Текст книги "Глаза Тирана"

13

– Попались! – Кристиан ловко выскочил из укрытия и состроил жуткую рожу.

Носившаяся по двору детвора радостно заверещала и бросилась врассыпную. Крис усмехнулся и вновь исчез в хитром переплетении стен, заборов и рухнувших крыш.

– Он нас напугал, а теперь мы его напугаем. – Один из мальчуганов принялся составлять «жуткий» план мести.

Мелиса глядела на резвящуюся мелочь и качала головой.

– Как ребенок, ей-богу, – вздохнула волшебница, когда муж из-за деревянных «баррикад» запустил в нее скомканным бумажным фантиком. По всей видимости, излишняя серьезность супруги забавляла его.

– Человек вырастает тогда, когда начинает смотреть на жизнь трезво, без прикрас, – задумчиво проговорил я. – Но некоторые люди так никогда и не становятся взрослыми. Именно поэтому они самые счастливые.

– Когда-то я тоже умела радоваться жизни, – призналась Мелиса. – Увы, после войны с Дреарой пришлось забыть детские шалости.

Мы с Мелисой сидели на скамейке возле одного из многочисленных храмов богини Твэл. Инквизиция и Белая гильдия искренне полагали, что богомерзкие маги никогда не приблизятся к священному месту, и поэтому не проверяли болтающуюся здесь публику на наличие магических способностей. Мне рассказывали, будто верные прислужники королевы Твэл в обмен на душу получали особое зрение, позволяющее без труда отличить колдуна от простого человека. Не знаю, лгут ли мои осведомители, но одно могу сказать наверняка: белые палачи действительно обладают некой силой, природу которой я понять не могу.

– Когда-нибудь мир изменится. – Мелиса поднялась со скамейки, с ненавистью взглянула на черную громаду храма и показала крылатой статуе Далеара, разместившейся у входа, кукиш. – Скажи, Эриан, ты поможешь лам?

Прежде я не задумываясь ответил бы нет. Сейчас же, когда я ближе узнал повстанцев из павшего Оривиэла, мне захотелось поучаствовать в противостоянии на их стороне – не ради борьбы за справедливость, а для развлечения. Мне до ужаса надоело прятаться в подземельях Делароса; хотелось заменить сырые каменные стены легким ветерком, мягким солнышком, одурманивающим запахом свободы. Более того, я мечтал пойти против сложившейся системы, ощутить вседозволенность, понять, действительно ли я так ценен для властителя и его подручных. Слегка подсоблю повстанцам с их хитрым планом, а там посмотрим. Нельзя сказать, что Оривиэл лучше и прекраснее Дреары. На самом деле нет плохих стран, есть плохие люди. А где их больше – сказать проблематично.

– По идее мы с тобой заклятые враги, – подметил я. – Мы служим разным властителям. Ты – Архаилу, я – Белтанару. Не боишься, что я примкну к вам, а затем сдам хозяину Дреары?

– Не боюсь, – глядя мне прямо в глаза, ответила Мелиса.

– Тогда я согласен. По крайней мере у вас будет хотя бы один нормальный заклинатель теней.

Мелиса с усмешкой посмотрела туда, где, по всей видимости, скрывался Кристиан, и призналась:

– Мой муж сильнее, чем ты думаешь. Он непревзойденный мастер меча, да и в реалиях Недриарна разбирается без сучка без задоринки. Перестал бы еще дурью маяться, цены б ему не было.

Мы с Мелисой не скрывали планов. Нергилу и другим магам ордена пустить пыль в глаза проще, чем приготовить пареную репу. Но с адептами Сен-Риона такие вещи не пройдут. К примеру, недавно встреченный мною некромант Дэрет без труда понял, кто я и чего желаю. Правда, он до сих пор полагает, что я скрыл половину истины за непроницаемыми вратами мира теней. На самом же деле у меня не было и нет никаких сокровенных тайн, способных показать меня в не самом лучшем свете. Если честно, я планировал всего лишь поселиться в ордене Делароса и заняться улучшением своих редких способностей. Увы, ни первому, ни второму не суждено было сбыться. Посидеть тихо и мирно маг-правитель мне не дал. Дескать, нечего тебе, Эриан, зря штаны протирать; пойди-ка лучше потрудись во благо всех колдунов мира – найди злобного хищника и спаси бедного несчастного Криса.

Наконец Кристиану надоело безобразничать. Он, грязный и слегка помятый, выбрался из-под «баррикад» и запустил в меня снежком – благо, промахнулся. И где он снег-то взял? Его здесь даже зимой не бывает. Ответ напросился сам собой…

– Не надоело тебе шутовством заниматься? – возмутился я. – Ладно бы фантиками кидался, а то в Недриарн за снегом полез.

– Извини, мамочка, – весело сказал Крис. – Больше не буду безобразничать.

И что с таким обормотом делать? Может, отдать его в цирк? Клоун выйдет отменный.

– Зря мы выбрались на поверхность, – неожиданно произнесла Мелиса. Ее миловидное лицо стало напряженным.

– В чем дело? – Кристиан мигом растерял остатки веселья. – Выходили же раньше. Ничего страшного не произойдет. Сейчас день, и жрецы Далеара бессильны. Мы…

– Прошу, помолчи, Крис, – перебила волшебница. – Нам ничего не угрожает. Беда у наших собратьев.

Я огляделся по сторонам. Ничего подозрительного. Чирикают воробьи, неистово гудят цикады, за оградой горланит детвора.

– Бой с противоположной стороны храма, у центрального входа? – не совсем уверенно предположил Кристиан.

Мне захотелось проверить догадку, обратившись к силе Недриарна, но товарищи не дали опомниться. Меня непростительно наглым образом схватили за руки и потащили вдоль клумбы с ярко-красными цветами, обладающими на редкость мерзким запахом.

Мы обогнули святилище Твэл с левого крыла. Зловещий храм, смахивающий на извращенную фантазию погрязшего в коварстве и зле психа, отталкивал и вселял малопонятный разуму страх. Собственно, вся вера, навязанная Дреарой, и была направлена на то, чтобы порождать в слабовольных человеческих душах ужас пред троном всемогущего лорда и его королевы.

Мелиса и Кристиан завели меня в парк, раскинувшийся на территории святилища. Веерные пальмы, финики, инжир, бананы – заботливые руки местных жрецов превратили пустырь в великолепный сад, достойный и короля, и даже бога. Буйство зеленых красок перемешивалось с радугой пестрых цветов и экзотических трав немыслимого оттенка, создавая гармоничное сочетание местной флоры с привезенными из далеких стран растениями. Трудолюбивые жрецы, стараясь в каждой мелочи угождать чернокрылому повелителю ангелов смерти, постарались на славу. В каждом кустике, в каждой травинке и песчинке чувствовалось море заботы и любви.

– Красиво, но с храмом Твэл как-то не смотрится, – заметила Мелиса.

– Здесь уместнее лес из колючек и низких кривых сосен, что растет за пределами Делароса, – поддакнул Кристиан.

Кажется, они позабыли, зачем пришли?

– Я больше не чувствую дыхания беды, – смущенно призналась Мелиса. – Но слабый отголосок остался.

– Опоздали, – без особой горести констатировал я. – Побегать вокруг черного храма, конечно, весело и интересно, но мне пора. Не стану вам мешать.

– А ну стой! – потребовал Кристиан. – Загляни в Недриарн и посмотри, что случилось. Глюки у моей жены случаются не чаще одного раза в день и сегодня уже были. Значит, здесь действительно что-то произошло.

Железная логика мужа Мелисе не понравилась. С превеликим удовольствием и плохо скрываемым садизмом она заехала Крису по шее.

– За мной, живо, – скомандовала волшебница, направляясь в глубь парка. – Заклинаниями будете заниматься позже.

– Так тебе и надо, – мстительно заявил я, косясь на Кристиана. Тот пробурчал нечто малопонятное, но последовал за нами без наглых споров.

Как выяснилось минутой спустя, чутье Мелису не подвело. Около искусственного пруда, под тенью раскидистой пальмы мирно лежали останки трех явно свеженьких мертвецов. Их тела нечто разжевало и разорвало на множество уродливых кусков. Кровь еще не успела свернуться, а мухи уже жужжали над нашими головами, готовясь закатить славный пир.

– Эриан, кто с ними так обошелся? – В голосе Мелисы звучало не отвращение, а любопытство. Молодая ведьма так часто сталкивалась со смертью, что перестала воротить от нее слегка вздернутый носик.

Теоретически я мог бы заглянуть в Недриарн и, обратив аморфное время зеркального мира вспять, узреть события, произошедшие здесь до нашего появления. Увы, бессмысленные скитания по подземельям и борьба за не слишком дорогую жизнь Кристиана, забрали у меня остатки сил. Откат, возникающий после каждого заклятия, вернулся ко мне не сразу. Он, точно коварная змея, подкрался незаметно и проглотил целиком. На время лишенный магических способностей, я мог применять лишь простенькое волшебство с использованием зеркал и ведьмовских снадобий.

– Бесполезно. – Мне на выручку пришел Кристиан. – После той дурацкой истории с хищником мы с Эрианом безумно устали. На восстановление способностей уйдет недели две, не меньше.

Мелиса еще раз осмотрела мертвецов.

– Так изуродовать могли лишь твари Недриарна, – подметил Кристиан. – Возможно, Зеркальные врата непроизвольно открылись в парке, и вырвавшиеся из «вторичного» мира существа разорвали людей, оказавшихся поблизости.

– И давно хищники научились убивать с помощью вот этого? – Мелиса показала клинок, напоминающий зазубренную вилку с короткой рукоятью. – Такими игрушками любят баловаться кровососы… Ага, смотрите, на перекрестии – волчий череп с клыками, впивающимися в бьющееся сердце. Это символ Нирс-Келлира – повелителя вампиров.

– Умница, – похвалил Крис. – Вампиры обожают охотиться днем. Особенно в солнечную погоду.

Мелиса недовольно фыркнула По личному мнению гордой волшебницы, ни один человек не имел права сомневаться в истинности ее догадок. Правда, на сей раз она действительно прокололась.

Ввязываться в их милый спор мне не хотелось. Плюнув (в фигуральном смысле) на все трупы, я направился дальше. Узенькая аллея, петляющая среди зеленых, желтых, красных, синих и коричневых растений, вела прямиком к руинам старинного дворца, где под грудой камней скрывался один из входов в тайный магический орден. Безусловно, инквизиция оную тайну давно знала. Верные шпионы святых отцов не могли не пронюхать о секретном убежище магов. Преданные Далеару люди часто захватывали в плен излишне самоуверенных магов, и те, в свою очередь, с превеликим удовольствием раскрывали все тайны мага-правителя Нергила. Раскаленные докрасна щипцы, приставленные к незащищенной коже, как известно, делают людей безумно разговорчивыми. Откровения прут из каждой щели.

Через парк я вышел к руинам. Здесь в томительном ожидании на солнышке жарились десятка два белых палачей. Верные поклонники богини Твэл оцепили развалины с той стороны, где когда-то блистала восточная башня замковых укреплений. Сейчас от нее остались невысокий, но прочный каркас с внутренней лестницей, вьющейся по стене, да целый ряд узких бойниц с выемками для горячей смолы.

Кроме палачей, легко узнаваемых по белым накидкам и золотым медальонам в виде дракона, тут собрались представители инквизиции и жреческого сословия. Последние, к слову сказать, выглядели смущенно и даже затравленно. На жрецах, как на непосредственных слушателях «гласа божьего», грозные рыцари веры срывали весь гнев. Злобный маг сбежал – виноваты жрецы; великий Далеар осерчал – и вновь жрецы в почетной роли козлов отпущения. В моем сознании всплыла выловленная в мозгу стражника Сенро картина, повествующая о гибели жрецов от лап низших духов смерти. Тогда Далеар не получил обещанную жертву, ужасно расстроился и послал на расправу злющих призраков. Те устроили в храме небольшую кровавую баню, чем слегка потешили убитого горем бога.

Моя никому не нужная ирония вновь вылезла наружу. Я поспешно «затолкал» ее обратно и поудобнее устроился в кустах, ожидая развязки представления. Вскоре ко мне присоединились мои оривиэльские друзья. Интересно, что сказал бы Белтанар, узнай он о моих похождениях? По головке бы точно не погладил.

– Похоже, служители Далеара загнали магов в башню и думают, как поступить дальше, – высказал я свое предположение. – Сейчас день, и инквизиция бессильна.

– Зато сила палачей никуда не исчезает, – зачем-то напомнил Кристиан, выглядывая из-за колючего куста с мелкими оранжевыми цветочками. – Думаю, Белая гильдия начнет штурм укрепления, не дожидаясь ночи.

– Впредь думай поменьше, – осадила мужа Мелиса. – Там наши собратья. Если мы не вмешаемся, их ждет гибель. Собирайте остатки ваших сил и готовьтесь к бою.

Возможно, Оривиэл пал именно потому, что тамошние маги отличались невиданной безбашенностью. Только в наивных детских сказках три отчаянных храбреца, сражающихся за абстрактное добро, играючи побеждают армию злобных врагов. В жизни так не бывает. Жаль, Мелиса не знает сию нетленную истину.

– На пару ударов моих сил хватит, – признался Кристиан. – Последствия отката постепенно сходят на нет.

У нас, заклинателей Недриарна, есть одна малоприятная слабость: мы полностью лишены обычной магии. Возможности простых колдунов – метание молний, наложение сглаза, отвод глаз, превращение в животных – нам недоступны. В бою с магом заклинатель практически беззащитен; любой, даже самый слабый огненный шар может убить его на месте, точно жалкого таракана. Люди, наделенные талантом к волшбе над тенями, рождаются редко и умирают, как правило, молодыми. Если их жизнь обрывается не по вине враждебного колдуна, то с убийством успешно справляются хищники Недриарна. Яркий тому пример – наш небезызвестный Кристиан. Не вмешайся я тогда в его волшбу, он непременно оказался бы в зубастой пасти призрачного крокодила.

– Проверим, хорошо ли палачи нарезаются на ломтики, – кровожадно ухмыльнулся Крис, снимая с пояса длинный прямой меч. За неимением магической защиты, многие заклинатели пользовались кольчугами и колюще-режущими побрякушками.

– Мелиса, не дури, – Я попытался воззвать к мудрости молодой волшебницы. – Одна ты не справишься, а от нас толку мало.

– Вы с Крисом можете нанести совместный удар из Недриарна, – возразила колдунья.

– Вот именно, – поддакнул Кристиан. – Ты, Эриан, отдашь мне остатки сил, а я обращусь к теням и разорву связь между белыми палачами и источником их могущества.

Мне эта идея не понравилась.

– Вы слышали, что говорят о палачах? – спросил я. – Могущество им дала королева Твэл. Разорвать ее узы труднее, чем вычерпать океан.

– Избавь меня от божественной мути, – почти дружелюбно попросила Мелиса. – Коли боишься, так и скажи.

Меня добили окончательно. Я поднял руки к небу и заявил:

– Ладно, поможем. Но заправлять банкетом буду я. Ты, Мелиса, обеспечишь нам магическое прикрытие, а ты, Кристиан, сам отдашь мне все силы. Я маг Дреары и хорошо знаю, как развеять мощь властителя…

Договорить мне не дали. Толпа жрецов, инквизиторов и палачей неожиданно пошла на штурм. Никаких тактических ухищрений они применять не стали, чем продемонстрировали безграничную уверенность в собственной мощи. Жрецы и инквизиция оцепили руины кругом, адепты Белой гильдии бросились к полуразрушенным стенам.

Святые воины богини Твэл, вопреки всем законам стратегии и банальной логики, вместо того чтобы броситься в бреши круглой башни, обогнули ее со всех сторон и прижались к ней ладонями. Ничего подобного мне раньше лицезреть не приходилось. Обычно палачи действовали нагло и прямолинейно – тупо разрушали все вокруг и убивали каждого, кто некстати попадался под руку. Сейчас же в дело пошло серьезное и хитроумное волшебство, требующее огромной концентрации и солидной предварительной подготовки.

Засевшие в башне маги ответили врагам залпами разноцветных искр. Когда искры попадали на белоснежные балахоны, сокрытый в них огонь вырывался наружу, обращая тела палачей в буйство огненной стихии. К моему величайшему сожалению, большинство приспешников Твэл смогли выжить и отойти прочь от неприступных руин. Напоследок они ответили защитникам волной сизых брызг и удушающего дыма. Поток искр мгновенно прекратился.

– Бред какой-то. – Кристиан озвучил наши общие мысли. – Раньше палачи действовали напролом, а не лапали стены грязными ручонками.

Мы с Крисом могли бы проверить сущность порожденной святыми отцами волны, но откат мешал любой волшбе.

– Силы тратить не будем. – Кристиан вновь истолковал мои мысли верно. – Давайте проберемся в башню через Недриарн и поможем нашим собратьям.

Где только таких умников выкапывают? Тоже мне спаситель. Ха, слуги богов его на клочки порвут и даже не запыхаются.

– Колдуйте, – без лишних слов приказала Мелиса.

Горбатого, как говорится, могила исправит. Уж если втемяшится дурь в голову, кувалдой не выбьешь.

– Черт с вами, – вздохнул я. – Начинаем.

В последнее время моя связь с Недриарном стала невообразимо прочной. Я с легкостью потянул на себя ментальную нить, крепко схватил Мелису за руку и позволил вырвавшемуся в реальность ледяному потоку заглотить меня и забросить в иной мир. Ветер, пронизывающий до костей и замораживающий любой химический раствор, окутал нас густой завесой и кинул в бездну метущихся снежинок и искр. На секунду я потерял контроль и едва не разжал руку. Мелиса, беспомощно болтающаяся на ветру, задрожала. Людей, не привыкших к волшбе, переход в Недриарн пугал до мокрых штанов.

Наконец холод отступил. Падение в пропасть прекратилось.

Мы стояли в зоне, более всего напоминающей зловещую пустыню, где багровое небо затянуто черными облаками, а вместо почвы – туман и влажная вата. В Недриарне нет дня и ночи, тут царствуют сумерки – тонкая граница меж светом и тьмою. Здесь нет места живым, здесь обитель душ и жутковатых отражений.

– Так вот он какой, мир теней, – восхищенно произнесла Мелиса. – Красно-коричневое небо, холодный туман и бескрайние просторы, тянущиеся сквозь пространство и время.

– Время сейчас не властно, – напомнил я, осторожно нащупывая более или менее твердую поверхность под ногами. – Пока мы будем тут бродить, в реальности не пройдет ни секунды. В этом вся прелесть Недриарна.

– А дальше начинаются сплошные проблемы, – добавил Кристиан. Он не стал тратить силенки на переход, предпочтя воспользоваться Зеркальными вратами, открытыми мной. – Сейчас наше сознание воспринимает Недриарн неадекватно. Мы видим лишь общие черты, но пару минут спустя появятся детали.

Моих ушей коснулась восхитительная, но немного зловещая музыка. Она лилась отовсюду, играла с туманными завитками и нежно обнимала витающих над головами призраков. Таинственный музыкант играл чарующую мелодию – нежную и страстную, словно поцелуй любимой женщины. Он будто вспоминал неразделенную любовь, предавался грустным воспоминаниям, витал в облаках блаженного забвения. Так играть может лишь очень грустный человек, забывший радости и красоты земной жизни. Флейта надрывалась горькими слезами, скрипка рыдала о несбывшихся мечтах, лютня с грустью вспоминала былые времена – светлые и чистые, как слеза младенца.

– Потрясающая музыка, – искренне восхитилась Мелиса. – И такая грустная, что хочется свернуться калачиком и заплакать.

Волшебница вдохнула ароматный воздух Недриарна и беззаботно улеглась на мягкую землю.

– Держись ближе ко мне, – попросил жену Кристиан. – Здесь ты беззащитна и уязвима, точно котенок.

– Хищники могут напасть в любую секунду, и не от каждого имеется защита, – предупредил я. – Музыка музыкой, но безопасность превыше всего.

Излучение Недриарна, похожее на проникающий сквозь любую щель мороз, пагубно влияло на обычных людей. Заклинатели могли гулять по просторам мира теней часы и дни, не испытывая особых трудностей с дыханием и не чувствуя боли от пронизывающего кожу холода. Но для простых обывателей Недриарн мог стать местом пыток, боли и смерти, ибо рождающийся в его сердце туман был воистину непредсказуем. Как зловещая пелена поведет себя с незваным гостем, способны предсказать лишь витающие в мрачном небе тени, а они, как известно, не слишком разговорчивы.

– Если станет дурно, немедленно скажи, – велел супруге Кристиан. – Излучение может сыграть злую шутку с тем, кто не смыслит в волшбе. Поняла?

– Угу. – Увлеченная чудесами иной вселенной, Мелиса пропустила предупреждение мимо ушей.

На затянутой темной пеленой пустыне стали появляться очертания деревьев, домов и людей. Позади нас возник тот злосчастный парк с храмом посредине, по бокам прорезались образы пальм и разноцветных цветов, а спереди выросли руины с башней, в которую инквизиторы загнали несчастных магов. В Недриарне все выглядело измененным – серым, зловещим и безжизненным. Нечто схожее можно увидеть, зайдя ночью на кладбище.

– Идем к башне, – распорядился я. – Отражения палачей и инквизиторов не причинят нам вреда.

Мы спокойно прошли сквозь дрожащие тени, обступившие башню со всех сторон. Из всех теней я выбрал ту, которая принадлежала начальнику белых палачей. Я подозвал ее ближе, обвил ментальной сетью, мысленно произнес все необходимые команды и отправил назад. Зачарованное мною отражение послушно вернулось на прежнее место, ожидая, когда время в реальности снова двинется по проторенному руслу. Что ж, главу палачей ждет малоприятный сюрприз.

– Ты что делаешь? – Мелиса заметила мои «махинации» с тенью.

– Волшбу творю, – по привычке откликнулся я.

Последние силы покинули меня. Ноги стали ватными, голова опасно запрокинулась. Если б Крис вовремя не придержал меня за плечи, я бы грохнулся прямо на одну из теней. Разумеется, особых неудобств от этого ни она, ни я не испытали бы. Но все равно сталкиваться с отражениями живых людей не рекомендуется.

– Хочешь, я проведу ритуал обезвреживания всех теней? – предложил Кристиан.

– И не думай, – нахмурилась Мелиса. – После укуса хищника ты еще слаб.

Мы миновали отражения и вошли в башню. Поднявшись на второй пролет, я смог увидеть лишь блеклые, неподвижно лежащие тени. Такими отражения становятся после смерти, когда тело уже погибло, а душа отлететь еще не успела.

– Почти все маги мертвы, – безжалостно заявил я, опускаясь на вырванный из стены камень. В Недриарне я ориентировался гораздо лучше, чем в реальном мире, поэтому мог сказать и как они умерли, и сколько всего их было. – Здесь четырнадцать мертвецов. Они погибли мгновенно – в тот момент, когда белые палачи пустили в ход дымовую волну. Трое колдунов пока живы, но умрут (если ориентироваться по времени реального мира) через минуту. Отголосок их смерти уже достиг ушей магов, находящихся в ордене. Я чую, что их тени близко. Скоро орденские маги придут сюда.

– Это ловушка, – констатировала Мелиса. – Инквизиция устроила представление с заложниками нарочно. Они желают выманить других колдунов.

– Давайте уйдем, – почти взмолился я. – Пребывание в Недриарне требует огромных затрат. Скоро нас вышвырнет в реальный мир и…

Договорить я не успел. Зеркальные врата неожиданно закрылись, и мы вылетели из Недриарна, словно пробка из бутылки. Переход произошел за доли секунды. Вспышка – и мы уже в башне, среди мертвых тел.

Признаюсь, я погорячился, когда назвал сотканные Недриарном образы зловещими. Реальность оказалась еще хуже: изуродованные трупы, забрызганные кровью стены, вывернутые наизнанку кишки. Но самое неприятное – это запах: мерзкий, удушающий, чуть-чуть сладковатый.

Подавив рвотные порывы, я опустился перед магом, сохранившим пока остатки жизни. Бедняга упорно боролся с гибелью, зажимал рукой кровавую рану и издавал нечеловеческие звуки.

– Палачи сильнее, чем я думал, – зажимая нос рукавом, проворчал Кристиан. – Похоже, королева Твэл и впрямь дала им огромную мощь.

За бойницами послышались громкие крики. Я выглянул наружу и с садистским удовлетворением отметил, что моя волшба прошла успешно. Зачарованный мною белый палач, повинуясь командам своего отражения, бросился на собратьев. Используя руки, ноги, зубы и колдовство он принялся рвать других рыцарей веры. Во дворе началась жестокая свара. Инквизиторы и их старшие коллеги не могли понять, с чего вдруг всеми уважаемый святой отец напал на товарищей. И поплатились за беспечность.

Удар ногой, злобный укус зубами, нехитрое боевое колдовство – и несколько слуг Далеара полегло прямо под бойницами нашей башни. К сожалению, в бой вмешались жрецы богини Твэл. Они выхватили мечи, оттеснили перепуганных инквизиторов и быстро покромсали обезумевшего палача на куски.

– Вот вам преимущества заклинателя теней, – усмехнулся я.

Увы, радость моя оказалась недолгой. Едва бунтарь рухнул на землю, как приспешники темных богов кинулись штурмовать башню.

Шагая сквозь Недриарн, мы без труда прошли через защитные стены. У наших врагов такой возможности не было. Не размениваясь на угрозы и не тратя магию, они стали выбивать дверь подручными средствами – собственными плечами. Хилая деревянная дверца, заваленная с внутренней стороны камнями и досками, сопротивлялась.

– Сейчас ворвутся, – с ужасом пробормотала Мелиса. – В одиночку мне с ними не совладать.

– Не ворвутся, – обреченно выдохнул я. – Они вновь хотят пустить в ход волну смерти.

Поняв бедственность нашего положения, Мелиса принялась создавать волшебный щит. Наивная ведьма решила, будто сумеет справиться с двумя десятками опытных бойцов. Как бы не так.

Возможностей сопротивляться у меня больше не было. Недриарн выпил мои силенки полностью, не оставив даже жалкой капельки. «Извини, Крис, – подумал я, – но без твоих способностей нам не выжить». Прежде чем Кристиан понял, в чем дело, я залпом выпил остатки его силы. Он судорожно вздрогнул и медленно осел на пол. Я на время отнял у него всю энергию.

– Что с Крисом? – Перепуганная Мелиса опустилась на колени рядом с провалившимся в глубокий обморок мужем.

– Все в порядке, – заверил я.

Объяснять волшебнице суть волшбы не хотелось. Пусть думает, что Кристиана сразила атака белых палачей.

И какой черт дернул меня соваться в башню? Окажись у меня выбор, я бы со всех ног кинулся прочь. Ан нет, Эриан, нельзя бросать в беде несчастных магов! Ты должен спасать их жалкие жизни, наплевав на свою собственную! Ну что за идиотские понятия у колдунов Оривиэла?!! Я прямо диву даюсь!

Мелиса стояла на коленях рядом с супругом и глядела на меня глазами, полными ужаса, тоски и боли. Она мгновенно лишилась возможности встать и защищаться – страх, зародившийся в Недриарне и возмужавший на пище из человеческих страданий, отнял у бедной волшебницы последние силы.

– Все будет хорошо.

У меня защемило сердце. А я-то – наивный колдун! – думал, что давным-давно лишился способности переживать за других. В конце концов, волшба Недриарна, дарующая малоприятную способность безошибочно чувствовать боязни, терзания и горькие людские мысли, делала заклинателя черствым к чужому горю, безразличным к судьбам простых смертных:

– Эриан, ты вытащишь нас из башни? – Мелиса сделала бессмысленную попытку встать на ноги.

Я помог ей подняться и прислониться спиной к наклонной подпорке одной из стен.

Сам бы я выбрался, но тащить на себе двух обессилевших магов было за гранью моих сил.

Белые палачи не горели желанием лезть в башню. Они догадывались, сколько человек находится в окружении и как их лучше схватить, однако решили пойти по проторенной дорожке – использовать сизую волну. Нагло украденные у Криса способности помогли мне разложить волшбу на составляющие «ингредиенты». Вопреки моим ожиданиям волна представляла не поток разрушительной магии, а необычайно тонкую, изящную и ядовитую, точно укус скорпиона, волшбу. Да-да, не магию, а именно волшбу – вездесущее отражение мощи Недриарна. Неужели среди слуг королевы Твэл появились настоящие заклинатели?

Когда волна, пущенная белыми палачами, просочилась сквозь крепкие стены нашего укрытия, я нашел достойный способ ответить. Неистовый псих, в порыве панического трепета я выпустил на свободу встречную волну. Она столкнулась с вражеским порождением и испустила удушающую аммиачную вонь. Волшба сошлась с волшбой, претворив в жизнь не менее страшное заклятие.

Оглушающий гром… Раздирающий барабанные перепонки скрежет стали… Дикие вопли инквизиторов и палачей… Падающая на окровавленные камни Мелиса…

На несколько минут я потерял сознание. Не выдержавшее волшбы тело рухнуло на пол, а душа продолжила парить в воздухе, превратившись в фантома. Появилось ощущение, будто смерть маячит где-то рядом. Я тупо наблюдал, как мое тело лежит на полу, как из уголков рта течет алая кровь, как изорванная осколками камня грудь поднимается и опускается, пытаясь во что бы то ни стало дать смерти отпор.

После каких-то нечеловеческих усилий я вернулся назад, в бренное тело. Когда сознание слилось с физической оболочкой, первым моим ощущением стала боль в руках, ногах и груди. Я нашел способ погасить волшбу, но недостаток силы сказался на качестве моего заклинания. Мне удалось выставить ментальный щит и спасти Кристиана и Мелису, однако чрезмерное злоупотребление могуществом Недриарна закончилось плачевно – я полностью опустошил резервы и превратился в легкую добычу для слуг Далеара и Твэл.

Попытка встать на ноги окончилась новым приступом щемящей боли. Я уже начал жалеть, что вернул душу в оболочку слишком поспешно. Если б у меня осталась хоть чуточка энергии, я бы немного полетал в образе фантома, дав телу отдохнуть и заглушить ноющие раны. Но каково же было мое удивление, когда вместо палачей в башне появилась маленькая девочка. На вид – лет шесть-семь, с длинными светлыми волосами, огромными голубыми глазами и не по-детски серьезным личиком. Она деловито взяла мое запястье, пытаясь нащупать пульс, и, заметив, что я живой и наблюдаю за ней, направилась проверять Мелису и Криса.

Я приподнялся на локтях и тупо прокомментировал:

– Либо мы умерли, либо у меня начались галлюцинации.

Вслед за девочкой в башне появилась изящная, безумно красивая женщина с вьющимися иссиня-черными волосами. Из-за белого пальто, плотно облегающего ее соблазнительную точеную фигуру, я едва не принял вошедшую красавицу за ангела. Эта женщина не любила своего истинного имени, предпочитая прятаться за прозвищем, данным ей темными эльфами Сейлорта. Лиловокожие жители Эриф-Аскальда наделили ее именем чудесной лилии, произрастающей в дивных бухтах эльфийских островов. На мой взгляд, оное имя необыкновенно шло черноволосой соблазнительнице, ибо эти лилии были не только дьявольски красивыми, но и страшно ядовитыми. Их пыльца убивала за пару минут.

– Неожиданная встреча, правда, Эриан? – Девушка нагло улыбнулась и протянула мне ухоженную ручку с зеленым перстнем на мизинце. – Совсем крыша поехала, раз вздумал с рыцарями веры воевать.

– Я тоже рад тебя видеть, Сайморин. – Я не спешил отпускать ее нежную ладошку. – Какие ветра занесли столь обворожительную даму в зловонный Деларос? Проведение не часто балует своих детей такими спасителями.

– Не умничай. – Сайморин чересчур резко выдернула руку, и я едва не грохнулся обратно на пол. – С тобой разберусь позже. Кэт, – она повернулась к девочке, – как себя чувствуют наши друзья?