Текст книги "Свежий ветер с моря. Записки одесского путешественника"

Три страны за один день

В чем прелесть вечно молодой «старушки» Европы? В том, что она может быть разной. Когда нужно – очень большой, и ты пересекаешь Францию из Марселя в Сен-Мало, находясь за рулем больше двенадцати часов безостановочно. А бывает наоборот – встаешь утром, завтракаешь неспешно, обедать едешь в другую страну, а ужинаешь вообще в третьей.

Для этого, конечно, нужно правильно выбрать место. А места такие есть, и немало. Например, окрестности Бодензее. Одно озеро на три страны – Германию, Швейцарию и Австрию.

Или, например, Кельн, лучший город Германии. За день можно съездить в Люксембург, Бельгию и даже Голландию – было бы желание, совпадающее с возможностями.

Но все это север. А зимой даже птицы стремятся на юг. Мы последовали их примеру и после активной культурной жизни в Вене отправились на юго-запад, в городок Фельден рядом с озером Вертерзее, с его знаменитым замком. В городке, основанном в XIII веке, живут всего девять тысяч человек. Зато как живут! Я, кажется, уже писал о том, что Австрия – один из филиалов рая на Земле. Готов повторять это снова и снова. Горы, озера, культура, еда вкусная, вода кристально чистая… И у этой самой воды можно найти вполне приличные отели, в которых не только живут люди, но и столуются лебеди. Мы нашли отель с многообещающим, но немного странным названием: «Barry Memle Directly at the Lake». Я даже подумал, что хозяева – турки. Оказалось, что самые что ни на есть настоящие австрияки, а Барри Мемле – имя бабушки владельца отеля. Бывает.

Чем хорош Фельден? Тем, что от него рукой подать до словенской границы и национального парка Триглав. Но наша цель была южнее. На следующее утро мы выехали в Триест.

Триест. Как много в этом звуке… И сколько властей в нем сменилось. Селение иллирийцев Тергесте, ставшее впоследствии городом Триестом. О нем упоминал Юлий Цезарь, стены вокруг него построил император Август, а театр – уже император Траян. После падения Рима город был военным форпостом Византиии, побывал в руках лангобардов и франков, некоторое время был даже свободной коммуной, пока в 1202 году его не захватили венецианцы. Венецианцев нигде особо не любили (киприоты даже радовались, когда турки выгнали венецианцев с острова), и жители Триеста обратились за помощью к Габсбургам – надо сказать, очень удачно. От этого союза выиграли обе стороны. С 1382 года и до самого конца Первой мировой войны Триест был главным портом Габсбургской монархии, позже – Австро-Венгрии, жемчужиной Австрийской Ривьеры и целых 172 года был вольным имперским городом. Такая практика обычно идет городам на пользу – за эти годы Триест вырос в двадцать семь раз и стал четвертым городом империи – после Вены, Будапешта и Праги.

Но самое интересное началось в конце XIX – начале XX века. В Триесте побывало множество знаковых для европейской культуры и науки фигур. Именно тут написал свою первую научную статью Зигмунд Фрейд. Около десяти лет в городе жил Джеймс Джойс – здесь он создал своих «Дублинцев» и начал «Улисса». Жил в Триесте изобретатель Йозеф Рессель, чех по происхождению, придумавший гребной винт и построивший первый в мире пароход с этим самым винтом. В Триесте родился итальянский поэт Умберто Саба. Уже при итальянцах, в 30-х годах прошлого века, в городе начался футуристическо-конструктивистский «движ», самыми заметными фигурами которого были художники Туллио Крали (вы что-нибудь слышали об аэроживописи?) и Август Чернигой.

Во время Второй мировой войны город оккупировала Германия, устроив здесь концлагерь Рисиера ди Сан Сабба. А после освобождения, в 1947 году, специальным решением Совбеза ООН здесь была создана Свободная территория Триест – за город и провинцию боролись Югославия и Италия. И даже одно время ходила собственная валюта – триестская лира.

В общем, мы ехали из бывшей Австро-Венгрии в бывшую Австро-Венгрию. До границы со Словенией добрались меньше чем за час, Словению пересекли за два часа, а дальше начались чудеса. Дыхание Средиземноморья чувствуется сразу. Появляются красивые деревья. Домики с черепичными крышами. Становится тепло. После долгого спуска к морю мы сняли куртки – в Австрии было минус три, в Триесте – плюс пятнадцать.

В Италии всегда весело, красиво и вкусно. И шумно. Мы это любим и ценим. Моим самым первым итальянским городом был расположенный высоко в Альпах крошечный Бреннеро – городок, расположенный в двух странах сразу. В Австрии он Бреннер, чинный и благородный, но стоит пересечь невидимую границу и зайти в любое кафе, как сразу понимаешь, что ты уже в Италии. Просто по уровню шума, в который сливаются голоса посетителей и голос радиоведущего из орущего где-то за барной стойкой радио.

Понятно, что в Триесте нужно есть морепродукты и закусывать мороженым. Гулять. Гуляя, мы настраивались на обратный путь. Зимой темнеет рано, так что Словению мы так и не рассмотрели. Единственным моим словенским «трофеем» стал купленный на заправке «Playboy». Там же, на заправке, мы поужинали. Так и получилось за день поесть в трех странах.

Вернувшись под конец дня в «Barry Memle», мы первым делом пошли к озеру.

Лебеди были на месте.

Венгрия

Дерево жизни. Большая синагога. Будапешт

О самой большой синагоге Европы, расположенной на улице Дохань в Будапеште, я узнал от… Дэна Брауна. Он описал ее в романе «Origin» – «Происхождение». Там же, в пятой главе, рассказал он и о похороненных во дворе синагоги тысячах евреев, убитых нацистами, и о выкованном из металла «Дереве жизни», на каждом из листочков которого выбито имя невинной жертвы.

Весной 2018-го мы собирались в Будапешт, на открытие большой выставки современного украинского искусства в тамошнем филиале Музея Людвига. По дороге, в самолете, я читал о синагоге.

Построенная в мавританском стиле синагога на улице Дохань – не только самая большая в Европе, но и вторая в мире после синагоги Эману-Эль в Нью-Йорке. Она рассчитана на 3 тысячи человек, площадь ее – 1200 квадратных метров, высота башен – 44 метра. Возвели ее в рекордно короткий срок – менее чем за пять лет, с 1854-го по 1859-й – по проекту венского архитектора Людвига Ферстера, построившего ранее Венскую хоральную синагогу, а внутреннее убранство спроектировал Фридеш Фесл. Торжественное открытие синагоги состоялось 6 сентября 1859 года. Внутри синагога напоминает католический собор – в ней даже есть кафедра и орган, на котором играли Лист и Сен-Санс. За более чем полтора века существования синагоги орган дважды ремонтировали и один раз полностью заменили.

Находящиеся в здании сиденья (1492 мужских и 1472 женских мест) были раскуплены еще до того, как строители полностью сдали синагогу. И в дальнейшем ими могли пользоваться только владельцы. Их можно было продать, купить и даже заложить – настолько ценным являлось каждое место в синагоге. В местном еврейском обществе даже существовала поговорка: «Член общины должен иметь квартиру, дачу и место в синагоге на улице Дохань».

Вплотную к синагоге примыкает Еврейский музей, построенный по проекту Ласло Ваго и Ференца Фараго – он расположен там, где стоял дом Теодора Герцля. Вернее, дом, в котором в 1860 году Герцль родился. Ему повезло родиться прямо рядом с Большой синагогой, поэтому обряд бар-мицвы он проходил именно тут.

«Когда мне исполнилось тринадцать лет, родители устроили пышное празднество «Бар-мицва». Утром той торжественной субботы я помолился в синагоге, где меня вызвали для исполнения обряда и чтения особой молитвы «Мафтир»; глубоко врезалась в память праздничность и величие этой минуты. Дома, во время самого празднества, мной была произнесена взволнованная «речь» и в конце ее я поклялся «остаться верным еврейству в любых условиях и обстоятельствах», – писал Герцль в своих воспоминаниях.

В 1929–1931 годах облик синагоги и прилежащей территории меняется. Завершается строительство Еврейского музея, а во дворе возводится храм Героев – в честь десяти тысяч евреев, погибших на полях Первой мировой войны. Тогда же во дворе появляется и сад.

Начало 1930-х – время уже тревожное. Начинаются провокации. Весной 1931 года рядом с синагогой стреляют в двух верующих, в 1939 – в группу молящихся бросают ручную гранату. В стране полную силу набрали антисемитские настроения. В 1938 году был принят «Первый еврейский закон», устанавливавший квоту на максимальную долю еврейского населения в трудовой занятости в 20 процентов; в следующем, 1939 году, принимается «Второй еврейский закон», определявший еврейство как расу, а не как религию, что меняло статус евреев, принявших ранее христианство. Тогда же фашистская партия «Скрещенные стрелы», которая насчитывала в тот момент 250 тысяч членов, набрала 15 процентов голосов на выборах в парламент – правда, допущена туда так и не была. Более того, ее лидер, Ференц Салаши, был в 1938 году приговорен к трехлетнему тюремному заключению за то, что заявил о еврейском происхождении жены регента Хорти, правившего Венгрией с 1920 года. Однако в 1940 году под давлением Германии Салаши был досрочно освобожден по амнистии.

В августе 1941-го был принят «Третий еврейский закон», который налагал запрет на бракосочетания и половые контакты между евреями и венграми. Венгрия становится полноценным союзником фашистской Германии. Но все же до весны 1944 года венгры не отправляли евреев в лагеря смерти и не создавали гетто. Все изменилось 19 марта 1944-го: немецкие войска оккупировали Венгрию. Сразу после этого началась отправка евреев в лагеря смерти – в период с 15 мая по 9 июля в Освенцим было отправлено более 400 тысяч человек. Занимался этим печально известный Адольф Эйхман. Много позже, в 1960 году, его выследят в Буэнос-Айресе агенты Моссада. Он будет переправлен в Израиль и здесь его повесят по решению суда.

В октябре 1944-го Миклош Хорти, чей сын был похищен и взят в заложники отрядом СС, передал власть Ференцу Салаши, и «Скрещенные стрелы» начали массово убивать евреев и похищать их имущество. Жертв расстреливали прямо на берегу Дуная… В память об этом в 2005 году появился мемориал жертвам Холокоста. Вдоль набережной, у края воды стоят шестьдесят пар обуви – мужской, женской и детской: стоптанные ботинки, туфли, башмачки. Они во всем походят на обувь 1940-х годов, только отлиты из чугуна.

В декабре 1944-го в Пеште было создано гетто. В синагоге и окружающих зданиях были собраны 70 тысяч евреев. В гетто были расстреляны, погибли от эпидемий, голода и холода тысячи человек. Их тела подолгу лежали под стенами синагоги. 3500 человек удалось захоронить на ближайших кладбищах, а после освобождения гетто 18 января 1945 года на соседней с синагогой площади было найдено более трех тысяч тел, во дворе самой синагоги – 2881 тело, для захоронения которых были созданы 24 братские могилы. Синагога на улице Дохань стала единственной в мире с кладбищем в саду. При синагогах никогда не устраивают кладбища, но еврейский Закон резко осуждает откапывание и перемещение мертвых тел.

Из приблизительно 800 тысяч евреев, живших к 1941 году на территории Венгрии, Холокост пережили немногим более 200 тысяч. По другим данным, из 803–850 тысяч погибло около 565 тысяч. За два года в Венгрии было уничтожено, по разным источникам, от 500 до 600 тысяч евреев – примерно 70 процентов еврейского населения…

Синагога уцелела чудом. Когда фашисты заняли Будапешт, здание синагоги перешло в их распоряжение и использовалось как штаб, а на двух башнях были установлены антенны. В нем же была расположена немецкая поликлиника, которой несколько месяцев руководил известный впоследствии изверг доктор Йозеф Менгеле. Часть времени синагога использовалась как конюшня, а деревянные сиденья были сброшены в подвал – благодаря этому они сохранились и сейчас: в зале установлены те же скамьи, на которых сидели прихожане еще до войны. Но большинство сидений, на которых сохранились фамилии и имена владельцев, никогда больше не служили их хозяевам – они сгинули в Катастрофе.

Витражные окна синагоги тоже подлинные – в начале войны все они были сняты и спрятаны в подвалах Национального музея.

После войны здание Большой синагоги, как и многие другие синагоги восточной Европы, постепенно приходило в упадок. Только в 1996 году, через несколько лет после падения коммунистического режима, наконец начался ее ремонт. Основную часть суммы на него пожертвовали актер Тони Кертис и основательница косметической империи Эсте Лаудер. Родители обоих были выходцами из Венгрии: настоящее имя Тони Кертиса (того самого, который сыграл Джозефину в фильме «В джазе только девушки») – Бернард Шварц, а Эсте Лаудер до замужества была Жозефиной Эстер Ментцер, ее мама была родом из Венгрии.

Благодаря созданному Тони Кертисом Фонду памяти жертв Холокоста «Эману-Эль» в 1991 во дворе синагоги установили «Дерево жизни» – памятник работы скульптора Имре Варга. На тысячах металлических листьев плакучей ивы выбиты имена убитых. Достаточно небольшого ветерка, и листочки начинают шелестеть, напоминая о страшных временах.

Мы пошли в синагогу в первый же день, как приехали в Будапешт. Послушали экскурсию. Обошли все от и до. Самое большое впечатление произвел на меня Мемориальный парк памяти жертв Холокоста имени Рауля Валленберга: здесь на мемориальной плите выбиты имена праведников народов мира – тех, кто спасал евреев в те страшные времена, часто рискуя собственной жизнью. И если о шведском дипломате Рауле Валленберге, спасшем десятки тысяч человек, выкраденном СМЕРШем и замученном чекистами в Москве, я знал, то имена Джорджо Перласка и Карла Лутца услышал впервые.

Джорджо Перласка был убежденным фашистом, верным последователем Муссолини. Если бы не это обстоятельство, он вряд ли смог бы спасти от депортации и неминуемой гибели несколько тысяч венгерских евреев. После окончания технической гимназии Джорджо был призван в армию, участвовал в войне в Абиссинии. В 1936 году добровольцем поехал в Испанию и сражался на стороне Франко. В 1939 году он мог вернуться на военную службу – Италия готовилась тогда вступить в мировую войну на стороне Гитлера, – но в армию не попал, так как жил в Будапеште и работал на фирме, которая снабжала консервами итальянский флот.

Когда в сентябре 1943 года режим Муссолини пал, Италия вышла из войны и была оккупирована нацистами – как вскоре и Венгрия. Возвращаться в Италию Перласка не захотел, но и в Будапеште оставаться было опасно: для венгерского правительства, которое поддерживало Гитлера, итальянцы стали гражданами враждебного государства. Весной 1944 года Перласка с группой итальянских дипломатов был интернирован в специальный лагерь в городке Кекеш под Будапештом.

В октябре 1944 года Джорджо удалось освободиться благодаря шведской делегации, которая посетила лагерь – Швеция защищала права итальянских граждан в Венгрии. Перласка получил разрешение несколько дней сопровождать делегацию в Будапеште. Больше в лагерь он не вернулся. Но положение его было очень шатким – его могли арестовать не только местные фашисты, но и немцы, ведь именно они были в Венгрии фактической властью. И тут ему пригодилось… обещание генерала Франко защитить всех, кто воевал в Испании на его стороне.

Перласка отправился в испанское посольство и попросил помощи. В тот же день он стал испанским гражданином. Перласка предложил свои услуги послу Испании в Будапеште Анджело Санц-Брицу, который помогал венгерским евреям избежать депортации и уничтожения. Санц-Бриц выдал Перласке удостоверение сотрудника испанского посольства.

Джорджо Перласка взялся за защиту будапештских евреев совершенно добровольно, без какого-либо принуждения. «Я просто не мог отвернуться и пройти мимо, когда на моих глазах совершались страшные преступления», – рассказывал Перласка в Иерусалиме во время церемонии присвоения ему звания Праведника народов мира.

Новый дипломат помогал в оформлении испанских виз для будапештских евреев и размещал беженцев в специальных домах-общежитиях, приписанных к посольству. Когда он приступил к работе, под испанской защитой находилось около трехсот евреев. В конце ноября 1944 года в домах-общежитиях под испанской юриспруденцией жило уже более трех тысяч беженцев.

30 ноября 1944 года Перласка не нашел в посольстве своего начальника – Санц-Бриц, опасаясь прихода русских, уехал в Швейцарию, не назначив себе заместителя. Перласка тоже мог уехать, но решил остаться. Была только одна проблема – теперь он не имел права выдавать людям испанские паспорта. И, тем не менее, продолжал это делать.

Перласка фактически сам назначил себя исполняющим обязанности консула Испании, и, если бы венгерские власти проверили его полномочия, дело почти наверняка закончилось бы смертным приговором. Но он продолжал заботиться о своих «подопечных», каждый день принося еду и лекарства и неоднократно спасая их от венгерских нацистов.

Но… В середине января 1945 года венгерский министр внутренних дел Габор Вайна приказал собрать и уничтожить всех евреев, находящихся под зашитой иностранных представительств в Будапеште. Это было безоговорочное требование Гитлера. Что же сделал Перласка? Он добился встречи с министром и в течение нескольких часов убеждал его отменить варварское решение, угрожая (!) точно так же поступить с венгерскими гражданами, находящимися в Испании, Бразилии (!) и Уругвае. И Габор Вайна согласился не трогать евреев, находящихся под испанской защитой. Так Перласка спас от верной смерти три тысячи человек.

Джорджо Перласка и Рауль Валленберг неоднократно сотрудничали. Валленберг выдал шведские паспорта и визы более чем двадцати тысячам венгерских евреев. В январе 1945 года Перласка в последний раз встретился с Валленбергом. Тот уже опасался за свою жизнь и просил испанского дипломата о помощи. Перласка предложил свой автомобиль с испанским флагом и сопровождение полицейского эскорта, чтобы доставить шведа в испанское посольство, но Валленберг отказался – у него оставались еще незавершенные дела в Будапеште. Рауль обещал приехать вечером на своей машине, но не приехал…

Когда советские войска вошли в Будапешт, Перласка сжег свои испанские документы – паспорт и дипломатическое удостоверение – и снова оказался итальянцем. В июне 1945 года он вернулся к своей семье в Падую. Долгие годы он жил в безвестности, и лишь через сорок лет после войны люди узнали о его заслугах. Тогда Джорджо Перласка впервые ощутил, что такое мировая слава. Он получил высший орден Венгрии, Италия наградила его Рыцарским крестом, Израиль назвал его почетным гражданином страны. В 1989 году в Иерусалиме Перласке торжественно присвоили звание Праведника народов мира. Ему тогда было 79 лет.

Карл Лутц был швейцарским дипломатом, вице-консулом в Будапеште с 1942 года и до конца войны. Он спас более 62 тысяч евреев, выдавая им охранные свидетельства и создавая «дома безопасности». Кроме того, он сотрудничл с Сохнутом и помог десяти тысячам еврейских детей эмигрировать в Эрец-Исраэль. Он получил от властей восемь тысяч сертификатов, которые позволяли не отправлять в лагеря смерти евреев, якобы намеревавшихся выехать в Палестину. По одному сертификату на человека. Но Лутц начал выдавать сертификаты не на одного человека, а на целую семью, а потом самовольно выпустил еще несколько тысяч сертификатов с номерами от 1 до 8000. Усилия Лутца были так заметны и эффективны, что в ноябре 1944 года проконсул Эдмунд Веезенмайер, представитель Третьего рейха в Венгрии, даже запросил у Берлина разрешения убить Лутца. К счастью, Берлин не ответил.

Вскоре после войны швейцарские власти обвинили Карла Лутца в превышении полномочий, но в 1958 году обвинение с него было снято, а в 1965 году он стал первым швейцарцем, признанным Праведником народов мира. Памятник Карлу Лутцу установлен недалеко от Большой синагоги – на фоне мрачных серых домов позолоченная бронзовая фигура ангела парит над лежащим на земле евреем и протягивает ему руку помощи. На табличке у памятника выведена цитата из Талмуда: «Кто спасет одну жизнь – спасет целый мир».

Вместе с Валленбергом, Лутцем, Перласка и Санц-Брицем евреев в Будапеште спасали португальские дипломаты Карлос де Лиз-Тексейра Брэнкуинхо и Сампайо Гарридо, апостольский нунций Анджело Ротта, швейцарский представитель Международного Красного Креста Фридрих Борн и многие другие. На 1 января 2016 года 837 граждан Венгрии были признаны Праведниками народов мира за участие в спасении евреев во время Холокоста.

Прошли годы. Сегодня в венгерском Парламенте представлена ультраправая националистическая партия «Йоббик», которая отвергает европейскую интеграцию и является антисемитской. Прямо во время нашей поездки в Будапеште прошли парламентские выборы, и «Йоббик» набрала 20 процентов голосов, став второй партией в парламенте. Так что ультраправые в Венгрии как были, так и остались.

Недавно представители партии публично сожгли флаг Израиля прямо перед Большой синагогой. А в 2012 году Чанад Сегеди, один из партийных лидеров и депутат Европарламента, до того слывший ярым антисемитом, неожиданно узнал о своем еврейском происхождении. Вскоре после этого он вышел из партии, принеся публичные извинения за ксенофобские высказывания. Сегеди стал религиозным евреем и в 2016 году переехал в Израиль. Бывают и такие повороты судьбы.

После мемориального парка мы вновь вернулись в синагогу. Я пытался представить себе, на какой скамейке сидел Дэн Браун. Он ведь наверняка был здесь и даже в Прагу приезжал, собирая материал для одного из будущих романов. Гулял по городу, слушал лучших экскурсоводов. Так что и в синагоге на улице Дохань он не мог не побывать. Размышляя об этом, я шел по центральному проходу и, пропуская вперед группу, случайно сел на скамью, на столешнице которой была привинчена латунная табличка: «Семья Коэн. Абе, Джеки, Михаэль, Адрианна».

Какова судьба этих людей? Живы ли они?

Очень хочется, чтобы ответ был положительным.