Текст книги "Властелин небес"

– Макдугалл! Макдугалл! – раздался боевой клич Иана Макдугалла, размахивающего боевым топором. Кровь капала с искрящегося в лучах солнца лезвия.

– Не уступать ни дюйма земли! – послышался приказ Иана.

Гнев переполнял Дэлласа, руки и ноги его двигались, повинуясь внутреннему голосу и воинскому инстинкту. Казалось, нанося удары, он утратил способность рассуждать. Услышав приказ Макдугалла, Дэллас бросился в сторону Иана.

– Макдональд! – назвал он себя.

Гримаса исказила окровавленное лицо Иана. Он пришпорил коня, Дэллас стоял на земле, расставив ноги, держа наготове меч. Уголком глаза он увидел лошадь без всадника с почти белыми обезумевшими глазами, мечущуюся справа от него. Кажется, судьба предоставляет ему шанс. Без коня ему не выстоять. Дэллас схватил поводья, вскочил в седло как раз в тот момент, когда топор Иана уже был готов вонзиться ему в шею, но был отражен мощным ударом меча Дэлласа.

Лошадь Макдугалла с разгона пронеслась дальше, и никто из противников серьезно не пострадал.

Дэллас развернул лошадь, то же самое сделал Макдугалл. Лочейберский топор – грозное оружие. Меч Дэлласа – он прикинул свои шансы – может с другой раз не устоять. Прежде, чем Макдугалл нанес новый удар, Дэллас дернул поводья, и топор просвистел над его головой.

Когда Макдугалл проносился мимо, вне себя от ярости, Дэллас наклонился и нанес удар по передним ногам лошади своего противника. Животное захрипело и упало, увлекая за собой Иана Макдугалла.

Дэллас слегка замешкался, глядя на Иана, пытающегося подняться. Мгновение они смотрели друг на друга. Вокруг раздавались оглушительные крики сражавшихся и звон мечей. Дэллас посмотрел вперед: на склоне два человека с откоса атаковали Брюса. Третий затаился за камнем выше по склону. Не раздумывая, Дэллас бросился на помощь, промчавшись мимо Макдугалла.

Брюс дрался отчаянно, один человек уже упал, поверженный: король отрубил ему голову по плечи. Когда Дэллас оказался рядом, Брюс уже успел прикончить и второго. Третий выпрыгнул из своего укрытия и приземлился позади лошади Брюса. С грозным криком король расправился с врагом, затем направил коня навстречу Дэлласу, который в восхищении застыл на каменной дороге.

– Если мы и проиграем эту битву, – крикнул он Брюсу, – то Макдугаллы запомнят ее надолго. Брюс усмехнулся:

– Не сомневаюсь!

Подскакали другие воины, окружили короля. Бой все еще продолжался, жестокий и кровавый…

Дэллас утратил чувство времени. Однажды он краем глаза успел разглядеть Иана Макдугалла. Единственная мысль, которая пронеслась в его голове при виде Иана: неужели он сам тоже весь в крови, как и его враг?

Когда он вновь попытался найти взглядом Макдугалла, тот уже исчез. Но его место занял другой воин, также готовый при первом промахе убить своего противника.

Битва кончилась так же внезапно, как и началась.

Смеркалось. На землю легли длинные тени. Дэллас заметил, что Брюс отступает. Боевые крики смешались со стонами раненых и умирающих. И только когда они достигли своего лагеря, Брюс громко сказал:

– Она пропала.

Дэллас посмотрел на короля. Кровь запеклась у него в волосах, лицо и борода были покрыты грязью, плащ в нескольких местах порван.

– Кто пропал? – переспросил Дэллас.

– Брошь. Макдугаллы захватили мою брошь. Дэллас ничего не сказал. Они потеряли столько своих сторонников, что пропажа броши не показалась ему чем-то важным.

* * *

В сгущающихся сумерках, на вершине одной из гор перевала Дадрай стоял Иан Макдугалл. В его руке было что-то сверкающее. Он разжал кулак. Луч заходящего солнца осветил изящное изделие из золота. В центре пламенел кроваво-красный рубин. Блеск привлек внимание отца Иана.

– Что это? – спросил старший Макдугалл и устало опустился на камень. Плащ прикрыл его обнаженные ноги с множеством ссадин.

Улыбка пробежала по лицу Иана.

– Это брошь Роберта Брюса. Мне удалось добыть ее во время боя.

Иан поднял украшение так, чтобы лучи заходящего солнца отразились от великолепного камня.

– Теперь эта брошь принадлежит Лорну. И я клянусь, она будет нашей, пока я жив.

– В твоей руке она напоминает сгусток крови.

– Да. Кровавые слезы Шотландии, – проговорил Иан и взглянул на отца.

Отразившись напоследок от камня, солнце скрылось за вершинами гор.

* * *

Когда солнце село, Изабель пришла в отчаяние. Ее сердце упало, как падает камень в бездонный фьорд. Содрогаясь от рыданий, она опустилась на твердые камни. Дункан поднял ее.

– Нет, он жив, – сказала она, когда Дункан предложил ей присоединиться к другим женщинам. – Я еще подожду.

Дункан не стал спорить. Ему тоже хотелось надеяться, хотя с каждой минутой надежды оставалось все меньше и меньше.

– Подождем вместе. Я не слышал, чтобы кто-нибудь говорил о его смерти.

– Так много погибло. И лошади… – Голос ее дрожал.

Слухи с поля боя прибывали в течение всего дня, один мрачнее другого.

Дункан пнул ногой камень.

– Я должен был быть с ними!

– Нет. Ты должен скакать в Донан.

– Да, – сказал он и посмотрел на нее в упор. – И я обещал Дэлласу, что не оставлю тебя одну. И все же я должен был сражаться.

Она положила руку ему на плечо.

– Я не хотела сказать тебе ничего обидного. Если бы не я, ты был бы с ними. Неужели каждый раз я… – она насторожилась и затаила дыхание, услышав какой-то звук.

Дункан нахмурился.

– Что это? Иза…

– Тише! – она с силой сжала его локоть. – Слышишь?

Дункан прислушался. Какое-то время до него доносился только вой ветра. Потом послышалось позвякивание оружия. Слабый голос затянул песню. Она встретилась взглядом с глазами Дункана и увидела в них облегчение.

– Дэллас… – улыбнулась Изабель. Слова песни становились все слышнее.

Дункан засмеялся.

– Он поет одни непристойности. Ради бога, не слушай, Изабель.

Но она уже бежала на голос, Вскоре она увидела двух лошадей и троих воинов. Кровь и пыль покрывали их одежду. На одной лошади, спотыкающейся от усталости, сидел Брюс. На второй – Дэллас, который осторожно передал тело Джеймса Дугласа Дункану.

– Осторожно, – предупредил Дэллас, хрипя от изнеможения. – Он ранен.

– Пусть его перевяжут, – приказал Брюс. Он провел рукой по лицу, стирая кровь. Когда он заметил встревоженный взгляд Изабель, то улыбнулся:

– Это не моя. О, Пресвятая Мария, сегодня я видел столько крови, что хватило бы наполнить озеро Тай.

Его лицо болезненно передернулось. Брюс обернулся к Дэлласу:

– Нужно поторопиться. Женщины должны быть отосланы немедленно.

Для Изабель это не было неожиданностью, но все равно сердце ее упало. Она уже не слышала, как король отдает приказы оставить все, кроме оружия. И только когда он повторил какие-то слова, она сообразила, что король обращается к ней.

– Простите… – сказала она. Он улыбнулся, взмахнул рукой.

– Сейчас не до церемоний, леди Изабель. Я хотел спросить, поедете ли вы с женщинами моей семьи? Она глубоко вздохнула и взглянула на Дэлласа.

– Да, мой король. Таково желание моего мужа.

Дэллас издал странный звук. Дункан отрывисто рассмеялся. По губам Брюса тоже пробежала улыбка, словно он понял, в чем дело.

– Я оставлю вас, – сказал Брюс, разворачивая лошадь. – Я тоже пойду попрощаться с моей женой и сестрами. Я пришлю за вами, когда все будет готово.

Дункан и другие приближенные Брюса быстро соорудили носилки и положили на них изрыгающего проклятия Джеймса Дугласа. Небольшая группа последовала за королем. Дункан обернулся и, улыбнувшись, помахал на прощание Дэлласу и Изабель.

Когда Изабель вновь посмотрела на Дэлласа, он иронически поднял бровь.

– Часто ли я смогу лицезреть подобные примеры женской покорности, моя леди? Она улыбнулась:

– Возможно. Но лучше не заключать на это пари… Дэллас фыркнул:

– Я не такой уж дурак.

Изабель замолчала. По выражению его лица она догадывалась, что он чего-то не договаривает.

– Скажи, – спросила она, наконец. – Ты видел моих брата и отца?

– Да.

На его лице промелькнула тень облегчения.

Она вся напряглась.

– И?..

– Нет. Когда я видел их в последний раз, они сражались на перевале, – ответил он и добавил с горечью: – Сегодня у мясников было много работы.

Изабель ничего не возразила. Она видела массу раненых на носилках, старалась помочь тем, за кем некому было ухаживать. Это помогло ей пережить этот день. Хотя при виде каждого раненого она вздрагивала – а вдруг это Дэллас?

И вот теперь он здесь – усталый, угрюмый. И ей так хочется быть ему полезной!

– Пойдем со мной, мой лорд. У меня осталось немного еды и несколько шкур, на которые ты сможешь прилечь, пока я обработаю раны.

Лицо Дэлласа исказилось от боли.

– Старая рана еще болит, все остальные – царапины.

Она помогла ему снять доспехи, подавив возглас удивления, когда увидела следы ударов. Некоторые кольца кольчуги были разбиты.

У отца и брата Изабель были слуги, которые обычно выполняли эту работу. Сама она никогда не видела боевой наряд воина гак близко. Конечно, ей доводилось присутствовать на турнирах, где рыцари бились в полном вооружении. Но она обычно сидела далеко, в изящном кресле.

Каким глупым все это представляется сейчас, каким нереальным!

Завернувшись в плед, Дэллас устало опустился на шкуры. Горел небольшой костер, в маленьком горшочке разогревалась ароматная похлебка. Это было лучшее, что могла припасти Изабель – кусок мяса и сырые овощи.

В другом горшке она вскипятила воду, опустила туда какие-то травы. Дэллас рассеянно следил за ней, на лице его все еще сохранялось напряженное выражение. Он поел совсем немного, вскоре отставив миску в сторону.

Когда вода нагрелась, Изабель отлила немного в широкую посудину, погрузила туда мягкую чистую ветошь. Она встала на колени рядом с Дэлласом и начала осторожно смывать грязь с его лица. Вначале он вздрогнул, затем расслабился.

Волосы его были всклокочены, светлые пряди превратились в темные сгустки – этим она тоже займется, но чуть позже.

По ее просьбе Дэллас растянулся на шкурах, она поставила рядом дымящийся горшок с травами. Изабель провела тканью по его шее, широким плечам, немного помедлила, увидев свежие шрамы на плече, там, где кольчуга была порвана. Он не шевелился, лежал неподвижно, закрыв глаза. Только грудь его нервно вздымалась.

Изабель вновь смочила ветошь и провела по его груди, затем по животу.

Широкий кожаный пояс поддерживал плед, под которым не было ничего. Обнаженные ноги были испещрены царапинами. Сапоги лежали рядом. Она подвинулась ближе к ногам, затем снова помедлила.

Дэллас открыл один глаз. Уголок его рта лукаво изогнулся.

– Ты собираешься вымыть только половину меня, Изабель?

От неожиданности она уронила материю в миску, во все стороны полетели брызги. Изабель покраснела. Сейчас уже оба его глаза были открыты. Человек, уцелевший в кровавой схватке, только что вернувшийся из боя, едва придя в себя, уже думает о любви – потребности, которую ничем нельзя заменить.

Чтобы скрыть замешательство, она вновь взяла ветошь, намереваясь вручить ее Дэлласу. Но его ладонь нежно легла на ее руку, затем повела ее по своим влажным груди и животу. Ее пальцы дрожали, но она не противилась. Изабель, как зачарованная, смотрела на их соединенные руки, даже тогда, когда другой рукой Дэллас начал расстегивать пояс, который беззвучно упал на землю – только пряжка стукнулась о камни. Один плед покрывал теперь часть живота и бедер Дэлласа.

Несмотря на холодный ночной ветер, Изабель покраснела и покрылась потом, как будто стояла возле жаровни.

Она бросила на Дэлласа мимолетный взгляд, но успела заметить чувственную улыбку. Его глаза горели огнем. Изабель вздрогнула. Он с удивлением спросил: – Тебе холодно, дорогая?

Холодно? Да ее трясет от жара – жара страсти. Она отрицательно покачала головой, он захватил в кулак прядь ее волос. Медленно он притягивал ее к себе. Вот ее лицо уже совсем рядом. Она закрыла глаза, когда он прикоснулся губами к ее полуоткрытому рту. Затем его рука вновь завладела ее рукой и повела ее вниз, вдоль живота. Влажная ветошь дрожала в онемевших пальцах.

Сладкий аромат трав, заваренных в горячей воде, смешивался с терпким запахом слив и кисловатым дымом костров.

Ее пальцы продолжали сжимать мокрую ветошь, пока он водил ее рукой по своему телу. Затем тряпка упала – ладонь Изабель лежала на его горячей влажной коже.

Он приподнялся на одном локте, любуясь ее лицом в отсветах костра. Волосы его отливали неярким огнем, голубые глаза были похожи на два плещущих озера. Он протянул ей руку, она в ту же секунду коснулась его пальцев.

Еще совсем недавно она была в отчаянии. Тем нужнее ей сейчас его руки, тем радостнее покоряться душой и телом этому человеку, которому она отдала свое сердце.

Он встал на колени. Тело его отливало в отблесках костра. Изабель смотрела на него, на линию его шеи и плеч на фоне сгущающихся сумерек. Колени Дэлласа касались ее бедер. Он наклонился, чтобы поднять ее. Невнятное бормотание сорвалось с ее губ, когда Изабель увидела в его глазах огонь желания.

Она подалась к нему. Дыхание ее стало прерывистым. Какого бы уголка ее тела он ни коснулся, казалось, там расцветает горячий цветок. Трепещущие руки скользили по его плечам, спускаясь к локтям и запястьям.

Он закрыл глаза, откинув назад голову. Изабель нежно провела рукой по его груди к животу.

Дэллас застонал. Открыв глаза, он посмотрел на нее так, что у Изабель перехватило дыхание. Затем он подался назад, чуть поднимая ее колени, надвинулся на нее. Она почувствовала, как он медленно и жарко скользнул в ее лоно. Тело ее мучительно изогнулось, она лихорадочно задышала, что побудило его остановиться.

– Нет, – она приникла к нему. – Не медли… Дэллас…

Издав еще один полукрик-полустон, он вновь вошел в нее.

Изабель почти не слышала своих криков, задыхаясь, старалась отдаться ему со всей страстью.

Лицо Дэлласа уткнулось в ее волосы, его слова, приглушенные копной ее волос, трудно было разобрать.

Она почувствовала, как ее заливает горячей волной, услышала его глухой стон.

Его тело вдавило ее в мех. Вновь раздался стон, донесшийся, казалось, из самой глубины его существа. Лицо Изабель прижималось к его плечу, его светлые волосы касались ее щеки.

На рассвете начал накрапывать дождь. Все вокруг тут же заволокло туманом. Казалось, само небо плачет.

Дэллас улыбнулся приятным воспоминаниям, взглянул на Изабель. Она была бледна, с трудом сдерживала слезы. Он на мгновение отвернулся, к горлу подкатил комок.

– Эта разлука необходима, – произнес он наконец.

Она щекой прижалась к его локтю.

– Я знаю.

Дэллас пристегнул меч. Ножны мягко бились о бедро. Он вспомнил ее брата Иана, вспомнил, как близко он был вчера к тому, чтобы его убить. Представил себе его глаза, такие же, как у Изабель… Неужели он действительно мог бы его убить? В какое-то мгновение ему показалось, что это все равно, что убить Изабель. Но во время битвы всякое может случиться.

Дэллас нахмурился. Изабель обхватила его руку.

– Ты сердишься?

– Сержусь? Нет. Почему ты спрашиваешь?

– У тебя такое выражение лица. Я подумала… Ты вспоминал о вчерашней битве?

Он попытался улыбнуться.

– Готов поклясться, ты провидица, Изабель. Иногда ты читаешь мои мысли.

Ее глаза стали темными и огромными, когда она посмотрела на Дэлласа.

– Я люблю своего брата.

Он сделал нетерпеливый жест рукой, не желая спорить – слишком мало времени у них осталось.

– Я знаю, что ты его любишь. Может быть, твоя любовь уберегла его от смерти.

Ее пальцы осторожно скользнули в рукав шерстяной рубашки, которую он надел под кольчугу.

– Что ты хочешь этим сказать? Дэллас вздохнул.

– Когда я не вижу его, когда в его руке нет меча, я могу сказать так. Но в битве все может случиться.

– Я ненавижу эту войну, которая разлучает и разделяет нас, – прошептала Изабель, прижавшись лицом к холодной кольчуге. – Неужели мечта о свободе Шотландии может погубить нас?

– Цена свободы может оказаться слишком высокой, – тихо сказал Дэллас.

Он подумал о своих погибших друзьях, с которыми он еще вчера смеялся, ел, пил и шутил. Он вспомнил о Вильяме Уоллесе, чья ужасная смерть заставила людей, ранее безразлично ко всему относящихся, встать в строй.

– Дэллас?

Он глянул на нее. Красная полоска отпечаталась на ее щеке, которой она прижалась к его кольчуге. Большим пальцем он погладил полоску.

– Да?

– Если ты встретишься е моим братом в бою, пощади его! Ради меня.

Пораженный, он выпалил:

– Я не могу этого обещать! Ты сама должна понимать! Мужчины гибнут в бою! Иногда ты даже не видишь лица врага или увидишь, да уже слишком поздно.

– Если Иан погибнет, пусть это будет не от твоей руки.

Дэллас передернул плечом.

– Если я встречу его, постараюсь не убить, если у меня будет такая возможность.

Изабель кивнула.

Оба понимали, что это единственное, что можно пообещать…

Глава 12

– Что ты мечешься, как дикий кабан, прекрати!

Иан Макдугалл остановился, посмотрел на отца. Лорд Лорн неотрывно глядел на сына из-под седых кустистых бровей.

– Что так раздражает тебя, Иан? Прорыв Брюса к морю не удался. Даже его брошь досталась тебе, но ты рычишь и бросаешься на первого встречного.

Иан порывисто сел на кипу шкур, скрестил ноги. С горечью в голосе он сказал:

– Я мог убить его. Он был на волосок от меня.

– Кто? Брюс? – фыркнул лорд Лорн. – Сомневаюсь. Он убил троих лучших моих рыцарей. Ты захотел стать самоубийцей?

– Нет. Я не о Брюсе.

Кулаки Иана опустились на колени.

– Я говорю о Дэлласе Макдональде, – с ненавистью произнес он.

Лорд Лорн издал неопределенный звук.

– Еще будет не одно сражение.

– Да. Будут. – Иан попытался завернуться в плащ. – Но я не могу не думать об Изабель. Она в его руках, а мы так и не помогли ей.

– Как мы могли помочь? Она потеряна для нас, Иан. Не думай больше о ней. Той девочки, с которой ты играл, уже нет. Есть замужняя женщина.

– И она замужем за Макдональдом! – Иан сплюнул на землю.

– Нельзя было оставлять ее, мы должны были выкупить ее тогда, когда ее только похитили, а не слушать Реда Каммингза.

Лорд Лорн нахмурился.

– Каммингз мертв. Но Дэвид Каммингз, ее жених, должен отомстить!

– Дэвид Каммингз? – презрительно усмехнулся Иан. – Не думаю, что он ей поможет. Он ведет себя так, будто бы Изабель сама виновата в том, что ее похитили.

– Дэвид Каммингз мечтает о смерти Дэлласа Макдональда так же, как и ты. При случае он отвезет Изабель в Инверлок, к семье. Но стоит подумать и о другом.

– О чем же?

– Что будет с Изабель, если Дэлласа убьют? Ты задумывался над этим, Иан? Говорят, его братья не очень-то ее жалуют. Боюсь, ее не ждет ничего хорошего, если погибнет ее муж.

В маленькой походной палатке, которую занимали отец и сын, установилась тишина. Взгляд Иана рассеянно бродил по скромному интерьеру. Спустя какое-то время он сказал:

– Когда он был на волосок от смерти, и мой топор готов был опуститься на него, я почему-то промахнулся. Не знаю, почему. Я мог бы его убить – нанести удар на один дюйм дальше, но я этого не сделал. Может быть, из-за нее.

Лорд Лорн сделал шаг к сыну, положил руку ему на плечо.

– Дэллас Макдональд в своем роде человек чести. Он не допустит, чтобы кто-нибудь причинил ей вред, пока он жив.

– Да, – вздохнул Иан, – но если она будет спасена, я его убью. Я вырву его сердце и повешу на растерзание воронью. Он пожалеет, что когда-то ему в голову пришла мысль выкрасть Изабель!

Дэллас по колени в воде стоял в волнах залива Ламонд и смотрел на затонувшие лодки. Не было ни одной, пригодной для путешествия. Он обернулся и посмотрел туда, где ждали Брюс и его люди, затем пошел к ним.

– Ни одной? – спросил Брюс, хотя по лицу Дэлласа все можно было понять без слов.

– Ни одной, – покачал головой Дэллас. – И нет ни одного воина, которых мы послали охранять этот берег.

– Они мертвы, – мрачно проговорил король. – Мертвы или сбежали.

Все замолчали. На противоположном берегу фьорда вскрикнула какая-то птица. Тростник шелестел на ветру.

– Мы не сможем добраться до замка Дунаверти, если не переплывем залив, – пробормотал кто-то. Дэллас встал на одно колено рядом с королем.

– Если перевал Далрай закрыт для нас, у нас нет иного пути на полуостров Кинтайре и к Дунаверти, – сказал он.

Брюс согласно кивнул:

– Да. Поэтому я и послал охранять лодки вооруженный отряд.

Он поднял голову, посмотрел вдаль. Вода на солнце отливала серебром.

– После случая в храме Грейфрея я знал, что нам понадобится этот участок между заливом Ламонд и морем.

– Если мы доберемся до Ангуса Макдональда, – заметил Джеймс Дуглас, – то он может к нам присоединиться.

Дэллас взглянул на него.

– Мой отец сделает ради Брюса все, что в его силах.

– Я знаю это, – улыбнулся Роберт Брюс, положив руку на плечо Дэлласа. – Ты отличный, преданный рыцарь, и я горжусь, что ты рядом.

Обращаясь к своим людям, стоявшим в зарослях тростника, он сказал:

– Я горжусь тем, что все вы со мной. Я еще не правлю Шотландией, но лучшие ее сыны здесь!

У Дэлласа в горле застрял комок. Он заметил, какими торжественными стали лица людей, преклонивших колени. Каждый из них готов до конца идти за своим королем, как и он сам. Он готов отдать свою жизнь, свои земли и власть за правое дело.

Дуглас откашлялся и проворчал:

– Позор, что лучшие сыны Шотландии не могут переплыть залив в полном вооружении. Нас загнали в ловушку, как крыс – позади Макдугаллы, а впереди ненавидящие нас Макдауэллы.

– Ты просто сеешь панику, Джеймс Дуглас, где же твоя вера, – усмехнулся Дэллас.

– Вера при мне. А вот чего мне действительно не хватает, так это лодки и еды.

Тростник громко зашелестел, когда встал Роберт Брюс. Глаза его были устремлены куда-то вдаль, лицо напряжено.

– Бог наказал меня за то, что я убил Реда Каммингза в святом месте!

Дэллас встал и подошел к королю.

– Не ты убил его, мой лорд. Это я нанес ему смертельный удар.

– Да, но ради своего короля. Вина лежит на нас обоих, и я проклят за это.

Передернув плечами, Дэллас сказал:

– Я не верю в это, мой лорд. Наказания и несчастья снисходят как на праведников, так и на грешников. Это всего лишь случайность – то, что Ред Каммингз убит. Хотя нет, он сам предопределил свою судьбу в момент, когда предал тебя. Если мы приложим усилия, счастье улыбнется нам.

На лице короля отразилось удивление.

– Ты так считаешь, Дэллас? Мне всегда казалось, что все Макдональды верят в дурные предзнаменования.

– Только не я. Я воин. Я должен верить и доверять себе. Тот, кто медлит, задает сам себе бесконечные вопросы, всегда погибает.

Брюс посмотрел на Джеймса Дугласа.

– А что думаешь ты?

Какое-то время Дуглас смотрел в землю, в то место, где его палец чертил непонятные круги, затем он поднял голову и улыбнулся:

– Каждый рассуждает по-своему, но сейчас я согласен с Дэлласом. Я не верю, что все наши битвы были напрасны, не верю, что они обречены. Я верю в тебя, милорд!

Брюс почувствовал спазм в горле и отвернулся. Когда он вновь обратился к своим соратникам, в его голосе звучало волнение.

– БАС АГУС БУАИД…

На старом галльском языке это означало «Смерть или победа!».

Дэллас никогда еще не испытывал такого волнения. Это был ответ, достойный короля.

В последние недели Дэллас не раз вспоминал огонь в глазах Брюса. Это помогало ему забыть о собственных лишениях: голоде, боли. Нередко вспоминалась ему та долгая ночь, когда они переправлялись через залив.

Дугласу удалось починить одну из затопленных лодок. В ней могло поместиться не больше двух человек. Так, очень медленно, они преодолели водное пространство.

Роберт Брюс снова забыл о бедах и забавлял приближенных рассказами о французских рыцарях, их героических делах. Пока воины ждали своей очереди, стоя в зарослях колеблющегося на ветру тростника, эти истории помогали не думать о холоде и голоде, о врагах и о неотвратимой смерти.

Когда в последнюю неделю августа они, наконец, достигли Дунаверти и встретились с Ангусом Макдональдом, графом Дунавертских островов, Дэлласу показалось, что фортуна начинает им улыбаться.

Но у Ангуса были новости и далеко не самые веселые – о замке Килдрамм.

* * *

– Говорят, Килдрамм неприступен.

Изабель не раз слышала эти слова – символ надежды, которую так просто развенчать.

Она вцепилась в каменный подоконник, выглянув из окна и прислушиваясь к звукам кровавой битвы на внутреннем дворе замка.

Килдрамм был известен не только своей красотой. Ворота замка были хорошо укреплены, вдоль массивных стен расставлен караул.

И все же…

Крики и лязг мечей донеслись до ее ушей. Она подавила желание заткнуть уши и спрятаться где-нибудь в уголке, чтобы ничего не видеть и не слышать. Она могла бы пойти с женщинами Брюса, когда те отправились на север с графом Атхоллом.

Даже быть схваченной людьми графа Росса лучше, чем такое…

Ветер был сильный, порывистый. Запах смерти, поверженной и горячей плохи был невыносим. Она отвернулась от окна. Ее защитник с сочувствием наблюдал за ней.

Изабель выдавила подобие улыбки.

– Я так, наверное, никогда и не привыкну. Бэлфор, человек, которого Дэллас отправил с ней в качестве сопровождающего, мрачно кивнул.

– К этому невозможно привыкнуть, миледи. Этот запах – запах зла и дьявола.

Она подошла к огромному креслу, обитому бархатом.

– Что слышно, Бэлфор?

Он покачал головой. Его рыжие волосы в пламени камина казались красными.

– Ничего нового. Найджел и его люди отбивают одну атаку за другой. Мы могли бы отбить нападение, если бы не подлый предатель, который поджег здания во внутренней части замка.

– Ты хочешь сказать, что это конец?

Бэлфор отвернулся, светлые его глаза избегали встречаться взглядом с Изабель.

– Я этого не говорил, миледи.

Этого и не нужно было говорить. Изабель сама ощущала, что поражение неминуемо: англичане, штурмующие горящие ворота, скрежет мечей, горы убитых, искромсанных в боях, которым, казалось, не будет конца.

– За золото англичан! – прошептала она, даже не заметив, что сказала это вслух. Бэдфор глухо рассмеялся.

– Да, но принесет ли это золото счастье предателю?

– Что ты хочешь сказать?

Бэлфор передернул плечами, глаза поблескивали в свете огня.

– Кузнецу, который продался англичанам, как я слышал, обещали немало. Говорят, что он поджег ригу, но огонь перекинулся на дома, которые англичане обещали отдать ему в собственность.

Бэлфор бросил на Изабель быстрый взгляд, его рот изогнулся в усмешке.

– Англичане заплатили ему также золотом, но оно скоро оказалось красным и липким, поскольку предателю перерезали глотку.

Изабель вздрогнула, представив зверства англичан на пути к Килдрамму. И все же ей трудно было испытывать чувство жалости к кузнецу, который стал причиной гибели стольких женщин и детей.

– Не сила, а предательство одержало победу, – прошептала она.

– Не только, миледи.

Оба понимали, что англичане вряд ли пощадят тех, кто попадет в плен. Оставалось только молиться, чтобы в случае поражения Найджел и его воины погибли в бою, а не от рук палачей.

Изабель посмотрела на Бэлфора. Это был молодой человек лет двадцати, сильный и преданный.

– Бэлфор, я хочу, чтобы ты меня оставил, – неожиданно сказала она и заметила выражение удивления на его лице. – Бессмысленно так погибнуть. Беги, спасайся ради того, чтобы потом вновь собраться с силами.

Он покачал головой с упрямым блеском в глазах.

– Нет, я вас не оставлю. Если мне суждено умереть, пусть так и будет. Я обещал лорду Ская, что останусь с вами, и я сдержу слово.

– Как его жена, я освобождаю тебя от данных обязательств.

Но Бэлфор только покачал головой и занял место у двери, ведущей в комнату. Один только меч поблескивал в свете жаркого пламени.

Изабель, словно ее притягивала какая-то сила, вновь устремилась к окну. В воздухе клубился дым, который разносился ветром. Искры взметались вверх, огонь перекидывался на ставшиеся деревянные постройки во внутреннем дворе. Более сотни трупов: мужчины, женщины и дети, – лежали, присыпанные пеплом. Изабель почувствовала, как к горлу подкатывается тошнота.

Она резко отвернулась, стараясь преодолеть охватившее ее чувство паники.

– Дальше оставаться здесь – безумие. Пощады нам не будет. Я не хочу предоставить англичанам удовольствие захватить меня. Нужно уходить.

Бэлфор усмехнулся:

– Сложите в мешок остатки еды, что на столе. Она пригодится нам в лесу.

Изабель быстро собрала остатки хлеба, сыра, мяса, завернув все в скатерть. Накинув плащ, она засунула за узкий пояс на талии кинжал.

– Я готова.

Ее толос слегка дрожал.

– Мы спустимся по черной лестнице и постараемся осторожно добраться до нижнего двора. В общей неразберихе, думаю, нам удастся ускользнуть из замка, поскольку ворота сгорели, и скрыться в горах.

Бэлфор кивнул, сжимая одной рукой меч, а другой отодвигая засов, который громко звякнул. У Изабель все внутри оборвалось, когда дверь вдруг с шумом распахнулась, ударив Бэлфора так, что он упал на колени.

В открытый проем ввалились трое английских рыцарей в шлемах. Один из них вонзил свой меч в сердце Бэлфора еще до того, как тот успел подняться. Все произошло почти беззвучно, только слышно было, как сталь пронзила плоть.

Узел выпал из рук вскрикнувшей Изабель. Она пыталась осознать происшедшее. С первого же взгляда было ясно, что Бэлфор мертв – на полу образовалась лужа крови. Вражеский солдат выдернул свой меч из трупа, наступив на него ногой.

Через секунду Изабель выхватила кинжал. Кончик острия она прижала к сердцу. Один из воинов выругался и приказал остальным не двигаться.

– Не надо, – резко сказал он, обращаясь к Изабель. – Мы пощадим тебя, если ты сдашься.

Девушка неотрывно смотрела на него. Она понимала бессмысленность сопротивления. Но уж лучше вонзить себе в сердце кинжал, чем думать о том, что эти люди могут сотворить с ней.

Сдаться?

Вдруг она вспомнила: «Обещай мне, Изабель, что если тебя схватят, то ты проявишь здравый смысл и спасешься. Подчинись тому, что неизбежно, и знай, если я буду жив, я найду тебя».

Ей казалось, что она видит перед собой лицо Дэлласа, каким оно было, когда он произносил эти слова, его глаза.

Ее пальцы ослабили хватку, острие кинжала уже не так сильно прижималось к коже.

– Леди Изабель! Боже мой!

Голос привлек ее внимание. На пороге появилась знакомая фигура. Она так и не отняла кинжала от груди, не готовая принять решение. В комнату вошел Дэвид Каммингз.

Он тихо выругался, когда увидел на полу труп. Затем его взгляд снова обратился к Изабель.

– Никто не сказал мне, что вы в этой комнате. С вами все в порядке?

Она устало кивнула. Он улыбнулся ей, и она вспомнила, как умел он рассмешить ее своими глупыми шутками, когда она еще была юной девушкой.

– Леди Изабель, – мягко сказал он. – Отпустите кинжал. Я не позволю им причинить вам вред. Это ошибка. Никто вас не обидит.

Она представила себе трупы во дворе замка, содрогнулась. Столько мертвых, раненых, а перед ней стоит Дэвид Каммингз и обещает милосердие, которого еще никому не приходилось испытать. Она вновь не без усилия подавила приступ тошноты.