Текст книги "Выкрутасы одной блондинки"

– Альрика, куда ты так бежишь? Убиться хочешь? Имей в виду, я тебя тут и оставлю, – звучало не очень убедительно, а потому я проигнорировала его слова.

– Рик, да я и сама вижу котел. Можешь меня отпустить и контролировать ситуацию со стороны.

– Не знал, что у Северных эльфов прекрасное ночное зрение! – Сказав это, Рик отпустил меня, но я слышала, что он идет за мной затылок в затылок. Я обернулась, оказалось, что мы отошли достаточно далеко от входа. О, вот и котел! Вода должна быть холодной, а значит, пятна мы быстро отстираем. У котла были изогнутые деревянные ножки, и сам он был небольших габаритов, однако, все же его края были мне по грудь. Я опустила рубашку в воду и начала тереть. Конечно, хотелось бы, чтобы в подвале горел хоть какой-то свет, и не было так холодно. Я старалась не смотреть на Рика, стоявшего рядом и смывавшего кровь с себя. Его голова была обращена к выходу. Итак, я постирала, и как теперь увидеть, чистая рубашка или нет? Идти к лестнице? А если всё-таки нет? Опять сюда? Эх, свет бы, свет!

– Какого Ютхана?! – Огромное по размерам помещение подвала озарилось светом множества факелов, а Рикель возвестил об этом, протянув имя предполагаемого виновника немного угрожающе и испуганно одновременно. – Дед?

– Это не я! – раздался тут же голос сверху.

Я предпочла не думать, что этот свет – моих рук дело. Я просто достала рубашку из воды и увидела, что осталось всего парочка мелких пятнышек, которые я тут же затерла. Вот и все! Как новая. Если я могу так сказать про серую тряпку, которую и надевать-то страшно. Осталось только высушить ее и подшить. Сейчас бы повесить ее над костром…

Я успела почувствовать мощный поток горячего воздуха, который мгновенно высушил рубашку. Да что тут происходит?!

– Ветерис! Вы бы хоть предупреждали! – теперь и я негодовала. Ну не я же это наколдовала, в самом деле!

– Повторяю: это не я! Если вы закончили, то поднимайтесь скорее. И потушите факелы! – его голос звучал возмущенно и обиженно. Что-то тут не так.

– Альрика? – Рик посмотрел на меня, сощурив глаза. Он надел рубашку. – Ты научилась колдовать?

– Нет! Не произноси это вслух! – закричала я, стараясь перебить его. – Это какая-то аномалия. Я ничего не делала!

И в общем-то это правда: я ничего не делала, только думала.

– Хорошо, но откуда тогда?.. – договорить Рик не успел, потому я пожелала убраться отсюда поскорее.

Ой, а почему тут так тесно? Я же была… Нееет! Боги, скажите, что я всё в том же подвале! Я оказалась в каком-то тесном и темном помещении, похожем на шкаф, что ли. Вокруг стояла тишина, во всяком случае, некоторое время я не слышала ничего. И мне совсем не хочется знать, страдаю ли я боязнью замкнутых мест! Выпустите!

– Альрика! Куда ты делась? Альрика! – Рик! Да, это был Рик! Боги, спасибо вам. Вот бы… стоп. Стоп! Хватит на сегодня желаний. Пока не разберусь с м… этим непонятно чем!

– Рик! Я здесь! Рик! – Я кричала так громко, как только могла. Затем я начала стучать руками и ногами по окружавшим меня стенкам.

– Нашел! – Я услышала из своего заточения радостное восклицание. – Дед, дверь закрыта! Где ключ?.. Как потерян?

Почему-то я слышала только Рика, хотя Ветерис должен был кричать не менее громко, дабы быть услышанным внуком. А вот ситуация с ключом меня напрягала, что если они не найдут ключ? Так! Дурацкая магия, слышишь меня? Быстро выпусти меня из шкафа! Ну! Я жду! Да почему же ты не работаешь, когда надо? Как бы я хотела, чтобы Рик меня обнял, погладил по голове и сказал, что мы всё решим. И всё будет хорошо.

– Уже не надо, дед! – Рик достаточно громко крикнул, крепко держа меня в своих объятиях. Рубашка, надо сказать, приятно пахла ромашкой. Видимо в котле была не совсем вода. – Сами справились. Нагулялась?

Я часто закивала, не поднимая головы, уткнувшись ему в грудь. Боги, что я… он же Охотник, я не должна.

– И по голове погладить, – буркнула я, напоминая, что желание исполнили не до конца.

– Что? – Рик фыркнул, но положил свою огромную ладонь мне на макушку.

– И не отпускай. – Затем понизила голос до полушепота, чтобы Рик не услышал, но мои слова совпали с репликой Рика:

– Я, кажется, люблю тебя.

Мы отпрянули друг от друга в мгновение ока.

– Я люблю тебя, Альрика, – повторил Рик, смотря мне в глаза. Боги, какая же у него шикарная улыбка!

– Тогда какого же Ютхана ты отдал меня своему брату? Почему вы не…

– Поменялись? Какая разница, за какого Охотника выходить замуж? – Рикель улыбнулся. – Все просто: я не могу жениться на тебе. Я и любить тебя не имею права. По законам клана, как впрочем, и ты. К тому же, мой брат обладает тем, чего нет у меня: деньги и привилегии.

– Вот значит как? Тогда что же мы делаем здесь? Ведь я должна была стать женой твоего брата, того, что с достатком, как ты помнишь. – Боги, спасибо, конечно, за то, что подарили мне возможность полюбить кого-то взаимно, но почему этот кто-то Охотник?

– Я кое-что узнал. То, о чем не стал писать в письме. Да и, Альрика, ты так отзывалась об Охотниках, что я и поверить не мог, что когда-нибудь ты полюбишь кого-то из нас. Кого бы то ни было. Но при всем при этом, я… не могу тебя любить. Так что, возможно, все это не для этой жизни. Прости, надеюсь, ты когда-нибудь поймешь.

– Ты знаешь, Рикель, сын Саргара, Охотник, прости, не знаю, твое клановое имя, я тоже не могла подумать. А теперь… – я сглотнула, было больно слышать все это, но я не подавала виду.

– Ребята! Вы там до ночи сидеть собрались? – Мы вместе с Риком обернулись к входу.

– Идем! – Рикель смотрел на меня и улыбался так тепло. Я ответила ему тем же. Как вдруг потухли все факелы, погружая подвал обратно во тьму. Я почувствовала лишь легкое прикосновение к своим губам, а затем страж крепко сжал мою руку, и мы пошли к выходу.

Глава 14.

Истоки нужны всегда, но не всем о них известно.

Мы не спали всю ночь. Молчание перемежалось разговорами, но и то, и другое сопровождалось бесконечным чувством счастья. Мы не говорили о нем, я просто это чувствовала. Ни один из нас не заикнулся о будущем, даже о том, куда мы идем, зачем и что там будем делать; нет, нам казалось, что мы говорим о каких-то пустяках, но когда пытаешься узнать человека лучше, эти мелочи ценятся на вес золота. Нам нельзя было ошибиться, важно было либо разжечь пламя из огонька загоревшегося чувства, либо остудить его, пока не поздно остаться просто друзьями. И хотя Рик был настроен на второй вариант, я была растеряна.Любить Охотника? Скажи мне кто-то об этом пару месяцев назад – и он нажил бы неприятеля в моем лице. Но сейчас, как я смотрю на все это сейчас? Это я и пыталась понять. Но в одном я была уверена твердо, что если это настоящая любовь, та, о которой пишут в книгах и сочиняют стихотворения, о которой не говорят, но мечтают, то я не была готова от нее отступить. Я верила, что это шанс один на всю жизнь, встретить своего человека.

– А почему Ветерис сказал, что ты к нему раз в 20 лет приезжаешь? – мы сидели за столом у окна, дед Рика давно уже спал. Во всяком случае, храпел он отменно, а потому мы могли говорить достаточно громко. На столе догорала свеча, а за окном начинали исчезать звезды, как бывает всегда перед рассветом: луна начинает светить слабее, или ее вовсе не видно, звезды, невольные спутники, поддерживают свою подругу, и на какое-то мгновение, длящееся по-разному, в мире становится по-настоящему темно.

Самый темный час перед рассветом. Так и в жизни. Когда, казалось бы, жизнь грозит превратиться в кошмар наяву, если найти силы, желание и терпение, все меняется.

– Последний раз я здесь был, конечно, не 20 лет назад, а лет шесть или семь, но надолго я здесь оставался вместе с мамой, будучи совсем маленьким. А потом… мама умерла.

– Сколько тебе было? – я не придумала ничего лучше, что можно было бы спросить в такой ситуации. Я потеряла так много родственников, что, кажется, утратила способность пропускать каждую смерть через себя, иначе я бы давно сошла с ума.

– Этот было в тот самый вечер, когда мы гостили у деда. Я мало, что помню, она просто вышла из дома днем и уже не вернулась. – Рик посмотрел в окно и помолчал. – Нам придется остаться у деда на еще одну ночь. Будет дождь.

– Что? – я выглянула в окно, где солнце послало вперед себя свои ярко-алые и коралловые лучи. Словно светилу еще не хочется просыпаться, вставать из-за горизонта, но не подать знак тем, кто ожидал его восход, оно просто не могло. На небе были мелкие воздушные барашки, но ни одного крупного облака, которое более или менее походило на тучу. – По-моему, будет прекрасная погода.

– Заря – багряная. То, что небо в барашках дождь приносит, никогда не слышала? – Рик улыбнулся. Только сейчас я заметила пробивающуюся щетину, признак того, что Рик уже давно не брился. При свете свечи круги под глазами казались особенно глубокими и устрашающими. Сколько он спал прошлой ночью и спал ли вообще? Рикель старался выглядеть бодрым, но он то и дело зевал.

– Тебе нужно поспать, – я накрыла своей ладонью его руку, лежавшую на столе. – А завтра ты расскажешь мне о том, что узнал.

– Альрика, я не могу. Здесь не так безопасно, как тебе кажется. Через пару часов меня сменит дед, тогда я и смогу немного вздремнуть.

– Я сомневаюсь, что в полусонном состоянии ты сколь либо полезнее, чем я сама. Просто отдохни пару часиков, ничего не случится. Я обещаю.

А спустя два часа на улице начался дождь. Но кроме меня в этом небольшом доме, его приход некому было засвидетельствовать.

Под вкрадчивое постукивание дождя по дереву и стеклу я уснула, сидя на скамье, прислонившись к косяку.

Утром меня разбудил разговор Ветериса и Рика.

– Рик, надеюсь, ты меня понял. Постарайся найти начало. – Они стояли у входа.

– Но с чего ты взял? Зачем ему…? – Рик не успел закончить, т.к. я пошевелилась.

– Доброе утро, Альрика, – поздоровался со мной Ветерис и широко улыбнулся. – Сейчас разогрею завтрак.

Он пошел к печке и начал громыхать утварью. Рик остался стоять у двери в раздумье. Он был явно чем-то озадачен. Я обратила внимание, что дождь по-прежнему барабанил за окном. Мышцы у меня затекли, я встала и начала разминаться. Рикель вдруг подошел к деду, что-то ему шепнул, схватил плащ, висевший на крючке, и выбежал на улицу. Я не успела даже опомниться, как Темень заржала и раздался топот копыт.

– Он скоро вернется, – предупреждая мой вопрос, ответил Ветерис, ставя на стол горшок с кашей. Затем он поставил две плошки и положил завтрак в них. – И я думаю, что тогда вам все и расскажет. А сейчас пора кушать.

Мы ели в полном молчании: я обдумывала причины, по которым Рик мог так спешно уехать, а Ветерис не предпринимал попытки начать разговор. Спустя какое-то время Ветерис спустился в подвал и находился там достаточно долго. Я же просто не знала, чем себя занять. Дождь все не прекращался, а потому мое настроение вряд ли можно было назвать бодрым. Какое-то время я просто сидела, но потом от невозможности чем-либо заняться, я начала мерить комнату шагами. Трудно было понять, сколько времени прошло после отъезда Охотника, я даже примерно не представляла, что сейчас: день или уже вечер из-за дождя. Казалось, что он не просто не проходит, но и усиливается. И из-за этого я часто ловила себя на том, что прислушиваюсь, а не топот ли это копыт. Ветерис все не появлялся. Наконец, я прикорнула у окна, положив руки на стол, а голову на руки.

Во сне я оказалась на берегу моря. Только я видела себя со стороны. Та я стояла в легком белоснежном платье с открытыми плечами. Волосы мои распущены. Я смотрю вдаль. Вдруг ко мне подходит женщина. Та я ее знает, хотя я вижу ее впервые. Она ведет меня за собой, и мы смеемся. Я чем-то на нее похожа. Затем они уходят вглубь тропического леса, а я не могу следовать за ними и от этого чувствую глубокую печаль. Я вижу своих родителей в черной одежде, оплакивающих кого-то. Они стоят возле небольшого портрета, возле которого горит свеча. Мама говорит: «Бедная ты моя, доченька! Дарен, неужели она мертва?»

"Как же Альрика?" – спросил мой отец, не ожидая ответа.

"Альрика, Альрика!" – вдруг закричала мама, и ее рот страшно изогнулся.

А затем я проснулась. На самом деле меня звал Ветерис.

– Альрика, просыпайся. А то голова болеть будет. – Ветерис стоял в замызганном халате и вытирал руки.

– Рик еще не возвращался? – спросила я, отходя от странного сна.

Ветерис только покачал головой. Я посмотрела в окно. Дождевые потоки, наконец, перестали низвергаться на землю, но тучи не спешили покидать небосклон.

– Девочка, перестань мучить себя. – Ветерис сел напротив меня за стол. – Я бы и рад ответить на твои вопросы, но боюсь, боги будут в гневе. Ты должна сама найти ответы.

– Легко сказать. А где искать? – пробурчала я. Мой живот заурчал. – Могу я помочь вам на кухне?

– Я сам. И мы оба знаем почему. – Мое лицо скривилось в улыбке. Да, готовить я никогда не умела, иминесса не обязана разбираться в подобных вещах. – А что насчет ответов… судьба приведет вас к ним в свое время. Нужно только набраться терпения. Ты уже на полпути.

Рикель вернулся ранним утром. Я проснулась, стоило ему только войти в комнату. Вид у него был, мягко говоря, разгневанный.

– Альрика, собирайся, мы уезжаем. – Он бросил какую-то сумку, которую привез с собой, на пол, снял мокрую одежду и повесил возле печки, а затем разбудил деда.

– И тебе доброе утро. Куда собрался? Еще даже петухи не пели. – Ветерис слез с печи, а я так и стояла столбом у импровизированной кровати.

– Альрика! Ты меня слышишь? Собирайся! – на этот раз по-настоящему рявкнул Рикель.

– А ну приди в себя! – Ветерис хорошенько треснул внука. – Что случилось?! Говори!

– Не твое дело! – Рик раздул ноздри и сощурил глаза. – Если ты сию минуту не начнешь собираться, поедешь в чем есть и с чем есть!

А вот это уже начало злить меня. Да как он смеет говорить со мной в таком тоне? Я ему, что, прислуга? Жена? Но я словно язык проглотила. Что он о себе возомнил? Или решил, что теперь все можно?

Вдруг дверь отворилась, и вошел Терран, а за ним еще три дюжих стражника, двоих из которых я знала: они сопровождали меня тогда домой.

– Нашлись голубчики, – довольно сказал он, а Рик выругался. – А ты, братец, забегался и заврался. Понимаешь, к чему я клоню? – Терран сел на скамейку, а стражники остались стоять у двери. На лице Рика бегали желваки. Он с ненавистью смотрел на моего несостоявшегося мужа. – Не хочешь написать отказную задним числом? Ты еще можешь себя спасти. Я пока готов прикрыть твой зад, даже, несмотря на твою выходку со свадьбой. Думал, я не узнаю? Есть еще добрые люди в замке, подсказали, что мой братец задумал у меня за спиной.

– Так или иначе, ты проиграл, Терран! Я больше не с тобой! – Рик заслонил меня собой. Терран даже бровью не повел, как кот, чья добыча уже в ловушке. – Ты ее не заберешь.

– А это мы еще посмотрим. Взять их, – он кивком головы указал на нас.

Два из трех стражников быстро разделили нас, но если меня всего лишь схватили выше локтя, то Рику заломили руки за спину, как какому-то преступнику.

– Иминессу отвезти во дворец, а его – в часть. Пусть сами разбираются. Я не намерен в этом участвовать. Пусть сам разгребает свое дерьмо. Это тебе в наказание, за то, что против родного брата пошел!

– Тебе это так не пройдет! – крикнул Рикель и тут же получил кулаком в солнечное сплетение, от чего согнулся пополам и начал жадно хватать воздух ртом.

– Какое вы все имеете право? – закричала я. – Что вы меня, как собачонку, отвозите во дворец? Я уже большая девочка и сама могу о себе позаботиться! И в чем, собственно, обвиняется Рикель?

– В государственной и межклановой измене, моя дорогая. А что насчет дворца, наверное, ты права, – кивнул он и обратился к своим подчиненным:

– Иминессу я беру на себя. Чего встали?

Рикеля тут же вывели на улицу, а меня отпустили. В комнате остались только Ветерис, я и Терран.

– Для свадьбы достаточно одного свидетеля, с которым знакомы обе стороны. Дед, надеюсь, ты понимаешь, что не можешь отказаться?

– Я с места не сдвинусь, ибо права на то не имею, Терран. Остановись пока не поздно, ты еще можешь…

– Хватит! Слушать не желаю. Справимся и своими силами, – выдавил Терран из себя и потащил меня прочь из избы. Ветерис не поднял головы, хотя он был моей единственной надеждой.

Спустя пару часов мы стояли у входа в небольшую церквушку. Там Терран быстро договорился со священником, и тот согласился тут же нас обвенчать, сказав, что сам может выступить свидетелем.

Снова тот обряд. Клятва жениха. Я сидела на коленях словно в трансе. Настал мой черед:

– Я, дочь Северных эльфов, иминесса Альрика Кассиопея Ветта Рекульская, клянусь быть верной и послушной женой и любить своего мужа, пока смерть не разлучит нас. – Затем, проделав манипуляции с водой, я положила свою руку на протянутую ладонь Террана.

– Да соединят боги ваши сердца и судьбы. Пусть символы священного брака украсят ваши пальцы.

Теперь, по традиции Охотников, мы оба должны были положить руки на небольшой железный предмет, похожий на наковальню. Здесь наши жизни объединялись в одну по нашей воле. Мы сами куем свою судьбу. Но кольца так и не появились на наших пальцах.

Терран недоуменно смотрел на меня, а священник только качал головой, понимая причину такого поворота событий. Кто-то из нас двоих – намеренно или нет – врет насчет своих предков. В таких случаях боги отказывают в заключении брака.

Я выдохнула. Хотя в моей душе и зародился червячок недоумения. Зачем Террану врать о том, что он сын Охотников? А если это не он, значит, что я чего-то не знаю про свою семью?..

Глава 15.

Перемена мест слагаемых суммы не меняет.

Терран не стал особо со мной церемониться. Он схватил меня за руку и потащил за собой. (Что они меня все хватают-то?!) Несмотря на мои сопротивления, вскоре он втолкнул меня в небольшую комнату и уже здесь обрушил весь свой гнев:

– Самозванка! Полукровка! Чернявка! – Я впервые видела Террана несдержанным. – Да и братец хорош. А ты молодец, так обвести всех вокруг пальца! Вот только одного не пойму: зачем был весь этот спектакль, мол, не пойду за Охотника?

– Да как ты смеешь?! Я иминесса! Я чиста по крови, а вот ты! Не удивлюсь, если окажется, что ты вовсе не сын Саргара, а подкидыш или полукровка! – я не стала медлить и воспользовалась его секундной передышкой, чтобы перейти в нападение. Боги, один на один с разъяренным Охотником, который может разорвать меня, если захочет, да я самоубийца! Я даже со своим знанием единоборств не выстою. Только бы он не почувствовал Жажду.

– Что?! – Терран замахнулся на меня рукой, я едва успела отвернуться, немного присев. Его это разозлило еще больше и, когда я снова разогнулась, он со всей своей не дюжей силой кулаком залепил мне в скулу. От боли я практически потеряла сознание, но завершило все падение, в финале которого я знатно приложилась сначала об стул, а потом об пол, после чего я окончательно потеряла связь с внешним миром.

Я толком не знаю, сколько времени потеряла, пребывая в отключке, но придя в себя, я была готова снова впасть в небытие из-за жуткой боли в левой щеке и голове. Очнулась я все на том же полу. Террана и поблизости нет. Он что, бросил меня тут? Возможно, умирать? Из-за чего? Такое чувство, что эта свадьба значила лично для него слишком много. Но не бить же из-за этого беззащитную девушку! Папа был бы мной не доволен: все занятия по самообороне прошли впустую. Знать-то я знаю много и техник, и приемов, а как дело доходит до применения – чаще всего я просто теряюсь.

Встать получилось только с пятой или шестой попытки и то только благодаря мебели. Как же я теперь до Рика доберусь в таком состоянии? И к врачу идти нельзя: меня сразу отправят домой. Или оставят здесь до приезда стражи. К тому же, я плохо себе представляла, где нахожусь. В Озерте, Тавеции или Носсерии? И лучше бы мне оказаться в Тавеции или Носсерии, поскольку у Мельдонии с Озертой отношения в последнее время складывались не очень гладко. Так, порошка у меня нет, а моя кровь мне мало чем поможет, к тому же у меня все равно нет ножа или чего-нибудь еще. Думай, Альрика, думай!

Эх, вот было бы прекрасно, окажись я сейчас в той части, куда везут Рикеля. Как в подвале у дедушки Ветериса. Точно! Ветерис. Хочу, чтобы Ветерис приготовил мне порошок для мази, чтобы наложить компресс. Поначалу я ничего не почувствовала, но через мгновение я поняла, что все сработало. Открыв глаза, я выдохнула: Ветерис.

– Молодец, Альрика. – Тот лишь кивнул, словно он уже давно ждал меня. Хотя с его проницательностью не удивительно. – Потерпи еще немного, сейчас мы тебя починим.

Я села на лавочку, морщась от боли. Затем Ветерис протянул мне кинжал, и я влила кровь для мази. Вскоре я почувствовала себя гораздо лучше.

– Кто же тебя так?

– А вы разве сами не знаете? – Я подняла глаза на своего собеседника. – Терран. Или точнее сказать тиран.

– Рикель нуждается сейчас в тебе, – сказал Ветерис, оставив без комментария известие о старшем внуке. – Как и весь наш клан. Поспеши. Да, и возьми, остаток мази с собой. Она может тебе пригодиться, – говоря это, он перекладывал мазь в небольшую баночку, а ее – в сумку. – И кинжал возьми. Это мой тебе подарок. А теперь в путь. Просто сконцентрируйся, как там, в подвале. Чем более эмоционально наполнен твой запрос, тем эффективнее.

Я поблагодарила деда и тут же начала переноситься в новое место. Оказалась я не совсем возле Рика, как планировалось, но все же не так далеко, как могло бы быть. Я телепортировалась в соседнюю камеру, которая, на мое счастье, была открыта. Я вышла и обомлела. Рик лежал на нарах ничком и еле дышал. Я огляделась в поисках охранников. Поблизости никого не было, тогда я попыталась открыть дверь, ведущую из тюремного помещения. Там спиной ко мне стоял некто в доспехах. Я постучала по латам. Некто обернулся и обомлел.

– Я иминесса. Веди меня к руководству. НЕМЕДЛЕННО!

Сразу было видно, что таким гостям, как члены императорской семьи, всегда рады, однако к ним не всегда готовы. Командир стражей сильно нервничал, слушая, как девятнадцатилетняя некоронованная особа голубых кровей его отчитывает.

– Какое вы имели право применять насилие по отношению к человеку? Насколько я знаю, законами Мельдонии и Кассепии это запрещено! Да еще и по отношению к человеку, чья вина не была доказана! Вы понимаете, чем это может вам грозить? Не боитесь оказаться в соседней камере?

– Выше Высочество, я не отдавал такого приказа, а потому уверен, что это какое-то недоразумение. – Голос его был твердым и отточенным, хотя я чувствовала его напряжение. – Вы присядьте…

– Не буду я садиться! Простите, как ваше имя? – Я стояла прямо перед ним, всем своим видом показывая негодование, гнев и уверенность в правоте, попутно нависая над ним, показывая свое превосходство и заставляя его нервничать.

– Кристес Роген, – спокойно ответил мой оппонент.

– Вот, что я вам скажу, Кристес, хреновый вы командир! В вашей части творится беспредел, а вы мало того, что не отдавали приказа, так еще и пребываете в неведении! – Я оперлась руками о край стола. – Либо вы немедленно предоставляете мне все протоколы с обвинениями и доказательствами вины, либо несете сюда Рикеля и не задерживаете больше ни меня, ни себя!

– А вот, что я вам скажу, Ваше Высочество. Приказы здесь отдаю я. Потакать, чьим бы то ни было прихотям, я не намерен. И обвиняемый останется здесь до тех пор, пока я не захочу обратного. Вам ясно?

– Не хотите по-хорошему, будет по-плохому. Тогда я прямо сейчас обращаюсь к родителям, и мы вместе с ними идем в суд. Где выступим с обвинениями в ваш адрес по поводу применения насилия в отношении человека, чья вина не была доказана. Поверьте, судье будет весьма интересно, почему Рика удерживают не в следственном изоляторе, а в пункте временного пребывания осужденных, – заявила я угрожающим тоном. Затем выдержала паузу и добавила: – Мы оба знаем, что мой иск будет рассмотрен и одобрен в ускоренном темпе, учитывая просьбу расформировать полк и набрать новый с назначением нового командира части.

– Это не входит в юрисдикцию Северных Эльфов, так что можете делать что хотите. Его обвиняет Кассепия, а не Мельдония.

– Тогда я обращусь непосредственно к предводителю Охотников, через моего тестя. Думаю, он вряд ли мне откажет, особенно учитывая, что ваш пленник – его сын, а предводитель Охотников – дядя вашего заключенного.

Кристес был растерян, хотя за его угрюмым видом сложно было это понять.

– Привести сюда задержанного из тюремного помещения, – сквозь зубы процедил Кристес солдату, стоящему у двери. Тот спросил:

– Какого?

– Идиот! Он у нас один! Ты не в ФАС, чтобы задавать такие вопросы! Почему еще здесь?! – командир полка не выдержал. Но сейчас решимость прямо-таки захлестывала меня с головой. И я бы не отступилась от своих условий даже под таким давлением.

Рикеля буквально притащили. Сам он еле волочил ноги, а солдат не сильно-то с ним церемонился. Просто поддерживал и, как буксир, заставлял идти за собой. Затем Охотника бросили на старенький диван, на котором несколько столетий точно никто не сидел. Диван неуверенно покачнулся, но выстоял.

– А теперь оставьте нас. – Кристес помялся, уже было хотел послать меня, куда подальше, но в итоге, пробормотав что-то про то, кто тут главный, вышел в сопровождении подчиненного.

Внешний вид Рика сложно было назвать даже относительно потрепанным. Такое чувство, что его засунули в блендер с колотушками вместо ножей. Он лежал точно так, как его бросили. И грудь вздымалась тяжело, буквально на долю миллиметров вверх, а затем опускалась. Сопровождалось все это тишайшим постаныванием.

– Рик, ты меня слышишь? – я подошла к Рику и дотронулась до него. Он вздрогнул, приоткрыл глаза и пробормотал:

– Кажется, я умираю. Какие странные видения…

– Рик, ты не умираешь. Все хорошо, потерпи немножко, сейчас будет немного больно, – я сама немного скривилась от боли, будто должна была ее испытать. Йаруц, я не для того его вытаскивала с того света вчера, чтобы сегодня он снова там оказался!

– Альрика? Почему ты здесь? Это опасно! Ай! – Пока я говорила с Риком, я быстро вскрыла свои вену на запястье, а теперь проделала тоже с рукой Рика. Затем ловким движением я соединила наши кисти. Какой он холодный… Что из этого получится, я не знаю. Никто и никогда не пытался вылечить Охотников таким способом. А с эльфами так делать бесполезно, кровь лечит только своего хозяина, а другого может и убить. Конечно, это не то же самое, что перелить свою кровь другому, но я надеялась, что эффект будет схож. Сначала ничего не происходило. Затем моя кровь перестала бежать, рана зарубцевалась. Рикель продолжал лежать, как был. Я уже было замахнулась, чтобы порезать свою руку снова, как увидела маленький пульсирующий огонек под кожей стража. Он медленно, но верно, двигался вверх по руке, к сердцу. Чем ближе он приближался к нему, тем легче дышал Рик. Он преображался на глазах, весь его вид излучал здоровье и силу. Наконец он открыл глаза.

– Альрика? Так ты не приснилась мне? Что ты вообще здесь делаешь? – теперь он уже смог принять вертикальное положение. Я села рядом с ним, немного устав.

– Пытаюсь вызволить тебя, – сказала я, слабо улыбнувшись. Рик помотал головой, а затем осмотрелся.

– Где мы? – он явно был здесь впервые, но по лицу было видно, что смутно он догадывался, где оказался.

– В кабинете командира полка. Кристеса Рогена, или как там его. Паршивый он руководитель. Голову бы открутила! А если бы ты умер? Если бы я не успела? – я повернулась к Охотнику и приложила свою ладонь к его щеке.

– Меня все равно отсюда не выпустят. Ты же понимаешь. И ты не должна была приходить, помнишь? – только вот что я должна была помнить, никто не уточнил. Не должна была, а кто б тебя еще спасать пришел, идиот.

– Куда они денутся! – я вскочила на ноги и начала ходить по комнате. Вдруг меня что-то дернуло, я открыла дверь. Прислонившись к косяку двери, стоял Кристес.

– Я так понимаю, вы соблаговолили закончить аудиенцию в моем кабинете. – Он зашел более, чем уверенно. Он спросил с ярким сарказмом: – Быть может у вас еще приказы будут?

– Разумеется. Я требую, чтобы вы отпустили Рика, поскольку никаких оснований для удержания его здесь у вас нет.

В какой-то момент я пожалела о своем смелом заявлении, но мысль о том, что все это ради освобождения Рика, грела мне душу и заставляла подписывать бумажку за бумажкой. В связи с этим, вышли мы из части уже перед самым рассветом. Рик выглядел угрюмо и задумчиво, и я не понимала причин его настроения. Каждый его шаг сопровождался ужасным скрежетанием датчика, который пришлось надеть в связи с тем, что его не освободили от обвинений, а просто выпустили на некоторое время на поруки. Этот датчик постоянно касался земли и периодически пикал.

– И куда мы идем? – наконец задал вопрос Рикель. Хотела бы я знать. Я даже примерно не представляла, где мы находились, но что более интриговало, так это то, куда мы собираемся пойти.

– Рик, подожди. Дай соберу мысли в кучку. – Усталость и голод только сейчас дали о себе знать. В глазах рябило, а живот урчал. Хотя Рику, пожалуй, еще хуже. Надо собраться, чтобы перенести нас, куда бы то ни было. Часть находилась достаточно далеко от населенного пункта, во всяком случае, поблизости ничего не было, а от Кристеса гостеприимства ждать не приходилось. Да оно и к лучшему.

– А что ты, собственно, собираешься сделать? Здесь нет ничего на пару километров. – Рик скрестил руки на груди. М-да, спасибо за поддержку, страж, ты прямо-таки излучаешь оптимистический настрой. Или ты так пытаешься меня оттолкнуть?

– Я перенесу нас, но мне нужно понять, как и куда. И еще я слегка без сил. Как минимум, обмен кровью с тобой – крайне изматывающее мероприятие.

– Подожди, ты хочешь сказать, что я теперь на какую-то миллионную часть Северный эльф? – брови Рика поползли вверх, и на лице появилась мечтающая улыбка. – А у меня, я надеюсь, уши из-за этого остроконечными не станут? Или еще какой метаморфозы не предвидится?

– Закатай губу, Охотник! – я тоже попыталась улыбнуться, видя, как он ощупывает свои уши. – Я же не полностью прогнала свою кровь через тебя. К тому же, кровь полукровки, это так, смех да и только.

– Что ты сказала? – Рик схватил меня за лицо, захватив щеку, недавно пострадавшую, и я вскрикнула. – Ты чего?

– Что слышал, – буркнула я, не понимая, зачем призналась в том, что полукровка. Я опустила глаза: – Призрачные боли, ты чего так больно хватаешь!

– Подожди, ты осталась тогда с Терраном. Хочешь сказать, что это он тебя ударил? – в последнее слова Рик вложил столько сомнения, словно его брат был безруким слепым. И его совсем не смущает, что он предал его около суток назад. Ну или что там между ними произошло.