Текст книги "Дом соли и печали"

14

– Волшебная дверь? – с недоверием переспросила Онор и перевела взгляд на Камиллу.

Мы сидели на террасе ввосьмером и наслаждались импровизированным чаепитием, которое организовал для нас Фишер. Тройняшки оказались здесь: они лежали на плетеных шезлонгах, читали вслух стихи и весело хохотали. Если я правильно расслышала две последние строки, они где-то раздобыли еще несколько запретных книжек Эулалии. Розалия, заметив граций, спрятала томик под юбкой.

Мерси откусила кусочек печенья и тоже скептически посмотрела на нас. Ее темные волосы, собранные в конский хвост и повязанные бантом, струились по плечу, словно шелк.

– Как в сказках?

– Да, только для богов, – пояснила Камилла. – Она может быть где угодно, поэтому смотрите в оба.

– А как она выглядит? – спросила Верити.

Даже она отнеслась к нашей истории с сомнением. А я-то была уверена, что сложнее всего будет уговорить тройняшек, а грации вприпрыжку побегут на поиски таинственной двери.

– Будет весело! – пообещал Фишер. – Или вы хотите торчать здесь в обществе Берты? Не сомневаюсь, она с радостью найдет вам еще несколько заданий по чистописанию, пока мы будем гулять.

Тройняшки быстро передумали и с удовольствием принялись за свой чай.

– С чего начнем? – спросила Розалия, помогая Ленор и Лигейе подняться. – Где боги могли бы спрятать секретную дверь?

– Вы говорили, Понт использует ее для важных дел. Может быть, в кабинете папы? – предположила Мерси.

Ленор поморщилась:

– Он всегда запирает кабинет на замок. Мы не сможем пробраться внутрь.

– А может быть, в бухте на дальнем конце острова? – спросила Лигейя. – Может, он выходит прямо из моря?

Онор закатила глаза:

– Сейчас слишком холодно, чтобы лезть в воду. И кстати, если бы дверь находилась в море, океан бы ее сразу затопил.

– Разумно, Онор, – кивнул Фишер.

Камилла рассматривала свои пальцы, зажав в ладонях фарфоровую чашку.

– Она должна быть как-то замаскирована… Иначе мы давно бы ее обнаружили.

Лицо Розалии неожиданно просветлело.

– Кажется, я знаю, где искать!

В следующее мгновение она сорвалась с места и побежала сквозь сад, пробираясь через ветви папоротника и свисающие до земли виноградные лозы. Остальные последовали за ней в более спокойном темпе. На террасе было слишком мокро, чтобы бежать.

– Пойдем, пойдем! – торопила Розалия, стоя на вершине лестницы. – И не забудьте теплые мантии!

* * *

– Очень холодно! – пропищала Верити, сильнее закутываясь в мантию.

Холодный ветер продувал насквозь весь Сольтен, поднимая в воздух капельки морской воды. Высокие травы засохли и пожелтели, а на фонтане образовалась тонкая корочка льда. До прибоя оставалось совсем чуть-чуть.

– Куда мы идем, Розалия? – спросила Камилла, пытаясь перекричать шум волн.

– Следуйте за мной!

Мы уныло плелись гуськом следом за ней, направляясь в самый эпицентр бури. Приходилось идти с опущенной головой и ориентироваться лишь по следам впереди. Травы больше не было: только голые черные скалы. Глаза щипало от пыли и морской соли, которую разносил неукротимый ветер.

Собравшись с духом, я подняла голову и увидела, что мы направляемся к гроту. Узкая тропинка вела вниз по скалам к маленькой пещерке, выдолбленной в утесе. Там находился наш домовой храм во имя Понта. Четыре раза в год, во время смены времен года, мы приходили сюда с подношениями – рыбой и жемчугом – и оставляли их на серебряном алтаре. Я ненавидела эти дни.

Дорожка к храму была очень опасной. Один шаг – и ты разбиваешься о скалы. Внезапно наша невинная игра показалась страшной ошибкой. Мой взгляд упал на обломок скалы, выступающий из моря, словно грозный кулак. Здесь нашли тело Эулалии. Если верить Эдгару, ее столкнули с утеса недалеко от того места, где мы находились сейчас, а убийца до сих пор разгуливал на свободе.

Как только мы оказались в пещере, я облегченно вздохнула. Быстро поищем в храме и пойдем домой. Будет еще не очень темно, и мы сможем разглядеть дорогу. А потом спокойно продолжим поиски в Хаймуре, пока не устанем от игры.

– С чего начнем? – спросила Розалия.

Она привела нас сюда с ощущением полного триумфа, а теперь неожиданно начала сомневаться. Здесь не было никакой двери.

– Вы говорили, она может быть как-то замаскирована? – сказал Фишер, почувствовав, как мы теряем запал. – Давайте посмотрим по сторонам. Может быть, увидим какой-нибудь подозрительный камень, или символ, или… еще что-нибудь.

Дальняя стена пещеры, прямо за алтарем, была украшена мозаикой из морского стекла: огромной волной, возвышавшейся над статуей Понта. Отлитый из чистого золота и еще более высокий, чем Фишер, морской бог держал трезубец высоко над головой, словно готовясь к удару. Сверху он выглядел как мужчина с широкой могучей грудью, а снизу вместо ног были огромные щупальца.

Его щупальца напомнили мне об ужасном видении в ванной в день рождения тройняшек. Я будто снова ощутила присоски, намертво вцепившиеся в мои ноги. Вздрогнув, я поспешила отвернуться от золотой скульптуры.

– Вы что-нибудь видите? – обратилась я к сестрам.

Верити и Мерси низко склонились над каменными скамьями. Онор опустилась на четвереньки рядом с ними и водила пальцами по ракушкам, которыми были усыпаны ножки.

– Ничегошеньки.

Розалия отрицательно покачала головой. Они с Камиллой исследовали каменные стены в надежде отыскать скрытые дверные петли или задвижки. Лигейя стояла у входа в пещеру и рассматривала скалы вокруг. Фишер был неподалеку, готовый поймать ее в любую минуту, если она оступится.

Я решила присоединиться к Ленор, задумчиво поглаживающей серебряную поверхность алтаря.

– Где еще она может быть? – спросила я. – В галерее? Там есть картина с морем. Или в ванной на четвертом этаже? Она ведь имеет форму раковины моллюска – возможно, Понт спрятал дверь где-то там?

– Я была уверена, что мы найдем ее здесь, – сказала Розалия. Прищурившись, она вскинула голову и еще раз внимательно осмотрела пещеру. – Кто-нибудь проверял статую? – Она сделала несколько кругов вокруг скульптуры, рассматривая каждую деталь. – Мне кажется или трезубец двигается? Посмотрите, между пальцами Понта есть свободное пространство!

Фишер был единственным, кто мог достать так высоко. Он приподнялся на цыпочки и схватил металлический жезл. Раздался ржавый скрежет, и трезубец повернулся: теперь его передняя часть, инкрустированная драгоценными камнями, обратилась к алтарю.

И тут стена пришла в движение. Сначала мне показалось, что это игра света и кусочки морского стекла просто переливаются и сверкают в лучах заходящего солнца. Но вскоре стало очевидно: они шевелились, словно вращаясь на невидимых шарнирах, а затем… посыпались со стены искристым дождем. Стена обрушилась, и нашим глазам открылся вход в туннель.

Мы наблюдали за происходящим, не в силах вымолвить ни слова, пока Верити не подошла поближе и не коснулась ладошкой пола.

– Он мокрый! – воскликнула она. – Морское стекло превратилось в воду!

– Это невозможно, – возразил Фишер и подошел поближе. Потрогав пол вокруг Верити, он обвел нас изумленным взглядом. – Как так?!

– Здесь действительно тайный ход, – прошептала Камилла и расплылась в улыбке. – Мы нашли ту самую дверь!

– Мы нашли какую-то дверь, – поправила я, удивленно уставившись на открытый портал перед нами. – Но куда она ведет?

Онор подобралась поближе и заглянула внутрь.

– Там фонари… – монотонно, словно в трансе, сказала она.

Когда Онор подошла вплотную к входу, Фишер обхватил ее руками и придержал.

– Не так быстро, малышка. – Он отправил Онор под надежную опеку тройняшек. – Думаю, мне стоит пойти первым. На всякий случай.

Фишер сделал шаг вперед, сжав кулаки. При дыхании из его рта шел пар, будто в туннеле было значительно холоднее, чем в храме. Он оглянулся и спросил:

– Просто подумать, куда я хочу попасть, и войти?

Камилла кивнула, но выглядела очень напуганной: она никак не ожидала, что ее желания могут завести так далеко.

– Наверное, да.

Обернувшись в последний раз, Фишер вошел в туннель, нырнув под низкий свод.

– Ой! – услышали мы его удивленный возглас.

А потом он исчез. Верити заглянула в коридор, пытаясь увидеть как можно больше, но не заходя при этом внутрь.

– Его там нет!

Мы все подошли поближе, чтобы удостовериться, но она оказалась права. Туннель, казалось, уходил в скалы на много миль вперед. Узкий коридор с обеих сторон освещали яркие фонари, но Фишера нигде не было.

– Что мы наделали? – прошептала Ленор одними губами и схватилась за грудь. Она побледнела, и ее глаза расширились от ужаса. Отступив назад, Ленор споткнулась об одну из скамеек.

– Где он?

– Он скоро вернется, я уверена, – сказала Камилла.

– Ты не знаешь! А вдруг он пропал навсегда? – всхлипнула Верити. Она спряталась за моей юбкой, дрожа от страха. – А вдруг мы его убили?

Я протянула к туннелю дрожащие пальцы и вскрикнула от испуга: кисть моей руки исчезла прямо у меня на глазах. Локоть, плечо – все было на месте – до запястья. Я попыталась пошевелить пальцами, и у меня явно получилось, но я по-прежнему их не видела.

Увидев мою руку, Онор закричала и бросилась в объятия Лигейи. Я отпрянула, неожиданно представив, как какая-то неведомая сила по ту сторону двери затягивает меня внутрь. Несколько жутких мгновений мои согнутые пальцы казались мне чужими.

– Ты в порядке, Аннали? – Лигейя развернула Онор лицом ко мне, чтобы та посмотрела на мою руку – целую и невредимую.

– Вроде да, – ответила я, хотя чувствовала странное покалывание в ладони, будто в нее впились сотни булавок и иголок.

– Где Фишер? Почему он не возвращается? – спросила Розалия, шагая из стороны в сторону перед входом в туннель. Шли минуты, а его все не было. – Кто-то должен пойти за ним.

Розалия обвела нас вопросительным взглядом:

– Разве нет?

В пещере повисло неловкое молчание. Я гладила кудряшки Верити и внутренне стыдилась того, что боюсь войти в портал.

– Ладно, тогда это сделаю я, – заключила Розалия, громко фыркнув, и шагнула в туннель прежде, чем мы успели ее остановить.

Как и Фишер, она буквально растворилась в воздухе.

– Розалия! – закричала Лигейя и бросилась следом.

Она испарилась в мгновение ока, и Ленор взвыла от отчаяния. Камилла чудом успела схватить ее за руку. Рыдания Ленор гулким эхом отдавались по храму.

– Очень холодно! Очень, очень холодно! – всхлипывала Ленор, стуча зубами.

Тройняшки уверяли, что всегда чувствуют одно и то же, даже если находятся далеко друг от друга. В семье это воспринимали как детские игры, но я хорошо помнила один эпизод: я разучивала с Лигейей гаммы в Синей гостиной, и неожиданно она схватилась за палец. В это время Розалия была на рыбалке с папой и слишком усердно разделывала свою добычу, в результате чего чуть не отрезала себе мизинец.

Камилла приложила ладонь ко лбу Ленор:

– Температуры нет.

– Ну где же они? – всхлипывала Ленор. – Пусть они вернутся прямо сейчас! Что-то не так. Я чувствую! Это ужасная…

– Что случилось? – перебила ее Розалия, неожиданно появившись перед нами. Ее буквально распирало от восторга. – Ты ведешь себя так, будто никогда не видела волшебных дверей!

Тут из ниоткуда воплотилась Лигейя, а следом за ней Фишер. Оба выглядели пораженными и счастливыми.

– Где вы были? – спросила Ленор, тревожно обнимая сестер. – Я совсем не чувствовала вас. Было так холодно!

– Холодно только поначалу, – сказала Лигейя. – А потом… чудесно.

– Куда вы попали? – поинтересовалась Камилла и подошла поближе к порталу, будто хотела увидеть все своими глазами.

– Сами увидите. Сегодня ночью, – радостно ответила Розалия.

– Сегодня ночью? – переспросила я.

Розалия залезла в карман, вытащила оттуда пачку серебряных конвертов и раздала всем нам по одному.

– Да. Мы все приглашены на бал.

– Бал? – ахнула Камилла, открыв конверт и достав оттуда лист плотной кремовой бумаги с позолоченными краями. – Неужели это правда? – спросила она, вскинув брови.

– Честное слово, – ответил Фишер с улыбкой до ушей. – Все получилось! Ты же говорила, что хочешь найти кавалера, поэтому, входя в портал, я представил красивый бал – музыку, платья, танцы. А когда открыл глаза, мы оказались во внутреннем дворе замка – самого большого, который мне доводилось видеть, – и там шла подготовка к балу.

– И я раздобыла там приглашения! – похвасталась Розалия, со смехом глядя на наши озадаченные лица. – Ну пойдем! Нам нужно успеть подготовиться! Я не собираюсь пропускать первый вальс.

15

Когда часы пробили одиннадцать, я надела свои «волшебные туфельки». Они по-прежнему блестели как новые.

– По-моему, они сюда не очень подходят, нет? – спросила Камилла, склонив голову набок и внимательно изучая мой наряд.

– Мне больше нечего надеть. Кроме них есть только ботинки, – сказала я, выставив ногу из-под темно-синей юбки. – Все равно никто их не увидит.

Камилла поджала губы:

– Ладно. В любом случае платье тебе очень идет: тут не поспоришь.

Я обернулась и посмотрела в зеркало, висевшее в спальне Камиллы. Мы не хотели, чтобы Ханна узнала о наших ночных приключениях, поэтому сами помогали друг другу одеться. Тройняшки уже были в другом конце коридора: они застегивали платья грациям и прилаживали к ним разноцветные картонные крылья.

Вернувшись в Хаймур, мы сразу же отправились на чердак за старыми платьями мамы. Выбор был просто огромен. Грации обнаружили детские платья Авы и Октавии и радостно копошились в коробках в поисках своих любимых цветов. Я достала из сундука одно из платьев и ахнула от восторга перед его изысканностью: передо мной развернулся мерцающий атласный водопад. Декольте показалось мне достаточно скромным и высоким, но зато спина была полностью открыта, а это значило, что сегодня не придется надевать корсет.

Целая вселенная из золотых и серебряных звезд, вышитых бисером и блестящими нитями, украшала лиф и струилась вниз по юбке со шлейфом. Глядя на это великолепие, я вспомнила первую строку приглашения. Я взяла карточку с туалетного столика и снова прочитала тисненые слова:

 
В сиянии звезд, при свете луны
Мечтатели в замок приглашены.
Лишь полночь пробьет, начнется наш бал,
Раскроется все, чего ты желал.
Ночной ли кошмар, дневные мечты —
Не тем, кто ты есть, стань кем хочешь ты.
 

– Это тематический бал, – догадалась Камилла, в сотый раз перечитывая приглашение и пытаясь понять смысл стихотворения. «Ночные кошмары» и «дневные мечты».

Верити нахмурилась:

– Мы должны выбрать какой-то страшный костюм?

В моей памяти всплыли страницы из ее альбома, и я поспешила развеять ее страхи:

– Нет! Другие могут одеваться как хотят, но тут ведь сказано: «дневные мечты». Значит, мы можем выбрать красивые, яркие наряды.

– Как феи? В волшебных туфельках?

Я кивнула, и Мерси с Онор радостно защебетали, что тоже хотят быть феями.

– А ты кем нарядишься? – спросила Верити, оценивающе глядя на мое платье.

Я приложила наряд к груди, и синий атлас нежно обвил мой силуэт.

– Летней ночью, когда небо полно сияющих звезд и светлячков.

Когда мы были на чердаке, эта идея казалась мне прекрасной, но теперь, примерив платье, я засомневалась. Проведя руками по блестящей ткани, я с удивлением обнаружила, что пальцы ощущают каждый изгиб моего тела. Раньше я иногда надевала дневные платья с мягкими корсетами, но они были сшиты из толстого кружева или гофрированного шелка, а такой гладкий атлас мне носить еще не приходилось. Ткань приятно касалась моего тела, словно ласкающая рука любимого человека.

– Думаешь, люди догадаются? – спросила Камилла, добавив к своему макияжу последние штрихи и эффектно раскрыв веер.

Она нашла то самое платье, о котором рассказывала миссис Дрексель, когда мы ходили на последнюю примерку. Фасон немного устарел, но кроваво-красный атлас выглядел настолько потрясающе, что никто бы и не заметил. С плеча Камиллы спускалась широкая лента, переходящая в пышный турнюр, украшенный розами и бантами. Она надела рубиновое ожерелье и покачивалась из стороны в сторону, любуясь тем, как сверкают и переливаются камни в свете канделябров.

С самого детства Камилла страшно боялась пожаров. Осенью Соленые острова, как правило, оказывались в эпицентре бури, и, хотя в Хаймуре были молниеотводы (с нашим фамильным гербом на каждом), они не могли обеспечить полную безопасность. Много лет назад в один из особенно ненастных дней в яслях вспыхнул пожар. Мы тогда еще были совсем крохами, но Камилла уверяла, что помнит запах озона[22]22
  Озонирование проводится после пожара, чтобы устранить запах гари. (Примеч. ред.)


[Закрыть] и обугленной древесины.

– Может, тебе добавить немного огня при помощи макияжа?

– Гениально! – обрадовалась Камилла.

Она подошла к туалетному столику, а в это время по коридору пробежали тройняшки в неприлично просвечивающих жоржетовых сорочках цвета лаванды. Они сообщили, что решили нарядиться морскими нимфами, и тут я неожиданно обрадовалась отсутствию папы. Он никогда больше не выпустил бы нас из Хаймура, если поймал бы в таком виде.

Я снова посмотрела в зеркало, оценивая глубину выреза на спине.

– Возможно, мне все же стоит надеть зеленое платье.

– Ты что! Нет! Ты великолепно выглядишь, – отозвалась Камилла и нанесла на веки еще немного оранжевых блесток. – Поторопись, я не хочу опоздать из-за тебя.

– Просто оно такое… – пробормотала я, снова проведя пальцами по нежной ткани.

– Соблазнительное, – закончила Камилла, хитро улыбнувшись.

– Именно так.

В дверь тихонько постучали.

– Камилла? Аннали?

Камилла поспешила к двери.

– Тебе нельзя быть здесь, наверху, – шикнула она на Фишера.

Тот отошел, не переступая порога комнаты.

– Знаю, знаю, просто я хотел занести кое-что. – Он протянул Камилле два сверкающих украшения.

– Маски? – спросила она, рассматривая их.

– Торговцы продавали их за стеной замка. Сегодня будет бал-маскарад. Они потребуются нам, чтобы войти.

– О, спасибо, Фишер! – Камилла выбрала черную полумаску. По краям сверкали серебристые блестки, а с одной стороны маску украшали павлиньи перья.

– Великолепно! – обрадовалась Камилла, посмотрев в зеркало.

На Фишере был тот же самый костюм, что и на балу в честь дня рождения тройняшек, но Розалия пришила к рукаву полоску блестящей зеленой ткани. Взглянув на его лицо, раскрашенное под змеиную кожу, я сразу узнала руку Верити.

– Ты, значит, выбрал ночной кошмар, – заметила я, узнав его детский страх.

Фишер с улыбкой повернулся ко мне и ошеломленно ахнул:

– О, Аннали…

Я мгновенно залилась краской, почувствовав на себе его взгляд.

– Ты выглядишь… – Он сглотнул и протянул мне маску. – Эта подойдет?

Фишер предложил мне тонкую полоску тюля, покрытую блестками; она прикрывала только глаза и скулы. Камилла подошла ко мне и закрепила концы маски заколками. Тюль нежно касался моей кожи, словно обещание, данное шепотом в темноте.

– Я думаю, мы все готовы, – сказала она.

Фишер выглянул в коридор, чтобы мы не попались на глаза кому-либо из слуг.

– Последний штрих!

Он бросился вниз по лестнице и вскоре вернулся с тремя бокалами вина.

– Стащил на кухне: подумал, что нам может пригодиться. Для храбрости! – Он поднял бокал. – За полуночные балы!

– И атласные платья! – добавила Камилла.

Они с Фишером выжидающе посмотрели на меня.

– И за танцы! За танцы всегда!

* * *

В небе сиял великолепный голубой полумесяц, освещая наш путь через лужайку и вниз по утесу. Луна была так низко над горизонтом, что я почти физически ощущала, как она притягивает море, волны и даже нас. Над нами сверкали сотни тысяч звезд, словно подрагивая от восторга перед предстоящим балом. Вино придало мне смелости, и я шагала уверенно, оставляя все тревоги и переживания позади.

Когда мы очутились в гроте, Фишер повернул трезубец Понта, и мы снова увидели, как мозаика на стене приходит в движение, открывая секретный туннель.

– Помните: входя в портал, вы должны сконцентрироваться на своей мысли, – предупредил Фишер. – Представьте бал, приглашение – и перенесетесь туда. Но если вы подумаете о чем-то другом, то неизвестно, где вы можете оказаться.

– Может, нам стоит пойти вместе? – предложила я, рассматривая вход в туннель. Он напоминал пасть огромного чудовища, готового проглотить нас в любое мгновение. – Возьмемся за руки на всякий случай.

Грации кивнули. Они смотрели на туннель огромными, как серебряные флореты, глазами, а их лица украшали маски с кружевом и блестками.

– Иди первым, Фишер, – предложила Камилла. – Убедись, что мы на правильном пути.

Фишер протянул руку Розалии, та ухватилась за Лигейю. Следующей была Ленор, а затем Онор и Камилла. Последняя взяла за руку Мерси, которая уже держала Верити, а моя самая младшая сестренка внимательно посмотрела мне в глаза и сжала мою ладонь.

– Мы готовы! – объявила Верити.

Фишер нырнул в туннель и мгновенно испарился. Я зачарованно наблюдала за тем, как мои сестры одна за другой исчезают прямо у меня на глазах. Когда очередь дошла до Верити и та с радостным криком шагнула в портал, мне вдруг стало очень холодно. В следующее мгновение она потянула меня за руку навстречу неизвестности.

Я чувствовала, словно тысячи пальцев касались моей кожи – щекотали и тыкали, надавливали и порхали по всему телу. Я закрыла глаза и подалась вперед, стараясь скорее избавиться от этого ощущения. Когда все прекратилось, я очутилась… посреди леса. Деревья возвышались вокруг, словно молчаливые стражи; их ветви, казалось, были неизмеримо далеко от меня. Кора золотисто-серебряного цвета местами отслаивалась и скручивалась в тонкие, как бумага, спиральки, словно у березы; под верхним слоем виднелась сердцевина из розового золота. Металлические листья трепетали и позвякивали на ветру, словно сказочные колокольчики.

– Что-то пошло не так? – спросила я.

Мы попали не совсем туда, куда ожидали: вместо танцевального зала нас окружал густой красивый лес.

Фишер огляделся по сторонам. За мягкими коврами изумрудного мха виднелась каменистая дорога.

– Пойдем туда.

Грации побежали по тропинке, подпрыгивая, пританцовывая и весело хихикая в ярком свете звезд. Их радостный настрой передался всем остальным, и мы бросились следом, шелестя шелковыми юбками. Я понятия не имела, как далеко мы от дома и как потом возвращаться, но в этот безрассудный миг мне было все равно. В воздухе витало ощущение эйфории; я чувствовала ее сладковатый вкус, дурманящий, словно игристое вино. Мы с Ленор взялись за руки и начали кружиться, смеясь все громче и разгоняясь все сильнее.

Деревья наконец расступились, и мы оказались на берегу озера, залитого лунным светом. Волны, ласкавшие берег, пахли зелеными водорослями, а не терпкой морской солью. По ту сторону озера, высоко на холме, возвышался прекрасный сказочный замок. Алые знамена развевались на ветру, а над ними сверкал фейерверк. До нас доносились восторженные возгласы и звуки настройки оркестра.

– Вот же! – закричала Розалия. – Здесь мы были днем!

– И мы должны идти туда пешком? – спросила Камилла, оценивая расстояние. – Пока мы дойдем, бал уже закончится.

– Нет, посмотри! – прошептала Ленор, затаив дыхание.

Навстречу нам по озеру плыли блестящие лодочки, каждая из которых могла вместить лишь одного человека. Они приближались сами по себе, без весел и гребцов, словно огромные зачарованные лебеди. Тройняшки без раздумий запрыгнули внутрь и тут же отчалили. Они весело хохотали, временами повизгивая, когда лодочки опасно кренились то в одну, то в другую сторону.

Фишер подал руку Камилле и грациям.

– Эй, вы, поторапливайтесь! – крикнула Лигейя.

Они уже успели достигнуть середины озера.

Фишер покрутился вокруг себя и усмехнулся: этот вечер казался совершенно невероятным.

– Не могу поверить, что все это происходит на самом деле! Пойдем? – спросил он, протягивая мне руку.

Фишер мягко провел большим пальцем по моей ладони, и я ощутила странное волнение, вызвавшее трепет где-то в области живота. Его улыбка по-прежнему была весело-беззаботной, но во взгляде промелькнуло нечто лихорадочное. В эту прекрасную ночь мне хотелось лишь танцев, звезд и шампанского, и меня пугала невысказанная страсть в глазах Фишера.

– Я тебя обгоню! – шутливо сказала я, устраиваясь между крыльями огромного лебедя.

Птица словно услышала меня: лодка неожиданно тронулась и быстро набрала скорость. Здесь не было ни весел, ни штурвала; я никак не могла управлять судном, но лебедь словно сам знал дорогу и уверенно плыл вперед. Увидев такое на Сольтене, я пришла бы в ужас, но сейчас, в сияющей маске, на озере посреди серебристого леса, я испытывала полнейший восторг.

Мы достигли противоположного берега в считаные мгновения. Перед нами на вершине утеса возвышался замок, к воротам которого прямо от пристани вела длинная зигзагообразная лестница. Мы ненадолго остановились, чтобы оценить предстоящий путь, и поспешили вверх по мраморным ступеням.

– Двести девятнадцать, двести двадцать… – считала Мерси, чтобы скоротать время. Когда пошла четвертая сотня, тройняшки жалобно попросили ее остановиться.

– Триста сорок восемь, триста сорок де-е-е-вять… – протянула Мерси и с шумным выдохом прыгнула на последнюю ступеньку – Триста пятьдесят!

Собравшись на площадке перед главными воротами, мы решили немного отдышаться и открыли веера. Семиэтажный замок с остроконечными башенками по углам был полностью выстроен из обсидиана[23]23
  Обсидиан – магматическая горная порода, разновидность вулканического стекла. (Примеч. ред.)


[Закрыть]. Высокие костры с обеих сторон освещали красную ковровую дорожку, ведущую к главному входу. Фасад замка отражал пляшущие языки пламени, и создавалось впечатление, что он тоже горел.

Озеро со всех сторон окружали горы со снежными вершинами и густыми лесами. Над водой расстилался легкий туман, сообщая пейзажу загадочную мягкость.

– Эко нас занесло-то! – сказал Фишер, вдыхая прохладный ночной воздух.

Он остановился рядом с каменным парапетом без малейших признаков усталости. Интересно, сколько раз в день он поднимался по винтовой лестнице Старушки Мод?

– Я еще никогда не была так далеко от дома, – присоединилась Камилла.

– Потому что мы никогда не плавали дальше Астреи, – заметила Лигейя.

– Никогда? – с улыбкой спросил Фишер. – Тогда ваша первая поездка на большую землю станет для вас незабываемым приключением.

Зазвонил колокол. Его густой, низкий звук был настолько громким, что я ощутила его всем телом.

– Почти полночь! – пискнула Розалия. – Нужно скорее попасть внутрь, иначе мы все пропустим!

Достав приглашения из карманов мантий, мы присоединились к очереди из опоздавших. Одни были в сверкающих черных костюмах, другие – в цветах ярчайших драгоценных камней. Маски гостей поражали разнообразием: от самых простых, прикрывавших лишь глаза, до настоящих шедевров, богато украшенных перьями или самоцветами. Некоторые предпочли разрисовать лица, придав взгляду таинственность или подчеркнув губы. Рога, чешуя, огонь, блестки… Каждый пытался превзойти своим нарядом роскошное убранство замка, залы которого украшали алые знамена, и на каждом был вышит воющий волк. Я не знала такого герба, поэтому решила поискать его в книгах по возвращении в Хаймур. Идя по мрачным ониксовым коридорам, я внезапно почувствовала себя не в своей тарелке. Даже воздух казался здесь более темным, пропитанным ароматами черной смолы, мускуса и ладана. Девочки из семьи Фавмант никогда не видели ничего более грандиозного.

– Ты – дочь герцога, – прошептала я себе под нос. – Ты какая же, как они.

Ленор услышала мои слова и потрепала меня по руке.

– Я тоже боюсь, – с едва заметной улыбкой сказала она.

Мы шли вслед за остальными гостями по коридорам, вдоль которых стояли рыцарские доспехи. Застывшие рыцари держали в руках острые мечи; их шлемы были украшены кроваво-красными перьями. На мгновение я задумалась, как громко я могла бы закричать, если бы они неожиданно ожили. Мерси с любопытством потрогала ногу одного из рыцарей и тут же со смехом отдернула руку.

Слева от нас зазвучала музыка. Оркестр готовился к первому произведению. Завернув за угол, мы увидели огромный зал, одну из стен которого украшали стрельчатые арки. Мимо нас проходили люди. Они смеялись и беседовали. Казалось, здесь все друг друга знают, на нас же никто не обращал внимания. Мы растерянно переглянулись. Вот он миг, о котором мы так мечтали, но теперь ни одна из нас не решалась сделать первый шаг.

– Мисс Камилла Фавмант. – Фишер выступил вперед и галантно поклонился. – Для меня будет большой честью пригласить вас на первый танец.

Немного помедлив, Камилла расслабленно кивнула. Они вошли внутрь, а мы пошли следом вдоль стены, наблюдая за теми, кто уже начал танцевать.