Текст книги "Не читай комменты!"

– Ничего, разберемся, – пытается успокоить меня подруга. – Кто был… какая-то армия троллей из соцсетей, назвали себя Vox Populi. Сейчас они… – Ребекка прокашливается. – Сейчас они празднуют. Уже слепили гифку, как твой корабль взрывается, а ты падаешь под лед.

– Мне стоит ее увидеть? – уточняю я, хотя от одной мысли мороз по коже.

– Вообще не стоит, – заверяет Ребекка. – Да, это всего лишь аватар, но тем не менее. Все равно неприятно. Хотя ты же наверняка полезешь смотреть, так чего спрашиваешь? – Она громко вздыхает. – Знаю, тебе не особо легче, но… этот стрим и все, что произошло… Когда сегодня я смонтирую из трансляций итоговое видео и загружу его на канал… есть шанс выйти в тренды, Див. В наших руках вирусный контент.

– Ага, наверное, – мрачно отвечаю я.

Вот совсем не таким образом хотелось прославиться. Лучше б завирусить ролик, которым я могла бы гордиться. Где я совершаю какое-нибудь грандиозное открытие, а не сгораю в пиксельном пламени от рук кучки интернет-троллей. Вообще отлично, ага.

– Пара игровых сайтов уже публикуют посты о том, что произошло, а несколько микроблогов репостят сообщения в соцсетях, – продолжает Ребекка и что-то яростно печатает. – Черт, мне надо опередить их и закончить компиляцию видео. Ситуация отстой, Див, я знаю, но у нас будет много просмотров. А значит, потенциально больший доход.

– Да, да.

Знаю, подруга старается найти хоть какие-то плюсы, но сама я способна думать лишь о том, сколько же времени ухлопаю, пока выберусь на тот же уровень. Сколько у меня на него в прошлый раз ушло? Недели.

Захотят ли зрители сидеть и ждать? Или я потеряю подписчиков?

Думаю о квартплате.

Какое ж дерьмо, что помощь маме напрямую зависит от количества подписавшихся на канал.

– Не вешай нос, – подбадривает подруга. – И время еще не позднее. Можешь уже сегодня начать прокачку.

– Верно, – признаю я и потягиваюсь. – Кинь мне ссылку, когда выйдет ролик, чтобы я запостила ее, не пересматривая весь тот кошмар.

– Не пересматривая…

– Не желаю смаковать свой провал и еще раз слушать, что эти уроды обо мне говорят. Просто… сделай так, чтобы все хотя бы выглядело достойно.

– Заметано.

Ребекка отключается, ее маленькое окошко гаснет, и я делаю пару кругов в своем компьютерном кресле, оглядывая помещение, возвращаясь к реальности. Резкое получается возвращение. Пока весь хаос творился в виртуальном мире, в цифровом пространстве, я просто сидела здесь. В своей комнате. Крохотной комнатке со скудной мебелью и убогим… всем.

Я вытаскиваю из кармана смартфон, еще один спонсорский гаджет, намного лучше, чем все, что я могу себе позволить, и одну из немногих вещей, которые я позволила себе оставить, – и загружаю электронную почту. Там действительно висит предложение от «Самсунга» и совершенно ошеломительное количество приглашений на интервью по поводу того, что произошло буквально пять минут назад. Polygon. Engadget. GiantBomb. Список можно продолжать. Меня практически засыпало уведомлениями в соцсетях – во всяком случае, теми, которые приходят на электронку. Оповещения о личных сообщениях и тому подобное. Люди выражают свою любовь, поддержку, шлют…

Одно сообщение бросается в глаза, и я перестаю скроллить.

Тролли. Тот клан. Они написали мне на почту.

Сначала думаю удалить письмо, не читая. Таков наш уговор с Ребеккой, так мы условились, когда в прошлом году я начала вести стримы. Любые контакты с троллями – только через нее. У подруги даже доступ к моему ящику есть для таких случаев. Мне бы оставить письмо ей или попросту удалить его: Ребекке меньше проблем.

Но это их название. Я знаю, как оно переводится.

The Vox Populi.

«Глас народа».

Да пошли они на хрен.

Щелкаю по письму.

Это только начало…      [Входящие]

The Vox Populi <[email protected]>      (15 минут назад)

Мне

Нас не остановить. Кинешь страйк – придут новые. Пожалуешься техподдержке, забанишь – придет еще больше.

Таким, как ты, не место в нашем мире. Дело не в поле или расе. Просто в стриминговом коммьюнити есть люди куда талантливее, а ты занимаешь их место.

Уйди. Тебе здесь не рады.

Просто. Просто, мать их. Дело не в поле и расе, да? Значит, точно в них. Если начинается «Я не расист, но…» – после «но» можно не читать.

Письмо с вложением. Прикрепленный файл с говорящим названием «Предупреждение. jpg». «Гугл» в нем вирусов не находит, а когда в окне загружается миниатюра, она выглядит… странно знакомой. Сердце колотится, я нажимаю на нее.

Изображение открывается.

И я вижу фотографию нашего многоквартирного дома.

Дыхание перехватывает. Как?

Как такое могло произойти?

Я же так осторожничала. Никогда не называла фамилию. Во всех соцсетях локацией и городом проживания указывала интернет. Личные странички – строго личные. Фейсбук, инстаграм[3]3
  «Фейсбук» и «Инстаграм» являются запрещенными на территории РФ организациями.


[Закрыть]… все профили закрытые, только для немногих настоящих друзей и членов семьи.

Сердце бьется так, что стучит в висках и грохочет в ушах.

Я резко втягиваю воздух, подбегаю к окну и осторожно выглядываю из-за жалюзи – в крохотную щель в тонком дешевом пластике. Лишь минуту спустя я вспоминаю, что на фотографии в электронном письме мое здание запечатлено днем, а сейчас солнце уже зашло.

Они были здесь.

Бог знает когда.

Я торопливо возвращаюсь к столу, закрываю письмо, кладу руки на поверхность. Несколько раз делаю глубокий вдох, пытаюсь успокоиться. Тревога пронзает тело, мышцы спины сводит.

Тролли ничего прямо не сказали, но угроза ясна. Доксинг, раскрытие персональной информации. Они расскажут, где я живу. Чтобы на меня могли напасть. Могли преследовать. Оскорблять лично. Один из тех моментов, когда нельзя сказать: «Ну да, это интернет» – и спокойно ждать, пока проблема исчезнет. Вирусный твит, которым поделятся люди, фото, которое привлечет слишком много внимания…

Это все реально. И имеет реальные последствия.

Я смотрю на экран своего компьютера, снова открываю электронную почту и пересылаю сообщение троллей в группу поддержки «Покорения Солнца» по борьбе с домогательствами. Тамошние сотрудники, наверное, уже целую папку обращений от меня собрали, но сейчас… дело другое. Это не просто гадкое письмо, расистский или откровенно сексуальный твит или сообщение на игровом сервере. Это первый шаг в доксинге. Они знают мой адрес. Знают, где я живу. И могут разнести новость по всему интернету.

Собираюсь написать заодно и Ребекке, но передумываю. Нет, нельзя ей это видеть. Не могу так с ней поступить. Не после того, что случилось в прошлом году.

После него.

Вместо этого я архивирую письмо и захожу в социальные сети узнать, выполнили ли Vox Populi свои угрозы, но нет, никто не публиковал ни адреса, ни фотографий моего дома.

Пока нет.

Скопившееся в груди беспокойство, кажется, готово взорваться, как сверхновая звезда, и разорвать тело изнутри. Знать, что вот-вот может произойти что-то ужасное, и ждать, когда же топор упадет на шею, едва ли не хуже, чем сама казнь.

Я снова открываю «Покорение Солнца», экран загрузки по-прежнему ждет меня. Смиряюсь, ненадолго прикрываю глаза, а затем нажимаю «Старт» и оказываюсь в самом начале, на космической станции, где можно приобрести несколько основных кораблей. Никаких апгрейдов, никакой краски, ничего. Инвентарь пуст. Прежние тело и снаряжение покоятся на дне безымянного моря на затерянной в цифровой вселенной планете.

Ублюдки.

Но я отказываюсь сидеть и бояться. Мне предстоит большая работа.

4. Аарон

СЦЕНА 2 (ЛЕС, ВЕЧЕР)

(плавный переход к кат-сцене)

Компания персонажей стоит в лесу и греется вокруг костра. Деревья маячат на фоне мрачными пугающими громадами, а сквозь ветки то здесь, то там на путников смотрят чьи-то желтые глаза.

МАГ

Если до заката мы не доберемся до логова главаря бандитов, что засел в самом конце Темного тракта, они убьют королеву эльфов.

МАГИ совершают пассы руками, и появляется фиолетовый дым. В его клубах возникает образ королевы эльфов Рандиэль. Теперь ее видят все собравшиеся. Рандиэль бьется в своих путах и плюет в лицо безымянному бандиту.

БРОДЯГА

Не понимаю, чего эти просто выкуп не заплатят. Все бы быстренько и уладили.

ЭЛЬФ в гневе выступает вперед, огибает костер и достает два кинжала, поблескивающие в свете пламени.

ЭЛЬФ

Что значит «эти»?

БРОДЯГА

Эй, полегче, я не хотел…

– Аарон!

Я поднимаю глаза от ноутбука и вижу, что команда ManaPunk уже в сборе и присматривает себе удобные места. Наше кафе – буквально мешанина из разношерстных предметов мебели: огромные плюшевые диваны с резными деревянными каркасами спокойно уживаются с ультрасовременными стальными барными табуретами и высокими столами. Ребята, толкаясь, с оглушительным грохотом подтаскивают поближе несколько деревянных стульев, скрежеща ножками по деревянному же полу «ЛаВы». Обожаю здесь работать: и к дому близко, можно хоть пешком дойти, хоть на велосипеде доехать, и туристов немного, все-таки мы в северной части Саут-стрит.

С громким ревом оживает кофемолка, и пока Джейсон, Лора и Райан устраиваются поудобнее, к аромату средиземноморской кухни примешивается запах обжаренных бобов. В течение дня здесь в основном подают кофе, завтраки и легкие обеды, но к вечеру заведение меняет направленность и превращается в ресторан.

– Как продвигается дело? – спрашивает Джейсон.

Он организовал ManaPunk три года назад, когда я только-только поступил в Центральную школу, а сам Джейсон ее заканчивал и мучился синдромом старшекурсника в терминальной стадии. Основной симптом – приятелю вообще не хотелось заниматься ничем, что хоть как-то связано со школой. И пусть его тогда чуть не вышвырнули, теперь он собирается перевернуть мир мобильных игр. На пути к сей благородной цели Джейсон и прихватил с собой несколько гиков.

Лора тоже буквально на днях отпраздновала выпускной. Она устраивается рядом с Джейсоном, а Райан втискивается на стул подле меня. Стоит другу откинуться на спинку, та с шумом выпускает из себя воздух. Мы смеемся – а громче всех сам Райан. Он на год младше меня, и последнее время мы за обедом только и делаем, что либо придумываем видеоигры, либо рубимся в них.

Такие встречи, по сути, и есть вся наша жизнь. Мы с младших классов играем вместе.

– Да ничего, как раз работал над…

В этот момент Джейсон потягивается, и я осекаюсь. На приятеле потертая джинсовая куртка, усеянная значками панк-рок-групп. Он специально включает их песни, пока мы работаем в его небольшой студии. Даже грозил уволить нас с Райаном, когда мы признались, что не знаем, кто такие MxPx и Goldfinger. Зато теперь я успел прослушать всю дискографию как первых, так и вторых. Однако смущают меня вовсе не значки, а футболка Джейсона. Она вся в прорехах – только это не дань моде, а просто кое-кто никак не донесет свою рванину до мусорного ведра.

– Что такое? – переспрашивает Джейсон, а затем оглядывает футболку и смеется. – Да ладно, чего вы?

– Ты же буквально миллионер, – озвучивает Райан мою мысль, тыча пальцем в нашего потрепанного лидера, а потом с отчаянием оглядывается на меня в поисках поддержки. – Почему ты вечно выглядишь так, словно только что аварию пережил?

– Забей, чувак, – фыркает Джейсон. – Людям нравится мой стиль.

– Каким это людям? – ухмыляется Лора.

– Ну… ну есть такие! – упирается Джейсон, но все же застегивает несколько пуговиц на куртке и прячет рваную ткань с глаз долой. – Возня с одеждой и прочей фигней отвлекает меня от творческого процесса, ясно? Мне нужно делать игры. У меня есть видение, какими они должны получиться. Материальная эстетика просто мешает мне и отнимает умственные силы, которые я мог бы пустить на…

Мы втроем просто молча пялимся на него.

– Что? Марк Цукерберг живет так же.

Я выразительно смотрю на Райана, а Лора с озорно блестящими глазами поджимает губы, пытаясь сдержать смех.

– Ой, идите вы на фиг – ну да, просто сегодня день стирки, и ничего другого не нашлось! – наконец сознается Джейсон, и мы хохочем.

В такие моменты, когда я вместе со своей бандой, вдали от удушливой атмосферы дома, давление, которое оказывает на меня мама, будто отступает. Джейсон твердой рукой подталкивает нас создавать то, что нам действительно интересно, – всех нас: меня с моими сценариями, Райана с его потрясающими иллюстрациями и раскадровкой и Лору с ее талантом к программированию. Ума не приложу, как она так умудряется, – молотит по клавиатуре, что-то пишет на языке, который я даже не надеюсь освоить, и кажется, будто говорит с самой душой компьютера.

Джейсон качает головой и поднимается из-за стола.

– Ребят, чего вам взять? Плачу я.

– Еще бы, – фыркает Райан. – Мы вообще-то до сих пор от тебя денег ждем.

– Все будет, все будет, – отмахивается Джейсон и замечает мой косой взгляд. – Не смотри на меня так. Я работаю над проблемой.

– Мне черный кофе, – вмешивается Лора.

– Ага, такой же, как она сама – чтоб аж во рту горчило, – подкалывает Райан, улыбаясь ей через стол.

– Не угадал. Черный и крепкий, – парирует Лора. – И не смей сравнивать меня с едой. У тебя же лучший друг писатель! А такие подкаты – жуткое клише.

– Лора права, – подтверждаю я.

– Я всегда права, – улыбается она. – Прихвати еще ванильный кекс. Или лимонный. Короче, порадуй меня.

– Еще бы меня чеком порадовал, – ворчит Райан, склоняет голову на бок и барабанит пальцами по столу. Поймав хмурый взгляд Джейсона, приятель добавляет: – Хотя чай и черничный скон тоже сойдут.

– И чего ты вечно из-за денег ноешь. Разве твой папа не адвокат? – фыркает Лора и принимается разглядывать ногти. – С голоду не помрешь.

– Суть не в том, и ты это знаешь, – огрызается Райан.

– А мне… горячий шоколад, – прошу я. Райан возмущенно смотрит на меня, не дождавшись поддержки, а я лишь пожимаю плечами. Джейсон уходит к стойке, и висящее в воздухе напряжение рассеивается. Мне тоже не нравится подвешенное состояние, но пусть все идет как идет. Хочу создавать игры и общаться с друзьями, а не переживать из-за того, о чем и так волнуется мама.

Джейсон нас не обманет. Я это просто знаю.

Райан с шумом втягивает воздух, мы все достаем смартфоны, и начинается моя любимая часть наших посиделок.

Каждую неделю мы находим в приличных сторах самые убогие игры. Мы с Райаном – убежденные приверженцы «Эппл», Лора и Джейсон – верные фанаты «Андроида». Делаем скриншоты геймплея, заставок и тому подобного и загружаем игру. Скрины важны: порой объект нашего внимания удаляют из магазина еще до того, как мы успеваем собраться. То игра настолько паршивая, что даже сам разработчик ее отзывает, то кто-то плодит клоны уже существующих игр, и тогда дубликаты сносят сами «Эппл» и «Андроид»… В общем, существует куча причин, почему релиз может и недели в магазине не продержаться.

Нелепейшая традиция – и в то же время незыблемое правило каждой встречи. Наверное, мы бы так развлекались, даже если бы Джейсон не считал, что подобное занятие нас сплачивает и дает учиться на чужих ошибках. Посмеяться всегда приятно. Тот, кто находит худшую игру, выбирает место следующей встречи.

Открываю свою офигенную находку и стараюсь украдкой заглянуть в телефон Райана.

– Эй, а ну не лезь! – отворачивает он экран.

Голубые глаза друга хитро блестят, он расплывается в такой широченной улыбке, что виден кривой зуб. Райан делает вид, будто ужасно стыдится недостатка, – на самом деле нет. Я сам слышал, как девочки в школе говорили, что это даже мило. Да и бойфренд Райана Альберто всегда старается уговорить его пошире улыбаться на совместных селфи.

– У меня такой шикарный улов на этой неделе, у вас даже шансов нет, – хвастает приятель.

– Ха! – отзывается Лора. – Поглядим еще. Моя была закопана на такое дно магазина, что пришлось понизить версию ОС, чтобы ее просто установить. Я ради этой игрушки практически телефон угробила.

– Блин. – Такое откровение явно впечатляет Райана, его улыбка гаснет. – Столько жертв ради сомнительной победы. Ладно, посмотрим.

На прошлой неделе выиграл я: отыскал жуткий клон Angry Birds – «Яростных шиншилл». С виду практически копия, только пуляешь по зеленым свиньям не культовыми яркими птичками, а отчего-то именно шиншиллами. Почему ими? Они что, умеют летать? Программирование физики совершенно неправильное, шиншиллы либо вылетали за пределы экрана, либо просто не двигались с места. Игра могла похвастать рейтингом в одну звезду при тысячах отзывов явно от людей, скачавших ее просто ради новизны. Вдобавок разработчики набили свое творение отвратительной рекламой.

Но если так подумать, тысячи пользователей не поленились поделиться впечатлениями о ней. Я где-то читал, что обычно лишь три-пять процентов юзеров пишут отзывы. Получается, десятки тысяч людей заплатили по доллару, чтобы загрузить эту игру. Если еще учесть доход от рекламы… похоже, сейчас разработчики «Шиншилл» катаются в наличке, как зверьки в пыли. И плевать, плохие у них отзывы или нет.

Джейсон неторопливо подходит ко мне, пока я загружаю игру, пряча экран от друзей. Он тащит здоровенный поднос с огромным количеством кексов, пончиков, булочек и прочей выпечки, а также с несколькими чашками чего-то, что совсем не похоже на чай или горячий шоколад.

– Что за… – удивляется Райан.

– Я, как подошел к прилавку, тут же и забыл ваши заказы, поэтому взял всего понемногу, – пожимает плечами Джейсон. – А, черный кофе есть. Можете в него сахар добавить – или как хотите.

Райан что-то ворчит, мы вдвоем поднимаемся и идем к стойке. Добавляем в кофе столько сахара, что он становится на вкус как конфета – только так мы сможем его выпить. Лора остается за столом, и пока Райан выливает тонну сливок в свою чашку, я оборачиваюсь и вижу, как подруга делает глоток, а затем довольно прислоняется к плечу Джейсона.

Райан шутливо пихает меня, как только я закрываю кофе пластиковой крышкой.

– Ты как, нормально?

– Да, да, – отвечаю я.

– Лора все равно для тебя слишком взрослая, – говорит он, пожимая плечами. – Осенью она идет в колледж. А Джейсон миллионер. Довольно сложно с таким тягаться.

– Боже, да все в порядке, – смеюсь я, качаю головой и вновь смотрю на Джейсона и Лору.

Оба сидят в телефонах и даже не смотрят друг на друга. Внутри что-то тихонько ноет. Если я когда-нибудь и встречу подходящего человека, то не в нашей тусовке. Хочу такие отношения, как у Райана с Альберто, – чтобы вместе зависать на крыльце после школы, вместе возиться с альбомами для рисования, постоянно прижиматься друг к другу и делиться мечтами и планами на будущее. С тех пор как они сошлись два года назад, их отношения – сплошной ромком.

А еще я видел, как ведет себя Джейсон.

На панелях. На ивентах. Он меняет девчонок как перчатки. Каждый раз выгуливает новую на глазах у людей, ошивающихся у стола или стенда ManaPunk. Не хочу, чтобы и Лора с ним обожглась. Пусть мы с ней и не самые близкие друзья, но придется что-то сказать, и чем раньше, тем лучше.

– Ладно! – внезапно восклицает Джейсон, наконец откладывая телефон. Судя по горящим глазам и хитрой улыбке, приятель явно что-то задумал. Его естественное состояние. – Кто первый? Может, действующий чемпион?

Я с улыбкой двигаю свой телефон через стол. Как бы я ни относился к личной жизни Джейсона, его слова приятно греют душу. Он все равно мой герой в сфере игр и местная икона. Пусть и небезгрешная.

Райан и Лора кладут свои гаджеты по центру, рядом с нашими, и состязание начинается.

Игра, которую я выбрал, просто кошмар, хотя ей далеко до «Шиншилл», но все равно сойдет. Ты – кусочек сыра и пытаешься найти булку, чтобы в ней жить. По сути, реклама Ilagan & WeirHoagies, сети гастрономов в Филадельфии. Анимация ужасная и дерганая, и даже если находишь нужный бургер, сыр в него впихнуть практически невозможно. Это странная головоломка, в которой почти нет смысла и которая наверняка еще больше раздражает людей, живущих рядом с этими гастрономами. В случае выигрыша получаешь доллар или два с одного бургера. Интересно, сколько людей сумело добыть купон. Судя по скудным отзывам в приложении – немного.

Хотя все равно я обойду Райана. У него какой-то странный платформер о разумном кусочке конфеты, чья задача – собрать кучу драгоценных камней. Помесь Candy Chasm и Super Mario. Выглядит немного подозрительно, будто кто-то из разработчиков случайно слил тестовую версию. Мы несколько минут обсуждаем эту мысль, пока Лора не призывает нас к молчанию взмахом руки и не показывает игру, которую нашла сама.

Офигенная вещь.

Это одно из тех творений, что пытаются заставить людей совершать какие-то действия ради очков или прокачки персонажа. Чем больше трудишься, тем больше набираешь экспы. В теории затея чудесная. Подобные игры иногда вынуждают детей и взрослых выбираться из квартир на улицу. Эта же использует дополненную реальность, то есть нужно что-то искать. Например, злодеев. Как с охотой на покемонов.

Отличная идея.

Вот только кто-то хакнул игру, и теперь нужно гоняться не за злодеями, а…

Ладно, прилично о таком не скажешь. За пенисами. Их там целая куча. Судя по всему, их грубо прифотошопили вместо оригинальной графики.

Мы хохочем и не можем остановиться. Лора держит телефон, срабатывает дополненная реальность, и прямо посреди кафе возникает гигантский пенис, за которым нам предлагается охотиться. У меня аж слезы по лицу катятся. На нас поглядывают другие посетители. Я давлюсь смехом, и мы медленно приходим в себя.

– Джейсон? – окликает Лора, кивая на его телефон, который так и лежит на столе экраном вниз. – Ну что, тебе есть чем ответить?

– Милая, – начинает Джейсон, и я шумно выдыхаю. Райан смотрит на меня и быстро качает головой.

Если поначалу парочка изредка обменивалась двусмысленными сообщениями – в общих мейлах и рабочих чатах в дискорде и слаке, чтоб вы понимали, – то теперь уже стремительно перешла к обжимашкам на публике и нашептыванию друг другу сиропной ерунды.

– Мне с тобой не сравниться, – признает Джейсон. – Пропускаю раунд. Победа за тобой.

– Встречаемся в кафе «Автофокус» на углу Тридцать седьмой и Уолнат! – триумфально провозглашает Лора, вскидывает руки и направляет на нас телефон, будто меч.

Мы с Райаном издаем страдальческий стон. Подруга живет на другой стороне города, в кампусе недалеко от Дрексельского и Пенсильванского университетов, а выбранное ею кафе расположено среди дорогих магазинов и модных ресторанов, и ни одной стоянки. Да и жизнь моя ничего бы не потеряла, если б я никогда не увидел фотогалерею в «Автофокусе», всю эту странную экспериментальную фигню за авторством местных учеников колледжа. Такое искусство мне не понять.

– Нечего ныть, я так хочу. – Лора с победной улыбкой откидывается на стуле и подмигивает Джейсону. – А теперь за работу.

– Да! – подхватывает Джейсон, хлопая по столу. – Аарон, ты же подготовил новые страницы сценария?

Я открываю ноутбук и жму пару кнопок, пытаясь скрыть волнение. Все трое сейчас будут оценивать то, что я написал.

– Зайдите в дропбокс. Загружайте и давайте читать.

Стол затихает. Все бегают глазами по строчкам на светящихся экранах. Джейсон читает с айфона, а Лора – с планшета, который достала из сумки. Смотрю на Райана. Тот быстро прокручивает страницы на телефоне, все равно видел их бессчетное количество раз.

Вдруг Джейсон недовольно фыркает.

– Что такое? – спохватываюсь я. Лучше не спрашивать фидбек посреди чтения, но Джейсону явно не нравится уже увиденное.

– Да просто… – Он поджимает губы. – Не знаю. Аарон, а обязательно всегда пихать про расизм? – Джейсон что-то выделяет и поворачивает смартфон ко мне. Это момент, где Эльф ругает Бродягу за микроагрессию[4]4
  Микроагрессия – форма скрытой агрессии, после которой у человека возникает чувство вины или унижения.


[Закрыть].

– Слушай, но можно же использовать фэнтезийный мир, чтобы обсуждать проблемы реального, – возражаю я. – Как по мне, это признак хорошего фэнтези. Оно перекликается с нашим миром и одновременно раскрывает выдуманный…

– Аарон, это видеоигра, – перебивает Джейсон, откладывая телефон.

– И что? – Мой черед хмуриться. – Mass Effect и Dragon Age затрагивают проблемы расизма, ксенофобии… Серия Elder Scrolls – классового разделения и…

– У нас мобильная игрушка. – Джейсон трет лоб. – У меня нет задачи перевернуть мир. Надо просто сделать то, чем люди могли бы убивать время. В долгих поездках в поезде. В автобусе. Да хоть пока на толчке сидят. Я не жду произведения искусства.

– Я пытаюсь…

– Загрузить меня? – ухмыляется Джейсон. – Да брось, живи проще. Давай снесем всю эту воду…

– Расизм – не вода! – Я наклоняюсь ближе. – Как ты можешь…

– Аарон, ты хочешь писать эту игру или нет? – переспрашивает Джейсон холодным тоном, откинувшись на стуле. – Мне надо что-то простое. У меня нет задачи отпугнуть аудиторию скрытыми посланиями и политическими заявлениями.

Я делаю глубокий вдох и смотрю на Райана, но тот пожимает плечами. Приятель не пытается слиться. Просто такие разговоры уже случались, и вряд ли здесь и сейчас что-то изменится.

– Ну так что? – давит Джейсон.

– Исправлю, когда заплатишь, – отрезаю я.

Из помещения будто воздух высосали. Мы сидим в гробовой тишине. Наконец Джейсон успокаивается и поворачивается к Райану:

– Новые рисунки есть?

Мы с Райаном бредем в тишине к моему дому, мощеная дорога кажется бесконечной. Неровные камни впиваются в слишком тонкие подошвы моих кроссовок. Это больно, но в то же время как-то отвлекает.

– Чел, не принимай ты близко к сердцу, – не выдерживает Райан после десяти минут молчания. – Особенно если действительно хочешь заниматься именно этим. Писать сценарии для видеоигр и все такое. Нет, правда. Критика – часть рабочего процесса, так сказать.

– Я не против критики, просто… блин, если Джеймсу не нужны игры с хоть сколько-то значимыми диалогами, чего вообще пытаться сделать РПГ? – спрашиваю я сам себя, но уже знаю ответ. Да и Райан знает. Деньги. – Он высмеял весь диалог, потом обрушился на твои раскадровки и иллюстрации, и я просто…

– Ты поэтому переживаешь или из-за Лоры? – перебивает Райан.

– А не может быть и то и другое? – слабо улыбаюсь я. Друг хватает меня за плечо и встряхивает. – Знаю, знаю. Просто я волнуюсь…

– Не все женщины – принцессы, которых непременно надо спасать, – отвечает Райан. – Пусть сама принимает решения.

– Я…

– Слушай. Сосредоточься на игре. Хорошо заработаем, если он хоть когда-нибудь нам заплатит, – усмехается Райан, но как-то невесело. Я разделяю его чувства. – Пойдешь учиться, куда захочешь, или купишь нормальный компьютер и будешь работать на нем, а не на этом… – кажется, друг даже определения моему Франкенштейну подобрать не может, – монстре у тебя в комнате. Только подумай. Кроме того, мы сейчас вроде как примеряемся к реальному миру. Вряд ли начальство в крутых игровых корпорациях будет нас в лобик целовать.

– Да, да, знаю. Ну они хоть платить нам при этом будут. – Я шучу, а сам не могу перестать думать о Лоре. О том, как Джейсон разнес мой сценарий. И о том, насколько они не подходят друг другу.

Отчасти я понимаю: Райан прав, их отношения меня не касаются. Мы вообще не настолько близки с Лорой, несколько раз пересекались в школе, ну и теперь встречаемся на наших посиделках. Но на душе неспокойно, ничего не могу с собой поделать.

– Когда Джейсон наконец выпустит игру и расплатится, тебе некогда будет переживать за чужие отношения, придется решать, куда ж столько денег потратить, – напоминает Райан и замедляет шаг у поворота к своему дому. – Я бы сейчас у тебя позависал, но Альберто обещал заскочить.

– Ладно, передавай ему привет. – Мы жмем друг другу руки и обнимаемся. – Увидимся позже.

– Конечно, – соглашается Райан и легко хлопает меня по плечу. – А пока не ударяйся в эпику типа Paragon и сверни куда-нибудь в сторону шутера вроде Renegade. Разрешаю.

С этим напутствием Райан спешит прочь по своей улице, что-то насвистывая под нос. Я тоже улыбаюсь отсылке на Mass Effect и шагаю дальше к дому. Уже хорошо за полдень, но летнее солнце до сих пор палит. Столько можно сделать, а у меня на уме лишь одно.

Видеоигры.

И возможность получить деньги от Джейсона и ManaPunk.

Один чек он уже нам должен, и еще один светит в будущем.

В прошлом году мы немного поработали с Джейсоном. Ничего особенного, но хватило на нормальный апгрейд железа, не пришлось лазать по соседским мусоркам или блошиным рынкам. Однако трудиться на ManaPunk в будущем? Джейсон очень прилично зарабатывает. Но за последние заказы мы много не получим – я лишь чуть подредактировал последнюю игру, головоломку, где надо складывать разноцветные фигурки под музыку. Написал инструкции, обучение, все такое. Райан там тоже всего пару векторных рисунков сделал. И все же я чувствовал, что нас незаслуженно обделяют.

Столь ненавистные Джейсону РПГ могли бы дать нам куда больше. Ведь на этот раз он согласился не только справедливо заплатить, но и выделить долю от прибыли.

И если – если! – игра выстрелит, если хоть как-то продастся, я смогу выбрать колледж по душе. Может, даже не здесь. Пойду не туда, куда хочет мама. Не стану доктором – или какие там надежды она на меня возлагает. Мы с Райаном сто раз это обсуждали. В Филадельфии есть классные колледжи, я ходил на мероприятия в Дрекселе, Пенне и Темпле, поэтому точно знаю. Но у меня не получится учиться там, не набрав гору кредитов. Я далеко не отличник и вряд ли буду получать стипендию.

И все же перспектива получить… какую, шестизначную сумму? За мой крохотный вклад в создание игры? Джейсон сказал, такое возможно. Лора подтвердила. А мне кажется, это нереально.

Но заработать немного, чтобы начать делать свои собственные игры… это кажется более вероятным. Строго говоря, мне даже не нужно столько, сколько поднимает Джейсон. Дайте мне, например, десять тысяч долларов. Я мог бы купить нормальный компьютер для разработки собственных игр вместо слепленного из кусков монстра. Я мог бы вложиться в программное обеспечение и добавлять нужные эффекты – например, в Unity. Работать в собственной студии, пока готовлюсь к выпускному. Иметь запасной план.

Дальше по улице в поле зрения появляется мой дом. Мамин офис торчит сбоку, как некий отросток из красного кирпича. Странное сочетание: типично филадельфийская коричневая стена с плющом, который, вероятно, старше меня, камни, чей возраст наверняка насчитывает пару сотен лет, – и медицинская клиника. Без вывески в жизни не догадаешься, что за темно-зеленой лозой и кирпичом скрываются стерильные регистратура и приемные.

Если стану врачом, как хочет мама, ампутирую этот отросток.

Нет, лучше сделаю видеоигру. Виртуальную копию дома и этой пристройки. И разнесу все из лазерной пушки. Или спалю драконом. Все лучше, чем сидеть здесь, перебирать бумаги и записывать пациентов.

Я смотрю время на телефоне, украдкой заглядываю в окно и вижу, как папа с кем-то разговаривает. Кем бы ни был пациент, дела идут неважно. Отец мотает головой, глядя вниз, а незнакомец явно бесится. Спешу папе на выручку и всю дорогу слышу приглушенные крики.