Текст книги "Властелин небес"

Глава 7

Апрель 1306 года

Солнечные блики на воде были такими яркими, что слепили глаза, но Изабель не отрывала взгляда от небольшой лодки под трепещущими парусами, легко, словно мотылек, скользящей по воде, слегка погружая нос в волны.

Изабель приложила ладонь к глазам, чтобы защитить их от солнца. На фоне светлой воды ярко выделялась одна фигура. Дэллас Макдональд. Даже с большого расстояния его легко было отличить по золотившимся на солнце волосам.

По телу Изабель пробежала дрожь, хотя ей и не хотелось бы в этом признаваться. Радость охватила ее… Дэллас смелый, порой грубоватый, надменный. Во всем, что он делает, почти всегда сквозит насмешка, но все же он бывает добрым и нежным. Ее тянет к нему.

Не желая сама себе в этом признаться, Изабель слишком часто думает о воем муже.

Она отняла ладонь от глаз, пальцы сложились в кулак и с силой ударили по подоконнику.

Опасно… Опасно думать о нем, испытывать приязнь. Неужели она разучилась рассуждать здраво? Но все же совершенно очевидно, что она с нетерпением ждет встречи с Дэлласом, предвкушая их неизбежный словесный поединок.

Солнечный свет и отчаяние омрачили ее разум. Изабель закрыла глаза. Это же безумие – сознаться себе, что она испытывает к нему уважение, даже симпатию. Нельзя. Она себе этого не позволит. Несмотря на то, что он ее муж. Как бы то ни было, Дэллас враг. Он – угроза ее будущему, особенно теперь, когда Роберт Брюс захватил шотландский трон.

Теперь ей все ясно. В течение многих дней она не могла думать ни о чем, кроме встречи с мужем. Теперь же она могла предположить свое будущее: Брюса уничтожат, Дэллас Макдональд падет в кровавом бою. Она же останется вдовой, уповая лишь на милость судьбы.

Изабель открыла глаза и перегнулась через каменный подоконник: лодка Дэлласа причалила, и в окружении оживленных, смеющихся людей он сошел на берег. Братья Макдональды были похожи друг на друга, рослые, светловолосые, однако Дэллас был выше всех, и его легко можно было отличить от других даже на значительном расстоянии.

Да, природа щедро одарила его, вынуждена была отметить Изабель. Она старалась побороть в себе волнение, вызванное его возвращением. Внутренний голос нашептывал ей, что в пылу распрей и битв Дэллас мог позабыть о ней.

– Нет, Изабель, – произнесла она вслух, – собственный голос, раздавшийся в комнате, несколько испугал ее, – только глупец может надеяться на забывчивость Дэлласа.

Он вернулся домой, и она догадывалась, чего он ждет. Она почувствовала, что и ее душа затаилась в ожидании.

– Дэллас! – воскликнул Дункан и бросился вперед, слегка прищурив глаза на ярком солнце. – Как дела?

Дэллас усмехнулся и хлопнул брата по плечу.

– Неплохо, дружище, более-менее неплохо, Он поднял глаза вверх, кивая на высокие стены Донанского замка.

– А как прекрасная леди Галловея?

Дункан с облегчением улыбнулся, и они стали подниматься по грязной дороге, ведущей к воротам в Донан.

– Хорошо. Последнее время мы играли в шахматы. Теперь я знаю, что чувствуешь, когда побеждает женщина. Твоя жена стоит многих генералов, Дэллас.

На тяжелых воротах звякнули цепи. Теперь они шли в тени высоких стен и быстрым шагом вошли в зал.

– Изабель не знает, каково проигрывать, – заметил Дэллас. – Она не умеет проигрывать.

Дункан весело рассмеялся, звук его смеха привлек внимание одного из слуг, который тут же бросился к ним с кубками вина.

– Она никогда не проигрывает, насколько мне известно. – Дэллас усмехнулся. – Но она проиграла мне, разве не так? Мы поженились, как я и задумывал.

Взгляд Дункана скользнул вверх по спиралевидной лестнице.

– Ты еще не победил, Дэллас. Изабель так просто не сдастся.

Тряхнув головой, Дэллас опорожнил кубок и поставил его на первый попавшийся стол.

– Она сдастся. Конечно, у нее обо всем свои представления, но я сумею доказать, что она неправа.

– Она тверда в своем решении касательно Брюса. Она не намерена присягать ему как королю. Дэллас передернул плечами:

– Она изменит свое решение. Я постараюсь добиться ее расположения, а уж потом она и сама удивится тому, что ее мысли потекли в другую сторону.

Дункан снова не смог удержаться от смеха. Прижав одну руку к животу, он сделал шаг назад, слегка поклонившись.

– Если ты собираешься очаровать красавицу, то прежде, чем заключить ее в объятия, смой запах лошадиного пота со своего тела и грязь с шеи.

Притворно рыча, Дэллас рванулся к брату, но тот успел изящно, как танцовщик, уклониться.

Изобразив, что страшно напуган, Дункан старался держаться подальше от брата, предпочитая, чтобы между ними был хотя бы стол. Дэллас так и не смог поймать Дункана, в конце концов, поднял руки вверх, признавая свое поражение.

– Хотя ты мог бы быть учтивее, Дункан, вынужден согласиться с твоим доводом. Приникаю к неисчерпаемому источнику твоей мудрости и, прежде чем навестить бесстрашную тигрицу Галловея в ее пещере, смою с себя лошадиный запах.

Он сделал несколько шагов в сторону лестницы, затем вновь повернулся к брату.

– Пожелай мне удачи!

– Не забудь оружие, – выкрикнул Дункан вслед своему старшему брату, который уже начал подниматься по лестнице.

– В битве с этой леди лучше быть во всеоружии!

* * *

Когда Изабель услышала о том, что Дэллас решил принять ванну, она не могла подавить в себе желание подготовиться к его визиту. Хотя не раз во время своего заточения клялась, что никогда ему не добиться от нее ни уважения, ни симпатии. Разумеется, ей не хотелось себе в этом признаваться, но все же Изабель соскучилась, и она была рада, несмотря на обстоятельства (война, Роберт Брюс, ее семья), что Дэллас благополучно вернулся домой. Может быть, ей удастся не выдать зародившейся симпатии, все возрастающего уважения, но скрыть свое волнение в ожиданий их встречи она не могла.

Услышав, как поворачивается ключ в замке, Изабель вскочила. Руки судорожно сжали складки платья. Она едва успела справиться с собой, как дверь распахнулась. На пороге стоял Дэллас. Он показался ей еще более мощным, чем раньше. Его присутствие, исходящая от него жизненная сила привели Изабель в трепет. Она бы убежала, но желание видеть Дэлласа, мысль о том, что она должна сыграть роль жены, одержали верх.

– Миледи, – он отвесил ей галантный поклон, после чего с удивлением осмотрел комнату.

Она тоже отвесила ему поклон, точно такой же, каким приветствовала своего отца и мать.

Изабель церемонно указала на огромный деревянный чан с теплой водой и ароматными травами.

– Повинуюсь вашему приказу, мой лорд. Ваша ванна.

Дэллас, не сходя с места, уставился на сложенные стопки полотенец и белья, плошки с мылом и чистую одежду, которые Изабель приказала Майде принести. Та стояла неподалеку.

Потребовалось приложить немало усилий, чтобы убедить старую служанку в том, что лорд Ская нуждается в заботе своей жены, зато все последующие приказания были исполнены настолько быстро, что Изабель даже удивилась расторопности обитателей высокогорья.

Дэллас усмехнулся. Изабель, не потупив глаз, приняла позу скромной, послушной жены.

– Вы хотели принять ванну, мой лорд?

– Конечно, но я не думал, что именно вы этим займетесь. Обычно это делают слуги.

Передернув плечами, Изабель едва заметно улыбнулась. Ее голос перешел в шепот.

– Вняв моей настоятельной просьбе, слуги принесли ваши вещи сюда, чтобы я могла исполнить ваши пожелания. Надеюсь, я вас не разочаровала, – помедлив, она добавила с неподдельной искренностью: – Я всего лишь хотела встретить вас так, как полагается жене. Вы не рады моей заботе?

– Я рад.

Обернувшись к Майде, Изабель сделала ей знак удалиться. Какое-то время служанка оставалась на месте, не двигаясь. Затем взглянула на Дэлласа, который также кивнул ей.

Что-то пробурчав, Майда вышла. Дэллас и Изабель остались вдвоем.

Каждая, получившая хорошее воспитание, женщина должна была помочь усталому гостю или родственнику после долгой дороги принять ванну, хотя молодых девушек обычно удаляли, если путником был молодой здоровый мужчина.

Изабель знала, что делать, как помочь снять тяжелое военное облачение. Она подошла к Дэлласу и остановилась, терпеливо ожидая, когда тот поднимет руки, чтобы она могла расстегнуть пояс.

Дэллас послушно поднял руки, все еще усмехаясь. В его взгляде была смесь высокомерия и одобрения.

– Возможно, разлука внесла нечто полезное в наши отношения, Изабель.

– Возможно, мой лорд.

Изабель – быстро и умело отстегнула меч, сняла пояс Дэлласа. Туника и рубашка Дэлласа пахли лошадиным потом. Изабель ловко сняла кольчугу и слегка поморщилась.

– Должно быть вы спешили.

– Да, это было утомительное путешествие, Из самого Перта. Но коронование состоялось.

Дэллас облегченно вздохнул, когда она сняла с него тяжелые доспехи и верхнюю одежду. Оставшись в одних клетчатых штанах, Дэллас стоял не шевелясь, пока Изабель развязывала пояс, обмотанный вокруг его талии, придерживающий последнюю деталь его туалета. Наконец, упала и она. Изабель скромно опустила глаза и направилась к деревянному чану. Опустившись на колени, она коснулась рукой воды, потревожив пахучие травы, которые тут же наполнили комнату приятным ароматом.

– Ваша ванна готова, мой лорд, – пробормотала она.

Рядом с чаном стояла невысокая табуретка, но Дэллас не воспользовался ею, перешагнув через край чана в пахучую воду. И тут же погрузился в нее.

– Замечательно! – выдохнул он.

Мускулистые локти легли на края чана.

Изабель начала мыть его, придвинув поближе плошки с мылом. Проводя куском плотной ткани по его плечам, она не могла оторвать взгляда от выступающих узлов мускулов. Дэллас удовлетворенно вздохнул и склонил голову, чтобы она могла вымыть его шею. Светлые волосы потемнели от воды и прилипли к шее. Изабель провела мочалкой за ушами, затем согнула руку, чтобы вымыть под подбородком. Легким движением она слегка надавила на голову, чтобы он наклонился. Дэллас подчинился. Изабель стала тереть его спину: от шеи до пояса. Когда он вновь поднял голову, то его глаза светились от удивления и удовольствия.

Изабель напряглась. То, что он так благодушно принимает ее заботу, начало ее раздражать. Говоря по чести, выражение его лица было таково, что она едва подавила в себе желание шлепнуть его мочалкой. Пока Дэллас был в отъезде, Изабель часто думала о том, как он поступил с ней в их брачную ночь. Нет, она не должна выдавать себя. Изабель потупила глаза и принялась мыть его грудь, ее пальцы путались в волосах, покрывавших его торс.

Дэллас непринужденно рассмеялся:

– За время моего отсутствия ты превратилась в преданную жену, как мне кажется. Ты скучала по мне, милая? Может быть, я заслужил хотя бы каплю любви? И возвратился домой к настоящей жене?

Она молча водила намыленной мочалкой по его предплечью. Небольшие шрамы и следы от старых ран белыми полосками выделялись на фоне более темной кожи. Руки, готовые держать меч.

– Ты не отвечаешь?

Чувствовалось, что Дэлласу хочется закрыть глаза. Он прислонился головой к краю чана.

– Я вижу, что ты превратилась в молчаливую мышку, пока меня не было.

Она бросила на него быстрый взгляд: глаза Дэлласа были полузакрыты. И все же это были глаза мужчины, уверенного в себе мужчины. Раздражение вновь пронзило все ее существо. Неужели это реальность? Он так благодушен, умиротворен, а она играет роль покорной жены. В его взгляде она прочла: он считает, что она здесь, потому что скучала и жаждала его увидеть.

Пусть это и правда, но он не должен так думать! Принимать ее за безвольную исполнительницу его прихотей?

Изабель с трудом подавила негодование и вежливо поинтересовалась:

– Как прошло путешествие, мой лорд?

– Как и ожидалось, – он открыл один глаз и посмотрел ей прямо в лицо. – Ты, наверное, слышала: Брюс провозглашен королем.

– Да, об этом говорили, – Изабель вновь намылила мочалку и провела по его мускулистой груди. – А как мои родственники? Они тоже за Брюса?

Дэллас хмыкнул.

– Разумеется, нет. Этот предатель Дэвид Каммингз чуть не сорвал все, набросившись на Брюса в церкви Грейфрея.

Изумленная, Изабель уронила мочалку в воду. Дэллас поднял намыленную ткань и, странно улыбаясь, вложил ее в руку Изабель.

– Тебя удивляет, что твой суженый мог поступить так непорядочно? Или тебе не нравится то, что он не добился желаемого?

– Нет. Просто меня удивило, что Дэвид тоже втянут в это дело.

– По самую шею, по которой давно плачет веревка. Как и по шее его дяди. Кровь пролилась с обеих сторон.

– Это война?

– Да.

Дэллас схватил ее за руку, когда ее ногти неожиданно впились в его грудь. Она посмотрела ему прямо в глаза. Дэллас продолжал:

– После смерти Реда Каммингза Эдуард, король Англии, объявил нас вне закона. Ты понимаешь то, о чем я говорю? Я преступник, а ты, как моя жена, тоже преступница.

Изабель ничего не ответила, и он отпустил ее руку. Но он уже нарушил равновесие, которое и без этого далось ей непросто. Изабель дала волю гневу. Почему ему безразлично то, что она чувствует, в то время, как она сама так снисходительна к нему? Да, она понимает, что она жена преступника, понимает, что ее жизнь под угрозой. Однако не это было причиной ее гнева. В ней боролись самые разные чувства. Но она сдерживалась.

Дэллас внимательно следил за выражением лица Изабель. Не дождавшись от нее ответа, он передернул плечами.

– Все будет хорошо, когда мы завоюем свободу, Изабель. Те, кто поддерживает Роберта Брюса, будут щедро вознаграждены.

– А если проиграет Брюс? – не удержалась она от вопроса. – Англия и Эдуард – могущественны.

– Он не проиграет.

– Хотела бы я быть в этом уверенной так же, как и ты. Однако боюсь, что ты ошибаешься.

Мокрой рукой Дэллас взял ее за подбородок, чтобы встретиться взглядом.

– Разве когда-нибудь я ошибался? Разве я не говорил, что ты выйдешь за меня замуж? Разве я не сказал, что это совершится по доброй воле? Посмотри на себя сейчас. Так что можешь мне верить: Шотландия будет свободной. Да, Изабель, я в этом не сомневаюсь. Как я не сомневался в тебе, когда вез из Инверлока.

Изабель была настолько ошеломлена, что даже не нашлась, что ответить. Дэллас отпустил ее подбородок и вновь лениво развалился в ванне.

Какая наглость! Этот человек, ее муж, только что сказал ей, что теперь она добровольно духом и телом принадлежит Макдональду! Ее трясло от возмущения. Он все не так понял. Она чуть не разрыдалась. Сцена с ванной должна была развиваться совершенно иначе. Вместо того, чтобы радоваться – вернулся муж! – Изабель чувствовала сейчас непреодолимое желание утопить Дэлласа в пахучей мыльной воде. Неужели он считает себя таким неотразимым? Неужели он не понимает, как ей тяжело быть сейчас рядом, стоять на коленях, мыть его? Какой эгоизм! Какое самолюбование!

Постепенно ее мысли сложились в некоторый план действий. Она проучит этого наглеца! Наклонив голову, чтобы он не видел ее горящего от негодования взгляда, Изабель еще раз тщательно намылила ту часть тела Дэлласа, которая была над водой.

– Мой лорд, – мягко сказала она. – Вы должны встать, чтобы я могла вымыть вас целиком. У вас длинные ноги, мне трудно перегибаться через высокие края чана.

Какое-то мгновение Дэллас молча смотрел на нее, как будто не понимая, о чем идет* речь. Затем, разбрызгивая воду на пол и на одежду Изабель, порывисто встал. Подобный богу моря, он стоял, весь мокрый. Кожа его блестела.

У Изабель перехватило дыхание. Удастся ли ей довести до конца тот план, который столь поспешно созрел в ее голове? Никогда она еще не касалась мужчины так, как делают это некоторые женщины, и рассказы о чем ей приходилось слышать…

Какое-то мгновение поколебавшись, Изабель, все еще не поднимаясь с колен, принялась тереть мочалкой его бедра, вначале осторожно, затем с силой, опускаясь вниз, к икрам.

Послышался его вздох. Она начала дрожать. Как далеко она зайдет, чтобы возбудить его, а потом – отвергнуть? Она медленно подняла глаза, не зная, хватит ли ей мужества провести мочалкой пониже живота.

При ее прикосновении Дэллас пробормотал что-то низким голосом. После нависшей паузы мочалка Изабель начала ходить кругами…

Тело Дэлласа напряглось, он издал какой-то грубый животный звук. Изабель открыла глаза, тяжело вздохнув, направила взор… Сердце ее забилось. Все так… Все эти рассказы о соблазнении мужчин.

Дэллас зарычал и протянул к ней руки, но Изабель, уклонившись, увернулась от объятия. Его влажные руки успели только дотронуться до ее головы, пальцы начали теребить смоляные волосы. Безусловно, ему хотелось большего. Сможет ли она довести розыгрыш до конца?

Ей пришло в голову раздразнить его, заставить подумать, что она готова ему отдаться, более того, жаждет этого. Достаточно коснуться рукой его фаллоса, провести мочалкой взад-вперед, имитируя ласку… морской нимфы? И он сдастся, подчинится ее власти…

Нет, невозможно…

* * *

Сжав кулаки, Дэллас стоял в коридоре и раздумывал, стоит ли бежать за ней. Но, когда из-за угла вдруг показалась служанка и, прижав руку ко рту, в изумлении остановилась, Дэллас понял, какого он чуть было не свалял дурака. Гнаться в чем мать родила за собственной женой до залам Донанского замка! Над этим бы его братья смеялись всю жизнь!

Разъяренный Дэллас вернулся в комнату, хлопнув дверью. Стук еще долго отдавался в его ушах, в то время, как он тупо смотрел на аккуратно сложенное белье и одежду. Боже! Он больше никогда не позволит дразнить себя! Очень скоро она узнает, за какого человека вышла замуж!

В глазах Дэлласа зажглось желание, которое затуманило его взор. Он не сразу понял, что она отошла от ванны. Лишь тело его ощутило отсутствие теплых рук, которые зажгли в нем нестерпимый огонь.

– Изабель?

В его голосе слышался рык возбужденного льва.

Она стояла у двери, глядя на него темными, полными тайны глазами; лицо – словно бледная маска. Она смотрела на него так, как будто боролась сама с собой, затем холодно сказала:

– Надеюсь, я хорошо вымыла вас, мой лорд. Я оставляю вас с вашими мыслями. Добро пожаловать домой!..

Какое-то мгновение он был даже не в состоянии понять, что все это значит. Изабель открыла дверь и выскользнула в коридор. Только теперь он все понял. Нет, ее вела не любовь и не желание, а гнев. Заключительная часть купания была всего лишь насмешкой.

– Изабель! – прорычал он, выпрыгивая из чана на влажный пол. От мыльной воды он сделался скользким, и Дэллас замешкался. Когда он добрался до коридора, она уже исчезла.

Ушла… ушла…

* * *

Изабель сидела в большом зале у камина, сложив руки на коленях. Дэллас быстрыми шагами подошел к ней. На нем была одежда, которую она приготовила. Тунику наполовину прикрывал плащ, накинутый на плечи и стянутый золотой брошью незамысловатой формы. Красные, темно-синие и зеленые цвета Макдональдов. Дэллас выглядел поразительно красивым и страшно разъяренным.

Изабель бесстрастно взглянула на него.

– Не хочешь ли ты вина, мой лорд?

Не ответив, Дэллас схватил ее за предплечье и буквально стащил с кресла. Судя по оживлению в зале, Изабель поняла, что его резкий жест привлек внимание. Она не отрывала глаз от горящего взора Дэлласа. Его рот скривился.

– Я хотел бы поговорить с тобой наедине, – выпалил он. Изабель согласно кивнула:

– Как пожелает мой лорд.

Не оказывая сопротивления, она позволила ему вести себя по лестнице. Его рука продолжала до боли сжимать ее локоть. Изабель хорошо понимала, что он с трудом сдерживает ярость. Сейчас не стоило его дразнить.

Когда они оказались одни, он долго смотрел на нее, затем прорычал:

– Почему ты злишься на меня? Чем я заслужил тот спектакль, который ты устроила?

Некоторое время она колебалась, прежде чем начать оправдываться.

– Спектакль? О каком спектакле идет речь, мой лорд? – Изабель даже попыталась улыбнуться, чтобы обрести контроль. – Я полагала, что купание прошло отлично.

– Ты лгунья.

– Я говорю правду, мой лорд. Дэллас прищурился.

– Неужели? Хорошо. Я тебе верю, – холодно улыбнулся он. – Однако не кажется ли тебе несправедливым, что преданная жена осталась без вознаграждения? За удовольствие надо платить:

Бровь Изабель изогнулась.

– За удовольствие в ванне? Я надеялась, что я хорошая жена. Я лично не ищу удовольствий, но всячески желаю их вам.

Изабель почувствовала, что беседа принимает рискованный оборот, и сказала:

– Не стоит больше об этом.

Она отвернулась. Дэллас схватил ее за руку.

– Не притворяйся, Изабель. Я знаю, что ты злишься на меня. Но я устал от этих игр, от ничего не значащих слов. Ты хотела меня проучить, ну что ж, я готов ответить тем же. Нельзя дразнить мужчину – тогда и женщину ждут награды. Говоришь, купание было отличным. Значит, ты знала, что и зачем. А теперь ты тоже знаешь, чего хочу я. Я имею в виду – «око за око».

– Да, – она не отрывала взгляда от его серо-голубых глаз. – Хорошо. Я хочу, чтобы ты понял. Действительно сердита. Думаешь, меня так легко завоевать, Дэллас Макдональд? Стоит тебе только удалиться, и я возжажду броситься в твои объятия, как только твой распрекрасный лик вновь появится передо мной? Ты думал, я смогу простить тебе ненависть к нашему роду? Твои язвительные уколы?

– Почему бы и не надеяться? На нежность, на терпение. Я устал после всех этих передряг. Сражаясь за свободу своей страны, я убиваю людей, я помогаю своему королю взойти на трон, а ты играешь в шахматы с моим братом.

Он остановился, переводя дыхание.

– Я долго отсутствовал, Изабель, и приехал в надежде, что моей жене хоть немножко меня не хватало.

– Немного. Да. Но приходило ли тебе в голову, что единственное, в чем я еще по-прежнему вольна, так это в своих чувствах.

К горлу Изабель подступил комок.

– Это все, что у меня осталось. Ты не дал мне свободы выбора: хочу я или нет быть похищенной из Инверлока. Хочу или нет выйти за тебя замуж. О, я знаю, что ты скажешь. О каком выборе может идти речь, когда моя жизнь в твоих руках. Я все прекрасно понимаю. Если я на что-либо не соглашаюсь, то какое это может иметь значение.

Дэллас отвернулся, глянул на балдахин над кроватью. Потом глубоко вздохнул. Голос его стал ласковее.

– Может быть, это и так, дорогая. Не знаю, Я хотел тебя. Насколько мне известно, я человек, который берет все, что хочет. Когда твой брат взял то, что я считал своим, мне захотелось отомстить. Но когда я увидел тебя… тебя, я подумал только о том, что хочу тебя унести. Не ради мести. А просто ради тебя.

– Не понимаю.

– Нет? – он приблизился, нежно отвел прядь волос с ее щеки. – Думаю, ты все понимаешь, Изабель. Женщина всегда чувствует, когда мужчина хочет ее.

– Однако между желанием и любовью огромная разница, Дэллас Макдональд.

– Разве? Мне кажется, одно связано с другим, когда речь идет о такой красивой девушке, как ты. Она почувствовала, что голос ее дрожит.

– Ты должен еще очень многое узнать о любви, мой лорд. Не стоит ее путать с похотью, как бы ни было красиво лицо, которое видишь перед собой.

– Слова легко срываются с языка неопытных девушек. Но они ошибочны. Как у мужчины, так и у женщины, есть инстинкты, которые просыпаются, когда рождается любовь. И мужчина, и женщина чувствуют потребность друг в друге.

Изабель замолчала. Сердце ее бешено колотилось. Когда он погладил тыльной стороной ладони ее щеку, она вздрогнула.

Он прав. Ее тело испытывает вожделение, ей это странно, она даже не может понять самое себя. Хватит ли у нее сил бороться с тем странным томлением, с той тягой, которую пробуждает в ней каждое его прикосновение?

Пока он был в отъезде, она часто вспоминала его теплую кожу, которой касались ее пальцы, вкус его губ. И эти воспоминания не давали ей уснуть. Сейчас он вернулся, и она понимает, что не может удержать его на расстоянии. Не может? Не хочет?

Она ждала.

Как ждал и он.

– Изабель, – раздался мягкий голос Дэлласа. – Я скучал по тебе. Ты моя жена. Обстоятельства сложились так, что ты страшилась нашей брачной ночи…

– Да. Страшилась. Признаюсь, что я ждала твоего возвращения, даже получила удовольствие, купая тебя. Но, боже, я боюсь тебя. А еще… Как ужасна эта война, в которой ты – против моей семьи.

– Но теперь ты знаешь, что нужна мне ради меня самого.

– Знаю.

Он улыбнулся, радуясь ее признанию. Изабель прикусила губу, чтобы не выдать волнения.

– Тогда я предложу тебе сделку.

– Сделку?

– Да. Это милое купание требует, чтобы и я хоть что-то предпринял, – его улыбка стала добродушной и одновременно хитрой. – Я устал от всех этих обменов взаимными любезностями. От выяснений и ожиданий. И стремления к тому, чего я не могу получить. Ты моя жена. И сегодня мы сыграем только одну партию в шахматы. Если я выиграю, то ты добровольно пойдешь со мной в мою постель. И закончим игры.

– Ты не выиграешь…

– Но если я выиграю, ты пойдешь со мной?

Он провел большим пальцем по ее нижней губе, словно приказывая улыбнуться. Губы Изабель действительно сложились в подобие улыбки.

– Придумано неплохо, мой лорд. Я принимаю твои условия. Но если ты проиграешь, ты не пойдешь на попятный?

– Если я проиграю, то буду ждать, дорогая жена. Клянусь тебе!

Изабель широко улыбнулась.

– Пусть принесут шахматы, лорд Ская!