногах. Би провела кончиком пальца сперва по одной брови, потом по другой. Просто идеальные дуги-близнецы, воплощение радости и совершенства!

Прямо логотип «Макдональдса», а не брови!

Так что ей определенно стоило задуматься: если Молли смогла сотворить из ее бровей такое волшебство – то какое же чудо она сумеет явить на… более укромных уголках ее тела? Быть может, стоит в следующий раз отдать себя умелым ручкам Молли, и она создаст из густых зарослей папоротника там, внизу, изысканный цветущий сад?

Эти мечтательные раздумья Би прервал внезапный стук в дверь, и она на миг удивленно округлила глаза. Она прожила здесь почти три недели, и еще никто ни разу не стучал в ее дверь. Неохотно оторвавшись от поистине нарциссического любования собой, Би сделала пару шагов, выходя из ванной, и еще десяток – по пути к входной двери.

Она сразу поняла, что явиться мог лишь один человек. То есть теоретически это, конечно, мог быть кто угодно – но Би нутром чуяла, кто именно к ней постучался.

Остин Купер.

Словно от нервной судороги у нее свело живот, стоило коснуться дверной ручки. Что, интересно, он подумает, увидев ее новый образ?

Би потянула на себя дверь, и ее предположения подтвердились. На пороге стоял Остин Купер – в джинсах, клетчатой сине-красной рубашке и пухлой куртке на флисе. Выглядел он не на шутку привлекательно – особенно в сравнении с Би в ее затрапезных широких штанах, в футболке без лифчика и мохнатых тапочках с ушами.

Остин открыл было рот, чтобы что-то сказать, однако осекся и застыл, глядя на нее, изумленно скользя взглядом по ее прическе.

– О-ого! – Он даже присвистнул. – Выглядишь ты просто… отпа-ад!

Учитывая, во что была она одета, Би велела себе не слишком-то обольщаться его искренним комплиментом и нескрываемым интересом в глазах. Все это, несомненно, относилось исключительно к ее волосам. А учитывая то, что в те пару-тройку раз, когда они встречались, Би, считай, и не причесывалась, то начала подъем она с довольно низкой планки. Увидеть ее волосы свежевымытыми и покрашенными, да еще и пышными, и упругими – это неизбежно должно было вызвать как минимум удвоенную реакцию.

И все же она коснулась неуверенно своей прически:

– Тебе нравится?

– Еще как нравится, черт подери! – Остин широко улыбнулся. – Когда ты сказала, что хочешь покрасить волосы, я решил, что, скорее всего, ты перекрасишься в блондинку. Но красный… – Он вновь обвел взглядом ее голову. – Это очень дерзкое заявление. Мне нравится.

Би рассмеялась.

– Не могу ничего сказать насчет дерзкого заявления. Я просто всецело отдалась в руки Марли – и вуаля! Она для меня стала доброй феей.

– Да, с тех пор как они открыли здесь салон, они многих жительниц Криденса сумели осчастливить.

– Они молодчины. Не все находят себе такое достойное применение в жизни.

Некоторые, например, продают двадцатилетним сыворотку омоложения. Или впаривают бесполезные гаджеты тем, кому они не по карману. Или продают дорогущую воду в пластиковых бутылках, когда планета на грани вымирания…

– Я тебе кое-что принес.

Только сейчас заметив, что Остин держит что-то в руках, Би мысленно встряхнулась.

– Неужто…

– Ага. – Он поднял свой подарок повыше, чтобы Би могла его получше разглядеть. – Это электрическая фондюшница, принадлежащая моим родителям, но они ею больше не пользуются. Ей уже сорок лет, но работает она как часы.

Чаша прибора оказалась довольно вместительной. Выполнена она была в старомодном дизайне. Этакая приземистая емкость на гнутых черных ножках.

– Надеюсь, хоть ты не станешь меня мучить сырными каламбурами, потому что за обедом я уже наслушался их выше крыши – спасибо папочке.

– Твой отец – любитель каламбуров?

– Мой отец – кошмар по этой части.

При том, что в рекламе часто используются каламбуры, Би тоже была любительницей поиграть словами. Хотя не всем это и нравилось.

– Никаких подколов, обещаю. Хочу сказать: великолепная вещь! – Она едва ли уже не ощущала наслаждение жарким, тягучим расплавленным сыром, капающим с поджаренной на масле гренки…

– А еще она тоже красная, – указал на прибор Остин. – У тебя сплошь дерзкие решения!

От его явно дразнящего тона у Би перехватило дыхание и на миг свело в животе.

– О да-а, я такая! То перекраситься, то затеять фондю – нет предела моему бунтарству!

Остин весело рассмеялся.

– Так можно я занесу ее в квартиру и куда-нибудь поставлю?

Би прекрасно справилась бы с этой штукой и сама, к тому же оказаться с Остином наедине в квартире, возможно, было не самой лучшей идеей. Однако она не видела его уже полные сутки и даже больше, и вообще, с самой первой секунды, как она встретила этого человека, Би было трудно ему в чем-то отказать.

Кроме того, Остин определенно шел на пользу ее самолюбию.

– Entrez-vous[15]15
  Проходи (фр.).


[Закрыть], – чуть отступила она в сторону от двери.

– М-м-м, французский! – пробормотал он, скользнув мимо нее в квартиру. – О-ля-ля!

Вновь в животе все скрутилось узлом, и Би на миг даже схватилась за дверную ручку. Запах одеколона внес свою лепту в пьянящий эффект его присутствия. Она затруднялась с ходу определить, какой маркой Остин пользовался (хотя в рекламном бизнесе встречались люди с более тонким нюхом, нежели у самих парфюмеров), но аромат был насыщенным, землистым. Запах сена и нагретой кожи. Запах дождя и прибитой им дорожной пыли. Запах палящего солнца и пота.

«Ковбой в твоем флаконе».

На мгновение в мозгу у нее яркой вспышкой пронеслось, какую рекламную кампанию она могла бы развернуть, продвигая продукт с таким названием – каковой, к сожалению, стал бы для нее фактором профессионального риска. Во всяком случае, в недавнем прошлом. Она и не думала, что от всей этой дребедени будет так трудно отключиться. Сейчас же Би нарисовала в воображении обнаженного – разве что в шляпе – Остина в набранной наполовину ванне с несколькими, расположенными в нужных местах, мыльными пузырями. Или посреди поля, хозяйски обозревающего свои земли в золотых лучах садящегося солнца, тепло струящихся по его телу. А внизу будет идти надпись…

Би на мгновение задумалась.

«Только для настоящих мужчин».

– Куда желаешь?

О боже… Куда б она сейчас ни пожелала…

– Беатрисс?

Его мягкий вопрошающий голос вырвал Би из закрутившего ее водоворота либидо, и она повернулась к Остину. Он стоял в середине открытого пространства, служившего ей гостиной, ища глазами хоть какой-то свободный пятачок, чтобы опустить свою ношу.

– Ой, извини… – Она сделала над собой усилие, чтобы вытряхнуть из воображения горячий ароматный пар, поднимающийся от пенящейся в ванне воды, и, подойдя к кофейному столику, убрала с него ноутбук, толстовку, несколько грязных стаканов и две пустые банки из-под пива. – Ставь сюда.

Остин поместил фондюшницу, куда было велено, и, распрямившись, продолжил оглядывать квартиру. Взгляд его прошелся по неубранной кровати, по диванчику, временно служившему и вешалкой, и сушилкой, по кухонной столешнице, загроможденной посудой и продуктами, которые Би купила еще вчера утром, но разобрала лишь наполовину. Коробка сухого завтрака Lucky Charms, здоровенная банка арахисового масла, несколько пакетов с кукурузными чипсами, пакетики с попкорном для микроволновки, две шестибаночные упаковки пива, знатный запас печенья Oreо и три рулона бумажных полотенец.

Справедливости ради стоило заметить, что кухонный стол был здесь совсем небольшим, так что на него в принципе не помещалось столько вещей, чтобы их можно было назвать горой.

– Извини, у меня тут небольшой бардак, – сказала Би. Впрочем, по сравнению с тем, что здесь наблюдалось пару дней назад, это был несомненный прогресс. Вчера она перемыла всю посуду, хоть и не успела еще убрать с сушилки и расставить по местам. А еще она подобрала с пола половину разбросанной там одежды. Так что она определенно сделала шаг вперед.

– Какой… интересный выбор в оформлении интерьера. Ты следовала какому-то определенному стилю?

«Стилю? Ах ты, хитрожопый подлиза!»

– Назовем это «общага-шик».

Остин весело хохотнул:

– Вот уж точно! Мне по работе довелось пару раз побывать в общагах. По-моему, ты попала прям в десятку.

– То есть ты не одобряешь?

Он вскинул ладони, словно сдаваясь:

– Беатрисс, солнышко, я тебе честно могу сказать, что мне на это, как правило, наплевать.

Би еще ни разу не слышала, чтобы ее называл «солнышком» кто-то моложе лет восьмидесяти. Ей, честно говоря, всегда казалось, что это звучало как-то снисходительно и, наверное, такое обращение в сто раз лучше подошло бы парню лет на десять младше ее. И тем не менее… От того, как Остин произнес это «солнышко» – так сладко и нежно, с какой-то шелковистостью и лаской, с явным выражением симпатии, – она готова была замурлыкать.

– Если ты, разумеется, не нарушаешь при этом какой-то противопожарный кодекс. В таком случае я вынужден буду вновь препроводить тебя в КПЗ.

Би рассмеялась его шутке чересчур, пожалуй, громко, поскольку тело еще не оправилось от шока после того, как ее назвал «солнышком» сексапильный двадцатипятилетка.

– В общем, мне так нравится, – заявила она. – В моей квартире в Лос-Анджелесе всегда был безупречный порядок – там всё и всегда лежало на своих местах. Раз в неделю ко мне приходили из службы клининга, и у меня им, пожалуй, почти нечего было делать. Моя квартира всегда походила на какой-то торговый образец. Она никогда не выглядела жилой, потому что я там почти и не жила. А эта вот квартира, – обвела она рукой комнату, – выглядит обжитой.

Стоило облечь это в слова, и Би наконец прояснила для себя, почему ее ни капли не беспокоит такой хаос в жилище. И почему ей вдруг так захотелось беспорядка, которого когда-то она так брезгливо избегала. Она переворачивала в своей жизни новую страницу, учась жить сегодняшним днем. И в частности, это затрагивало то пространство, которое она на настоящий момент называла домом.

– Ну, в общем, да… – еще раз огляделся Остин. – Выглядит вполне обжитой.

Би улыбнулась. Возможно, она и зашла чересчур далеко в противоположном направлении, но все же в самом ближайшем будущем непременно отыщет золотую середину.

– Спасибо за фондюшницу. Мне она нравится.

– Считай, что это приветственный подарок, типа: «Добро пожаловать в Криденс».

– Ты ведь и так уже упек меня в КПЗ. Так что тебе нет нужды еще что-то придумывать.

Он рассмеялся, мотая головой.

– Ты такая… экстравагантная.

Би снова улыбнулась, приняв комплимент. Сейчас она готова была предпочесть любую сверхоригинальность прежнему своему конформизму.

– Спасибо.

– Может, пригласишь меня как-нибудь вечерком на фондю?

«Ого! Ну как перед этим человеком устоять!»

– Может, и приглашу.

– И, кстати, – продолжал он. – Я тут подумал… Может, ты не против выбраться со мной в «Лесоруб». Познакомишься еще с кем-нибудь из местных.

– В «Лесоруб»? Это тот самый бар, где занимаются линейными танцами?

Остин поморщился – примерно так же, как и в то утро, когда они сидели за столиком у Энни и Би обмолвилась о линейных танцах. Словно одно упоминание о них вызывало у него сильнейшую изжогу.

– Ну да. Это лучший бар во всем Восточном Колорадо.

Би не требовалось уговаривать дважды. Как она подозревала, те, с кем она сегодня свела знакомство в городе, будут несколько отличаться от тех, кто субботним вечерком закатывается отдохнуть в бар.

– Да, конечно. Только я… – Она опустила взгляд на свою одежду. – Сменю, пожалуй, наряд.

– Если из-за меня, то не стоит, – пожал он плечами. – Ты и так классно выглядишь.

Би в недоумении заморгала. Ну… дай бог ему здоровья, разумеется… Хотя никаких розовых очков в мире не хватит, чтобы ее облик определить как «классный». Волосы у нее, конечно, выглядели «отпа-адно» – однако все прочее представляло убийственную смесь небрежности и полного пофигизма. Слова Остина, естественно, льстили ее самолюбию, но Би уже начала сомневаться в его профессиональной наблюдательности.

– Спасибо, конечно, но мне кажется, что, как и для моей прически, настала пора переменить образ. Бар – все же не место для спортивных штанов.

Тут, разумеется, можно было сделать оговорку, заявив, что тренировочные штаны не следует носить на публике, за исключением общества людей, которые участвуют в каком-либо спортивном мероприятии или же сообща занимаются физкультурой. Но Би уже с удовольствием втянулась в придумывание по ходу дела собственных правил.

– Ладно, – ответил Купер и указал рукой на дверь: – Я подожду тогда внизу.

– Я через десять минут буду, – кивнула Би.

Остин поднял бровь, на лице его заиграла снисходительная улыбка.

– Хорошо.

Би лишь улыбнулась, когда он вышел за дверь и не торопясь двинулся по лестнице.

Глава 10

Хотя с каждым днем заметно становилось теплее, в шесть часов вечера в Восточном Колорадо было довольно свежо. Когда они с Остином быстрым шагом двигались по главной улице к «Лесорубу», изо рта у Би вырывались в студеный воздух облачка пара. Настрой у нее был великолепным, пусть джинсы и слегка тесны вдруг стали в талии. Поразительно, как ярко-красные сапожки способны придать женщине уверенности! А то, как флис цвета хаки подчеркнул ее шикарные волосы, стало просто вишенкой на торте!

Надев по такому случаю бюстгальтер и трусы с надписью «Суббота», Би чувствовала себя словно на красной дорожке в Каннах.

– Entrez-vous, – поддразнил ее Остин, распахнув перед ней тяжелую деревянную дверь в бар, и Би весело глянула на спутника. От его игривой улыбки в ответ сердце у Би забилось чаще.

В заведении ее окутало уютным теплом и переливчатым кантри Уэйлона Дженнингса, и Би облегченно вздохнула. Блаженное тепло глубоко проникало в ее тело, согревало после улицы кожу лица, приятно щекотало кончики ушей и пальцев. Би подождала, пока Остин скинет куртку и повесит на один из крючков возле двери, сама же только расстегнула флисовую куртку, но пока осталась в ней. Остин жестом предложил ей пройти вперед, и Би направилась к длинной барной стойке.

Трудно было назвать это место сильно оживленным. По крайней мере, народу здесь было не так много, как в лос-анджелесских барах. Но тем не менее половина кабинок была заполнена, равно как занята и половина высоких табуретов вдоль стойки. Возле музыкального автомата толклась кучка людей, еще несколько танцевали на небольшой квадратной площадке рядом с автоматом, очевидно, для этого и предназначенного. Помимо того, через распахнутую настежь дверь видно было, как в соседнем помещении играли в бильярд.

– Привет, Малой!

Переведя взгляд на голос, Би обнаружила симпатичного молодого человека, который широко улыбался им из-за барной стойки. Как и все прочее в этом субъекте, улыбка его была чрезвычайно располагающей.

– И тебе здравствуй, Такер, – со вздохом отозвался Остин, а взгляд Би тем временем скользнул к крепким бицепсам бармена. Это определенно было главным украшением его рабочего места.

Еще двое мужчин, восседавших на табуретах ближе всех к самому привлекательному из всех барменов, что ей когда-то попадались (хотя – стоп! – она ведь пятнадцать лет прожила в Лос-Анджелесе, где почти каждый парень позади барной стойки до невозможности красив, будучи каким-нибудь безработным актером), полуобернулись к ним и тоже поздоровались с Остином.

– Привет, Дрю, – кивнул им поочередно Купер. – Приветствую, шеф.

«Шеф?!» Би поняла, что один из сидящих в баре мужчин и есть тот самый Арло.

– А тебе разве не пора уже идти спать, Малой? – поинтересовался Арло.

– Да ладно тебе, чел, – вмешался тот, которого назвали Дрю. – Зуб даю, у него есть записка от мамочки с разрешением ходить в позднее время.

Би даже оторопела от такой словесной перепасовки. Эти ребята явно привыкли к подобному стилю общения, она же отчасти (причем той самой частью своего существа, что испытывала неловкость из-за их возрастной разницы) готова была уже встать на защиту Остина. Впрочем, сам Купер, вздохнув лишь поначалу, воспринял все это совершенно спокойно и с добродушной улыбкой огрызнулся:

– Да ну вас, придурки.

И Би отпустило. Ну да, это было всего лишь дружеское подтрунивание. И Остин определенно умел за себя постоять.

Когда эта небольшая пикировка закончилась, три пары глаз с интересом уставились на Би.

– Слушай, Остин, мне кажется, ты обязан представить нас своей подруге, – сказал Дрю.

Улыбнувшись ей, Остин произнес:

– Знакомьтесь, это Беатрисс. – Даже перед своими приятелями и полузаполненным баром он привнес в последний слог ее имени такие сексуальные нотки, что Би готова была растаять и растечься на месте.

– Привет, Беатрис, – протянул ей руку Такер.

– Можно «Би», – торопливо добавила она, пожав по очереди руки Такеру и Дрю. Последний особенно показался ей симпатягой – высокий, плечистый и намно-ого ближе ей по возрасту, чем Купер. Как, впрочем, и остальные.

– Арло, вы помните Беатрис? Она на днях у нас побывала.

Шеф на пару секунд нахмурился, явно копаясь в памяти, после чего на него медленно снизошло понимание. На миг он опешил, однако быстро оправился и, галантно улыбаясь, протянул ей руку:

– А, ну разумеется! Прошу прощения, мэм. Не разглядел сперва при этом освещении.

Би едва не рассмеялась, пожимая ему руку в ответ. Арло как мог старался проявить любезность, но Би нисколько не могла его винить за то, что он ее не узнал. В Лос-Анджелесе попадались бродяжки и получше, нежели она в день их первой встречи!

– Я вот все время говорю этому обалдую, – кивнул Арло в сторону Такера, – что людям надо хотя бы видеть, куда идти. Но он, видимо, считает, что приглушенный цвет лишь подчеркивает его загар.

Невозмутимо выслушав подколку, Такер взмахнул ресницами:

– Я думал, ты скажешь «глаза».

Арло театрально вздохнул, не обращая внимания на смех Купера и Дрю.

– Этот тип нарушает не меньше дюжины городских постановлений. Кто-нибудь однажды точно подаст на него в суд!

При упоминании о нарушениях городского устава Би непроизвольно перевела взгляд на своего спутника и обнаружила, что Остин, не отрываясь, смотрит на нее. Да так, что, едва расправившиеся во влажном тропическом тепле бара, соски ее снова сжались и затвердели.

– Так арестуй же меня, дурила, или уже хватит об этом нудить.

– Вот видите, каким я тут пользуюсь уважением? – вопрошающе поглядел Арло на Би, и на его губах заиграла насмешливая улыбка.

В прошлый раз она не слишком хорошо успела рассмотреть начальника отделения, но теперь обнаружила, что Арло на самом деле производил запоминающееся впечатление. С черными, торчащими коротким ежиком волосами и чисто выбритым, угловатым лицом он куда больше походил на Робокопа, нежели Остин с его непринужденным обаянием под девизом: «Мух ловят на мед, а не на уксус». И казалось, именно на плечах Арло, как шефа полиции, держалась безопасность всего городка. К счастью, его могучие плечи, похоже, вполне были готовы нести такой нелегкий груз.

Если эти субъекты – Такер, Арло, Дрю и Остин – были типичными представителями мужского населения Криденса, то, может быть, ей стоило бросить в карту дротик намного раньше?

– Что заказать тебе выпить? – спросил у нее Остин, прервав язвительную болтовню земляков.

– Мне «Бад», пожалуйста.

– Два «Бада», – повернулся он к Такеру.

– Сейчас сделаем, – кивнул бармен.

– Так и что, – заговорил Дрю, едва Би пристроилась на пустовавшем высоком табурете рядом с ним, а Купер взгромоздился на сиденье с ней рядом. Она сделалась небывало сверхчувствительной к присутствию Остина, к его запаху, к теплу его бедра, которое было к ней теперь так близко, что едва не касалось. И Би слегка подвинулась к нему, чтобы их ноги соприкоснулись, потому что… Ну… просто потому что! – Вы здесь проездом, или?..

– Нет, я просто недавно переехала. Из Лос-Анджелеса.

На лбу у Дрю на пару мгновений пролегла морщина, потом исчезла, и глаза у него изумленно расширились:

– Ух ты! Так вы – та самая кошатница!

Би рассмеялась.

– Ну, видимо, да! Хотя, смею вас уверить, у меня нет ни одной кошки.

Такер поставил перед ней на стойку бутылку пива:

– А я слышал, вы тайный агент из Министерства сельского хозяйства.

«Что?! Какого черта?!»

– А что, у Министерства сельского хозяйства имеется собственная шпионская сеть?

Би сделала большой глоток пива. Как бы она ни поглядывала на обворожительного Дрю, как бы с ним ни болтала – этот мужчина никак не будоражил ее естество. Ощущала она лишь присутствие на соседнем табурете Остина, их тесно прижавшиеся друг к другу бедра. Внутри нее сейчас колыхался волнами такой жар, что холодное пиво оказалось как нельзя более кстати.

– Если верить Дону, нашему нынешнему мэру… Это связано с какими-то льготами на кукурузу.

– Ну я, скажем, вряд ли вообще отличу один конец початка от другого. Нет, я – бывший сотрудник одного рекламного агентства, решивший отдохнуть от Ла-Ла-ленда[16]16
  Ла-Ла-ленд – Лос-Анджелеса (ирон.).


[Закрыть], этого края несбыточных грез.

– Что вы говорите! – Дрю выпрямил спину и поглядел на нее испытующе. – Возможно, вы тот самый человек, который так необходим моему бизнесу.

И ведь скажи ей это Остин – Би, наверное, стекла бы с табурета. Но из уст Дрю эти слова никак не подействовали на Би, лишь слегка потревожили ее любопытство. Она даже не представляла почему. Дрю был мужчиной ее возраста и совершенно ее типа – профессионалом, быть может, и хозяином какого-то бизнеса, – он имел приятную наружность, и он однозначно с ней флиртовал. И все же… она ничего к нему не чувствовала.

А вот Остин… От одного сидения рядом с ним в ней заводились все движки!

– Вот как? – Би отхлебнула еще пива. – И какому же?

– У меня тут, в Криденсе, свое похоронное бюро, и, как вы можете представить… Это, скажем, не самый завлекательный род занятий.

«У Дрю – ритуальный бизнес?!» Честно говоря, если бы Дрю сообщил, что он мусорщик, она бы удивилась меньше.

Арло с Такером дружно простонали.

– О-о, только не начинай опять! – жалобным голосом попросил Такер.

Би постаралась не улыбаться приятельским подколкам, что определенно гуляли здесь и раньше.

– Ну да, я полагаю, довольно проблематично найти себе подружку тому, кто управляет похоронным бюро, – сочувственно произнесла она.

Пусть даже он такой симпатичный, как Дрю.

Тот, приободрившись, развернулся к своим друзьям:

– Вот видите? Би здесь всего каких-то пять минут – и уже вникла в мою парадоксальную ситуацию!

Би лишь пожала плечами. Этим она, собственно, всегда и занимается. Или, точнее, занималась. Как раз это у нее всегда отлично получалось. Определить, что конкретно требуется клиенту, даже если он сам не понимает, что ему нужно.

– Да мы и сами понимаем, что в слове «гробовщик» нет ничего, вызывающего плотский интерес, – съязвил Арло. – Мы просто уже миллион раз все это слышали.

– Ну да, – сказала Би и наморщила лоб, – «гробовщик» звучит слишком тяжело. Что в первую очередь вам надо – так это создание нового имиджа.

В мозгу у нее мигом отворился портал в виде череды картинок рекламной кампании, которую она могла бы организовать для этого парня, чтобы он способен был продать практически что угодно, даже гробы. Однако Би этот портал быстро закрыла. Она сейчас сидела в баре, в маленьком далеком городке, на который пал ее случайный выбор, потягивала пиво и знакомилась с новыми людьми. Теперь это было ее миром – а не то, что она оставила позади. Что ее пережевало и выплюнуло, даже спасибо не сказав.

– Вот именно! – Дрю отхлебнул пива. – Я уже не первый день пытаюсь придумать себе какое-то альтернативное название, но ничего путного в голову не приходит.

– А на чем остановились?

– Я скорее склоняюсь к «Агент по тяжелой утрате», – сказал Дрю.

– Лично по мне, лучше всего – «Отправитель жизни», – с мрачным сарказмом вставил Такер.

– Да ну! – мотнул головой Арло. – «Провожатый в мир иной» звучит куда красивее!

Би заморгала, слушая эти соображения и дружеские подначки.

Очевидно было, что эти три приятеля очень хорошо друг друга знают.

– Ну что могу сказать… – глубокомысленно произнесла она. – Очень даже неплохо для начала. Вполне удачная отправная точка.

Арло с Такером покатились со смеху, а Дрю испустил шумный вздох и снова от души приложился к пиву.

– Погодите-ка! – встрепенулся снова Такер. – Я еще один придумал. Как вам такое? – Он медленно провел ладонью по воздуху, будто читая надпись на вывеске: «Дрю Кармайкл, последний, кто откликнется вам здесь».

Последовал новый взрыв смеха, но Дрю нисколько не повеселел:

– Ага, обхохочешься. Тебе надо бы бросить эту работу и податься куда-нибудь в стендап.

– Ну ты… это… – Такер изобразил было оскорбленный вид, но, не выдержав, тут же расплылся в улыбке. – Вот Дэлла считает, у меня классно получается.

Арло саркастически фыркнул:

– Моя сестра считает, что ты и какаешь сверкающими блестками.

– Чувак, я и правда это делаю сверкающими блестками!

Искоса наблюдая за ними в ожидании, когда удастся вставить слово, Би перевела взгляд на Остина. Он сперва закатил глаза, потом подмигнул ей, и пульс у Би заметно участился. Как же так получается, что в окружении этих сексуально привлекательных и замечательно красивых мужчин почти что одного с ней возраста именно двадцатипятилетний Остин заставляет ее сердце биться быстрее? Он смотрел на нее так, словно встреча с ней была лучшим событием его дня, и Би ощущала его взгляд всем своим существом, всей своей плотью – от макушки до кончиков ступней.

За прошедшие годы у нее случались кое с кем любовные отношения, однако с ней рядом никогда не было такого мужчины, который одним своим взглядом давал ей почувствовать, что она – лучшее в его настоящей жизни. И осознание этого действовало опьяняюще.

А может, не такое уж и сумасшествие – с головой окунуться в свои чувства к Остину и просто отдаться на волю волн?

– Кто это у нас тут какает блестками? – спросил вдруг из-за спины женский голос.

– О господи… – пробормотал себе под нос Арло. А Би повернулась на табурете, чтобы увидеть хозяйку голоса.

– Да я, Вайнона, кто ж еще? – с усмешкой отозвался Такер. – Как жизнь?

Вайнона оказалась высокой, внушительной комплекции дамой. Эдакой Зеной – королевой воинов. Бабушка Би назвала бы ее «ширококостной». Голова у нее была усыпана упругими завитушками карамельного цвета, в глазах вспыхивали шаловливые искорки, и держала она себя так, будто была владычицей всего, чего только ни касался ее взгляд. Би она понравилась мгновенно.

– Спасибо, Такер, великолепно. Просто великолепно! Приветствую, Дрю. Приветствую, Остин, – кивнула она им обоим. Затем она увидела Арло, и улыбка ее заметно похолодела. – Добрый вечер, капитан Немо.

– Привет, Вайнона, – обернулся к ней Арло. – Что-то поздновато ты нынче.

– Горели сроки, – пожала она плечами.

«Сроки? Хм… Это уже интересно». Би оценивающе оглядела женщину. Чем же таким занималась Вайнона, что у нее могли гореть сроки?

– Соскучился по мне? – спросила та шефа полиции с блуждающей на губах иронической улыбкой.

– Да нет, – покачал он головой. – Ни капельки.

Вайнона притворно схватилась за грудь:

– Ах!.. Но как же!.. Я же такая прелесть!

– О да, ты настоящее сокровище. И ты, и вот этот вот… – указал он подбородком на Такера. – Сплошные блестки вокруг.

– И не говори! – просияла она. Затем, переведя внимание с осажденного Арло на Би, Вайнона улыбнулась и протянула ладонь: – Привет, я – Вайнона.

– Би, – отозвалась она, и они пожали друг другу руки.

– Ты здесь с одним из этих мужланов? Может, если хочешь, пойдем, посидишь с нами? – Она указала большим пальцем себе за плечо, и Би, проследив за ее жестом, заметила в одной из кабинок Марли с Молли, а также еще одну, незнакомую ей, женщину. Близняшки тут же приветственно помахали Би. – Хоть поболтаем о чем-нибудь другом, кроме блесток.

Би рассмеялась:

– Я пришла с Остином.

– С Остином?.. – повторила та, пару мгновений задумчиво оглядывая Купера. Затем ее взгляд на миг скользнул туда, где бедро Би тесно прижималось к бедру Остина, после чего Вайнона вновь воззрилась на новую знакомую и одобрительно покивала, как будто абсолютно положительно принимала происходящее.

Что Би здесь с Остином. Которому всего двадцать пять!

Би попыталась взглянуть на нее с таким видом, будто ничего такого здесь не происходит. Но по глазам Вайноны было ясно, что на такую чушь она не купится.

Повернувшись к Остину, Би вопросительно изогнула бровь. Ей и впрямь не терпелось завести здесь побольше подруг, и она была бы рада с ними поболтать, однако ей казалось невежливым просто взять и уйти от того, кто привел ее в бар.