Текст книги "Странствия дракона"

– Дракон и его всадник принадлежат Вейру, – сказал Рейд. – Нельзя изменить то, что естественно для природы и человека, и зверя.

– Ну ладно, тогда это касается и огненных ящериц. – Сайфер кивнул в сторону молодой четы из холда Лемос. – Они ведь тоже из породы драконов. Рейд фыркнул.

– Сегодня мы видели, что происходит, когда человек попирает законы естества. Эта девушка – как там ее зовут? Которая потеряла королеву? Вы помните? Даже ящерица предостерегала ее от новой попытки Запечатления. Животные понимают намного больше, чем мы полагаем. Поглядите, сколько лет люди старались изловить этих файров…

– И наконец-таки поймали, – перебил Сайфер. – Прелестные создания! Должен сказать, я с нетерпением жду, когда же…

Чем-то их спор напомнил Лессе Р'гула и С'лела, старых всадников, ее первых «наставников» в Бендене, всегда готовых сцепиться по любому поводу, когда они пытались обучить ее «всему, что положено знать Госпоже Вейра». Но только Ф'лара считала она своим настоящим учителем. – Мальчик должен остаться тут вместе с драконом.

– Мальчик – первый претендент на Руат, – напомнил Рейду Ларад Телгарский. – И нам совершенно не нужны споры из-за наследования холда. Другое дело, если бы у Лайтола было мужское потомство… Или он сумел бы найти и воспитать еще одного подходящего кандидата. Нет, Джексому нужно жить в Руате. Это его холд. – И лорд Телгара огляделся вокруг в поисках мальчика и, встретившись глазами с Лессой, учтиво улыбнулся.

– Я не согласен, не согласен, – упрямо качая головой, заявил Рейд. – Это против обычаев!

– Некоторые обычаи давно пора менять, – нахмурился Ларад.

– Я полагаю, стоило бы спросить мальчика. Чего он хочет? – поймав взгляд Ларада, как всегда мягко вмешался Асгенар. Ларад, откинув назад голову, весело расхохотался.

– К чему усложнять дело, брат? Его судьбу решаем мы, только мы.

– И тем не менее, мальчика надо спросить, – твердо сказал Асгенар. Взгляд владетеля Лемоса скользнул от Ларада к двум пожилым лордам. – Я видел его лицо, когда он покидал площадку рождений. Он понял, что натворил. Он был белым, как этот маленький дракон.

Рейд раздраженно проскрипел:

– С каких пор стали спрашивать сосунков? Ты говоришь им, что надо делать, и они делают!

Асгенар повернулся и, ласково коснувшись плеча Фамиры, попросил привести юного Джексома. Исполненный нежности голос молодого лорда не оставлял сомнений в чувствах, которые он испытывал к жене. Придерживая рукой дремлющего зеленого файра, Фамира встала и направилась к озеру. – Недавно я сделал одно открытие, – сказал Асгенар, с задумчивой улыбкой провожая взглядом свою подругу. – Можно узнать много полезного, прислушиваясь к мнению людей.

– Да, людей, но не мальчишек!

Кажется, Рейд начинает злиться. Лесса опять переключилась на него; когда человек взволнован, внушением легче достигнуть цели.

– Зачем ему вообще понадобилось возиться с этим яйцом? – По мере того, как Фамира, Джексом и ковылявший рядом Рут подходили ближе, бенденский лорд раздражался все сильнее.

– Я бы сказал, он правильно выбрал линию поведения, – отметил Асгенар, наблюдая за этой троицей. – Было бы легче таскать звереныша на руках… Да, легче, но не мудрее. Дракон, даже такой маленький, не должен терять достоинства.

Рейд хмыкнул; Лесса не поняла, являлось ли это возражением или знаком согласия. Лорд начал нервничать, потирать ладонью затылок, и она перестала «подталкивать» его.

Шелест крыльев дракона, метущих землю, привлек внимание Лессы. Она повернулась; на фоне темного прохода – нового прохода, что вел в недавно открытые комнаты, сверкнул бронзовый блик.

«Лиот привез мастера земледельцев», – сообщила Рамота. Лесса не могла представить, зачем в столь поздний час потребовался Андемон. И почему Н'тон сам привез его? В главной мастерской цеха земледельцев теперь был собственный дракон. Госпожа Вейра привстала со своего места.

– Понимаешь ли ты, молодой человек, сколько хлопот нас теперь ожидает? – Бенденский лорд приступил к допросу Джексома – голос его звучал сурово.

Любопытство разрывало Лессу пополам. Она не беспокоилась за Джексома; Ларад и Асгенар сумеют защитить его. Но ей хотелось знать, что мальчик ответит Рейду.

Джексом стоял прямо, голова поднята вверх, глаза блестят. Рут жался к его ногам, словно понимая, что их вызвали на суд.

– Да, мой добрый лорд Рейд, я полностью сознаю последствия своих действий и серьезные трудности, которые могут возникнуть перед другими лордами. – Без следа раскаяния, без намека на извинения, Джексом напомнил Рейду, что, невзирая на юные годы, он тоже был лордом.

Старый Рейд выпрямился в кресле, передернув плечами, словно…

Лесса вскочила с места.

– Не надо…

Тихий шепот… Такой тихий, что сначала Лесса решила, будто ослышалась. Потом она заметила, что арфист смотрит на нее; его глаза были холодными и совершенно трезвыми. Притворщик! И, несомненно, весь этот спектакль продуман от начала до конца!

– Полностью сознаешь, не так ли? – эхом отозвался Рейд и вдруг взметнулся из кресла. Обороты убавили бенденскому владетелю роста, плечи его слегка ссутулились, живот отвис, а ноги, туго обтянутые кожаными штанами, стали тонкими и жилистыми. Рядом со стройным, гордым мальчиком он выглядел пародийно. – Ты знаешь, что должен теперь остаться в Вейре, раз прошел Запечатление с драконом? Да понимаешь ли ты, что Руат остался без правителя?

– Со всем уважением к тебе, мой господин, и к остальным лордам хочу сказать, что вы все-таки не Конклав, – произнес Джексом. – Когда соберутся две трети владетелей холдов, я готов держать перед ними ответ. Ведь очевидно, что Рут – необычный дракон, и вряд ли он сможет вырасти. Значит, он бесполезен и не нужен Вейру. Ведь даже старых драконов, которые уже не могут выдыхать пламя, отправляют в Южный… То есть отправляли раньше… – Оговорка смутила мальчика, но он воспрянул духом от поощрительной улыбки Асгенара. – Проще считать Рута большой огненной ящерицей, чем драконом-недомерком. – Джексом нежно улыбнулся своему питомцу и погладил голову прижавшегося к его голеням дракончика. Это движение – жест взрослого, жест покровительства и защиты – растрогало Лессу почти до слез. – Я помню о своих обязательствах перед родом, перед холдом, который взрастил меня. Что делать нам с Рутом в Вейре Бенден? А Руату мы могли бы помочь не меньше, чем другие огненные ящерицы.

– Хорошо сказано, молодой лорд Руатский, хорошо сказано! – воскликнул Асгенар, и файр на его плече одобрительно чирикнул.

Ларад Телгарский торжественно кивнул в знак согласия.

– Хм-м… Не слишком почтительный ответ, я бы сказал, – нахмурился Рейд. – Все вы, сопляки, сначала делаете, а потом думаете.

– Конечно, я виноват, лорд Рейд, – чистосердечие Джексома было подкупающим, – но сегодня мне пришлось действовать быстро, чтобы спасти жизнь дракона. Мы привыкли уважать их род, и я – больше, чем остальные… – мальчик кивнул на Лайтола; глубокая печаль отразилась на его лице. Внезапно управляющий Руатом пошевелился. То ли голос Джексома разбудил его, то ли затекла шея, но Лайтол больше не спал. Он встал, опираясь на стол, потом оттолкнулся – казалось, поддержка ему не нужна. Медленными шагами, контролируя каждое движение, бывший всадник направился вдоль длинного стола к своему воспитаннику. Он положил руки на плечи Джексома и, словно набравшись сил от этого прикосновения, резко выпрямился и повернулся к Рейду Бенденскому. Лицо его стало гордым, речь – надменной; пожалуй, даже манеры Гроха, владетеля Форта, не были столь вызывающими.

– Лорд Джексом из холда Руат не повинен в сегодняшних событиях. Я, его опекун, несу всю ответственность – если можно считать проступком спасение жизни дракона. И если я воспитал в нем почтение к роду защитников Перна, то для этого были серьезные причины!

Под прямым, суровым взглядом руатского управляющего лорд Рейд смутился.

– Если, – Лайтол подчеркнул это слово, как будто речь шла о весьма маловероятном деле, – лорды попытаются что-то предпринять на Конклаве, я буду настаивать – очень настаивать – что лишь на мне лежит вина за поведение лорда Джексома Он действовал, сообразуясь с честью и полученным им воспитанием. И он лучше послужит Перну, возвратившись в свой холд. А юный Рут станет гордостью Руата – до тех пор, пока не покинет нас.

Не стоило сомневаться, что Ларад и Асгенар были на стороне Лайтола. Даже старый Сайфер, поджав губы, отвернулся от Рейда.

– Я только считал, что дракону положено жить в Вейре, – пробормотал Рейд обиженно и мрачно.

«Кажется, проблема решена», – подумала Лесса, поворачиваясь спиной к упрямцу. Она шагнула в сумрачную тень каменной стены и чуть не столкнулась с Ф'нором. Всадник поддержал ее.

– Вейр там, где дракон, – произнес тихий голос. Ф'нор развлекался. Напряжение последней недели еще не спало, но глаза его уже были ясными, он улыбался. Выздоровление Брекки явно пошло Ф'нору на пользу. – Она уснула, – негромко произнес коричневый всадник. – Я же говорил тебе, что с Запечатлением ничего не выйдет.

Лесса отмахнулась от него.

– По крайней мере, она пришла в себя.

– Да. – И в этом коротком слове прозвучало такое облегчение, что у Лессы подступил комок к горлу.

– Пойдем со мной – Она положила руку на плечо Ф'нора. – Хочу разузнать, зачем к нам прибыл мастер Андемон. Пир закончен, пора приступать к работе.

Ф'нор тихо рассмеялся.

– Я готов, если для меня еще осталась какая-нибудь работа. Кто притащил Ф'лару Нить? – Судя по голосу, Ф'нора разбирало любопытство. – Н'тон.

– Вот как! А я-то думал, он прозябает в помощниках П'зара в Форт Вейре!

– Ну ты же знаешь – стоит Ф'лару на пару дней избавиться от твоей опеки, как он тут же начинает все менять. – Лесса поймала полуиспуганный-полуудивленный взгляд Ф'нора и успокоила его улыбкой. – Никто не займет твоего места рядом с Ф'ларом… И со мной. Сейчас Брекки больше нуждалась в твоей помощи. – Лесса сжала его руку; коричневый всадник, видимо, был взволнован – он даже не отпустил какой-нибудь ехидной шпильки – Но, дорогой мой, события идут своим чередом, и тебе пора нагонять их. А Н'тон… понимаешь, Ф'лар вдруг понял, что он – смертный, и решил посвятить Н'тона в наши дела. Рано или поздно, теперь или через сотни Оборотов, мы укротим Нити.

Лесса подобрала юбку, которая мела песок, и ускорила шаги. Вдруг за их спинами раздался негромкий голос арфиста:

– Могу ли я последовать за вами?

– Ты? Считаешь себя достаточно трезвым, чтобы отправиться так далеко?

Робинтон ухмыльнулся, приглаживая клок волос на затылке.

– Лайтолу в жизни меня не перепить, госпожа моя. Только у одного человека – у нашего… хм-м… кузнеца достанет сил. И то за счет преимущества в весе.

Не оставалось сомнений, что арфист крепко держится на ногах, и они втроем направились к освещенному пылающими факелами входу. Звезды мягко сияли на темном весеннем небе, отблески ровного пламени факелов лежали на песке. Сверху, с карнизов, выступавших из обрывистых стен котловины, за ними следили опалесцирующие глаза драконов; время от времени оттуда долетал довольный свист. Еще выше, у Звездной Скалы, Лесса увидела силуэты трех зверей; Рамота и Мнемент сидели справа от дежурного дракона, их крылья переплелись. В этот вечер они оба били довольны, и Лесса слышала, как переливчатые трели Рамоты мешались с басистым воркованьем Мнемента. Госпожа Вейра облегченно вздохнула: наконец-то к королеве вернулось доброе расположение духа. Оставалось надеяться, что Рамота не скоро поднимется опять в брачный полет.

Когда они вошли в комнату, худощавая фигура мастера земледельцев склонилась над самым большим контейнером – Андемон внимательно изучал листья молодого лунного дерева. Ф'лар с волнением смотрел на него, Н'тон, явно не способный проникнуться торжественностью момента, скалил зубы в усмешке.

Заметив Ф'нора, Ф'лар широко улыбнулся и, протягивая руку, шагнул навстречу.

– Манора сказала, что Брекки наконец очнулась. Я был бы еще счастливей, если бы состоялось повторное Запечатление королевы…

– Вряд ли стоило на это рассчитывать, – в голосе коричневого всадника явно прозвучал упрек, и улыбка сползла с лица Ф'лара. Но он быстро пришел в себя и потащил брата к зеленеющим саженцам.

– Погляди, мы заразили почву в этих трех контейнерах, когда Н'тон раздобыл Нить, – Ф'лар понизил голос, не желая мешать исследованиям Андемона. – Личинки уничтожили ее… каждый клочок. И ожоги на листьях от ударов Нити уже заживают. Я надеюсь, мастер Андемон сумеет объяснить нам, как это происходит.

Андемон выпрямился, но его нижняя челюсть, тяжелая и угловатая, как наковальня, продолжала покоиться на груди; склонив голову, он угрюмо рассматривал содержимое большого лотка. Его пальцы с толстыми суставами нервно теребили ворот перемазанной землей куртки – видимо, посыльный из Вейра привез его прямо с поля. Наконец мастер заморгал и, сморщившись, потер ладонью глаза.

– Я ничего не могу объяснить, мой добрый господин. Я не знаю. И если все, что ты рассказал мне – правда, то… – он сделал паузу, потом поднял взгляд на Ф'лара, – то я… я испытываю страх.

– Почему же? – спросил Ф'лар с удивленной улыбкой. – Разве ты не понимаешь, что это значит? Если личинки смогут привыкнуть к нашим северным почвам и климату, и если они будут делать то, что мы – все мы, – плавным жестом он обвел собравшихся – арфиста, своего брата, Н'тона и Лессу, – наблюдали здесь и на юге, то Перну не надо больше страшиться Нитей.

Мастер расправил плечи и набрал в грудь воздуха – то ли собираясь возразить против столь необычного вывода, то ли поддерживая его. Андемон бросил отчаянный взгляд на арфиста, словно свидетельство этого человека было главным.

– Ты видел сам, как личинки справились с Нитью?

Арфист кивнул.

– И это было пять дней назад?

Арфист подтвердил и это.

Ткань просторной куртки Андемона всколыхнулась – мастера била дрожь.

Он нерешительно, с ужасом взглянул на контейнер. Потом внезапно шагнул вперед, снова склонившись над саженцами лунного дерева. Глубоко вздохнув, мастер протянул узловатую руку к контейнеру, на мгновение задержал ее у самой земли и, закрыв глаза, погрузил в почву.

Когда он вынул руку, на его ладони лежала горсть влажной земли. Андемон открыл глаза и поднес сероватый комок к пламени светильника, рассматривая роившихся в нем личинок. Зрачки его расширились и с возгласом отвращения он сбросил с руки липкий ком, словно тот жег ему пальцы. Раздался мокрый шлепок; сырая почва плюхнулась блином на каменный пол, личинки бессильно корчились на плитах.

– Что случилось, мастер? Там уже не осталось и следа Нити?

– Это вредители! – с сердитым разочарованием воскликнул Андемон. – В южных районах материка мы столетиями пытались избавиться от них! – Он брезгливо наблюдал, как Ф'лар, осторожно подобрав личинок с пола, бросил их в ближайший контейнер. – Они губят посадки. И уничтожить их не легче, чем песчаных червей Айгена. Стоит им попасть в поля – и все растения завянут, сбросят листву и погибнут.

– Но тут не видно ни одного больного растения, – возразил Ф'лар, показывая на зеленеющую в лотках поросль.

Андемон уставился на него. Ф'лар двинулся вдоль ряда контейнеров, запуская руку в каждый и показывая мастеру земледельцев комки почвы. Личинки были везде.

– Это невозможно… – прошептал Андемон; глаза его расширились, на лице снова мелькнул страх.

– Вспомни, Ф'лар, – сказала Лесса, – до того, как в земле появились личинки, растения, похоже, собирались вянуть.

– Да. Но потом они оправились. Им нужно было больше воды.

– Нет, не может быть! – Андемон, преодолев отвращение, которое внушали ему эти белесые червячки, запустил пальцы в ближайший контейнер, словно хотел доказать себе, что Ф'лар ошибается. – Ага, – закричал он, торжествуя, – тут нет личинок!

– Здесь их и не было. Я использовал этот контейнер в качестве контрольного. И должен сказать, растения в нем не выглядят такими зелеными и цветущими, как в других.

Андемон затравленно огляделся.

– Эти личинки – бич наших полей! Мы пытаемся избавиться от них сотни Оборотов!

– Тогда я подозреваю, мой добрый мастер Андемон, – с вежливой и печальной улыбкой произнес Ф'лар, – что твои фермеры оказывают Перну плохую услугу.

Мастер земледельцев разразился негодующими возгласами; потребовался весь дипломатический такт Робинтона, чтобы его успокоить.

– Итак, ты хочешь убедить меня, что эти червячки, эти личинки были выведены и расселены на Южном материке с определенной целью? – Андемон требовательно уставился на арфиста, ожидая ответа; казалось, в этой комнате он доверял только Робинтону. – И что их вывели наши предки – так же, как они вывели драконов?

– Да, мы верим в это, – ответил Робинтон. – О, я могу понять твои сомнения! Я сам не спал несколько ночей подряд, когда все узнал. Однако, если покопаться в Архивах, мы не найдем там указаний, что всадники должны отправиться на Алую Звезду и очистить ее от Нитей. В то же время в записях говорится, что в один день Нити уже не будут представлять такой опасности, как теперь. И это повторяется не раз. Ф'лар предполагает.

– Уже не предполагаю, Робинтон – твердо уверен, – вмешался Предводитель Бендена. – Н'тон отправился на юг, на семь Оборотов назад, чтобы изучить, как проходили атаки Нитей. Везде, где он побывал, почва кишела личинками; они поднимались на поверхность, как только падали Нити, и уничтожали их. Вот почему на Южном материке никогда не было нор. Его земля словно сама пожирает Нити.

Андемон в мрачном молчании уставился на носки своих перепачканных землей башмаков. – В Архивах нашего цеха особо указывается, что мы должны наблюдать за этими личинками. – Он поднял голову; его глаза были полны затаенной боли. – И мы наблюдали. Это являлось для нас очевидной целью. Всюду, где появлялись личинки, растения увядали. – Мастер беспомощно пожал плечами. – И мы вырывали их с корнем, жгли и поливали кислотой. – Он судорожно вздохнул. – Только так можно было остановить заражение почвы… Наблюдайте за личинками, сказано в записях, – повторил Андемон, и вдруг плечи его затряслись, потом заходили ходуном грудь, руки…

Лесса поймала обеспокоенный взгляд Ф'лара. Но мастер земледельцев хохотал – он с горькой, отчаянной иронией смеялся над самим собой. – Наблюдайте за личинками, сказано в записях! Они не… не говорят – уничтожайте их! Сказано – наблюдайте… И мы наблюдали! О, как тщательно мы наблюдали за ними!

Арфист протянул Андемону фляжку с вином.

– Благодарю, арфист. Очень кстати, – сказал мастер земледельцев, сделав добрый глоток и утерев губы тыльной стороной ладони.

– Итак, кто-то позабыл упомянуть, для чего вам надо наблюдать за личинками, Андемон? – Ф'лар с состраданием глядел на расстроенного мастера. – Возможно, эти наблюдения некогда были такой очевидностью для всех, что не нуждались в дополнительных разъяснениях. Затем холды стали расти, периниты отправлялись на новые земли, записи были потеряны или уничтожены, а люди, обладавшие большими знаниями, умерли, не успев передать их потомкам. – Он посмотрел на выстроившиеся вдоль стены контейнеры. – Может быть, наши предки возились с личинками прямо здесь, в Бендене. Может быть, это как-то связано с чертежом на стене… Мы утеряли столько знаний…

– Мы больше ничего не потеряем, если арфисты возьмутся за дело, сказал Робинтон. – И если любому человеку из холда, из мастерской, из Вейра, будет доступен каждый клочок кожи с записями… – Он поднял руку, предупреждая возражения Андемона. – Нет, мы найдем кое-что получше кожи! Бендарек научился делать надежные, прочные листы из древесной смеси – на них прекрасно ложатся чернила, и они не боятся ничего, кроме воды и огня. Теперь мы можем накапливать знания и быстро распространять их.

Растерянный взгляд выдал замешательство Андемона.

– Но… но мастер Робинтон… цеха обладают и такими знаниями, которым лучше оставаться тайными. Или же…

– Или мы потеряем наш мир, отдав его Нитям – не так ли, Андемон? Подумай сам, мастер – если бы правда об этих личинках не считалась секретом, Перн уже много Оборотов был бы свободен от страха перед Нитями.

Вдруг Андемон набрал в грудь воздух и нерешительно уставился на Ф'лара:

– А всадники? Всадники тогда станут не нужны?

– Ну, если люди смогут сами защитить холды в период Прохождения, а личинки уничтожат падающие на землю Нити, то всадники будут не нужны, – ответил Ф'лар с полным спокойствием.

– Н-но всадники все-всегда сражались с Нитями, – запинаясь, смущенно произнес Андемон.

– О, мы будем сражаться, уверяю тебя – еще некоторое время. Опасность немедленной отставки нам не грозит. К тому же еще нужно многое сделать… К примеру, сколько потребуется времени, чтобы рассеять личинки по всему материку?

Андемон открыл рот и, несмотря на все старания, не смог его закрыть. Робинтон показал ему на флягу, запрокинул голову и со знанием дела изобразил, как льется в глотку вино. Ошеломленный мастер земледельцев кивнул и отхлебнул глоток.

– Я не знаю… не знаю в точности… – В отчаянии он стукнул себя кулаком по лбу. – О, сколько Оборотов мы следили за этими крошечными червячками… истребляли их, сжигали целые поля… Весной мы разыскивали зараженные участки и…

Внезапно он опустился на скамью и замотал головой из стороны в сторону.

– Возьми себя в руки, мастер, – сказал Ф'лар, но его замечание, кажется, повергло Андемона в еще большее отчаяние.

– Но… но что же будут делать всадники?

– Уничтожать Нити, говорю тебе. Уничтожать их до конца.

Если б голос Ф'лара звучал менее уверенно, Ф'нор удивился бы его спокойствию. Но очевидно, у брата был какой-то план. И Лесса выглядела совершенно невозмутимой – не хуже Маноры.

К счастью, Андемон оказался не только умным, но и чрезвычайно упорным человеком. Столкнувшись с очевидными фактами, которые опровергали один из основных принципов его цеха, он решил, что не покинет Вейр, пока во всем не разберется. Андемон расспросил Ф'лара, Ф'нора, арфиста и Н'тона, затем тщательно проверил каждый контейнер. Преодолев отвращение, он начал исследовать личинок, терпеливо и осторожно раскрошив несколько больших комков земли. Он изучал их, словно какой-то новый, совершенно неведомый вид. В каком-то смысле, так оно и было.

– Я мечтаю только об одном, – сказал Андемон, поднимая голову, – найти средство, которое спасет нас от Нитей. И если эти личинки помогут… – Бледная улыбка появилась на его губах. – Однако выглядят они так… так…

– Омерзительно? – с изысканной вежливостью помог арфист.

На мгновение мастер земледельцев поднял на Робинтона глаза.

– О, ты человек, умеющий подобрать нужное слово. Трудно подумать, что кто-то может испытывать благодарность к таким низким существам. Я бы предпочел драконов…

– Сразу видно, что ты не владеешь холдом, – едко заметила Лесса.

– Однако, – продолжал Андемон, взвешивая на ладони горстку почвы и по частям стряхивая ее обратно в контейнер с растениями, – мы принимаем дары этой щедрой земли… Мы вышли из нее, мы – ее часть, она поддерживает и кормит нас… И я думаю, что наш главный долг защитить ее. Тогда все пойдет хорошо.

Он вытер ладонь о полу куртки и повернулся ж Ф'лару с видом человека, принявшего наконец решение.

– Я начну исследования в своей мастерской, Предводитель. Там есть такие же контейнеры с рассадой и прочие необходимые вещи.

– Превосходно, – с облегчением улыбнулся Ф'лар. – Мы объединим усилия. Обещаю любую помощь – Нити, личинки… И все остальное, что тебе понадобится. Но ты должен разрешить главную проблему.

Андемон с вежливым вниманием поднял брови.

– Приживутся личинки на северных землях или нет.

– Несомненно, Предводитель, несомненно. Это основная задача.

– И я так думаю, – произнес Ф'нор.

– Да?

Это короткое слово прозвучало почти как вызов. Ф'нор почувствовал волнение. Неужели Ф'лар больше не доверяет ему? Несмотря на то, что сказала недавно Лесса?

– Я наблюдал сейчас за мастером Андемоном и вспомнил, как сам в первый раз смотрел на этих червяков… весьма отвратительных на вид, надо признать. Так вот, одно дело – заявить, что от них зависит наше спасение, и совсем другое – сделать так, чтобы в это поверили простые обитатели холдов. А также всадники.

Андемон согласно кивнул, и по выражению лица арфиста Ф'нор понял, что не он один предвидит грядущее сопротивление. Но Ф'лар спокойно присел на край ближайшего контейнера и усмехнулся.

– Вот почему я пригласил сюда Андемона и объяснил ему суть дела. Нам нужна помощь, которую может дать только он – если, конечно, сам убедится в реальности фактов. Итак, мастер, сколько же надо времени, чтобы расселить личинок в наших полях?

Андемон задумчиво уложил подбородок на грудь и, после некоторого размышления, признался, что не может заранее определить, сколько времени потребуется. Обычно, стоило только заметить на полях признаки заражения, их тут же выжигали, чтобы предохранить остальные посевы.

– Значит, нам предстоит вначале выяснить, как быстро они размножаются, – подвел итог Ф'лар.

– Придется ждать до следующей весны, – напомнил ему мастер.

– Зачем же? Можно привезти личинок с Южного материка.

– И куда мы их денем? – с иронией спросил Робинтон.

Ф'лар негромко рассмеялся.

– В Лемос!

– В Лемос?

– Куда же еще? – Вид у Ф'лара был очень довольный, словно он наконец-то разрешил проблему. – Леса труднее всего защитить с воздуха. Асгенар и Бендарек жаждут сохранить их. Они оба – умные люди и обладают достаточной гибкостью, чтобы воспринять новую идею и практически осуществить ее. Твоя задача, мастер, гораздо труднее. Постарайся убедить фермеров, что нельзя уничтожать…

Андемон поднял руку.

– Сначала я должен провести все необходимые наблюдения.

– Непременно, мастер Андемон! – Улыбка Ф'лара стала еще шире. – Я уверен в результате. Кстати, вспомни твое первое путешествие в Южный Вейр. Еще тогда ты обратил внимание на стремительный рост и необычные размеры деревьев и злаков, общих для обоих материков, на огромные урожаи и прекрасные фрукты. Это связано не с теплым климатом. Здесь, на северном материке, есть такие же тропические районы. Это происходит, – Ф'лар наставил палец на Андемона, затем указал на ближайший контейнер, – благодаря личинкам! Они как-то стимулируют рост растений!

Мастер земледельцев не был убежден в этом, и Ф'лар решил пока не давить на него.

– В дальнейшем, мастер Андемон, тебе будет помогать арфист – всем, чем сможет. Ты знаешь своих людей лучше, чем мы – ты сам выберешь помощников. Я прошу, чтобы ты обсудил наш проект с самыми знающими мастерами вашего цеха. Постарайся убедить их – мы не можем провалить дела из-за недостатка рабочих рук. Что касается Древних, они наверняка будут сопротивляться. Возможно, придется подождать, пока они все вымрут. – Ф'лар сухо рассмеялся.

– Да, тут не избежать осложнений, – озабоченно покачал головой Андемон.

– Их будет множество, – весело заверил его Ф'лар, – но конечный результат того стоит.

– Может быть, потребуется не один десяток Оборотов, – сказал мастер; он поймал взгляд Ф'лара и, словно это утешило его, расправил плечи. – Пусть так. Первое, чего нам надо добиться, – Ф'лар озорно улыбнулся, – чтобы твои фермеры прекратили поджаривать и поливать кислотой наших спасителей.

На обветренном лице Андемона промелькнули негодование и растерянность. Но они быстро сменились усмешкой – мастер понял, что Ф'лар поддразнивает его.

– Только подумай о всех исправлениях в летописях, которые мне придется сделать! – пожаловался арфист. – У меня пересыхает в горле, как только я это представлю! – Он печально уставился на свою пустую флягу.

– Это обоснованный призыв к застолью, – заметила Лесса, одарив арфиста долгим взглядом. Она подхватила Андемона под руку и повела к выходу.

– Такая честь для меня, Госпожа… Но я должен работать, должен начать исследования… – Андемон попытался ускользнуть от хозяйки Бендена.

– Но всего лишь один глоток? – упрашивала Лесса, пуская в ход свою самую пленительную улыбку.

Мастер земледельцев запустил пятерню в шевелюру, явно не решаясь отказаться.

– Только один глоточек, моя Госпожа.

– Скрепим наш договор, что призван решить судьбу Перна! – провозгласил арфист загробным басом, приняв вид торжественный, важный и чем-то удивительно напоминающий лорда Гроха из Форт холда.

Они выбрались наружу, Андемон посмотрел сверху вниз на Лессу и нерешительно произнес:

– Не сочти меня излишне любопытным, Госпожа. Я хочу спросить… Эта молодая женщина, Брекки, которая потеряла королеву… Как она?

Лесса колебалась не дольше секунды.

– Ф'нор может лучше ответить на твой вопрос. Он ее друг. Коричневый всадник догнал их и зашагал рядом.

– Она еще нездорова. Понимаешь, гибель дракона ведет к страшному шоку. Но она придет в себя… Она не из тех людей, что кончают жизнь самоубийством.

Мастер остановился и пристально посмотрел на Ф'нора.

– Должно быть, ей сейчас очень тяжело…

Лесса поймала взгляд Ф'нора и вспомнила, что он говорил о жителях холдов. – Да, конечно. Но потерянное не вернешь.

– Я понимаю… Что же она будет делать теперь? – Слова медленно слетали с губ Андемона: после мгновенного колебания он добавил: – Она родилась в нашей мастерской, и все мы…

– Ее будут любить и почитать во всех Вейрах, – перебила мастера Лесса. – Брекки – из тех редких людей, которые могут слышать любого дракона. Она всегда будет занимать высокое положение среди людей Племени Дракона. Но если она захочет вернуться домой…

– Нет! – Этого мастер земледельцев определенно не хотел.

– Брекки теперь принадлежит к нашему роду, – словно подчеркнув короткий отказ мастера, резко произнес Ф'нор.

Лесса удивилась. По поведению Андемона ей показалось, что цех не прочь забрать Брекки обратно.

– Прости мою резкость, госпожа… Я думаю, ей будет трудно вернуться к простой жизни в мастерской… – Внезапно голос его стал суровым: – А что с этой… развратницей?

– Она жива. – Ледяной тон вопроса Андемона эхом прозвучал в ответе Лессы.

– Жива? – Мастер резко остановился, отстранил руку Лессы и с гневом уставился на нее. – Она жива? Ей не перерезали горло, ее тело не…

– Она жива, мастер, но разума у нее осталось не больше, чем у младенца. Она томится в тюрьме собственной вины… Люди Племени Дракона никого не лишают жизни!

Долгий, долгий миг Андемон пристально смотрел на Лессу, затем медленно кивнул. Склонившись в глубоком поклоне, он вновь предложил Лессе руку и повел ее к столу.

Ф'нор не последовал за ними. Внезапно все события этого дня будто разом обрушились на него; он почувствовал смертельную усталость. Ф'нор видел, как Лесса с Андемоном присоединились к гостям, сидевшим за главным столом; лорды Лемоса и Телгара подошли к ним. Лайтол и юный Джексом с Рутом куда-то исчезли. Ф'нор решил, что Лайтол забрал своего воспитанника обратно в Руат. Охваченный внезапным желанием увидеть Брекки, коричневый всадник быстро направился к лестнице, ведшей в его вейр. Кант распростерся на каменном ложе, зрачки дракона, прикрытые внутренними веками, слабо поблескивали. Когда Ф'нор вошел в пещеру, плотная наружная мембрана затянула глаза коричневого. Ф'нор прислонился к его шее и, вытянув руку, прижал ладонь к бившемуся под горлом пульсу – мощному, размеренному. Мысли ящериц, с любовной заботой кружившихся над ложем Брекки, долетели к нему.