Текст книги "Супружественная любовь. Трактат"

О Супружествах в Небе

27. Что в Небесах есть Супружества, тому не могут поверить те, которые предполагают будто бы человек после смерти есть только Душа или Дух, а о Душе и Духе думают не иначе как о тонком эфире или как ветру подобном дыхании (pneumate). Не поверят и те, которые убеждены в том, что человек будет жить человеком не прежде, как только после дня Последнего Суда. Не поверят вообще все те, которые ничего не знают о Духовном Мире, где пребывают Ангелы и Духи, а следовательно те, кои вовсе не знают и о том, где находятся Небеса и где Ады. Так как Мир Духовный доныне мало был известен на Земле, на коей вовсе не знали, что Ангелы Неба находятся в совершенной форме Человека, равно и Духи Ада, но только эти в форме несовершенной, – то по этой причине и не могло быть открыто что-либо о Супружествах в Небе, ибо спросили бы: каким образом может душа с душою или дыхание с дыханием соединяться так, как Супруг с Супругою на Земле? При таком вопросе исчезло бы мгновенно всякое верование о Супружествах Небесных. Ныне же о Мире Духовном, каков он есть, много уже открыто и описано мною в Сочинении «О Небе и Аде», а также в «Апокалипсисе Откровенном», и потому о тамошних Супружествах рассудок может понять из следующих глав: I. Что человек живёт человеком и по смерти. II. Что тогда мужчина есть мужчина и женщина есть женщина. III. Что у каждого по смерти остаётся своя любовь. IV. Что изначально остается любовь пола, а у тех, которые входят в Небо бывши на Земле Духовными, остаётся Любовь супружества или Супружественная. V. Это совершенно подтверждено Самовидением. VI. Следовательно, Супружества находятся в Небесах. VII. Что в словах Господних: «…яко по воскресении ни женятся, ни посягают», — разумеются Браки Духовные. Все эти главы теперь же будут изложены по их порядку.

28. I. ЧТО ЧЕЛОВЕК ЖИВЁТ ЧЕЛОВЕКОМ И ПО СМЕРТИ. Что человек живёт и по смерти человеком, о том до сих пор не было известно в Мире Естественном по тем самым причинам, которые выше уже показаны. Удивительно, но не знали об этом и в Христианстве, имея у себя Слово Божье и из него просвещение о Жизни Вечной, когда Сам Господь учил, что все мёртвые воскреснут и что «Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Мф. 22:30—32; Лк. 20:37, 38). Сверх этого, человек, относительно побуждений его мысли и помышлений, находится посреди Ангелов и духов и к ним так приобщён, что не может отделиться от них, чтобы не умереть. Ещё удивительнее то, что не знают о том, что от Первого Сотворения каждый человек по окончании естественной жизни переходил и переходит к «своим», или, как в Слове Божьем говорится, «приобщался» и «приобщается». Притом же человек имеет Общее понятие и способность понимать, которые есть то же, что и Втечение Неба во внутренние начала Мысли его. Посредством этого Втечения внутрь человек в себе понимает истины и как бы их видит. Так, например, многие видят ту истину, что человек живёт по смерти благополучным, если на Земле жил добродетельно, – и неблагополучным, если жил порочно. Кто об этом не рассуждает, если хоть немного возвышает мысль свою от нужд тела и лишь понятного его чувствам сиюминутного помышления? Это бывает тогда, когда человек находится во глубочайшем внутреннейшем Богочествовании, а также тогда, когда лежит на одре умирая и ожидая кончины, или когда услышит о скончавшихся и об их жребии. Многим я сказывал, в каком жребии были их братья, супруги и друзья. Кроме этого, я писал о жребии англичан, голландцев, папистов, иудеев, язычников, Лютера, Кальвина, Меланктона и других. Но ни от кого не слышал вопроса: «Как могут они быть в такой участи, когда не восстали ещё из гробов, ибо не совершился ещё Последний Суд, – и не составляют ли они между тем только души или некие призрачные дыхания, находящиеся в некотором месте или где-нибудь ещё?..» Таковые вопросы ни от кого не были слышны, из чего я мог заключить, что каждый в себе понимает, что человек живёт после смерти. Какой супруг, любивший свою супругу и своих детей, когда они умирают или умерли, не говорит сам с собою, будучи в помышлении возвышенном над чувственностями телесными, что они находятся в Руке Божией и что по смерти своей опять он их увидит и с ними соединит жизнь в любви и радости?

29. Кто не может по своему рассудку видеть, если только желает видеть, что человек по смерти не есть одно лишь Дыхание призрачное, о котором не иную идею иметь можно, как только о дыхании ветра или о воздухе и эфире, – и будто дыхание это, или в нём самом, – есть Душа человека, вожделеющая и ожидающая соединения со своим Телом, дабы можно было наслаждаться чувствами и их удовольствиями, подобно как и в прежнем Мире? Кто не может видеть, что если бы так было с человеком, то состояние его было бы хуже состояния рыб, птиц и животных земных, коих души не живут и потому не беспокоятся вожделением и ожиданием будущего?! Если бы человек по смерти был таковым Дыханием и, следовательно, дыханием ветра, то он тогда или летал бы во Вселенной, либо, по мнению некоторых, сохранялся бы где-либо с праотцами во Аде до Последнего Суда. Поэтому можно заключить, что жившие от Первого Сотворения, от которого считается более семи тысяч лет, и ныне находятся в подобном же состоянии беспокойствия и постепенно в ещё более беспокойнейшем, потому что всякое ожидание из вожделения производит беспокойство, которое время от времени умножается. Таковые души, стало быть, и ныне летают во Вселенной, либо, будучи заключёнными во Ад, там содержатся и находятся в крайнем бедствии, – и всё это, следовательно, относилось бы и к Адаму, и к его Жене, и к Аврааму, Исааку, Иакову и всем прочим от того времени. И тогда из всего этого следует, что ничего не было бы плачевнее Рода Человеческого. Но совершенно иное провидено от Господа, Который есть Иегова Предвечный и Создатель всей Вселенной, а именно: состояние человека, соединяющего себя с Господом через жизнь по заповедям Его, счастливее и блаженнее есть по смерти, нежели в Мире естественном. Счастливее и блаженнее оно потому, что Человек по смерти есть Духовный, – а Духовный Человек (Mensspiritualis) ощущает и понимает тогда Приятность Духовную, которая несравненно превосходнее приятности естественной.

30. Что Ангелы (Mens) и Духи (Spiritus) – есть «человеки» по образу своему, об этом явствовать может от них же самих, когда они являлись Аврааму, Гедеону, Даниилу и другим Пророкам, также Апостолам и особенно Иоанну, когда он писал Апокалипсис; равно, когда они являлись Жёнам Мироносицам у гроба Господнего; да и Сам Господь по Воскресении своём являлся Ученикам Его в том же виде, в каком был на Земле. Таковыми они видимы были для пророков и всех прочих потому, что тогда у видевших оные явления открывались Очи Духа; ибо когда открываются Очи Духа, тогда Ангелы являются в своей форме, которая есть Человеческая. Когда же Очи Духа закрываются, то есть покрываются зрением телесным, привлекающим всё своё из Мира Естественного (Naturalis), тогда и Духовности становятся человеку не видимы.

31. Надобно, однако же, знать, что человек после смерти есть человек не Естественный (Mensnaturalis), а Духовный (Mensspiritualis), и притом по образу – совершенно себе подобный. Подобный настолько, что иные считают себя находящимися всё ещё в Мире Естественном, ибо и по смерти они имеют подобное тело, подобное лицо, подобную речь и подобные чувства, а также ещё и потому, что у них остаются подобные помышление и побуждение, или подобная воля и подобный разум. В действительности же, человек по смерти не есть подобный, ибо есть Духовный и потому теперь Человек Внутренний (Interiora). Этой разницы он не видит по той причине, что не может сравнить и определить различий между состоянием его настоящим Духовным и между состоянием его прежним Естественным, так как это последнее состояние им уже завершено, а в том он уже находится. Поэтому самому я часто слышал признания «переселенцев», что они не знают о себе иначе, как находящимися в первом Мире, с тою только разницей, что не видят уже тех, которых оставили в том Мире, но встречаются с теми, которые переселились из того Мира. Видят этих, а не тех потому, что эти человеки уже не Естественные, но Духовные или Субстанциальные. Человек Духовный или Субстанциальный видит человека Духовного или Субстанциального точно так же, как человек естественный или материальный видит человека естественного или материального. Но не бывает и не может быть иначе, потому что между Субстанциальным и Материальным человеком находится такое различие, какое есть между первым и последним, или между причиной и следствием; ибо первое, будучи в себе чище и тоньше, не может быть видимо последним, которое в себе есть грубее; также и последнее, будучи в себе грубее, не может быть видимо первым, которое есть чище и тоньше. Поэтому самому и не могут быть увидены Ангелы человеком Естественного Мира. Человек после смерти есть человек Духовный или Субстанциальный – тот, который при земном бытии скрывался внутри в Человеке Естественном (Mensnaturalis), служившим тому как бы одеянием, оболочкой или кожею (exuviae). По сложению естественной телесности своей и исходит из неё человек Духовный или Субстанциальный, следовательно, чистейший, внутреннейший и совершеннейший. Что по виду своему Человек Духовный (Mensspiritualis) есть Совершенный Человек, хотя он и не видим Человеком Естественным, – это было открыто Самим Господом, когда Он по Воскресении своём являлся Апостолам, ибо тогда Он вдруг был видим и вдруг становился для людей не видим, но притом являлся человеком себе подобным и в то время, когда был видим, и когда не был видим людьми, – оное же явствует из слов Апостолов, увидевших Его и сказавших тогда, что «открылись очи» их.

32. II. ЧТО ТОГДА МУЖЧИНА ЕСТЬ МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА ЕСТЬ ЖЕНЩИНА. Человек, живя после смерти, остаётся как был: мужчина мужчиною и женщина женщиною, – потому что пол человеческой не изменяется по смерти, но оба составляют человека Духовного. Так как мужеское не может перемениться в женское, а женское в мужеское, то поэтому и после смерти мужчина остается мужчиною, а женщина женщиною. Но так как многим не известно, в чём существенно состоит мужеское и в чём женское, то об этой разности здесь пойдёт речь. Разность существенная состоит в том, что самое внутреннее в Мужчине есть Любовь, а покров её есть Премудрость, – или, иначе сказать, это есть Любовь, прикрытая Премудростью; самое же внутреннее в Женщине есть эта Премудрость Мужчины, а покров её – Любовь оттуда, – эта любовь и есть Любовь Женская, и даётся она от Господа жене через премудрость мужа. Первая же вышеназванная любовь есть Любовь Мужеская, составляющая Любовь премудрствовать (Amor sapiendi), то есть понимать предметы духовно, – она даётся от Господа мужу по восприятии им Премудрости. Поэтому Мужчина есть Премудрость Любви, а Женщина есть Любовь премудрости его. В связи с этим от самого Сотворения и впечатлена в обоих Любовь сочетания воедино. Но об этом более сказано будет в нижеследующем. Что Женское есть из Мужеского, или что Женщина взята из Мужчины, о том явствует из книги Бытия, где сказано: «Иегова Бог взя едино от Ребр Мущины и исполни плотию мысто онаго и созда Ребро, еже взя от человека в Женщину, и приведи ю к человеку и рече человек, се есть кость от костей моих и плоть от плоти моея, отныне да наречется Жена зане от Мущины взята есть» [«И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену и привел её к человеку, и сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа»] (Быт. 2:21—23). Что именно означает через Ребро и что через Плоть, о том сказано будет в другой главе.

33. Из этого первоначального образования проистекает то, что мужчина рождается быть Разумным (Intellectualis), а женщина рождается быть Волительною (Voluntaria) или, иными словами, женщина рождается доброжелательствовать и проявлять благоволение. Говоря более точно, мужчина рождается в побуждении знать (sciendi), разуметь (intellegendi) и премудрствовать (sapientia), а женщина рождается в любви сочетать себя с тем побуждением в мужчине. И так как Внутренними началами, по подобию их, образуются начала Внешние, то форма мужеская есть Форма разума, а форма женская есть Форма Любви его. Вот поэтому-то мужчина имеет иное лицо, иной голос и иное тело, нежели женщина, то есть: лицо его жёстче, голос грубее и тело крепче, кроме этого, он имеет и подбородок волосистый, – да и вообще форма его не столь красива или пригожа, как у женщины. Они разнятся между собою также поступками или телесными движениями и нравами; одним словом, между ними нет ничего подобного, но при всём том есть соединительное в каждой части. Мужеское находится в мужчине даже в каждой наималейшей части тела его, во всякой идее помышления и во всякой малости побуждения его; равным образом и Женское находится в женщине. Так как ни одно из них не может перемениться в другое, то из этого явствует, что и после смерти мужчина есть мужчина, а женщина остаётся женщиною.

34. III. ЧТО У КАЖДОГО ПО СМЕРТИ ОСТАЁТСЯ СВОЯ ЛЮБОВЬ. Человек знает, что есть такое – «Любовь», но не знает, что именно означает «Любовь». Знает каждый понаслышке от людей, из общего употребления в речи, что Любовь есть тогда, когда говорят, что «такой-то меня любит», что «царь любит своих подданных, а подданные любят царя», что «муж любит жену» и что «мать любит детей» и что это взаимно; также, что тот и другой «любит отечество, сограждан, ближнего»; или ещё также, когда говорится о предметах отвлечённых: «такой-то любит это или иное». При всём том, хотя и говорят вообще о Любви, но едва ли кто знает о значении Любви, когда о ней рассуждает, ибо не может тогда образовать о ней никакой рационалистичной идеи в своём помышлении; следовательно, таковая идея не может удовлетворить разума по той причине, что она происходит не из Света, а из Теплоты, почему разум и заключает, что Любовь – или не составляет ничего, или же она есть только некоторое начало, втекающее посредством зрения, слуха и общения – и так движущее или побуждающее. Человек не знает вовсе и того, что Любовь есть существенная его Жизнь – и не только жизнь общая, целого его тела и всех его помышлений, но и жизнь всех Наиособеннейших начал их. Об этом всякий премудрый понять может, ответив на следующие вопросы. Если изъять или отдалить побуждение Любви, то можно ли тогда о чём-нибудь мыслить и что-либо делать? Не столько ли тогда холодает и оскудевает помышление, речь и действие, сколько холоднеет и оскудевает побуждение, которое есть из Любви?! И не столько ли они согреваются и оживляются, сколько и побуждение?! – Итак, Любовь есть Теплота Жизни человека, или Теплота его жизненная; и даже того более, теплота крови и краснота её не от чего иного происходит. Это производит Огонь Солнца Ангельского, который есть Чистая Любовь.

35. Что Любовь у каждого есть своя, не похожая на других или различествующая от любви другого, то есть, что ни у одного человека нет Любви, сходственной с Любовью другого, – это доказывает бесконечное разнообразие человеческих лиц, которые и составляют видимые глазу образы (typi) любвей; ибо давно известно, что лица по побуждениям Любви переменяются и разнятся. Сверх того, из побуждений Любви или, по-иному говоря, из велений Сердца открываются и все вожделения или пожелания, а также радости и печали, происходящие у каждого в Любви. Из этого видно, что человек есть Своя Любовь и даже форма Своей Любви. Надобно, однако же, знать, что именно Внутренний (Interiora) человек, который есть то же, что и Дух его, живущий по смерти, – есть форма Своей Любви; Внешний (Exteriora) же человек представляет себя в Мире Естественном (Naturalis) иначе, потому что он ещё в детстве научился скрывать вожделения Своей Любви и даже притворяться и предпочитать чужое своему.

36. Любовь Своя у каждого по смерти остаётся потому, что Любовь есть Жизнь человека, как выше сказано в п. 34, и оттуда есть самый Человек. Человек также есть и Своё Помышление, следовательно, Своё Разумение и Премудрость; но они составляют одно с его Любовью: ибо Человек есть из Своей Любви и по ней мыслит, говорит и действует, – и даже вне супружества, будучи свободным (in libero). Из этого видно, что Любовь составляет Суть и Сущность (Esse) или Существо и Естество (Essentia) Жизни человеческой, а Помышление позволяет быть и существовать (existere) или позволяет существование (existentia) Жизни его оттуда. И поэтому речь и действие, проистекающие из Помышления, не происходят прямо из Помышления, но из Любви через Помышление. Из многих опытов явствует, что Человек по смерти не есть Своё Помышление, но что он есть Своё Побуждение (Affectio) и оттуда Помышление, – или, что он есть Своя Любовь и из неё Разумение; также явствует, что Человек по смерти слагает всё то, что не согласуется с его Любовью, и постепенно, так сказать, облекается лицом, голосом, речью, жестами (gestus), поступками и нравом Любви Своей Жизни. От этого самого происходит и то, что всё Небо расположено и устроено по различиям Побуждений Любви из Блага, а весь Ад расположен по различным побуждениям любви из зла.

37. IV. ЧТО ИЗНАЧАЛЬНО ОСТАЁТСЯ ЛЮБОВЬ ПОЛА, А У ТЕХ, КОТОРЫЕ ВХОДЯТ В НЕБО БЫВШИ НА ЗЕМЛЕ ДУХОВНЫМИ, СОХРАНЯЕТСЯ ЛЮБОВЬ СУПРУЖЕСТВА ИЛИ СУПРУЖЕСТВЕННАЯ. Любовь пола у человека остаётся по смерти потому, что тогда мужчина есть мужчина же, а женщина есть женщина же; и мужеское в мужчине остается мужеским как вообще или в целом, так и во всякой части его. Подобно и всё женское остаётся в женщине. Равно и Соединительность находится не только в каждой части отдельно, но даже и в самых особеннейших частях их. Так как Соединительность или это Соединительное Начало (Conjuctivum) от Сотворения впечатлено Человеку и потому всегда в нём пребывает, то и следует, что один как бы вдыхает (spiret) другого и вдохновляет, вожделеет (desideret) и стремится к соединению один с другим. Любовь, сама по себе рассматриваемая, есть не что иное, как Вожделение (Desiderium) и оттуда стремление (nisus) к желанному соединению, а Любовь Супружественная есть стремление к соединению или сочетанию воедино: ибо мужчина и женщина так сотворены, чтобы из двух могли быть как один человек или одна плоть, – и когда они составляют одно, тогда оба в совокупности и составляют Человека в его исполнении или полноте (plenitudo); без такового же соединения они – двое и каждый из них есть человек, как бы разделённый пополам. А так как такое Соединительное Начало или Соединительность скрывается внутренне в каждой части мужчины и в каждой части женщины, то также способность и вожделение к соединению или сочетанию воедино находится в каждой их части, – отсюда и явствует, что Любовь пола взаимная и обоюдная у человеков остаётся и по смерти.

38. Отдельными и различными понятиями – Любовью пола и Любовью Супружественною – именуется Любовь потому, что Любовь пола есть иная, нежели Любовь Супружественная. Любовь пола находится у Естественного человека, а Любовь Супружественная пребывает у Духовного. Человек Естественный любит и вожделеет только соединения внешнего и из того удовольствия телесного, но человек Духовный любит и вожделеет соединения внутреннего – и из него благополучий (charitas) Духа, ощущаемых им с одною Женою или одним Мужем, ибо с нею или с ним всегда (perpetuo) более и более совокупляться может воедино, – и чем более так соединяется, тем более благополучия Духа возвышаются в соответственной же степени и пребывают постоянными вечно. Естественный же человек об этом нисколько не мыслит. Поэтому самому и сказано, что Любовь Супружественная после смерти сохраняется у тех, которые входят в Небо бывши на Земле Духовными.

39. V. ЭТО СОВЕРШЕННО ПОДТВЕРЖДЕНО САМОВИДЕНИЕМ. Что человек живёт человеком и по смерти, и что тогда мужчина есть мужчина, а женщина есть женщина; также что у каждого остаётся Своя Любовь; и что впечатлена Изначально: у одних Любовь пола, а у других Любовь Супружественная, – всё это довольно уже подтверждено рассуждениями из разума. Но так как человек от младенчества посредством родителей и учителей, а потом посредством учёных и клириков уверил себя, что после смерти он будет жить не прежде наступления дня Последнего Суда, в ожидании которого протекло уже шесть тысяч лет; и так как это понятие многими внесено в число таких предметов, которые объемлются только верою, а не разумом, – то необходимо и это доказать опытом личного Самовидения. Человек, верящий только чувствам и увлекающийся догматами веры, может быть, скажет: «Если бы люди по смерти жили человеками, то я видел бы и слышал бы их! Кто из почивших сошёл с Неба или вышел из Ада и об этом уведомил?» Но так как не могло и не может быть, чтобы какой-либо Ангел сошёл с Неба или какой-либо дух вышел из Ада и разговаривал с человеком, исключая тех немногих только, у которых Внутренние начала Мысли или Духа открыты Господом; и так как откровение это может быть в полной мере (ad plenum) у тех только, которые приуготовлены от Господа к восприятию того, что может постигать одна Духовная Премудрость, – то это самое откровение и угодно было Господу сделать со мною, дабы состояния Неба и Ада или состояния жизни человеков по смерти не остались в неизвестности и в неведении и, наконец, не были бы отринуты. Доказательства этому, подтверждённые многими опытами моего личного самовидения, по многочисленности их не могут быть здесь приведены, но они помещены в моём Сочинении «О Небе и Аде», а потом в Продолжении «О Мире Духовном» и в «Апокалипсисе Откровенном»; здесь же приводятся только те из доказательств, которые касаются Супружеств и которые помещены в Достопамятностях, присоединённых после глав каждой статьи.

40. VI. СУПРУЖЕСТВА НАХОДЯТСЯ В НЕБЕСАХ. Об этом довольно уже доказано и посредством рассудка, и посредством опыта или личного самовидения, а потому и не требует дальнейших доказательств.

41. VII. ЧТО ДУХОВНЫЕ БРАКИ РАЗУМЕЮТСЯ ЧЕРЕЗ ГОСПОДНИ СЛОВА «ЯКО ПО ВОСКРЕСЕНИИ НИ ЖЕНЯТСЯ, НИ ПОСЯГАЮТ». У Евангелистов читаем так: «…саддукеи, которые утверждают, что нет воскресения, подошли к Нему и спрашивают у Него: Учитель! Моисей сказал: если кто умрёт бездетным, пусть женится брат его на жене его и продолжит род брата своего. Так вот: было у нас семь братьев. Первый, женившись, скончался и, так как у него не было детей, оставил жену свою брату своему. То же самое случилось и со вторым, и с третьим, и со всеми семью братьями. После всех умерла и жена. Итак, по воскресении, женой которого из семи она будет? …И сказал им Иисус: в этой жизни люди женятся и выходят замуж, а в будущей жизни, удостоенные достичь воскресения из мертвых, не будут ни жениться, ни замуж выходить, но, как сыновья Божьи, будут подобны ангелам, ибо, воскреснув, они умереть уже не могут. А на то, что мёртвые восстанут, указал и Моисей при купине, называя Господа Богом Авраама, Исаака и Иакова; ведь Он — Бог не мёртвых, а живых, ибо у Него все живы» (Лк. 20:27—38; Мф. 22:23—32; Мк. 12:18—27). Две истины здесь содержатся: первая – что человек по смерти восстаёт, или, иначе сказать, воскресает; а вторая – что в Небе ни женятся, ни замуж не выходят, или, говоря по-старинному, «ни женятся, ни посягают». Что человек по смерти восстаёт, подразумевается под словами «Бог не есть мёртвых, но живых» и в словах о том, что Авраам, Исаак и Иаков «живут или живы суть»; об этом также говорится в Притче о богатом во аде и о Лазаре в Небесах (Лк. 16:19—31). Вторая истина – что в Небе ни женятся, ни замуж не выходят – означается через слова: «удостоенные достичь воскресения из мертвых ни женятся, ни посягают». А что Браки здесь разумеются только Духовные, о том явствует из следующих слов: «как сыновья Божьи, будут подобны ангелам, ибо, воскреснув, они умереть уже не могут». Через Браки Духовные разумеется соединение с Господом, которое бывает на земле, и когда оно совершилось на земле, то совершилось и в Небесах; поэтому в Небесах ни женятся вторично (мужчины), ни посягают (женщины). Это разумеется также и из следующих слов: «Сынове века сего женятся и посягают; а сподобившиеся век оный улучити, ни женятся, ни посягают». Те, кто удостоился Воскресения, также Господом именуются: ныне Ангелы, сыновья Божии и сыновья воскресения. Что «совершать Браки» означает соединяться с Господом и что «входить в Браки» значит быть восприемлемым в Небо от Господа, – о том доказывают следующие слова в Евангелии: «Царство Небесное подобно тому, как если бы некий царь устроил брачный пир для сына своего. И послал он слуг своих, чтобы они позвали приглашённых на пир» (Мф. 22:2—14); «Царство Небесное будет подобно тому, как если бы десять отроковиц, взяв светильники свои, выходили встречать жениха» (Мф. 25:1—12). Что Господь здесь разумеет себя, о том явствует из слов: «Итак, бодрствуйте, ибо не знаете ни дня, ни часа, в который придёт Сын Человеческий» (Мф. 25:13). Явствует о том же и из Апокалипсиса, в котором говорится: «Прииде время Браков Агнчих и Жена его уготовала есть себя; Блаженны званные на Вечерю Браков Агнчих» (Отк. 19:7, 9). Что Духовный разум есть во всех и в каждом изречении Господнем, о том довольно показано в УЧЕНИИ НОВОГО ИЕРУСАЛИМА О СВЯЩЕННОМ ПИСАНИИ, каковое Учение издано в Амстердаме в 1763 году.

42. При этом прилагаются следующие две ДОСТОПАМЯТНОСТИ из Мира Духовного. ПЕРВАЯ из них. В одно утро, взглянув на Небо, я увидел над собою нечто дивное: Твердь (Expansum) над Твердию. Вдруг сперва открылась Первая Твердь, которая была ближе, и вскоре потом Вторая, находившаяся выше, а напоследок и Третья, которая была самая верхняя. Из моего просвещения я успел познать, что на Первой Тверди есть Ангелы, из коих состоит первое или Последнее Небо; на Второй Тверди находятся Ангелы, из которых состоит второе или Среднее Небо, а на Третьей Тверди – Ангелы, из коих состоит третье или Верхнее Небо. Удивляясь моему чудесному видению, я желал узнать, во-первых, что бы это значило и, во-вторых, для чего это? Тогда я услышал голос из Неба, подобный трубному, говорящий мне: «Понимаем и теперь видим, что ты рассуждаешь о Любви Супружественной; знаем также и о том, что доныне на земле никто ещё не ведает, что такое Любовь истинно Супружественная в своём начале и в своей сущности; но нужно, чтобы об этом на земле стало известно!.. Господу угодно открыть тебе Небеса, чтобы во внутренние начала Мысли твоей проник Свет Просвещающий и оттуда познание. У нас в Небе, особенно же в Третьем, наши наслаждения и увеселения Небесные составляет изначально Любовь Супружественная; и теперь по данному нам позволению мы ниспошлём к тебе Чету Супругов для того, чтобы ты сам всё увидел!» …И вдруг явилась колесница, из верхнего или Третьего Неба нисходящая, в которой, как казалось, сидел один Ангел, но когда она приблизилась, то я увидел двух. Небесная колесница та издали блистала перед моими глазами, как адамант; её во весь опор мчали двое впряжённых жеребят белых, как снег; сидящие в этой колеснице облачённые в Огненное сияние Ангелы с нежностью держали в ладонях двух белых горлиц. Приблизившись ко мне весьма, из вышины один Ангел громко воскликнул: «Если ты того пожелаешь, мы к тебе низойдём! Но берегись, чтобы Пламенное сияние Неба нашего, из которого мы сошли, не опалило тебя! Однако же, знай, что от сияния и Света его просветятся Вышние идеи разума твоего, которые в себе есть Небесные! Но поскольку они непостижимы в том земном мире, в коем ты пока пребываешь, потому сердечно восприми всё, что ты сейчас услышишь, и потом рассудительно (rationaliter) изложи для уразумения!» Я в благоговейном трепете отвечал им, что буду осторожен вблизи Небесного Огня, и с почтением просил их ниспуститься ко мне. Когда они совершенно приблизились, я воочию тогда увидел уже не Ангелов, а Небесную Чету: Мужа и его Жену. И тогда они поведали мне: «Мы – Супруги, живущие блаженными в Небе от Первого века, называемого у вас веком Золотым! И мы всегда и вечно пребываем в таком же цвете возраста, в каком теперь ты нас видишь!..» Посмотрев на обоих Супругов со вниманием и пристальностью, я тотчас ясно понял, что они представляют Любовь Супружественную Своей Жизни и Своей Красоты: их светлые лица излучали радость и блаженство и являли собой прекрасную форму Своей Жизни, а их блистающие Небесные одежды являли образ Своей Красоты. А поскольку все Ангелы есть Побуждения Любви в человеческой форме, – притом само Побуждение, царствующее в них, проявляется на лицах их, а также из Побуждения их и соответственно ему они получают и свои одежды, – постольку и вот поэтому самому и говорится в Небе, что «каждого одевает Своё Побуждение». Далее же я узрел, что Муж Небесный явился в возрасте среднем между нежной юностью и возмужалым юношеством (inter adolescentiam et juventutem); очи его лучились Светом, возжжённым Премудростью Любви: от этого Света лицо его внутренне как бы сияло и источало лучи, от сияния коих лицо его снаружи тоже как бы просияло, отчего всё лицо и всё тело его составляла одна только сияющая Красота. Одет он был в подир (poderis), под которым струилась из дивных тканей одежда цвета гиацинтового, опоясанная золотым поясом, на котором сверкали три драгоценных камня: два сапфира по сторонам, а в середине – пироп; чулки он имел из чистого светящегося льна, смешанного с серебряными нитками, а стопы его украшали парчовые золотистые башмаки. Такою была у Мужа Небесного Форма, представляющая Любовь Супружественную. Теперь же скажу о том, какую Форму той Любви имела Небесная Жена его. Лицо её, к изумлению моему, было мною одновременно видимо и не видимо: видимо оно было от ярчайшего блистания и восхищало, как сама Красота; а не видимо мне оно было потому, что эта Красота была для меня неведомая и оттого неизъяснимая, ибо лицо её блистало Светом Пламенным, каковой имеют Ангелы Третьего Неба, отчего и зрение моё ослабело. Когда же я, ослеплённый Небесной Красотой, замер от высшей степени восхищения и удивления, тогда Жена, тотчас чутко сие приметив, с добродушной улыбкой спросила у меня, что я вижу. Я очнулся от цепенящего изумления и с бодростью отвечал, что ничего другого не вижу, как только Любовь Супружественную и её Форму, и что притом сразу – вижу и не вижу. Тогда, словно невзначай, Жена снова улыбнулась и обратила взор свой несколько в сторону от Мужа её, – и тогда только я мог более рассмотреть её: лучезарные глаза её блистали Светом Неба Своего, которое, как уже сказано мною выше, есть Пламенное и Свет свой заимствует из Любви Премудрости, ибо Жёны в этом Небе любят своих Мужей из Премудрости и в премудрости их, а Мужья любят своих Жён из этой Любви и в ней к себе, – и так соединяются. Именно оттуда происходила Жены той неизъяснимая Красота, которая такова есть, что изобразить её или представить в точной форме не может никакой живописец на земле, ибо такого сияния или Небесного Света не могут передать даже самые лучшие краски его, а для изображения столь неподражаемой Вышней Приятности и Чистой Красоты всегда будет недостаточно его искусства земного. Добавить в моём высочайшем восхищении хочу, что чудесные сверкающие волосы её были на голове красиво убраны в затейливый венец из кос, щедро украшенных цветами (ех diademantibus); нежный изгиб её лилейной шеи обвивало ожерелье из пиропов с ажурным розетом из золотисто-зелёных хризолитов; на руках и запястьях её радужно переливались жемчужные браслеты. Одета она была в тогу червлёную сверх пурпуровой одежды, щедро осыпанной рубинами. Но всего удивительнее для меня было то, что от одного лишь только взгляда её на Мужа в облачении и убранстве её дивном оттенки всех цветов (colores) необычайно ярко играли, переливались и мерцали, блистая более ярко при взгляде обоюдном и менее ярко при взгляде непрямом. Приметив крайнее моё замешательство от охватившего меня восторга и всё более растущего во мне удивления, Небесные Супруги возобновили прервавшуюся было ненадолго беседу со мной; и когда говорил Муж, то казалось, что ему вторит голос Жены его; а когда говорила Жена, то казалось, что ей вторит голос Мужа; таким неразрывно слиянным было согласие и единство (unio) их Мыслей, из которых проистекают сами слова и речи. И вот в это-то самое время я и услышал Голос Любви Супружественной: внутри он был совокупный (simultaneus) или, лучше сказать, один общий – для Мужа и для Жены, и происходил из увеселений состояния их мирного и невинного. Наконец, беседа наша подошла к концу, и, ласково прощаясь со мной, они сказали: «Нас отзывают, нам пора!» После этих слов Супруги вновь очутились в своей Небесной колеснице и помчались стремглав мимо пышно пестреющих цветников, густо окружённых масличными и померанцевыми деревьями в россыпях обильных плодов. В следующее мгновение Супружеская Чета вознеслась и прибыла к Своему Небу, где их встретили светлые Девы и, радушно приняв их, ввели в Небо. После этого явился мне Ангел из того же Неба. Держа в одной руке свиток и другой рукой развёртывая его, он торжественно произнёс: «Я видел и знаю, что ты рассуждаешь о Любви Супружественной. О ней в этом свитке содержатся Тайны и Премудрости, не открытые ещё в вашем Мире. Ныне же они открыты будут, ибо так угодно Свыше! В нашем Небе таких тайн содержится более, нежели в прочих Небесах, потому что мы пребываем в соединении Любви с Премудростью. Но смею предупредить тебя, что такой Любви удостоиться и изведать её могут не иные, как только те, кои от Господа восприемлются в Новую Церковь, которая есть Новый Иерусалим». Ангел, сказав это, передал раскрытый свиток нарочно подоспевшему другому Ангелу, который, деловито приняв сей раритет, унёс и положил его на столе в моей комнате, которую тотчас запер; и затем, вернувшись и подав мне ключ, величаво обратился ко мне и повелел: «Пиши!»