Текст книги "Смерть парфюмера"

Глава 5

На следующее утро за завтраком я предприняла первые шаги к раскрытию загадки смерти Элиоса Беланже. Я сидела за столом, наслаждаясь изумительной выпечкой и крепким кофе, поданными в номер, и просматривая газету. Я была уверена, что кончина столь значимой персоны даст повод для появления множества пикантных статей, но они в основном были явно написаны сразу после смерти Элиоса Беланже. В утренней газете фигурировала лишь небольшая заметка с описанием приготовлений к похоронам. Похоже, похороны должны были состояться сегодня.

Я отложила газету, когда Винельда подошла к окнам и распахнула два из них. Порыв прохладного весеннего воздуха закружил занавески.

– Какое дивное утро, – мечтательно произнесла она. – Париж так же прекрасен, как я и представляла.

– Рада, что тебе здесь нравится, – сказала я, наливая себе вторую чашку из серебряного кофейника и запахивая светло-голубой шелковый халат, потому что стало свежо.

– Ну не прелесть ли, мадам? Очень красиво и романтично.

– Да, – согласилась я, поднося чашку ко рту. – Просто восхитительно.

Не одна она подпала под очарование этого города. После нашего похода в ночной клуб Майло проводил меня до гостиницы и отправился в одно из своих любимых игорных заведений. Он вернулся незадолго до рассвета; от него исходил характерный для подобных мест запах сигаретного дыма, спиртного и недорогих дамских духов. Какие бы женщины ни посещали это игорное заведение, они явно не пользовались продукцией фирмы Беланже.

Едва ли он поднимется раньше полудня, но сама я встала утром полная решимости совершить что-нибудь дельное. У меня всегда получалось сводить вместе разрозненные кусочки информации, беседуя с людьми, посвещенными в суть дела, хотя все говорило за то, что я вряд ли сумею в ближайшее время познакомиться с кем-нибудь из семьи Беланже. Однако я могла как можно больше о нем разузнать.

И я придумала превосходный способ начать свои изыскания.

– Винельда, хочешь с утра просмотреть журналы со светской хроникой? – спросила я.

Горничная отвернулась от окна, в ее лице читалось нетерпение.

– О да, мадам. Очень хочу. Вы с мистером Эймсом такие умные, говорите по-французски, как настоящие французы. Вчера вечером я долго разглядывала фотографии, но без слов в них мало толку. Принести журналы?

– Если желаешь. – Я подлила в кофе немного молока, когда она ушла за прессой.

Пока она ходила, я пыталась придумать способ знакомства с семьей Беланже. Мадам Нанетт – просто няня, и вряд ли она сможет представить меня этой семье. Более того, они находились в трауре и, несомненно, станут избегать светских мероприятий. Мне придется нелегко, но я сделаю все, чтобы найти такой способ.

Винельда поразительно быстро вернулась, держа в руках журналы.

Я пересела на диван и знаком пригласила ее сесть рядом. Она устроилась возле меня, я взяла лежавший сверху журнал и изучила обложку. Я знала, что Винельду куда больше интересовали выходки молодых светских львиц и любовные похождения кинозвезд, нежели старик, которого она видела на обложках, однако я надеялась, что мы обе почерпнем из прочитанного нечто интересное для себя.

Выбрав то, что, по моему мнению, больше всего понравится ей с точки зрения драматизма, я прочла трагическую, пусть и несколько сомнительную историю о бедной русской княгине, которая против воли семьи вышла замуж за простолюдина, но вскоре скончалась от воспаления легких.

– Как романтично, мадам? – спросила она, всплеснув руками. – Романтично и очень грустно. – Я была уверена, что она вот-вот прослезится.

– Да, – согласилась я. – И правда очень грустно.

– Умереть такой молодой и такой влюбленной, – вздохнула Винельда, вынимая из кармана платочек и промакивая им уголки глаз. – Жизнь иногда очень несправедлива.

– Ты совершенно права, – кивнула я, перебирая журналы и найдя тот, который искала. На обложке не было фотографии Элиоса Беланже, и поэтому журнал заинтересовал избирательную Винельду, однако имя Беланже красовалось в углу вместе с сенсационным заголовком: «Приведшая к смерти катастрофа: Элиос Беланже умер после тяжелой авиакатастрофы». Несмотря на несколько вводящий в заблуждение заголовок, я надеялась, что статья может оказаться полезной.

– Это тоже довольно грустная история, – сказала я.

Винельда внимательно взглянула на меня.

– О чем она?

– О том пожилом господине, которого вы видели в других светских журналах.

– Да? И кто он? Важная персона?

– Ты когда-нибудь слышала о господине по фамилии Беланже?

– Имя вроде бы знакомое, – ответила она, – но точно не припомню.

– Он известный парфюмер.

– Ах да, мадам! – воскликнула она. – Теперь припоминаю! Моя подруга Эдит откладывает деньги, чтобы купить его духи под названием «Тигрица», потому как думает, что от этого ее молодой человек не будет отходить от нее ни на шаг.

– Я искренне желаю Эдит всяческих успехов, – сказала я.

Винельда покачала головой с пессимистическим выражением лица:

– Дружок Эдит то и дело поглядывает на сторону. По-моему, духи не очень-то помогут.

В этом я не могла с ней не согласиться.

– Хочу посмотреть, сможем ли разузнать что-нибудь о семье Беланже. – Я попыталась вернуться к теме своих поисков. – Мне очень интересно, что произойдет с компанией после кончины мсье Беланже.

– Очень хорошо, мадам. Уверена, что там что-то будет.

И мы с удовольствием принялись листать журналы. Я нашла статью, в которой обсуждалась внезапная кончина мсье Беланже и выдвигались предположения, кто взойдет на престол компании «Парфюм Беланже». Как и говорила мадам Нанетт, общее мнение заключалось в том, что бразды правления возьмет в свои руки Антуан Беланже, однако проскальзывали упоминания об участии Сесиль Беланже в разработке духов, которые ее отец успешно выпускал в последние годы. Статья даже намекала на скрытую борьбу между наследниками.

Также шли разговоры о новых духах, о скором появлении которых рассказывала мадам Нанетт. Они назывались «Ангел воспоминаний», и их выпуска ожидали с большим нетерпением. В дополнение к сенсационному аромату, который, по слухам, основывался на редких, роскошных, дорогих и державшихся в строжайшей тайне компонентах, дизайн флакона был выполнен Йенсом Мюллером, весьма известным скульптором. До появления духов семья Беланже планировала дать грандиозный прием, чтобы раскрыть секрет формы флакона.

Я терялась в догадках, какой эффект смерть Элиоса Беланже окажет на продажи новых духов. Эти духи станут последними, созданными под его руководством, и я не могла не подумать, что спрос на них будет чрезвычайно высоким.

Мы продолжали листать журналы, пока Винельда не остановилась, изучая подпись под одной из фотографий.

– Вот фото его младшего сына Митчелла, – сказала она.

Точнее – Мишеля. Я взяла у нее журнал и вгляделась в фотографию. Ее качество было невысоким, вероятно, оттого, что фото явно сделали в тот момент, когда он с нарастающей скоростью двигался на фотографа. Похоже, Мишель Беланже не хотел, чтобы его снимали. Подпись под фото – «Мишель Беланже в предрассветный час выходит из дома Пьера и Жоржетты Рошар, в то время как мсье Рошар находится в Брюсселе по государственным делам» – прозрачно намекала на причину его нежелания оказаться в объективе фотокамеры.

Бытует мнение, что французы весьма снисходительно относятся к романтическим взаимоотношениям, однако предрассветный уход Мишеля Беланже из дома супруги государственного чиновника, похоже, не вписывался ни в какие рамки.

– Он выглядит симпатичным, – заметила Винельда, наклоняясь ко мне, чтобы еще раз посмотреть на фотографию.

– Да, думаю, что да, – согласилась я. Однако, судя по услышанному от Майло и мадам Нанетт, личностью он являлся вовсе не привлекательной. Интересно, напал ли он на фотографа, явив очередной пример своего взрывного характера?

Мы уже добрый час читали журналы, когда у меня начало рябить в глазах от мелкого шрифта. В прессе оказалось на удивление мало информации о семье Беланже. Я могла лишь предположить, что все содержательные статьи напечатаны в журналах, которые Винельда не купила, потому что ей не понравились фотографии Элиоса Беланже.

– Давай прервемся, хорошо? – наконец предложила я. – Наверное, чуть позже мы сможем купить еще журналов.

– Да, мадам. Их было еще больше, и на нескольких я видела фото мсье Беланже. Если бы знала, я бы их взяла.

Она собрала журналы, и тут в халате появился Майло.

– Доброе утро, – поздоровался он, направляясь к стулу.

– Доброе утро, – произнесла я. Он выглядел хорошо отдохнувшим, хотя поспал всего несколько часов.

– Мадам, вам приготовить дневной туалет? – спросила Винельда. – Возможно, синий костюм?

– Да, именно его. Благодарю тебя.

– Какие новые козни ты планировала сегодня утром? – спросил Майло, когда Винельда скрылась в спальне, прихватив с собой журналы.

– Ничего злодейского. Мы искали зацепки в ее бульварных журналах, – ответила я, – хотя нашли там на удивление мало. Проблема, как она мне видится, состоит в том, что мы никак не можем познакомиться с этой семьей. Даже если бы мы задались целью сблизиться с ней, это не удастся, пока ее члены соблюдают траур. Если только не найдется общий знакомый, который нас на них выведет.

Он что-то уклончиво пробормотал и повернулся к кофейнику, все еще стоявшему на столике за стульями.

– Мне очень хочется помочь мадам Нанетт, но в данный момент я просто не вижу, как мы это сделаем.

– Не надо раньше времени отчаиваться, дорогая, – заметил Майло. – Что-нибудь появится.

Что-то в его интонации заставило меня резко повернуться к нему, однако он наливал кофе и, похоже, не заметил моего испытующего взгляда.

Тут мне в голову пришла еще одна мысль.

– А почему ты так рано поднялся? – спросила я. – Я думала, что ты проспишь до полудня после вчерашнего.

– Здесь слишком много свежего воздуха, – ответил муж, поглядев на открытые окна. – Он заполнил спальню. Я не мог спать.

– По-моему, он довольно бодрящий по сравнению с душной и затхлой атмосферой твоего игорного заведения.

– Ты с радостью узнаешь, что мой вечер увенчался успехом, – сообщил Майло, кладя сахар себе в кофе.

– Ты выиграл, верно? – уточнила я, устраиваясь на диване спиной к нему.

– Тысячу фунтов плюс-минус несколько франков, – подтвердил он, – но я не об этом.

– Вот как? – удивилась я. Обычно меня мало интересовали его азартные подвиги.

– Ты сказала, что нам нужно связующее звено для контакта с Беланже, и оно у нас есть, – заявил муж.

Теперь его слова меня по-настоящему заинтересовали.

– В каком смысле?

– В том самом. У нас есть связующее звено для знакомства с семьей Беланже. – Майло поднес чашку ко рту и сделал глоток, явно довольный тем, что держит меня в напряжении.

– И кто это? – осведомилась я.

– Андре Дюво.

Я нахмурилась:

– Он знает Беланже?

Майло намазывал маслом круассан.

– Дорогая, я тебе говорил, что он имеет отношение к парфюмерной индустрии.

Конечно! Как же я раньше до этого не додумалась? Андре подарил мне флакон духов, а мне и в голову не пришло, что тут может быть связь. Печальное с моей стороны упущение!

– Ты же не хочешь сказать, что он имеет какое-то отношение к «Парфюм Беланже»? – спросила я.

– Именно это я и хочу сказать.

– А почему же тогда ты раньше об этом ни словом не обмолвился?

Майло поставил чашку с блюдцем на диван и сел рядом.

– Во время наведения справок об окружении мадам Нанетт я узнал, что Элиос Беланже в свое время сотрудничал с Андре Дюво. На самом деле они часто вместе отдыхали на озере Комо. Я решил, что Дюво может оказаться неплохим связующим звеном, чтобы выйти на семью ее работодателя.

Я удивленно приоткрыла рот, когда до меня полностью дошел смысл его слов.

– Так ты намеренно поддерживал дружбу с мсье Дюво!

Он пожал плечами:

– У нас с ним много общих интересов. Это было нетрудно.

Иногда я не перестаю удивляться, насколько пронырливым может быть Майло.

– Выходит, мне очень повезло, учитывая недавние события, – продолжил он. – На озере Комо он как-то сказал, что ему нравится играть именно в этом заведении. Вчера вечером я ему позвонил и спросил, сможет ли он меня там рекомендовать. Так что видишь? Я собирал информацию. – Он улыбнулся. – Ты же не думаешь, что я всю ночь играл лишь для своего удовольствия?

На этот вопрос я отвечать отказалась.

– Выходит, когда ему срочно пришлось уехать с озера Комо, причиной тому стала смерть Элиоса Беланже.

– Да. Полагаю, в то утро его об этом известили.

Я подумала о срочном деле, которое Андре упомянул, когда готовился отправиться в Париж. Я решила, что речь шла о женщине, но дело оказалось куда более серьезным. Мне стало интересно, какие отношения сложились между ним и Элиосом Беланже. Андре уж точно не выглядел удрученным этим известием.

Тут мне пришла в голову еще одна мысль.

– Андре Дюво очень любит летать на аэропланах, а Элиос Беланже скончался вскоре после авиационной катастрофы.

– Да, – согласился Майло. – Я об этом подумал. На самом деле я поделился этим с Дюво. Он признает, что, очевидно, его увлечение авиацией и подвигло Элиоса пристраститься к воздухоплаванию. Он об этом жалел или делал вид, что жалеет.

Интересно. Возможно ли, что Андре Дюво имел какое-то отношение к аварии, послужившей причиной смерти Элиоса Беланже? Хотя нет. В это время он был с нами на озере Комо. Казалось маловероятным, что он мог стать соучастником покушения на убийство в Париже, учитывая, что вечером перед смертью Элиоса Беланже отравили.

– Он также обмолвился, что в последние месяцы мсье Беланже пристрастился к выпивке. Возможно, это объясняет аварию. – Это противоречило словам мадам Нанетт о том, что Элиос Беланже не любил затуманивать свой разум. Кто из них ошибался?

Я не знала, то ли мне восхищаться сыскным талантом Майло, то ли возмущаться тем, что он проводил расследование без меня. Любопытство взяло верх.

– Ты узнал что-нибудь еще?

– Боюсь, что немного. Во время непринужденного разговора за карточным столом я попытался выведать у него подробности о делах с Беланже, но он сильно проигрывал и весь ушел в игру.

Очень жаль, однако находка связующего звена с семьей Беланже все же явилась превосходным результатом. Андре Дюво разрешил все наши трудности. Он достаточно близок к Беланже, чтобы снабжать нас ценной информацией, но, будучи опосредованно знакомы с этой семьей, мы не станем ему помехой в оплакивании покойного. Хотя возможно, он окажется слишком занят, чтобы с нами встретиться. И что тогда?

– Видимо, дело сдвинулось с мертвой точки, – заключил Майло. – Но, дорогая, умоляю, дай мне допить кофе, прежде чем ты начнешь выстраивать схемы.

– Позволю себе напомнить, что это ты втянул нас в эту полную тайн историю, – отрезала я.

– Да, полагаю, ты права, – признал он. – Вот поэтому-то я ее и распутаю. Не хочу тебя вмешивать в это дело.

– Майло… – попыталась возразить я.

Он поднял ладонь:

– Хорошо, хорошо, дорогая. Прежде чем ты начнешь разрабатывать какой-нибудь нелепый план, чтобы с ним встретиться, скажу, что я об этом уже позаботился. Мы ужинаем с ним сегодня вечером.

– Сегодня вечером?

Он улыбнулся:

– Не одна ты способна на закулисные интриги.

– Да, – согласилась я, отвечая ему сладкой улыбкой. – Это я усвоила очень давно.

Глава 6

Винельда очень расстроилась, что я не собиралась покупать новое платье для вечернего выхода в Париже, но я вполне довольствовалась своим светлым розово-лиловым нарядом из атласного крепа. Платье было с глухим воротничком, свободными рукавами и глубоким вырезом на спине, заканчивавшимся бантом из шифона. Его цвет идеально подходил для весны, и мне захотелось чего-нибудь менее строгого, чем мой обширный гардероб из темных платьев.

Андре Дюво предложил поужинать в ночном клубе под названием «Арабик», и Майло согласился. Я там раньше никогда не была, даже не слышала о нем и толком не знала, чего ожидать. И обнаружила, что это очень импозантное заведение. Выйдя из гардероба, мы спустились по короткой мраморной лестнице в некое подобие внутреннего дворика, окруженного по периметру мраморными колоннами, сходящимися высоко под потолком в узкие арки. Сверху свисали разноцветные занавеси, а большие пальмы в кадках добавляли залу экзотики.

– У нас встреча с мсье Дюво, – сказал Майло метрдотелю.

– Конечно. Прошу сюда, мсье.

Я заметила, что за пределами дворика стояли столики, вмонтированные в небольшие ниши со сводчатыми потолками. Также столы располагались у резных деревянных ширм, создававших некоторое уединение. Метрдотель, однако, повел нас к столику рядом с площадкой для танцев. При нашем появлении Андре Дюво поднялся из-за стола. Метрдотель отодвинул для меня ближний к мсье Дюво стул, а Майло собрался было сесть, как рядом с ним возникла миловидная блондинка в светло-зеленом платье, возбужденно затараторившая по-французски:

– Майло, это ты! Я так и знала. Во всем мире нет мужчины, похожего на тебя.

Затем она бросилась ему на шею и поцеловала прямо в губы. Я с огромным интересом наблюдала за этой сценой.

– Здравствуй, Надин! – произнес он, деликатно отстраняя ее от себя. – Как дела?

– Очень хорошо. Сто лет тебя не видела.

– Да. Позволь представить тебе мою жену Эймори. Дорогая, это Надин Жермен.

– Здравствуйте! – вежливо отозвалась я, разглядывая ее платье и лишь немного завидуя тому, что цвет ее лица так подчеркивается оттенком, который на мне смотрелся бы просто отвратительно.

Я восприняла как хороший знак, что она не стушевалась, узнав, что я жена Майло.

– Рада познакомиться, миссис Эймс. Я обожаю вашего мужа.

– Как все мы, – заметила я.

– А это мсье Дюво, – спокойно продолжил Майло.

– Здравствуйте! – сказала Надин, прежде чем схватить Майло за руку. – Пойдем познакомишься с моими друзьями? Я все им про тебя рассказала. Им просто не терпится с тобой встретиться.

Он вопросительно посмотрел на меня:

– Не возражаешь?

– Нисколько, – ответила я. Я научилась вести себя любезно в присутствии многочисленных поклонниц Майло, однако раньше никто не выказывал ему у меня на глазах такого обожания.

– Я украду его ненадолго, – пообещала Надин, уводя с собой Майло.

Я улыбнулась мсье Дюво, который, похоже, изо всех сил старался скрыть свое любопытство. Со своей стороны я обрадовалась тому, что Майло отлучился. Это даст мне возможность поговорить с мсье Дюво наедине. Возможно, со мной он окажется откровеннее, чем с Майло.

– Прекрасное заведение, – начала я. – Мы с Майло много раз приезжали в Париж, но здесь я никогда не была.

– Я полагал, что вы по достоинству оцените здешнюю обстановку, – отозвался Андре. – Должен признаться, что многие места, куда я предпочитаю ходить, не столь… изысканны. – Он лукаво улыбнулся. – Надеюсь, вы не шокированы подобным признанием.

Я сухо улыбнулась:

– Мсье Дюво, как вы только что убедились, годы совместной жизни с Майло сделали меня практически нечувствительной к потрясениям и скандалам.

Он широко улыбнулся, сверкнув глазами в ту сторону, куда направился Майло со своей знакомой.

– Полагаю, он ценит, что вы спокойно относитесь к его репутации.

– Возможно, не очень спокойно, – ответила я, – однако я пришла к выводу, что все обстоит вовсе не так, как кажется.

– Прекрасная философия, которая верна по отношению к жизни в целом, я полагаю.

– Да, я тоже.

Андре сделал глоток вина, и я воспользовалась возможностью сменить тему:

– Мне очень понравились подаренные вами духи, мсье Дюво.

Он улыбнулся:

– Очень рад. Мне казалось, они вам подойдут.

– А что заставило вас заняться парфюмерным бизнесом?

– Несколько лет назад умер мой отец, оставив мне довольно приличное наследство. Однако мама надеялась, что после войны я займусь чем-то большим, чем совершение рискованных полетов на аэропланах. У меня была… подруга, женщина, безумно обожавшая духи. Ее энтузиазм оказался заразительным, и у меня появился интерес к этой области. Я подумал, что мог бы также вложить деньги во что-нибудь стоящее. – Он лучезарно улыбнулся. – Это бизнес, пусть на чей-то взгляд несколько несерьезный, но он меня устраивает.

– Я не знала, что вы были связаны с Элиосом Беланже.

Я выпалила эти слова, чтобы понаблюдать за его реакцией, и мне показалось, его улыбка немного угасла. Я не могла сказать, была ли это боль от утраты или что-то еще.

Андре сделал еще один глоток вина, и когда снова заговорил, выражение его лица стало обыденным.

– Да, я работал с ним. Когда понял, что хочу заняться парфюмерией – всерьез, а не как хобби, Элиос стал первым, к кому я обратился. Во всей парфюмерной отрасли Франции он один из самых известных людей, а мне всегда хотелось работать с лучшими.

– Как вам удалось познакомиться с ним и убедить его работать с вами? – Мой вопрос прозвучал несколько прямолинейно, но меня очень интересовало то, как кто-то совсем неопытный привлек внимание одного из воротил этого бизнеса.

Мсье Дюво на мгновение замялся, а потом как-то грустно улыбнулся:

– Ну, если честно, то дело в его дочери Сесиль, которая была моей подругой. Она меня ему представила и, уверен, повлияла на него, чтобы он проявил ко мне интерес.

– Понимаю. – Значит, между мсье Дюво и Сесиль Беланже был роман. Дело принимало очень интересный обворот.

– На самом деле мы с мсье Беланже тесно сотрудничали почти год, однако существовали… трудности.

Совершенно очевидно, что Андре не намеревался распространяться об этих трудностях. Однако я прекрасно представляла, что они связаны с его отношениями с Сесиль Беланже. Любовь и бизнес редко являют собой удачное сочетание.

Я подумала, что сочувствие подвигнет его на еще большую откровенность.

– Похоже, он был сложным деловым партнером, – сказала я.

– О, партнерами мы не были, – рассмеялся Андре. – Элиос не принял бы меня как равного. Однако мы неплохо сработались. Мы во многом не соглашались, но он обладал превосходным деловым чутьем и непоколебимой решимостью. Мы расстались довольно мирно и спокойно, и я этому рад.

– Значит, вы больше не работаете с семьей Беланже?

– Нет, в прошлом году я рискнул пойти своим путем.

– Выходит, теперь вы его конкурент?

– Едва ли. Я и надеяться не могу повторить его успех, но мне нравится заниматься парфюмерией, и я надеюсь найти свою нишу. «Шазади» – мои первые духи.

– Уверена, что их ждет грандиозный успех.

– Благодарю вас.

Я снова вернулась к разговору об Элиосе Беланже:

– Смерть мсье Беланже стала настоящей трагедией. Уверена, это огромная потеря для всей отрасли.

– Да, боюсь, что это так, – ответил Андре сдержанным тоном. – Элиос был своего рода гением.

Я немного подалась вперед.

– Просто поразительно встретить кого-то, кто работал вместе с ним. Что он был за человек?

Мсье Дюво достал из кармана сигарету и не спеша закурил. Может, пытается решить, что именно мне говорить?

– Трудно сказать, каким он был на самом деле, – наконец произнес он. – Он был этаким человеком-драконом, всегда оглядывавшим комнату, словно пытаясь определить, на кого следующего дыхнуть огнем. Перед ним все трепетали и немного его побаивались. Полагаю, что я вел себя так же, но я им глубоко восхищался.

– Меня больше интересует парфюмерия, – заметила я, дабы он не решил, что я слишком интересуюсь его личной жизнью. Мои слова об интересе вовсе не расходились с истиной. С каждой секундой я становилась все более заинтригованной. – Меня завораживает ее искусство. Кажется, процесс создания духов чем-то напоминает магию.

Андре улыбнулся, теперь куда непринужденнее.

– Ну да, я не очень-то знаком с самим процессом, хотя и поставил у себя небольшую лабораторию. Если вам хочется знать, как именно это работает, я могу познакомить вас с Сесиль. Она расскажет все до мельчайших подробностей.

Значит, они с Сесиль Беланже по-прежнему общаются.

Похоже, он угадал ход моих мыслей, поскольку у него дернулся уголок рта.

– Мы расстались мирно, без скандала. Мы с Сесиль считаем, что не нужно ненавидеть друг друга просто потому, что любовь угасла. Она будет счастлива показать вам свои сады и лабораторию.

– Я уверена, что в такое время она погружена в траур.

Его лицо на мгновение повеселело.

– Вы так думаете? Боюсь, что вы не знаете семью Беланже.

У меня не хватило времени, чтобы выяснить, что он имел в виду, поскольку к столу вернулся Майло.

– Прошу меня простить, – извинился он, присаживаясь. – Надин – младшая сестра моего старого друга. Она теперь манекенщица и живет в Париже. Я что-нибудь пропустил?

Я наклонилась, чтобы достать у Майло из кармана носовой платок, и подала ему.

– Ты упустил из виду маленькое пятнышко от губной помады на подбородке.

Он улыбнулся и стер его, а я продолжила:

– Мы только что обсуждали кончину бедного Элиоса Беланже.

Я сказала это, чтобы Майло знал: я работала, пока он наслаждался восторженным вниманием хорошенькой девушки и ее друзей.

– Ах да, – произнес Майло, мастерски имитируя едва скрываемую скуку. – Эймори прямо-таки одержима им. В последнее время она просто помешалась на парфюмерии.

– Это не одержимость, – возразила я немного раздраженно, хотя характеристика моего интереса полностью соответствовала тому, что я говорила мсье Дюво. – Но мне ужасно интересно.

– Вот видите? – сказал Майло. – Нельзя ей потакать, иначе она от вас никогда не отстанет.

Я пнула его под столом, но услышала в его словах предупреждение. Возможно, я чересчур напирала. Мой интерес и так уже проявлялся слишком явно, и мне не хотелось переигрывать.

– В этом я с тобой не соглашусь, Эймс, – с улыбкой произнес мсье Дюво. – Я всегда рад потакать красивой женщине.

Я с плохо завуалированным торжеством взглянула на Майло, прежде чем вновь повернулась к мсье Дюво.

– Вы упомянули о том, что Сесиль Беланже работала бок о бок с отцом. А как остальные члены семьи? Они также участвуют в бизнесе? Не очень-то хорошо интересоваться сплетнями, – непринужденно продолжила я, – однако когда мои подруги узнают, что я была в Париже, когда умер Элиос Беланже, и встречалась с его деловыми партнерами, они захотят знать о нем все, всю закрытую информацию, что у него за семья.

– Тогда я вас не разочарую. – Мсье Дюво стряхнул пепел с сигареты в стоявшую на столе хрустальную пепельницу. – Старший сын, Антуан Беланже, субъект довольно нахальный, не особо похожий отца. Он всегда был очень серьезным и амбициозным человеком, но отец его подавлял. Многие годы он в меру своих возможностей боролся с властью отца и ждал момента, когда сможет воплотить в жизнь свои планы касательно бизнеса. Возможно, ему это удастся. У него острый и проницательный ум.

– Он женат? – спросила я.

– Вдовец. Его жена умерла вскоре после кончины первой жены Элиоса – Элен. Уверен, что Антуану довелось многое пережить.

– Понимаю. Но ведь есть еще и младший сын, верно? – Я повернула беседу в нужное русло.

– Да, Мишель. – Хотя Андре попытался легко и непринужденно ответить на мой вопрос, я безошибочно услышала в его словах неприязнь к младшему из братьев Беланже. Интересно, чем же она вызвана?

– Я знаю Мишеля Беланже, – вступил в разговор Майло. – Если в его голове и была хоть одна мысль о бизнесе, она не мешала его развлечениям и любовным делам.

Дюво улыбнулся:

– Совершенно точное определение.

Я вдруг почувствовала, что мы зашли в разговоре слишком далеко. Я проявляла такое любопытство, что испугалась: Дюво вот-вот начнет что-то подозревать, если уже не начал.

Подошел официант, принял наши заказы, и после его ухода я оставила эту тему. Майло последовал моему примеру и перевел разговор на игорные заведения. Пока мужчины беседовали, я обдумывала то, как Дюво описал семью Беланже. Описание почти совпадало с тем, что я услышала от мадам Нанетт и прочла в бульварных журналах, но ясности особо не прибавляло. Я не очень-то понимала, насколько полученные из вторых рук данные о членах семьи Беланже могут оказаться полезными при установлении того, убил ли кто-то из них главу семьи.

Принесли ужин, и мы приступили к еде; разговоры за столом переходили с азартных игр на лошадей и аэропланы. Я то и дело подавляла зевоту.

В конце концов мсье Дюво отодвинул тарелку.

– Довольно этих скучных слов, Эймс. Боюсь, мы заставляем вашу жену скучать. – Он поднялся со стула и протянул мне руку: – Позвольте пригласить вас на танец?

– С удовольствием. – Я приняла его руку, а он отодвинул мой стул, и я встала.

– Эймс, вы не возражаете, если я ненадолго украду вашу супругу? – спросил он, когда я практически оказалась в его объятиях.

– Никоим образом, – ответил Майло.

Андре Дюво подвел меня к площадке для танцев, когда оркестр заиграл «Очарование», а какой-то сладкоголосый мужчина начал петь. Мсье Дюво превосходно танцевал, и несколько мгновений я просто наслаждалась движением.

– Прошу меня простить, если я проявила излишнее любопытство касательно мсье Беланже, – наконец произнесла я. – Майло все время говорит, что я слишком интересуюсь чужими делами.

– Вовсе нет, – заверил Андре. – Я нахожу ваше любопытство очаровательным. У меня есть приглашение, которое, по-моему, вызовет у вас интерес.

– Вот как? – спросила я. Он обмолвился о том, чтобы представить меня Сесиль Беланже. Возможно, он говорил серьезно. Я надеялась, что так оно и есть.

– Элиос Беланже вскоре должен был выпустить в свет свои новые духи. Они представляли собой тщательно охраняемый секрет. На завтра в доме Беланже назначен грандиозный прием, на котором представят флакон для нового продукта.

Об этом светском мероприятии я прочла в бульварном журнале Винельды. Мсье Беланже скончался очень невовремя, мягко говоря.

– Полагаю, недешево встанет отменить подобный прием, – озвучила я свои мысли. – Но, возможно, они перенесут его на более позднюю дату.

Андре негромко рассмеялся:

– Они не собираются его отменять.

Это поразило меня до глубины души. Я даже не предполагала возможности того, что прием будет дан.

– Но сразу после кончины мсье Беланже…

– Семья, как никогда ранее, стремится убедить всех, что предприятие «Парфюм Беланже» продолжает оставаться столь же успешным, что и последние двадцать лет. Они хотят доказать, что смогут справиться и без него.

– Но что скажут люди? – поинтересовалась я.

– Люди за закрытыми дверями пошепчутся, что прием – это полнейший моветон, а потом толпами ринутся на него. – Он пожал плечами. – По-моему, Элиос захотел бы провести мероприятие во что бы то ни стало. Он очень гордился своими творениями.

– Уверена, что прием будет запоминающимся, – заметила я.

– Вы хотели бы на него пойти? – спросил Андре.

Это приглашение превзошло все мои ожидания. Я не только получила идеальную возможность познакомиться с членами семьи Беланже и оценить подозрения мадам Нанетт, но и просто смогу с удовольствием посетить это ожидаемое светское событие.

И все же я колебалась. Мне не хотелось выдавать свое нетерпение и желание туда попасть.