Текст книги "Бракованные"

Глава 9. Ксюша

Поместье Евсеевых (иначе эти барские хоромы назвать нельзя) давит своим величием. Основательное, богатое, оно одним только фасадом намекает, что таких неумелых интриганок, как я, здесь раскусывают в два счета. И зачем ввязалась в эту игру? Интуиция твердит бежать без оглядки, но упрямая решимость под давлением мозга требует довести дело до его логического завершения, выдержать ужин, а после с чистой совестью подать на развод.

Выдыхаю и сжимаю руки в кулаки. Резко разжимаю пальцы. Повторяю странный ритуал, который помогает успокоиться. Мирослав никак мои действия не комментирует, он их попросту не видит, потому что сам переживает не меньше моего. Мы повторили легенду пять раз. Работали – влюбились – решили не афишировать – тайно поженились, чтобы и дальше хранить тихое счастье и не подвергать меня ненужным стрессам в коллективе. Все звучит очень даже правдоподобно, тем более никто из нас с Мирославом серьезными отношениями обременен не был, но что-то упорно не сходится, и я никак не могу понять что.

Машина останавливается под небольшим навесом, где стоит еще два припаркованных авто – семейство собралось в полном составе. Достаю из сумочки зеркальце и быстро осматриваю макияж, поправляю волосы, разглаживаю несуществующие складки на пальто, встряхиваю руками и слышу смешок рядом.

– Что? – Хмурюсь, не понимая веселья Евсеева. – Вы совсем не волнуетесь?

– Если они будут слишком наседать, мы просто уйдем. – Пожимает он плечами и смотрит в окно на свой дом. Интересно, у него были игрушки, или он с детства читал, играл на фортепьяно и готовился управлять семейным бизнесом? Закатываю глаза от странных вопросов, которые не вовремя лезут в голову. – Не переживай, в обиду я тебя не дам.

– С чего вы… – мысленно рычу. Нужно перестраиваться, причем срочно, – ты взял, что меня вообще будут обижать?

– Я слишком хорошо знаю свою семью.

Мирослав обходит машину и подает мне руку, помогая выйти. Его ладонь большая и горячая, цепляюсь за нее, как за спасательный круг, потому что боюсь утонуть в собственной лжи. Евсеев видит мое состояние и не выпускает моих пальцев до самой двери, а я и не тороплюсь разрывать наш контакт, уповая на скользкие дорожки, припорошенные снегом.

– Может, скажем, что у тебя живот скрутило, и уедем? – предпринимаю попытку совсем некультурно слинять, даже поворачиваюсь в сторону машины, но Мирослав берет меня за локоть.

– Я домой приехал, думаешь, мне здесь не помогут? – посмеивается над моим недальновидным предложением. – Я тоже волнуюсь, они все-таки родня, и мне их придется обманывать.

В свете уличных фонарей Мирослав открывается мне с другой стороны. За все время, что я работаю на него, мы никогда не говорили о личном. Оказывается, Евсееву ничто человеческое не чуждо, потому что во взгляде чистое сожаление. Совесть и в его затылок постукивает, но в глубине души поступок Мирослава я все же оправдываю – тяжело расставаться с делом жизни из-за глупой прихоти.

– Как-то вы поздно об этом задумались, Мирослав Станиславович, – посмеиваюсь над боссом и вхожу в гостеприимно распахнутую им дверь.

Внутри просторно и светло, большой холл встречает нас пустотой, которая тут же нарушается двумя непоседами, несущимися наперегонки.

– Мир!

– Дядя Мир! – Малышня с разбегу врезается в Евсеева, тот едва успевает выйти вперед меня и расставить руки для объятий.

– Привет. – Мирослав присаживается на корточки, обнимает детей и целует каждого в щеки. Что-то им говорит, но я не слышу, переводит взгляд на меня. – А это Ксения, моя жена, – подмигивает им и, выпустив из рук, поднимается, взвинчивая напряжение. Я знала о существовании племянников, но встретить их была не готова. Мирослав помогает мне снять пальто, и я оказываюсь под прицелом двух пар глаз.

– Я Тимофей, – смотрит на меня мальчишка постарше и тянет руку. Присаживаюсь и пожимаю ее, чтобы не давить на ребят и позволить им рассмотреть себя получше.

– А тебя как зовут? – улыбаюсь девчушке, что, стесняясь, прячется за братом.

– Маша, – поджимает губы и тянет ладошки к лицу. – Ты красивая, – шепчет робко.

– Спасибо, – киваю и подмигиваю, переходя на такой же шепот: – Но не такая красивая, как ты.

Маша утыкается лицом в плечо брата и не пытается выглядывать. Я же глупо тяну уголки губ вверх, искренне пытаясь понравиться детям.

– Идите в комнату играть! Быстро! – Наше милое знакомство разрушает грозный женский голос, оседающий эхом в ушах. В холл плавно выходит Ольга, награждая меня презрительным взглядом. Она протягивает к детям руки, и те послушно бегут к ней, только Маша оглядывается, но остановиться не решается. – За вами не уследишь. Тимофей, в детской все есть, не пугайте няню побегами. Идите. – Она сдержанно сжимает плечо ребенка, и тот, подавив попытку возразить, уходит, взяв сестру за руку.

Мирослав хмурится, наблюдая за сценой, но не говорит ни слова. Ждет, будто проверяет реакцию на нас у окружающих. Хотя никаких проверок и не требуется: пренебрежение написано на лицах, а отвращение ко мне они даже не скрывают за притворными улыбками. Да уж, любой женский коллектив отдыхает в сравнении с недовольным семейством. А это передо мной предстали только Ольга и ее муж, так же лениво выплывший следом за ней.

– Мирослав, добрый вечер, – кивает больше из вежливости мужчина. – Как добрались?

– Добрый, – босс кивает и шагает к сестре, целует ее в щеку и сжимает ладони в своих. – Знакомьтесь, – он поворачивается ко мне и приобнимает. Прикосновение смущает, но я держусь, улыбаюсь, делая вид, что не замечаю ненависти во взглядах родни Евсеева, – это Ксения, моя жена. Милая, а это моя сестра Ольга и ее муж Ренат.

– Наконец-то Мирослав нас познакомил, – радостно всплескиваю свободной рукой.

– Для нас стало неожиданностью, что у Мира есть супруга, – давит нервную улыбку Ольга. – Но, может, это и к лучшему, моему брату давно пора остепениться. – Она испепеляет Евсеева взглядом, но тот, кажется, приезжает домой в огнеупорном скафандре, потому что и бровью не ведет на выпад сестры. – Добро пожаловать в семью, Ксюша. – Ольга целует воздух возле моих щек, отвечаю ей тем же и не успеваю прийти в себя от приторности духов, как моя рука оказывается в плену больших шершавых ладоней.

– Очень рад, что внуки Яши наконец приезжают в отчий дом не в одиночестве. – Ренат значительно старше своей жены, но ничуть этого не стесняется. Он тянет мою ладонь ближе, почтительно склоняет голову. Замечаю недовольный взгляд Ольги и напрягаю предплечье, не позволяя мужчине оставить поцелуй, сжимаю его руку своей и легонько встряхиваю в знак приветствия.

Мирослав улыбается и сдерживается, чтобы не рассмеяться. Ольга жжется взглядом, я терпеливо жду, когда это пламя семейного очага подействует на Рената. Ему требуется несколько мучительно долгих секунд, чтобы оценить ситуацию, и он понимающе кивает, усиливает хватку и почти до боли стискивает мою руку, а после, проверив меня на прочность, отпускает.

– Ольга, кто тебя учил знакомиться в дверях? – раздается женский голос, принадлежащий бабушке Мирослава. Она появляется ненадолго, ловко крутится, наспех оглядывая меня, и возвращается в комнату.

Мы идем следом. Впереди – Ольга и Ренат, позади – я и Мирослав, теряющиеся от пристального внимания. Хотя неловко себя чувствую лишь я, Евсеев привык к своим родственникам, раз до сих пор поддерживает с ними связь.

Величественный холл сменяется огромной гостиной, где уже накрыт стол, за которым нас ждет Ярослав, младший брат Мира. Он поднимается, идет навстречу и заключает босса в теплые и крепкие объятия, так что Евсееву приходится отпустить мою руку, чтобы ответить на приветствие брату, а после отлепить его от себя.

– Брат, женитьба тебе к лицу, – смеется Ярослав и переводит взгляд на меня. Округляет глаза, в которых я вижу узнавание. Конечно, сложно не понять, кто перед тобой, когда раз в месяц наведываешься к старшему брату в офис и флиртуешь с его помощницей. – Ксения? – Он осматривает меня с головы до ног дважды, будто надеется, что вместо меня через пару секунд появится другая, более достойная претендентка на сердце его брата. Хотя мне, собственно, и сердце не нужно, разве что нагрудный карман, обычно мужчины в нем хранят бумажник, который худеет по велению моих нескромных запросов. – Интересно – Ярослав обнимает и меня. – Он тебя заставил? – шепчет он во время тесного контакта. – Моргни два раза, и я тебя спасу, – смеется, отстраняясь.

Да хоть восемь раз! Я готова, но не уверена, что Ярослав будет действительно меньшим из двух зол. Мирослав брата своего любит и уважает, но чутье упорно подсказывает, что положиться я могу только на босса. Поэтому и обхватываю ладонями его плечо, притискиваясь вплотную. Евсеев накрывает мои ладони своей рукой, давая понять, что рядом с ним бояться мне нечего, а я слышу вздох умиления от бабушки Мира и попутно ловлю теплые взгляды окружающих. Правда, некоторые из них слишком быстро возвращают на лица недовольные маски.

– Засмущали девочку, – причитает бабушка. – Не обращай внимания на эти любопытные носы. – Она хлопочет вокруг, гладит дрожащей ладонью грудь Мира, а после прижимает ладони к груди. – Ну какая вы красивая пара. Ксюшенька, ты прямо картинка. – Искренне улыбаюсь пожилой женщине, с грустью осознавая, что обманывать ее будет сложнее всего. Она ведь и правда рада за внука. Как знать, что будет, когда Мирослав сообщит ей о том, что все закончилось? – Рассаживайтесь, Яков сейчас придет. Ренат, сходи за ним!

Первая волна знакомств заканчивается. Мы располагаемся в гостиной, нам подают обед, но Яков Игнатьевич так и не радует нас своим появлением, ссылаясь на какие-то дела. Мирослав не торопится представлять меня ему, я тоже не рвусь на сцену театра, где сегодня идет спектакль «Недолжецы». Бабушка Мира, Нина Юрьевна, много рассказывает об их семье, Ольга устало вздыхает и закатывает глаза, Ярослав добавляет, припоминая истории об их с Миром шалостях, даже Ренат вовлекается в разговор, но говорит в основном тоже о Мирославе, которого знал с юношества.

Босс все так же серьезен и сосредоточен. Он не позволяет себе лишних движений, только периодически обеспокоенно меня изучает взглядом, контролируя состояние.

К нам с приступом дикого голода прибегают дети, на самом деле терзаемые любопытством и разве что совсем чуть-чуть аппетитом. Маша вертится вокруг меня, но прямо контактировать не решается, потому что Ольга следит за каждым движением дочери.

Я же позволяю себе расслабиться, справившись с порцией вопросов о своей жизни. Где училась, в какой семье росла, куда ездила отдыхать – никто не позволяет себе лишнего, но от этого в груди щемит. Они будто усыпляют бдительность, чтобы я не смогла ничего предпринять, когда появится хищник (он же глава семейства) и в два счета раскусит меня.

Но вместо этого в игру входит Ольга:

– Вы так поспешно женились. Скажите, Ксюша, вы в положении?

Она пытается меня считать, думает, из-за чего я связалась с ее братом. Наверняка записала меня в разряд «шалава корыстная обыкновенная». Евсеев давится кашлем, Ольга ликует, считая, что попала в цель, а я готова свернуть ей шею, чтобы эта злобная стерва больше не задавала подобных вопросов.

– Думаю, когда мы с Мирославом будем готовы, обязательно об этом расскажем. – Демонстративно поднимаю бокал и делаю глоток до невозможности кислого сухого вина. Тот, кто его готовил, явно знал толк в извращениях.

– Это значит «нет»? – не унимается Ольга.

– Это значит, что наша личная жизнь касается только нас с Мирославом. Или вас пригласить подержать свечку? – Прикусываю язык, явно сболтнув лишнего, но тут мне на помощь приходит Ярослав. В повисшей оглушающей тишине он заразительно смеется, мгновенно снижая градус напряжения.

– Да, Ольчик, так тебе еще никто не дерзил. Хорошо, что Ксеня тебя не знала раньше, а то вечер бы прошел тухло.

– Ну хватит вам! – вмешивается Нина Юрьевна. – Нашли что спрашивать! Правильно все Ксюшенька сказала. Вы еще под одеяло к ним залезьте, сплетники, – ворчит на внуков. – Ну какая хорошенькая, – снова дарит мне комплименты.

– Просто это все слишком подозрительно. Мы и знать не знали, кто это, а тут… – Речь Ольги властным, повелительным движением прерывает Ренат: берет жену за руку и предостерегающе хмыкает.

– А может, любовь? – Подается вперед Ярослав. – Я слышал, она не спрашивает, когда явиться.

Тема любви не обходит стороной Нину Юрьевну. Она снова развлекает нас историями, но на этот раз повествует о знакомстве и ухаживаниях Якова Игнатьевича, который в далеком прошлом был романтиком и дарил студентке-первокурснице цветы с соседских клумб. Мы млеем от вина, еды и разговоров, даже Ольга наконец успокаивается и не пытается доставать провокационными вопросами, но меня ждет новый ураган.

– Как ты посмел? – гремит Яков Игнатьевич, бодро врываясь в гостиную и размахивая бумагами. – Как ты мог жениться на… – он застывает, собирая внимание, отведенное его персоне, вычленяет среди знакомого круга лиц неизвестное и тычет в меня белоснежными листами, – вот на ней! Это же позор всей семье! Наследник Евсеева взял в жены секретаршу!

Весь мой настрой мгновенно улетучивается. От Якова Игнатьевича исходит тяжелая энергия, которая в разы хуже, чем у Мирослава. Я думала, босса сложно выдержать, но его дед… Одним взглядом размазывает меня по столу, как надоевшую муху.

– Ксения не секретарша, а мой личный ассистент. – Мирослав отвлекается от игры с Тимофеем и возвращается ко мне. – И да, я на ней женился.

Интересно, моргания еще в силе? Потому что сбежать мне нужно немедленно. В эту же секунду. Смотрю на Ярослава, тот подмигивает, отвечая на вопрос, который на моем лице написан, и улыбается.

– Разводись! Я обо всем договорился, вас разведут завтра утром, только нужно явиться в ЗАГС и подписать бумаги. Забудем об этом, как о страшном сне.

Ого. Вот это «добро пожаловать в семью». Встретили с распростертыми объятиями и даже ковровую дорожку положили, которая, правда, ведет в противоположном направлении от дома.

Все притихают, даже Нина Юрьевна не пытается возразить. Ольга довольствуется победой, потому что сразу выбрала правильную дедовскую сторону, а Ярослав ждет зрелища.

– Мы не будем разводиться. – Мирослав кладет ладонь на мое плечо и наклоняется, дотягиваясь до руки. – Не переживай, – шепотом, от которого по шее бегут мурашки. Евсеев выпрямляется и переплетает наши пальцы, а я отчего-то глупо верю, совершенно наивно. Ни капельки не сомневаюсь в Мирославе и том, что он сможет отстоять нас обоих.

– Ты сделал это назло мне? Чтобы получить компанию и потом быстренько развестись? – От меткого попадания спину пронзает неприятным покалыванием, будто кто-то проволоку через позвонки пропускает.

– Нет. Я сделал это, потому что захотел жениться на Ксении, – говорит так, что даже я, знающая о нашем договоре, верю. Теперь понятно, почему Евсеев пользуется таким успехом у женщин: говорить он умеет. – Компания тут ни при чем.

– Ты! Да ты… – Яков Игнатьевич в сердцах бросает бумаги, и те разлетаются по комнате, являя собой не что иное, как досье на меня. Поджимаю губы от обиды. Конечно, в мире богатых и власть имущих проверяют каждого, но чтобы настолько не доверять своему внуку. Мирослав только хмурится, между бровей залегает складка, так что я сильнее давлю пальцами на его ладонь. – Да как ты посмел выбрать ее! – рвет и мечет глава семейства. – У тебя было столько вариантов! Если ты не знал, с кем связать жизнь, пришел бы ко мне, список давно готов. Но не с секретаршей же! – Он хватается за голову и чуть ли не воет от досады. Не успеваю улавливать перемены его настроения. В следующую секунду Яков Игнатьевич вонзает в меня тяжелый взгляд: – Или ты залетела от моего внука и шантажируешь его моим правнуком?

Внук, правнук. А меня вообще кто-то спросил? Подозрение в беременности, второе за вечер, выводит из себя. Хочу подняться, но Мирослав не дает, буквально вдавливает меня в мягкий стул. Слишком хорошо меня знает.

– Даже если и так, это не твое дело, а наше с Ксенией, – не опровергает его слова, при этом и не подтверждает. Что за игру вы ведете, Мирослав Станиславович? – И относиться к ней неуважительно я тебе не позволю. Если не можешь смириться с моим выбором, я больше не войду в этот дом. – Мир тянет меня наверх. – Спасибо за ужин. Нам пора.

– Правильно. Забирай свою… жену и беги! Еще одумаешься и вернешься с поджатым хвостом! – летит нам вслед, пока мы идем к двери.

– Яша! – вспыхивает Нина Юрьевна. – Нельзя же так!

– Я сам решу, как нельзя. Сядь ты!

Больше мы ничего не слышим, выходим на улицу, спешим к машине, которая уже ждет нас, и ныряем в салон, где Евсеев снова сжимает мою ладонь и не отпускает, пока не выезжаем за ворота. В темноте не вижу босса, только выхватываю слабое очертание. Первой высвобождаю руку и обхватываю ее ладонью, запоминая ощущения.

Подпрыгиваем на кочке, за которой идет крутой поворот. Клонюсь к Мирославу, вовремя не ухватившись за ручку двери, и он подхватывает. Помогает мне вернуться в удобное положение и наклоняется близко. Так, что одно неверное движение, и наши губы встретятся. И я совсем не вовремя думаю, что была бы не против узнать, какие они на вкус и как страстно могут целовать.

– Спасибо, что помогла мне.

– П-пожалуйста. – Растерянно хлопаю ресницами и, уперевшись ладонью в плечо Евсеева, отстраняюсь, возвращаясь в обычное положение. Прижимаюсь бедром к дверце, и она остужает хлынувший по телу жар. Все-таки отвратительная из меня актриса – пару раз за ручки подержались, а я уже надумать себе успела. – Надеюсь, больше с вашими родственниками мне встречаться не придется.

Глава 10. Мирослав

В единственный выходной день, воскресенье, время тянется до унизительного медленно, будто вселенная насмехается надо мной, оставляя как можно больше простора для принятия неизбежного. Ксению родня мне так просто не простит. Мало того, что их еще придется убедить в искренности моих чувств, так и после объяснить, почему разошлись, не очерняя репутацию Савельевой. А ведь они непременно будут винить Ксению, отстаивая меня.

Тру пальцами переносицу и шумно выдыхаю. Ложь обрастает все большими подробностями, упускать которые никак нельзя из виду, иначе потом проблем не оберешься. Нужно записывать. И с Савельевой все изменения обсуждать, хотя вчера она так быстро сбежала из машины, желая скорее избавиться от моего общества, что теперь играть счастливого влюбленного перед родственниками мне придется в одиночку.

Не могу винить Ксению в этом: семью Евсеевых выдержит не каждый, а ей еще со мной работать, если, конечно, дед не настроит новых козней.

– О жене задумался? – нарушает мое недолгое молчание Ярик и ставит на столик бутылку холодного пива. – Выпей и расслабься, ты после вчерашнего сам не свой.

– Нормально все, – отмахиваюсь, и холод стекла остужает поток бурлящих мыслей. – Думаю, с чего вдруг Ольга так взъелась.

– Завидует, ревнует, не обращай внимания, перебесится. – Ярик пожимает плечами и падает рядом на диван.

Поехал к нему в надежде разгрузиться, а в итоге еще сильнее ухожу в мысли. И не посоветоваться ни с кем: тайну нашего с Савельевой брака хранить нужно особенно бережно. Если новый семейный статус так разозлил сестру, то что говорить об остальных, которым только и дай очередную сплетню обмусолить.

– В смысле, завидует? – Поворачиваюсь к брату. Такое ощущение, что он знает гораздо больше меня. Неужели что-то успел выведать до нашего с Ксенией приезда? – Рассказывай. – Салютую ему бутылкой и отпиваю. Горько, только эта горечь приятная в отличие от той, что оседает на душе. И вроде бы забираю то, что мне и так положено, почему тогда так мерзко?

– Все просто: ты женился, на ком захотел. Жена-красотка, не выбранная дедом. А Олю отдали за мужика вдвое старше. Вот и вспылила.

– Нет, подожди, ее, конечно, прессинговал дед, но решение все равно было за ней. Вряд ли ее бы силком тащили в ЗАГС.

– Это бы и не понадобилось: поставили бы подписи задним числом, и дело с концом. Олю особо никто и не спрашивал. – Ярик говорит спокойно, а я ни черта не понимаю. Зато хорошо помню вечер перед свадьбой и наш разговор. Сестра смирилась с участью и сказала, что осознанно идет под венец. Что-то упорно не сходится, ломается, и я ощущаю острую необходимость поговорить с Ольгой.

– Странно.

– Позвони ей утром, если не веришь. – Брат кривит губы. – А пока скажи, как это Ксеня выпустила новоиспеченного супруга из спальни? – переходит к более интересной теме, возвращая и меня в бодрое состояние.

Отставляю бутылку, чтобы на нетрезвый мозг ничего лишнего не ляпнуть. По скользкому льду семейных отношений надо двигаться маленькими шажками. А лучше вообще стоять на месте и ждать, пока меня эвакуирует свидетельство о разводе. Мысли снова невольно возвращаются к Ксении, ее волнению, даже испугу. Никогда бы не подумал, что она будет так тушеваться. Интересно, это из-за напора моих родственников или из-за того, что не доверяет мне и не думает, что защищу? Хотя это, наверное, только я повернут на карьере, раз обманываю семью. Обычно ведь все выбирают людей, особенно близких, и сражаются за них до последнего, поэтому неудивительно, что не верит. И оттого приятно было видеть облегчение в ее взгляде, когда я вмешался в разговор, заступился, став в ее глазах лучше, чем был до этого. Ничего, Ксении еще только предстоит меня узнать, а после мнение обязательно изменится.

Но пока есть другая проблема – любопытный брат, который не отвяжется, пока не получит интересную подробность.

– Секс с женой я обсуждать не намерен, – деликатно сворачиваю с темы. Скоро войдет в привычку называть Ксению женой.

– Может, я тоже такую красотку в жены хочу, – смеется по-доброму. – Попроси Ксеню со своей подругой меня познакомить.

– Не думаю, что она захочет сводничать.

– Все бывает. Ты же вот женился, хотя никто не ожидал.

– И ты туда же? – Хмурюсь и встаю. За последние сутки только и делаю, что обсуждаю штамп в паспорте. Будто поговорить больше не о чем. – Женился и женился, тоже будешь спрашивать, по расчету или по любви?

– Не собирался. Думаю, ты в состоянии сам решить, что тебе нужно: договоры или чувства. Лишь бы вас с Ксеней все устраивало. – Ярик спокоен, его умиротворение передается и мне. – На отдых бы тебе слетать, брат, а то нервный слишком.

* * *

От брата уезжаю поздним вечером. Он смеется и передает извинения Ксении за возвращение мужа в непотребном виде, а я думаю, что обманывать самого близкого человека отвратительнее всего. В последний момент я чуть не сознаюсь, что никто меня ждать не будет дома и что все это фарс из-за тупого условия в дарственной. Но вовремя прикусываю язык. Я не один в этой лжи. И если сам я выплыву, то топить Ксению не намерен.

Заваливаюсь домой и шарю по карманам в поисках трезвонящего телефона. Кому-то я понадобился на ночь глядя. Вздыхаю и закрываю дверь. Дела не ждут даже вечером. Наверное, Самарин решил объявиться раньше завтрашнего утра, так что придется ехать к нему. Сажусь на банкетку в коридоре и хмурюсь недоверчиво. Ольга. Надо же, сама звонит. Неужели осознала, что вела себя отвратительно, и решила извиниться?

– Привет, – отвечаю и слышу детский визг в трубке. Малышня играет, и я улыбаюсь: жаль, что не получилось провести больше времени с ними вчера.

– Привет, Мир, не занят? – подступается милым голоском, снова превращаясь в мою мудрую сестру, от которой вчера не было и следа.

– Нет, говори. Что-то случилось?

– Всегда что-то случается, – слышу, как она улыбается. – Вы вчера так быстро уехали… у вас все хорошо?

Вопрос застает меня врасплох. Значит, все-таки поняла, что наговорила лишнего? Сердце расслабленно разжимается, а с души падает камень. Все же вчера все были на нервах и сделали то, чем теперь не гордятся. Надеюсь, до деда тоже дойдет.

– Да, вполне, – киваю, понимая, что ни черта не знаю, как там Ксения. У нас был уговор на один вечер, сегодня ее самочувствием я не интересовался – лишнее это. Если Савельевой что-то не нравится, она обязательно дает мне знать.

Усмехаюсь, вспоминая, как заказал новую мебель в приемную, а Ксения вытребовала старый стол назад, потому что «только там все ящички удобно расположены, а этот для извращенцев, которые на работе под столом телефон прячут от начальства, а не занимаются делом». Он и сейчас стоит, ни капли не сочетаясь с остальными шкафчиками, зато Савельева довольна. А мне, по большому счету, плевать: лишь бы работу выполняла идеально, чем, собственно, Ксения и занимается. Ни разу не подвела пока что.

– Просто… – она вздыхает и замолкает, будто собирается с духом или решается, говорить или нет. – Не знаю, стоит ли мне в это лезть…

– Не тяни, раз начала. Ты насчет вчерашнего? – помогаю решиться, а то Ольга до последнего будет юлить.

– Что? Нет.

– Я думал, ты звонишь объясниться за свою резкость прошлым вечером, – увожу разговор в нужное мне русло. – Что на тебя вчера нашло? – давлю, едва ли не требуя ответа. Знаю, что поддастся: не в природе Ольги спорить.

– Ого, – охает, – не думала, что ты будешь целый день об этом думать. Ладно, я скажу, – она мгновенно успокаивается, голос твердый, холодный, даже мурашки бегут по коже. – Возможно, я вчера повела себя очень резко, но и ты меня пойми. Мы с тобой несколько недель назад говорили о семье и детях, а тут как снег на голову появляется твоя жена.

– И что? – Ольга тянет время намеренно. – Это повод наседать на мою жену? – намеренно подчеркиваю статус Ксении. И с каждым разом произношу слова все увереннее.

– Мир, я не хотела обидеть Ксению. Но все это выглядит слишком подозрительно. Ты работаешь с ней довольно долго, а тут внезапное известие о свадьбе. Я лишь хотела убедиться, что она тебя не обвела вокруг пальца. Ксения каждый день рядом с тобой, как знать, вдруг она тебе что-то подливала в кофе, а теперь ты женился на ней. Ты ведь хочешь семью, это твое уязвимое место, и она могла на него надавить. Прошу, будь осторожнее, я волнуюсь за тебя.

Слова льются медом, и я верю. Сестра и правда всегда переживает за нас с Яриком, будто это она старшая, а не мы с братом.

– У нас все хорошо, правда. Мы просто не хотели всей шумихи, которая обязательно бы началась. Мы еще и работаем вместе, если ты помнишь, и в офисе никто не знает о нашем положении, иначе Ксении бы спокойной жизни не дали, – откровенничаю оговоренными с Ксенией фантазиями, но иначе Ольгу не убедить. – Оль, можно вопрос? – перевожу тему, потому что в голове всплывает разговор с братом.

– Конечно.

– Ты счастлива с Ренатом?

Она долго молчит. Настолько, что я проверяю телефон, сетуя на отвратительную связь. Но сестра все еще на проводе, только откровенничать не спешит. Подозрительно продолжительная тишина давит, вынуждает придумывать десятки ответов. Поднимаюсь, готовый услышать худший ответ и прямо сейчас помчаться за Ольгой, но она прокашливается и твердо заявляет:

– Я люблю своего мужа, Мир. И ради него готова на очень многое. А тебе все же советую присмотреться к Ксении. Причину, по которой вы храните отношения в тайне, я понимаю и уважаю, но, возможно, ты не единственный, с кем она так секретничает.

– Ты хочешь в чем-то обвинить Ксению?

– Говорю то, что видела: сегодня в торговом центре она ходила в обнимку с мужчиной. Пожалуйста, Мир, не торопись с ней.

Внутри поднимается волна гнева: тяжелого, вязкого и горячего. Она мгновенно разносится по организму и выжигает все спокойствие, так что прикладываю кулаком по двери, и глухой стук летит прямиком в трубку. Пока я тут отбиваюсь от расспросов, Савельева таскается с кем-то по магазинам. И мелькает среди моих знакомых, даже Ольга увидела.

Да какого черта?

У нас ведь есть договор, мы все обговорили и условились, что оба не заводим отношений, пока связаны брачными узами. Вот и первый прокол. Стоит только подумать, что человек тебя не подводит, как он тут же делает обратное, нарушая все обещания и перечеркивая махом собственную репутацию.

– Прости, родной, надо бежать, Маша раскапризничалась. Извини, что доставила плохие вести.

– Все в порядке, – безбожно вру и отключаюсь.

Прямо сейчас поеду и донесу до жены, что шататься с левыми мужиками при живом муже, которого она решила ободрать как липку, очень нехорошо. Он и обидеться может, и условия новые придумать, и даже контракт пересмотреть в угоду себе.

Усмехаюсь и закрываю лицо ладонью, надавливая большим и средним пальцами на виски. Вот так разошелся. Даже обо всякой херне успел подумать. Переговоры с криками не ведутся. Только с холодной головой, только с неоспоримыми аргументами, только до уверенной победы. Иначе нет смысла.

Телефон снова звонит, и я резко хватаю, принимая вызов – сегодня я для всех стал очень уж важным – и даже не удосуживаясь посмотреть, кому понадобился вечером.

– Добрый вечер, Мирослав Станиславович, – знакомый голос раздается в динамике, слышу волнительную дрожь, что резонирует с моей злостью, – уделите пару минут?

Злость ненадолго отступает. Переживает из-за чего-то, еще и я наброшусь с расспросами. И вот что с ней делать? Хочется отчитать и пригрозить договором. Нет, ну надо же было так по-идиотски спалиться: идти с мужиком в торговый центр! И на что только рассчитывала?

– Мирослав?.. – тихо повторяет, и я шумно выдыхаю. Я буду отвратительным руководителем, если начну читать ей нотации по телефону. Да и что-то в ее тоне не дает мне покоя. Не стоит сегодня отношения выяснять.

– Добрый вечер, – откликаюсь. – Ксения, с вами все в порядке?

– К чему этот вопрос? – моментально вспыхивает, когда не получает ответа на свой.

– Просто ответьте.

– Да, я в порядке, но речь не об…

– Тогда все потом, – перебиваю, не давая закончить. Не готов слушать ее сегодня. Я не сдержусь в порыве гнева, наговорю лишнего, а мы и так в слишком шатком положении, чтобы еще добавлять межличностных конфликтов. – Завтра в офисе все расскажете. Не опаздывайте, у меня встреча утром.