Текст книги "Странствия дракона"

Двое правителей малых холдов – из Нерата, судя по эмблемам на одежде – прицепились с расспросами к Д'раму и Г'неришу.

– Вы любите драконов, поэтому предполагается, что вам все известно про огненных ящериц, – усмехнувшись, заявил Робинтон всадникам.

Д'рам запротестовал, но надоедливые лорды обрушили на него новый град вопросов. Их интересовало, как поймать файра – такого же, как у Мерона. К удивлению арфиста, Г'нериш отвечал с большим самообладанием, чем старший всадник.

Покинув их, Робинтон начал шаг за шагом подниматься по лестнице, касаясь ладонью монолитной каменной стены. Он с трудом проталкивался сквозь толпу женщин, окруживших Ф'лара, леди Фамиру и ее жениха.

– Лорды холдов, великих и малых, вас просят пожаловать в зал Совета, – громогласно провозгласил капитан стражи Телгара. В вышине раздался крик драконов, подобный грохоту медных литавр; затем наступила тишина. Капитан повторил приглашение, и лорды начали выбираться из толпы, устремляясь к крыльцу.

Асгенар передал Фамире свой сверток с яйцом файра и что-то шепнул на ухо. Затем молодой лорд отступил в сторону, склонился в поклоне и плавным жестом указал на вход в главный зал. Лесса и Фамира шагнули внутрь; плотная группа властителей больших и малых холдов, теснясь на ступеньках лестницы, последовала за ними. Робинтон попытался привлечь внимание Ф'лара, но вождь Бендена пробирался сквозь толпу вниз, к Киларе. Она стояла у крыльца и о чем-то ожесточенно спорила с Мероном; наконец лорд Набора сердито пожал плечами, покинул женщину и стал грубо проталкиваться ко входу в зал.

Взглянув вниз, Робинтон заметил, что возле кухни собралась другая группа гостей – мастера цехов со своими людьми. Идти ему за Ф'ларом или стоит попытаться проникнуть в зал? Арфист был готов повернуть к дверям, когда в голове у него прозвучало:

«Ты нужен Ф'лару».

Робинтон изумленно оглянулся, не понимая, кто говорит и каким образом слова, произнесенные так тихо, могли достигнуть его ушей в царившем вокруг гаме. Затем он уловил резкий, диссонансный звук струн и, встревоженно обернувшись на этот сигнал, увидел Брудегана и Чейда. Оба музыканта стояли на вершине стены около башни с воротами – там, где находилась площадка для часовых. Робинтон вспомнил, что Чейд, старший арфист Телгара, должен был найти способ провести его на Конклав. Когда Робинтон повернул к ведшей на стену лестнице, дорогу ему преградил молодой всадник.

Арфист, подняв голову, посмотрел на своих помощников – те делали ему знаки, словно просили поторопиться. Робинтон заколебался. И в этот миг раздалось:

«Иди. Лесса следит».

– Что ты сказал? – Робинтон резко повернулся к юному всаднику.

– Ф'лар просит тебя встретиться с ним. Это важно.

Арфист посмотрел на драконов, сидевших на скалах, и увидел, как Мнемент поднял и опустил свою огромную голову. Будто повторяя этот недвусмысленный жест, Робинтон тоже кивнул головой, едва справляясь с шоком. Поистине, это утро полно удивительных событий! Сверху донесся пронзительный свист Брудегана.

Робинтон вытянул губы и просвистел несколько тактов сигнала «идти вперед», расцветив мелодию вариациями в тоне «доложить позже». Брудеган, коснувшись струн гитары, извлек аккорд «понял». Чейд был явно не согласен с юношей.

«Пожалуй, надо поддержать молодого», – решил Робинтон и просвистел резкую трель «исполнять». Ему пришло в голову, что арфистам не помешало бы иметь столь же гибкий код, как разработанный им для связного устройства Фандарела. Кстати, где же он?

Человека такого роста нельзя было не заметить в толпе, но Робинтон, следуя за всадником, нигде не видел кузнеца. Пожалуй, демонстрация прибора, позволявшего беседовать на расстоянии, могла бы в какой-то степени сгладить впечатление, которое произвели файры. Робинтон почувствовал обиду за Фандарела, придумавшего столь превосходное устройство, которое теперь оттеснено на второй план поедающими Нити крохотными драконами – существами, которые могли проходить Запечатление с обычными людьми, а не только с народом Вейра. На среднего перинита это производило гораздо больше впечатления, чем любые механические игрушки.

Всадник привел его в правую сторожевую башню. Переступая порог, Робинтон обернулся и бросил взгляд на стену: Брудеган и Чейд исчезли. Нижний этаж башни представлял собой одно большое помещение, в дальнем конце которого находилась ведущая на стену лестница; там обычно стояли часовые. В углу была навалена груда шкур – в ожидании гостей, которые, возможно, устроятся здесь на ночь. Скудный свет падал из двух узких, похожих на щели, окон, прорезанных в противоположных стенах комнаты. Когда арфист вошел, Г'нериш, Предводитель Айгена, зажигал подвешенный к потолку светильник. Справа от него стояла Килара и сверлила Т'бора яростным взглядом.

– Да, я отправилась за своим файром в Набол! И хорошо сделала – за Большим Хребтом Плоскогорья Придита почуяла Нити! – Теперь внимание всех присутствующих было обращено на женщину. Робинтон заметил, как гордо она выпрямилась; глаза ее сверкали, в голосе больше не слышались обычные сварливо-раздраженные нотки. Килара выглядела великолепно, но что-то жестокое, безжалостное в выражении ее лица отталкивало арфиста. – Я немедленно полетела к Т'кулу, – губы Килары сердито сжались. – Разве можно считать его всадником? Он отказался поверить мне! Мне! Как будто Госпожа Вейра не может различить признаки падения Нитей! Он даже не послал патруль на разведку к хребту – только упорно настаивал, что если Нити падали шесть дней назад над Тиллеком, то они не могут так скоро появиться над Плоскогорьем. Тогда я сказала ему, что атаки Нитей стали непредсказуемыми – как было на севере Лемоса и в болотах Южного материка. Однако он по-прежнему не хотел меня слушать и… – Но Вейр все же поднялся? – холодно перебил женщину Ф'лар. – Конечно! – Килара гордо вздернула подбородок. – Я попросила Придиту поднять тревогу, и Т'кул был вынужден действовать. Ведь королева не может лгать! И ни один дракон, пока он жив, не ослушается ее!

Ф'лар скрипнул зубами, глубоко втянув воздух. Вождь Вейра Плоскогорья был угрюмым циником, мрачным и усталым. Пожалуй, Килара действовала несколько прямолинейно, без должной дипломатичности… Ну, что ж, в любом случае Т'кул теперь конченый человек. Ф'лар поднял глаза на Предводителей Исты и Айгена, пытаясь определить, какое впечатление произвели на них слова Килары. Оба всадника держались напряженно.

– Ты поступила правильно, Килара, – так, как подобает Госпоже Вейра, – произнес Ф'лар с такой убежденностью, что по липу женщины расплылась самодовольная улыбка. Она заносчиво вскинула голову.

– Ну, и что же ты собираешься делать с этим Т'кулом? Мы не можем допустить, чтобы наш мир погиб из-за его капризов…

Ф'лар ждал, надеясь, что первым заговорит Д'рам. Если один из Древних вымолвит слово осуждения… Килара, не спуская глаз с Предводителя Бендена, нетерпеливо постукивала носком по полу.

– Пожалуй, пора созвать Совет, – сказал наконец Ф'лар. – Нужно известить Т'тона… И на этот раз лучше собраться в Вейре Телгар, чтобы выслушать мнение Р'марта.

– Мнение? – со злостью воскликнула Килара. – Ты хочешь собрать Совет, когда Т'кул и так уже уличен в вопиющей небрежности и …

– И что же, Килара? – спросил Ф'лар, когда она внезапно замолчала.

– Ну… я думаю… надо сделать что-то немедленно. Возникала ли раньше подобная ситуация? Ф'лар бросил вопросительный взгляд на Д'рама и Г'нериша.

– Вы должны что-то сделать! – требовательно повторила Килара, кивнув в сторону Предводителей Древних Вейров. – По традиции все Вейры полностью независимы…

– Прекрасная возможность, Д'рам, чтобы спрятаться за чужой спиной…

– Сейчас об этом не может быть и речи, – голос Д'рама стал резким. – Несомненно, следует что-то предпринять! Но по нашему общему решению. Мы подождем Т'тона.

«Пытается протянуть время? – мелькнуло в голове у Ф'лара. – Знать бы ему наверняка!» Он повернулся к Госпоже Южного и сказал:

– Килара, ты упоминала, что огненная ящерица может поедать Нити. – Эта тема казалась Ф'лару гораздо более занимательной, чем препирательства из-за поведения Т'кула. – Могу я поинтересоваться, как ты узнала, что твой файр в Наболе?

– Придита сказала мне. Ящерица вылупилась в Наболе и вернулась туда, когда ты ее напугал!

– Она была с тобой в Вейре Плоскогорья?

– Нет. Я же говорила, что отправилась к Т'кулу, как только заметила следы Нитей за Главным Хребтом… Я сделала это сразу же! Потом, когда Вейр поднялся, я поняла, что Нити могут достичь Набола, и отправилась проверить.

– Ты сказала Мерону, что ожидается неурочная атака?

– Конечно!

– И затем?

– Я забрала своего файра. Не хотелось, знаешь ли, снова его потерять. – Ф'лар не обратил внимания на скрытый намек, и женщина продолжала: – Затем вернулась в Вейр и взяла огнемет – ведь я отправилась с Крылом Мерики. Не много благодарности я получила от нее за помощь!

«Она говорит правду, – понял Ф'лар, – и волнение служит тому доказательством.»

– Когда моя ящерица увидела падающие Нити, она словно обезумела. Я не могла ее сдержать. Она ринулась к ближайшему клубку, и… и она их ела!

– Ты давала ей огненный камень? – спросил Д'рам, в глазах которого вспыхнул огонек неподдельного интереса.

– Я ничего ей не давала. Я хочу, чтобы у нее было потомство. – По губам Килары скользнула улыбка; женщина погладила спинку зверька, сидевшего у нее на плече. – Она даже залезла в нору, – продолжала Килара, похваляясь способностями своей любимицы. – Люди из наземной команды сказали мне, что видели, как она заползала в нору.

– Над холдом Плоскогорье тоже падали Нити?

Килара равнодушно пожала плечами.

– Не думаю, иначе мы услышали бы об этом.

– Сколько времени продолжалась атака? Удалось ли тебе определить границу падения?

– Она длилась около трех часов. Немного меньше, мне кажется. Считая от времени, когда Крылья наконец вылетели, – добавила женщина с язвительной улыбкой. – Край выпадения Нитей проходил по Главному Хребту, они сыпались на скалы и снег. Я пролетела в сторону Набола, но там мы с Придитой не заметили ничего.

– Ты все сделала превосходно, Килара, и мы благодарим тебя, – сказал Ф'лар, и остальные вожди согласно склонили головы. На губах Килары расплылась довольная улыбка; она поворачивалась то к одному, то к другому всаднику, глаза ее сверкали торжеством.

– Теперь мы знаем о пяти внеочередных атаках, – серьезно начал Ф'лар. Он обвел пристальным взглядом Предводителей Вейров, пытаясь определить, готовы ли собеседники выслушать его. Было заметно, что халатность Т'кула глубоко потрясла вождя Исты. Что касается Т'тона, то Ф'лар не мог предвидеть его реакцию. Если Предводитель Форт Вейра окажется в меньшинстве, согласится ли он с мнением остальных четырех вождей? Встанет ли на сторону Ф'лара? Одобрит ли действия, направленные против Т'кула? Ф'лар покачал головой и продолжал: – Итак, холд Тиллек, восемь дней назад; Верхний Кром, пять дней; север Лемоса, три дня; Южный Вейр, западные болота, два дня, и наконец Плоскогорье. Несомненно, Нити падали и в Западный океан; значит, атаки стали более частыми и время между ними сокращается. Больше ни одна область Перна не может считаться даже относительно безопасной. Ни один Вейр не может существовать в ритме традиционного шестидневного цикла. – Он угрюмо усмехнулся: – Традиции!

Казалось, Д'рам готов был возразить, но Ф'лар пристально посмотрел на него, и пожилой всадник медленно опустил голову.

– Но все же, что ты собираешься делать с Т'кулом? И с Т'тоном? – Килара видела только одно: больше никто не обращает на нее внимания. – Т'тон такой упрямый! Он не верит, что время атак изменилось. Даже когда Мардра…

Распахнулась дверь, и в проеме появилась огромная фигура Фандарела.

– Мы здесь, Ф'лар, и у нас все готово.

Ф'лар огорченно потер ладонью висок… Как некстати прерывается этот разговор!

– Лорды сейчас совещаются, – начал он, – и к тому же тут возникли кое-какие непредвиденные обстоятельства…

Фандарел кивнул на огненную ящерицу, восседавшую на плече Килары.

– Я слышал о них. Конечно, есть много способов бороться с Нитями, но не все они достаточно эффективны. Посмотрим, на что способны эти существа.

– На что способны… – начала Килара, готовая взорваться от ярости. Робинтон придвинулся к ней и что-то зашептал в ухо. Воспользовавшись этим, Ф'лар повернулся к кузнецу, стоявшему у двери, ожидая, когда всадники последуют за ним. У Ф'лара пропало желание показывать устройство Фандарела. Вряд ли прибор поразит теперь воображение людей холдов, лордов и всадников. Прибор больше говорил здравому смыслу, чем чувствам, и не мог сравниться с этими дивными ящерицами. Тем более, что они оказались способными пожирать Нити…

Ф'лар обернулся на пороге, бросив взгляд на Килару и стоявшего рядом с ней арфиста. Робинтон смотрел на Предводителя Бендена.

Словно прочитав мысли всадника, мастер арфистов почтительно склонился к Киларе, на губах его застыла восхищенная улыбка. Наверное, ему приходилось нелегко: ой не выносил Килару.

– Ф'лар, пожалуй, Киларе не стоит идти с вами, – произнес хитроумный арфист. – Такая толпа… Ящерица может опять испугаться.

– Но я хочу есть, – запротестовала женщина. – И там музыка, песни…

– Словно подтверждая ее слова, снаружи раздался звон гитарных струн.

– Похоже, это Тагетарл, – усмехнулся арфист. – Сейчас я позову его и попрошу принести чего-нибудь съедобного с кухни. Так будет гораздо лучше, нежели толкаться среди всякого сброда, уверяю тебя.

С подобающей куртуазностью он усадил женщину в кресло и, повернувшись спиной к Ф'лару, сделал ему незаметный знак, который можно было истолковать только как «Исчезай поскорее!»

Выйдя во двор, на яркий свет послеполуденного солнца, всадники очутились в шумном людском водовороте. Ф'лар увидел парня с веселой физиономией, в руках у него была гитара. Юноша коснулся струн, звонким аккордом ответив на призывный свист своего мастера. Итак, есть надежда, что Робинтон скоро присоединится к ним – Килара, конечно, отдаст предпочтение более молодому музыканту.

Фандарел расставил оборудование в дальнем конце двора – там, где наружная стена холда примыкала к поверхности утеса. Трое подмастерьев, оседлавших верх стены, что-то осторожно спускали на каменные плиты; остальные суетились возле приборов. Пока Предводители Вейров шли за огромным кузнецом, уверенно прокладывавшим путь сквозь толпу, Ф'лар уловил немало косых взглядов и обрывков разговоров. – Теперь многое переменится, – молодой человек, носивший цвета одного из малых холдов, склонился к соседу. – Только подумай, всадники даже н а с не подпускали близко к яйцам…

– Ты имеешь в виду владетелей холдов? – осведомился собеседник. Он покачал головой. – Забавно, как все поверили этому выскочке из Набола… Да… Клянусь Золотым Яйцом!

«Теперь каждый на Перне сможет заполучить файра, – подумал Ф'лар. – Разрешит ли это проблемы? Утихнет ли древняя кастовая неприязнь?»

В небе появились драконы. Он посмотрел вверх и узнал бронзового Т'тона и Лорант, золотую Мардры. Ф'лар вздохнул. Прежде чем обращаться к Т'тону, ему хотелось узнать, каким образом Фандарел собирается явить свое устройство.

«Мнемент, что в главном зале?»

«Болтовня. Они ждут еще двух лордов.»

Ф'лар попытался разглядеть, привез ли Т'тон отсутствующих владетелей – Гроха из Форта и Сэнджела из Южного Болла. Эти двое не обрадуются, если Конклав начнется без них. Но если лорд Грох узнает о последних событиях на Плоскогорье… Ф'лар внутренне содрогнулся, одновременно пытаясь выдавить вежливую улыбку. Бормоча извинения, он проталкивался сквозь группу владетелей малых холдов – слишком малых, чтобы участвовать в Конклаве. Кажется, эти люди упорно не хотели его замечать.

Неподалеку от помощников Фандарела, возившихся с приборами, стайкой сгрудились всадницы. Их интерес к работе кузнецов явно не был искренним: даже Надира, прекрасная подруга Г'нериша, обладавшая на редкость добрым нравом, выглядела обеспокоенной. Биделла, Госпожа Вейра Телгар, была совершенно растерянна: правда, такое случалось с ней нередко – она не отличалась большой сообразительностью.

Наконец, из толпы гостей вынырнула Мардра и сразу пожелала узнать, что случилось. Т'кул и Мерика уже прибыли? Почему тогда их не встречают хозяева холда? Нынешних лордов не упрекнешь в излишней вежливости. Конечно, она не претендует на прием в духе старых добрых традиций, но все же…

В этот момент до ушей Ф'лара долетел звон стали о сталь. Обернувшись, он увидел лорда Гроха, который молотил в дверь главного зала рукояткой своего ножа. Его суровое лицо покраснело от гнева. Сзади стоял тощий, мрачный Сэнджел. Дверь чуть-чуть приоткрылась, затем распахнулась пошире – ровно настолько, чтобы два лорда могли пройти в зал. Судя по выражению лиц, им требовалось немалое время, чтобы успокоиться.

– Что еще осталось сделать? – спросил Ф'лар у кузнеца. Он старательно вспоминал, как выглядел тот прибор для передачи сообщений на расстояние, который Фандарел показывал ему в мастерской. Мешанина труб и проволоки, нагроможденная в углу двора, выглядела впечатляюще.

– Нужно только закрепить этот провод. вот сюда, – сказал кузнец, одновременно с удивительной ловкостью работая своими толстыми пальцами. – Так. Теперь я переставлю эту рукоятку – и мы готовы послать сообщение в мастерскую, чтобы проверить аппарат. – Фандарел склонился над своей конструкцией с такой же осторожностью, как королева драконов над золотым яйцом.

Ф'лар почувствовал, что сзади кто-то стоит; резко обернувшись, он поймал внимательный взгляд Робинтона. Арфист кивнул ему.

Фандарел, осторожно нажимая на рукоятку, кодировал послание. Из аппарата ползла полоска серой бумаги, испещренная красными штрихами неравной длины.

«Сборка закончена вовремя, – зашептал Робинтон в ухо Ф'лару. – Все в порядке. Будьте наготове.» Закончив перевод, арфист произнес, хохотнув: – Как всегда, наш друг работает без осечек.

Кузнец повернул переключатель и выжидающе посмотрел на Ф'лара. Внезапно с высоты раздался звенящий крик Мнемента. Драконы начали расправлять крылья, затмевая солнце, спускавшееся к утесам Телгара: тени покрыли огромный двор холда.

«Грох рассказал лордам, что Т'тон обнаружил в Форте прибор для дальновидения. Он рассматривал через него Алую Звезду. Лорды ошеломлены. Будь внимательней», – передал Мнемент.

Двери главного зала широко распахнулись, и владетели холдов повалили на крыльцо. Одного взгляда на Гроха было достаточно, чтобы убедиться в истинности доклада Мнемента. Лорды плотными рядами заполнили ступени, сверля взглядами всадников, собравшихся в углу двора. Грох поднял руку, ткнул пальцем в сторону Ф'лара и раскрыл рот. В этот миг резкое стрекотание аппарата Фандарела прервало напряженную тишину.

– Смотрите! – вскричал кузнец, хватая полоску бумаги. Люди, заполнившие двор и крыльцо холда, уставились на непонятный механизм. – Послание из холда Айген! «Нити падают…» и передача прервана на середине слова!

– Что за чепуха! – заревел Грох. Багровое лицо лорда покраснело еще больше, когда возглас Фандарела прервал речь, которую он был намерен произнести. – Нити падали на Плоскогорье вчера в полдень. Как могут они сегодня вечером появиться над Айгеном? Во имя Яйца, что это значит?

– Ничего не понимаю, – громко сказал Г'нериш, взглянув на айгенского лорда Лоуди, который в ужасе замер на ступенях лестницы. – Я же разослал патрули…

Драконы затрубили на скалах. Внезапно над самым двором, словно вспышка пламени, возник зеленый. Спасаясь от пыли, поднятой огромными крыльями, толпа с воплями ринулась под защиту стен.

«Нити падают на юго-востоке Айгена», – сообщение драконов было четким и ясным. Всадники повторили его для столпившихся во дворе людей.

– Куда ты идешь, Ф'лар? – крикнул Грох, когда вождь Бендена двинулся вслед за Г'неришем к воротам. Воздух был заполнен свистом крыльев, испуганными воплями женщин и проклятиями мужчин.

– Сражаться с Нитями в Айгене, конечно, – бросил Ф'лар через плечо.

– Это мои проблемы, – сказал Г'нериш, обернувшись и протянув руку ладонью вперед, словно хотел остановить Ф'лара. Но в этом жесте не было гнева: скорее – удивление и благодарность.

– Г'нериш, подожди! Я с тобой! – Лорд Лоуди оттолкнул с дороги разгневанного Гроха и бросился вслед за Предводителем Айгена.

– А что с Истой? Остров тоже в опасности? – с дрожью в голосе спросил лорд Уорбрет.

– Пойдем и проверим, – предложил ему Д'рам.

Он взял лорда под руку и подтолкнул к воротам.

– С каких это пор дела Айгена и Исты стали касаться Вейра Бенден? – возникший в воротах Т'тон заступил дорогу Ф'лару. Эти слова, произнесенные угрожающим тоном, донеслись до крыльца. Всадники остановились.

Ф'лар нахмурился.

– На юге падают Нити. Вспомни, когда Вейру Телгар понадобилась помощь, Айген и Иста послали туда своих людей. Можем ли мы пировать, когда другие сражаются?

– Иста и Айген могут справиться сами!

Вдруг в вышине раздался крик Рамоты, ей ответили другие королевы. Никто не знал, что означал этот трубный призыв, но внезапно Рамота исчезла, растворившись в предзакатном небе. Ф'лар даже не успел удивиться, что она вошла в Промежуток без Лессы: его внимание было приковано к Т'тону, ладонь которого легла на рукоятку висевшего у пояса кинжала.

– Нам лучше продолжить этот спор в другой раз, Т'тон! И наедине. А сейчас… Нити падают, всадник!

Снаружи начали приземляться бронзовые, стараясь сесть поближе к воротам. Зеленый всадник из Айгена направил своего зверя к правой надвратной башне. Когда когти дракона царапнули каменный парапет, он закричал, повторяя послание. Люди, сбившись в тесную группу, молча выслушали гонца.

Но Т'тон не собирался останавливаться.

– Значит, Нити падают, Ф'лар? И благородный вождь Бендена опять всех спасет? Даже тех, кто не просит его об этом? – Он язвительно расхохотался.

– Хватит! – Д'рам решительно шагнул вперед и отодвинул Т'тона в сторону. Резким взмахом руки он велел вождю Форт Вейра замолчать. Т'тон не обратил внимания на этот призыв и оттолкнул Д'рама с такой яростью, что тот пошатнулся.

– Я сыт Бенденом по горло! Нотациями Бендена! Благородством Бендена! Помощью Бендена! И вождем Бендена тоже…

С этим гневным выкриком Т'тон метнулся к Ф'лару: его обнаженный клинок, занесенный для смертельного удара, сверкнул на солнце.

Плотные ряды зрителей в ужасе откачнулись назад. Ф'лар не двигался, пока оставалась хоть какая-то надежда, что вождь Форт Вейра сдержит ярость. Затем он уклонился от удара и вырвал из ножен свой кинжал.

Это был новый клинок, подарок Лессы. Стальное лезвие еще не коснулось ни мяса, ни хлеба, а теперь его окрестит человеческая кровь. Лишь смерть могла быть исходом этого поединка, от которого зависела судьба Перна.

Ф'лар пригнулся, стиснул пальцы на рукояти и слегка покачал клинок, чтобы ощутить его балансировку. Слишком многое зависело теперь от этого ножа, на пол-ладони уступавшего длиной кинжалу Т'тона. Вождь Форт Вейра уже мог достать Ф'лара; вдобавок полетное кожаное одеяние служило гораздо лучшей защитой, чем легкое облачение Ф'лара. Глаза Предводителя Бендена впились в лицо противника. Он ощущал тепло солнечных лучей на затылке, шероховатость камней под ногами и повисшую над огромным дворцом напряженную, тяжелую тишину; чувствовал аромат цветущих лоз, которыми были увиты стены, запах пищи, пота… и страха. С легкостью и быстротой, поразительной для его возраста и сложения, Т'тон снова ринулся вперед. Ф'лар дал ему приблизиться, спокойно наблюдая, как противник скользящим движением обогнул его слева, пытаясь вывести из равновесия серией ложных выпадов. Нехитрая тактика. Ф'лар почувствовал облегчение. Если это все, на что способен Т'тон… Через миг Древний был рядом. Со сверхъестественной скоростью он перебросил нож в левую руку – так быстро, что за этим движением невозможно было уследить. Его правая ладонь поднялась, затем опустилась в рубящем ударе, парализовавшем запястье Ф'лара. Бенденец отпрянул назад, чтобы избежать острого, футовой длины клинка – рука онемела, сознание смертельной опасности окатило его, словно ледяной водопад.

Как показалось Ф'лару, для человека, ослепленного яростью, Т'тон слишком хорошо контролировал свои действия. Чего он добивался? Почему затеял ссору – здесь и в такое время? Зачем, намеренно передергивая слова, пытался втянуть Ф'лара в схватку? Ведь ни Д'рам, ни Г'нериш не были обижены, когда вождь Бендена предложил им помощь. Значит, Т'тон хотел этого поединка. Но почему?

Внезапно Ф'лар понял все. Предводителю Форта уже известно о преступной небрежности Т'кула, и он ясно представляет, что остальные вожди Древних Вейров не захотят замять дело. Во всяком случае, до тех пор, пока в Совет входит Ф'лар Бенденский, который, конечно, потребует заменить Предводителя Вейра Плоскогорья. Если сейчас Т'тон убьет Ф'лара, то сможет навязать свою волю остальным. К тому же с гибелью Ф'лара лорды потеряют сильного заступника; как в глубокой древности, Вейры опять станут доминировать над холдами и мастерскими.

Т'тон надвигался, готовясь атаковать. Ф'лар отступал. Глаза его были прикованы к груди противника, не к лицу, не к руке, сжимавшей нож, – к груди! Здесь находилась точка, выдававшая намерения врага – надо только уметь видеть! Слова старого К'гана, погибшего семь Оборотов назад! Слова К'гана, обучавшего юных всадников Бендена, всплыли в памяти Ф'лара. Да, К'ган был хорошим наставником… Но мог ли он вообразить, что преподанное им искусство защитит вождя Вейра в схватке с другим вождем – во имя спасения Перна?

Ф'лар резко вздернул голову, прогоняя непрошеные мысли. Предаваться воспоминаниям – не лучший способ выжить в поединке.

Вдруг Т'тон сделал стремительный выпад: бенденец почти инстинктивно отпрянул назад, уклоняясь от сверкающего лезвия. Вздох пронесся по рядам зрителей, когда послышался треск разрезаемой ткани. Ф'лар ощутил острую боль в подбрюшье – такую внезапную, резкую, что вначале ему показалось, будто клинок Т'тона оставил лишь царапину. Однако в следующий миг его затопила волна дурноты.

– Неплохой удар, Форт. Но ты действовал слишком медленно, – услыхал Ф'лар собственный голос, чувствуя, как губы его растягиваются в недоброй усмешке. Он пригнулся, отметив, что кожаный пояс по-прежнему стягивает его талию – лишь клок ткани, свисавший над ремнем, трепетал в такт дыханию.

Т'тон недоверчиво уставился на противника. Взгляд его скользнул по фигуре Ф'лара, задержавшись на клочке ткани; затем он посмотрел на лезвие своего ножа. Оно было чистым, незапятнанным. Т'тон ударил снова, но судорога раздражения, скользнувшая по его лицу, подсказала Ф'лару, что вождь Форта разочарован явным провалом своей атаки. Он рассчитывал нанести противнику серьезную рану.

Ф'лар отпрянул в сторону, с презрительным безразличием избежав сверкнувшего рядом клинка, и ответил серией молниеносных ложных выпадов, проверяя прочность обороны Древнего. Он не сомневался, что с Т'тоном нужно кончать быстро: нараставшая боль в животе подсказывала, что у него осталось не так много времени.

– Да, Древний, – насмешливо произнес Ф'лар, стараясь, чтобы учащенное дыхание не выдало его, – дела Исты и Айгена касаются Вейра Бенден. Как и дела холдов Набол, Телгар, Кром и других. Потому что всадники Бендена не забыли, что Нити сжигают все и всех – и рожденных в Вейрах, и простых жителей холдов. Запомни, Древний: если Вейру Бенден придется встать одному против Нитей, то он встанет.

Ф'лар бросился к Т'тону и нанес удар в грудь, молясь, чтобы лезвие ножа оказалось достаточно острым – проколоть задубевшую кожу полетного одеяния было нелегко. Усилие вызвало новую волну боли. Отскочив назад, Ф'лар глубоко вздохнул и, глядя в потное, налившееся кровью лицо вождя Форта, заставил себя усмехнуться.

– Ты тянешь время, Т'тон, не так ли? Не спешишь прикончить меня? Конечно, с Нитями иметь дело опасней.

Т'тон с яростью выдохнул воздух. Он приближался, опустив руку с клинком, с явным намерением нанести удар снизу вверх. Ф'лар отступал – слегка согнувшись, готовый отразить выпад. Кожа под ребрами стала влажной. Что это – пот, кровь? Если Т'тон заметит…

– Ну что, Т'тон, утомился? Слишком много пил или начинает сказываться легкая жизнь? А может быть, возраст? Ведь ж твоим сорока пяти Оборотам нужно добавить еще четыре сотни. Кажется, ты уже не способен двигаться побыстрее…

Из горла Т'тона вырвалось рычание. На мгновение он обрел прежнюю быстроту и рванулся вперед, нацелившись клинком в горло Ф'лара. Рука бенденца с зажатым в ней ножом обрушилась сверху на запястье противника, парируя удар; затем кончик лезвия задел шею Т'тона – там, где над воротом белела полоска кожи. В вышине раздался пронзительный крик дракона. В толпе послышались возбужденные выкрики. В следующий миг Ф'лар содрогнулся от боли – кулак Предводителя Форта врезался ему в живот. Он отбил удар Древнего и с неожиданным приливом энергии скользнул в сторону, уклоняясь от сверкающего клинка. Затем, сжав обеими руками свой нож, Ф'лар сделал стремительный выпад. Лезвие проткнуло защитную толстую кожу: он давил на рукоятку, пока не почувствовал, что клинок прошел меж ребер противника.

Ф'лар, покачнувшись, отступил назад. Он видел, как Т'тон зашатался; глаза его выкатились от боли; губы беззвучно шевелились; рукоятка ножа, искрившаяся драгоценными камнями, торчала в боку. Вождь Форта тяжело упал на колени, затем медленно осел на каменные плиты двора. Ф'лару показалось, что эта сцена растянулась на часы. Судорожный вздох вырвался из его горла, отдавшись болью в груди: он пытался удержаться на ногах – сейчас он не мог, не должен был терять сознание. – Бенден моложе, и это время – наше время, Форт! – прохрипел он. Потом повернулся лицом ж толпе, глаза и разинутые в крике рты плыли перед ним, как в тумане. – Но Нити падают на Айген! Нити падают!

Ф'лар шагнул к распростертому на камнях телу. Внезапно он сообразил, что не может идти в бой в рваном и слишком легком платье. Но на Т'тоне была кожаная одежда… Он с трудом опустился на колено и дернул пряжку поясного ремня, не обращая внимания на кровь, что сочилась из-под клинка. Позади кто-то вскрикнул, тонкие пальцы уцепились за его локоть. Мардра.

– Ты убил его! Чего ты хочешь еще? Оставь его в покое!

Нахмурившись, Ф'лар посмотрел на женщину.

– Т'тон жив. Ведь Фидрант не ушел в Промежуток! – Вдруг ему стало легче: все же на этот раз он не убил человека. – Эй, кто-нибудь, дайте вина! И позовите врача!

Ф'лар расстегнул пряжку и освободил правый рукав, когда чьи-то руки начали помогать ему.

– Мне нужно это.. нужно, чтобы сражаться… – пробормотал он. Кто-то протянул ему чистую тряпку. Ф'лар схватил ее и, задержав дыхание, выдернул нож. Секунду он смотрел на покрытый кровью клинок, затем отшвырнул его прочь. Металл зазвенел по камню, толпа отшатнулась. Ему подали полетное одеяние. Ф'лар поднялся на ноги и надел его. Т'тон был крупным мужчиной: одежда оказалась слишком велика. Он туго стянул ее ремнем и внезапно осознал, что над огромным двором повисла тишина, полная благоговейного страха. Ф'лар обвел пристальным взглядом белые пятна замерших в ожидании лиц.