Текст книги "Странствия дракона"

– А причина его поступка… – лорд Грох нерешительно откашлялся, – эта женщина, Килара… Что сделали с ней?

– Ничего, – тон Лессы, холодный и суровый, ясно дал понять, что тема исчерпана.

– Ничего? – Грох был поражен. – Из-за нее погибли две королевы, а вы ничего не сделали?

– А разве вы, владетели холдов, сделали что-нибудь с Мероном? – спросила она, скользнув взглядом по лицам четырех лордов. Наступило молчание. Наконец Лесса подняла голову, всматриваясь в светлеющее на востоке небо. – Мне пора возвращаться в Бенден, скоро рассвет… Не будем мешать Фандарелу и Вансору наблюдать за Алой Звездой.

– Пока они еще не начали, могу я взглянуть еще раз? – спросил лорд Отерел. – У меня очень острый глаз…

Лесса устала, и ей хотелось побыстрее очутиться в Бендене – но не ради нескольких часов сна. Тревога за Ф'лара терзала ее. Правда, с ним был Мнемент… он сообщил бы…

«Конечно, – подтвердила Рамота. – А я сказала бы тебе.»

– Лесса, – долетел до нее негромкий голос арфиста, – как ты относишься к этой экспедиции?

Она подняла взгляд на Робинтона; тусклое пламя догорающих факелов едва освещало его невозмутимое лицо. Что он думал на самом деле? Была ли искренней его речь? Он с такой легкостью умел притворяться… особенно, когда вынуждали обстоятельства.

– Я боюсь… Боюсь, что кто-то уже пытался до нас, понимаешь? Иногда это кажется мне неизбежным… А порой я сомневаюсь…

– Скажи, тебе встречались какие-нибудь записи о путешествиях во времени? Кроме твоих собственных, конечно?

– Нет, – ответила она. – Но раньше в этом не было нужды…

– А ты уверена, что теперь есть нужда совершать новое путешествие, туда? – Его палец указал на кровавый глаз в ночном небе.

– Не мучай меня, Робинтон… – прошептала Лесса. Что могла она сказать? И мог ли сказать что-нибудь любой человек на Перне? Боль, неуверенность, беспокойство блеснули в глазах арфиста, и Лесса непроизвольно сжала его руку. – Откуда мы знаем? – снова шепнула она – Что ждет нас там?

– Помнишь «Песню о покинутых Вейрах»? Когда-то она подсказала, что ждет тебя в будущем – и в прошлом.

– Ты нашел для меня новую таинственную песню?

– Новые тайны – да. – Он улыбнулся, осторожно накрыв ее ладонь своей большой рукой. – Подсказки? – Робинтон отрицательно пожал плечами и шагнул в сторону. Над ними сверкнули золотом крылья опускавшейся Рамоты.

Но его вопрос было так же трудно забыть, как «Песню о покинутых Вейрах», что привела ее к прыжку в прошлое.

Когда Лесса вернулась в Бенден, лоб Ф'лара был горячим; спал он беспокойно. Свернувшись за его спиной на широкой кровати, она тоже попыталась уснуть, но не смогла. Слезы текли по ее щекам – Ф'лар метался в жару, неведомое будущее страшило… Наконец она поднялась и вышла в большую пещеру. Задремавшая было Рамота приподняла голову и сложила передние лапы в виде колыбели. Скользнув в нее, погрузившись в излучаемые драконом тепло и нежность, Лесса наконец уснула.

Утром Ф'лар чувствовал себя не лучше. Лихорадочно возбужденный от жара, он пожелал узнать, что же Лесса видела прошлой ночью.

– Не понимаю, чего ты ждал от меня, – с некоторым раздражением заявила Лесса, в четвертый раз повторив свой рассказ.

– Я ждал, – он сделал многозначительную паузу, – что удастся разглядеть что-нибудь характерное… нечто такое, что может служить ориентиром для драконов… – Он отбросил со лба непокорную прядь. – Мы должны выполнить то, что обещали лордам.

– Зачем? Хочешь доказать, что Мерон лжет?

– Нет. Выяснить, можем ли мы навсегда избавиться от Нитей. – Он требовательно посмотрел на Лессу, словно она была обязана знать ответ. – Мне кажется, такие попытки бывали и раньше, – тихо произнесла она.

– Но Нити не исчезли…

– Это ничего не значит, – резко ответил Ф'лар и закашлялся, прижав ладонь к забинтованному боку. Лесса бросилась к нему с кружкой охлажденного вина, смешанного с фруктовым соком.

– Позови Ф'нора, – нетерпеливо попросил он.

Лесса посмотрела на него; обессиленный приступом кашля, Ф'лар дышал тяжело, неровно.

– Если смогу оторвать его от Брекки…

Губы Ф'лара сжались в тонкую линию.

– Думаешь, только ты, Ф'лар Бенденский, Предводитель Вейра, способен пренебречь традициями? – спросила она.

– Дело не в…

– Если ты беспокоишься о своих любимых червях, то знай – я попросила Н'тона поймать Нить…

– Н'тона? – Ф'лар удивленно расширил глаза.

– Да. Он хороший всадник… И всегда вовремя поспевает туда, где нужна его помощь.

– И?..

– И в Форте считают, что когда поднимется их королева, он станет Предводителем Вейра. Ведь ты этого хотел?

– Я не о том… Нить…

Лесса почувствовала, как при одном воспоминании сжался ее желудок и к горлу подступила тошнота.

– Ты был прав… Как только мы бросили Нить в контейнер, личинки повыбирались на поверхность… И Нити не стало…

Глаза Ф'лара сверкнули, на губах появилась торжествующая улыбка. Он попытался приподняться.

– Почему же ты не сказала мне раньше?

Скрестив на груди руки, Лесса обожгла его одним из самых суровых своих взглядов. – Потому что у меня хватает и других дел в Вейре. Когда ты будешь здоров…

– Но что сказал Н'тон? Он понял, что я пытаюсь сделать?

Лесса задумчиво посмотрела на своего друга.

– Да, конечно. Поэтому я и выбрала его, чтобы заменить Ф'нора. Казалось, Ф'лар почувствовал облегчение. Глубоко вздохнув, он откинулся на подушки и прикрыл глаза.

– Хороший выбор… Он способен на большее, чем командовать Крыльями Форт Вейра. Он – продолжатель нашего дела, Лесса… Вот то, в чем мы нуждаемся… В человеке, который способен думать… – Глаза его, полные лихорадочного возбуждения, внезапно открылись. – Я хочу, чтобы он прибыл сюда! Немедленно!

– Подожди, Ф'лар, ведь он теперь всадник Форт Вейра..

Ф'лар схватил ее за руку и притянул ж себе.

– Как ты не понимаешь, – хрипло прошептал он. – Н'тон должен знать… Знать все, что я планирую… И если что-нибудь случится… Лесса непонимающе уставилась на него. Затем ее глаза наполнились слезами, губы дрогнули. Мрачные предчувствия Ф'лара расстроили и напугали ее.

«Неужели он может умереть?»

– Ф'лар, перестань терзать себя, – полуплача, полусердясь пробормотала она. Его руки были такими горячими!

Он снова откинулся на подушку, беспокойно дергая головой, едва шевеля запекшимися губами. Лесса склонилась над ним.

– Случалось раньше… я знаю, знаю… если бы Ф'нор…

«Прибыли Лиот и зеленый из Телгара», – объявил Мнемент.

Лесса отметила бесстрастный тон бронзового; казалось, бред Ф'лара не взволновал его.

Ф'лар удивленно вскрикнул, бросив на Лессу вопросительный взгляд.

– Не смотри так на меня. Я не посылала за Н'тоном. Еще даже не рассвело.

«Зеленый доставил посланца… Человек очень взволнован», – добавил бронзовый; теперь в его ментальных сигналах чувствовалось любопытство. Рамота, после пробуждения Лессы перебравшаяся на площадку рождений, протрубила привет Лиоту.

В проходе раздались быстрые шаги, и в спальню вошел Н'тон. Его сопровождал Вансор, которого Лесса никак не ожидала увидеть так скоро. Лицо мастера пылало от возбуждения, глаза сверкали, хотя белки покраснели от утомления.

– О, моя госпожа, какие новости, какие новости! Нечто поражающее воображение! – забормотал Вансор, потрясая перед носом Лессы большим листом пергамента. Ей показалось, что там изображено множество окружностей. Затем мастер увидел Ф'лара. Лицо его сразу помрачнело – он понял, что Предводитель серьезно болен. – Прости, господин, я не думал… Я бы не осмелился…

– Не болтай чепухи, – раздраженно сказал Ф'лар. – Что ты принес? Что у тебя там? Дай мне посмотреть. Ты нашел какой-нибудь ориентир для драконов? Иди сюда!

Вансор, однако, неуверенно мялся у порога. Лесса взяла его за руку и повела к постели, по дороге бросив взгляд на пергамент.

– Что здесь нарисовано? Ага, это орбита Перна, а это – Алой Звезды… Но что означают остальные круги?

– Я пока не уверен, моя госпожа… я нашел их, когда изучал небесную сферу прошлой ночью… точнее, сегодня утром. Около нас находится не только Алая Звезда. Есть и другие тела, дальше… Одно можно увидеть на рассвете… верно, Н'тон? – Бронзовый всадник молча кивнул, удивленно посмотрев на Вансора – у мастера была своеобразная манера давать объяснения. – И еще одно, очень бледное… наш третий сосед – его можно видеть на северо-востоке, низко над горизонтом… Н'тон предложил осмотреть всю небесную сферу, и тогда мы нашли вот это… самый большой диск и целую группу более мелких тел, которые движутся вокруг него… Поразительно! В небесах вокруг Перна целое столпотворение! – Вансор нелепо всплеснул руками.

Усмехнувшись, Лесса подтолкнула его к табурету около постели больного. Ф'лар взял лист и стал его рассматривать; в задумчивости он несколько раз провел пальцами по четким линиям, словно прямой контакт с пергаментом делал схему понятней.

– Значит, ты увидел четыре звезды?

– На самом деле, в небесах есть множество других… Гораздо больше, чем мы можем различить глазами, Предводитель. Но только эти, – Вансор показал пальцем на орбиты трех новых соседей Перна, – кажутся дисками небольшими дисками в приборе дальновидения. Остальные – яркие точки в небе… как обычные звезды. Эти же три тела, несомненно, вращаются около нашего солнца, наподобие Перка Я не вижу, каким образом они могли бы избежать действия сил, что связывают Перн и Алую Звезду со светилом… Мы знаем – эти силы огромны, чудовищны…

Ф'лар поднял голову от схемы, и на лице его мелькнул ужас.

– Если они так близки. можем ли мы утверждать, что Нити действительно приходят с Алой Звезды?

– О, мой господин! – простонал Вансор, в замешательстве ломал руки.

– Ерунда, – заявила Лесса с такой уверенностью, что удивленные взгляды трех мужчин скрестились на ее лице. – Давайте не будем усложнять ситуацию. Древние обладали огромными знаниями… достаточными, чтобы сделать этот прибор для дальновидения. И они совершенно определенно указывали на Алую Звезду как прародину Нитей. Если бы Нити падали с другой планеты, в старых хрониках так и было бы сказано. К тому же Нити появляются только тогда, когда Алая Звезда подходит к Перну.

– Помните рисунок в зале Совета Форт Вейра? – задумчиво сказал Н'тон. – Диаграмма с концентрическими окружностями… и на них – маленькие сферы… Только там шесть окружностей… – Внезапно глаза молодого всадника вспыхнули и он впился в пергамент в руках Вансора. – И около предпоследней сферы – несколько мелких спутников!

– Ну, если мы убедились в этом собственными глазами, то о чем же тревожиться? – спокойно заметила Лесса, разливая по кружкам свежезаваренный кла. – Значит, рисунок в Форте – еще одно доказательство мудрости древних.

– Но мы только сейчас разобрались в нем. – мягко сказал Н'тон.

Лесса бросила на него быстрый взгляд и протянула кружку Вансору.

– Да, действительно. Опыт проверяет знание, Н'тон.

– Полагаю, вы оба провели всю ночь у прибора дальновидения? – произнес Ф'лар. Когда Вансор и Н'тон кивнули, он спросил: – Так что же с Алой Звездой? Вы нашли какие-нибудь ориентиры?

Наблюдатели обменялись взглядами, и после едва заметного кивка Вансора Н'тон сказал:

– Нам удалось разглядеть что-то похожее на возвышенность странной формы. Она напомнила мне пик с вытянутой подошвой вблизи Нерата. Только там, – он поднял глаза вверх, – острый конец указывает на восток вместо запада… – Молодой всадник неуверенно пожал плечами. Ф'лар вздохнул; оживление на его лице угасло.

– Не слишком существенная деталь, да?

– Мы наблюдали только одну ночь, – с виноватым видом сказал Н'тон.

– Нет оснований думать, что в последующем изображение изменится.

– Мы увидим другую сторону планеты. – Глаза Вансора мечтательно затуманились. – Ведь Алая Звезда вращается, мой господин, так же, как Перн.

– Но она еще слишком далеко от нас, чтобы разглядеть мелкие детали поверхности, – твердо сказала Лесса.

Ф'лар с досадой посмотрел на нее.

– Если бы я мог увидеть сам…

Глаза Вансора вспыхнули.

– Ты знаешь, мой господин, теперь я разобрался, как надо использовать линзы, чтобы видеть на расстоянии. Конечно, мне не добиться такого увеличения, как в этом древнем приборе, зато я могу установить свое устройство прямо на Звездной Скале Бендена. Интересная задача… Если я вставлю часть линз прямо в Глаз-камень, а другие размещу на вершине Пальца, ты будешь видеть… Нет, это не годится. – Вансор с огорчением вздохнул.

– Почему?

– Ну, эти камни расположены так, чтобы фиксировать направление на Алую Звезду во время зимнего солнцестояния… и в другое время угол наблюдения очень неудобен. Но я зато могу… – Вансор сморщился, нахмурил брови, замер – лишь глаза казались живыми, в них билась могучая и властная мысль, словно на мгновение истинная душа мастера выглянула наружу. Он снова вздохнул: – Я подумаю над этим, мой господин. Я уверен – можно изобрести способы, чтобы наблюдать за Звездой прямо из Бендена.

– Ты совсем замучил Вансора, – сказала Лесса, предупреждая следующий вопрос. – Ведь он не спал всю ночь!

– О, не стоит упоминать об этом, добрая Госпожа, – пробормотал мастер, поднимая на нее воспаленные глаза.

– А по-моему, стоит, – твердо заявила Лесса и взяла кружку из его пальцев. – Мне кажется, мастер Вансор, тебе лучше прилечь отдохнуть – прямо у нас в Бендене.

– О, я не могу так затруднять тебя… Видишь ли, я боялся, что свалюсь с дракона прямо в Промежутке… Но этого не случилось, верно? О, я не могу остаться… Тут дракон из нашей мастерской, и я, вероятно, могу… я лучше…

Голос Вансора постепенно замирал, пока Лесса вела его по коридору в комнаты гостей. Н'тон посмотрел ему вслед и мягко улыбнулся.

– Он всю ночь был на ногах, – сказал молодой всадник. – Славный человек!

– Значит, ты не нашел пути на Алую Звезду?

Н'тон медленно покачал головой.

– Нет. Мы видели только темные пятна и эти серые области… Большую часть времени поверхность закрывали розовые массы, похожие на облака. Перед самым рассветом острый выступ, похожий на пик в Нерате, тоже исчез, остался только тусклый серовато-красный отблеск.

– Должен же быть какой-то путь туда…

– Я уверен, ты найдешь его – когда тебе станет лучше.

Ф'лар вздохнул.

– Ладно, раз это пока не двигается, давай перейдем к другому. Лесса сказала, что ты раздобыл для нас Нить. Ты видел, как личинки расправлялись с ней?

Н'тон кивнул, глаза его заблестели.

– Если мы не уступим Южный материк Т'кулу, я разошлю поисковые группы, чтобы определить его границы. Мы ведь даже не представляем, насколько он велик. С запада район Южного Вейра окаймляют пустыни, с востока – морское побережье. Но вряд ли на всем материке это единственная болотистая местность, где обитают личинки… – Ф'лар покачал головой. Ему было трудно говорить; он сделал глубокий вдох и постарался, чтобы его слова звучали спокойно. – За семь Оборотов над Южным Вейром не раз падали Нити – и ни одной норы, подумай! Их не находили ни наземные команды, ни самые опытные, самые внимательные всадники. Так утверждал Т'бор. Почему-то атаки на юге всегда кончались без тяжелых последствий.

– И что ты думал об этом? – с иронией спросила Лесса, войдя в комнату. – Ничего. Пока не нарушилась периодичность атак и ты случайно не оказался на южных болотах, тебе и в голову не приходило связать все факты.

Конечно, она права, но лицо Н'тона оставалось бесстрастным. Молодой всадник словно обдумывал какую-то важную мысль, поглотившую его полностью и безраздельно. Наконец он повернул голову и встретил взгляд Ф'лара.

– Мой вождь, долгие Обороты я был всадником, – произнес Н'тон, обдумывая каждое слово. – Я узнал, что ничего не делается без цели. Я привык считать глупым своего отца – ведь путь дубильщика шкур узок, как лезвие ножа, а у того, кому приходится всю жизнь мять кожу, не остается времени для размышлений… Но недавно я понял, что во всем этом есть и порядок, и цель, и смысл… – Он сделал паузу, но Ф'лар знаком велел ему продолжать. – Мне нравится мастер кузнецов… этот человек думает постоянно! – В глазах юноши вспыхнуло такое восхищение, что Ф'лар невольно усмехнулся. – И я так многому научился у него! Я понял, что существует разрыв между нашими знаниями и тем, что хотели передать нам Древние. Я понял, что Южный материк был, вероятно, покинут людьми, чтобы эти странные личинки могли вырасти и набрать силу…

– Ты хочешь сказать, что Древние знали, как сложно попасть на Алую Звезду, и они вывели личинок для защиты своих полей? – спросила Лесса. – Они вывели драконов из огненных ящериц, верно? Ну а личинки… что-то вроде наземной команды, – Н'тон усмехнулся.

– В этом есть смысл, – сказала Лесса, с надеждой посмотрев на Ф'лара. – Несомненно, это объясняет, почему драконы не могут попасть на Алую Звезду. Им это не нужно. Существует иной способ защиты.

– Но тогда почему личинок нет на севере? – запротестовал Ф'лар.

– Случайность! Кто-то внезапно умер и не успел передать знания… Или наводнение смыло почву с опытного участка… Откуда нам знать? – Лесса развела руками. Ф'лару стало ясно, что эта теория ей понравилась – в основном, как противовес его намерению отправить экспедицию на Алую Звезду.

Он тоже был готов поверить, что личинки решат проблему, но Алую Звезду все равно нужно посетить. Хотя бы для того, чтобы доказать владетелям холдов, что всадники не таят коварного умысла.

– Пока мы еще не знаем, смогут ли личинки выжить там, где нет болот, – напомнил он Лессе.

– Нетрудно проверить, – подал голос Н'тон. – Я знаю Южный, вероятно, не хуже Ф'нора. Разреши мне отправиться туда. – Увидев, как нахмурилась Лесса и встревожился Ф'лар, молодой всадник торопливо продолжал: – Т'кул меня не найдет. Он слишком прямолинеен… и предугадать его действия нетрудно.

– Хорошо, Н'тон. Иди. Ты прав. Ведь я действительно еще никого не послал туда. – На миг Ф'лара кольнула обида – Ф'нор был занят с женщиной… А он – всадник! Прежде всего – всадник! Затем он выбросил из головы эту мысль. В конце концов, Брекки была Госпожой Вейра – и она потеряла дракона. Если присутствие Ф'нора ей необходимо, не стоит упрекать ее за это. – Иди, Н'тон. Постарайся исследовать возможно большую территорию. И привези образцы личинок из разных мест. Возможно, они будут чем-то отличаться.

– Личинки есть личинки, – пробормотала Лесса – Звери в горах отличаются от зверей на равнине, – сказал Н'тон. – И лунные деревья, что растут в Южном, больше самых огромных деревьев в садах Нерата.

– Ты знаешь слишком много, – заметила Лесса, улыбкой смягчив свои слова.

Н'тон усмехнулся в ответ:

– Я бронзовый всадник, Госпожа Вейра.

– Отправляйся, – Ф'лар слабо шевельнул рукой. – Нет, подожди… Ты уверен, что Форт обойдется без тебя и Лиота? Когда следующая атака? – Не тревожься. Еще целый день и ночь впереди. Этот ответ, полный молодого задора, внезапно привел Ф'лара в раздражение. Он взглядом показал в сторону прохода и, когда Н'тон перешагнул порог, яростно прохрипел:

– Я снова буду здоров… Буду… буду!

Лесса мгновенно очутилась рядом, ее ладони легли на пылающий лоб Ф'лара. Он поднял руку, прижав ее пальцы к лицу… их целительная прохлада дарила забвение.

– Конечно, ты будешь здоров… Ты никогда не болел, – тихо прошептала Лесса, поглаживая его лоб свободной рукой. Затем привычные строгие нотки зазвучали в ее голосе: – Но ты часто делал глупости. Кто же идет в Промежуток с такой раной?

Ее тон и ласковые, нежные прикосновения пальцев успокоили Ф'лара. Вытянувшись на постели, он закрыл глаза и погрузился в сон.

Глава 14

Раннее утро в холде Руат; середина дня в Вейре Бенден

Когда в холд Руат пришла весть, что Рождение, вероятно, произойдет сегодня, в этот яркий, солнечный день, Джексом не знал, радоваться или нет. С тех пор, как десять дней назад две королевы погибли в смертельном поединке, Лайтол погрузился в такую печаль, что Джексом в его присутствии ходил на цыпочках. Его опекун всегда был мрачным человеком, не признававшим ни шутки, ни веселья, но теперь он вообще почти перестал разговаривать. И это горестное молчание держало в напряжении весь холд. Даже новорожденные дети не плакали. Потерять королеву… Джексом знал, что это плохо, очень плохо… Но потерять сразу двух, таким ужасным образом! В этом ощущалась некая мрачная предопределенность. Джексом был испуган, потрясен до глубины души. Он почти страшился вновь увидеть Фелессана. Его постоянно преследовало чувство вины. Неужели случившееся являлось наказанием за богохульство, за их вторжение на площадку рождений? Однако логика опровергала такой чудовищный вывод. Ведь королевы погибли не в Руате; они были даже не из Форт Вейра, под защитой которого находился их холд. Сам Джексом никогда не встречался ни с Киларой, ни с Брекки. Он не знал Ф'нора, хотя искренне жалел его – если хотя бы половина услышанного им была правда: что Ф'нор взял Брекки в свой вейр и забросил все дела, чтобы выходить ее. А она так тяжело болела… Странно, все сочувствовали Брекки, но никто не вспоминал Килару – а ведь она тоже потеряла дракона.

Джексому хотелось бы разобраться во всем, но он знал, что не должен спрашивать об этом опекуна. Как не должен спрашивать о том, отправятся ли они с Лайтолом на Запечатление в Бенден. Но иначе зачем Предводителю Вейра посылать им весть? И разве руатанка Талина не была одной из девушек, избранных для Запечатления с новой королевой? Значит, кто-то должен будет представлять их холд в Бендене. Ф'лар всегда приглашал обитателей холдов, хотя остальные Вейры не делали этого. И он так долго не видел Фелессана! Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как он летал на праздник в Телгар.

Джексом вздохнул. То был тяжелый день. Он вздрогнул, вспомнив обжигающий холод Промежутка и ужас, который охватил его в этой ледяной пустоте. Лайтол сказал ему – настоящий мужчина не должен испытывать страха. Но страх вернулся опять – когда он увидел, как бьются Ф'лар и Т'тон. Джексом снова вздрогнул; при одном воспоминании по коже поползли мурашки. Все шло плохо на Перне. Королевы убивали друг друга, Предводители Вейров сражались на поединке, Нити неожиданно падали то тут, то там, не подчиняясь расчетам всадников. Жизнь теряла налаженный ритм, привычный порядок рассыпался, и он, Джексом, не мог ничего исправить. Это было несправедливо. Ведь раньше все шло так хорошо! Каждый знал, что холд Руат процветает и богатеет. А теперь, всего шесть дней назад, они потеряли новые поля на северо-востоке… Если дела и дальше пойдут так же, много ли толка будет от тяжелого труда, которым изнурял себя Лайтол? Не потому ли пострадали земли холда, что управляющий теперь стал таким… таким странным, равнодушным? Но как несправедливо! Ведь Лайтол так много работал! Нет, похоже, они все-таки не попадут на этот раз в Бенден… значит, ему, Джексому, не увидеть, кто же пройдет обряд Запечатления с новой королевой, вылупившейся из золотого яйца… Несправедливо, как несправедливо!

– Лорд Джексом! – запыхавшийся работник, хватая ртом воздух, неожиданно появился в дверном проеме. – Господин Лайтол просил тебя обрядиться в лучшее платье! Яйца скоро треснут! – Парень выпучил глаза. – О, мой лорд, ты веришь, что нашей Талине может повезти?

– Безусловно! – с восторгом воскликнул Джексом. – Ведь она родилась в Руате! Иди, я сейчас!

Пальцы, срываясь, скользили по застежкам штанов и куртки. Он надевал их только один раз, на свадьбу в Телгаре, и старался быть очень аккуратным. Однако на великолепной ткани уже красовались сальные пятна – след руки какого-то гостя, который схватил его за плечо и отшвырнул в сторону, чтобы лучше видеть поединок.

Накинув плащ, Джексом разыскал под кроватью перчатки и вприпрыжку помчался во двор, где ждал голубой дракон.

Однако при первом же взгляде на голубого он вспомнил, что старшему сыну Гроха досталось яйцо огненной ящерицы. Лайтол же сам отказался от пары яиц, предназначенных холду Руат, второму по старшинству на Перне. И это тоже было вопиющей несправедливостью. Пусть сам Лайтол не собирался иметь никакого дела с файрами, но почему же должен страдать он, Джексом? Лорду Руата положено яйцо! Лайтол не имел права отказываться!

– Будет добрый день для Руата, если ваша Талина пройдет Запечатление с королевой, – приветствовал его Д'вер, голубой всадник.

– Да, – уныло ответил Джексом; разноцветные файры – недосягаемая мечта – порхали перед его глазами.

– Приободрись, паренек, – сказал Д'вер. – Дела могли быть и хуже.

– Как?

Но Д'вер только усмехнулся, и обиженный Джексом решил не приставать к всаднику с разговорами.

– Доброе утро, Требит, – сказал он голубому; дракон повернул к мальчику голову с таинственно мерцавшими глазами.

Тут они услышали голос Лайтола – пасмурный, но отчетливо-властный. Управляющий Руатом давал указания своим помощникам насчет дневной работы.

– Вместо каждого погибшего поля мы должны обработать вдвое больше земли – пока еще не упущено время посева. На северо-востоке много пустующих участков. Пошлите туда людей.

– Но, господин…

– Только не надо жалоб насчет лишних хлопот со старыми хижинами. У нас окажутся лишние едоки, если мы не побеспокоимся об урожае… А голод гораздо труднее выдержать, чем весенние сквозняки.

Лайтол бросил беглый взгляд на своего подопечного и, кивнув в ответ на его пожелание доброго утра, шагнул во двор. Щека управляющего судорожно дернулась, когда он подымался на плечо Требита, чтобы занять обычное место – там, где шея дракона переходила в мощный загривок. Скупым жестом он велел Джексому сесть рядом с ним и кивнул Д'веру. Улыбка тронула губы всадника, словно он и не ожидал от Лайтола ничего иного. Через мгновение дракон взмыл вверх. Вверх, в бездонную синеву неба, нависавшего над башнями Руата – теперь такими крохотными, жалкими, уходившими все ниже и ниже… Затем наступил мрак, и Джексом задержал дыхание, чтобы ужасающий холод промежутка не обжег горло. В следующий миг они очутились над Звездной Скалой Бендена. Вокруг парили, кружились, вспарывали крыльями воздух драконы – так близко, что Джексом невольно зажмурился. Столкновение казалось неизбежным. Но – обошлось, и он рискнул приоткрыть глаза.

– Откуда… откуда они знают, кто где? – спросил Джексом Д'вера. Всадник усмехнулся.

– Они знают. Драконы никогда не сталкиваются в воздухе… – Тень воспоминания промелькнула на его лице, обычно веселые глаза Д'вера погрустнели.

Джексом застонал сквозь зубы. Какую глупость он допустил! Разве можно напоминать о недавней трагедии, о гибели двух королев!

– Все напоминает об этом, паренек, – словно прочитав его мысли, сказал Д'вер. – Даже цвета драконов поблекли… Но, – продолжал он бодрее, – Запечатление новой королевы поможет нам.

Джексом хотел бы разделить надежду всадника, но ему казалось, что сегодня случится что-то нехорошее. Он раскрыл глаза пошире – и тут же в ужасе вцепился в кожаную куртку Д'вера. Их голубой был уже внизу, в чаше Вейра, и мчался прямо на скалистую стену! Даже хуже – на зеленого дракона, маячившего впереди!

Но вдруг они оказались в широком проеме верхнего туннеля, ведущего к площадке рождений. Свист рассекавших воздух крыльев, острый, устоявшийся запах драконов, свет, сменивший темноту прохода… Они зависли под сводами гигантской пещеры, над слабо дымившимся песком; каменные стены ярусами уходили ввысь, люди и звери заполняли огромный амфитеатр. У Джексома разбежались глаза при виде яиц на площадке рождений, разноцветных одежд всадников и гостей, сверкающих глаз и распростертых крыльев драконов – голубых, зеленых, коричневых… Где же бронзовые?

– Они привезут девушек, лорд Джексом… Ого, твой приятель, юный бездельник, уже тут! – Д'вер не успел договорить, как голубой приземлился на краю площадки, и нос Джексома ткнулся в жесткую кожу полетной одежды. – Слезай!

– Джексом! Ты здесь!

И Фелессан хлопнул его по плечу. Он тоже был наряжен в новый костюм, еще пахнувший краской – жесткая ткань уколола ладонь Джексома, когда он в восторге треснул друга по спине.

– Спасибо, что ты привез его, Д'вер! Добрый день, господин Лайтол. Предводитель и Госпожа Вейра просили приветствовать тебя и передать, что приглашают разделить с ними полдневную трапезу – если у тебя найдется время после Запечатления.

Все это Фелессан выпалил с такой скоростью, что голубой всадник расхохотался. Лайтол же склонил голову так благоговейно, что Джексома кольнуло раздражение – мрачная торжественность наставника казалась ему неуместной.

Фелессана, похоже, эти нюансы не беспокоили. Крепко схватив Джексома за рукав, он потащил его в сторону, подальше от взрослых. Они остановились у обрамлявшей песчаную арену стены, и Фелессан прошептал – так громко, что его, наверное, было слышно на трех нижних ярусах:

– Я и не надеялся, что тебе разрешат приехать… Все ходят такие мрачные – после… после… ну, ты знаешь!

– А больше ты ничего не слышал? – спросил Джексом, красноречивым взглядом призывая приятеля говорить потише.

– Что? – Фелессан озабоченно осмотрелся. – Неужели в Руате случилось что-то плохое?

Джексом покачал головой. Он украдкой взглянул на Лайтола, но тот, не обращая внимания на своего воспитанника, приветствовал знакомых всадников на верхних ярусах. Гости продолжали прибывать; одни – на крыльях драконов, другие – через нижний вход. Они быстро пробегали по обжигающему песку и карабкались вверх по крутой лестнице. Фелессан вдруг захихикал и, подтолкнув друга локтем, показал на важного мужчину и дородную женщину, пересекавших площадку рождений. У их башмаков, вероятно, были тонкие подошвы; жар от песка заставлял эту представительную пару семенить и мелко подпрыгивать.

– Не думал я, что соберется так много народа после того, что случилось, – возбужденно шепнул Фелессан, его широко распахнутые глаза пробегали по рядам. – Взгляни-ка на этих! – Он кивнул в сторону трех мальчишек на нижнем ярусе с эмблемами Нерата на груди. – У них такой вид, словно здесь воняет! Ты ведь не думаешь, что драконы воняют?

– Нет, конечно! От них совсем слабо пахнет… и так приятно! А эти парни… они здесь для Запечатления?

– Что ты! – Фелессан округлил глаза. – Претенденты будут в белом. Они придут позже… О-о-о-п! Кажется, им лучше поторопиться… Ты видел, как закачалось вон то яйцо?

Среди драконов поднялся гул; только что прибывшие, испуская возбужденные крики, приземлялись на верхних ярусах. Огромные крылья на мгновение закрыли от Джексома арену с кучкой яиц; в следующую секунду воздух был пуст, и он заметил, что теперь начали раскачиваться все яйца. Только одно оставалось неподвижным – маленькое яйцо, лежавшее отдельно у самой стены.

– Что с ним? – спросил Джексом.

– С этим маленьким? – Фелессан вздохнул и отвернулся.

– Мы же ничего с ним не делали…

– Я не делал, – твердо заявил Фелессан, посмотрев на Джексома. – Ты его трогал.