Текст книги "Золотая заря любви"

На следующий танец Геро пригласил Георгиос, потом подходили другие молодые люди, чьи восторженные взгляды и щедро расточаемые комплименты не давали сойти румянцу со щек девушки. Наконец она решила, что танцев с нее достаточно, и вышла на веранду, которая тянулась вдоль всего зала; Геро медленно шла по ней, время от времени останавливаясь, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Парк освещался прожекторами, высвечивающими изящные колонны беседок и декоративные пруды. Струи фонтанов переливались всеми цветами радуги. Большой каскад низвергался водопадом вниз со скалы и достигал большого озера, окаймленного пальмами, кипарисами и плакучими ивами. В свете цветных прожекторов статуи греческих богов казались высеченными из розового кварца. Маленькие фонарики, развешанные на деревьях, сверкали, как звездочки. Поодаль, в самой долине, серебряной лентой вилась река, несущая свои воды на запад, к морю, в чудесную бухту к югу от Палеокастридеса. Палеокастридес… место для тех, чья любовь робка и молчалива. Романтические размышления Геро неожиданно прервались. Ее внимание привлекли двое, вышедшие из-за угла дома. Катрина и Росарио! Кажется, они направлялись к Большому павильону. Что бы это могло значить? Геро была в недоумении. Какая-то бессмыслица! Как могла Катрина обращать внимание на такого человека, как Росарио, если ей принадлежал Дамиан? Разве не она сама говорила Пеппо о том, что Дамиан любит ее, что после смерти Клео он разведется с Геро и женится на ней? Возможно, она была обижена на Дамиана за то, что он женился на другой лишь бы досадить своей бабушке, но если она надеялась стать его женой, ей не следовало бы флиртовать с Росарио… Флиртовать? Геро подозревала, что тут все было гораздо серьезнее, чем просто флирт.

Геро вспомнила слова Маркоса о Катрине и Росарио. Дамиан не выказал ни капли ревности, вполне понятной, если он любит Катрину. Но если он ее не любит, тогда почему уделяет ей столько внимания? Геро задумалась. Оставалось предположить, что его повышенное внимание к Катрине демонстрировалось лишь для Клео. В остальное время он не проявлял интереса к своей прекрасной кузине. Совсем расстроенная своими размышлениями, Геро пошла в другой конец веранды, чтобы там войти в зал, но приблизившись к двери, увидела Клео и Дамиана рядом с ней. Спрятавшись в тени за колонной, увитой виноградной лозой, девушка затаила дыхание и прислушалась к их разговору.

– – Судя по твоим взглядам, ты любишь ее. Тогда почему ты не женился на ней, когда я просила тебя об этом?

– «Просила»? – В голосе Дамиана звучали язвительные нотки. Геро не надо было напрягать воображение, чтобы представить выражение его лица. – Если память мне не изменяет, ты приказала мне жениться.

– Ну ладно, я приказала тебе на ней жениться. Я имею полное право приказывать. Как глава семьи я обязана удерживать вас от безрассудств, которые могут привести к катастрофе.

– Никто не в праве приказывать мне или запрещать. Ты здорово ошиблась, приказав мне жениться на кузине.

– Ты хочешь сказать, что брак, которого я так желала, состоялся бы, если бы я не вмешалась?

Напряженно задумавшись, Геро наморщила лоб. Эти слова были сказаны с какой-то странной интонацией, но что это значило, девушка не могла понять.

– Если бы не твой приказ, я мог бы жениться на Катрине.

Дрожащей рукой Геро зажала рот, чтобы не вскрикнуть. Значит, он все-таки любит Катрину! Острая боль пронзила сердце девушки. Геро вынуждена была признаться себе – в ней все еще жила надежда, что Дамиана связывают с Катриной лишь дружеские отношения. Теперь эта надежда умерла. Он непременно женится на своей кузине после смерти Клео.

– Но как ты мог причинить ей такую боль? Только ради того, чтобы досадить мне? А твои собственные чувства? Ты готов был действовать во вред себе, лишь бы по-своему? – И опять голос Клео прозвучал как-то странно, но в чем была причина, Геро так и не смогла понять.

Наступило молчание. Потом Дамиан произнес:

– Я же говорил тебе, Клео, что женюсь по своему выбору. Я предупреждал, что это будет девушка, которую ты возненавидишь, которая будет совершенно не похожа на ту, что ты выбрала для меня.

Геро рискнула выглянуть из-за колонны и увидела, что Клео, спокойно сложив руки на коленях, гордо восседает на стуле, а Дамиан стоит перед нею.

– Которую я возненавижу… – Тут ее голос стал мягче, потерял былую резкость. – Я и вправду ненавидела эту нищую, темную девчонку… – «Ненавидела»… Геро, конечно, знала, что теперь отношение к ней Клео несколько изменилось. – Твоя встреча с Геро была просто подарком судьбы. Даже если бы ты искал долгие годы, ты не мог бы найти более неподходящую невесту.

– Согласен, – признался Дамиан. – Эта встреча действительно была подарком. Когда я давал тебе обещание, я и подумать не мог, что смогу так быстро выполнить его.

– Ты не собирался выполнять его вообще, – возразила Клео с прежней резкостью. – Твое «обещание», как ты его называешь, было лишь пустой угрозой, брошенной мне в минуту раздражения.

– С тобой, Клео, я всегда раздражен.

– Но не так, как это было в тот раз, – заметила Клео. – Почему ты всегда противоречишь мне, Дамиан? Из-за своего упрямства ты потерял целое состояние.

– Был лишен его, ты хочешь сказать?! – сердито парировал он. Геро вздрогнула. Значит, деньги все-таки имели значение для Дамиана? До сих пор она считала его равнодушным к тем деньгам, потому что собственные дела шли у него хорошо. – Ты отдала Пеппо и Нико то, что по праву принадлежит мне.

Клео рассмеялась самодовольным старческим смехом.

– Не правда ли, мучительно сознавать, что я здесь хозяйка, что я могу забрать твои деньги? Наверное, тебе просто невыносимо видеть, что я все еще имею власть над тобой, как бы ты не трепыхался.

Геро увидела, как Дамиан отшатнулся; он оказался на свету, и девушку поразило выражение его лица. Да, он действительно не мог снести диктата бабушки над ним. Но матриархат был традицией в семье Ставросов, и даже такой сильный человек, как Дамиан, ничего не мог с этим поделать. Во всяком случае, до тех пор, пока жива Клео.

– А как, наверное, неприятно тебе, – огрызнулся Дамиан, – жить с сознанием того, что твои мечты могли бы сбыться, если бы ты не решила выкрутить мне руки! Мой брак с Катриной был твоей мечтой, а теперь тебе остается только сидеть и скрежетать зубами от собственной глупости!

– Значит, это и есть твоя месть мне за то, что я лишила тебя наследства?

– Да, – сквозь зубы процедил Дамиан.

Геро нахмурилась. У нее было странное ощущение, что Дамиан притворяется, обманывает бабушку. Но, поразмыслив, девушка решила, что ошиблась. Для чего ему это было нужно? Насколько она знала Дамиана, не в его характере было разыгрывать комедию.

– И теперь ты в восторге, я полагаю?

– Месть всегда доставляет удовольствие… ты и сама наверняка испытала это, лишая меня наследства.

Клео рассмеялась тем же довольным смехом, который Геро уже слышала раньше, но девушку удивили слова старой дамы.

– Значит, я должна скрежетать зубами от собственной глупости? – пробормотала Клео как бы про себя, а потом, помедлив, добавила: – Я никогда раньше не замечала, чтобы ты уделял столько внимания Катрине. Все-таки она, должно быть, тебе не безразлична… уже давно. – Это был своего рода вопрос, на который Дамиан не счел нужным ответить.

Тут на веранду вышла Кристина, и разговор прервался. Улыбнувшись Кристине, Дамиан пригласил ее на танец и вернулся с нею в зал.

Геро вышла из своего укрытия и присоединилась к Клео, сев на свободный стул рядом с ней. Старая дама улыбнулась девушке. Геро ответила на ее улыбку, спросив себя при этом, а не могла бы она полюбить эту суровую женщину, доставившую столько неприятностей своим близким. Девушка вспомнила, как с самого начала поняла, что не сможет уважать Клео, а без уважения не может быть подлинных дружеских отношений. Однако что-то в Клео привлекало ее. Девушка вдруг поняла, что эта женщина могла бы прожить счастливую жизнь, любить и быть любимой, если бы позволила себе нарушить строгие традиции семейного матриархата.

Внимание Геро привлекли Маркос и Ниоба, они вышли на веранду через дальнюю дверь. Клео тоже увидела их, и когда легкая улыбка появилась на губах старой дамы, Геро решилась сказать:

– Маркос и Ниоба очень счастливы.

Улыбка тут же исчезла с лица Клео. Она перевела взгляд на Геро и неожиданно спросила:

– Послушался ли Дамиан моего совета? Начал учить тебя уму-разуму каждую ночь?

Геро покраснела.

– Конечно, нет!

Клео вновь улыбнулась.

– «Конечно, нет»… Естественно… Естественно? – пробормотала она. Геро нахмурилась. Что имеет в виду Клео? И почему она повторяет это слово? – Скажи-ка мне, – пристально глядя на девушку, спросила Клео, – где вы поженились?

Геро вздрогнула; ее охватило странное беспокойство. Она пожалела, что подошла к Клео.

– На Кипре, – сдержанно ответила она, надеясь, что выглядит спокойной.

– Так я и думала, – последовал ответ. – А где именно на Кипре?

Геро была начеку, помня об ошибке с Петросом. Она ненавидела обман, но была вынуждена лгать, чтобы не рассердить Дамиана.

– В Сент-Джоне.

Клео недовольно фыркнула.

– В каком Сент-Джоне? На Кипре дюжина деревень с таким названием.

Геро откинулась на спинку стула, прячась от пристального взгляда Клео. Странно, что она спрашивает о свадьбе! В свое время она не задавала вопросов ни о самой церемонии, ни о том, где она была. Почему же спрашивает теперь? Беспокойство Геро росло: прямой вопрос требовал прямого ответа.

– В районе Кирении, – ответила она наконец.

– Сент-Джон… в районе Кирении… – повторила Клео, продолжая смотреть на Геро. – Сент-Джон, Кирения…

Глава десятая

Капитуляция Клео перед настойчивостью Маркоса удивила всех. За завтраком Кристина с улыбкой повторила Геро слова Маркоса о том, что, по его мнению, Геро совершила настоящее чудо.

– Он говорит, что тебе надо было раньше появиться в нашем доме.

– Я тут не при чем, – возразила Геро. – Это Ниоба с самого начала произвела на Клео хорошее впечатление.

– Но Клео еще надо было уговорить встретиться с ней, а бабушка нипочем не хотела. Это ты изменила ее, Геро.

– Глупости. Я ничего не делала. Как я могла изменить такую сильную женщину?

– Этот вопрос, я думаю, и беспокоит Пеппо с Георгиосом.

– Беспокоит?

Кристина пристально посмотрела на подругу.

– Они уверены, что ты добьешься успеха, если станешь просить за Дамиана. – Геро промолчала, и тогда Кристина добавила: – Они уже привыкли к мысли, что разделят деньги Дамиана. И, конечно, боятся все это потерять.

Глаза Геро сердито сверкнули.

– Но Пеппо же его сестра! – возмутилась она. – И должна вернуть деньги Дамиану, как только их получит!

– Деньги для этой семьи – идол. Пеппо не вернет Дамиану ни гроша.

– Да он и сам не возьмет, – сказала Геро, поразмыслив немного. – Он слишком горд.

– Он бы взял, если бы они перешли к нему по наследству.

– Это другое дело. Ты бы тоже взяла то, что тебе завещано.

Обе девушки замолчали, потом Кристина смущенно произнесла:

– Я боюсь, что Нико тоже волнуется из-за этих денег. Он считает, что ты сможешь уговорить Клео изменить завещание.

– Нико? Нет… – Геро удивленно посмотрела на подругу. Неужели все Ставросы ставят деньги превыше родства? Кроме Маркоса, поправилась она. Он твердо сказал, что не стал бы брать деньги брата. – Неужели Нико и вправду хочет получить то, что принадлежит Дамиану?

Кристина пожала плечами.

– Дело в том, Геро, что Нико уже договорился о покупке венецианской усадьбы – одного из аристократических имений, каких много на острове. Место похоже на это, но дом практически разрушен, а участок вокруг зарос травой и кустарником. Понадобится целое состояние, чтобы привести все в надлежащий вид. Нико никогда не замахнулся бы на такое дело, если бы ему пришлось тратить свои деньги.

Геро посочувствовала подруге. Она видела, что Кристина хотела облегчить свою душу, что ей стыдно за мужа. Геро вздохнула и сказала:

– Они напрасно беспокоятся, Кристина. Я уже говорила с Клео, но она не уступила. Дамиан никогда не получит этих денег.

– От Маркоса я уже знаю, что твои резоны не подействовали на Клео, но другие этому не верят.

– Я уверена, что Клео никогда не изменит своего решения.

– Пеппо считает, что бабушка не прочь вернуть Дамиану наследство, только гордость не позволяет.

Геро кивнула. Она тоже так думала.

– Так или иначе, остальные наследники могут быть спокойны – они получат долю Дамиана.

– Иногда мне кажется, что Дамиану это безразлично, – задумчиво произнесла Кристина. – И все-таки он должен чувствовать себя обделенным.

Геро вспомнила о том, что услышала неделю назад, на балу.

– Это вполне естественно, Кристина. Только представь себе: сейчас он был бы нищим, если бы не преуспел в бизнесе. Возможно, ему даже пришлось бы продать этот дом.

– Интересно, догадывается он о том, что беспокоит всех? – пробормотала Кристина. – Если да, то все это должно беспокоить и его. Не понимаю, почему он ничего не предпримет.

Геро горько усмехнулась.

– А что он может предпринять?

Позднее, сидя за уроками в тишине библиотеки, Геро вернулась мыслями к этому разговору. Она понимала, что если Клео разозлилась, то значит, Дамиан тоже. Она нисколько не удивилась бы, узнав, что Дамиан готов придушить свою властную и вздорную бабку.

Днем Дамиан, как обычно, зашел в библиотеку, чтобы проверить у Геро уроки. Он задал девушке прочитать книгу по истории и предупредил, чтобы она была готова отвечать на вопросы. Но Геро, погруженная в свои мысли, никак не могла сосредоточиться и отвечала плохо. Дамиан так рассердился, что она, испугавшись, как бы он не хлопнул ее книжкой по рукам, поспешно убрала ладони со стола. Дамиан заметил это и спросил, пристально посмотрев на девушку:

– Чем ты занималась все утро?

– Размышляла, – честно призналась Геро.

– Все время? – Он недоуменно поднял бровь. – О чем же?

– О разном.

– Например?

«О тебе, – мысленно ответила Геро. – О тебе и Катрине… и о Клео, и обо всех обитателях: этого странного дома».

– Я не могу тебе сказать, – вслух произнесла она.

– Не можешь? – Дамиан помрачнел. – Эти размышления, очевидно, очень важны для тебя, если из-за них ты не приготовила урок? – Опять вопрос, но Геро только покачала головой. Тогда Дамиан добавил: — И кажется, они не очень веселые. Что тебя печалит?

– Ничего.

Ей было грустно от того, что Дамиан и Катрина скоро станут мужем и женой. При мысли о расставании с Дамианом у нее становилось тяжело на душе, хотя одиночество в Англии – а именно это ждало ее в будущем, – было во сто крат лучше, чем рабская жизнь с Такисом и его родителями.

Дамиан не стал расспрашивать дальше, а взял в руки одну из ее тетрадей. Внимательно проверив упражнения, он вернул тетрадь на стол.

– Неплохо, – похвалил он ее. – За английский тебе можно поставить высший бал. А теперь займись чтением. Я вернусь через полчаса. Будь готова отвечать на вопросы. – С этим предупреждением он покинул библиотеку.

Почти сразу же в комнату вошла Елена и позвала Геро на прогулку.

– Пропадает выходной, – пожаловалась девочка, когда Геро отказалась. – Какой от него прок, если я не могу заняться чем-нибудь интересным? Почему дядя Дамиан не разрешает тебе уйти? Он же знает, что сегодня праздник.

– Наверное, он забыл. Но он все равно не отпустит меня, потому что я не сделала уроки. – Геро улыбнулась и потрепала девочку по голове. – Не огорчайся!

– Я не огорчаюсь, просто мне все уже надоело! – Она подошла к невысокому шкафчику со своими книгами – на английском и на греческом языках. – Даже не знаю, что бы мне почитать. – Девочка села на пол и стала рассматривать корешки. – Я бы хотела почитать письмо, как бабушка. Она получила письмо от тети Евгении. Оно только что пришло, и я ей отнесла.

Геро тут же подняла голову от книги.

– Почему ты думаешь, что письмо от тети Евгении?

– По почтовым маркам. Такие бывают только на Кипре.

Геро пронзило дурное предчувствие: Евгения и Кристос уже три недели отдыхали в Испании…

– Ты отдала письмо бабушке?

Елена сидела на корточках и перебирала книги.

– Да, отдала.

– Она его распечатала при тебе? – Напрасный вопрос – ведь Елена вряд ли могла описать впечатление Клео от письма.

– Нет. Она как-то странно посмотрела на конверт и велела мне уйти.

Геро стало по-настоящему страшно. Бледная и взволнованная, она встала из-за стола.

– Куда ты, тетя Геро? – спросила Елена. – Можно мне с тобой?

– Нет, Елена, у меня важное дело к твоему дяде. Что он скажет? Геро подошла к двери кабинета, где в это время обычно работал Дамиан. Ее сердце не билось так сильно с того самого дня, когда она пыталась убежать от опекуна. Девушка постучала в дверь так тихо, что Дамиан не услышал. Пришлось постучать еще раз.

– Войдите. – Взглянув на Геро, он сразу понял – случилось что-то серьезное. – Садись, дорогая. Какая ты бледная! Ты не заболела?

Геро глубоко вздохнула и без предисловий сказала:

– Дамиан, ты, наверное, будешь сердиться на меня.

Удивительно, но он явно успокоился от ее признания.

– Да? Ну, в этом нет ничего нового для нас обоих. Что ты натворила в этот раз? – Он взглянул на кулачки Геро, нервно стиснутые на груди.

– В тот вечер на б-балу… Клео расспрашивала меня о нашей с-свадьбе…

– Вот как? – отрывисто спросил он, так сверкнув глазами, что Геро на секунду лишилась дара речи.

– Да. Она хотела знать, где мы поженились.

– И что ты сказала? – Его взгляд стал пристальным, напряженным; руки машинально перебирали бумаги на столе. – Почему ты не сказала мне раньше? – В его голосе слышался упрек.

– Я боялась, что ты рассердишься. Понимаешь, я сказала ей что мы поженились в поселке Сент-Джон, в Кирении. Я не смогла придумать ничего другого: она спросила так неожиданно.

– Конечно, не смогла, – с пониманием ответил он, и Геро опять на время замолчала.

– Понимаешь, Дамиан, – сказала она наконец, – у меня было странное ощущение, будто Клео хотела запомнить название поселка; она дважды повторила его. – Девушка остановилась, удивляясь, почему Дамиан слушает так спокойно. Дело ведь очень серьезное. – Она, наверное, послала телеграмму Микису. Помнишь его? А сегодня получила ответ: Елена сказала мне, что Клео получила письмо с Кипра. Письмо ведь не может быть от Евгении, – добавила Геро, пытаясь убедить его в серьезности положения.

– Нет, письмо, конечно, не от Евгении. – Дамиан улыбнулся.

«Улыбнулся! Почему?»

– Ты не понимаешь! Это письмо прислала не Евгения!

– Не кричи, – чуть поморщась, попросил он. – Я прекрасно расслышал тебя с первого раза. Геро только развела руками.

– Что может быть в этом письме? – спросила Геро, озадаченная его спокойствием.

– Откуда мне знать? Я ведь не читал его.

– Дамиан, – заговорила она с ним, как с ребенком, – ты похоже, не понял о чем я говорю. Это письмо наверняка пришло в ответ на телеграмму.

Его быстрый насмешливый взгляд еще больше озадачил Геро. Как могла такая новость развеселить Дамиана?

– Откуда ты знаешь, что она послала телеграмму Микису? У тебя есть какие-то доказательства?

Геро потеряла всякое терпение.

– Конечно, нет! – раздраженно ответила она. – Но здравый смысл подсказывает мне, что так оно и было! Каким образом могло прийти это письмо с Кипра, если не в ответ на ее запрос?

– Клео могла спрашивать и о чем-то другом, – заметил Дамиан, хотя по его поведению было видно, что он сам этому не верит.

– О чем еще она могла спрашивать? – У Геро мелькнуло подозрение. – И скажи мне: почему Клео так неожиданно спросила меня о нашей свадьбе?

– Из любопытства, я думаю. Женщины ведь любопытны, особенно, когда дело касается свадьбы.

Геро по-прежнему недоверчиво смотрела на него.

– Все равно я чего-то не понимаю, – сказала она. – Ведь сначала у Клео не было никакого любопытства; она вообще не интересовалась нашей свадьбой.

– Но тогда у нее не было никакого интереса и к тебе, – мягко сказал он. – Поначалу она знать тебя не хотела.

– Вот это мне и странно, – повторила Геро. – Если я права, то сейчас Клео уже знает, что мы не женаты.

– Интересно, какой ей прок от этого? – так тихо произнес Дамиан, что Геро пришлось напрячь слух, чтобы расслышать его слова. Почему Дамиан нисколько не огорчился, что Клео узнала правду?

– Как ты думаешь, она скажет об этом?

Дамиан нахмурился, как будто ее вопрос помешал каким-то его мыслям.

– О чем? – недовольным тоном спросил он.

– О том, что она узнала правду, конечно!

– Геро, – с опасной вкрадчивостью сказал Дамиан, – не разговаривай со мной таким тоном.

– Прости, – смущенно пробормотала Геро, и тут же робко посмотрела на него, вспомнив его слова насчет поспешных извинений.

– Ты напрашиваешься на неприятности, моя милая. Следующее предупреждение будет последним. Тебя ждет наказание, которое ты запомнишь надолго!

Геро покраснела, но ее глаза сердито сверкнули, и она гордо вздернула подбородок.

– Я не Елена, – с вызовом произнесла она.

– Берегись, – предупредил ее Дамиан. – Мое терпение имеет предел, и ты это знаешь.

Девушка вздохнула и замолчала. Дамиан откинулся на спинку стула и несколько минут молча смотрел на нее.

– А теперь вернемся к Клео и ее любопытству, – деловито сказал он. – Она могла послать телеграмму так, чтобы никто не узнал, только через дворецкого. Она всегда доверяла ему.

Дамиан позвонил, и Константин сразу же явился. Услышав вопрос о телеграмме, он явно насторожился. Уже одно это было достаточно красноречиво.

– Когда ты послал телеграмму? – спросил Дамиан, хотя дворецкий не признался в том, что посылал ее. – Не увиливай! Я знаю, что ты посылал ее по просьбе Клео.

– Это было на следующий день после бала, господин. Она предупредила, что я не должен никому об этом говорить.

Константин был очень расстроен, а Дамиан хотя и видел его состояние, продолжал свои расспросы:

– Ты знаешь, что было в телеграмме?

– Госпожа Ставрос вложила текст телеграммы в запечатанный конверт и велела отдать телеграфисту. Я так и сделал. Счет за телеграмму прислали потом, и я его оплатил.

Удовлетворенный ответом, Дамиан кивнул. Как бы Клео ни доверяла дворецкому, она ни за что не позволила бы ему узнать содержание телеграммы.

– Ты можешь идти, – разрешил Дамиан. Дворецкий пошел к двери, но там обернулся.

– Госпожа Ставрос просила меня ни с кем не говорить о телеграмме, – повторил он, и Дамиану пришлось заверить его, что от него никто ничего не узнает.

– Спасибо, – сказал Константин, вздохнув с облегчением.

– Значит, твои предположения оказались верны, – задумчиво произнес Дамиан, когда за дворецким закрылась дверь. – Она велела ему послать телеграмму.

Геро удивленно развела руками.

– Разве тебя не волнует, что Клео теперь знает о нас?

– Напротив, я рад этому. Мой план отлично сработал.

– Но…

– Ты уже закончила читать?

– Нет еще. А как же Клео?..

– Тогда иди и читай.

Геро закусила губу. У нее не было права задавать вопросы, это она знала, но не могла сдержать любопытства.

– Нечестно с твоей стороны держать меня в потемках, – начала она, но, встретив строгий взгляд Дамиана, смолкла. – Что я должна говорить, если Клео опять начнет меня расспрашивать? – спросила Геро в надежде, что это заставит его разговориться.

– Она не станет тебя расспрашивать. Ты же сама не должна упоминать об этом. Помни: мы должны делать вид, будто не догадываемся о том, что Клео узнала правду.

– Она же всем расскажет. – «Как обрадуется Катрина!» – Я не понимаю, почему ты решил, что Клео не будет меня расспрашивать. Это было бы естественно с ее стороны… а потом всем рассказать об этом.

Дамиан покачал головой.

– Клео будет молчать, а ты веди себя как обычно.

Удивительно, но Дамиан оказался прав, хотя это только усилило недоумение Геро. «Зачем Клео потребовалось хлопотать, узнавать правду, а потом скрывать ее от всех? – думала Геро. – И почему Дамиан был уверен, что она поступит именно так, а не иначе? Когда у Клео появилось сомнение в подлинности нашего брака». Может быть, в тот день, когда на насмешливые слова Дамиана о том, что супружеские пары обычно гуляют вдвоем, Геро напомнила ему, что они не женаты, а Дамиан прервал ее, заметив, что Клео стоит неподалеку и слушает их разговор. Да, вероятно, тогда у Клео и возникли подозрения.

А какие планы строит Дамиан? Он сказал, что все идет как задумано, и Геро, как ни старалась, не могла себе представить, в чем дело. Со временем, решила она, все станет ясно, а пока ей оставалось только ждать.

То, что случилось три дня спустя, заставило Геро забыть обо всем остальном. Закончив уроки, девушка собралась, как обычно, на прогулку. Неожиданно к ней подошла Катрина и, мило улыбаясь, спросила, не пойдет ли она в сторону Большого павильона.

– Нет. – Геро удивленно посмотрела на девушку, которая за все время ни разу не обратилась к ней лично.

– Та книга стихов, что ты оставила в библиотеке… я взяла ее почитать и забыла в павильоне. Я иногда хожу туда почитать – там тихо и спокойно, – объяснила она, и Геро с трудом удалось сдержать презрительное замечание, уже готовое сорваться с губ. Если Катрина и читала в Большом павильоне, то только в то время, пока ждала Росарио. Встречаются ли они сейчас, когда Росарио больше не бывает в доме? Геро была почти уверена в этом, но не стала далее размышлять на эту тему. – Книга отсыреет, если ее оставить там на ночь, – продолжала Катрина, – поэтому тебе лучше забрать ее, если ты пойдешь в ту сторону.

– Я же сказала, что не иду к павильону. – Щеки Геро вспыхнули от гнева. Книга была подарком Дамиана за успехи в вождении. Он написал на ней: «С любовью», и хотя Геро знала, что он не вкладывал в эти слова их истинного смысла, она дорожила этой книгой больше каких-либо других. – Ты не имела права брать книгу без разрешения. – Геро говорила резко, отбросив всякую сдержанность – ведь Катрина тоже перестала разыгрывать перед ней светскую даму. – Пожалуй, мне все же придется пойти туда, чтобы забрать свою книгу.

– Мне очень жаль, – промурлыкала Катрина. Это должно было насторожить Геро, потому что такая любезность была не в характере Катрины. – Я знаю, что поступила нехорошо, но я случайно открыла книгу, увидела в ней несколько моих любимых стихотворений, и мне захотелось их перечитать. Прости.

Как и рассчитывала Катрина, вежливое, извинение подействовало – Геро улыбнулась и сказала, что не сердится.

– Прости и ты меня за резкость, – добавила она, чувствуя, что тоже должна извиниться. – Надеюсь, книга тебе понравилась?

– Очень, – последовал небрежный ответ, а затем Катрина промурлыкала: – Я знаю, что ты в это время ходишь на прогулку, так что тебе не составит труда зайти в павильон.

Дорожкой, что вела к Большому павильону, пользовались редко, но это не пугало Геро. Девушка шла среди оливковых и лимонных деревьев, увитых виноградом, и вполголоса напевала веселую песенку.

Подойдя к павильону, она толкнула тяжелую дверь и уже хотела войти, но вздрогнула и отступила.

– Росарио! – «Неужели Катрина назначила ему встречу и забыла об этом? Не может быть!» – Я… то есть Катрина сказала, что оставила здесь мою книгу.

Слащавая улыбка появилась на лице итальянца, широким жестом он пригласил ее войти.

– Где она ее оставила? – спросил он, продолжая улыбаться. – Я не заметил здесь никакой книги.

Бросив быстрый взгляд на стол, на стулья, Геро нахмурилась. Что-то здесь было не так. Катрина не могла не знать, что Росарио будет здесь.

– Значит, вы не видели здесь книгу?

Росарио не ответил, и у Геро по спине побежали мурашки. Какая-то странная апатия охватила девушку. Она не могла думать ни о чем другом, кроме презрения и ненависти, которые она так часто видела на лице Катрины, и своих опасений, что та при первой же возможности учинит ей какую-нибудь гадость.

Росарио тихо выругался, и Геро увидела, что он пытается повернуть заржавленный ключ в замке. Оцепенение сразу спало с нее. Она бросилась к итальянцу и попыталась оттащить его от двери, но Росарио был гораздо сильнее, и борьба была неравной. Он оттолкнул девушку и вновь занялся замком.

«Кричать бесполезно, – подумала Геро, глядя на кровь на руке – она ударилась о грубую каменную стену и поранила руку. – Нет, крик не поможет… никто обычно не ходит к павильону, никто…»

– Геро! Геро!

Вдруг итальянец отлетел в сторону, дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появилась запыхавшаяся и разгневанная Кристина.

– Кристина… – Геро шагнула к ней. Ноги у нее дрожали. Кристина протянула девушке руку. Геро буквально вцепилась в подругу и дрожащим голосом спросила: – Как ты узнала, что я здесь?

– Не бойся, – успокоила ее Кристина, не отвечая на вопрос, – ты теперь в безопасности. Во всяком случае этот негодяй не собирался причинять тебе зло. Тебя просто хотели скомпрометировать. – Она повернулась к Росарио. – Вы храбрый человек, Росарио?

– Что вы имеете в виду? – нахально спросил он. – Я не понимаю, о чем вы говорите! – Он по-прежнему гадко улыбался, и Геро поежилась, хотя и была в безопасности.

– Если бы я не сорвала ваш план, вы были бы уже на пути в больницу.

Итальянец нахмурился.

– Я все равно не понимаю, о чем вы говорите.

– Мой деверь расправился бы с вами… – Она замолчала, заметив удивление на лице Росарио. – Разве вы ждали не Дамиана?

– Господина Дамиана? – Лицо итальянца вдруг стало землисто-серым. – Нет, я не ждал мужа мадам Ставрос. – Его голос задрожал, но не от страха, а скорее, от гнева. – Он идет сюда? – Кристина не ответила. – Меня подставили! Мне сказали, что сюда придет…

– Да, – кивнула Кристина. – Катрина сказала вам, что сюда придет… кто же?

– Старуха.

– Клео? – удивилась Кристина. Они с Росарио, кажется, совсем забыли о присутствии Геро, а та вконец озадаченная не пыталась вмешаться в их разговор. – Клео никогда не выходит из дому.

– Я тоже так думал, но Катрина сказала, что она пользуется креслом-каталкой, а дворецкий возит ее.

– Это ложь.

– Теперь и я это понял. – Бледное лицо итальянца покраснело от гнева. – Она обманула меня! Она сказала, что я должен задержать мадам Ставрос до прихода Клео.

Геро наконец заговорила.

– Может быть, кто-нибудь из вас объяснит мне в. чем дело? – Она посмотрела на итальянца, но тот отвел взгляд, явно стыдясь.

– Прочитай вот это, тогда поймешь. – Кристина достала из кармана смятый листок бумаги и протянула его Геро. – Этот негодяй написал записку и отдал ее Катрине. Она, видимо, сказала ему, что хочет передать ее Клео, но задумала отдать записку твоему мужу. Она хотела поссорить вас. Росарио остался бы в дураках, но он-то хоть это заслужил. – Кристина презрительно посмотрела на итальянца. – У вас ведь был роман с Катриной? – Росарио кивнул. – Зачем вы написали это?

– Катрина пригрозила, что бросит меня, если я не напишу записку и не буду помогать ей. В последнее время она несколько охладела ко мне, и я чувствовал, что она выполнит свою угрозу, если я откажусь ей помочь. Но поверьте, я не знал, что она задумала такое.