Автор книги: Евгений Черносвитов
Жанр: Эротическая литература, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)
Глава 20. У каждого своя березка. Или: снова к вопросу от tabula rasa5353
Чистая доска.
[Закрыть]
«A woman who is convinced that she deserves to accept only the best challenges herself to give the best. Then she is living phenomenally…»5757
Женщина, убежденная, что она достойна наилучшего, обрекает себя быть наилучшей женщиной. Это не требует доказательств.
[Закрыть]«…I believe that as much as you take, you have to give back. It’s important not to focus on yourself too much…»5858
Я верю, что есть соотношение между тем, сколько ты берешь от жизни и сколько отдаешь ей. Если не так, то это обыкновенный эгоизм.
[Закрыть]
…I am too intelligent, too demanding, and too resourceful for anyone to be able to take charge of me entirely. No one knows me or loves me completely. I have only myself…
– …У тебя завтра тяжелый и ответственный день, – тихо сказала Ульяна, гладя тело Кирилла ладонью, как будь то, разглаживала его «заросли» на груди животе и ниже, – расслабься и спи! И не реагируй на меня. Я сделаю все, чтобы ты спал крепко и безмятежно!
– Хорошо, родная! Последний вопрос: что это значит, то ты меня гладишь только одними ладошками, то, только одними кончиками пальчиков, а, то, ладошками и пальчиками?
– Я тебя глажу и рисую… твой покой… Спи, родной! У нас все получится!
– Уже сплю… Засыпаю и сплю…
Уля легонько взяла мошонку и член в свои руки, склонившись над Кириллом и накрыв его своими чудесными волосами, легкими, как снежинки в феврале в России. И, душистыми, как луга в Чохе. Потом начала медленно сосать, погружая член глубоко в себя, чуть касаясь его губами. Спуская, Кирилл провалился в темноту и покой.
…Они лежали на огромной кровати, матрас которой был наполнен нана-песчинками из Балтийского янтаря. Такой матрас совсем не оказывает никакого давления на кожу. Он сейчас во всех реанимациях для больных с ожогами свыше 75% кожи. И, такие больные, только благодаря балтийскому янтарю и нана-технологии, выживают. А, здоровые люди, лежа на этих матрасах, чувствуют и невесомость, и полеты. Во сне и наяву…
…Кирилл проснулся от поглаживания его могучего торса ладонями и пальчиками Ули. Открыв глаза, он увидел, что она склонилась над ним. Увидел сквозь паутинку ее волос.
…Увидев, что он проснулся, Уля поцеловала Кирилла в губы. Тихо и нежно…
– Вставай, иди на утренние процедуры! Завтрак уже готов…
– Шведский стол или «континентальный»?
– Справа – шведский стол, слева – «континентальный», – улыбаясь, ответила Уля. – Иди один. Обязательно поплавай минут пятнадцать, не более. Я буду ждать в столовой…
– Как скажите, княгиня!
– Сначала в Ратушу, а, потом в Церковь. Наш батюшка буквоед: без штампа в паспорте венчать не будет!
– Кто свидетели?
– Альфред с аббатисой. Аббат воздерживается входить в нашу Церковь. Кардинал, все-таки… Но, в Ратуше он будет тоже свидетелем. Потом очень короткий праздничный стол. Грумы уже в ливреях…
– Грум – это слуга, сопровождающий верхом карету…
– Представь, что ты меня везешь в Ратушу в карете!
– Понял! С твоим воображением мне не состязаться!
…За столом, потягивая «Майский отборный» чай из России, и вкушая свежие, еще с пыла жара, пироги с лососиной, зеленым луком и рисом с яйцами, Кирилл, вдруг задумчиво взглянул на Ульяну, и любуясь ее женским великолепием, спросил:
– Уля! Мне так хорошо с тобой, и так легко… А, ведь мы знаем друг друга меньше суток! Как ты это себе объясняешь?
– Кирилл! Художник ничего не объясняет. Он просто рисует то, что предстает перед его внутренним взором! Один – Аленушку на сером волке. Другой – черный квадрат. Третий – разложенное на треугольники лицом… Я не хочу философствовать… Но, могу сказать словами Льва Толстого – «Рано или поздно мы начинаем видеть в близких и дорогих нам людях их душу, а не лица… Театр заканчивается, маски сбрасываются…» Для меня ты давно, если не с рождения, знаком, ибо ты – во мне!.. Пусть не будет тебе обидно: но, ты и Сергей – одна душа… Я знаю тебя давно…»
– А, моя душа… Это Лера, Вика и Анжела? Или – все женщины, с которыми я был близок?
– Думаю и так вижу – живые женщины не в счет. Но, и они в тебе с рождения… Мы не можем не то, что общаться с кем-то, кто не в нас, но и даже видеть его…
– Получается, что мы встречаемся и общаемся только с теми, кто уже в нас с рождения, с первого нашего вздоха?
– Да! Скорее так! Поэтому, случайных встреч не бывает. Да, и время и место встречи изменить нельзя!
– А, как же враги наши? Они тоже в нас с рождения? Мучители наши и наши убийцы, тоже с рождения?
– А, почему же нет? Разве мы с собой всегда живем в любви и согласии? Разве мы не мучаем себя и не убиваем?
– Выходит, человек – не tabula rasa?
– Да, выходит!
– А, как же суждения на этот счет Аристотеля, Авиценны и неистовые писания Джона Локка?
– Они писали о себе… Для Аристотеля и Локка другие люди были tabula rasa, ибо были не интересны! Воображение у этих философов бедное… К тому же, все философы живут под диктатом мысли. Авиценна также не видел человека. Для него интересны были только пациенты, вернее, их болезни и уродства. От него же пошло, что надо лечить не человека, а, болезнь… Я много читала этих авторов, пытаясь их понять! Для художника очень важно: сам он рисует на чистой дощечке покрытой тонким слоем воска, или видит на ней, сквозь воск, душу человека во всем ее богатстве… Ее и рисует.
Но, если мы все на одно лицо, то это ближе к душе, как к чистой дощечке покрытой воском!
– Кирилл! Я тебе отвечу косвенно. Подумай, почему художники, особенно великие, не затирают свои картины, не смывают их, а, снова и снова покрывают рисунками, пока не почувствуют, что достигли идеала?
– Уля, я тебя понял, моя красавица, моя разумница! Мы все – художники! И покрываем свои дощечки вновь и вновь шпаклевкой, чтобы рисовать и рисовать, пока не достигнем идеала!
– Это – так! Но, бывает и иначе: идеала просто нет. Как у Бальзака в «Неведомом шедевре» или как у несчастного моего сородича и кумира, Дюрера… Он так и умер, не увидев своей мадонны!
– Уля! А, ты не допускаешь, что его «мадонной» был молодой человек? Именно этот, неожиданный для Альбрехта, портрет, стал шедевром?
– Вполне допускаю! Дюрер был более зажат в вопросах пола… Нарцисс по натуре…
– Да Винчи более раскован? Его шедевр – Витрувианский человек есть изображение гомосексуального полового акта! «Викторианские кумушки» до сих пор говорят, что это – один человек в двух позициях». Смешно! Тот, кто сзади, с напряженным членом. А, тот, кто спереди – без члена, как и подобает быть «женщине»… Кумир Витрувия, кому Леонардо посвятил книгу с этим рисунком на обложке, все Мироздание конструировал по гомосексуальному образу… Во вовремя Витрувия еще гомосексуализм не был массовым «увлечением», как сейчас. Поэтому гениальный архитектор Вселенной не очень-то был балован…
– Я с тобой согласна, родной! Но, вот, что меня поражает в гомосексуалистах: они не понимают, что однополая любовь не возможна в принципе, ибо, не возможна по сути! Двое мужчин занимаются любовью. Две женщины занимаются любовью. В том и другом случае есть «он» и «она»! Тычинка и пестик!..
– Я давно это понял! Я был в Японии на субтропических островах и привез оттуда в Абрикосово дикий виноград, лимонник и сакуру. Лимонник привез и «мальчика» и «девочку». А, вот кусты сакуры и винограда оказались однополыми… Лимонник разросся и плодородит. А, сакура только год цвела и засохла. Виноград я клонировал! Но, опять «рождались» только «девочки»! Он еще два года продержался и хорошо цвел. Но, пчелки на него не садились. И виноград зачах…
– Да, Кирилл! Половой вопрос важен для всего живого! Но, знаешь, что? Вторым таким же важным вопросом является индивидуальность! Я не была в Японии, но эта страна меня поражает, как художника! Изучая ее по видео, старым книгам, по танку и хокку, я поняла, что там принцип индивидуации, как выражается мой земляк Фридрих Вильгельм Йозеф фон Шеллинг – один из главных принципов жизни и смерти.
– Умница! Давай запланируем поездку в Штутгарт. Посидим на скамейке под старым буком, на которой сидел Шеллинг, Шиллер, Гете, Гельдерлин.
– Отсюда и до Бад-Рагац рукой подать. Поищем могилу Шеллинга…
– Да, у каждого свой бук!
– На моей Родине говорят: у каждого своя березка!
Глава 21. Как звали поручика Голицына и корнета Оболенского. Или: Диана и сын парфюмера
«Ты смеешь перешагивать овраги, что верующих с думающими, всегда разъединяли и для которых мудрецы не видели моста»
(Из оды к Фридриху Шеллингу короля Максимилиана II, бывшего ученика Шеллинга)
Они подходили к трапу бомбардировщика ВВС Великобритании, на верху, которого стояли графиня Диана и ее дочь Люба. Кирилл свободной рукой, в другой у него был букетик из черного тюльпана, красной розы и оранжевой лилии – для Дианы, притянул к себе жену. Он прошептал ей на ухо:
– Ты оговорилась, назвав дочь Дианы Елизаветой, или так ее видишь? Ульяна, княгиня Светова, без году неделя, несла букетик из красной розы, темно-фиолетового тюльпана и темно-синей, почти черной, лилии – для дочки графини…
– Я оговорилась, милый! – Ответила также шепотом Уля.
– Оговорка… по Фрейду…
– Возможно. А ты спроси у Зигмунда!
– Как? Мы же с ним в жизни не встречались!
– Встречались, коль ты его знаешь и о нем помнишь… Просто ты забыл! Со всеми, кого мы знаем и помним, мы встречались! – Уля шептала и с улыбкой мертвой моны Лизы смотрела на Кирилла.
– А, ты не была случайна возлюбленной Фридриха?
– Которого, из трех?
– Шеллинга, естественно! Ты так страстно о нем говоришь и на могилку его тащить меня собираешься!
– Вполне возможно, что именно мой архетип был Каролиной Шлегель, женой Августа Вильгельма Шлегеля. Той самой, которая бросила своего стареющего гения и связалась с юным Фридрихом Шеллингом, став его женой и музой…
– Архетип? Опять по Фрейду!
– Нет, не по Фрейду и даже не по Юнгу! По Бальзаку! Читал его «Взлет и падения Цезаря Бирото, парфюмера»? У парижского парфюмера пост наполеоновской эпохи был архетип римского императора Цезаря, которого зарезал его приемный сын Брут… Однако, мы подходим к трапу. Прими надлежащее выражение лица. Все же мы встречаем леди и миледи! Миледи можешь поцеловать в щечку. А леди поцелуй руку… Не спрашивай о таком ритуале. Потом объясню как-нибудь…
…Кирилл и Ульяна Световы, русский князь и княгиня, встретили леди и миледи, как должно было встретить женщин, приятных во всех отношениях! По дороге в Замок, Диана поведала Кириллу страшную историю о детях, жене и дочке Сергея Васильевича Хорошко. Кирилл и Ульяна все уже знали. Но, выслушать из первых уст, тоже было интересно… Трагедия, одним словом! Вот поэтому в их букетиках были траурные цветы наряду с жизнеутверждающими. Оптимистическая трагедия! Как сказал бы великий русско-еврейский, советский писатель Всеволод Вишневский.
…История о лауреате Нобелевской Премии, академике ряда иностранных Академий Наук, жене Сергея Васильевича Хорошко, Светлане, о его приемной дочери, асе ВВС России, Елизавете Сергеевне Хорошко и, о его многочисленных детях, от Светланы, Елизаветы, Вероники и Дианы. Вкратце.
…Светлана была в гостях в Хараре и Йоханнесбурге, по приглашению АН Зимбабве и ЮАР и старейших в Мире Университетов. Кстати, ученые и юристы считают Йоханнесбург – столицей ЮАР, а не Преторию. Из-за Университета и Конституционного Суда, в этом город, расположенных. Она, в сопровождении коллег – профессоров и студентов Университетов, гуляла по набережной Рандбурга, не замечая ни ее красоты, ни многочисленных ювелирных лавок и бутиков, поглощенная интересной для Светланы беседой о Death after death.6060
Смерть после смерти.
[Закрыть] О том, как ее понимают многочисленные коренные жители этого, богатейшего своей историей, региона Африки, а также голландцы и буры.
…Внезапно Светлана почувствовала резкий толчок в левое плечо, как ей показалась, подняла глаза и увидела юное прекрасное, словно точеное лицо статуэтки, африканки, одетой в роскошное платье, африкано-европейского стиля. На шеи «черного лебедя» было бриллиантовое колье с многочисленными бриллиантовыми подвесками. В ушах бриллиантовые серьги, на пальцах – бриллиантовые перстни. Юная красавица, улыбнулась, встретившись глазами со Светланой, и сказала: «Ой, извините! Я нечаянно!» Светлана также улыбнулась и сказала: «Ничего, ничего! Вы, видимо, торопитесь и задумались!» – «Видимо…» – Ответила черная красавица в бриллиантах, отливающих на африканском полуденном солнце всеми цветами радуги, и быстро пошла дальше своей дорогой. Никто из сопровождающих Светлану не придал этому маленькому происшествию никакого значения. Светлана, улыбаясь и сказав, что Смерть после… Упала замертво! Южно-африканская красавица, а, вернее, киллер, молниеносно вонзила ей в сердце стилет, и вынула его, не оставив на белоснежном платье Светы ни капельки крови. Точно также была убита божественная Сиси на набережной Женевского Озера, киллером – анархистом Луиджи Лукине, который даже под пытками и когда ему накидывали петлю на шеи в его камере, не признался, кто его «нанял»! Твердил, что убил Сиси по ошибке. Он, якобы, поставил себе целью – уничтожение богатых «тунеядцев», многие из которых приезжали в Швейцарию на отдых. Вначале он хотел убить Орлеанского претендента на французский трон принца Филиппа, но тот уехал, прежде чем преступление было подготовлено… Есть все основания предполагать, что Лукине был послан мужем Елизаветы, императором Францем Иосифом I, ибо Сиси стала опасной для Империи, связавшись с революционно-фашистски настроенной знатью Австрии, Венгрии, Франции и Германии. У Франца Иосифа была отличная агентура. Но он просмотрел свою любимицу, дочь Марию Валерию, эрцгерцогиню Австрийскую, ставшую фашистом. У Марии Валерии, кстати было десять детей…
…В тот год весь Мир ждал конца Света. И, весьма обоснованно: к Земле приближался огромный метеорит, столкновение с которым могло бы расколоть нашу планету на две половины. Ибо, метеорит должен был попасть в «критическую точку» Земли. Елизавета вела свой истребитель в Тушино, после ночных охот на таких же стервятников, каким, была и она. Но, она, безусловно служила не Злу, а Добру… Она увидела приближающейся к Земле метеорит. И направила на него свой истребитель, в котором были на ракетах, на всякий случай, ядерные боеголовки. Это был мирный подвиг «Гастелло в юбке», как окрестили ее потом информированные люди. Произошел на границе с Космосом ядерный взрыв. Метеорит изменил курс и прошел мимо Земли. Елизавета испарилась… Потом в Голливуде сняли художественный фильм об этом. Правда, Елизавету заменили мужественные «Гастелло» ВВС США и НАТО…
…Все дети Сергея Хорошко были у Дианы. Светлане, великой ученой, Елизавете, асу, которую на Западе сравнивали с японскими асами Второй мировой войны – Ивамото, Нишизаво, Сугито и Сакаи, (а, ее кумирами были Покрышкин, Коккинаки, Кожедуб), фанатически любящей его Вероники, было не до детей. Как только Сергей испарился в жидком гелии в своем хрустальном монолитном «гробу», вместе с красавицами, Вероникой и Дашей, как мертвый китайский император, сопровождаемый в могилу своими живыми женами, дети его стали умирать один за другим, как будь то их кто-то «отключал» от Жизни! Королевские педиатры были в полной растерянности: дети умирали абсолютно здоровыми!..
…В руках графини Дианы была золотая урна, инкрустированная драгоценными камнями, из которых были составлены имена всех, чей прах в этой урне находился: Светланы и детей Сергея, включая последнего ребенка Дианы и Сергея, Клавдия. А, также имя Елизаветы Сергеевны Хорошко, вместо праха которой находились камешки сбитого с курса ею метеорита. Диана хотела поставить эту урну рядом с урной также трагически погибших первых обитателей Замка. Но, никто не мог проникнуть за «ограду», которую создала Вероника по формуле Фибоначчи! Было несколько отчаянных попыток проникнуть за «ограду». Например, с парашютом, выпрыгнув над Урной с вертолета. Все попытки оборачивались трагедий для смельчаков за огромный гонорар! Сейчас Диана очень рассчитывала на Анжелину, которая знает Фибоначчи не хуже Вероники, если не лучше…
…Во время застолья в новом каминном Зале Замка по случаю прибытия леди и миледи, Диана, сидевшая по правую руку Кирилла, шепнула ему, что «очень просит его проконсультировать ее» в гинекологическом кабинете Замка. На это Кирилл, улыбаясь, пытался возразить, сказав, что он не «гинеколог и даже не врач, а кибернетический физиолог». И, даже пообещал поговорить с Викторией, своей приемной дочерью, о такой консультации. На что Диана возразила, что ей не нужна консультация психиатра… Потом прямо, глядя в глаза Кириллу, призналась, что ей «нужна консультация Григория Ефимовича Распутина-3, превосходящего своим знанием женских недугов, Григория Ефимовича-1, и Григория Ефимовича-2, то есть, Сергея Васильевича Хорошко». «Ну, ладно, коль так! Сходим после трапезы… Взгляну…» – Сказал Кирилл и глаза его засветились, как у тигра, настигающего тигрицу, от течки которой дурели все звери-самцы в Уссурийской Тайге! От тигров, леопардов, бурых медведей, до маленьких полевых сусликов и мышей… Хорошо, что Вика и Анжелина этого не видели, ибо не смогли приехать на встречу с леди и миледи по причине научной занятости. А, скорее всего, просто этой встречей манкировали.
…Было уже за полночь, когда немногочисленная компания дружно встала из-за стола. Кирилл взял под руку графиню и, подмигнув Ульяне, а она подмигнула Кириллу, в смокинге, повел Диану в вечернем платье и драгоценностях, в гинекологический кабинет.
Глава 22. Как звали поручика Голицына и корнета Оболенского. Или: Диана и сын парфюмера. Продолжение
«Гений есть „Интеллигенция“, действующая как Природа. В нём, в гении, разрешаются противоречия, непреодолимые ни каким другим путём».
(Фридрих Шеллинг)
«Когда Потемкину в потемках
Я на Пречистенке найду,
То пусть с Булганиным в потомках
Меня поставят наряду»
(А.С.Пушкин)
…К гинекологическому кабинету Кирилл и Диана шли молча, на расстоянии полметра друг от друга. Кирилл шел своим обычным шагом, каким прогуливался по улицам родного Абрикосово. То есть, шел быстро, широко, вступал твердо. Диана, не смотря на свои длинные ноги, едва за ним успевала. Мешали идти, узкая нижняя юбка и некоторое утяжеление животика, ягодиц и бедер. Подойдя к двери в камне, о которой можно только узнать по голубой мигающей надписи – «Лаборатория-1» и горящей с пятак красной лампочке. В холле перед кабинетом царил полумрак, ибо в такое позднее время (за полночь), холл освещался лишь светом, идущим сквозь расщелины скалы. Кирилл подошел к двери и прислонил к камню левую ладонь: теперь «ключами» в Замке были левые ладони Ульяны, Вики, Анжелины и Кирилла. Войдя в кабинет – стометровый квадрат, в котором компактно размещались: гинекологические кресла, холодильники и морозильники, шкафы с медицинским инструментом, «СП», баллоны с кислородом, жидким азотом, жидким гелием. И, кушетки. Как только в кабинет вошла Диана, дверь его бесшумно закрылась. Кирилл чувствовал, что его партнерша дрожит, несмотря на то, что и в холле и в кабинете было 22 градуса выше ноля по Цельсию…
…Как дверь закрылась, Кирилл резко повернулся к Диане, схватил ее правой рукой за волосы, рывком согнул в спине и, поставив на колени, прижал ее лицо к брюкам. К тому месту, где они парусили. Диана инстинктивно широко раскрыла рот и взяла ткань брюк, вернее, член, за тканью в рот, начав быстро и жадно сосать. Кирилл молчал, и на лице его блуждала улыбка удовольствия…
…Так продолжалось минуту-две. Потом Кирилл, продолжая держать Диану за волосы, отстранил ее голову от себя. Диана подняла глаза на Кирилла. Он продолжал молчать и улыбаться, почти как мона Лиза в первый час смерти на картине великого Леонардо. Диана опустила глаза и быстро начала расстегивать пуговицы на штанах. Член выскочил и попал сразу в рот графини, успевший широко открыться. Диана жадно сосала, обильные слюни текли по штанам смокинга Кирилла. Так продолжалось полчаса, не меньше. Потом Кирилл начал спускать, и посмотрел на Диану. Лицо ее описывало не земное блаженство, которое бывает у человека, погибающего от жажды в пустыне и вдруг увидевшего перед собой родник. А, в то мгновение, когда Диана начала испытывать одну за другой конвульсии оргазма, лицо ее выражало восторг и упоение умиравшего еще несколько минут назад пустынника, пьющего живительную влагу родника огромными глотками! Ее трусики из британского шелка с кружевами полностью промокли, и слизь вместе с мочой текла по ее бедрам. Вокруг коленей, на которых продолжала стоять Диана, образовалась весьма заметная лужа. Лицо Кирилла ни на мгновение не изменило своего выражения…
…Заметив, что Диана насытила свой желудок его спермой, Кирилл за волосы рывком поднял графиню и развернул к себе спиной. Диана сама успела согнуться и, сгибаясь, задрать юбки. Кирилл рывком освободил ее от королевских трусиков, разорвав их. Он ловко бросил остатки кружев в мусорную корзину для использованного медицинского материала. Член его был уже в ее прямой кишке, успевшей открыться, как раньше успел разинуться рот. Графиня сразу громко застонала! При первых фрикциях, стон прерывался сдавленным шепотом, хорошо слышимым Кириллом: «О, я этого пятнадцать лет не знала!» Но, когда Кирилл, прижав прекрасные, с атласной кожей, слегка увеличенные в натуральных размерах восемнадцатилетней девственницы, первый раз в таком положении увиденные Сергеем Хорошко, начал спускать, Диана сквозь сдавленный стон, шептала: «О, этого я никогда ранее не знала!» Кирилл опять схватил за волосы графиню, повернул ее лицо к себе и сказал: «Ори, дуреха, во всю глотку! А, не стони сквозь зубы!» Он увидел, что его слова дошли до Дианы, и отпустил ее волосы. Диана завопила благим матом!..
…Через час, примерно, Кирилл вышел из прямой кишки графини, поднял ее за подмышки и аккуратно бросил на спину поперек кушетки. Вошел в нее. Рот у Дианы широко открылся, глаза закатились, дыхание сперло. У нее был вид умирающего от блаженства дикого лебедя, вернее лебедушки, покрытой могучим лебедем, бьющим ее тело своими мощными крылами. Кирилл продолжал молчать и улыбаться загадочной улыбкой мертвой моны Лизы…
…Примерно через час, чуть больше, он вышел из обмякшего в истоме тела графини Дианы, нежно взял ее за шею и посади на кушетке. Потом, держа правой рукой свой каменный по-прежнему, член. Он разорвал вечерне платье на пышной, но все еще упругой груди графини. Задрал ее юбки, дал подолы в руки Дианы, сказав: «Держи!». Кирилл отметил, что ее грудь, животик, густой светло-русый пушок над лоном и само лоно – в отличной сексуально-эстетической форме… Улыбнувшись, он преступил к серийному оргазму, что сродни эпилептическим конвульсиям, но только без потери сознания и в громадном удовольствии. Этим шалостям он научился, когда, успев только что заматереть, встретился со Светиком-солнышко, претенденткой на место его личного секретаря и «соски». В те, далекие годы Сов. Власти! Никогда после он это не делал. И, сейчас ему было интересно, получится ли, и что он при этом будет испытывать? О Диане он как-то не думал… Первые две порции спермы ушли ей на лицо. Две последующих в широко открытый рот, заполняя всю ротовую полость графини. Четыре последующих порции спермы (седьмая и восьмая), покрыли плотным слоем шею Дианы и ее грудь. Три последних порции (девятая-одиннадцатая) обильно смазали животик графини и, стекая вниз, Кирилл успел опрокинуть графиню вновь на кушетку, покрыли ее наружные половые органы и промежность…
– …Сиди и не вытирай ничего! Посмотрю, как сперма моя действует на кожу частей твоего тела! Это лучший способ узнать о тургоре кожи, а, значит, сколько тебе в действительности лет, и, насколько лет активной сексуальной жизни ты еще можешь рассчитывать…
– Я и не думала вытирать… такое счастье! Спасибо, Кирилл!
…Кирилл продолжал стоять в смокинге, только член и яйца его были наружи. Так он простоял с полчаса. Увидев, что сперма засохла и нисколько не стянула ни в одном месте атласную кожу графини Дианы, он сказал:
– Отсоси! Нужно освободиться от порции спермы, которая должна попасть в твой рот естественным образом!
Диана с жадностью, даже алчно начала сосать, проглатывая член до пищевода! Кирилл через полчаса начал спускать! Вот когда Диана услышала, как рычит тигр, опорожняясь в золотую Ригму! Рык потряс каменные своды лаборатории-1!..
– …Можем идти! Осмотр тебя окончен: жить будешь… и регулярно!
– Кирилл! Я с дочкой приехала в Замок насовсем! Завтра два бомбардировщика ВВС Великобритании доставят наши вещи, что же касается недвижимости…
– Диана! Поговорим потом… Пошли по домам! Уже светает. Я обещал Уле вернуться к завтраку…
– Хорошо, Кирилл! Только у меня один вопрос и одна просьба. Ответьте, пожалуйста, Вы принимаете нас с Любой в новую семью Замка? И, прошу зайти на минуту ко мне… У меня кое-что есть для Вас и Ваших женщин… Не хотелось бы это откладывать!»
– Ты что, графиня?! Хочешь со мной рассчитаться за консультацию?..
– Избавь Бог! Это – от чистого сердца. Я бы отдала Вам, даже, если бы Вы не… проконсультировали меня!..
– Ладно, прости! Зайдем на минуту!
Через двадцать две минуты они вошли в комнату графини Дианы. Рядом была комната ее дочери Любы. Они шли очень быстрым шагом. Кирилл держал Диану под руку, а, она, шла «летящей походкой»…
…В комнате, Диана, не спрашивая Кирилла, вынула из бара, что был в скале, бутылку виски и два фужера. Потом из холодильника огромный кусок буженины. Нажала кнопку «печки», из которой через пять минут выскочила буханка свежеиспеченного горячего ржаного хлеба. Кирилл сидел, развалясь, на огромной кровати графини, упершись в воздушный матрас мощными руками, и наблюдал, молча за Дианой. Ему нравился ее феерически-карнавальный вид: разорванное на гуди и животе платье, голое тело, покрытое сухой спермой… Он видел все ее прелести и чувствовал их жар и специфическое благоухание. Он понял, что к завтраку к жене он не успеет, уж точно! «Приди бы к ужину…» – Мелькнула у него мысль. И, в это самое мгновение на воздушном мониторе появилась Ульяна, в формате 3D. Она, улыбаясь, сказала…
– Родной! Не торопись… «Поручик Голицын» вылетел в Замок. Он будет через час… Пока я его встречу, провожу в его комнату, он придет в себя, будет как раз ужин. Я распорядилась накрыть праздничный стол в банкетном холле… Тебе нужно будет только переодеться, милый!
– Договорились, родная! Встречай Михаила Петровича Голицына. Мы с графиней придем в холл вместе. Любу поручаю тебе…
– Принято! – Улыбнулась Уля, взяв под козырек, и монитор исчез. Фужеры уже были наполнены, ароматная буженина нарезана на тонкие куски. Ломти хлеба остывали… Кто ест горячий хлеб? Опасно для желудка! Хлеб может разбухнуть и сдавить диафрагму. Кирилл в юности это испытал… Чуть не помер на берегу Онежского озера…
…Краткая история «поручика Голицына» Михаила Петровича, потомственного князя, сына парфюмера, бомжа, будущего мужа графини Дианы, подданной ее Королевского Высочества.
«Мелькают Арбатом знакомые лица,
Шальная цыганка проносится в снах…
Все будет прекрасно, поручик Голицын —
За все тот, кто должен, получит сполна…»
(Слова из песни, которые не выкинешь)
…Михаил Петрович родился в 1945 году без пяти минут полночь, 31 декабря. Всем, кто родился на соседних койках знаменитого роддома на Арбате, написали дату рождения 1 января 1946 года. Мишутке Голицыну написали, что он родился 31 декабря 1945 года…
…Прадед Михаила Петровича, Михаил Петрович 1-ый, князь и генерал, отстаивал Севастополь и присоединял Крым. Был награжден всеми Орденами Российской Империи, как-то Святого Владимира, Святой Анны, Святого Святослав и др. К каждому Ордену получил бриллиантовые подвески. Михаил Петрович был кумиром не только в русской армии, но я в Армиях врагов, с которыми самоотверженно сражался! Эту славу принесли ему не военные подвиги, а, ранение. Вернее то, что за ранением последовало. Находясь в госпитале, он отчаянно влюбился в легендарную Дашу Севастопольскую (Дарью Лаврентьевну Михайлову), санитарку госпиталя, где он лечился. Тогда все, сражающиеся за Севастополь, русские офицеры и рядовые были влюблены в Дашу – красавицу, приехавшую воевать в Крым из маленького сибирского сельца Голоштаново. Дарье едва исполнилось 16 лет. Она была отчаянно красива, смела и волшебством каким-то действовала на раненых, ибо они быстро поправлялись и возвращались в строй. Даше отвечала на любовные призывы лишь улыбкой, какой дарят сестры милосердия своих подопечных. Ни один воин не мог похвастаться, что получил от Даши больше, чем эту улыбку. В их числе и оказался генерал и князь…
…Михаил Петрович 1-ый безрезультатно ухаживал за Дашей Севастопольской. А, она за ним – с успехом, ибо он быстро поправился от тяжелого ранения в голову. Уходя на фронт, он написал Даше романс и спел его, аккомпанируя себе на гитаре. Романс назывался «Я люблю тебя всем сердцем и каждым сантиметром своей кожи!» Все, кто слушал в палате этот романс, тут же его запомнили и стали распевать перед выпиской из госпиталя на фронт, прощаясь с Дашей Севастопольской. Потом стали петь и на передовой… Лучше всех эту песню исполняли легендарные воины обороны Севастополя: лейтенант Бирюлез, подполковник Головинский, лейтенант Завалишин, матросы Петр Кошка, Федор Заика, Аксений Рыбаков, Иван Димченко, Игнатий Шевченко и солдат Афанасий Елисеев. Они пели на передовой и в рукопашном бою с французами и англичанами. Некто Арнольд Брюс, офицер английской армии, попав после штыкового сражения в госпиталь, перевел этот романс Михаила Петровича на английский язык и исполнил перед легендарной медицинской сестрой армии союзников, Флоренс Найтингейл. Той самой, которая лично поставила крест на горе Балаклавы. Арнольд назвал романс прадеда Михаила Петровича 2-го, «Skin Game»6161
Игры чувственности.
[Закрыть]…
…Дед Михаила Петровича 2-го, Михаил Михайлович также был знаменитым генералом царской Армии. Когда началась революция, впоследствии названная Великой Октябрьской, Михаил Михайлович был военным пенсионером и подрабатывал воспитателем в детском садике на Пречистенке. Но, вскоре возглавил наряду с генералом Александром Кирилловичем Световым колчаковское подполье в Москве и Петрограде, под прикрытием садового товарищества «Зеленый городок». Феликс Дзержинский раскрыл готовящийся заговор, объявил «Красный террор», арестовал всех заговорщиков «Зеленого городка» в Москве и Петрограде, в число которых входили знаменитые люди, в частности, внук выдающегося русского актера Михаила Семеновича Щепкина, основоположника русской театральной школы. Все заговорщики были казнены в подвалах Бутырки и Лубянки. Похоронены в общей могиле в церковном дворе, впоследствии у метро «Сокол». В конце СССР это кладбище было разрушено. Так, что где находятся останки Голицына, Светова, Щепкина и других колчаковцев, не известно. Струве в 1919 году, находясь в бегах в Лондоне опубликовал книгу «Красный террор в России», в которой колчаковцев, казненных в Москве, назвал «представителями лучших российских фамилий»…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
