Текст книги "Halo. Падение Предела"

Глава 11

Время: 06:00, 2 ноября 2525-го (по военному календарю) / система эпсилон Эридана, планета Предел, военная база ККОН

Джон гадал, кто умер на базе. Ранее Спартанцам приказывали переодеться в парадную униформу только в одном случае: ради похорон. На груди старшины сверкало «Пурпурное сердце», полученное за выполнение последнего задания. Он постарался начистить награду до блеска. Она ярко выделялась на груди его черного шерстяного кителя. Время от времени Джон поглядывал на нее, чтобы убедиться, что не потерял.

Он сидел в третьем ряду амфитеатра, глядя в центр главной площадки. Остальные Спартанцы беззвучно сидели за своими скамьями. Пустую кафедру освещали прожекторы.

Спартанцы уже бывали в этом зале и раньше. Именно здесь доктор Халси рассказала им, что они станут солдатами. Именно здесь навсегда изменилась его жизнь и он обрел предназначение.

Наставник Мендез вошел в зал и направился к кафедре. Он также был облачен в парадную черную форму. Грудь старшего инструктора покрывали серебряные и бронзовые звезды, три «Пурпурных сердца», «Почетный орден Красного легиона» и радуга наградных лент за участие в войнах. Было заметно, что Мендез свежевыбрит.

Спартанцы поднялись и замерли по стойке смирно.

Следующей в зал вошла доктор Халси. Джону показалось, что она постарела; на ее лице резко выделялись морщинки в уголках глаз и рта, а темные волосы пронизала седина. Но голубые глаза женщины сверкали все так же. Сегодня она надела серые брюки и черную рубашку, а очки свисали с ее шеи на золотой цепочке.

– Адмирал на палубе! – скомандовал Мендез.

Выправка солдат стала еще строже.

В зале появился мужчина лет на десять старше доктора Халси. Его коротко подстриженные посеребренные сединой волосы сверкали подобно стальному шлему.

При ходьбе он странно подпрыгивал – в армии это называлось «космической походкой» – из-за того, что слишком много времени провел в условиях пониженной гравитации. Он был облачен в простую, лишенную любых украшений черную форму ККОН. Никаких медалей или наградных лент. Но нашивку на предплечье его кителя было невозможно спутать ни с чем: единственная золотая звезда контр-адмирала.

– Спартанцы, вольно! – произнес он. – Меня зовут адмирал Стенфорт.

Спартанцы дружно опустились на свои скамьи.

Над кафедрой взвилась пыль, собираясь в скрытую под балахоном фигуру. Лицо незнакомца пряталось в тени капюшона. Как ни приглядывался, Джон так и не смог увидеть ладоней в его рукавах.

– Это Беовульф, – сказал Стенфорт, указывая на призрачное существо. Голос адмирала был спокоен, но на лице его проступила неприязнь. – Искусственный интеллект и атташе от Управления флотской разведки. – Он отвернулся от ИИ. – Этим утром нам предстоит поговорить сразу на несколько очень серьезных тем, так что давайте приступим.

Свет потускнел. В центре зала вспыхнуло янтарное солнце, вокруг которого обращались три планеты.

– Перед вами колония Жатва, – произнес адмирал. – Численность населения оценивается в три миллиона человек. Хотя эта система и находится на самой периферии контролируемого ККОН космоса, сам мир до сих пор входил в список наиболее продуктивных и мирных территорий.

Голограмма приблизилась к поверхности одной из планет, позволяя разглядеть обильные луга, леса и озера, кишащие рыбой.

– Третьего февраля по военному календарю, в четырнадцать двадцать три радары орбитальной платформы Жатвы засекли это. – Над кафедрой возникли размытые очертания странного объекта, и адмирал продолжил: – Спектроскопический анализ ничего не дал. Материал, из которого оно состоит, нам неизвестен.

На боковом экране возникли графики молекулярного поглощения. Его вершины и ломаные линии отражали относительные пропорции элементов.

Беовульф вскинул исчезающую под балахоном руку, и экран потемнел. Вместо графиков на нем зажглись слова: «Секретно – только для личного пользования».

Адмирал бросил в сторону ИИ испепеляющий взгляд.

– Вскоре всякая связь с Жатвой, – продолжил Стенфорт, – прервалась. Колониальная военная администрация отправила в район разведывательное судно «Арго». Двенадцатого апреля корабль прибыл на место, но после того, как он сообщил об успешном выходе из пространства скольжения, никаких сообщений от него не поступало. В ответ, – добавил он, – флотское командование приняло решение направить боевую группу, состоящую из эсминца «Геракл» и сопровождения в виде фрегатов «Аравия» и «Восток». Прибыв на место седьмого октября, они обнаружили следующее…

Голограмма Жатвы сменилась. Заливные луга и зеленые холмы превратились в выжженную, испещренную кратерами пустыню. Земля спеклась в стеклянистую корку, на которой играли сероватые солнечные лучи. От поверхности планеты поднимался пар. Отдельные участки колонии все еще пылали багровым заревом.

– Это все, что осталось от колонии. – Прежде чем продолжить, адмирал на мгновение умолк, рассматривая изображение. – Мы полагаем, что ни одному из обитателей не удалось спастись.

Три миллиона погибших. Джон просто не мог представить себе, какая мощь требуется, чтобы унести столько жизней. Его душа разрывалась между любопытством и страхом.

Затем он посмотрел на «Пурпурное сердце» у себя на груди и вспомнил о павших друзьях. Могла ли эта награда, полученная за одно-единственное пулевое ранение, искупить впустую растраченные жизни?

Неожиданно его гордость за это украшение померкла.

– А вот что «Геракл» обнаружил на орбите, – произнес адмирал Стенфорт.

Размытый контур странного объекта, все еще мерцавший над кафедрой, неожиданно обрел четкость. Обтекаемый, кажущийся органическим корабль, сиявший странным радужным блеском, – его корпус скорее походил на панцирь какого-то экзотического жука, чем на железную броню космического судна. В кормовую часть были углублены отделяемые модули, пульсировавшие фиолетово-белым светом. Нос корабля оказался раздутым, точно голова кита. Джон решил, что объект обладает удивительной хищной красотой.

– Неопознанное судно, – сказал адмирал, – незамедлительно атаковало наши войска.

Вдоль бортов странного корабля побежали голубые огни. Затем на его корпусе расцвели сгустки красного света, и черноту пространства пронизали пылающие лучи. Смертоносные копья ударили в «Аравию», расплескавшись по корпусу фрегата. Метровая толща брони мгновенно испарилась, и из поврежденного судна вырвались столбы воспламенившегося воздуха.

– Враг применил импульсные лазеры, – пояснил адмирал, – и если верить этой записи – какую-то разновидность самонаводящегося плазменного оружия.

«Геракл» и «Восток» ответили торпедным залпом, но вражеские лазеры уничтожили добрую половину ракет еще в полете. Остальные заряды все же нашли свою цель, распустились огненными цветами, которые моментально угасли. Вокруг странного корабля затрепетала полупрозрачная серебристая аура.

– Кроме того, они используют что-то вроде отражающего энергетического щита. – Стенфорт набрал в грудь воздуха, и его лицо превратилось в маску угрюмой решительности. – «Восток» и «Аравия» погибли вместе со всем экипажем. «Гераклу» удалось совершить прыжок и сбежать из системы, но он успел получить настолько тяжелые повреждения, что пройдет не одна неделя, прежде чем капитан Вереди приведет его к Пределу. Сейчас можно сказать одно, – продолжил адмирал, – их вооружение и защитные системы на текущий момент значительно превышают наш уровень технологий. Кроме того, сам дизайн судна не мог быть разработан людьми. – Он помедлил. – Мы столкнулись с другой, куда более развитой расой.

По залу пробежал шепот.

– Конечно же, нами были разработаны несколько вариантов сценария столкновения с другими разумными существами, – произнес Стенфорт, – и капитан Вереди полностью следовал протоколу. Мы надеялись, что первая встреча будет мирной. Но очевидно, надежды наши не оправдались. Прежде чем вступить в бой, судно чужаков дождалось, пока наша флотилия не попытается выйти на связь. – Адмирал немного помолчал, подбирая слова. – Нам удалось не только перехватить фрагменты вражеской трансляции, но и суметь перевести отдельные фразы. Мы полагаем, что сами себя они называют ковенантами. И еще: прежде чем открыть огонь, чужаки передали следующее сообщение.

Стенфорт дал знак Беовульфу, и тот кивнул в ответ.

Мгновение спустя в динамиках амфитеатра загрохотал голос. Джон напрягся в своем кресле, услышав его; голос звучал странно, казался искусственным, был удивительно спокойным, формальным и в то же время кипел ненавистью и негодованием.

– Боги приговорили вас к уничтожению, а мы – орудие в их руках.

Джона охватил благоговейный страх. Старшина поднялся.

– Вы что-то хотели сказать, Спартанец? – произнес Стенфорт.

– Сэр, это был перевод?

– Нет, – ответил адмирал. – Послание было передано на нашем языке. Полагаю, чужаки воспользовались какой-то системой-переводчиком, подготавливая сообщение, и это предполагает, что они нас уже какое-то время изучают.

Джон опустился на место.

– С первого ноября все силы ККОН переведены в состояние полной боевой готовности, – сказал Стенфорт. – Вице-адмирал Престон Коул мобилизовал самый мощный флот в истории человечества, чтобы отбить систему Жатвы и отбросить назад этого нового врага. Текст послания ясен: ковенанты напрашиваются на драку.

Лишь годами вбиваемая в него военная дисциплина удержала Джона на месте, иначе бы он снова вскочил, чтобы потребовать записать его в добровольцы и отправить на фронт. Старшина был готов отдать что угодно, только бы поучаствовать в этой войне. Именно ради отражения подобной угрозы Спартанцы тренировались всю свою жизнь – в этом Сто Семнадцатый не сомневался. Ни жалкие повстанцы, ни пираты, ни политические диссиденты не были их настоящей целью.

– И поскольку ККОН объявляет широкую мобилизацию, – продолжил адмирал Стенфорт, – график ваших тренировок будет изменен, вы переходите сразу к заключительной фазе: проекту «Мьёльнир». – Он отошел от кафедры, сцепив руки за спиной. – Боюсь, в связи с этим я вынужден сделать еще одно неприятное объявление. – Адмирал повернулся к их наставнику. – Старший инструктор Мендез должен покинуть вас, чтобы приступить к подготовке следующей группы Спартанцев. Офицер?

Джон вцепился в края скамьи. Наставник Мендез всегда был рядом, являясь единственным надежным якорем в этой Вселенной. С тем же успехом адмирал Стенфорт мог бы сказать им, что эпсилон Эридана покидает систему Предела.

Наставник подошел к кафедре и облокотился на нее.

– Рекруты, – произнес он, – ваше обучение подходит к концу, и вскоре каждый из вас получит звание старшины второго ранга. Во-первых, вы должны понять, что подобные перемены являются частью солдатского существования. Вы будете обретать и терять друзей. Будете перелетать с места на место. Такова наша работа.

Он обвел собравшихся взглядом. Темные глаза инструктора остановились на каждом из них. Затем Мендез кивнул, удовлетворенный тем, что увидел.

– Спартанцы – лучшие из воинов, которых мне когда-либо приходилось встречать, – сказал он. – Для меня было честью тренировать вас. Никогда не забывайте того, чему я учил: долг, честь и жертвенность – вот те качества, которые сделают вас самыми великими защитниками человечества.

Мендез на несколько секунд замолчал, пытаясь найти еще какие-нибудь слова. Но, так и не сумев, вытянулся по стойке смирно и отсалютовал.

– Смирно! – рявкнул Джон.

Спартанцы дружно ответили на приветствие наставника.

– Все свободны, – произнес Мендез. – И… удачи.

Он опустил руку. Спартанцы последовали его примеру и нехотя побрели на выход.

Джон остался. Он хотел еще поговорить с наставником Мендезом.

Доктор Халси перебросилась парой фраз с адмиралом и старшим инструктором, а потом удалилась в сопровождении Стенфорта. Беовульф попятился к дальней стене и растворился в воздухе, точно призрак.

Мендез подобрал свою фуражку, заметил Джона и направился к нему. Подойдя, наставник кивнул в сторону все еще парившей в воздухе голограммы выжженной Жатвы.

– Я дам вам последний урок, старшина, – сказал инструктор. – Скажите мне, какие тактические опции существуют при столкновении с более сильным противником?

– Сэр, – ответил Джон, – существует два варианта. Стремительно атаковать его всеми своими силами в наиболее уязвимой точке и уничтожить, не давая опомниться и ответить.

– Хорошо, – произнес Мендез. – А второй?

– Отступление, – сказал старшина. – Переход к партизанской войне или запрос подкрепления.

– Все это правильно, – вздохнул пожилой офицер, – но может подвести нас на сей раз. Прошу вас, присядьте.

Джон сел, а рядом с ним на скамью опустился и наставник.

– Существует и третий вариант. – Старший инструктор затеребил фуражку в руках. – Тот вариант, к которому остальные могут однажды прийти…

– Сэр?

– Капитуляция, – прошептал Мендез. – Но как бы то ни было, этот способ не годится для таких, как мы с тобой. Мы не обладаем такой роскошью. – Он перевел взгляд на Жатву – оплавленный стеклянный шар. – И я, честно говоря, сомневаюсь, что враг, подобный этому, позволит нам сдаться.

– Думаю, я понял вас, сэр.

– Очень на это надеюсь. А еще надеюсь, что ты сумеешь удержать от капитуляции остальных. – Теперь инструктор всматривался в темноту позади центральной платформы. – Проект «Мьёльнир» превратит Спартанцев в нечто… новое. В нечто такое, чему я никогда бы не смог вас научить. Не могу говорить открыто – этот чертов призрак все еще подслушивает. Скажу только одно: доверяйте доктору Халси. – Наставник покопался в кармане своего кителя. – Старшина, я надеялся увидеть вас до отбытия. У меня тут кое-что есть.

Он положил на скамью между ними небольшой металлический кружок.

– Когда вы только появились здесь, – произнес наставник, – то отчаянно дрались с учителями, решившими отнять у вас это. Если правильно припоминаю, то вам удалось даже сломать кому-то пару пальцев.

Морщинистое лицо пожилого офицера тронула столь редкая улыбка.

Джон подобрал кружок и посмотрел на него. Это была старинная серебряная монетка. Старшина покрутил ее в руках.

– С одной стороны на ней изображен орел, – сказал Мендез. – Птица, очень похожая на вас самого, – стремительная и смертоносная.

Спартанец сжал монету в кулаке:

– Благодарю вас, сэр.

Ему хотелось сказать сейчас, что своей силой и быстротой он обязан своему наставнику. Хотелось сказать, что готов защищать человечество от этой новой беды. Что без Мендеза не стал бы целостной личностью, не знал бы своего предназначения и долга. Но Джон так и не смог подобрать подходящие слова. Поэтому он просто сидел рядом.

– Для меня было честью служить с вами. – Мендез поднялся и, вместо того чтобы отсалютовать, протянул ладонь.

Сто Семнадцатый тоже встал и принял рукопожатие наставника. Это потребовало от старшины немыслимых усилий – все его существо сейчас требовало отсалютовать.

– Прощай, – произнес Мендез.

Затем он резко повернулся на каблуках и маршевым шагом покинул зал.

Больше Джон его никогда не видел.

Глава 12

Время: 17:50, 27 ноября 2525-го (по военному календарю) / фрегат ККОН «Содружество», на пути к испытательному полигону Дамаск, расположенному на четвертой планете хи Кита

Как только фрегат «Содружество» перешел в нормальное пространство, на стене кубрика замерцал обзорный экран. Внешнюю камеру покрыла изморозь, и далекое желтое светило – хи Кита – было окружено призрачным ореолом.

Джон посмотрел на экран, продолжая повторять про себя слово «Мьёльнир». Он уже попытался найти его в образовательной базе данных. Мьёльниром назывался молот норвежского бога грозы. Значит, одноименный проект, скорее всего, был посвящен разработке какого-то оружия. Во всяком случае, старшина очень надеялся на это; им требовалось нечто особенное, чтобы справиться с ковенантами.

Но с другой стороны, если речь шла об оружии, то при чем здесь полигон Дамаск, расположенный на самом краю территорий ККОН? Не прошло еще и суток с того момента, как Джон впервые услышал об этой системе.

Он обернулся и окинул взглядом свой отряд. Несмотря на то что кубрик был рассчитан на сотню коек, Спартанцы старались держаться как можно кучнее, играя в карты, доводя до блеска свои сапоги, читая, упражняясь. Сэм спарринговал с Келли, хотя той и приходилось сбавлять темп, чтобы дать сопернику хоть какой-то шанс.

Джон вспомнил о том, что ненавидит космические перелеты. Полное отсутствие возможности хоть что-то изменить внушало ему чувство тревоги. И раз уж его не запихали в «морозильник» – крошечный и мерзкий криоотсек, – старшина оказался предоставлен своим раздумьям о том, какая миссия ожидает их впереди.

За последние три недели Спартанцы выполнили множество мелких заданий для доктора Халси.

– Избавимся от хвостов, – говорила она.

Подавление мятежа на Иерихоне VII. Ликвидация черного рынка возле военной базы Рузвельта. С каждым выполненным делом они приближались к хи Кита.

Джон сделал все возможное, чтобы каждый из его отряда успел поучаствовать в операциях. Бойцы справлялись с работой безукоризненно. Потерь не было. Наставник Мендез мог бы гордиться ими.

– Спартанцу Сто Семнадцать, – прогремел в громкоговорителе голос Халси, – немедленно прибыть на мостик!

Спрыгнув с койки, Джон щелкнул по кнопке переговорного устройства.

– Так точно, мисс! – Затем он повернулся к Сэму. – Проверь, чтобы все были готовы. Исполнять!

– Вас понял! – отозвался тот. – Все слышали старшину. Карты в сторону. Быстро надеть форму, рядовой!

Джон бросился к лифту и ввел код мостика. Сила тяготения то пропадала, то возникала вновь, когда кабинка помчалась мимо вращающихся корабельных секций.

Наконец двери разошлись в стороны, и Сто Семнадцатый шагнул на мостик. Стены здесь были увешаны экранами. На одних можно было увидеть звезды и красноватый мазок далекого созвездия. На других – графики состояния реакторов и спектрограммы микроволновых частот.

Центральная часть мостика оказалась огорожена латунными перилами, за которыми сидели четверо младших лейтенантов, каждый из которых управлял одной из корабельных систем: навигационной, орудийной, коммуникационной и аппаратного контроля.

Чуть замешкавшись, Джон козырнул капитану Уоллесу, а затем кивнул доктору Халси.

Уоллес наблюдал за происходящим на мостике, заложив правую руку за спину. Левая же заканчивалась в районе локтя.

Джон продолжал держать ладонь у виска, пока капитан не отсалютовал в ответ.

– Пожалуйста, подойди ко мне, – произнесла Халси. – Ты должен это увидеть.

Пройдя по прорезиненному покрытию палубы, Джон посмотрел на экран, который пристально изучали капитан и доктор. На дисплей были выведены объединенные показания радаров. Узор показался Спартанцу чрезмерно запутанным.

– Вот… – Доктор Халси указала на точку, вспыхнувшую на экране. – Опять появилось.

Капитан Уоллес задумчиво пригладил свою черную бороду, прежде чем произнести:

– Итак, наш призрак движется на расстоянии в восемьдесят миллионов километров. Если это и корабль, у него уйдет не меньше часа, чтобы оказаться в зоне огневого поражения. И, кроме того… – он махнул в сторону экрана, – объект снова исчез.

– Могу ли предложить вам перейти к орудийному терминалу? – спросила Халси.

– Не вижу смысла, – снисходительным тоном ответил Уоллес; капитан явно не испытывал бурной радости оттого, что на мостике его корабля находится гражданское лицо.

– Мы еще не разобрались во всем, – произнесла доктор, – но когда чужаков заметили в системе Жатвы, те находились на огромном расстоянии, а затем вдруг оказались значительно ближе.

– Прыжок внутри системы? – спросил Джон.

– Знаете, Спартанец, мне почему-то тоже так показалось, – улыбнулась ему доктор Халси.

– Это невозможно, – отметил капитан Уоллес. – Пространство скольжения не допускает такой точной навигации.

– Полагаю, вы хотели сказать, что мы не можем совершать настолько точные прыжки, – произнесла доктор.

Капитан вначале сжал челюсти, но затем вздохнул и включил внутреннюю связь.

– Объявляю боевую готовность: всем орудийным расчетам занять места. Задраить люки. Повторяю: всем орудийным расчетам занять места. Это не учебная тревога. Реакторы на девяносто процентов. Курс один два пять.

Огни на мостике потускнели до красного свечения. Под сапогами Джона задрожала палуба: судно ложилось на новый курс. Герметичные ставни рухнули вниз, отсекая Джона вместе со всем мостиком от остального корабля.

Когда «Содружество» завершило маневр, доктор Халси скрестила руки на груди и прошептала Сто Семнадцатому:

– Мы воспользуемся десантным кораблем, чтобы добраться до полигона на хи Кита Четыре. Необходимо добраться до проекта «Мьёльнир», – она отвернулась к радару, – до того, как это сделают они. Собирай всех.

– Слушаюсь, мисс. – Джон включил переговорное устройство. – Сэм, веди отряд к ангару «Альфа». Даю пятнадцать минут, чтобы «Пеликан» был заправлен и загружен.

– Уложимся и в десять, – ответил Сэм. – А то и быстрее, если пилоты «Длинных мечей» не станут путаться под ногами.

Джон отдал бы все, только бы оказаться сейчас вместе с остальными. Он чувствовал себя так, словно его бросили.

Радарный экран неожиданно заполнили кружочки призрачного зеленого света, – казалось, будто пространство вокруг «Содружества» вдруг закипело.

Раздался сигнал, предупреждающий об угрозе столкновения.

– Приготовиться к удару! – выкрикнул капитан Уоллес, сжимая в руке латунный поручень.

Джон вцепился в скобу на стене. В трех тысячах километров прямо по курсу «Содружества» возник странный овальный объект, гладкую поверхность которого нарушал единственный шов, протянувшийся от носа до кормы. Вдоль рубца мигали огни, а из хвостовой части вырывалось фиолетовое пламя. Вражеское судно размерами было не более одной трети «Содружества».

– Корабль ковенантов, – сказала доктор Халси, непроизвольно попятившись от обзорных экранов.

– Связист, – раздраженно насупился капитан Уоллес, – сообщите флоту хи Кита. Может быть, они смогут прислать подкрепление.

– Слушаюсь, сэр.

Вдоль борта корабля чужаков вспыхнули голубые огни – настолько яркие, что, даже передаваемые с внешней камеры, они заставляли глаза Джона слезиться.

Внешняя обшивка «Содружества» зашипела и пошла трещинами. Три экрана забила статика.

– Импульсные лазеры! – выкрикнул лейтенант, отвечающий за контроль внутренних систем. – Передающая антенна уничтожена. Броня секторов три и четыре сократилась до двадцати пяти процентов. Пробоина в третьем секторе. Производим герметизацию. – Офицер повернулся в своем кресле, и стало видно, что по его вискам струится пот. – Оперативная память корабельного ИИ перегружена.

При выходе искусственного интеллекта из строя фрегат мог продолжать вести огонь и перемещаться в пространстве скольжения, но Джон знал, сколько времени уйдет на расчеты вручную.

– Лечь на курс ноль три ноль, склонение один восемь ноль, – приказал капитан. – Зарядить торпедные аппараты с А по F! Доложить о выполнении!

– Так точно! – откликнулись офицеры, сидевшие за навигационным и орудийным пультами.

– Аппараты с А по F заряжены. – Пальцы лейтенантов в отчаянном темпе стучали по кнопкам. – Мы вышли на огневую позицию, сэр.

– Огонь!

– Аппараты с А по F, огонь!

Всего на «Содружестве» располагалось двадцать шесть торпедных аппаратов, в каждый из которых можно было зарядить тридцать мощных ракет класса «Лучник». На экранах было видно, как открываются створки аппаратов и сто восемьдесят пылающих росчерков устремляются к кораблю чужаков.

Враг сменил курс и повернулся хребтовой частью к приближающимся ракетам. Затем он с пугающей скоростью взмыл вверх. Торпеды изменили направление полета, преследуя цель, но почти половина снарядов все-таки прошла мимо.

Остальные поразили вражеское судно, и по его броне расплескалось пламя.

– Отличный выстрел, лейтенант, – произнес капитан Уоллес, похлопывая молодого офицера по плечу.

Доктор Халси нахмурилась, не сводя глаз с экрана.

– Нет, – прошептала она, – подождите.

Пламя затрепетало и начало спадать. Пространство вокруг брони чужака дрожало, словно воздух над раскаленной полуденным солнцем дорогой. Поверхность вражеского корабля мерцала металлическим серебристым светом, затем стала ослепительно-белой… и пожар окончательно угас.

Чужак не получил никаких повреждений.

– Энергетические щиты, – пробормотала доктор Халси. Она задумчиво потеребила нижнюю губу. – Даже столь малые суда обладают ими.

– Лейтенант, – рявкнул капитан, поворачиваясь к навигатору, – приказываю остановить основные двигатели и включить маневровые! Повернуться к противнику носом!

– Есть, сэр!

Отдаленное урчание основных двигателей «Содружества» стихло, и корабль начал вращение. Инерция продолжала нести их по направлению к планете-полигону, но теперь судно летело кормой вперед.

– Что вы делаете, капитан? – спросила доктор Халси.

– Зарядить ОМУ! – приказал Уоллес. – Тяжелый снаряд.

ОМУ – орудие магнитного ускорения – было самым мощным вооружением «Содружества». Оно стреляло снарядами из сверхплотного вольфрамового сплава. Огромная масса и скорость этих «ядер» позволяли уничтожить практически любое судно с первого раза. Но в отличие от торпедных аппаратов «Лучник», ОМУ не стреляло самонаводящимися зарядами. Попадание зависело только от точного расчета, что было непросто в условиях, когда оба корабля двигались с такой скоростью.

– Конденсаторы ОМУ заряжаются, – отозвался стрелок.

Судно ковенантов подставило «Содружеству» борт.

– Вот так, – тихо прошептал капитан. – Ты облегчаешь мне задачу.

На корпусе чужака вспыхнули синие огни. Тактические экраны, получающие сведения с носовых камер «Содружества», вышли из строя.

Джон услышал шипение где-то над своей головой. Затем раздалась серия приглушенных хлопков. Взрывная декомпрессия.

– Нас снова поразили импульсные лазеры, – доложил лейтенант, контролирующий состояние корабля. – Броня с третьего по седьмой секторы сократилась до четырех сантиметров. Навигационная система уничтожена. Пробоины на палубах два, пять и девять. Утечка из топливных баков левого борта. – Руки лейтенанта, продолжая порхать по клавиатуре, заметно тряслись. – Задействованы резервные баки правого борта. Герметизируем отсеки.

Джон переступил с ноги на ногу. Он нуждался в движении. Действии. Просто стоять здесь, не имея возможности добраться до своего отряда и что-то изменить, – это противоречило всей его натуре.

– ОМУ заряжено на сто процентов! – выкрикнул стрелок. – Готовы стрелять!

– Огонь! – приказал капитан Уоллес.

Свет на мостике мигнул, и «Содружество» содрогнулось всем корпусом. Из ствола ОМУ вырвался снаряд – раскаленная докрасна металлическая болванка, летящая со скоростью тридцать тысяч метров в секунду.

Корабль ковенантов врубил на полную мощность свои двигатели, пытаясь уйти в сторону, но было уже слишком поздно. Тяжелый снаряд ударил его в носовую часть.

Судно чужаков отлетело назад. Его энергетические щиты зажглись желтоватым светом, затрепетали, потускнели и погасли. Экипаж мостика разразился победными криками.

Но Халси сохраняла молчание. Джон увидел, как она приближается к пульту управления обзорным экраном и увеличивает изображение корабля ковенантов.

Хаотическое вращение чужака вначале замедлилось, а затем и вовсе прекратилось. Нос его был смят, и в вакуум вырывалась атмосфера. Внутри разрывов мерцали крошечные огни. Корабль медленно развернулся, снова преследуя «Содружество», и начал набирать скорость.

– Но он же должен быть уничтожен, – прошептала доктор.

На корпусе вражеского судна расцвели красные огни. Они сверкали все ярче, сближаясь и собираясь у боковой линии корабля.

– Зарядить ОМУ! – приказал Уоллес.

– Так точно! – откликнулся стрелок. – Орудие заряжено на тридцать процентов. Наведение на цель завершено, сэр.

– Нет! – выкрикнула доктор Халси. – Капитан, мы должны уклониться. Скорее!

– Я не позволю оспаривать мои приказания, мисс, – повернулся к ней Уоллес. – И при всем уважении, доктор, я тем более не позволю это человеку, не имеющему боевого опыта. – Сжав в кулак единственную руку, он заложил ее за спину. – Я не смогу выбросить вас с мостика, потому что люки задраены. Но еще одна подобная выходка, и я заставлю вас заткнуться.

Джон бросил быстрый взгляд на доктора Халси. Ее лицо побагровело, но Спартанец не мог точно сказать, что служило тому причиной – стыд или гнев.

– ОМУ заряжено на пятьдесят процентов.

Красные огни продолжали собираться вдоль бокового шва корабля ковенантов, образуя единый шар. Тот пылал все ярче.

– Восемьдесят процентов.

– Сэр, они разворачиваются! – выкрикнул навигатор. – И подставляют нам правый борт.

– Девяносто пять процентов… сто, – объявил стрелок.

– Пора нам, лейтенант, отправить их в Тартар. Огонь!

Свет снова моргнул. «Содружество» содрогнулось, и черноту космоса прорезал еще один ревущий и пламенеющий снаряд.

Судно ковенантов закончило разворот. Кроваво-красный сгусток, пылающий возле его борта, сорвался с места, устремляясь к «Содружеству». Огненный шар разминулся со снарядом ОМУ лишь на какой-то километр. Багровое пламя дрожало и бурлило, будто было жидким; его края расплывались и трепетали. Вскоре вражеский заряд вытянулся в рубиновую каплю, имеющую пять метров в длину.

– Уклонение! – выкрикнул капитан Уоллес. – Правого борта!

Фрегат плавно сменил курс, уходя с пути энергетического залпа ковенантов. Снаряд, выпущенный ОМУ, ударил чужака точно в середину. Энергетические щиты замерцали, вскипели… и исчезли. «Ядро» пробило броню судна, и то безвольно завращалось, лишившись управления.

Но огненный сгусток продолжал движение. Он начал преследовать «Содружество».

– Полный назад! – приказал капитан.

Фрегат задрожал и начал терять скорость.

Шар пламени должен был проскочить мимо, но вместо этого он резко свернул и ударил «Содружество» в борт.

Воздух наполнился шипением и треском. Фрегат завалился на правый борт и начал бесконтрольно вращаться.

– Выровнять курс! – выкрикнул капитан. – Задействовать маневровые двигатели правого борта!

– В секторах с первого по двадцатый пожары, – сказал оператор пульта внутренних систем, и в его голосе отчетливо прозвучала паника. – Сэр, палубы со второй по седьмую в первом секторе сгорели. Их больше нет.

Воздух на мостике ощутимо нагрелся. Джон почувствовал, как по его позвоночнику скатывается струйка пота. Старшина еще никогда не испытывал такой беспомощности. Выжили ли его товарищи, оставшиеся на нижних палубах?

– Броня левого борта полностью уничтожена, сэр. С палубами со второй по пятую в третьем, четвертом и пятом секторах потеряна связь. Сгусток продолжает прожигать корабль насквозь!

Капитан Уоллес стоял, не произнося ни слова. Он только смотрел на последний работающий обзорный экран.