Текст книги "Наш мозг и просветление. Нейробиология самопознания и совершенства"

Эндрю Ньюберг, Марк Роберт Уолдман
Наш мозг и просветление. Нейробиология самопознания и совершенства

Andrew Newberg, Mark Robert Waldman

How Enlightenment Changes Your Brain: The New Science of Transformation

Перевод с английского Владимира Измайлова

Оформление переплета Петра Петрова

© 2016 by Andrew Newberg and Mark Robert Waldman

© All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form. This edition published by arrangement with Avery, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC

Благодарности

Над каждой книгой, стремясь в полной мере раскрыть видение автора, работают десятки людей. И мы с Марком хотим выразить глубочайшую признательность всем тем, кто работал с нами на протяжении последних двух десятилетий. Особенно мне хотелось бы поблагодарить наших анонимных помощников – это несколько тысяч людей, принявших участие в наших опросах и исследованиях по сканированию мозга и разделивших с нами свои духовные переживания.

Также я признателен близким коллегам, с которыми работал на протяжении многих лет. В частности, моим большим другом и «соратником в трудах» стал доктор Даниэль Монти, директор Центра интегративной медицины имени Мирны Бринд в Университете Томаса Джефферсона. Он поддерживал меня во всех начинаниях, и порой эта поддержка была неоценимой. Мои прекрасные наставники, доктор Абасс Алави и ныне покойный Юджин д’Аквили, доверили мне исследование этого «волшебного перекрестка» – области, где соприкасаются наш материальный мозг и духовная природа, – и всегда поощряли меня идти вперед, в неизведанные дали. А Нэнси Уинтеринг была верным и неизменным участником все наших захватывающих проектов.

Нашей самой искренней благодарности заслуживают Крис Мэннинг, доктор философии, преподаватель Университета Лойола-Мэримаунт, Лос-Анджелес, – за помощь в окончательном оформлении нашей модели «Спектра осознания»; и Юваль Рон, богослов и исследователь мистических традиций и музыки в авраамических религиях, – за прояснение сложных моментов в ритуалах и вере суфиев.

Мы глубоко признательны Джиму Левину, нашему агенту, и Каролине Саттон – нашему любимому редактору, проделавшей вместе с нами серьезную работу над тремя последними книгами. Также мы сердечно благодарим Бритни Росс, соредактора этой книги; Брианну Флаерти, нашего чудесного выпускающего редактора, и шлем самый горячий привет Бо Ринальди, который вдохновил нас на создание книги, посвященной личному просветлению.

И конечно же, мы бы никогда не смогли совершить это дело без поддержки наших замечательных семей, особенно наших жен Стефани и Сьюзен. Несмотря на то что Просветление – это глубоко личный опыт, даже в нем чувствуется некая незавершенность, если мы не в силах разделить его с теми, кого любим, и с теми, с кем рядом трудимся каждый день.

От авторов

На протяжении десяти лет мы – Марк Уолдман и я – вместе исследовали природу сознания, духовности и мозга. В этой книге местоимение «я», как правило, относится ко мне, Эндрю Ньюбергу, если не указано иное, – по той причине, что для описания просветления мы в основном использовали мои личные исследования.

Но поскольку при разработке моделей и гипотез мы с Марком работали в очень тесном контакте, я буду часто говорить «мы» – это отразит наши совместные усилия. Кроме того, исследование никогда не совершается в одиночку. Так что вы часто встретите отсылки к «нашим» работам, в которых, помимо нас, принимала участие целая группа исследователей под моим началом и коллеги, с которыми я работаю много лет.

Мы пытались сделать книгу максимально «легкой для понимания». Но обобщения часто оставляют за бортом важные нюансы. И для тех, кто более глубоко заинтересован в изучении этих проблем, мы, в подтверждение своих выводов, привели ряд ссылок на рецензируемые научные издания.

Часть первая
Истоки Просветления

 
Льдом вода обернулась,
И треснул кувшин.
Я очнулся от сна[1]1
  Автор английской интерпретации – Марк Роберт Уолдман, © 2014.


[Закрыть].
 

Мацуо Басё, буддийский поэт, XVII век

1. Просветление «трудного ребенка»

Произошло ли с вами нечто, необратимо изменившее всю вашу жизнь? Как это случилось? Что это было – опыт, преобразивший ваши мысли и поступки? Или некое событие, заставившее вас пересмотреть отношение к делам, к людям, к целому миру? Вы не одиноки: подобное случалось со многими. Некоторые после этого меняли представления о религии или духовном мире; другие обретали уверенность в том, что Бога нет. Такие события способны направить вашу жизнь по совершенно иному руслу – и повести вас к новым открытиям.

А может, все несколько иначе? Может, вы еще не испытали такого чувства – но стремитесь его испытать? Может, вы надеетесь обрести некий опыт, способный радикально изменить вашу жизнь, дать ей новую цель и наполнить новым смыслом? Мы все – искатели. Нас волнуют вопросы – действительно важные вопросы. Мы стремимся к ответам – действительно важным ответам. Мы тратим целое состояние на книги из разряда «Помоги себе сам», на курсы, завлекающие обещанием «преображения» – и сколько же раз нам приходится оставаться у разбитого корыта!

И тем не менее, даже оступившись, мы продолжаем борьбу и поиск. Мы стремимся пережить «это». Едва ли найдется кто-либо, не испытавший хотя бы отголоска великих, преображающих чувств. Даже мимолетные проблески «ясного сознания» таят в себе главные элементы этого великого переживания – того, которое мы так страстно хотим испытать.

Именно «это» – столь желанное преображение – люди, как правило, называют Просветлением. Я намеренно пишу с заглавной. В восточной философии идея Просветления играет одну из важнейших ролей. А вот на Западе философы говорят об иной форме просветления – о переживании озарений, позволяющих нам обретать новые знания о мире и о нас самих. В книге мы различаем великое Просветление – это отличие и призвана показать заглавная буква – и малые «просветления», не столь грандиозные, но все же прекрасные, а кроме того, несказанно полезные для понимания сути великого Просветления. Наши исследования показывают, что малые «просветления» могут даже подготовить мозг к необычайным преображениям, способным изменить всю жизнь! А великое Просветление может в мгновение ока освободить нас от страданий и принести нам счастье и покой. Разве не этих чувств так жаждет наш разум – и разве не к подобным переживаниям стремится сам наш мозг?

Мы расскажем вам о великом Просветлении: что оно собой представляет, какое влияние оказывает на нашу жизнь и как перестраивает наши тело и мозг. Для этого мы намерены использовать три средства – они помогут нам не только «просветить» вас, но и провести через особые упражнения, благодаря которым вы сами сможете достичь Просветления. Первое средство – истории, рассказанные и теми, кто пережил великое Просветление, и теми, кому довелось испытать малые. В этом нам очень помог онлайн-опрос: его участники прислали на наш сайт более двух тысяч историй о своих духовных переживаниях. И теперь мы стремимся поделиться с вами некоторыми из наших замечательных открытий, которые нам удалось совершить, пока мы читали об этих поразительных встречах с Просветлением. Кроме того, мы поговоим и о том, как личные убеждения содействуют способности к изменению жизни – и даже самого мозга! – или же, напротив, не позволяют ей проявиться в полную силу.

Второе средство – новая модель человеческого осознания, «Спектр». Он начинается с инстинктивного осознания и завершается переживанием Просветления. Поднимаясь все выше по уровням «Спектра», мы пройдем от минимального уровня осознания мира к полному осознанию всей вселенной. В этой «дорожной карте» древняя мудрость и современная наука сочетаются столь искусно, что вы всегда сможете определить, куда привела вас избранная дорога к Просветлению – и куда она направит вас в будущем.

Третье средство – это серия исследований по сканированию мозга. Участниками наших экспериментов становились люди, посвятившие жизнь необычайным, захватывающим формам духовных практик, среди которых – исцеления, ритуальные песнопения, ченнелинг и радикальные формы медитации, в корне меняющие нормальное функционирование мозга. И мы уверены, что эти исследования позволят нам понять, как быстрее достичь великого Просветления – того самого, о котором так часто упоминают древние религиозные манускрипты.

Я картирую нейронные корреляты духовных переживаний уже примерно тридцать лет. Многие спрашивают, как именно я решился связать свою жизнь со сферой, столь опасной для любого честолюбивого ученого. Действительно, карьера моя не была безоблачной – но награды были феноменальны, и работа до сих пор все так же отражает мое неистовое желание понять, как мы, человеческие существа, взаимодействуем с реальностью, когда пытаемся осмыслить наш мир.

Позвольте мне поделиться с вами историей о начале моего собственного путешествия – историей о переживании, навсегда изменившем мое восприятие мира. Я постараюсь изложить ее максимально подробно, но должен признаться – я до сегодняшнего дня пытаюсь подобрать слова, призванные отразить то, что со мной случилось. В конце концов, каким бы ни был уровень «просветления», его описать практически невозможно. И когда будете читать мой рассказ, важно помнить вот о чем: просветление, будь оно великим или малым, – это невыразимое переживание. Оно меняет наш мозг, наше осознание собственного «я» и окружающего мира – причем так, что лично для нас эта перемена оказывается исполненной глубочайшего смысла. Кстати, при чтении книги вспомните о ваших собственных переживаниях – тех, что изменили вашу жизнь и позволили вам открыть в ней новую глубину. Можете сделать это даже сейчас.

В детстве я был «трудным ребенком» – впрочем, не в том смысле, как принято понимать это слово в наши дни. У меня было прекрасное детство. Я ладил с родителями, получал почти все, что хотел и в чем нуждался, – и рос очень счастливым мальчишкой.

Лишь одно омрачало мое счастье. Я никак не мог понять, почему верования и убеждения людей разнятся так сильно. Я страдал, не понимая, отчего в мире так много религий, так много политических систем, так много точек зрения на то, что истинно и что неверно – и почему каждый так цепляется за свои убеждения, что готов наброситься на другого, лишь бы остаться правым? В общем, я хотел добраться до сути – чтобы познать истину. Я не мог «просто верить». Наверное, можно сказать, что именно тогда я впервые решил обрести просветление и пройти путь, способный озарить светом истины те вопросы, что жгли мой разум. Кстати, в некоторых словарях есть любопытное определение озарения, или малого просветления: нечто, проливающее свет на определенную проблему.

К несчастью, поиск не дал мне никаких ответов – вместо этого он завел меня в еще более глубокие дебри. Я словно блуждал в потемках. Школьные годы – чудесные? Учеба в колледже – праздник? Моя реальность все это время дрожала, точно зыбкое марево! Я не понимал, на чем она держится, не видел ее опор. А когда я пытался поговорить об этом с семьей и друзьями, на меня как-то странно поглядывали. Иные учителя даже говорили мне, что я напрасно трачу время на такие размышления – но я не мог просто так выкинуть их из головы. Открытие тайн разума – хотя бы этих тайн! – стало моей личной миссией.

Я корпел над философиями великих гениев, уделяя особое внимание их представлениям о природе реальности. Читал священные книги – Библию, Коран, Бхагавадгиту… все, что мог найти в библиотеке. Дальше были Аристотель, Фома Аквинский, Юм, Гуссерль… беседы с раввинами, священниками, буддийскими мастерами… У мудрецов Востока я черпал мысли о великом Просветлении; у философов Запада – идеи мгновенных озарений, питавших их страсть к рациональному познанию мира. Опять же, я называю такие озарения «малыми», но ни в коей мере не стремлюсь умалить их значения – эпоха Просвещения осталась в истории как апогей западной философии.

Лучшие умы человечества не дали мне душевного спокойствия – и я обратился к науке, желая узнать, что скажет мне она о главных законах реальности. Я обращался к теории эволюции и секретам ДНК, штудировал космологию и нейронауки, но даже в «священных» залах академий мне казалось, что я никогда не найду нужного мне ответа. Все эти школы мудрости, как и многие до них, казались мне просто различными системами убеждений, тех самых убеждений, которые создавал и обрабатывал человеческий мозг – чудесный, но далеко не идеальный аппарат.

Даже самые строгие научные исследования казались мне несовершенными – или в лучшем случае недостаточными. Новые данные, вложенные в общую картину, несли с собой противоречия, не позволяя сделать окончательный вывод. Наука, идеальное средство для познания окружающей действительности, так и не ответила на мой главный вопрос – чем является истинная реальность и почему все переживают ее по-разному? Но даже тогда мне казалось: чем дольше я буду изучать мозг, тем ближе сумею подойти к разгадке великих тайн жизни.

Так что я поступил в медицинский институт – и начались самые волнующие годы в моей жизни. Я начал исследовать мозг и тело более подробно, чем когда-либо прежде. В конце концов я решил проучиться в институте лишний год и изучить мозг еще более детально, после чего познакомился с относительно новыми технологиями нейровизуализации. Теперь я видел, что происходит в живом мозге, когда люди занимаются различными делами или размышляют над какими-либо идеями или убеждениями. Для меня этот опыт был одним из самых интересных в жизни. Я думал – может, теперь мне удастся связать мой поиск ответов на вечные вопросы с тем, как мой мозг на самом деле пытается ответить на них?

Затем в один прекрасный день, во время прохождения летней интернатуры, я добровольно вызвался пройти ФМРТ-сканирование при выполнении различных задач на запоминание. Примерно через час я лежал в томографе, внутри гигантского магнитного бублика, у меня дико болела спина, онемели руки и мне очень нужно было в туалет. Я отвечал на вопросы со всей старательностью – но осознал: исследователи никогда не поймут, что на самом деле происходит в моем разуме. Им были известны лишь мои ответы на задания. Они думали, что я всего лишь вспоминал различные слова, возникавшие передо мной, – но не имели ни малейшего понятия о том, что именно я думал и чувствовал!

То откровение, осознанное мной, я мог бы назвать малым просветлением: никто и никогда не может с точностью знать, что происходит в разуме и мозге другого человека. Этот факт теперь подтвержден сотнями исследований – и именно он является величайшей загадкой для всей когнитивной нейронауки. Я понял: мы никогда не сможем знать в полной мере даже то, что происходит внутри нашего собственного ума! Здесь слишком много переменных! В любую минуту, когда мы осознаем себя, к нам могут приходить сотни – а то и тысячи – разнообразных мыслей, чувств и ощущений, непрестанно возникающих в нашем сознании и ускользающих прочь.

Это озарение помогло мне еще лучше понять, насколько трудным был мой поиск истины и реальности. Я раз и навсегда решил, что уже не могу полагаться на чужие слова. А кроме того, я пришел к выводу, что наука не приведет меня к цели. В конце концов, ведь это мой собственный мозг интерпретировал любую информацию, которую я получал из научных источников!

И вместо того чтобы искать мудрости в научных исследованиях, в чтении книг и в разговорах с другими людьми, я обратился к своему внутреннему миру. Я рассудил, – возможно наивно, – что если лучшие ученые, философы и богословы не смогли договориться по фундаментальным вопросам, то может быть, ответ найдется внутри меня. Мне казалось: если я – часть реальности, то, должно быть, сумею успокоить бурю мыслей – и, возможно, установлю хоть какие-то абсолютные истины. В конце концов ведь именно с этим и связано Просветление – если верить китайским мудрецам, обещавшим мне, что в нем скрыты все ответы!

Обратив внимание внутрь себя, я почти сразу же столкнулся с проблемой. Мой разум полнился невероятным обилием чувств, мыслей и убеждений, и казалось неясным, какие из них позволят мне прикрепиться к реальности и истине. Как нейробиолог я исследовал этот вопрос совместно с Марком Уолдманом в нашей книге «Рожденный верить» (Born to believe). В ней мы подробно рассмотрели, как мозг создает крайне неточные, но полезные «карты», в которых содержатся сведения о нас, о мире и реальности, существующей за пределами нашего чувственного восприятия. Мы думаем, что видим мир правильно, – но не осознаем, насколько искаженными могут быть наши «карты».

Пока я размышлял над тем, как мой собственный мозг – мой собственный разум – пытается найти истину, я вдруг понял, что становлюсь более созерцательным. Я не выполнял формальных практик вроде трансцендентальной медитации или випассаны, просто размышлял обо всем по-иному, разыскивая ту крупицу истины, на которую мог положиться.

Сначала я думал, что это поможет мне приблизиться к пониманию реальности. Но, как оказалось, в этом я не преуспел. Мои волнения вернулись, и я начал задумываться над своими предыдущими озарениями.

Это, кстати, общий опыт искателей просветления: у нас случаются моменты прозрений, некие инсайты, и мы думаем, что обнаружили фундаментальную истину. На мгновение нас охватывает восторг и невероятное блаженство, а затем возвращается прежняя реальность – привычный набор мысленных установок и убеждений. Те, кто регулярно занимается медитацией, часто испытывают недолгие моменты «просветления», но тогда учитель проходит мимо и говорит: «И это пройдет». Это мягкое напоминание о том, что ученику еще предстоит пережить миг великого Просветления, когда восприятие мира изменится навсегда и придет совершенно новое чувство смысла, а вместе с ним – ответы на все вечные вопросы.

Обрести озарение – и в то же время понять, что оно вовсе не так полезно, как казалось, – одно из самых тяжелых переживаний. Именно его мне и довелось испытать. Я начал сомневаться в каждой своей мысли, в каждом убеждении. Я не был уверен в истинности всех своих знаний. Все казалось мне не более чем мнением – и ни в коей мере не фактом. Я чувствовал, будто попал в ловушку вечного сомнения. Но у меня не было выбора: я должен был продолжать мысленный поиск хотя какой-либо фундаментальной истины. Это было одинокое странствие, прерываемое лишь иногда, когда я встречался с кем-то, кто прошел схожий путь, – как, например, Рене Декарт, один из величайших мыслителей эпохи Просвещения, живший в XVII веке.

Меня привлекли «Размышления о первой философии», по большей части тем, что в них, как мне показалось, соединялись два понятия, которыми занимался я сам, – созерцание и рассуждения. Я разволновался еще сильнее, когда прочел название главы: «О том, что может быть подвергнуто сомнению»¹. «Вот оно! – подумал я. – Это же сказано обо мне! Он борется с тем же самым сомнением!» По ходу чтения я несколько утешился знаменитым «Cogito ergo sum» – «Мыслю, следовательно, существую». Но потом я начал сомневаться и в этом. Откуда он знал, что существует мыслящее «я» – тот, кто мыслит? Мне казалось, будто я что-то упускаю.

Я решил провести новый созерцательный эксперимент. Я полагал, что мои мысли – не более чем результат работы мозга, одаренного воображением, и попытался устранить все порождения моего разума: язык, чувства, восприятие, рефлексию – все, в чем могли скрываться неточности или искажения. Мой мир, сотканный из сомнений, все ширился и ширился. Великое множество идей, ставших частью этого сомнения, наваливалось на меня каменной грудой. Как и прежде, я заставлял себя искать таинственное «нечто», неподвластное сомнениям, – но так и не мог ничего найти.

Сомнения становились все сильнее. В конце концов я понял, что должен усомниться даже в истинности избранного пути. Осознание этого факта причинило мне – в очередной раз! – острую боль. И верно, откуда мне было знать, что я выбрал верный метод поиска истины? Мог ли я быть уверен, что делал все правильно? Мне пришлось усомниться в самом сомнении – да, это звучит странно, но я чувствовал, что иного мне не остается.

И в этот миг я услышал едва уловимый внутренний шепот: «Перестань пытаться». Это напомнило мне о давнем прошлом – о колледже и семинарах, посвященных индийской философии. Профессор тогда рассказывал нам, как искатели истины, бывшие приверженцами индуизма, достигали великого Просветления – состояния, в котором мы внезапно выходим за пределы собственных представлений о мире и обретаем совершенно новое представление и о нашей личности, и обо всей вселенной. Учитель говорил, что переживание Просветления – мгновения, когда вам удается уловить невыразимый отблеск трансцендентальной истины, – требовало сочетания деяния и недеяния. Не пытайтесь найти «ответ» – позвольте ответу прийти к вам.

Кстати, мне хотелось бы особо подчеркнуть еще один момент. Я не искал – по крайней мере сознательно – ни великого Просветления, ни каких-либо меньших озарений. Я просто пытался открыть хоть какую-нибудь истину, способную стать фундаментом моих знаний. Но у меня ничего не получалось. И тогда я решил просто довериться этому внутреннему голосу и увидеть, какой «ответ» придет ко мне, – если он, конечно, придет. Я просто ждал – и сам не знал, чего именно. В этом ожидании я провел два следующих года. Наверное, это был самый тягостный период в моей душевной жизни.

А потом это случилось. Я занимался одной из своих ежедневных философских медитаций, когда, совершенно внезапно, я вдруг перестал искать сомнение во всем – потому что все, в буквальном смысле «все», вдруг само обратилось в Сомнение – именно так, с заглавной буквы «С»[2]2
  Если вам вдруг покажется странным, что я использую так много заглавных букв, считаю необходимым сказать вот что. В одном из недавних исследований мы выяснили, что многие необычайные переживания не передаются словами. И потому я, как и многие другие, использую заглавную букву, чтобы показать, сколь значимым или сильным было переживание. Выделение прописными буквами «обожествляет» слово. Люди часто пользуются этим средством, чтобы показать различие между незначительными «богами» и «Богом», которого они считают верховным. В данной книге мы применили тот же метод, чтобы особо выделить малые озарения – «мини-просветления», – которые, как кажется, очень важны на пути к великому Просветлению, или абсолютной Истине.


[Закрыть].

Я ощутил себя так, словно вокруг меня разлился океан Бескрайнего Сомнения – и я плыл посреди этого океана. Я не могу выразить этот опыт иными словами. Это было самое интенсивное, самое захватывающее переживание, какое когда-либо случалось в моей жизни. Несмотря на то что с того замечательного дня прошло уже двадцать пять лет, мне все так же сложно об этом говорить. Этот «бескрайний океан» не имел никаких границ, он царил повсюду, им было пронизано все – мир, религия, наука, философия, даже я сам! Я хотел только одного – уничтожить сомнения, а в итоге очутился там, где только Сомнение было реальным! Все, что я мог сделать, – сдаться на его милость, принять его и погрузиться в этот Беспредельный Океан, в котором все – я, мои мысли, другие люди, вселенная – было единым и взаимосвязанным.

Дальше мы объясним, что переживание единства и смирения, а также неимоверно ясное понимание того, что вы испытали озарение и познали более великую истину или мудрость, – один из общих элементов всех историй, рассказанных теми, кто искренне считал, будто сумел достичь Просветления. Мой личный опыт стал итогом многих лет размышлений, но это далеко не единственный путь, способный привести к подобным переживаниям, как мне предстояло узнать впоследствии – и от других людей, и благодаря многочисленным экспериментам по сканированию мозга во время выполнения разных духовных практик.

Несколько лет назад я поделился этой историей с моим соавтором, Марком. Когда я перешел к рассказу о Бескрайнем Сомнении, он задал один из самых интересных вопросов, какие я когда-либо слышал: «А страшно не было? Я бы испугался».

Я на секунду замер – и вдруг понял, что на самом деле во время того давнего переживания мою душу наполнили величайший покой и безмятежность, равных которым я не испытывал никогда. Я понимал смущение Марка: в конце концов я сам ненавидел те годы, на протяжении которых меня мучили нескончаемые вопросы и сомнения. И что в таком случае я должен был испытывать, когда это же самое сомнение раскинулось на весь обозримый мир? Но, возможно, Марк не мог понять моего блаженства, потому что не испытал его сам. Я же чувствовал себя так, будто нес на плечах целую вселенную – и в тот миг чья-то рука наконец-то, раз и навсегда, сняла с меня это бремя! Какое странное чувство! Куда только подевались все мои беды и беспокойства? Я не понимаю, как это произошло, но сомнение перестало быть страшным. Мне хотелось его обнять. Это был ключ. Вместо того чтобы бороться с сомнением, я объединился с ним. И в этом Беспредельном Океане был заключен весь мир. Я пережил великое чувство – невероятно сильное, совершенно ясное, необыкновенно вдохновляющее, взволновавшее меня до глубины души и невыразимо приятное. По сути, оно стало важнейшей вехой в моей жизни и взглядах на мир. Я чувствовал, что сама моя суть переменилась – и перемены, которые произошли внутри меня двадцать пять лет тому назад, остаются со мной и сегодня.

Прежде всего, я начал ясно осознавать, что нашим убеждениям не стоит придавать слишком много значения, ибо, во-первых, они выстроены на очень хрупкой и зыбкой основе, а во-вторых, за их окончательное формирование отвечает творческое воображение – способность, которой наделен наш мозг. В мгновение ока все верования оказались равноценными. Они ничем не превосходили друг друга – и в то же время ни в чем друг другу не уступали. Ни одно не было более «истинным» или «ложным», нежели другие. Все они были частичным прозрением, просто проблесками реальности, существующей – а может, и не существующей – за пределами ограниченного восприятия нашего ума. Мою душу наполнило великое смирение – ибо в тот миг я не просто понял, но и ощутил всей своей сутью: мы действительно не способны знать всего, что происходит в окружающей нас вселенной. Но тогда же меня пронзил благоговейный трепет – при мысли о том, что мы, даже несмотря на наш в высшей степени несовершенный мозг, все же обладаем интуитивной возможностью пройти в этом мире путь, исполненный смысла.

С того момента я часто возвращался к воспоминаниям о собственном преображении – словно к напоминанию о том, что мы в значительной степени ослеплены своими представлениями о мире. Эти ограниченные убеждения часто являются причиной наших неудач, страхов и страданий: мы думаем, будто знаем что-то, когда на самом деле мы этого совершенно не знаем. Это, вероятно, одна из самых сложных проблем – понять, насколько тривиальными и мелкими могут быть наши ограниченные убеждения и предрассудки.

Пережитый опыт изменил мою жизнь еще и в другом отношении. Он отворил дверь в мир исследований, которым я посвятил последние два десятилетия жизни – целью этих экспериментов стало выявление проводящих путей духовности и сознания, способных привести нас к мгновениям озарения и наивысшего блаженства. Моя цель при создании этой книги – поделиться с вами новейшими данными, которые ясно демонстрируют, что личное преображение, приходящее вместе с Просветлением – не только возможность, это биологический императив, который сопровождает нас с самого рождения. Кроме того, мы предложим несколько способов, призванных «ускорить» ваш путь к малым озарениям – или великому Просветлению.