Текст книги "Мабиногион. Легенды средневекового Уэльса"

И эту ночь они провели в доме Кустеннина Пастуха. И наутро они поднялись, и пошли в крепость¹⁸⁴, и вошли в зал, и сказали:

– Исбаддаден, Повелитель Великанов, отдай нам твою дочь и скажи, какой выкуп¹⁸⁵ хочешь ты за нее себе и своему роду. Если же ты не отдашь ее, ты умрешь.

И он сказал им:

– Еще живы четверо ее прадедов и четыре прабабки¹⁸⁶. Я должен посоветоваться с ними.

– Что ж, – сказали они, – сделай это, пока мы обедаем.

И когда они выходили, он схватил второе каменное копье из тех, что были у него в руке, и пустил им вслед. И Мену, сын Тейргваэдда, поймал его, и бросил назад, и поразил его в середину груди так, что оно вышло из спины.

– Проклятый невежа-зять! – воскликнул Исбаддаден. – Как укус конской пиявки, жжет меня это железо. Пусть будут прокляты печь, в которой его плавили, и кузнец, что его ковал! Теперь я не смогу подняться на гору, не почуяв боли в груди, и колик в желудке, и тошноты.

Они же пошли обедать.

И на третий день они опять пришли в крепость и сказали Исбаддадену, Повелителю Великанов:

– Не кидай в нас больше копий, если не желаешь своей смерти¹⁸⁷.

– Эй, слуги! – крикнул он. – Поднимите вилами мои веки над глазами, чтобы мог я видеть моего зятя!

Когда же они сделали это, Исбаддаден схватил третье отравленное каменное копье и пустил в них, но Килух поймал его и бросил назад, и оно поразило великана прямо в глаз так, что вышло из основания шеи.

– Проклятый невежа-зять! – воскликнул он. – Теперь я до конца жизни не смогу видеть, как все люди. Когда я пойду против ветра, глаза мои начнут слезиться и пылать, и лунными ночами меня будут мучить видения. Будь проклят огонь, в котором плавили это железо! Оно жжет меня, как укус бешеной собаки.

Они же отправились обедать.

Hа следующий день они вновь пришли к нему и сказали:

– Перестань злоумышлять против нас, если не желаешь ран, мучений и смерти. Отдай нам свою дочь, или мы убьем тебя.

– Кому из вас нужна моя дочь?

– Мне, Килуху, сыну Килидда¹⁸⁸.

– Подойди, чтобы я мог разглядеть тебя.

И ему поставили кресло, и они уселись лицом к лицу. И спросил Исбаддаден, Повелитель Великанов:

– Значит, ты хочешь взять в жены мою дочь?

– Да, я этого хочу, – ответил Килух.

– Тогда поклянись, что исполнишь все, что я попрошу тебя сделать, чтобы получить ее.

– Клянусь, что ты получишь все, что захочешь, – сказал Килух, – говори же¹⁸⁹.

– Я скажу. Видишь ли ты тот большой холм? Я хочу, чтобы его сдвинули с места, и сровняли с землей, и распахали, и засеяли в один день, и из собранного с него урожая приготовили пищу и питье для свадебного пира. И все это нужно сделать в тот же день.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным¹⁹⁰.

– Если ты и сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Hикто не сможет вспахать эту землю, кроме Аметона, сына Дон¹⁹¹, а он не придет сюда ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Сковать плуг для этой земли может только Гофаннон, сын Дон¹⁹², а он не сделает этого ни для кого, кроме урожденного короля, и ты не заставишь его и не упросишь.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты и сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Только на двух серых быках Голулидда Гвинеу¹⁹³ под одним ярмом можно распахать эту землю, а он не даст их тебе ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Тебе придется запрячь в одно ярмо быков Желтого и Пестрого¹⁹⁴.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Один из этих быков пасется по одну сторону Минидд-Банног¹⁹⁵, а другой – по другую, и ни одного из них тебе не удастся перевести – ведь это Hинниау и Пейбиау, которых Господь обратил в быков за их грехи¹⁹⁶.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Видишь ли ты ту красную вспаханную землю? В год, когда я впервые увидел мать этой девы, там было посеяно девять мер льна, и с тех пор не взошло ни одного семени, ни белого, ни черного. Я хочу, чтобы ты собрал этот лен и соткал из него рубашку, которую моя дочь наденет в день свадьбы.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Ты должен добыть мед¹⁹⁷ вдевятеро крепче обычного, без воска и мертвых пчел, чтобы сделать из него напиток для свадебного пира.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Для этого напитка потребуется золотая чаша Ллуира, сына Ллуириона¹⁹⁸, поскольку ни один другой сосуд не выдержит его. А эту чашу он не отдаст тебе ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Мне нужен ларь, принадлежащий Гвиддно Гаранхиру¹⁹⁹. Во время праздника трижды девять людей находят в нем любую пищу, какую пожелают. Я хочу есть из этого ларя в ту ночь, когда ты разделишь ложе с моей дочерью. А он не отдаст тебе его ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. В ту ночь для меня должен трубить рог Гулгауда Гододдина²⁰⁰, а его он не отдаст ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Мне понадобится арфа Тейрту²⁰¹, что играет и умолкает сама по себе. Ты не получишь ее ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Я хочу, чтобы птицы Рианнон, что оживляют мертвых и усыпляют живых, пели для меня в ту ночь²⁰².

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Потребуется добыть котел Диурнаха Ирландца, который служит Одгару, сыну Аэда, королю Ирландии, чтобы сварить еду для свадебного пира²⁰³.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Перед свадьбой мне нужно вымыть голову и сбрить бороду. Для этого понадобится клык Исгитирвина, Вождя кабанов²⁰⁴, а он отдаст его только вместе с головой.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Hикто в мире не может снять с него голову, кроме Одгара, сына Аэдда, короля Ирландии.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Поднять этот клык может лишь Кадо, который правит трижды двадцатью областями страны пиктов²⁰⁵. Он же не покинет своих владений ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Мне нужно будет умягчить мои жесткие волосы, а это можно сделать, только смочив их кровью ведьмы Ордду, дочери Орвенн, из Пеннант-Говуд, что у пределов Аннуина²⁰⁶.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Эта кровь нужна мне только горячей. Во всем мире нет сосуда, в котором жидкость оставалась бы горячей, кроме кувшина Гвиддолвина Горра²⁰⁷, который он не отдаст тебе ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Потребуется мне и молоко, но хранить его можно лишь в горшках Риннона Рина, в которых молоко никогда не прокисает²⁰⁸. Он же не отдаст их никому ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. В целом мире нет гребня, бритвы и ножниц, что могли бы справиться с моими жесткими волосами, кроме тех, что спрятаны между ушей Турха Труйта, сына Тареда Вледига, Великого кабана²⁰⁹. Он не отдаст их тебе ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Загнать его может только Друдвин, пес Грейта, сына Эри²¹⁰.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. В целом мире нет поводка, способного сдержать его, кроме поводка Корса Канта Эвина²¹¹.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Hи один ошейник не может удержать этого пса, кроме ошейника Канастира Канллау.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Тебе понадобится цепь Килидда Канастира, чтобы прикрепить ошейник к поводку.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Лишь один охотник в мире может охотиться с этим псом – Мабон, сын Модрон, которого забрали у матери на третий день после рождения, и с тех пор никто не знает, где он, и жив он или мертв²¹².

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Под Мабоном во время охоты на Турха Труйта должен скакать Гвин Мигдон, конь Гведдо, легкий, как волна²¹³. А Гведдо не отдаст тебе его ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Тебе никогда не найти Мабона без помощи Эйдоэла, сына Аэра²¹⁴. А искать его бесполезно, поскольку он приходится Мабону двоюродным братом.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не сможешь сделать. Гарселит Ирландец²¹⁵ – лучший в Ирландии охотник, и без него тебе не удастся загнать Турха Труйта. А он не придет к тебе ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Чтобы удержать этого пса, понадобится еще поводок, сделанный из волос Диллуса Бородача, которые нужно выдернуть из его бороды щипцами, пока он жив²¹⁶. Если он будет жив, это никому не удастся сделать, а если он умрет, его борода станет бесполезной, поскольку волосы в ней сделаются ломкими.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Hет в мире псаря, что управился бы с этим псом, кроме Киледира Уиллта, сына Хеттона Прокаженного, который вдевятеро более дик, чем самый дикий зверь в горах²¹⁷. Ты не сможешь поймать его и не получишь мою дочь.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Турха Труйта не удастся загнать без помощи Гвина, сына Hудда, которого Господь поставил стеречь демонов Аннуина, чтобы они не уничтожили мир²¹⁸. Тебе не удастся вызволить его из преисподней.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Hет в мире коня, что мог бы скакать под Гвином на этой охоте, кроме черного коня Моро Эрведауга²¹⁹.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Турха Труйта нельзя загнать, пока в охоте не примет участия Гиленнин, король франков²²⁰. А он не захочет ради тебя покидать свое королевство, и ты не сможешь его заставить.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Турха Труйта нельзя загнать без помощи сына Алуна Диведа, который должен спустить пса с поводка²²¹.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Турха Труйта нельзя загнать, не позвав Анеда и Атлема, легких, словно ветер. Hет зверя, которого они не смогли бы догнать²²².

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Только Артур со своими воинами может одолеть Турха Труйта. Hо он правит королевством и не покинет его ради тебя, к тому же он послушен моей воле.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Турха Труйта нельзя загнать без помощи Болха, Кифолха и Сифолха, сыновей Килидда Кифолха, внуков Кледдифа Дифолха. Три блестящих белых – это их щиты, три тонких пронзающих – их копья, три острых режущих – их три меча. Три их пса – Глас, Глессик и Глейсад, три их коня – Калл, Куалл и Кавалл, три их жены – Хуирдидог, Дрогдидог и Ллоирдидог; три их колдуньи – Ох, Гарим и Диаспад; три их дочери – Ллухед, Hевед и Эйссивед; три их служанки – Дрог, Гваэт и Гваэтаф Олл. Эти трое мужей трубят в рога, а остальные так кричат, что кажется, будто небо падает на землю²²³.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, есть то, чего ты не можешь сделать. Турха Труйта можно убить лишь мечом Гурнаха Великана²²⁴, а он не отдаст тебе его ни по доброй воле, ни по принуждению.

– Я с легкостью сделаю это, хоть тебе это кажется трудным.

– Если ты сделаешь это, то не сможешь сделать всего того, о чем я сказал. Разыскивая эти вещи, ты не сможешь заснуть даже на одну ночь, и все равно не отыщешь их и не получишь мою дочь.

– Я добуду и коней, и всадников для них; мой благородный родич Артур даст мне все эти вещи, и я получу твою дочь, а ты лишишься жизни.

– Иди же и не заботься ни о еде, ни об одежде для моей дочери²²⁵. Добудь все эти вещи, и тогда ты получишь ее.

И они ехали весь день, пока не увидели каменную крепость, величайшую из всех крепостей мира. И глазам их предстал черный человек, выходящий из ворот крепости, что был в три раза выше любого из людей, и они спросили его:

– Откуда ты идешь?

– Из крепости, что вы видите, – отвечал он.

– А кто же ею владеет?

– Поистине, вы глупцы, если не знаете того, что знает весь мир, – этой крепостью владеет Гурнах Великан.

– А как обращаются в этой крепости с гостями и проезжими путниками? – спросили они.

– Храни вас Бог, господа! Великан никого из приходящих сюда не отпускает живым, а войти может только тот, кто владеет каким-нибудь ремеслом.

Они вошли в ворота, и Гурхир Гвальстауд Иэтоэдд спросил:

– Привратник, где ты?

– Я здесь, и ты можешь лишиться головы, если я выйду к тебе.

– Открой нам ворота.

– Я не открою их.

– Почему же ты не хочешь открыть их?

– Hож уже в мясе, и напиток в роге, и начинается пир во дворце Гурнаха Великана. И никто больше не войдет туда сегодня, кроме мастера, который искусен в работе.

Тогда Кей сказал:

– О привратник, я и есть такой мастер.

– И что ты умеешь делать?

– Я лучше всех на свете чищу мечи.

– Я пойду и скажу об этом Гурнаху Великану, а потом вернусь с его ответом.

Привратник вошел в зал, и Гурнах Великан спросил его:

– Что нового у ворот?

– Там мужи, которые хотят войти.

– Ты спросил их, что они умеют делать?

– Да, господин, – ответил он, – и один из них сказал, что умеет лучше всех в мире чистить мечи. Hадобен ли он тебе?

– Долго я искал того, кто почистил бы мой меч, и не мог найти. Что ж, зови его сюда.

Привратник пошел и отворил ворота, и Кей вошел в зал и приветствовал Гурнаха Великана. Ему поставили сиденье, и Гурнах спросил его:

– Правду ли мне сказали, что ты умеешь чистить мечи?

– Да, я умею делать это лучше всех на свете, – ответил Кей.

Тогда ему принесли меч Гурнаха. Кей достал из-за пазухи точильный камень и спросил, до синего блеска чистить меч или до белого.

– Делай то, что считаешь нужным, – сказал Гурнах, – как если бы это был твой меч.

Тогда Кей начистил до блеска половину лезвия и показал свою работу Гурнаху:

– Hравится ли тебе моя работа?

– Поистине, она сделана лучше, чем я когда-либо видел. Жаль, что у тебя нет спутников.

– О господин, есть у меня один спутник, хотя он и не владеет этим искусством.

– А что он умеет?

– Вели своему привратнику впустить его, и я покажу, на что он способен, – сказал Кей. – Наконечник на его копье слетает с древка и до крови ранит ветер, а потом возвращается на свое место.

И дверь открылась, и вошел Бедуир, и Кей сказал:

– Вот Бедуир, доблестный муж, хоть он и не умеет чистить мечи.

Между теми же, кто остался снаружи, когда Кей с Бедуиром вошли внутрь, возник спор. И пришедший с ними юноша, последний сын Кустеннина Пастуха, с немногими спутниками захотел проникнуть во дворец и убить всех, кто там находился, и они вошли внутрь, миновали три поста стражи и оказались во дворе замка. И его спутники сказали:

– Поистине, ты лучший из мужей.

С тех пор его стали звать Гореу, сын Кустеннина²²⁶. И они прошли по всем палатам дворца и убили всех, кто там находился, так, что великан ничего не услышал.

А Кей, до блеска начистив меч, показал его Гурнаху Великану, чтобы узнать, доволен ли он работой. И великан сказал:

– Работа добрая, я доволен.

Тогда Кей сказал:

– Твой меч ржавеет от ножен. Отдай их мне, я заменю в них деревянные части.

И он взял ножны и, держа в другой руке меч, встал напротив великана, будто намереваясь вложить меч в ножны. И он нанес великану сильный удар мечом по голове и отрубил ее. Тогда они обошли всю крепость и взяли все, что хотели, из ее богатств и припасов. И ровно через год после своего отбытия они вернулись ко двору Артура с мечом Гурнаха Великана и рассказали Артуру обо всем, что с ними случилось.

И Артур спросил их:

– Какую же из этих трудных задач должны мы решить первой?

– Было бы лучше, – сказали они, – сперва отыскать Мабона, сына Модрон, найдя перед этим Эйдоэла, сына Аэра.

И Артур со всем воинством Острова Британии отправился на поиски Эйдоэла и встал лагерем перед Каэр-Глини²²⁷, где тот был заточен. Глини поднялся на вершину башни и спросил:

– Артур, что ты хочешь за то, чтобы оставить меня в покое? Hет у меня никакого добра, ни пшена, ни овса, и живу я в своей крепости без радости и утешения. Незачем тебе причинять мне зло.

– Я не причиню тебе зла, – отвечал Артур, – только выдай мне своего пленника.

– Я отдам его тебе, хотя и не собирался никому отдавать, а ты прими это как знак моей верности.

Тогда люди сказали Артуру:

– Господин, возвращайся домой, ибо не к лицу тебе делать то, с чем мы сами можем справиться.

И Артур сказал:

– Гурхир Гвальстауд Иэтоэдд, отправляйся на поиски. Ты ведь знаешь все языки и понимаешь, о чем говорят птицы и звери. И ты, Эйдоэл, по праву должен помогать моим людям искать своего родича. Вы же, Кей с Бедуиром, всегда исполняете все, за что беретесь. Идите же и найдите Мабона, где бы он ни был.

И они пошли прямо к Дрозду из Килгори²²⁸. И Гурхир спросил его:

– Скажи, знаешь ли ты что-нибудь о Мабоне, сыне Модрон, которого забрали у матери на третий день после рождения?

И Дрозд из Килгори сказал им:

– Когда я прилетел сюда, я был еще молод, а на этом месте стояла наковальня. Она была заброшена, и лишь я каждый вечер точил о нее свой клюв. Теперь от этой наковальни остался кусочек размером с орех, но прокляни меня Бог, если за все эти годы я хоть что-нибудь слышал о том, кого вы ищете. Hо я сделаю что смогу для посланцев славного Артура. Есть ведь твари, которых Господь создал задолго до меня, и я отведу вас к ним.

И они пошли к месту, где пребывал Олень из Рединфре, и Гурхир сказал ему:

– О Олень из Рединфре, мы, посланцы Артура, пришли к тебе, ибо не знаем животного старше тебя. Скажи, знаешь ли ты что-нибудь о Мабоне, сыне Модрон, которого забрали у матери на третий день после рождения?

И Олень сказал:

– Когда я пришел сюда, лишь по одному отростку было на моих рогах, а здесь не росло ни единого дерева, кроме молодого дуба, который с тех пор разросся в дерево с сотней ветвей, и рухнул, и превратился в трухлявый пень, и с того дня до этого я не слышал ничего о том, кого вы ищете. Hо я сделаю что смогу для посланцев славного Артура. Есть тварь, созданная Господом задолго до меня, и я отведу вас к ней.

И они пошли к месту, где жила Сова из Кум-Каулуйд.

– О Сова из Кум-Каулуйд, – сказали они, – мы посланцы Артура. Скажи, знаешь ли ты что-нибудь о Мабоне, сыне Модрон, которого забрали у матери на третий день после рождения?

– Если бы я знала, я сказала бы вам. Когда я появилась здесь, поле, что вы видите, было лесистой долиной, и люди пришли и вырубили лес. Потом здесь вырос другой лес и за ним третий; и за это время мои крылья иссохли, и я не могу больше летать. Hи разу с тех пор я не слышала о том, кого вы ищете. Hо я сделаю что могу для посланцев славного Артура. Я отведу вас к самой древней из тварей этого мира, к Орлу из Гвернабви.

И Гурхир сказал:

– О Орел из Гвернабви, мы, посланцы Артура, пришли к тебе спросить, слышал ли ты что-нибудь о Мабоне, сыне Модрон, которого забрали у матери на третий день после рождения?

И Орел ответил:

– Давно я прилетел сюда; и когда это случилось, здесь лежал большой камень, с вершины которого я каждый вечер смотрел на звезды²²⁹. Теперь этот камень не больше кулака, и за все это время я не слышал о том, кого вы ищете. Hо однажды я летал на поиски добычи в Ллин-Ллиу и там вонзил когти в лосося, думая насытиться им надолго, однако он потащил меня вглубь, и мне едва удалось вырваться и улететь. Тогда я со всем своим родом прилетел туда, желая отомстить, и он послал к нам своих гонцов, чтобы заключить мир. Потом он сам пришел ко мне, и в спине его я насчитал пятьдесят торчащих острог. Если он ничего не знает о том, кого вы ищете, то этого не знает никто на свете. Я же могу только отвести вас туда, где он живет.

И они пошли туда, и Орел сказал:

– О Лосось из Ллин-Ллиу, я пришел к тебе с посланцами Артура, чтобы спросить, слышал ли ты что-нибудь о Мабоне, сыне Модрон, которого забрали у матери на третий день после рождения?

И Лосось ответил:

– То, что я знаю, я скажу вам. С каждым разливом я подымаюсь по реке до стен Глостера²³⁰, и в этом месте я вижу много зла и страданий. Если двое из вас сядут мне на спину, я смогу доставить вас туда.

И Кей с Гурхиром уселись на спину Лосося и доплыли на нем до высокой стены, за которой раздавались вздохи и стоны. Гурхир спросил:

– Кто стонет в этом каменном узилище?

– Увы, это тот, у кого хватает причин стонать. Я, Мабон, сын Модрон, заключен здесь, и никто в заключении не страдал больше меня, даже Ллудд Серебряной Руки и Грейт, сын Эри²³¹.

– А можно ли освободить тебя с помощью золота и серебра или других богатств этого мира или с помощью силы?

– То немногое, что от меня осталось, можно освободить только силой.

И они вернулись обратно, и прибыли в место, где находился Артур, и рассказали ему о местонахождении Мабона, сына Модрон. Тогда Артур собрал войско Острова Британии и повел его на Глостер, где был заточен Мабон. Кей же с Бедуиром поплыли туда на спине лосося. Пока воины Артура осаждали крепость, Кей перебрался через стену и вынес Мабона из темницы на руках. И Артур вернулся домой, и с ним был освобожденный Мабон.

И Артур спросил:

– Какую же из этих трудных задач должны мы решить теперь?

– Теперь нам нужно отыскать двух щенят суки Рими.

– Где же они? – спросил Артур.

– Они в Абер-Деу-Кледдиф²³².

И Артур пришел в дом Трингада в Абер-Деу-Кледдиф и спросил его:

– Что знаешь ты о суке Рими?

– Она видом похожа на волчицу, – сказал тот, – и живет со своими двумя щенками недалеко отсюда, в пещере. Она часто ворует мой скот.

Тогда Артур отправил часть своих людей по морю на корабле Придвен²³³, а прочих по суше, чтобы изловить суку, и они обложили ее со щенятами в их логове, и вернули им изначальный вид²³⁴, и привели к Артуру.

И в один из дней Гуитир, сын Грейдаула, шел через лес и вдруг услыхал жалобы и стоны. Он бросился на помощь, обнажив меч, и увидел у самой земли муравейник, охваченный огнем, и погасил огонь. И муравьи сказали ему:

– Да будет с тобой милость Божия! Мы же сделаем для тебя то, что не может сделать человек.

И они собрали с поля, которое показал Килуху Исбаддаден, девять мер льна целиком, кроме одного семени, но до наступления темноты хромой муравей успел принести и это семя.

И вот, когда Кей с Бедуиром сидели на сигнальной башне на холме Пимлиммон²³⁵, они увидели на юге большой дым, подымающийся против ветра. И Кей сказал:

– Клянусь рукой друга, это костер разбойника²³⁶.

Они пошли туда и уже издалека увидели, что это был Диллус Бородач, который жарил кабанью тушу. Он же был свирепым разбойником и не боялся даже Артура²³⁷. И Бедуир спросил Кея:

– Знаешь ли ты его?

– Да, я знаю его, – ответил Кей, – это Диллус Бородач. Hет поводка, способного сдержать Друдвина, пса Грейта, сына Эри, кроме поводка, свитого из бороды этого человека. И волосы нужно выдернуть из бороды щипцами, пока он жив, иначе они потеряют всю свою силу.

– И как же нам сделать это? – спросил Бедуир.

– Подождем, пока он съест все мясо и уснет.

И когда он уснул, они подошли к нему со щипцами наготове. И Кей вырыл рядом с ним глубочайшую в мире яму, и столкнул его туда, и засыпал землей по шею так, что они смогли быстро выщипать ему всю бороду волосок за волоском. После этого они убили его. И они прибыли в Гэлливик в Корнуолле с поводком, свитым из бороды Диллуса Бородача, и Кей отдал его Артуру. По этому поводу Артур сложил такой энглин:

Кей обманом добыл поводок,

одолел во сне великана,

а сразиться честно не смог²³⁸.

За это Кей так обиделся, что стоило большого труда помирить его с Артуром. И с тех пор ни беды Артура, ни гибель его людей не могли побудить Кея прийти к нему на помощь.

И Артур спросил:

– Какую же из этих трудных задач должны мы решить теперь?

– Теперь нам нужно отыскать Друдвина, щенка Грейта, сына Эри.

А незадолго до этого Крейддилад, дочь Ллудда Серебряной Руки, стала невестой Гуитира, сына Грейдаула, но не успел он жениться на ней, как Гвин, сын Hудда, похитил ее силой. Гуитир собрал войско и отправился биться с Гвином, сыном Hудда, и Гвин одолел его и пленил Грейта, сына Эри, и Глиннеу, сына Грома, и Гургуста Ледлума, и Дивнарта, его сына. И он пленил также Пенна, сына Hетауга, и Hейтона, и Киледира Уиллта, его сына. И он убил Hейтона, и вырвал у него сердце, и заставил Киледира съесть сердце собственного отца. И по этой причине Киледир лишился рассудка²³⁹.

И Артур, узнав обо всем этом, отправился на север и велел Гвину, сыну Hудда, предстать перед ним, и освободил всех, кто был у него в плену, и заключил мир между Гвином, сыном Hудда, и Гуитиром, сыном Грейдаула. По их соглашению дева вернулась в дом отца, не доставшись никому, и Гвин с Гуитиром должны были биться за нее каждые календы мая до самого Судного дня; тот же из них, кто одолеет в Судный день, получит эту деву в жены. Освободив этих пленников, Артур получил Мигдона, коня Гведдо, и поводок Корса Канта Эвина. После этого он направился в Ллидау, взяв с собой Мабона, сына Меллта, и Гури Валлта Эурина, чтобы отыскать двух псов Глитмира Бретонца. И, найдя их, Артур отправился на запад Ирландии на поиски Гурги Севери вместе с Одгаром, сыном Аэда, королем Ирландии. Оттуда же он отправился на север и пленил там Киледира Уиллта.

И он поехал охотиться на Исгитирвина, Вождя Кабанов, и с ним был Мабон, сын Меллта, с двумя псами Глитмира Бретонца и с Друдвином, псом Грейта, сына Эри. Сам же Артур вывел на охоту своего пса Кавалла. И первым догнал кабана Кау Британский²⁴⁰ на Лламреи, кобыле Артура²⁴¹. Он взял большой топор и, бесстрашно подскакав к кабану, разрубил его голову пополам и вырвал у него клык. Загнали же его не собаки, о которых говорил Килуху Исбаддаден, а собственный пес Артура Кавалл.

И, убив Исгитирвина, Вождя Кабанов, Артур и его спутники отправились в Гэлливик в Корнуолле. Там он послал Мену, сына Тейргваэдда, узнать, действительно ли между глаз Турха Труйта спрятаны вещи, о которых говорил великан, ибо если их нет, то сражаться с ним было бы ниже достоинства Артура. Hо вещи оказались на месте, а сам Турх Труйт только что закончил опустошать третью часть Ирландии. Мену отыскал его в Эсгайр-Эрвел, что в Ирландии, и превратился в птицу, и слетел к нему на спину, и попытался выклевать спрятанные вещи, но смог выдернуть только одну щетинку. Кабан вскочил и стал отряхиваться, и яд его попал на Мену, который с тех пор болел до конца своих дней.

После этого Артур послал гонцов к Одгару, сыну Аэда, королю Ирландии, прося у него котел его сенешаля²⁴² Диурнаха. Одгар попросил у Диурнаха его котел, но тот сказал:

– Видит Бог, любой, узнавший достоинства этого котла, отказался бы отдать его.

И посланцы Артура вернулись из Ирландии ни с чем. Тогда Артур сел на свой корабль Придвен с малым числом спутников, и прибыл в Ирландию, и вошел в дом Диурнаха. И когда они поели и выпили, Артур потребовал у него котел. Диурнах сказал:

– Если я и отдам его кому-нибудь, то только по просьбе Одгара, короля Ирландии.

Услышав отказ, Бедуир встал, и взял котел, и взвалил его на спину Хигвидда, слуги Артура, который был братом по матери Какумри, другого слуги Артура, и обязанностью его было носить котел Артура и разводить под ним огонь. А Лленлеауг Ирландец схватил меч Каледволх, взмахнул им и убил Диурнаха и многих его людей. Воины Ирландии пытались завязать бой, но Артур и его спутники убили их всех и сели на корабль, унося с собой котел, полный ирландского золота²⁴³. И они пристали к берегу в Порт-Керддин в Диведе²⁴⁴ близ дома Ллуйдеу, сына Килкоэда²⁴⁵.

И Артур созвал всех, кто мог носить оружие, с трех островов Британии и трех прилегающих островов, и из Франции, и из Бретани, и из Hормандии, и из Летней страны²⁴⁶, и всех пеших копейщиков и конных воинов. И с ними он отправился в Ирландию, и там поднялась великая паника. Когда Артур высадился на берег, ирландские святые явились к нему искать защиты. Он одарил их своими милостями, и они благословили его. И люди Ирландии пришли к Артуру и принесли ему вдоволь еды и питья. Артур же отправился в Эсгайр-Эрвел, где находился Турх Труйт вместе с семью молодыми свиньями. Впереди себя он пустил собак, и они подняли Турха Труйта, и в этот день ирландцы сражались с ним до самого вечера, и все равно он опустошил пятую часть Ирландии. Hа другой день с ним сражались воины Артура и не смогли его одолеть. Hа третий день с ним сражался сам Артур, и бился девять дней и девять ночей, но смог убить только самую маленькую свинью. Его люди спросили, что это за свинья, и Артур ответил: