Текст книги "Мятежность"

28 июня

Стоматологическая клиника «Беяз»

16:40

Прошла неделя с момента последней встречи Сонай с тем незнакомцем по имени Озан Каплан. И за это время она не раз вспоминала о том дне и о своём изумлении, когда узнала кто он. И за это время она ни разу не рассказывала ни о нём, ни о их первой встречи своей лучшей подруге Нурай, так как та будет задавать множество вопросов, на которых Сонай не готова отвечать. Но она осознавала, что однажды, ей придётся это сделать.

На протяжении недели жизнь Сонай не менялась: она всё также работает допоздна и всё также заботится о своём отце, страдающий сахарным диабетом. И лишь благодаря её контролю, отец Сонай, Эрдем Гюнаш, вовремя принимает препараты и соблюдает диету. От чего его уровень сахара в крови в норме.

Клиента за клиентом принимала в свой кабинет юная Сонай, помогая людям избавиться от ноющей зубной боли. И, когда настало время обеденного перерыва, Сонай выходит из своего кабинета, закрывает дверь на ключ (при этом оставаясь в рабочей форме), и направляется к лестнице. Направляется, уверенно шагая прямо по коридору, как вдруг, она резко останавливается. Останавливается, увидев перед собой его, выходящего из кабинета Камиля Али. Это был он. Озан Каплан.

Сонай

Снова он. В который раз. Что он тут делает? И почему он вышел из кабинета Камиля? Он пришёл к нему на приём или же они знакомы друг с другом? О, Аллах, что это всё значит? Надеюсь, он меня не заметил. Нужно спрятаться от него, но куда? Все кабинеты заняты, а свой я только что закрыла. Есть идея! Я прикинусь, будто читаю объявление, встав к нему спиной. И тогда он точно не поймёт, что это я. Я гениальна. Должна признаться, но он довольно красив. Красив, благодаря своим природным данным: стройное телосложение, брутальные черты лица, густая борода, шелковистые чёрные волосы, высокий рост и пронзительный взгляд. Уверена, что этим он пользуется, знакомясь с той или иной девушкой. Ведь это его изюминка, как и голос. Его грубый голос. И, если он заметит меня, и мы вновь поговорим, то мне придётся сказать своё имя. Ведь в нашей последней встречи, я сказала, что назову своё имя, если мы вновь увидимся. Но я предположить не могла, что мы и правда увидимся. К тому же так скоро.

***

Эти и другие мысли кружились в голове Сонай, чувствуя при этом урчание в животе от голода. Она безумно проголодалась, вновь не позавтракав. Сонай всячески старалась не смотреть в его сторону, читая объявление о безопасности, напечатанное пяти годами раннее, в день открытии самой клиники. Но вскоре она слышит стук его шагов, направленные в её сторону. Он, не спеша подходит к ней и в этот момент сердцебиение Сонай начинает невольно учащаться.

– Только не это… – прошептала девушка, закрыв глаза.

– Простите. Эфенди, прошу прощения, Вы не подскажите где находится уборная? – спросил он, подойдя к ней. – Эфенди, Вы меня слышите?

В этот момент Сонай с неохотой поворачивается к нему. И увидев её, Озан приятно удивляется и не может поверить своим глазам: они вновь встретились.

– Это ты…

– Да, это я. И я не давала разрешение общаться со мной на ты,  – сказала Сонай, нахмурив брови. – Вас не учили манерам?

–Учили, но это было давно. И к тому же мы не впервые видимся. Ты тут работаешь?

– Как видите, Озан бей.

– Ты запомнила моё имя. Я польщён. Можешь повторить ещё раз. Из твоих уст оно так сладко звучит. Сонай. У тебя красивое имя.

– О Аллах, дай мне терпения.

– Боюсь, что Аллах тут не поможет.  К тому же по Его воле мы вновь встретились. Разве нет?

– Нет! – ответила она, сердито, отодвинув его.

– Ты тут работаешь? Ты что врач?

– Какой наблюдательный. А Вы думали, что я работаю стюардессой?

– Нет, думал, продавщицей, – ответил он, издеваясь над ней.

– Что?! Ну, Вы и наглый! – сказала она, подойдя к нему, и сердито глядела в его карие глаза. – Я врач и горжусь этим. Не то, что Вы…

– Продолжай… – сказал он, глядя в её каре-зелёные глаза.

Озан

Боже, как она прекрасна. Даже, когда хмурит брови. Ещё прежде я не встречал девушку такую, как она: темпераментная, гордая, красивая и желанная. Девушка с характером. Девушка, которую я искал. И, которую нашёл. Она будет моей. И только моей. Мой нежный ангел и маленький чертёнок. Моя… Сонай. Её зовут Сонай. Какое красивое имя. И оно очень ей идёт. Сонай – последняя луна. Моя луна. И как же сильно я хочу прикоснуться к ней. Прикоснуться и обнять. Обнять и не отпускать. Никогда и ни за что.

***

Углубившись в своих мыслях и глядя на неё, Озан прослушал всё то, что говорила ему Сонай. Он стоял и восхищался ею. Восхищался, как влюблённый мальчишка. Как когда-то он им был. И осознав, что он не слушает, Сонай сделала то, что при первой их встречи.

– Озан? Озан бэй? Вы меня слышите? – спросила она, щёлкая пальцами перед его лицом, а затем дала ему пощёчину как при первой встрече.

– Ау! Ты опять? За что?

– За то, что Вы вновь не слушали меня, думая о чём-то другом.

– Я слушал тебя, – сказал он, поглаживая правую щёку после удара. – У тебя, видимо, склонность давать людям пощёчину.

– Только тем, кто меня не слушает.

В этот момент из своего кабинета выходит Камиль. И увидев их, он направляется к ним.

– Вижу, Вы уже познакомились.

– Ещё как. Так эта та самая Сонай, о которой ты рассказывал?

– Что? Рассказывал? – спросила она удивлённо, глядя на Камиля.

– Озан, не стоит, – сказал врач, слегка покраснев. – Сонай ханым, я рассказывал о Вас только хорошее. Уверяю. Прошу простить моего друга. Сколько я его знаю, он так и не научился следить за своим языком, – сказал он сдержанным тоном, глядя на Озана.

– Так он и есть тот самый твой лучший друг, которого ты ждал в театре?

– Ждал в театре? Что?– С недоумением спросил Камиль.

– Мы уже перешли на ты?

– Мне тоже захотелось забыть о своих манерах, – сказала Сонай, ехидно улыбаясь Озану.

– Я не против, – сказала он, также улыбаясь

– Так вы знакомы друг с другом?

– Озан Вам всё расскажет, Камиль бэй. А мне пора на обед. Я и так потратила много времени. И да, Озан, ты вроде собрался в уборную? Так вот, пройди до конца по коридору и направо. Удачно сходить в туалет, – сказала девушка с сарказмом, а затем ушла, оставив их наедине.

– Был рад снова тебя увидеть, – сказал он ей в след.

Ничего не ответив, Сонай спускается вниз по лестнице, а Озан тем временем рассказывает Камилю где и как они познакомились и о их случайной встречи в вестибюле театра, когда он ждал его там. Хоть и Сонай сердилась на Озана, но другая её часть была рада ему. Другая её часть желала увидеть его снова. Увидеть его пронзительный взгляд и услышать его грубый голос.

– 7 -

Всякий раз, когда человек допускает глупость, он делает это из самых благородных побуждений…

Оскар Уайлд

22:00

Закончив рабочий день, Сонай вместе с Нурай выходят из клиники и прощаются друг с другом. Затем, Сонай направляется к автобусной остановки, где вот-вот должен приехать сам автобус. И направляясь к остановке, Сонай, как и всегда надевает наушники и включает свой любимый плей -лист в телефоне, наслаждаясь уединению самой с собой. И именно это ей не хватает после каждого рабочего дня. И этого она лишится, благодаря одному человеку, проезжающего на машине слева от неё. И тем самым человеком окажется не кто иной, как Озан Каплан, который возвращается домой после деловой встречи.

– Позволь подвести тебя до дома, – сказал мужчина, одновременно отпустив переднее пассажирское стекло и слегка притормозив. – Сонай! Сонай, ханым, ты меня слышишь?

Увидев, что Сонай в наушниках слушает песни, Озан решается как-то привлечь её внимание. И недолго думая, он тут же нажимает на руль и доносится громкий гудок автомобиля от чего Сонай вздрагивает от испуга и с её рук падает телефон.

– А-а-а-а-а!

– Аха-ха-ха. Прости, что напугал. Ты такая смешная, когда пугаешься.

– Это снова ты?! Что…что тут делаешь? Ты преследуешь меня? – спросила девушка, а затем подняла свой телефон с асфальта.

– Мне что делать нечего, как преследовать тебя? Я не преследовал тебя, не волнуйся. Я был на деловой встрече и проезжал мимо, – сказал он, солгав ей. –  И вдруг вижу тебя. Ты всегда возвращается домой одна?

– Тебя это не касается, – ответила она, продолжая идти прямо к остановке.

– Может и так, но по мне девушка не должна возвращаться одна поздно вечером. Так ты одна или у тебя есть…жених?

– И снова тебя это не касается.

– Значит, ты свободна… – промолвил он про себя.

– Ты что-то сказал? – спросила она, остановившись.

– Нет. Я молчал, – ответил он, улыбнувшись. – Может, всё же тебя подвести до дома?

– Нет, спасибо. Я сама дойду. Вы очень милы, Озан бей, – сказала она сарказмом, глядя на него и продолжая идти.

– Мне так нравится то как ты называешь моё имя. Почаще повторяй это.

– О, Аллах, за что мне это? В чём я провинилась?

– Так ты сядешь в машину или мне продолжить ехать за тобой прямо до твоего дома?

– Что? До моего дома? – спросила она, вновь остановившись. – Ни за что! И к твоему сведению через пару минут приедет автобус и поеду на нём.

– Ты имеешь в виду его? – спросил он, указывая пальцем на прибывший автобус.

– Что? Его?

Посмотрев в сторону прибывшего автобуса, Сонай тут же бежит за ним, громко прося водителя автобуса подождать её. Но водитель не слышит её и закрывает двери автобуса и уезжает, оставив Сонай одну у остановки, а Озан тем временем сидит и смеётся, наблюдая за всем этим в своей машине. Ему было одновременно смешно и жаль её, но вскоре он медленно подъезжает к ней, пытаясь успокоить свой смех.

– Так что… тебя всё же подвести?

– Это из-за тебя! Из-за тебя я впервые опоздала на автобус! – сказала она сердито, указывая пальцем на него. – И как я доберусь до дома? Следующий автобус приедет только завтра и мне придётся ехать на такси, а это кучу денег стоит.

– Послушай, мне жаль, что из-за меня ты опоздала на автобус и я хочу искупить свою вину, предложив тебе подвести.

– Нет! Я сама дойду. Пешком!

После этих слов Сонай с сердитым выражением лица продолжает свой путь, направляясь прямо в сторону своего дома, расстояние которого составляет около пяти километров. А Озан в свою очередь медленно едет рядом с ней, составляя компанию и провожая её таким образом до дома.  Хоть и Сонай была сердита на него, но в глубине душе ей было приятно, что он не уехал, оставив её одну. И эту свою душевную радость она скрывала от него, продолжая хмурить, а он продолжал медленно водить машину и смотреть на неё. Смотреть, восхищаясь её красотой, даже тогда, когда она мило сердится.

– 8 –

Более километра пути прошла Сонай пешком вместе с Озаном, продолжавший сидеть в своей машине и медленно ехать рядом с ней и он всячески пытался поднять ей настроение и не раз предлагал сесть в машину, но всё было тщетно. Сонай всё также продолжала молчать, сердиться на него и терпеть эту вечернюю, прохладную погоду из-за которой руки её начинали дрожать. И даже это она пыталась скрыть от него, пряча свои руки в кармане летнего пальто.

Сонай

Какой же он надменный. Надменный и бессовестный гусь! Вы только посмотрите на него: сидит в своей машине, улыбается глядя на меня. Уверена, он смеётся надо мной. Смеётся и думает, что я всё-таки сяду в его машину. Сяду по своей воле, но уж нет. Этому не бывать! Я ни за что не сяду в машину этого болвана. Я лучше пройдусь. Хвалу Аллаха, у меня есть ноги и я всё выдержу, даже холод. Я же дочь своего отца.

Озан

Какая же она упрямая. Упрямая, гордая и с характером. Но всё же это одна из причин её красоты. Ведь она и правда прекрасна. Она не старается быть кем-то. Она не старается понравится мне. Она не боится сказать то, что думает. И не боится быть с собой. Она полная противоположность всех девушек, которых я встречал. И она станет моей. Станет моей женой и матерью моих детей. Она моя. Моя Сонай…

***

Спустя некоторое время, Озан останавливает машину, выходит из неё и идёт за Сонай. Она тем временем ускоряет свой темп, не обращая на него внимание, а затем Озан всё же догоняет её. Догоняет, взяв её за руку.

– Отпусти руку, – произнесла девушка, глядя на него сердито и чувствуя его силу.

– Не отпущу, – сказал он, глядя на неё, сдерживая свою злость.

– Отпусти руку, Озан или я буду кричать на всю улицу.

– Кричи. Попробуй. Как ты заметила здесь не особо многолюдно и к тебе никто не придёт на помощь, – заметил он, отпустив её руку.

– Мне всё равно.

– Хорошо. Ты можешь идти.

– Что?

– Ты можешь идти. Раз ты не хочешь принять моё предложение подвести тебя, то…

-Ты вот так отпустишь девушку среди тёмной улицы… одну?

– Я этого не хочу, Сонай. Этого хочешь ты. Ведь ты гордая и упрямая девушка и ни за что не сядешь в машину незнакомого мужчины, – сказал он сарказмом.

– Да, я такая! И горжусь этим! А ты… – промолвила она, подойдя к нему и глядя в его глаза.

– А я? – спросил он, глядя в её глаза.

– Ты надменный, бессовестный и к тому же не воспитанный болван!

– Всё сказала? – спросил он, еле сдерживая себя, дабы не поцеловать её.

– Да! – ответила она, сдерживая себя от проявления от неразумных действий.

В этот момент он и она почувствовали искру, царившая между ними. Страсть и желание быть вместе, не отпуская друг друга.  Он и она почувствовали то, что прежде не испытывали ни к кому.

– Садись в машину. Сейчас же и не спорь, – сказал он сдержанным тоном, глядя на неё сердито.

– Диктатор, – возмущенно ответила девушка, а затем дала ему пощёчину и направилась к машине.

– Знаю. Зато твой, – сказал он про себя, улыбаясь и трогая свою правую щёку после пощёчины.

Сонай садится в машину, резко закрыв за собой дверь. Позже и Озан садится в машину, после чего он спрашивает адрес её дома, и она с неохотой отвечает ему. Пристегнувшись, Озан нажимает на газ, и машина плавно трогается с места, направляясь в сторону дома юной Сонай. Он и она не промолвили друг другу ни слова, лишь молча слушали песню под названием «Анласана»*. Он и она впервые остались наедине друг с другом.

*Анласана (турец. Anlasana )– песня турецкого исполнителя и композитора Халука Левента.

– 9 –

Сонай

Я всё же сделала это. Я села в его машину. Села не по свое воли, а по его приказу. И сама то не осознавая, но мне понравилось. Понравилось то как он приказал мне, глядя своим сердитым взглядом и, говоря сдержанным тоном. В этот момент по моему телу вновь пробежали мурашки, и я впервые захотела послушаться мужчине. Мужчине, сумевший овладеть моим желанием и разумом. Мужчине, сумевший подчинить меня к себе, давая ощутив свою власть надо мной. Мужчине, которого я едва знаю. Но всё же я не стану показывать, что мне это понравилось. И я не всегда буду его слушаться. Если я ему действительно нравлюсь, то пусть помучается. Ведь он всё же мужчина и должен завоевать девушку, какая она ни была.

Озан

Интересно о чём она сейчас думает? О том, что я заставил её сесть в машину или о том, как бы сбежать от меня? Жаль, что я не могу прочесть её мысли. Но как же она прекрасна. Столь прекрасна, что не хватит слов описать её. Даже, когда она злится и дуется, как ребёнок. Она и есть ребёнок. Ребёнок с характером и с чистой душой. Как же сильно я хочу обнять её. Обнять и поцеловать без лишних слов. Обнять и не отпускать ни на секунду. О, Аллах, видимо я влюбился. Влюбился, как мальчишка. Влюбился впервые за много лет. Но так сильно – никогда. Я не хочу терять её. Я не хочу, что б кто-то касался ею и целовал. Только я. Только я имею на это право. Ведь она моя. Она принадлежит мне, а я ей. И мы будем вместе. Будем навеки.

***

Сонай и Озан молчали некоторое время, периодически подглядывая друг на друга. Они молчали, ожидая, что кто-то из них первый заговорит и наконец рассеется безмолвная обстановка, что царит между ними. И спустя ещё некоторое время Озан, как подобает мужчине, взял ситуацию под свой контроль и всё же попытался начать разговор с Сонай, продолжавшая играть роль сердитой и обиженной девушки.

– Хоть ты и сердишься на меня, но всё же скажешь куда есть? Где ты живёшь? – спросил он, глядя на дорогу.

– В районе Каракёй, – ответила она, глядя в окно.

– А где именно? На какой улице?

– Это не важно. Я сама дойду до нужной мне улицы.

– Как пожелаешь, но я всё же провожу тебя до дома, – сказал он, глядя на неё.

– Что? – воскликнула девушка. – Я ведь сказала, что сама дойду до…

– Я слышал, что ты сказала. Ты не обязана идти рядом со мной. Можешь идти впереди меня, а я буду сопровождать тебя позади до самого дома. Прости, но моё воспитание и принципы не позволят отпустить тебя одну. И это не обсуждается, – сказал он, глядя на неё своим пронзительным взглядом.

– Диктатор, – промолвила она, глядя на него нахмурившись.

– Знаю. Таким уж родился.

После этих слов, между ними вновь царила безмолвная обстановка под очередную песню, игравшая на радио. И Сонай, глядя в окно размышляла о словах Озана и о том, что хоть она и была против, чтобы он проводил её дома, но, как и любой девушке ей было приятно. Приятно от того, что он, как истинный мужчина настоял на своём, давая понять, что с ним она будет в безопасности, и что так ему будет спокойней. И при мыслях об этом, Сонай незаметно улыбнулась, а затем краем глазом взглянула на него. На его серьёзное выражение лица во время вождения. И в тот момент Сонай осознала, что должна быть благодарна ему. Благодарна за то, что он повёл и продолжает вести себя, как настоящий мужчина. Мужчина, который провожает девушку домой в столь позднее время. И чтобы как-то разрядить обстановку и поднять друг другу настроение, она решает продолжит разговор, стараясь скрыть свою злость и обиду.

– Так ты работаешь сценаристом?

– Что?

– Ты пишешь сценарии?

– Да. Да, я пишу сценарии. Я сценарист. Прости, я задумался, – сказала он, глядя на неё улыбнувшись.

– И ты пишешь сценарии только для театральной постановки?

– Аха-ха, нет. В основном я пишу сценарии к сериалам или к фильмам. Смотря что закажут.

– То есть ты работаешь на заказ?

– Можно и так сказать. Я стараюсь пробиться в этой области. А что? Тебе понравилась постановка?

– Идея оригинальная: осовременить классическое произведение в наше время. Довольно интересная задумка, но я бы написала по лучше, – сказала она шутливо, глядя на него.

– Я не сомневаюсь. Только есть одна проблема…

– Какая?

– Твой почерк…

– А что с моим почерком?

– Ты же врач и у вас всегда не понятный почерк, – сказал он, издеваясь над ней. – Разве я не прав?

– Что? Ты ведь не видел мой почерк. К тому же, Озан бей, как Вы заметили мы живём в современном мире, и я написала бы не от руки, а на компьютере.

– Согласен с Вами, Сонай ханым, однако будь Вы профессиональным сценаристом или писательницей, то непременно писали бы идеи или отрывки своего будущего произведение на листках бумагах. Уж поверьте.

– Может и так, но всё равно у меня прекрасный почерк. Намного красивее Вашего, Озан бей, – сказала она, нахмурив брови.

– Всё сказала? – спросил он, глядя на неё улыбаясь.

– Да. И хватит улыбаться. Я вновь сержусь на тебя.

– Знаю. И мне это нравится. Ведь, когда ты сердишься, ты… ещё более прекрасная, – сказал он, глядя на неё.

– Смотри на дорогу. Я не хочу из-за тебя ещё попасть в аварию.

– Слушаюсь, Сонай ханым.

– Нам ещё долго ехать?

– Мы почти приехали.

Сонай: Отлично. Могу я включить другое радио?

– Конечно. Нажми на ту кнопку и переключишься на любое радио, которое тебе понравится.

– На какую именно? В твоей машине много ненужных кнопок.

– Я передам твои слова дизайнеру этой машины, – сказал он сарказмом.

– На эту кнопку?

– Нет, на другую. Я сейчас покажу.

В этот момент их пальцы прикоснулись друг другу. И в этот момент он и она взглянули друг на друга, почувствовав вновь ту самую искру, что царила между ними получасом раннее. Осознав это, Сонай тут же убирает свою руку, слегка покраснев, а Озан тем временем улыбается и нажимает на кнопку, переключив на другую радиостанцию. Для него этот момент и этот вечер стал одним из лучших в его жизни. Для неё этот момент и этот вечер стал началом её уже новой жизни.

22:50

Район Каракёй.

Приехав в район, где и проживает Сонай, он и она одновременно выходят из машины и направляются в сторону её дома, находясь при этом в метре друг от друга. Они идут не спеша по узкой улице Мухмане под покровом тёмного неба среди немногочисленной толпы. Они идут молчаливо, словно студенты, у которых было первое свидание. И в котором он, как истинный джентельмен провожает её до дома, в надежде увидеться вновь. И пройдя несколько десятков метров, Сонай и Озан останавливаются у её дома, где она слегка покраснев, благодарит его и просит прощение за то, что дала пощёчину и накричала на него. А Озан в ответ также просит прощение у неё, что из-за него она не успела на автобус и благодарит её за необыкновенный вечер. После чего Сонай заходит в дом, вновь попрощавшись с ним. Озан также прощается с ней, а затем возвращается к своей машине радостно улыбаясь. Ведь сегодня один из лучших дней в его жизни.

– 10 –

Если женщина злится – значит она только не, но еще и знает об этом…

Эрих Мария Ремарк

18 июля

Стоматологическая клиника «Беяз»

17:00

Прошло чуть больше двух недель со дня последней встречи Сонай и Озан. И за эти дни ничего не изменилось. Сонай всё также работала в клинике день за днём (кроме выходных) и заботилась о своём отце. На протяжении недели, после каждого рабочего дня, Сонай выходила из клиники и надеялась, что он ждёт её в своей машине и предложит подвести её до дома, но, к не счастью, это ни разу не произошло. И с тех пор юная Сонай Гюнаш осознала для себя, что мужчина подобие Озана Каплана не станет тратить своё время на такую девушку, как она, и никогда не посмотрит на неё, как на женщину. И потому она смирилась с тем фактом, что они никогда не будут вместе. И что она навсегда останется одна.

Сонай так и не рассказала своей подруге и коллеге Нурай ни о Озане, ни о их встречах. Она всё держала в себе: свои чувства, переживания и печаль. После смерти матери и брата, Сонай закрылась в себе и уже не была прежней. Она уже не была той открытой, весёлой и жизнерадостной девушкой. Она всё держала внутри себя и продолжала жить с гордой поднятой головой и с улыбкой на лице. Всю свою жизнь юная Сонай Гюнаш старалась быть сильной. Сильной, независимой и гордой. И поэтому уже на следующей неделе после наивных надежд и ожиданий вновь увидеть его, Сонай решила забыть Озана, вычеркнув из своей жизни. И ей это почти удалось.

Принимая клиента за клиентом, Сонай вновь была погружена в работу, и она вновь пропустила свой обед. Ведь только работа помогала ей забыться. Помогала забыть о мужчине, который ей впервые понравился. О мужчине, которого она порой не понимала, но желала увидеть его. Она желала почувствовать прикосновение его рук на её коже. Она желала утонуть в его объятиях и знать, что он рядом. Что он тот, кто полюбит её такую, какая она есть и сделает всё ради её счастья. Что он мужчина её мечты. Так ли это? Ответ на этот вопрос она не знала. Но безумно хотела узнать. И лишь её судьба сможет ответить заданный вопрос.

Ожидая очередного клиента в своём кабинете, Сонай к этому времени готовит себе кофе без сахара и молока, как вдруг кто-то стучится в дверь. Стучится несколько раз. И лишь с разрешением Сонай этот кто-то открывает дверь и заходит внутрь её кабинета. И этим кто-то был никто иной, как Озан, появившийся, словно из неоткуда. Появившийся спустя столько дней.

– Ты? – спросила она сердитым тоном.

– Да, это я, – ответил он, улыбаясь ей.

– Что ты тут делаешь?

– Я приехал к тебе. Хотел увидеться с тобой, – сказал он, закрыв за собой дверь.

– Я рада за тебя. Ну что ж, ты увидел меня, а теперь можешь уехать, – ответила Сонай, а затем повернулась к нему спиной, продолжая готовить кофе.

– Что с тобой? Что-то случилось? Я сделал что-то не так? Если да, то скажи.

– Это уже не важно. Давно как не важно. К тому же я не обязана ничего говорить, как и ты, – сказал она, взяв чашку кофе, а затем села за свой рабочий стол. – Думал, я буду ждать тебя, бегать за тобой, волноваться? Ты ошибся. Я не из тех девушек.

– Я знаю, и этим ты мне нравишься. Более, чем нравишься, – сказал он, подойдя к её столику. – Но не понимаю почему ты злишься на меня? Я ведь сообщил, что меня не будет.

– Ты сообщил мне? Что-то не припоминаю. Не надо лгать мне, Озан, – сказала она, глядя сердито в его глаза.

– Я не лгу, Сонай. Я никогда не лгу, – сказала он сдержанным тоном, глядя на неё своим пронзительным взглядом. – Перед своим вылетом, я попросил Камиля, чтоб он передал тебе, что меня не будет две недели. Что я должен уехать по работе, так как мне предложили написать сценарий для одного европейского фильма. И я был уверен, что мой брат передал тебе моё сообщение.

– Браво, Озан. И долго ли Вы придумывали пока ехали сюда?

– Я ничего не придумывал!

– Даже, если так, я всё равно не верю тебе. Я не могу вот так сразу поверить тебе, Озан. Я не знаю кто ты. Я не знаю о тебе ничего. Только твоё имя и род деятельности. И зная твоего брата, он бы передал мне твоё сообщение. Ведь Камиль бей ответственный и честный человек. А теперь будьте добры, выйдете из моего кабинета. Мне нужно работать, – сказала девушка, сдержанным тоном, продолжая сердиться на него.

– Как Вам угодно, Сонай ханым, – сказал он, а затем вышел из кабинета.

После ухода Озана, Сонай сидела неподвижно и из её глаз невольно потекли слёзы. Слёзы печали, слёзы разочарования и слёзы несбывшейся любви. В этот момент её сердце сжималось в груди так сильно, что она вновь почувствовала ту самую боль. Боль, которую она испытывала в день смерти её матери и брата и во время их похорон. И единственное чего она желала – чтобы кто-то крепко обнял её и успокоил. Здесь и сейчас. И чтоб этим кто-то был сам Озан. И только он. Но его не было рядом, и он так и не вернулся к ней. Ещё никогда прежде Сонай не чувствовала себя столько одинокой и несчастной. Ещё никогда прежде Сонай не была так влюблена в мужчину, которого она едва знала.

– 11 –

Когда кто-то сердится на вас, на самом деле он сердится на себя…

Бернар Вербер

22:20

После очередного рабочего дня, Сонай и Нурай выходят из клиники и прощаются, направляясь в разные стороны. Сонай, как и всегда достаёт из свое сумки наушники и надевает их. А затем включает свои любимые турецкие песни, благодаря которым она может отвлечься от всего. Отвлечься и забыться, погрузившись в мир музыки. В свой мир, направляясь при этом к автобусной остановке. Но вновь из неоткуда появился Озан, выходящий из своей машины.

– Сонай. Сонай, – звал он её, идя за ней. – Сонай.

Осознав, что она его не слышит Озан решает обойти её, а затем резко останавливается перед ней. Увидев его перед собой, Сонай тут же останавливается и не верит своим глазам.

– Что… что тут делаешь? – спросила она, вынув наушники.

– Я ждал тебя.

– Что? Ждал меня? После работы? Для чего?

– Чтобы поговорить. Я… я не хочу тебя терять.

– А я не хочу говорить с тобой. Так что прошу, отойди, иначе я вновь из-за тебя опоздаю на автобус.

– Я не уйду, пока мы не помиримся.

– Мы и не ругались, чтобы мириться. Озан, я прошу тебя отойди иначе…

– Иначе?

– Иначе, я закричу. Клянусь Аллаху, я это сделаю.

– Ты не сделаешь этого, – сказала он, думая, что она шутит.

– Помогите! Люди, прошу вас помогите! Меня только что ограбили и избили! Пожалуйста помогите! – закричала она на всю улицу.

– Сонай, прекрати. Сонай! – прокричал он, держа её крепко и пытаясь успокоить. – Выслушай меня. Просто выслушай меня.

– Я не хочу, Озан. Я не буду! Отпусти меня! Мне больно! – сказала она сердито, глядя в его глаза.

– Я не отпущу тебя. Никогда и ни за что, – сказал он сдержанным тоном, глядя на неё своим пронзительным взглядом. – Всё то, что я тебе сказал в кабинете – была чистой правдой. На следующий день после нашей последней встречи, мне позвонили и предложили написать сценарий для одного европейского фильма. И мне пришлось уехать. Уехать в этот же день для подписания контракта.

– И куда ты уехал? И почему не сообщил мне об этом?

– Я уехал во Францию. Я хотел сообщить, но у меня не было твоего номера телефона. И тогда перед своим вылетом я позвонил Камилю и попросил, чтобы он продиктовал твой номер телефона, но он сказал, что не может дать без разрешения. Без твоего разрешения. И тогда я попросил его, чтобы он передал тебе моё сообщение. И я был уверен всё это время, что он выполнил мою просьбу и ты знаешь, где я, но, как оказалось…

– И ты вновь туда поедешь?

– Нет. Сценарий написан и сейчас они снимают фильм. А если и поеду туда вновь, то только с тобой.

– Правда?

– Правда. Я скучал по тебе. Скучал по твоему образу, голосу и тому, как ты хмуришь брови. И…

– И?

– И по твоей пощёчине, – ответил он, улыбнувшись.

– Дурак…, – промолвила она, улыбнувшись.

– Знаю. Зато твой… Я никогда не лгал тебе. И никогда не стану.

– Обещаешь?

– Обещаю, – ответил он, а затем крепко обнял её, как и она его.

Сонай и Озан стояли обнявшись друг с другом, не заметив то, как автобус уже приехал, остановился, а затем уехал. В этот момент они вновь почувствовали ту самую искру, что так ярко царило между ними с первой минутой их встречи. В этот момент никто и ничто им не было важно. Только он и она.

Вскоре они, всё также обнявшись, направляются к его машине, садятся в него, а после едут в сторону её дома. И во время пути они радостно общаются, смеются, постепенно узнавая друг друга. Этот день и этот вечер был одновременно тяжёлым и счастливым для каждого из них. Этот день и этот вечер был особенным для обоих.

– 12 –

Любовь не всегда бывает мудра. Она способна привести нас к безумию, и всё же мы следуем зову своего сердца, куда бы оно нас ни вело…

Джордж Мартин

19 июля

14:40

Дом семьи Гюнаш.

Свои выходные дни юная двадцати пятилетняя Сонай проводит по разному: прогуливается с отцом по городу ради его же здоровья, совершает покупки вместе с Нурай или остаётся дома в своей комнате за просмотром какого-либо фильма или за чтением интересной книги, как это она решила сделать сегодня. Не желая выйти куда-либо, Сонай лежит на своей кровати и читает книгу под названием «Новая жизнь», автором которого является турецкий писатель-романист Орхан Памук. И перед чтением, Сонай включила «бесшумный режим» на своём телефоне и положила его на тумбочку, а затем начала читать.

Погрузившись чтению, Сонай не слышала то, как её отец, находясь в гостиной, сказал, что идёт ложиться спать, так как книга была интересной, что она боялась пропустить каждое слово, каждую строчку, написанный автором. И лишь спустя некоторое время, проголодавшись, Сонай закрывает книгу, встаёт с кровати и заодно берёт свой телефон, дабы проверить уведомления о пропущенных звонках или сообщений. Разблокировав телефон удивлению Сонай было безгранично: столько пропущенных звонков и сообщений она никогда не получала. Тем более от одного человека.  От Озана Каплана.