Текст книги "Google для разбитых сердец"
Автор книги: Эмма Гарсия
Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– В мое время все было иначе. Женщина легко и незаметно переходила из положения дочери к положению жены и матери.
Она смотрит на фотографию в рамке, стоящую на подоконнике, – там они с дедушкой, совсем молодые, сидят на скамейке у моря. Юная бабушка откидывает с лица волосы, которыми играет ветер. У дедушки вид такой довольный, словно он только что выиграл чемпионат по регби.
– Сейчас у женщин больше возможностей, – изрекает бабушка. – Они могут выбирать.
– Ага… выбирать. Было бы из кого!
– В любом случае поступай так, как подсказывает тебе сердце… И не вешай нос!
Бабушка встает, чтобы вымыть чашки.
– Знаешь, Вивьен, я уверена, очередь у твоих дверей все-таки стоит. Просто ты ее не замечаешь.
Я уныло бреду в маленькую гостиную. Дедушкино кресло по-прежнему стоит напротив окна. На полках, заставленных семейными фотографиями, лежит толстый слой пыли. Я беру одну, ту, где изображен дедушка, и вытираю ее подолом платья. Дедушка, в какой-то дурацкой панаме, жизнерадостно улыбается. Внизу подпись бабушкиной рукой: «Лоуренс 2006». Фотография была сделана за год до его смерти. На большинстве других фоток – я, в основном в нежном детском возрасте. Лет в семь я разлюбила сниматься. Беру в руки еще одну фотографию, до боли знакомую. Маленькая девочка, которая потом стала моей матерью. Все мое детство эта фотография стояла на столике у моей кровати. Тогда я надеялась, что моя любовь заставит маму вернуться. Теперь я смотрю на хорошенькое детское личико, не испытывая никаких чувств. До меня доносится звон дверного колокольчика.
– Это Редж! – кричит бабушка. – Я пригласила его на ланч!
Только Реджа мне и не хватало! Я оставляю фотографии в покое и возвращаюсь в кухню. Редж притащил огромный букет душистого горошка. Его массивное тело подавляет пространство, точно громоздкая мебель. Изъясняется он с простонародным акцентом, который обожают актеры, играющие в комедиях. Его приход явно воодушевил бабушку. Она порхает и трещит как сорока и при этом ухитряется накрывать на стол.
– Редж, у меня есть превосходная ветчина.
– Отлично! Привет, Вив, детка! Как поживаешь?
Морщины, бороздящие его лицо завзятого курильщика, становятся еще глубже, когда он улыбается.
– Спасибо, хорошо.
Бабушка бросает на меня обеспокоенный взгляд. Я усаживаюсь за стол. Редж смотрит в сад.
– День сегодня чудный, правда? – вопрошает он.
– Угу, – отвечаю я.
– Вчера тоже был неплохой. Что ты делала на выходных, Вив?
– Да так, ничего особенного.
– А сегодня решила сделать бабушке приятный сюрприз, да, детка?
Бабушка и Редж обмениваются взглядами, потом начинают усиленно улыбаться, глядя на меня. Внезапно до меня доходит, что я – третий лишний.
– Бабуля, мне очень жаль, но я заскочила лишь ненадолго. Мне пора! – говорю я.
– Как, ты ехала из Лондона, чтобы заскочить всего на несколько минут? – хохочет Редж.
Бабушка берет меня за плечо, не давая встать.
– Ты с ума сошла, Вив! Как ты можешь уйти, ты же только что пришла?
– Да, конечно, но у меня в Лондоне куча дел, честное слово. И я обязательно приеду в воскресенье.
Избегая смотреть на Реджа, я обнимаю бабушку.
– Может быть, я даже привезу с собой Макса, – обещаю я.
Бабушка провожает меня до дверей.
– Мне так не хочется, чтобы ты уезжала, – лепечет она и прижимается ко мне. – Я так по тебе скучаю.
Теперь она кажется мне ребенком, который нуждается в утешении и ласке.
– Я тоже скучаю по тебе, ба. Но пришел Редж, и я не хочу вам мешать. Увидимся в воскресенье.
– Если бы я знала, что ты приедешь сегодня, ни за что не стала бы его приглашать.
Вид у бабушки расстроенный.
– Не переживай, – улыбаюсь я. – Воскресенье совсем скоро.
Бабушка отпирает дверь, и я выхожу.
– Помни, что я всегда тебя жду! – кричит она мне вслед.
У меня одно желание – как можно скорее убраться. Дойдя до угла, я оборачиваюсь и вижу, что бабушка по-прежнему стоит в дверях.
По дороге домой я ощущаю, как внутри у меня перекатывается огромный ледяной булыжник, с которым я ничего не могу поделать. Откидываюсь на спинку кресла и смотрю в окно поезда. С чего это я вздумала выделываться? Теперь мне по-настоящему жаль, что я расстроила бабушку. Но дело в том, что я по горло сыта положением третьего лишнего; к тому же в глубине души я ожидала, что ради меня бабушка, что называется, даст своему ненаглядному Реджу от ворот поворот. Наверное, она не поняла, как сильно мне нужна ее помощь. Не поняла, что мое сердце разбито вдребезги. А как должны проявляться симптомы разбитого сердца? И какое средство способно вылечить от этого недуга? До меня доходит, что мои родственники и друзья были о Робе не слишком высокого мнения. Именно поэтому сейчас они ведут себя так, словно мне нечего жалеть о столь ерундовой потере. Может, мне нашить на платье карточку: «Осторожно. Разбитое сердце. Возможны непроизвольные рыдания»? Но если все вокруг не замечают моей боли, значит, они не могут мне помочь. Я должна справиться со своей бедой в одиночку… такова участь всех разбитых сердец.
Свой сайт в Интернете – вот единственное спасение от одиночества. Меня поддержат не друзья, а незнакомые люди, которые оказались в таком же положении. Лишь товарищи по несчастью способны понять, каково мне приходится.
Я достаю блокнот и начинаю прикидывать, как назвать сайт. Вот, например, неплохое название: «Приют разбитых сердец». Всякому понятно, здесь будут собираться люди, которых предали любимые. Люди, которых бросили. Конечно, чувствовать себя брошенным чертовски обидно. С другой стороны, пока не осознаешь, что прежним отношениям пришел конец, невозможно двигаться вперед. Но может, для нас с Робом конец еще не настал? Я знаю, что он собирается жениться и все такое, но сам он мне об этом не говорил. А пока он этого не сделал, еще остается надежда.
Если бы мы с ним увиделись и поговорили, все могло бы измениться. Уверена, он понял бы, какую роковую ошибку совершил. Может, мне стоит зажать в кулак гордость и позвонить ему? Или послать сообщение. Я прижимаюсь лбом к оконному стеклу и рассматриваю граффити, которыми покрыты стены домов, стоящих вдоль путей. Поезд останавливается. Входит здоровенный белобрысый юнец и, несмотря на то что вагон наполовину пуст, плюхается на сиденье рядом со мной. В нос мне ударяет застоявшийся запах сигаретного дыма. Крепче прижимаю к себе сумочку и отворачиваюсь к окну. Из наушников у него на голове доносится какой-то одуряющий грохот. Он достает из пакета истекающего жиром цыпленка-гриль и принимается пожирать его, бросая обглоданные кости прямо на пол. Я упорно смотрю в окно, за которым проплывают мрачные пейзажи Большого Лондона. Запах жареного цыпленка поистине тошнотворен. Поворачиваюсь, чтобы пронзить невежу взглядом. Он рыгает, вытирает губы, комкает жирную бумагу и тоже бросает ее на пол. Вопросительно смотрит на меня. Знаком прошу его снять наушники и указываю на помойку у наших ног.
– Не хотите ли убрать все это?
Амбал насмешливо пялится на меня и говорит с кошмарным ямайским акцентом:
– Не-а, дорогуша, я в уборщики не нанимался. Но если тебе не в лом, валяй, убери.
– Это отвратительно! – шиплю я.
– Скажешь тоже, – ухмыляется он.
– Вы не думаете о том, что после вас в поезд войдут другие люди?
– Плевать я на них хотел! Хотя если им приспичит заморить червяка, могут тоже хавать цыплят, – отвечает наглая сволочь.
– Понятно. Дайте мне выйти. Я не желаю сидеть в мусорной куче.
Амбал сдвигает коленки в сторону, и я вылезаю, ощущая, как щеки мои пылают от гнева и досады. Тщетно пытаясь испепелить мерзавца взглядом, я нажимаю кнопку вызова охраны. Сквозь шуршание до меня доносится бодрый голос:
– Служба охраны слушает!
– Здравствуйте. Я нахожусь в четвертом вагоне. Здесь один молодой человек набросал на пол кучу куриных костей и грязной бумаги.
– Понятно, мэм. Не беспокойтесь, уборщик приведет вагон в порядок, когда мы прибудем на конечную станцию.
– А вы не хотите разобраться с нарушителем? – сердито спрашиваю я. – Он все еще здесь.
– Не волнуйтесь, мэм, уборщик наведет полный порядок, – тупо повторяет невидимый охранник.
– Да, но нарушитель? Ему что, сойдет это с рук?
– Тут мы ничего не можем сделать, мэм.
Вновь раздается шуршание, и связь прерывается.
Я вновь прожигаю амбала гневным взглядом и сажусь неподалеку, чтобы указать на него охраннику, если тот все же даст себе труд наведаться в наш вагон. Юнец что-то бормочет себе под нос.
– Что вы сказали? – спрашиваю я.
– Я грю, дамочка, лечиться тебе надо… серьезно!
Внезапно я ощущаю на себе любопытные взгляды других пассажиров и замираю, уставившись в пространство. Минуту спустя, когда я с подчеркнуто независимым видом оглядываюсь по сторонам, пассажиры поспешно отводят глаза. Я из кожи вон лезу, отстаивая их право ехать в чистом поезде, а они считают меня чокнутой. Остаток пути я провожу, кипя от благородного негодования. Белобрысый нахал трясет башкой в такт своей дикой музыке и как заклинание бормочет: «Серьезно, серьезно, серьезно».
Наконец я дома. Закрываю дверь и прислоняюсь к ней в полном изнеможении, точно человек, который спасся от преследовавшей его стаи волков. Если бы можно было больше никогда не выходить из своей квартиры! Похоже, я пребываю в глубокой дисгармонии с мирозданием.
В такие тяжелые минуты, как эта, хорошо иметь рядом домашнего любимца. Например, хорошенькую кошечку в ошейнике с колокольчиком, которая со всех ног мчалась бы к дверям, едва заслышав звук отпираемого замка. Я покупала бы ей самый вкусный корм, который кошки с таким аппетитом поедают в рекламных роликах. Мы бы вместе смотрели телевизор, уютно устроившись на диване. Да, но пришлось бы возиться с кошачьим туалетом, с этими гранулами, покрытыми дерьмом… Брр!
Необходимо немедленно переключиться на что-то позитивное. Я решила, что должна связаться с Робом, и сейчас самое время это сделать. Пошлю ему письмо по электронной почте! Я швыряю сумку на пол, бегу к компьютеру и включаю его. Экран мерцает и зажигается, почтовый ящик попискивает, сообщая о новых письмах. Пара сообщений от Кристи, какой-то дурацкий каталог и письмо от него! Сердце мое готово выскочить из груди. Я судорожно сглатываю и читаю, почти касаясь экрана носом.
«Вив, привет!
Надеюсь, ты уже пришла в себя после субботних событий. Да, шоу удалось на славу. Я рад, что ты познакомилась с Сэм. Насколько я понял, она сказала тебе, что мы собираемся пожениться. Мне очень жаль, что ты узнала об этом таким образом. Я хотел пригласить тебя пообедать и рассказать о переменах в своей жизни. В последнее время столько всего произошло.
В любом случае, пожелай мне удачи!
Роб».
Ощущение такое, словно из экрана высунулся кинжал и пронзил мне горло.
Я отвечаю, в спешке попадая мимо клавиш.
«Роб, привет!
Прими мои поздравления. По-моему, твоя новая невеста очень привлекательная девушка. Было бы здорово пообедать вместе. Мне бы хотелось лично пожелать тебе удачи, семейного счастья и всего прочего».
Может, прежде чем отправлять ответ, стоит немного подумать, мелькает у меня в голове. Но курсор уже стоит на «отправить», и я щелкаю мышью. Готово! По крайней мере, я с ним встречусь. Меня сотрясает дрожь. Единственный мужчина в мире, который нужен мне, собирается жениться на другой и сообщает об этом по электронной почте. Как ни в чем не бывало пишет «мы собираемся пожениться». Словно пять лет, в течение которых мы планировали нашу свадьбу, были репетицией его свадьбы с этой бессовестной самозванкой.
Ответ приходит немедленно.
«Где и когда мы встретимся?»
Несмотря ни на что, он хочет меня увидеть. Это хороший знак. А столь быстрый ответ может означать только одно – он сидел у компьютера, ожидая, когда я выйду на связь. Меня охватывает возбуждение. Отлично, теперь надо решить, где нам лучше всего пообедать. Только не в ресторане, это слишком формально. И не там, где мы часто бывали вместе, это слишком сентиментально. Лучше всего пойти в паб, где подают горячее, – обстановка там спокойная и непринужденная.
«Как насчет „Смирной лошадки“ на Кинг-стрит? Я читала, это неплохое место. В пятницу, в девятнадцать тридцать, тебя устраивает?»
Ух. Сообщение отправлено.
В течение пятнадцати минут я жду, поедая экран глазами. Ничего. Я открываю сообщения от Кристи. Оба не имеют ни малейшего отношения к работе. В первом она сообщает, что скучает по мне, во время перерыва на ланч ходила в наш любимый сэндвич-бар, но не взяла «ролл для сытного завтрака», который берет обычно, потому что впервые обратила внимание на количество содержащихся в нем калорий, и выяснилось, что оно превышает дневную норму гориллы. Во втором Кристи выражает надежду на то, что завтра, когда начнутся распродажи, я составлю ей компанию.
Я пишу ответ, но слышу нежный звоночек, говорящий о том, что поступило новое сообщение… черт, не от него. Это фотограф, предлагает посмотреть свадебные фотографии. Я набираю в грудь побольше воздуха и щелкаю мышью.
Джейн и Хьюго у входа в церковь, в самых разнообразных ракурсах. На некоторых фотках они выглядят довольно нелепо, например на той, где она пытается удержать развеваемую ветром вуаль, а он напрягся, словно спортсмен перед прыжком. Фотографий, на которых они целуются, так много, что мне надоедает их смотреть. Мое многострадальное сердце пронзает дикая боль, когда я вижу Роба и Сэм, позирующих в церковном дворе. Он выглядит классно, солнце золотит его волосы. Она изображает из себя фотомодель – скрестила ноги и откинула голову назад. Я злобно таращусь на нее и бормочу: «Корова, корова, корова!»
Надо бы отпечатать этот кадр и показать Кристи, решаю я. Пролистываю фотки дальше и нахожу нечто до боли знакомое. Вот я, во всей красе, одной рукой цепляюсь за Макса, другой держу бокал с шампанским и улыбаюсь идиотской пьяной улыбкой. На другой я демонически ухмыляюсь на заднем плане, за спинами счастливых молодоженов. Вот я сижу за столом, нацеливаясь проглотить рогалик с маслом, подводка под глазами размазана, рот раскрыт. А вот мы с Максом голова к голове, хихикаем как пара тупиц. И венец всего – я со свадебным букетом в руках стою рядом с Сэм и Робом. Господи боже. На ее фоне я выгляжу раскормленной гусыней, нос у меня распух как свекла, по лицу размазана помада. Роб смотрит в сторону, но Сэм пялится прямо в объектив. На ее губах играет легкая победная улыбка, волосы блестят, брови красивой формы. Безупречна и самоуверенна. Сразу понятно, она способна уничтожить меня одним движением своего изящного пальчика. Подпись под фотографией гласит: «Роб и Сэм с приятельницей». Не помню, когда этот чертов фотограф ухитрился нас щелкнуть. Он что, не понимает, что делать такие гнусные кадры – издевательство? Я роняю голову на руки и смотрю на экран сквозь переплетенные пальцы. Фотография по-прежнему омерзительна.
Звонок!
«Идет. Встретимся там, где ты сказала».
Глава девятая
Друзья, поклонники и сексуальные партнеры
Как определить, нравишься ли ты ему?
1. Он внимательно слушает все, что ты говоришь?
2. Он отпускает комплименты относительно твоей внешности?
3. Он часто облизывает губы, когда ты рядом?
4. Он способен смотреть тебе прямо в глаза более двух секунд?
5. Он улыбается во время разговора и смеется над твоими шутками?
6. Он пытается выведать, встречаешься ли ты с кем-нибудь?
7. Он готов отложить все дела ради встречи с тобой?
8. Он пытается казаться в твоих глазах влиятельнее/сильнее/умнее/остроумнее/богаче, чем он есть на самом деле?
9. Он без конца шлет тебе эсэмэски?
10. Он постоянно пытается к тебе прикоснуться?
Если ты ответила «да» в трех или более пунктах, можешь не сомневаться в его чувствах.
В офисе одуряюще жарко. Воздух похож на толстое одеяло, подоткнутое со всех сторон. На моем столе стоит фотография, на которой мы с Робом счастливо хохочем, вполне довольные друг другом. Не помню, упоминала ли я о том, что в течение нескольких лет обучалась искусству визуализации. Весь фокус состоит в том, чтобы мысленно представить картину желаемого во всех подробностях, сделать ее как можно более живой и яркой, а потом заставить ее двигаться и развиваться. Можете мне поверить, эта техника действительно работает, и использовать ее можно в самых разных целях. Например, когда идешь на собеседование и хочешь произвести выгодное впечатление. Или хочешь избавиться от чьей-то занудной болтовни. Или просто ищешь место на парковке. Я верю, эта фотография поможет мне вернуть Роба. Я смотрю на наши смеющиеся лица. Снимались мы на вершине Примроуз-Хилл. Роб поставил аппарат на выдержку, чтобы в кадре быть рядом со мной. Солнце создает нечто вроде нимба вокруг его мальчишечьих блондинистых кудрей. Его голубые глаза сияют. Его улыбка, которая сделала бы честь рекламе зубной пасты, заставляет мое сердце бешено колотиться. Я целую палец и прижимаю к его щеке.
За соседним столом Кристи с помощью лупы изучает фотографию Сэм. Вчера она проявила поистине удивительное служебное рвение. Разобрала все бумаги, написала отчеты, о которых я говорила, и даже начала составлять рождественские подарочные предложения. Состряпала впечатляющую презентацию, используя картинки из осенне-зимней коллекции. Похоже, вскоре одежда в стиле кантри опять войдет в моду, так же как и твид с шотландкой. Плюс расцветки под тигра и ягуара.
Передо мной – новый, значительно улучшенный вариант Кристи. Даже внешне она не похожа на себя, потому что водрузила на нос очки без диоптрий. Заявила, что так выглядит умнее, и я не стала ее разубеждать. Спрашиваю, будет ли она пить со мной чай.
– Нет-нет, Вив, – почти испуганно отвечает она. – В чае пропасть кофеина, который приводит к обезвоживанию организма.
– А как насчет кофе? – спрашиваю я.
– Кофе еще хуже!
Она просит принести ей отвар трав с соевым молоком. Представляю, какая это гадость. Вернувшись из кухни, я ставлю перед ней кружку, распространяющую мерзкий запах, и сажусь напротив, прихлебывая «Нескафе». Кристи откладывает лупу и сочувственно смотрит на меня.
– Она просто фотомодель, верно?
Я молча киваю.
– Я честно старалась найти хотя бы один недостаток. Но она безупречна. Подобную красоту редко встретишь, да?
Я снова киваю. Кристи с завистью смотрит на фотографию.
– И до чего она стильная, с ума сойти! Интересно, где она купила это платье?
Она пожирает фотографию глазами, как зачарованная.
– А фигура, застрелиться можно! Просто супер! Я бы все отдала, чтобы иметь такую!
Я резко выхватываю у нее фото. Кристи несколько смущена подобной реакцией.
– Но ведь внешность – это ерунда, – быстро находится она. – Если она стерва, а это видно всякому, он вскоре в ней разочаруется. К тому же очень может быть, это просто удачный снимок.
Стараясь не встречаться с Кристи глазами, я делаю два шага до собственного стола и плюхаюсь на стул. Последний раз смотрю на проклятую фотографию, комкаю ее и бросаю в мусорную корзину. Но меткость мне изменяет, и комок подкатывается к остроносым ботинкам Пола. Он поднимает ее, разглаживает и восхищенно присвистывает.
– Вот это девчонка! Повезло кому-то!
Он швыряет фотографию мне, точно это бумеранг. Я снова комкаю ее и с саркастической улыбкой отправляю в мусорную корзину, на этот раз удачно. Пол встает, намереваясь пойти по своим делам, но останавливается, увидев ноги Кристи.
– Скажи мне, Кристи, киска, зачем ты нацепила рыболовную сеть? – спрашивает он.
Кристи кокетливо откидывается на спинку стула и скрещивает ноги.
– Да будет тебе известно, Пол, чулки в сеточку – это последний писк моды.
Он дурашливо зажимает рот рукой и, прикрыв другой рукой пах, выскальзывает прочь. Кристи довольно хихикает, провожая его глазами.
– Надо привлечь его к суду за сексуальные домогательства, – замечаю я.
– Но я ничего не имею против, – смеется Кристи.
– А должна бы.
Кристи вздыхает и устремляет взгляд на экран своего компьютера. Я смотрю в окно на Лондон, который плавится от жары. Купол собора Святого Павла парит в знойной дымке над теснотой крыш. Красные автобусы, которые с высоты кажутся игрушечными, ползут по Лондонскому мосту. Река переливается и сверкает. Там, за окном, проживают свои жизни миллионы людей. Они дышат, любят, едят, занимаются сексом, умирают. Ездят на автобусах, такси, велосипедах, катерах, в поездах метро, разговаривают по телефонам, торопятся по делам, стоят в очереди к кофейным автоматам. Весь мир живет и движется, только я сижу на месте и чувствую себя так, словно меня придавило скалой.
Я хватаю телефон и посылаю Люси эсэмэску: «Перекусим вместе?» Через минуту приходит ответ: «Смогу выйти на полчаса в 13.00 или уже после 15.00». Я тупо смотрю на строчки. Создается впечатление, что все вокруг бодро движутся своим курсом, приближаясь к поставленным целям, и лишь я одна беспомощно бултыхаюсь в житейском море, неумолимо идя ко дну. Впрочем, я согласна встретиться с Люси в 13.00. Я уныло пролистываю свой ежедневник. Работы полно, и нам с Кристи уже пора плотно подумать о новых подарочных линиях, которые будут запущены к Рождеству. Но сейчас мне не до этого. Если я и могу думать о чем-нибудь кроме Роба, то лишь о своем будущем сайте. Может, стоит назвать его «Содружество одиноких сердец». Это звучит не так безнадежно.
Я чувствую, что сейчас для меня нет ничего важнее. Надо будет обязательно поговорить с Коротышкой Майклом из отдела ИТ. Он большой дока по части сайтов. И я точно знаю, он ко мне неравнодушен еще с прошлогодней рождественской вечеринки. Мы с ним танцевали самбу и были признаны лучшей парой, несмотря на то что я выше его на полголовы. Я говорю Кристи, что должна выйти по делу, и отправляюсь в отдел ИТ, расположенный несколькими этажами ниже. Двери лифта открываются, и перед глазами у меня возникает надпись:
Отдел информационных технологий.
Прежде чем обращаться сюда, попробуйте выключить свой компьютер и включить его снова.
Я открываю дверь при помощи пластикового пропуска, вхожу внутрь, и меня сразу окатывает волна ледяного кондиционированного воздуха. Столы в офисе стоят тремя рядами. В первом ряду сидят люди, способные лишь на то, чтобы принять вашу заявку и посоветовать вам заглянуть через несколько дней. Во втором – умельцы, возвращающие к жизни захандривший компьютер при помощи каких-то загадочных и таинственных манипуляций. Третий ряд – программисты, обитатели особого мира со своим собственным, непонятным простым смертным языком и своей культурой. Именно там восседает Майкл. Я вижу его очки, поблескивающие в отсветах компьютерного экрана. Он носит длинную жидкую бороденку, которую заплетает в косу, и потому кажется, что с подбородка у него свисает крысиный хвост. Это единственное свидетельство его принадлежности к миру избранных. Во всем остальном Майкл, в сером, слегка залоснившемся костюме и заурядных ботинках, похож на нормального человека.
– Привет, Майкл, – говорю я.
Он смотрит на меня, предостерегающим движением вскидывает руку и продолжает с безумной скоростью стучать по клавишам. Я наблюдаю, как маленькие тонкие пальчики с желтыми ногтями бегают по клавиатуре, и на ум мне приходят мыши, копошащиеся в пыли. Стоя у него над душой и ожидая, пока он обратит на меня внимание, я чувствую себя полной идиоткой. За соседним столом костлявый пижон с жидкими длинными патлами, собранными в конский хвост, поднимает голову, обращает мутный взгляд к своему коллеге и бросает:
– Сервер после ddos-атаки, через пачкорд не пингуется.
– Обнови ему дрова для мамки, чтобы KDE под FreeBSD пропатчить, – отвечает второй.
Этим разговор инопланетян исчерпывается.
В комнате холодно, как в могиле, темно, как в танке. Сухой наэлектризованный воздух пропах пылью, пачулями и человеческими выхлопами. Все сидят, уткнувшись в экраны своих компьютеров. Внезапно Майкл поднимает голову.
– Прости, Вив, мне тут надо было кое-что доделать. Чем могу помочь?
Майкл – из тех людей, которым необходимо беспрестанно двигаться. Если он сидит, то трясет ногой или барабанит пальцами по столу. Встав, он начинает раскачиваться из стороны в сторону, иногда подпрыгивает на месте. Я объясняю, что задумала создать сайт, и показываю ему свои наметки. Он просматривает их, постукивая по зубам кончиком авторучки.
– Что ж, может, это и заработает, – бормочет он.
– Надеюсь. Я хотела спросить… не мог бы ты помочь мне с этим сайтом. Ну, то есть создать его.
– Мог бы.
– Здорово! Значит… ты возьмешься за это!
– Посмотрим.
– На что?
– Вопрос в том, что я с этого буду иметь.
– Хороший вопрос! А что бы ты хотел?
Хитрые маленькие глазки Майкла скользят по моему лицу.
– Видишь ли, здесь придется использовать несколько разрезов. Простым шаблоном здесь не обойтись.
– Понятно, – киваю я, хотя мне ровным счетом ничего не понятно.
Майкл молчит, качая ногой так сильно, что стол дрожит и едва не подпрыгивает. Ручка выбивает на его зубах какой-то назойливый ритм. Я чувствую, что чаша моего терпения полна до краев. Не уверена, что там осталось место даже для нескольких капель. Еще немного – и я его придушу.
– Так ты за это возьмешься? – спрашиваю я, сдерживаясь из последних сил.
– Только если получу кое-что взамен.
Майкл откидывается на спинку стула и растягивает губы в улыбке, которая кажется мне зловещей.
– Скажи наконец, что ты хочешь, – говорю я с дурацким нервным хихиканьем.
– Обед. С тобой. Ты платишь. Я выбираю место.
Понятия не имею, сколько стоит создание и разработка сайта, но предполагаю, что счет идет на тысячи. По крайней мере, это может вылиться в сумму, не сравнимую с теми финансовыми и личными затратами, которых потребует обед. Даже если Майкл выберет самый шикарный ресторан и проявит чудеса обжорства. Правда, при мысли, что придется терпеть его целый вечер, я чувствую себя так, словно проглотила жабу. Тем не менее я поспешно киваю.
– И когда я увижу, что у тебя получилось? – спрашиваю.
– Думаю, на следующей неделе… Расплатишься, когда все будет готово.
Я снова киваю, решив переживать неприятности по мере их поступления.
– Отлично! Я тебе очень признательна.
Майкл с плотоядным видом облизывает губы, язык его высовывается изо рта, точно угорь из норы. Я невольно подаюсь назад.
– Пока, Вив.
Он делает ручкой. Я поворачиваюсь, чтобы уйти. Прежде чем завернуть за угол, я оглядываюсь. Майкл снова делает ручкой. На его губах играет тошнотворная улыбка. Вбегаю в лифт и нажимаю кнопку так сильно, словно от этого зависит моя жизнь. Мурашки ужаса ползут у меня по спине, словно я только что перевернула тяжелый камень, под которым кишмя кишат белые жирные черви.
Оказавшись в своем отделе, я с облегчением перевожу дух. Кристи болтает по телефону, без конца хихикая. Она протягивает мне записку: «Вив! Тебя искала Злюка». Букве «ю» в слове «злюка» она пририсовала глазки с длинными ресницами. Какого черта я понадобилась Злюке? Вообще-то она не имеет привычки бродить по отделу, разыскивая сотрудников. Я становлюсь напротив Кристи и делаю ей знак положить трубку. Она начинает выводить разговор в завершающую стадию.
– Так что все довольно паршиво, начальница точит на меня зубы, и все такое… А уж если эта стерва кого сожрет, то не подавится. – Взгляд Кристи скользит по моему лицу. – Да, я говорю именно о ней. Ты совершенно прав… Чао… увидимся… целую тысячу раз… пока… пока… нет, ты повесь первым…
Прощание продолжалось бы целую вечность, но я нажимаю на рычаг.
– С кем это ты точила лясы?
– Со Стюартом из отдела рекламы. Ты его знаешь.
Я смотрю на Кристи и мысленно удивляюсь двум обстоятельствам. Во-первых, зачем она выбирает блеск для губ такого оттенка, который годится только порно-звезде? Во-вторых, как она ухитряется его не слизывать?
– Не думай, отношения у нас чисто деловые, – заявляет Кристи, осторожно почесывая нос.
– Я и не думаю.
Честно говоря, природа ее отношений со Стюартом из отдела рекламы волнует меня меньше всего на свете. Кристи глядит в пространство, явно прокручивая в памяти особенно приятные моменты недавнего разговора.
– Кристи! Что сказала Злюка?
– Да ничего особенного. Спросила: «Где Вив?» Я ответила: «Ушла на деловую встречу». Тогда она спросила: «С кем?» Я ответила, что не знаю. Тогда она велела мне заглянуть в твой ежедневник. Я заглянула, но там про встречу не было ни слова. Тогда Злюка велела передать тебе, что она тебя искала. Вот и все.
– Черт возьми!
Проверяю электронную почту. От Злюки ни слова, от Роба тоже. Надо сказать ей, что у меня неожиданно возникли проблемы с компьютером и пришлось обратиться в отдел ИТ. Тем более это правда… почти. Руки у меня трясутся, когда я хватаюсь за телефон, чтобы связаться со Злюкой. Я знаю, на меня она имеет зуб. После провального дебюта Кристи Злюка только и ждет, когда я тоже сделаю неверный шаг. Она не берет трубку, и я оставляю на автоответчике нарочито беззаботное сообщение.
Время до ланча мы с Кристи проводим, разговаривая с поставщиками, заказывая образцы и прикидывая цены. Решаем, стоит ли запускать подарочный комплект, состоящий из красной кожаной пудреницы, шарфа с леопардовым или тигровым рисунком и бисерного ожерелья в этническом стиле. Еще один комплект будет состоять из ароматических свечей со скандинавскими народными мотивами, сумочки-клатча «под зебру» и чашки для фондю, расписанной цветами. Когда Кристи уходит на ланч, я сознаю, что ухитрилась не думать о Робе целых два часа.
В офисе так жарко, что намокшее от пота платье противно липнет к спине. Но я упорно смотрю на экран компьютера, готовя презентацию. В следующий понедельник мы представим свои идеи ведущим байерам. На совещании будет не только Злюка, но и ее коллега Образина, непробиваемая, как танк. Надо будет предупредить Кристи, чтобы не вздумала открывать рот. Если эти акулы учуют запах крови, от нас останутся рожки да ножки.
Мы с Люси встречаемся в «Быстрой лапше». В простой белой блузке и серой юбке-карандаш моя подруга выглядит по-офисному и в то же время чертовски сексуально. Рядом с нами за столиком компания громко гогочущих юнцов в тугих джинсах. Люси заказывает суп с морепродуктами. Мне это варево из морских гадов, плавающих среди длинных водорослей лапши, всегда напоминает аквариум, поэтому я выбираю блюдо под названием «птенчик в гнездышке». Приносят его очень быстро, и выясняется, что это всего-навсего жареная лапша с цыпленком. Люси с аппетитом ест, склонившись над тарелкой, и громко втягивает в себя лапшу. Я вяло ковыряю кусок цыпленка и прикидываю, стоит ли говорить о том, что в пятницу встречаюсь с Робом. К тому же мне хочется показать Люси фотографию Сэм, которую я извлекла из мусорной корзины, и узнать, какого она мнения о моей сопернице. В кафе стоит такой шум, что невольно приходится кричать.
– Слушай, что за мужик оккупировал твою постель?
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?