Текст книги "Русские народные сказки"

СИВКА-БУРКА

Жил-был старик, у него было три сына. Старшие занимались хозяйством, были тороваты[16]16
  Тороватый – здесь расторопный, ловкий, бойкий.


[Закрыть] и щеголеваты, а младший, Иван-дурак, был так себе любил в лес ходить по грибы, а дома все больше на печи сидел.

Пришло время старику умирать, вот он и наказывает сыновьям:

– Когда помру, вы три ночи подряд ходите ко мне на могилу, приносите мне хлеба.

Старика этого схоронили. Приходит ночь, надо большему брату идти на могилу, а ему не то лень, не то боится, – он и говорит младшему брату:

– Ваня, замени меня в эту ночь, сходи к отцу на могилу. Я тебе пряник куплю.

Иван согласился, взял хлеба, пошел к отцу на могилу. Сел, дожидается. В полночь земля расступилась, отец поднимается из могилы и говорит:

– Кто тут? Ты ли, мой больший сын? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?

Иван отвечает:

– Это я, твой сын. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван направился домой, дорогой набрал грибов. Приходит старший брат его спрашивает:

– Видел отца?

– Видел.

– Ел он хлеб?

– Ел. Досыта наелся. Настала вторая ночь. Надо идти среднему брату, а ему не то лень, не то боится, – он и говорит:

– Ваня, сходи за меня к отцу. Я тебе лапти сплету.

– Ладно.

Взял Иван хлеба, пошел к отцу на могилу, сел, дожидается.

В полночь земля расступилась, отец поднялся и спрашивает:

– Кто тут? Ты ли, мой середний сын? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?

Иван отвечает:

– Это я, твой сын. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван направился домой, дорогой опять набрал грибов. Средний брат его спрашивает:

– Отец ел хлеб?

– Ел. Досыта наелся.

На третью ночь настала очередь идти Ивану. Он говорит братьям:

– Я две ночи ходил. Ступайте теперь вы к нему на могилу, а я отдохну.

Братья ему отвечают:

– Что ты, Ваня, тебе стало там знакомо, иди лучше ты.

– Ну ладно. Иван взял хлеба, пошел.

В полночь земля расступается, отец поднялся из могилы:

– Кто тут? Ты ли, мой младший сын Ваня? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?

Иван отвечает:

– Здесь твой сын Ваня. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и говорит ему:

– Один ты исполнил мой наказ, не побоялся три ночи ходить ко мне на могилу. Выдь в чистое поле и крикни: «Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!» Конь к тебе прибежит, ты залезь ему в правое ухо, а вылезь в левое. Станешь куда какой молодец. Садись на коня и поезжай. Иван взял узду, поблагодарил отца и пошел домой, дорогой опять набрал грибов. Дома братья его спрашивают:

– Видел отца?

– Видел.

– Ел он хлеб?

– Отец наелся досыта и больше не велел приходить.

В это время царь кликнул клич: всем добрым молодцам, холостым, неженатым, съезжаться на царский двор. Дочь его, Несравненная Красота, велела построить себе терем о двенадцати столбах, о двенадцати венцах. В этом тереме она сядет на самый верх и будет ждать, кто бы с одного лошадиного скока доскочил до нее и поцеловал в губы. За такого наездника, какого бы роду он ни был, царь отдаст в жены свою дочь, Несравненную Красоту, и полцарства в придачу. Услышали об этом Ивановы братья и говорят между собой:

– Давай попытаем счастья. Вот они добрых коней овсом накормили, выводили, сами оделись чисто, кудри расчесали. А Иван сидит на печи за трубой и говорит им:

– Братья, возьмите меня с собой счастья попытать!

– Дурак, запечина! Ступай лучше в лес за грибами, нечего людей смешить.

Братья сели на добрых коней, шапки заломили, свистнули, гикнули только пыль столбом. А Иван взял узду и пошел в чистое поле и крикнул, как отец его учил:

– Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Откуда ни возьмись, конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит. Стал как вкопанный и спрашивает:

– Чего велишь?

Иван коня погладил, взнуздал, влез ему в правое ухо, а в левое вылез и сделался таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел на коня и поехал на царский двор. Сивка-бурка бежит, земля дрожит, горы-долы хвостом застилает, пни-колоды промеж ног пускает. Приезжает Иван на царский двор, а там народу видимо-невидимо. В высоком тереме о двенадцати столбах, о двенадцати венцах на самом верху в окошке сидит царевна Несравненная Красота.

Царь вышел на крыльцо и говорит:

– Кто из вас, молодцы, с разлету на коне доскочит до оконца да поцелует мою дочь в губы, за того отдам ее замуж и полцарства в придачу.

Тогда добрые молодцы начали скакать. Куда там – высоко, не достать! Попытались Ивановы братья, до середины не доскочили. Дошла очередь до Ивана. Он разогнал Сивку-бурку, гикнул, ахнул, скакнул – двух венцов только не достал. Взвился опять, разлетелся в другой раз – одного венца не достал. Еще завертелся, закружился, разгорячил коня и дал рыскача как огонь, пролетел мимо окошка, поцеловал царевну Несравненную Красоту в сахарные уста, а царевна ударила его кольцом в лоб, приложила печать. Тут весь народ закричал:

– Держи, держи его!

А его и след простыл. Прискакал Иван в чистое поле, влез Сивке-бурке в левое ухо, а из правого вылез и сделался опять Иваном-дураком. Коня пустил, а сам пошел домой, по дороге набрал грибов. Обвязал лоб тряпицей, залез на печь и полеживает.

Приезжают его братья, рассказывают, где были, и что видели.

– Были хороши молодцы, а один лучше всех – с разлету на коне царевну в уста поцеловал. Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал.

Иван сидит за трубой и говорит:

– Да не я ли это был?

Братья на него рассердились:

– Дурак – дурацкое и орет! Сиди на печи да ешь свои грибы.

Иван потихоньку развязал тряпицу на лбу, где его царевна кольцом ударила, – избу огнем осветило. Братья испугались, закричали:

– Что ты, дурак, делаешь? Избу сожжешь!

На другой день царь зовет к себе на пир всех бояр и князей, и простых людей, и богатых и нищих, и старых и малых.

Ивановы братья стали собираться к царю на пир. Иван им говорит:

– Возьмите меня с собой!

– Куда тебе, дураку, людей смешить! Сиди на печи да ешь свои грибы.

Братья сели на добрых коней и поехали, а Иван пошел пешком. Приходит к царю на пир и сел в дальний угол. Царевна Несравненная Красота начала гостей обходить. Подносит чашу с медом и смотрит, у кого на лбу печать.

Обошла она всех гостей, подходит к Ивану, и у самой сердце так и защемило. Взглянула на него – он весь в саже, волосы дыбом.

Царевна Несравненная Красота стала его спрашивать:

– Чей ты? Откуда? Для чего лоб завязал?

– Ушибся. Царевна ему лоб развязала – вдруг свет по всему дворцу. Она и вскрикнула:

– Это моя печать! Вот где мой суженый!

Царь подходит и говорит:

– Какой это суженый! Он дурной, весь в саже. Иван говорит царю:

– Дозволь мне умыться. Царь дозволил. Иван вышел на двор и крикнул, как его отец учил:

– Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Откуда ни возьмись, конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит. Иван ему в правое ухо влез, из левого вылез и сделался опять таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Весь народ так и ахнул. Разговоры тут были коротки: веселым пирком да за свадебку.

ВЕЩИЙ СОН

Жил-был купец, у него было два сына: Дмитрий да Иван. Раз вечером сказал им отец:

– Ну, дети, кому что во сне привидится, поутру мне поведайте; а кто утаит свой сон, того казнить велю.

Вот наутро приходит старший сын и сказывает отцу:

– Снилось мне, батюшка, будто брат Иван высоко летал по поднебесью на двенадцати орлах; да еще будто пропала у него любимая овца.

– А тебе, Ваня, что привиделось?

– Не скажу! – отвечал Иван.

Сколько отец ни принуждал его, он уперся и на все увещания одно твердил: «Не скажу!» да «Не скажу!» Купец рассердился, позвал своих приказчиков и велел взять непослушного сына и привязать к столбу на большой дороге.

Приказчики схватили Ивана и, как сказано, привязали его к столбу крепко-накрепко. Плохо пришлось доброму молодцу: солнце печет его, голод и жажда измучили.

Случилось ехать по той дороге молодому царевичу; увидал он купеческого сына, сжалился и велел освободить его, нарядил в свою одежду, привез к себе во дворец и начал расспрашивать:

– Кто тебя к столбу привязал?

– Родной отец прогневался.

– Чем же ты провинился?

– Не хотел рассказать ему, что мне во сне привиделось.

– Ах, как же глуп твой отец, за такую безделицу да так жестоко наказывать… А что тебе снилось?

– Не скажу, царевич!

– Как не скажешь? Я тебя от смерти избавил, а ты мне грубить хочешь? Говори сейчас, не то худо будет!

– Отцу не сказал и тебе не скажу!

Царевич приказал посадить его в темницу; тотчас прибежали солдаты и отвели его в каменный мешок. Прошел год, вздумал царевич жениться, собрался и поехал в чужедальнее государство свататься к Елене Прекрасной. У того царевича была родная сестра, и вскоре после его отъезда случилось ей гулять возле самой темницы.

Увидал ее в окошечко Иван – купеческий сын и закричал громким голосом:

– Смилуйся, царевна, выпусти меня на волю! Может, и я пригожуся. Ведь я знаю, что царевич поехал к Елене Прекрасной свататься; только без меня ему не жениться, а разве головой поплатиться. Чай, сама слышала, какая хитрая Елена Прекрасная и сколько женихов на тот свет спровадила.

– А ты берешься помочь царевичу?

– Помог бы, да крылья у сокола связаны.

Царевна тотчас же отдала приказ выпустить его из темницы.

Иван – купеческий сын набрал себе товарищей, и было всех их и с Иваном двенадцать человек, а похожи друг на дружку словно братья родные рост в рост, голос в голос, волос в волос. Нарядились они в одинаковые кафтаны, по одной мерке шитые, сели на добрых коней и поехали в путь-дорогу. Ехали день, и два, и три; на четвертый подъезжают к дремучему лесу, и послышался им страшный крик.

– Стойте, братцы! – говорит Иван. – Подождите немножко, я на тот шум пойду.

Соскочил с коня и побежал в лес; смотрит – на поляне три старика ругаются.

– Здравствуйте, старые! Из-за чего у вас спор?

– Эх, младой юноша! Получили мы от отца в наследство три диковинки: шапку-невидимку, ковер-самолет и сапоги-скороходы; да вот уже семьдесят лет как спорим, а поделиться никак не можем.

– Хотите, я вас разделю?

– Сделай милость!

Иван – купеческий сын натянул свой тугой лук, наложил три стрелочки и пустил в разные стороны; одному старику велит направо бежать, другому налево, а третьего посылает прямо:

– Кто из вас первый принесет стрелу, тому шапканевидимка достанется; кто второй явится, тот ковер-самолет получит; а последний пусть возьмет сапоги-скороходы.

Старики побежали за стрелами, а Иван – купеческий сын забрал все диковинки и вернулся к своим товарищам.

– Братцы, – говорит, – пускайте своих добрых коней на волю да садитесь ко мне на ковер-самолет. Живо уселись все на ковер-самолет и полетели в царство Елены Прекрасной.

Прилетели к ее стольному городу, опустились у заставы и пошли разыскивать царевича. Приходят на его Двор.

– Что вам надобно? – спросил царевич.

– Возьми нас, добрых молодцов, к себе на службу; будем тебе радеть и добра желать от чистого сердца. Царевич принял их на свою службу и распределил: кого в повара, кого в конюхи, кого куда. В тот же день нарядился царевич по-праздничному и поехал представляться Елене Прекрасной. Она его встретила ласково, угостила всякими яствами и дорогими напитками и потом стала спрашивать:

– А скажи, царевич, по правде, зачем к нам пожаловал?

– Да хочу, Елена Прекрасная, к тебе посвататься; пойдешь ли за меня замуж?

– Пожалуй, я согласна; только выполни наперед три задачи. Если выполнишь – буду твоя, а нет – готовь голову под острый топор.

– Задавай задачу!

– Будет у меня завтра, а что – не скажу; ухитриська, царевич, да принеси к моему незнаемому свое под пару.

Воротился царевич на свою квартиру в большой кручине и печали. Спрашивает его Иван – купеческий сын:

– Что, царевич, невесел? Али чем досадила Елена Прекрасная? Поделись своим горем со мною, тебе легче будет.

– Так и так, – отвечает царевич, – задала мне Елена Прекрасная такую задачу, что ни один мудрец в свете не разгадает.

– Ну, это еще небольшая беда! Ложись спать; утро вечера мудренее, завтра дело рассудим.

Царевич лег спать, а Иван – купеческий сын надел шапку-невидимку да сапоги-скороходы – и марш во дворец к Елене Прекрасной; вошел прямо в почивальню и слушает. Тем временем Елена Прекрасная отдавала такой приказ своей любимой служанке:

– Возьми эту дорогую материю и отнеси к башмачнику; пусть сделает башмачок на мою ногу, да как можно скорее.

Служанка побежала куда приказано, а следом за ней и Иван пошел.

Мастер тотчас же за работу принялся, живо сделал башмачок и поставил на окошко; Иван – купеческий сын взял тот башмачок и спрятал потихоньку в карман. Засуетился бедный башмачник – из-под носу пропала работа; уж он искал, искал, все уголки обшарил – все понапрасну! «Вот чудо! – думает. – Никак, нечистый со мной пошутил!» Нечего делать, взялся опять за работу, сработал другой башмачок и понес к Елене Прекрасной.

– Экий ты мешковатый! – сказала Елена Прекрасная. – Сколько времени за одним башмаком провозился!

Села она за рабочий столик, начала вышивать башмак золотом, крупным жемчугом унизывать, самоцветными камнями усаживать.

А Иван тут же очутился, вынул свой башмачок и сам то же делает: какой она возьмет камушек, такой и он выбирает; где она приткнет жемчужину, там и он насаживает.

Кончила работу Елена Прекрасная, улыбнулась и говорит:

– С чем-то царевич завтра покажется! «Подожди, – думает Иван, – еще неведомо, кто кого перехитрит!»

Воротился домой и лег спать; на заре на утренней встал он, оделся и пошел будить царевича; разбудил и дает ему башмачок.

– Поезжай, – говорит, – к Елене Прекрасной и покажи башмачок – это ее первая задача!

Царевич умылся, принарядился и поскакал к невесте; а у ней гостей собрано полны комнаты – все бояре да вельможи, люди думные. Как приехал царевич, тотчас заиграла музыка, гости с мест повскакивали, солдаты на караул сделали.

Елена Прекрасная вынесла башмачок, крупным жемчугом унизанный, самоцветными камнями усаженный; а сама глядит на царевича, усмехается. Говорит ей царевич:

– Хорош башмак, да без пары ни на что не пригоден! Видно, надо подарить тебе другой такой же!

С этим словом вынул он из кармана другой башмачок и положил его на стол. Тут все гости в ладоши захлопали, в один голос закричали:

– Ай да царевич! Достоин жениться на нашей государыне, на Елене Прекрасной.

– А вот увидим! – отвечала Елена Прекрасная. – Пусть исполнит другую задачу.

Вечером поздно воротился царевич домой еще пасмурней прежнего.

– Полно, царевич, печалиться! – сказал ему Иван – купеческий сын. Ложись спать, утро вечера мудренее.

Уложил его в постель, а сам надел сапоги-скороходы да шапку-невидимку и побежал во дворец к Елене Прекрасной. Она в то самое время отдавала приказ своей любимой служанке:

– Сходи поскорей на птичий двор да принеси мне уточку.

Служанка побежала на птичий двор, а Иван за нею; служанка ухватила уточку, а Иван – селезня и тем же путем назад пришел.

Елена Прекрасная села за рабочий столик, взяла уточку, убрала ей крылья лентами, хохолок бриллиантами; Иван – купеческий сын смотрит да то же творит над селезнем.

На другой день у Елены Прекрасной опять гости, опять музыка; выпустила она свою уточку и спрашивает царевича:

– Угадал ли мою задачу?

– Угадал, Елена Прекрасная! Вот к твоей уточке пара, – и пускает тотчас селезня…

Тут все бояре в один голос крикнули:

– Ай да молодец царевич! Достоин взять за себя Елену Прекрасную!

– Постойте, пусть исполнит наперед третью задачу. Вечером воротился царевич домой такой пасмурный, что и говорить не хочет.

– Не тужи, царевич, ложись лучше спать: утро вечера мудренее, – сказал Иван – купеческий сын. Сам поскорей надел шапку-невидимку да сапогискороходы и побежал к Елене Прекрасной. А она собралась на синее море ехать, села в коляску и во всю прыть понеслася; только Иван – купеческий сын ни на шаг не отстает.

Приехала Елена Прекрасная к морю и стала вызывать своего дедушку.

Волны заколыхалися, и поднялся из воды старый дед – борода у него золотая, на голове волосы серебряные. Вышел он на берег:

– Здравствуй, внучка! Давненько я с тобою не виделся: все волосы перепутались – причеши. Лег к ней на колени и задремал сладким сном. Елена Прекрасная чешет деда, а Иван – купеческий сын у ней за плечами стоит.

Видит она, что старик заснул, и вырвала у него три серебряных волоса; а Иван – купеческий сын не три волоса – целый пучок выхватил. Дед проснулся и закричал:

– Что ты! Ведь больно!

– Прости, дедушка! Давно тебя не чесала, все волоса перепутались.

Дед успокоился и немного погодя опять заснул. Елена Прекрасная вырвала у него три золотых волоса; а Иван – купеческий сын схватил его за бороду и чуть не всю оторвал.

Страшно вскрикнул дед, вскочил на ноги и бросился в море.

«Теперь царевич попался! – думает Елена Прекрасная. – Таких волос ему не добыть».

На следующий день собрались к ней гости; приехал и царевич. Елена Прекрасная показывает ему три волоса серебряные да три золотые и спрашивает:

– Видал ли ты где этакое диво?

– Нашла чем хвастаться! Хочешь, я тебе целый пучок подарю?

Вынул и подал ей клок золотых волос да и серебряных.

Рассердилась Елена Прекрасная, побежала в свою почивальню и стала смотреть в волшебную книгу: сам ли царевич угадывает или кто ему помогает? И видит по книге, что не он хитер, а хитер его слуга, Иван – купеческий сын.

Воротилась к гостям и пристала к царевичу:

– Пришли ко мне своего любимого слугу.

– У меня их двенадцать.

– Пришли того, что Иваном зовут.

– Да их всех зовут Иванами!

– Хорошо, – говорит, – пусть все придут! – А в уме держит: «Я и без тебя найду виноватого!»

Отдал царевич приказание – и вскоре явились во дворец двенадцать добрых молодцов, его верных слуг; все на одно лицо, рост в рост, голос в голос, волос в волос.

– Кто из вас большой? – спросила Елена Прекрасная.

Они разом все закричали:

– Я большой! Я большой!

«Ну, – думает она, – тут спроста ничего не узнаешь!» – и велела подать одиннадцать простых чарок, а двенадцатую золотую, из которой завсегда сама пила; налила те чарки и стала добрых молодцев потчевать. Никто из них не берет простой чарки, все к золотой потянулись и давай ее вырывать друг у друга; только шуму наделали да вино расплескали! Видит Елена Прекрасная, что шутка ее не удалася; велела этих молодцев накормить-напоить и спать во дворце положить.

Вот ночью, как уснули все крепким сном, она пришла к ним с своею волшебною книгою, глянула в ту книгу и тотчас узнала виновного; взяла ножницы и остригла у него висок. «По этому знаку я его завтра узнаю и велю казнить».

Поутру проснулся Иван – купеческий сын, взялся рукою за голову – а висок-то острижен; вскочил он с постели и давай будить товарищей:

– Полно спать, беда близко! Берите-ка ножницы да стригите виски.

Через час времени позвала их к себе Елена Прекрасная и стала отыскивать виноватого… Что за чудо? На кого ни взглянет – у всех виски острижены. С досады ухватила она свою волшебную книгу и забросила в печь.

После этого нельзя было ей отговариваться, надо было выходить замуж за царевича. Свадьба была веселая; три дня народ веселился.

Как покончились пиры, царевич собрался с молодою женой ехать в свое государство, а двенадцать добрых молодцев вперед отпустил.

Вышли они за город, разостлали ковер-самолет, сели и поднялись выше облака ходячего; летели, летели и опустились как раз у того дремучего леса, где своих добрых коней покинули.

Только успели сойти с ковра, глядь – бежит к ним старик со стрелою. Иван – купеческий сын отдал ему шапку-невидимку.

Вслед за тем прибежал другой старик и получил ковер-самолет, а там и третий – этому достались сапоги-скороходы.

Говорит Иван своим товарищам:

– Седлайте, братцы, лошадей, пора в путь отправляться.

Они тотчас изловили лошадей, оседлали их и поехали в свое отечество.

Приехали и прямо к царевне явились; та им сильно обрадовалась, расспросила о своем родном братце; как он женился и скоро ль домой будет?

– Чем же вас, – спрашивает, – за такую службу наградить?

Отвечает Иван – купеческий сын:

– Посади меня в темницу, на старое место. Как его царевна ни уговаривала, он таки настоял на своем; взяли его солдаты и отвели в темницу. Через месяц приехал царевич с молодою супругою; встреча была торжественная: музыка играла, в пушки палили, в колокола звонили, народу собралось столько, что хоть по головам ступай!

Пришли бояре и всякие чины представляться царевичу; он осмотрелся кругом и стал спрашивать:

– Где же Иван – мой верный слуга?

– Он, – говорят, – в темнице сидит.

– Как в темнице? Кто посмел посадить?

Говорит ему царевна:

– Ты же сам, братец, на него опалился[17]17
  Опалиться – разгневаться, подвергать наказанию.


[Закрыть] и велел держать в крепком заточении. Помнишь, ты его про какой-то сон расспрашивал, а он сказать не хотел?

– Неужели ж это он?

– Он самый; я его на время к тебе отпускала. Царевич приказал привести Ивана – купеческого сына, бросился к нему на шею и просил не попомнить старого зла.

– А знаешь, царевич, – говорит ему Иван, – все, что с тобою случилося, мне было наперед ведомо, все это я во сне видел; оттого тебе и про сон не сказывал. Царевич наградил его генеральским чином, наделил богатыми именьями и оставил во дворце жить. Иван – купеческий сын выписал к себе отца и старшего брата, и стали они вместе жить-поживать, добра наживать.