Текст книги "Сталь разящая"

34

Пилот сидел на броне рядом с откинутым колпаком, сбросив ноги на крыло, и с тревожным любопытством следил за приближающимся кочевником. Бог из машины… Конечно, Влад должен был знать его, но на глаза наворачивались слезы, и лицо пилота расплывалось…

Достигнув гари, он остановил Седого, спрыгнул в хрупкий травяной пепел и дальше пошел пешком. Яркий комбинезон шевельнулся.

– Парень! – Произнесено это было по-английски. – Я уверен, ты взял не то направление…

– Господи, Дик… – выдохнул Влад, и теперь уже замерцали, поплыли пятнами гарь, сверкающая машина, желто-зеленые холмы…

Пилот выпрямился и оказался стоящим на крыле. Металл свидетель, это был Дик!.. Не зная, чему верить – зрению или слуху, «бог из машины» глядел во все глаза на загорелого дочерна туземца со шрамом во лбу.

– Это я, Дик, – сказал Влад. – Не узнаешь?

Дик спрыгнул с крыла, схватил за плечи и, все еще не веря, всмотрелся.

– Влад? – спросил он шепотом. – Живой?..

– Отчасти… – почему-то смущенно ответил Влад.

Дик бросил его об себя и огрел кулачищем по спине.

– Влад, дружище! – завопил он на всю степь. – Значит, все-таки уцелел, старый бродяга?

– Тише ты!.. – барахтаясь в объятьях, смеялся Влад. – А то меня сейчас отбивать прискачут!..

Дик выпустил Влада и уставился туда, где маячил одинокий силуэт всадника на рыжем… ну, скажем, животном. Еще два таких же чудища паслись неподалеку.

– Кто это?

– Моя жена, – сказал Влад, и Дик на некоторое время потерял дар речи.

– П-поздравляю… – выговорил он наконец. – А что же ты ее там бросил? Пусть подъедет…

– Боится.

– Меня?

– Твоей «пташки», – сказал Влад. – И вообще всего металлического…

– Ну да, ну да… – Дик несколько ошалело покивал. – Я, по правде сказать, глазам не поверил, когда ты сюда направился. Но, слушай, как же… неловко… Если так, то давай мы к ней подойдем…

– Погоди! – сказал Влад. – Как тебе удалось?.. – Осекся и вскинул глаза к паутинчатому мерцанию в зените. – Почему он тебя не трогает?

Дик засмеялся.

– Ты уже сколько здесь кочуешь? Четыре месяца?.. За четыре месяца многое изменилось, Влад. С Земли прислали шесть новых «пташек». – Он хлопнул по крылу. – Ты не смотри, что она внешне ничем не отличается… Чудо, а не машина! Девять радиостанций, да каких! Кому хочешь голову заморочит… А почему эта дрянь нас не трогает… – Дик тоже запрокинул голову и ответил металлу ослепительной улыбкой. – А не видит, потому и не трогает! Нет здесь никакой «пташки»! И нас с тобой здесь нет! Здесь огромный холм, гора!.. Вон они на какой высоте ходят…

Действительно, кроме скользкого поблескивания паутинчатых спиралей, в небе пересверкивала, кружа, стайка серебристых искорок – рой.

– Так, – сказал Влад, мрачнея. – Значит, вам уже известно, что «одуванчики» – это локаторы?

– Конечно, – сказал Дик. – Бальбус это доказал сразу же после твоей аварии. Кстати, ты ему здорово помог, навернувшись…

– Ну, ясно, – пробормотал Влад. – Чувствую, короче, что все мои данные для вас новостью не будут…

Дик снова засмеялся и снова взял за плечи.

– Влад! Да что тебе эти данные? Пусть их Бальбус с Анконой собирают! Благодари бога, что жив!

– Здесь благодарят не бога, – со вздохом заметил Влад. – Здесь благодарят металл… – Он оглядел «пташку» и украдкой пожал кромку крыла. – Это четвертая или уже пятая попытка?

– Седьмая, – сказал Дик. – Просто садились на Восточном материке, за перешейком. Старик почему-то решил, что там безопаснее… Слушай, мне неловко! Леди сидит верхом и ждет! Или ты оттягиваешь семейную сцену?

– Нет, – сказал Влад. – Это выдержанная леди. Она сцен не устраивает. Она сразу убивает.

– Как часто? – деловито поинтересовался Дик и, не дожидаясь ответа, полез на крыло закрыть колпак.

– Да, вот еще что! – в спину ему сказал Влад. – Пожалуйста, сними с комбинезона все эти блямбы.

Дик удивленно обернулся.

– Я смотрю, ты здесь здорово одичал! Это же не металл, это пластик!

– Ей это все равно, – объяснил Влад.

– А-а… – Дик открепил что можно с комбинезона и закрыл колпак. – Оружие, с твоего позволения, беру с собой…

– Оружие? – тревожно переспросил Влад.

– Не бойся – тоже пластик. Пневматика. Бьет ампулами на пятьдесят метров… – Он спрыгнул в черный истоптанный прах. – Ну, пошли представишь…

И они двинулись к маячившим на склоне холма силуэтам.

– «Пташку» оставлять не боишься? – спросил Влад.

– Ну, я не думаю, что на этой планете найдется еще один сумасшедший вроде тебя, – резонно заметил Дик. – По-моему, кроме нас троих, тут сейчас на сто миль никого не осталось…

– Да уж!.. – Влад усмехнулся. – Видел я, как от тебя удирали… Позволь! А когда же ты сел?

– Утром, – сказал Дик. – Вообще-то я уже должен был стартовать, но… Показалось, система одна барахлит… Пришлось пару цепей прозвонить… А честно говоря… – Он зачем-то оглянулся и понизил голос. – Осточертело мне на орбите! А здесь все-таки какая-никакая степь… Солнце встает, скунсы какие-то бегают…

– Сукины вы дети! – уныло сказал Влад. – Тут за жизнь борешься, а они сюда уже, как не курорт летают!..

35

Огонь с треском оплетал сухие ветки. Вился сизый увертливый дымок. Подрумянивающаяся тушка зверька роняла в костер взрывчатые капли жира. Подошла Чага, молча перенасадила тушку с обуглившегося прута на свежесломленный и косо воткнула в землю.

– Так в чем проблема? – спросил Дик, с интересом следя за ее действиями. – «Пташка» рассчитана как раз на трех человек… Или ты хочешь, чтобы я поднял на орбиту еще и твоих верблюдов?

Угрюмо поигрывая желваками, Влад глядел в костер.

– Она и подойти к ней не сможет, глухо сказал он. – Для нее это даже не просто металл – это стальная птица…

– А не надо! – сказал Дик. – Дадим снотворного, проснется уже на орбите…

– И сойдет с ума в течение суток?.. – Влад со вздохом протянул руку к хворостине потоньше и одним резким движением сломал ее в кулаке. Дик моргнул и уставился на руку Влада. А тот продолжал, не замечая: – Дик, дружище! Ты пойми, у них генетический страх перед металлом! Вообще перед техникой! Уж я-то знаю…

Дик наконец хмыкнул и отвел взгляд от пятерни Влада.

– Что ты предлагаешь?

– Раз она со мной лететь не может… – Влад помолчал, решаясь, и закончил несколько сдавленно: – Значит, я остаюсь здесь.

Он ссутулился и принялся без нужды ворошить костерок хворостиной. Дик деликатно кашлянул и надолго опустил голову.

– Боюсь, что тебя не поймут, – осторожно проговорил он. – А мне не поверят. Кроме того, не забывай, что срок контракта еще не истек. Старик может просто приказать тебе и…

– Не может, – оборвал Влад. – Я вычеркнут из списков. Я погиб, сталь меня порази!

– Что-что? – не понял Дик.

– Местная божба… – хмуро пояснил Влад.

– Я смотрю, ты неплохо овладел языком, – задумчиво заметил Дик.

– Попробовал бы я им не овладеть!..

Они замолчали. Огонь прилежно обгладывал хворост. Чага еще раз сменила прут и перевернула тушку.

– Из списков ты не вычеркнут, – сказал Дик. – Полной уверенности в том, что ты погиб, не было. Свистопляска в эфире, конечно, творилась адская, но тем не менее какую-то абракадабру принять удалось. Уже после катапультирования…

Влад вскинул голову.

– Смотри-ка! – подивился он. – Значит, что-то все-таки передать успел?..

– Успел, – согласился Дик. – Но я сейчас вот чего боюсь… Что ты попросишь умолчать по-дружески о нашей встрече. На это я, сам понимаешь, пойти не могу.

– Я понимаю… – тихо сказал Влад.

«Бог из машины» качнулся к Владу и ободряюще потрепал по плечу.

– Влад, пойми, в любом случае ты должен предстать перед стариком и отчитаться. Дальше ты можешь подать в отставку, объявить себя непригодным по состоянию здоровья… Тем более, что при посадке тебя, я думаю, тряхнуло крепко…

– Я ее здесь на сутки боюсь оставлять, – буркнул Влад.

Дик с любопытством посмотрел на Чагу.

– Я бы не сказал, что она производит впечатление беспомощной девочки. Чего ты, собственно, боишься? Здесь опасные места?

– Да нет, – сказал Влад. – Места здесь относительно спокойные. После моей так называемой посадки боеспособного металла осталось немного…

– Ее могут обидеть туземцы?

– Нет, – сказал Влад. – Туземцы ее боятся.

– Из-за тебя?

– Да.

– Ах вот оно что, – пробормотал Дик. – Понимаю. И все-таки попробуй ей объяснить!

– Я попробую… – без особой надежды в голосе отозвался Влад.

…Пронзенная очередным прутом тушка остывала в сторонке, испуская аппетитнейшие запахи. Дик, страдальчески заломив брови, повел носом, но разделить трапезу отказался. Ломать рацион было рискованно, и Владу пришлось долго растолковывать Чаге, в чем дело. Дик с интересом вслушивался в гортанные звуки чужого языка.

– Ты хоть словарик составил?

– В трех томах! – огрызнулся Влад. – Когда мне было этим заниматься?.. Записи я, конечно, вел, но у меня там все скопом: и язык, и металл… Словом, мешанина…

– Записи? – встрепенулся Дик. – На английском?

– На всяком…

– А не разрешишь полистать, пока вы подкрепляетесь?

– Пожалуйста… – Влад вынул из наременного мешочка блокнот и протянул его Дику, а сам принял из рук Чаги половину пахнущей дымом тушки. Взглянул виновато на Чагу и поразился: впервые за последнее время лицо ее было спокойным и лишь немножко грустным.

Ели, по обычаю, молча. Дик лихорадочно листал, впивался в каракули, рожденные большей частью на шатком горбу Седого, то и дело просил объяснить незнакомое или неразборчивое слово. Потом задумался, закрыл блокнот и, постукивая ребром книжицы по колену, стал смотреть на Влада.

– Ну что? – с набитым ртом осведомился тот. – Прошлогодний снег?

Дик вздохнул.

– Я не знаю, насколько ты поразишь наших технарей, – начал он. – Хотя меня, например, ты уже здесь кое-чем ошарашил… Но то, что этнографический материал тобою собран уникальный, по-моему, сомнению не подлежит. Совет хочешь?

– Разумеется, – сказал Влад, вытерев рот и бросив кости в золу.

– Так вот, дружище, – сказал Дик. – Не будь дураком и не упускай свой шанс. Сам видишь, как быстро меняется ситуация. Сегодня ты герой, сегодня твои сведения бесценны, а завтра до них доберутся и без тебя… Ты хоть сам-то понимаешь, кто ты сегодня?

– Никуда не годный пилот, – сказал Влад. – Вполне подлежащий списанию.

– Ошибаешься, дружище, – ласково возразил Дик. – Ты же не знаешь, что сейчас делается на Земле… А на Земле, оказывается, все масс медиа в последнее время буквально свихнулись на нашей планетке. Мы сейчас из-за этого ни в чем отказа не знаем, Влад! А главный герой – ты!.. Только не поднимай удивленно брови!.. Не Анкона, не Бальбус, не старик. Ты! Пилот, который то ли погиб, то ли не погиб. То ли ступил первым на поверхность, то ли не ступил. Переданную тобой абракадабру расшифровывают все кому не лень…

– Ты что, серьезно?

– Вполне. Вот давай теперь и прикинем, кто же ты такой. Пилот из легенды. Человек, ухитрившийся в течение четырех месяцев выжить на планете металла. Человек, разгадавший тайну микрокомплексов…

– Разгадавший… – Влад горько улыбнулся.

– Во всяком случае, по многим пунктам твое первенство неоспоримо, – нимало не смутившись, ответил Дик. – Изучивший язык! Изучивший обычаи кочевников! Кочевников с планеты металла, на которых сейчас вся Земля помешана!.. О них фильмы снимают, Влад!

«Бог из машины» закатил победную паузу, но, видя, что Влад по-прежнему сидит, опустив голову, передохнул и продолжил:

– Ты хочешь поселиться здесь? Великолепно! Что называется, точка ко всей истории! Человек, пожертвовавший всем, ради любви… – Дик плавно повел ладонью в сторону Чаги, – к прекрасной туземке. Бьюсь об заклад, тебе предложат сыграть в кино самого себя… Но все это при одном условии. Ты сейчас летишь со мной и столбишь участок: надиктовываешь, разъясняешь, работаешь зубами и ногтями…

– А сколько это продлится? – спросил Влад, не поднимая головы.

– Сколько надо! – жестко ответил Дик. – В конце концов, она твоя жена и должна понимать…

Влад молчал. Вокруг песчаной проплешины шуршала, качалась трава, потрескивал костер, где-то рядом фыркали и переступали стреноженные звери.

– Чага…

Она обернулась.

– Чага… – повторил Влад и беспомощно умолк.

– Я знаю, – тихо сказала она и подняла на него прозрачно-серые все понимающие глаза. – Надо.

36

Через плечо Дика Влад видел тлеющие в верхнем углу приборной доски две аккуратные изумрудные буковки – ОК. «Пташка» была готова к старту.

– Что она? – сдавленно спросил Влад.

Дик повернул голову. В профиль он напоминал кого-то из старых американских актеров. Голливуд…

– Все в порядке, – сообщил он. – Стоит. Смотрит.

– Слушай… Открой колпак! – внезапно попросил Влад.

– В чем дело?

– Я должен объяснить ей все еще раз!

Дик неторопливо отстегнул ремни и обернулся.

– Старина! – с некоторым удивлением сказал он. – Ты толковал с ней полчаса, разве не так?

– Мне не нравится, что она такая спокойная, – глухо ответил Влад. – Открой!

– Послушай, – сказал Дик, – если ты сейчас попытаешься вскочить на своего дромадера и…

– Не говори глупостей! – оборвал Влад. – Ты же знаешь, что я этого не сделаю! Но если с ней что-нибудь случится, меня будет мучить совесть – неужели не ясно?

– Пресловутая славянская сентиментальность… – проворчал Дик, но колпак все же открыл. – Имей в виду, до прохождения станции осталось не так уж и много, а мне еще снова проводить контроль… Даю тебе на все десять минут. А лучше пять.

…Чага видела, как поднялся выпуклый прозрачный панцирь и на крыло стальной птицы выбрался Влад. Спрыгнул в пепелище и торопливо направился к ней. Решил остаться?.. Сердце остановилось на мгновение…

– Чага, – умоляюще глядя, проговорил Влад. – Я должен лететь, понимаешь?

Она долго молчала. Потом сказала безразлично:

– Да.

– Но я вернусь, Чага! Я сделаю все, чтобы вернуться! Ты не откочевывай отсюда, ладно?

– Я не буду отсюда откочевывать, – сказала она.

Лицо ее оставалось неподвижным. Шевелились одни лишь губы.

– Господи, Чага!.. – Влад чуть не плакал. – Ну что же ты вся такая… как из дерева!

На секунду прозрачно-серые глаза стали враждебными.

– А ты как из металла!

«Злится, – с облегчением подумал Влад. – Значит, все в порядке».

– Чага, не злись… – улыбнувшись ей, как ребенку, попросил он. – Я вернусь. Вот увидишь…

Стальная птица курлыкнула властно и нежно.

– Все, Чага!.. – Влад схватил за руки, заглянул в глаза. – Все… Зовет….

Он уходил, то и дело оборачиваясь и совершая странные движения поднятой рукой, словно потрепывал ласково по вычесанной шерсти невидимого зверя. Взобравшись на крыло, потрепал в последний раз и скрылся…

– А тебе никогда не приходило в голову, – задумчиво промолвил Дик, – что наша так называемая гуманность для них – особо изощренная форма жестокости?..

Он помолчал, не столько ожидая ответа, сколько озадаченно вслушиваясь в им же самим произнесенную фразу. Потом вздохнул и утопил клавишу…

Выпуклый прозрачный панцирь опустился. Влада больше не было. Была присевшая посреди округлого пепелища, медленно задирающая мощный клюв к небу стальная птица.

Стальная птица… Усмехнувшееся мертвое лицо Армая… Уткнувшийся в землю Стрый со снесенным затылком и неподвижные мечтательные глаза Колченогой… Смертельная змейка металлического лезвия и убитый всадник, зависший с раскинутыми ногами над метнувшимся к земле зверем… Конец кочевью… Последний год живем… И взрывающееся оружие в руке владыки металла, с грохотом оползающий склон…

Стальная птица закричала, ударила в землю огнем и прянула ввысь. На краю пепелища нехотя занялась, задымила молодая трава. Истошно затрубил Седой. Сотрясая воздух, крылатый металл восстал над холмом, сверкнул, и у зверей подломились ноги. Все трое припали к земле.

Чага стояла, запрокинув голову, как когда-то в неглубоком голом овражке, посреди стальной вьюги… Кружившаяся в высоте серебристая мошкара растерянно метнулась в стороны, пропуская металлическое чудовище, а затем, словно спохватившись, кинулась запоздало вслед и, не догнав, косо чиркнула по лиловому вечереющему небу.

Чага взяла костяную лопатку и пошла к дымящейся, тлеющей траве. Забив огонь, бросила лопатку в пепел и вернулась к перепуганным, не смеющим встать зверям. Похлопывая по горбоносой с закрытыми глазами морде, уговорила подняться Рыжую, а за ней поднялись Седой с Угольком. Чага освободила зверей от пут и снова запрокинула голову. Стальная птица была еще видна. Крохотная, она карабкалась все выше и выше, но крик ее уже не достигал земли.

Он так и не отнял у нее камни… Медленным шагом Чага взошла на голую, как череп, вершину холма и увидела тлеющие развалины заката и алый краешек падающего за горизонт солнца. Под ногами розово блеснул крупный изогнутый, как кость, осколок. Чага поискала глазами тающую в зените стальную крупинку, но найти уже не смогла…

Она стояла одна, посреди пустой степи, оставленной людьми, и только сбитый с толку металл, которому пригрезилось на секунду стальное возносящееся чудовище, рыскал над холмами. Металл, чьего приближения она уже не могла, не умела почувствовать…

В конце концов, она всегда знала, что проклятие Матери рано или поздно сбудется. Чага поднялся осколок и, удивившись его нежному теплу, прижала к груди.

Быстрый, светлый, разящий без промаха на этот раз почему-то медлил. Потом, подкравшись сзади, с визгом вспорол воздух у самого уха, и Чага от неожиданности уронила осколок. Некоторое время она оцепенело глядела под ноги, потом заставила себя нагнуться, но подобрать не успела.

Металл ударил в плечо, развернул и, не дав даже упасть на землю, поразил ее в сердце.

В сердце, а не в печень и не в горло, как предсказывала когда-то Мать.