Текст книги "Супружественная любовь. Трактат"

16. Вокруг Княжеского стола собрались советники Ближайшие и советники Камеральные. Они, согласно повелению Князя, сложив в молитве руки, прочитали хваления Господу, по окончанию коих расположились за столом, за которым также поместились и десятеро новоприбывших, приглашённых Князем; придворные же, получив приказание Князя служить им, стояли позади них. Тогда Князь сказал гостям: «Прошу вас любезно! Возьмите каждый по блюду с яствами и по тарелке угощениями из пирамиды!» Коль скоро это было исполнено, то на тех же местах явились новые тарелки и блюда со снедью. Между тем бокалы всех вновь и вновь наполнялись вином, струившимся из высокой пирамиды. Все ели и пили, наслаждаясь изысканнейшим вкусом вин и лакомых угощений. По умеренном насыщении бывших за трапезою, Князь, вступив в разговор с десятью приглашёнными, сказал им: «Я слышал, что на Земле, которая под этим Небом, вы были созваны для открытия ваших мыслей о Радостях Небесных и о Благополучии Вечном, и я знаю также, что открыли вы их различно – каждый по приятности чувственностей тела своего. Но что значат приятности чувств телесных без приятностей Души?!.. Душа только и производит приятности! Приятности Души сами по себе есть Блаженства Непостижимые, – однако же, они бывают более и более постигаемы по нисхождению их в рассуждения мыслей, а оттуда затем в чувствования тела. По своей сущности постигаемы и ощущаемы они бывают по-разному: в рассуждениях мыслей – как благополучия, в чувствованиях тела – как приятности, а в самом теле – как телесные удовольствия; вот из всех этих и тех в совокупности состоит Благополучие Вечное! Но знать надо, что в отдельности одни лишь последние телесные удовольствия не составляют Вечного Благополучия, но только временное, которое оканчивается и проходит, иногда же бывает и злополучием. Увидели вы теперь, что все радости ваши есть Радости и Неба, и они гораздо превосходнейшие из всех тех, нежели вы могли когда-либо помыслить. Скажу вам, однако, что они не восхищают внутренне Дух наш! В Души наши втекает от Господа три существенности, составляющие едино, – это Триединое есть: Любовь, Премудрость и Служение. Любовь и Премудрость существуют только идеально, потому что они пребывают собственно в Побуждении и в Помышлении Мысли; в Служении же они существуют реально или материализуются и реализуются, ибо тогда проявляют себя совокупно и в действии – в занятиях и поступках физического тела человека, – а где находят реализацию, там и пребывают. Так как Любовь и Премудрость находятся и пребывают в Служении, то поэтому самому Служение есть то, что производит в нас Чувствование; притом же Служение означает: верно, искренно и прилежно исполнять дела своей должности. Любовь Служения и в сами исполняемые Служения не допускает и не позволяет Мысли рассеиваться, блуждать и черпать похоти из тела и мирской суеты, через чувства с прелестями втекающие, от которых, как ураганными ветрами, разрушаются истины Религии и истины Нравственности с их благами. Пребывание и старание (studium) Мысли в Служении содержит в себе и собирает те истины, а также располагает Мысль именно в ту форму, в которой и восприемлется Премудрость из тех истин; тогда Мысль возрастает в Премудрость и происходит изгнание, поругание и осмеяние лжей и сует. Но об этом вы услышите более от тех Премудрых Мужей из нашего Общества, которых я пришлю к вам после этого полудня!» Окончив свою речь, Князь встал из-за стола, а с ним встали и все гости. Сказав «Мир!» и со всеми простившись, он повелел Ангелу с радушеством и полной учтивостью сопроводить гостей в назначенные для них комнаты и пригласить тех Премудрых Мужей, которые услаждали бы их своими чудесными рассказами и дружелюбными беседами о Радостях этого Общества Небесного.

17. Все десятеро прибывших на Небо возвратились с Княжеской трапезы в приятнейшем состоянии тела и Души. Вскоре, во исполнение приказания Князя, пожаловали из города Премудрые Мужи, призванные для приятнейшего собеседования о разных Радостях того Общества Небесного. Эти призванные, поприветствовав всех, принялись обстоятельно рассказывать о Красотах того Неба. Но, вежливо прервав сие повествование, сопровождающий гостей Ангел пояснил, что десятеро этих Мужей приглашены в это Небо для того, чтобы своими очами увидели они его Радости и оттуда восприняли новую идею о Благополучии Вечном. «Итак, – обратился Ангел к Премудрым, – расскажите-ка прибывшим к нам Мужам сначала о некоторых радостях, побуждающих тело, а потом придут Премудрые, которые скажут им о том, что делает эти радости счастливыми и благополучными!» Послушав это, призванные из города обратились к десяти гостящим с такого рода объяснениями: «Первое. Здесь у нас в Небе сейчас продолжаются дни празднеств, назначенных Князем для отдохновения и успокоения духа от того утруждения, которое у многих произвели состоявшиеся ныне выставки искусств и соревнования мастеров разных. В эти дни бывают здесь хоры музыкальные и пение на городских площадях, а за городом игры и зрелища. На многих площадях устанавливаются высокие подиумы и сцены, украшенные пышными гирляндами из виноградной лозы и многоцветьем янтарных, рубиновых и аквамариновых гроздьев спелого винограда. Там располагаются музыканты, играющие виртуозные мелодии на струнных и духовых инструментах различных тонов, а всех возрастов певцы и певицы в различных жанрах попеременно исполняют приятнейшие пения хорами и сольно. Эти пения и прочие такие увеселения в эти дни праздника продолжаются от утра до полудня, а потом до вечера. Второе. По традиции каждое утро из домов, расположенных вокруг площадей, слышатся приятнейшие пения дев и юношей, разносящиеся по всему городу. Впрочем, есть у них одно чрезвычайно вдохновенное песнопение – кантата или гимн Любви Духовной. Его воспевают все каждое утро, при этом высокий и звонкий голос того пения умеряется его чудесным мелодическим согласием. Это вдохновенное (affectio) песнопение волнует так, словно бы вдохновение растворено в самом звучании того пения Небесного, ибо оно проникает глубоко в Души слушателей и побуждает их к сопереживанию и благоговейному трепету Души. Пение Небесное, как говорят певицы Неба того, есть таковое, что голос пения их как бы сам себя вдыхает и живёт посредством глубочайшего внутреннего ощущения, льётся и приятно возвышается по мере того, как Душевно восприемлется само пение слушателями его. По окончании тех Небесных хоралов, затворяются окна и двери в домах, находящихся вокруг площади и на улицах, и тогда во всём городе настаёт умиротворяющая тишина и все с бодростью и прилежанием приступают к исполнению своих должностей. Третье. По Небесному обычаю нашему, во время полудня во всех городских домах отворяют двери, а после полудня в иных домах открывают и окна, в которые с умилением смотрят на игры отроков и отроковиц, резвящихся на улицах под ласковым солнцем и под бережным надзором их наставниц и учителей, сидящих в прохладной тени на крылечках домов. Четвертое. За городом и по окраинам его, утопающим в травах, цветах и рощах, отроки и юноши упражняются в школьных дисциплинах и забавляются разными играми, как-то: бегают, прыгают, играют мячами, бросают оные и отбивают. Учителя этих отроков там замечают: кто из них прилежнее и кто ленивее в разговорах, в деле и в познании. Для всех отроков прилежных назначается в награду несколько лавровых листьев. Также устраиваются там и многие другие увеселения, которыми раскрываются способности, скрывающиеся в отроках. Пятое. Кроме всех тех удовольствий, устраиваются в Небе нашем и загородные театральные зрелища, в которых представляются на подмостках разные лики честности и добродетели из Жизни Нравственной. В театрах этих участвуют комедианты для отношений». Когда один из числа вышеупомянутых десяти спросил, что такое значит – «для отношений», – то ему ответили, что никакая добродетель с честными и изящными её качествами не может быть живо представлена иначе, как через сравнения или отношения от самых высших из этих качеств к самым меньшим или низшим. И далее призванные Премудрые Мужи продолжали: «Комедианты представляют на сцене театра лишь самое малое из тех низших качеств и даже до никаких, – ибо законом Неба нашего строжайше предписано не представлять и не показывать ничего противоположного Небу, называемого нечистым и непристойным, разве только изобразительно и отдаленно. Так узаконено потому, что честное и благое качество какой-либо добродетели при постепенных своих отступлениях ослабляется и незаметно переходит к нечистому и злому, – и, таким образом, доходит до наималейшей капли добродетели, коей потом может и нисколько не остаться; а когда её ни капли не остаётся, тогда и начинается противоположное. По этой самой причине Небо, где пребывает всё честное и благое, не имеет никакого общения с Адом, в котором находится всё бесчестное и злое».

18. При этих словах поспешно вошёл служитель, который уведомил, что восьмеро Премудрых по приказанию Князя прибыли и желают войти. Услышав эту весть, Ангел вышел и, встретив радушно пришедших, ввёл их и с учтивостью представил собеседникам. Те Премудрые, по изъявлению дружественных приветствий, тотчас же вступили в беседу с десятью спутниками Ангела. Они говорили о Началах и Приращениях премудрости, присоединяя к своим речам и разные рассуждения о её благотворных действиях, также и о том, что премудрость у Ангелов никогда не имеет конца, а непрестанно возрастает и умножается в бесконечность. Услышав это, Ангел сказал им: «Князь наш говорил с ними о пребывании Премудрости в Служении. Так поведайте, если угодно, им об этом предмете!» Тогда Премудрые сказали: «Человек Первосозданный исполнен был Премудростью и её любовью не для себя, но для сообщения её другим от себя. Поэтому в премудрости Премудрых впечатлено, чтобы никто сам для себя не премудрствовал и не жил иначе, кроме как совместно с другими. На этом основании зиждутся Общества, которые иначе не существовали бы. Жить для других – значит совершать Служения. В Служениях есть союзы от Общества, а союзов насчитывается столько, сколько есть исполнений Блага. Служения же бесчисленны: есть служения духовные, как-то, Любви к Богу и Любви к ближнему; служения нравственные и гражданские, как-то, Любви, касающейся Общества и Гражданства, в котором человек пребывает, а также относящейся к товарищам и гражданам, с коими он находится; есть служения естественные, как-то, Любви Мира и его нужд; есть служения телесные, как-то, Любви сохранения здоровья для дальнейших служений. Все эти служения впечатлены Человеку и следуют в порядке одно за другим, и когда совокупно, тогда одно в другом. Духовные, состоящие в первых служениях, находятся вместе с тем и в последующих – это Премудрые; не состоящие в первых, а пребывающие только во вторых служениях и из них в последующих – не так премудры, но только кажутся таковыми из внешней нравственности и вежливости; которые же не состоят ни в первых, ни во вторых, а только в третьих и четвертых служениях, те весьма далеки от премудрых, ибо они – дьяволы, любящие только мирской блеск довольства и себя в блеске мирском; ещё далее от премудрости и против тех, которые пребывают только в одной четвертой степени служений, это – сатаны, живущие для самих себя, а если они когда-либо помышляют о других, то и тогда имеют в виду только себя или собственную выгоду. Кроме того, у каждой любви есть своя Приятность, посредством коей любовь та живет. Приятность Любви служений есть Приятность Небесная, которая в последующие приятности по порядку входит и по порядку поступления возвышает их и вековечит!» Перечислив многие Приятности Небесные, происходящие из Любви служений, приглашённые Премудрые рассказали, что таковых наслаждений имеется ещё весьма великое число и что в них входят те, которые входят в Небо. Так, в долгих беседах о Любви служений восьмеро Премудрых провели с десятью прибывшими весь день до самого вечера.

19. Под вечер некто, одетый в одежду льняную, прислан был к десяти спутникам Ангела для приглашения их на Брак, празднование которого назначено было на следующий день. Гостящие весьма обрадовались, что увидят, как празднуют Брак в Небе. Затем последовало другое приглашение: пожаловать к нему отужинать просил один из ближайших Советников Князя, с которым прибывшие на Небо имели честь познакомиться нынче в полдень на трапезе у Князя. После сердечного приёма и праздничного ужина у Советника того гости возвратились к себе и разошлись каждый в свою спальню, где все почивали безмятежным сном до самого утра. Проснувшись утром рано, все услышали хоровое пение дев и юношей из домов, расположенных вокруг площади. Об этом пении уже упомянуто было выше (п.17). Воспевали на Небе в то утро вдохновение Любви Супружественной, коей упоительной нежностью будучи совершенно воодушевлены и восхищены, они ощущали блаженное удовольствие в радостях своих, тою Любовью возвышаемых и обновляемых. Когда же настало время идти на Пир Брачный, Ангел сказал своим спутникам: «Приготовьтесь и оденьтесь в одежды Неба, которые присланы были вам от нашего Князя!» Одевшись и увидев, что одежды на них сияют, как от света пламенного, они спросили Ангела, отчего бы это. Ангел отвечал им, что это происходит оттого, что они пойдут на церемонию Брака: «У нас тогда, – сказал он, – одежды сияют и бывают брачными!»

20. И вот Ангел и десять спутников его пожаловали к Дому Брачному. Привратник отворил двери гостям, и тотчас же при самом входе встретил их и приветствовал от жениха посланный Ангел, который и привёл всех к назначенным для них местам. Вскоре гости торжественно приглашены были в Предбрачную Палату, посреди коей мерцал убранством стол, ярко освещённый высоким семисвечным светильником с семью золотыми чашами на семи золотых ветвях. Стены сей палаты украшали в серебряных подсвечниках витые свечи, от огня и света которых воздух казался золотым. Около того светильника золотого блестели убранством ещё два стола, на которых в трояком порядке предложены были румяные хлебы и лакомства, а по углам располагались изящные столы, уставленные хрустальными бокалами. В то время когда все приглашённые собрались и в ожидании начала Брачного Пира оглядывали всё это великолепное роскошество, из комнаты близ Брачного Чертога послышалось дивное пение и оттуда вышли прекрасных шесть дев, а за ними жених и невеста, с нежным трепетом держащие друг друга за руки. Они подошли к престолу, поставленному по одну сторону светильника, и воссели на том престоле: жених с левой, а невеста с правой стороны, шесть же дев встали у престола подле невесты. Жених был одет в пурпуровый блестящий подир, исподнюю же его одежду составлял сияющий виссон с ефодом, на котором сверкала осыпанная адамантами золотая изящная дощечка с изображением орлиного птенца – то был Брачный знак этого Небесного Общества; голову жениха покрывал кидар. Невеста была одета в хламиду червлёную, под которой она имела тогу узорчатую, длиною от шеи до пят, а под грудью золотой пояс, на голову же её была возложена золотая корона с рубинами. Когда они воссели вместе, жених, любуясь красою невесты своей, надел золотое кольцо на палец её руки, на шею – жемчуга, а на обе руки – жемчужные браслеты, при этом сказал ей: «Прими эти залоги!» Когда же она с нескрываемой радостью приняла их, тогда, горячо поцеловав сладкие уста её, он сказал: «Теперь ты – моя Жена!» По совершению этого порядка, все приглашённые воскликнули: «Да будет Благословение!» Так восклицали сперва каждый особо, а потом все вместе. В тот же момент та Предбрачная Палата наполнилась благовонным курением, которое было знаком Благословения Небесного. Затем каждому приглашённому с почтением был поднесён хлеб и бокал с вином. И далее гости в радости и задорном веселье пели и поздравляли Супругов, вкушали угощенья и пили заздравные чаши. Потом благословенные Супруги поднялись, с почтением поклонились и оставили застолье. Прекрасных шесть поющих дев с зажжёнными лампадами проводили новобрачных до самого порога опочивальни Супружеской или Брачного Чертога, затворив за ними дверь.

21. Во время того Брачного застолья Ангел представил приглашённым на Брак гостям своих десять спутников и рассказал, что он по Особому Повелению Свыше ввёл их на Небо и показал им многие удивительные великолепия палат Князя, также Ангел подробно поведал гостям о том, как они пировали за Княжеским столом с самим Князем Неба того, а потом беседовали с Премудрыми. В довершение Ангел просил, чтобы собравшиеся за праздничным столом почтенные Мужи великодушно позволили и с ними также немного побеседовать его спутникам. Внемля такой просьбе, те Мужи благоволили спутникам Ангела и вступили с ними в беседу. Один Премудрый из числа Мужей женатых спросил прибывших на Небо: «Понимаете ли вы скрытый духовный смысл увиденного Бракосочетания?» Новоприбывшие отвечали, что едва ли, и притом спросили, почему у жениха был такой наряд. На этот вопрос Премудрый им отвечал: «Это потому, что Жених, ныне Муж женатый, представлял Господа, а Невеста, ныне Жена замужняя, изображала Церковь, – ибо Браки в Небе представляют Сочетание Господа с Церковью. Вот потому на голове жениха был Кидар, сам же он был одет в Подир, в одежду исподнюю и Ефод, как Аарон. И потому голова невесты, ныне Жены замужней, была украшена Короной, а сама невеста, словно Царица, была одета в Хламиду. Но завтра они будут одеты иначе, ибо представление это завершилось сегодня!» Спутники Ангела тогда вновь спросили: «Когда жених представлял Господа и невеста Церковь, почему она сидела по правую сторону Его?» Премудрый отвечал: «Это потому, что двое супругов составляют Сочетание: Господа и Церкви, Любви и Премудрости, где Господь есть Любовь, а Церковь есть Премудрость. Премудрость же пребывает по правую сторону или одесную Любви, потому что человек Церкви премудрствует как бы от себя и по премудрствованию воспринимает Любовь от Господа; правая или десная сторона также означает и Силу, а Силу получает Любовь через Премудрость. Но, как уже сказано вам, после заключения Брака состоится иное представление: тогда Муж женатый представляет Премудрость, а Жена замужняя – Любовь его премудрости. Однако же, эта любовь не есть Любовь Первая, но вторая, которая есть от Господа у Жены через премудрость Мужа. Любовь Господа, которая есть Любовь Первая, составляет Любовь премудрствования у Мужа, а поэтому самому после Брака оба вместе – Муж и его Жена – представляют Церковь». Ещё спросили спутники Ангела: «Почему мужчины не стояли со стороны жениха так, как шесть дев стояли со стороны невесты?» Премудрый отвечал на это так: «Это по той причине, что ныне все мы числимся „между девами“, а число шесть означает всех или полный набор. Скажу вам, что „девы“ означают Церковь, а Церковь состоит из обоего пола, поэтому и мы, мужчины, относительно Церкви – Девы. Что это действительно так, о том явствует из этих слов в Апокалипсисе: „Сии суть, иже с жёнами не осквернившася, зане ДЕВЫ СУТЬ, и последуют Агнцу, аможе ходит“ [„Это те, которые не осквернились с жёнами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошёл“] (Отк. 14:4). Потому самому, что „Девы“ означают Церковь, Господь и уподобил их упоминаемым в Евангелии десяти Девам, приглашённым на браки (Мф. 25:1—12). Также через Израиль, Сион и Иерусалим означается Церковь, и потому в Слове Божьем она многократно именуется: Дева и Дщерь Израиля, Сиона и Иерусалима. Сочетание Господа с Церковью Его показано у Давида так: „Царица одесную Тебе в злате чистом офирном; от рясн златых одежда ея внидут в Дом Царев“ [„Стала царица одесную Тебя в Офирском золоте; одежда её шита золотом; в испещренной одежде ведётся она к Царю“] (Пс. 44:10—16)». Напоследок спутники Ангела спросили, отчего при церемонии Брака не присутствовал и не служил никакой священник. На этот вопрос отвечал Премудрый: «Служение священника при Браке приличествует на Земле, а не в Небе, где происходит представление Самого Господа и Церкви, о чём на Земле не знают! Однако же и в Небе священник служит при Обручениях: он выслушивает Согласие от жениха и невесты, которое принимает, утверждает и освящает. Согласие есть существенность Супружества, прочие же последующие обряды составляют его изображения».

22. Затем Ангел представил спутников своих шести девам, сопровождавших новобрачных с зажжёнными лампадами, и просил тех дев прекрасных о любезности удостоить прибывших на Небо Мужей своим собеседованием. Но лишь только Мужи оные начали приближаться для собеседования, девы те вдруг тотчас удалились в свою комнату, где были тогда и подруги их. Ангел, увидев это, последовал за ними и спросил, отчего они, не побеседовав со спутниками его, вдруг удалились. «Мы не могли приблизиться к ним!» – отвечали девы. «Почему же?» – спросил их Ангел. «Сами не знаем об этой причине, – сказали девы, – но почувствовали что-то воспретившее и возвратившее нас от них. Пусть нас извинят!» Тогда Ангел, возвратившись к своим спутникам, объявил им ответ дев, присовокупив к тому: «Я догадываюсь, что у вас есть любовь пола нечистая, это и отвратило дев. В Небе же мы любим дев по красоте и изящности нравов, и хотя мы любим их весьма сильно (impense) – но чисто!» Спутники при этом улыбнулись и сказали Ангелу: «Верно ты догадался! Ибо увидев столь близко такую красоту, кто властен ничего не пожелать?!»

23. Когда все приглашённые на Брак разошлись, был уже поздний вечер. Отправились спать и десять тех мужей, а после удалился и Ангел. На следующее утро рано на рассвете все в Небе том услышали возглашение: «Сегодня Суббота!» Пробудившись, спросили у Ангела спутники его, что это значит. Ангел отвечал им, что это – Небесное возглашение для Богочествования, которое совершается священниками в установленное время, и что такое празднование сегодня совершается во всех храмах и продолжается около двух часов. «Если угодно, – предложил Ангел, – пойдём туда со мною, и я введу вас!» Приготовившись надлежащим образом, все десять Мужей последовали за Ангелом и вошли в храм. Необычайно высокий и просторный, украшенный ажурными башенками и яркими разноцветными витражами храм, имел внутри форму гигантского овала и вмещал до трёх тысяч прихожан. Соответственно овальной форме храма, длинными полукружьями в нём располагались ряды скамей и сидений, и притом дальние от центра храма ряды располагались выше рядов первых от центра. Кафедра возвышалась немного позади от центра. Десять Мужей вошли под своды храма того, и сопровождающий их Ангел, указав места, куда они могли сесть, пояснил им: «Каждый входящий в храм знает своё место, – и это он знает по впечатлению, поэтому и не может сесть на ином месте, а если сядет на другом месте, то ничего не услышит и ничего не поймет, и более того – тем самым он нарушит общий порядок, отчего и священник не получит нужного вдохновения».

24. Когда прихожане собрались в храме, священник, взойдя на кафедру, произнёс проповедь, исполненную духом Премудрости. Проповедь была о святости Писания Священного и о соединении через оное Господа с обоими Мирами – Духовным и Естественным. Будучи тогда в таком просветлении, священник совершенно уверил, что эта Священная Книга диктована от Иеговы Господа и что потому в ней есть Сам Он, так что Сам есть Премудростью там; но что сокровенна та Премудрость, которая есть Сам Он там, – под смыслом буквальным она сокрыта, а открывается тем только, кто находится в истинах учения и, значит, в Благах Жизни, – и так они пребывают в Господе и Господь в них. Свою проповедь священник завершил вознесением Благодарственного молебна (votivam orationem) и потом сошёл с кафедры. В то время как слушатели выходили из храма, Ангел просил священника, чтобы он сказал спутникам его несколько слов мирных. Священник, подойдя к тем спутникам, говорил с ними около получаса и объяснял истины о Божественной Троице: что она есть в Иисусе Христе, в котором исполнена всякого Божества телесно обитает, по изречению Апостола Павла (Еф. 1:3—10). Потом он рассказал о Единстве Человеколюбия и Веры, но преимущественно говорил о Единстве Человеколюбия и Истины, потому что Вера составляет Истину.

25. После Благодарственного молебна Ангел и все десять его спутников возвратились в свои покои. Улыбнувшись светло, Ангел сказал прибывшим Мужам: «Сегодня истёк третий день от восшествия вашего в Общество этого Неба. И так как Господь приготовил вас для пребывания здесь только на три дня, то настало время теперь мне с вами расстаться. Снимите с себя одежды, присланные вам от Князя, и наденьте свои!» Переодевшись в свои одежды, спутники Ангеловы почувствовали в себе непреодолимое желание сойти с Неба, а потому и сошли в сопровождении Ангела и вернулись назад в то же самое место Собрания на холме. Здесь они воздали благодарение Господу за то, что удостоил их ублажить знанием и разумением о Радостях Небесных и Благополучии Вечном.

26. Снова тут Читателя уверяю по истине, что вышеописанное действительно было и что о том рассказано сперва в Мире Духов, который есть средний между Небом и Адом, а потом в Обществе Неба, из которого был сопровождающий Ангел трубы. Разве кто-либо в Христианстве знал бы что-либо о Небе, о тамошних Радостях и о Благополучиях, которых познание есть и познание Спасения, – если бы не благословил Господь открыть кому-либо Зрение Духа его, показать о том и научить?!.. Что в Мире Духовном имеет место быть многое тому подобное, это открывается явно из того, что было видено и слышано Апостолом Иоанном и что описано им в Апокалипсисе, как-то: видел он в Небесах Сына Человеческого посреди семи светильников, скинию, храм, ковчег и алтарь; видел книгу, запечатанную семью печатями, и потом видел её открытую и оттуда исходящих коней; ещё там узрел он четырёх животных около Престола, а также двенадцать тысяч избранных от каждого Колена; видел саранчу, вышедшую из бездны, дракона и его сражение с Михаилом; видел Жену, родившую сына мужеского и бежавшую в пустыню от дракона; а также двух зверей – одного из них исходящего из моря, а другого из земли; видел Жену, сидящую на звере червлёном, и дракона, изверженного в озеро огня и серы; а также коня белого и Вечерю Великую; узрел он и Небо новое, и Землю новую, и Святой Иерусалим сходящий, описанный с вратами, стеною и её основанием; также видел он реку и в ней воды живые, и Древеса жизни, приносящие плоды ежемесячно; и ещё прочее. Многие сии и иные предметы и явления видел Иоанн тогда, когда он Духом был в Мире Духовном и в Мире Небесном. Кроме этого, доказывает и подтверждает истинность упомянутых выше откровений многое виденное Апостолами по Воскресении Господнем, а также и то, что потом видел Апостол Пётр (Деян. Гл. 11), равно и то, что видел и слышал Апостол Павел (2 Кор. 12:2—7). Сверх всего этого, явствует о подобном тому из видений Пророков, как-то: Иезекииль видел четырёх животных, а также и Херувимов, Новый Храм и Новую Землю, и ещё Ангела, измеряющего оные (Иез. Гл. 1, 10, 40—48); и отведён был он в Иерусалим и видел там мерзости, а также взят в Халдее в плен (Иез. Гл. 6, 12). Подобное же тому происходило и с Захарией: он видел Мужа, стоящего между миртами (Зах. Гл. 1); видел четыре рога и потом Мужа, в руках которого вервь землемерная (Зах. Гл. 1, 2); он видел светильник и две маслины (Зах. Гл. 4); видел свиток летающий и ефу (Зах. Гл. 5); и видел он четыре колесницы, выходящие из ущелья между двух гор, и коней (Зах. Гл. 6). Подобное тому было и с Даниилом: он видел четырех зверей, восходящих из моря (Дан. 7:3—8), и битвы овна и козла (Дан. 8:3—7); видел Ангела Гавриила и много с ним разговаривал (Дан. Гл. 9). И также отрок Елисеев видел колесницу и коней огненных около Елисея, и при этом видении отверзты были очи его (4 Цар. 6:17). Из этих и многих других описаний в Слове Божьем явствует, что состояние в Мире Духовном видено было многими и прежде и после пришествия Господнего. Что удивительного в том, что также видят и ныне, при начинающейся Новой Церкви или Новом Иерусалиме, сходящем от Господа с Неба?