Текст книги "Первая научная история войны 1812 года"

VI

Обратимся теперь к М.И. Кутузову и его армии. 15 сентября фельдмаршал объявил о решении перевести войско с Рязанской дороги (которую французы по незнанию – и это к вопросу о планах «захвата России» – называли «Казанской») на Калужскую дорогу. Об этом он, в частности, сообщал генералу барону Фердинанду фон Винценгероде (1770–1818): «Мною только что получено письмо, посланное вами из села Малая Матерщина.

…Я намерен сделать завтра переход по Рязанской дороге, далее вторым переходом войти на тульскую, а оттуда на Калужскую дорогу на Подольск».[1344]1344
  Николаев А.П. Указ. соч., с. 34.


[Закрыть]

Кстати, о Винценгероде: об этом мало кто знает, но именно этот кадровый офицер, родившийся в Аллендорфе (Гессен-Кассель) и поступивший на русскую службу лишь в 1797 г., является хронологически первым «партизаном» войны 1812 г.: поскольку русские крестьяне никак не начинали партизанить, командование русской армией (в лице Барклая и Багратиона…) собрало Особый отряд и поручило этому гессенцу «партизанить» в тылу… других гессенцев, а также французов, итальянцев и т. д.[1345]1345
  Российский архив. М., 1996, т. VII, с. 334–335.


[Закрыть] Еще один любопытный факт, известный только специалистам: когда другой строевой офицер, Денис Давыдов, был практически одновременно с Винценгероде послан «партизанить», то он подвергался регулярному обстрелу со стороны невежественных крестьян: они полагали мародерами солдат со всех противоборствующих сторон (кроме того, не имели четкого представления об униформе русской армии). Именно из-за этого Давыдов был вынужден нацепить сермяжный армяк и отрастить бороду.[1346]1346
  Замойский А. Указ. соч., с. 173.


[Закрыть]

Вообще же те несколько изобретенных русским командованием «партизанских» отрядов не имели ровным счетом никакого военного толка. Как верно обратил внимание еще выдающийся историк А.С. Замойский, один из глав отрядов (С.Г. Волконский: 1788–1865) лично признавал, что «большинство героических историй – чепуха».[1347]1347
  Там же.


[Закрыть] Что до позднее разрекламированного государственной пропагандой А.С. Фигнера (1787–1813) – то он просто хладнокровный убийца, а Сергей Ланской – «насильник и убийца» (по определению русского же генерала графа Александра Федоровича Ланжерона).[1348]1348
  Там же, с. 174.


[Закрыть] К большому сожалению, документы полностью подтверждают эти выводы. Если вспоминать Фигнера, дед которого (остзеец Самуил Фигнер) переселился в Россию к тому времени сравнительно недавно, то он был бессмысленно и маниакально кровожаден.[1349]1349
  О его действиях подробнее: Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года, собранные и изданные П.И. Щукиным. Ч. 7. М., 1903, с. 293–344.


[Закрыть]

Подобные варварски ведущие себя существа не могли играть никакой серьезной тактической роли, но чрезвычайно скомпрометировали репутацию русских той эпохи – и вообще, так сказать, испортили имидж войне 1812 года.

Чем же занимались в это время фельдмаршал Кутузов и русская регулярная армия в Тарутине? Кутузов фактически «проспал» подготовку к зиме: вместо серьезных приготовлений он все время спал и забавлялся с любовницей. 20 сентября Ростопчин писал Александру I: «Князя Кутузова больше нет – никто его не видит; он все лежит и много спит. Солдат презирает его и ненавидит его. Он ни на что не решается; молоденькая девочка, одетая казаком, много занимает его».[1350]1350
  Шишов А.В. Неизвестный Кутузов. М., 2001, с. 378.


[Закрыть]

Кроме того, продолжал интриговать и распускать в этом отношении подчиненных. Генерал А.П. Ермолов свидетельствует: «Интриги были бесконечные, пролазы возвышались быстро; полного их падения не было замечено».[1351]1351
  Троицкий Н.А. Указ. соч., с. 232.


[Закрыть] Из письма генерала Н.Н. Раевского: «Я в Главную квартиру не езжу, она всегда отделена. А более для того, что там интриги партий, зависть, злоба, а еще более во всей армии эгоизм (а как же «православные ценности»? – прим. мое, Е.П.), несмотря на обстоятельства России, о коей никто не заботится».[1352]1352
  Там же, с. 232–233.


[Закрыть] Генерал Д.С. Дохтуров: «Все идет навыворот. Все, что я вижу, внушает мне полнейшее отвращение».[1353]1353
  Там же, с. 232.


[Закрыть]

Обычно отечественные авторы муссируют тему армии Наполеона, «таскающей шубы в Москве». Мудрено ли, что в оставленном и уничтоженном самими русскими городе, где физически нет магазинов (в европейских столицах проблем не было – всё интеллигентно покупалось за золотые наполеондоры), солдаты частью по жизненной необходимости или из алчности брали из обгорелых строений еду и теплые вещи (те, что остались после разграбления Москвы подмосковными крестьянами, казаками и солдатами…)? Гораздо позорнее поведение в это же время огромного количества русских воинов! После оставления Москвы – на пути движения к Тарутину и в самом лагере армия окончательно разложилась.

Даже крикливый псевдопатриот Ф.В. Ростопчин (еще недавно писавший кипы листочков об «исконных» добродетелях русских) был вынужден признать: «Солдаты уже не составляют армии. Это орда разбойников».[1354]1354
  Письма Ф.В. Ростопчина к имп. Александру Павловичу. // Русский архив, 1892, № 8, с. 535.


[Закрыть] Показательно, что явно прорусски настроенный современный английский исследователь – профессор Лондонской школы экономики, член Британской академии Доминик Ливен (1952 г. р.) вынужден в итоге так описать ситуацию: «К истощению и огромным потерям теперь добавились чувство позора и отчаяния, вызванные оставлением Москвы без боя. Как всегда, лишь тонкая грань отделяла официальную реквизицию от грабежа. Дисциплина в армии страдала, и многие солдаты начали опустошать близлежащие деревни. Пальма первенства в этом деле принадлежала казакам, но они отнюдь не были единственными, кто принимал в этом участие. Неподалеку от Тарутинского лагеря возник импровизированный рынок награбленного…»[1355]1355
  Ливен Д. Указ. соч., с. 315.


[Закрыть] Приходится признать: армия Кутузова и Тарутинский лагерь превращались в притон бандитов.

Таким образом, миф о том, что «Кутузов сохранил армию» – это практически полная выдумка: та маленькая часть войск, которая не была им угроблена в Бородинском бою, а затем избежавшая сожжения в Москве, перешла к мародерству и дезертирству. Только часть еще сохраняла подобие строевой службы (именно их и посылали в карательные экспедиции против бунтующих крестьян).

Адъютант Кутузова М.И. Михайловский-Данилевский докладывает: «Побеги солдат… весьма участились после сдачи Москвы… В один день переловили их четыре тысячи».[1356]1356
  Михайловский-Данилевский А.И. Записки. // Исторический вестник. 1890, № 10, с. 153–154.


[Закрыть] Четыре тысячи дезертиров за один день?! И это из армии в 50–55 тысяч! Вдумайтесь: эти беглецы не собирались думать о дальнейшем противостоянии французам – и подобное явление было повальным. Если бы Наполеон просто не ушел обратно (ему же надо было продолжать управлять империей, он не простой генерал, его место – в Париже), то такую армию никогда бы не назвали «победившей».

Сам Кутузов писал губернаторам Тулы, Владимира, Рязани и Тамбова: «Мародерство в армии увеличивается и даже распространилось в губернии от театра войны».[1357]1357
  Подробный журнал исходящих бумаг собственной канцелярии главнокомандующего соединенными армиями ген-фельд. Кн. Кутузова-Смоленского в 1812 г. // Труды МО ИРВИО, 1912, т. 2, с. 19.


[Закрыть] О том же рапортовал он и Александру: «Заботу немалую делает мне мародерство».[1358]1358
  Там же, с. 243.


[Закрыть] Кутузов перешел к регулярной практике жестоких телесных наказаний-пыток. Только в один из дней 11 мародеров «прогнали шпицрутенами каждого через 1 000 человек по 3 раза», а еще 14 человек – «прогнали через 500 человек по 3 раза».[1359]1359
  Там же, с. 333.


[Закрыть] Показательно, что этот документ (опубликованный еще в царское время) не включили в советское издание сборника документов, посвященного Кутузову.

Ситуация подчас доходила до комизма и позорного абсурда. Армия до того распустилась и привыкла грабить (да и проблема доставки всего необходимого не была должным образом налажена командованием), что в один день самому фельдмаршалу пришлось съехать из занимаемого им дома, потому что солдаты растащили крышу на дрова – причем именно в тот момент, когда он находился внутри и обедал. Об этом случае у нас есть документальное свидетельство генерал-майора Владимира Ивановича Левенштерна (1777–1858).[1360]1360
  Левенштерн В.И. Записки генерала В.И. Левенштерна. // Русская старина, 1901, т. 1, с. 114.


[Закрыть]

Дисциплина упала окончательно – при появлении генералов солдаты часто не надевали мундир и оставались босыми.[1361]1361
  Митаревский Н.Е. Нашествие неприятеля на Россию. Рассказы об Отечественной войне 1812 года. М., 1878, с. 117–118.


[Закрыть] Еще больше проблем русская армия доставляла местным жителям: мародерство стало нормой, военнослужащие угоняли скот и птицу.[1362]1362
  Там же, с. 96.


[Закрыть] Но и сами русские крестьяне и купцы платили им схожим отношением: не приносили «защитникам» еду в подарок, а привозили ее в Тарутинский лагерь и старались продать (отчего военный стан стал напоминать восточный базар).[1363]1363
  Там же, с. 101.


[Закрыть]

И, естественно, во весь период безделья в Тарутино русские патриотические офицеры продолжали читать европейские романы (знаменитых русских художественных сочинений тогда еще практически не было, а те, что были, не представляли интереса): «Книги были большею частию известных тогда писателей: Дюкре дю Мениля, Радклиф, Коцебу; помню также, что были «Жиль Блаз», «Путешествие капитана Кука» и много других».[1364]1364
  Там же, с. 94–95.


[Закрыть]

Во все время пребывания в лагере, когда необходимо было срочно предпринимать меры к борьбе с Наполеоном, к возвращению Москвы (однако и конкретных планов подобного наступления не было!) – или хотя бы к подготовке армии к холодному сезону, Кутузов бездействовал. Он много спал, забавлялся с молоденькими девицами и рассылал карательные отряды против бунтующих русских крестьян. Сами солдаты называли его «темнейшим» (т. к. они просто не видели своего главнокомандующего).[1365]1365
  Гр. Ф.В. Ростопчин. Письма к своей супруге в 1812 г. // Русский архив, 1901, № 8, с. 468.


[Закрыть]

Главная квартира Тарутинского лагеря расположилась в Леташевке. Там не было ни помещичьей усадьбы, ни церкви. В итоге главные персонажи расположились непритязательно: Кутузов – в крестьянской избе, дежурный генерал П.П. Коновницын – в курной избушке, а комендант Главной квартиры полковник С.Х. Ставраков (1763–1819) – в овечьем сарае.[1366]1366
  Харкевич В.И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Вильна, 1900, вып. 1, с. 34–35.


[Закрыть]

Русское правительство в Петербурге боялось правдивых известий с фронта. Об этом факте не упоминают мои коллеги, но жена Кутузова состояла в переписке с госпожой де Сталь – и жаловалась, что Аракчеев постоянно вскрывает ее почту и читает все письма от мужа первым! Этот «слуга» царя даже не допускал личной встречи с ней курьеров из армии.[1367]1367
  Русская старина, 1896, № 3, с. 501.


[Закрыть]

Через некоторое время Наполеон отправляет в ставку Кутузова (замечу, что французы не сразу нашли русских, долго они не понимали, куда вообще пропала русская армия…) генерала графа Жака Александра Бернара Ло, маркиза де Лористона (1768–1828) с предложением к Александру I мира для России. В 1810–1811 гг. Ж.А. Лористон был посланником Франции в России и лучше других знал о внутренней ситуации. Многие невежественные или нечистоплотные авторы сочинений о 1812 годе выдают это за нечто неожиданное и экстраординарное. Но мы уже знаем из процитированных документов, что Наполеон:

– с первого дня своего правления (еще консулом) стремился к миру и союзу с Россией, всячески исправляя негативный имидж России во французском обществе;

– он вернул без размена (и за счет французской казны) пленных русских солдат (оставленных А.В. Суворовым…) и заключил мир с императором Павлом I;

– в 1805 году, отбив агрессию Александра от собственных границ, Наполеон не стал преследовать разбитую русскую армию после Аустерлица (надеялся на мир);

– после того как он разгромил русских под Фридландом, он не стал переходить фактически незащищенную границу России, а предложил и заключил мир и союз (1807 г.);

– когда он заметил, что Александр не очень хочет исполнять условия Тильзитского мира, он пригласил его в 1808 г. на свидание в Эрфурт (для укрепления отношений);

– Наполеон терпел все нарушения мира еще несколько лет: и уже перед новой войной посылал к Александру генерала Луи-Мари-Жака-Альмарика де Нарбонн-Лара с предложением не воевать;

– в Вильно он снова предложил заключить мир;

– после Смоленска Наполеон вновь великодушно отпустил пленного русского генерала: и передал с ним предложение о мире (если бы его заключили – русские не погибли бы в Бородинском сражении и в Москве).

Таким образом, это был всего лишь очередной акт никогда не меняемой Наполеоном политики, направленной к установлению мира. Двух точек зрения на сей счет быть не может. И то, что Кутузов не заключил перемирие, а Александр не пошел на мир, весьма четко характеризует их отношение к собственному народу, армии, а также к т. н. «христианским заповедям». Они продолжили сеять смерть еще два года!

Узнав о визите высокого иностранного гостя Лористона, Кутузов страшно засуетился: примерно, как бы засуетился мелкий чиновник перед приездом крупного начальника. Он не нашел ничего лучшего, чем устроить «потемкинскую деревню». Доктор исторических наук Н.А. Троицкий совершенно справедливо замечает об этом: «Чтобы произвести на Лористона выгодное для России впечатление».[1368]1368
  Троицкий Н.А. Указ. соч., с. 251.


[Закрыть] Обычно ленивый Кутузов даже приоделся. Офицер его штаба А.А. Щербинин вспоминает: «Мы в первый раз увидели Кутузова в мундире и в шляпе. Эполеты он выпросил у Коновницына».[1369]1369
  Там же, с. 250–251.


[Закрыть]

По свидетельству адъютанта Кутузова: «Армии велено было разложить множество огней. Казалось, что в лагере стояло 200 или более тысяч человек». Для большей помпы он распорядился «варить кашу с маслом и петь песни».[1370]1370
  Там же.


[Закрыть] Ничего не скажешь: большой полководческий талант. В советские годы Кутузов мог бы подрабатывать режиссером типовых пропагандистских фильмов о сытой и веселой жизни колхозников и строителей чего-нибудь.

Итак, русские солдаты спели перед иностранным гостем. Вообще же подобные представления мог устраивать человек, который боялся новых боев с Наполеоном: и поэтому изображал «грозные» и многочисленные войска. Но, очевидно, что ни Лористон, ни Наполеон в этот спектакль не поверили. В итоге Кутузов послал в Петербург сообщение о визите Лористона, но через самый неудобный дальний маршрут, и велев не сильно спешить. За неимением больших профессиональных талантов генерал ждал холодов (и понимал, что Наполеон когда-то в итоге должен вернуться в Париж!).

Я считаю необходимым предложить совершенно новую, основанную на фактах и логике, оценку реакции Кутузова на визит посланца Наполеона. Почему Кутузов не заключил перемирие с Наполеоном? Вопрос непраздный: гибли десятки тысяч русских солдат и крестьян, горели города, поместья, бунтовали крепостные – и все это, как прекрасно понимал Кутузов (мы это достоверно знаем из источников), было выгодно не России, а Англии. Ответ прост: если бы Кутузов заключил перемирие, то он автоматически из хитро и удобно придуманной роли «спасителя отечества» оказывался бы в роли банального уголовника, который, потерпев поражение, взял огромную сумму денег за «победу», сдал Москву, оставив там на сожжение около 30 000 русских раненных, колоссальный арсенал и лишив влиятельных аристократов собственности. Если помещики и москвичи уже возненавидели Ростопчина (который в итоге вынужден был уехать из России), то они могли бы сделать объектом своей ненависти и Кутузова (собственно, ропот уже начинался – нужно было только время!).

Кто-то может заметить, что подобное перемирие пошло бы вразрез с желаниями царя. Но Кутузов не погнушался нарушить эти интенции, оставив Москву, а затем на Березине (подставив адмирала П.В. Чичагова и провалив так называемый «петербургский план» Александра по окружению французской армии). Он разбивался в лепешку лести и услужливости только в присутствии монархов и начальства, а в столь сложных и опасных для него лично ситуациях он предпочитал действовать по принципу «война все спишет». Кутузов знал, что Александр не желал мира – и готов был положить любое количество жизней своих подданных на алтарь своей зависти к Наполеону. Фельдмаршалу нужно было дождаться одного: похолодания и полного осознания французами, что победно гоняться за русской армией не имеет никакого практического смысла.

Вообще же я призываю и коллег-историков, и рядового читателя сделать усилие и постараться посмотреть незамутненным взглядом на уже въевшуюся ржавчину мифов о 1812 годе, о Кутузове и всех прочих. Чтобы, так сказать, лабораторно понять положение Кутузова после оставления Москвы и суть этого персонажа, представьте, что в сентябре Александр погибает от руки заговорщика (а недовольство царем в те месяцы зашкаливало) или от несчастного случая (кстати, напомню: несколькими годами позже его лягнула копытом лошадь – и он чуть не помер от гангрены…). Новый император (Константин или юный Николай – при сотне советов от Румянцева, от матери и других приближенных) заключает с Наполеоном мир. И хорошо еще, если получится сохранить трон, потому что гражданская крестьянская война в подобной ситуации междуцарствия могла спутать все карты. При таком раскладе Кутузов остается в образе бездарного и развратного генерала, повинного в гибели Москвы и десятков тысяч людей. И именно таким бы вы все его знали с детства (а детские ложные представления о мире выбить потом практически невозможно). И тогда уже на любой писк автора, пытающегося обелить Кутузова, вы бы этого автора называли «врагом родины» и обвиняли в «кощунстве» (хотя этот термин вообще неправомерно использовать в научном дискурсе). Без подобных интеллектуальные экзерсисов, без лабораторной научной (!) работы над каждым конкретным моментом, история никогда не сможет стать наукой, аналитически ценным предметом, а навсегда останется никчемным пересказом былин и сказок.

Я повторяю: как в бытовой жизни, так и в научном анализе мы постоянно должны сравнивать различные варианты действий. Иначе невозможно принять верное решение или оценить верность подобного решения в прошлом. На самом деле, те, кто повторяют бездарную фразу о том, что история не имеет сослагательного наклонения, сами не замечают, что на каждом шагу его используют! Любой самый примитивный автор обязательно напишет банальности, вроде «если бы русские приняли бой на границе – то не имели бы шансов», или «если бы перед Бородином Наполеон принял предложение маршала Л.Н. Даву сделать обход», или про варианты дороги для отступления армии Кутузова из Москвы – и так далее. Но таким писателям, которые сами не понимают, о чем пишут, совершенно недосягаемо попытаться проанализировать явление под новым, неожиданным, более масштабным и принципиальным углом зрения! Ржавчина мифологии и инертность парализуют мысль.

Итак, Наполеон продолжил свой курс на замирение. Он был полным победителем: и в военном смысле, и как занявший «древнюю столицу». Но Александр был психически неадекватен: и в эпоху беззакония, когда его власть была ограничена только убийством (дворцовым заговором), он мог себе позволить любое самодурство, а затем это самодурство и преступную политику сумел легко объявить «победой» (а кто мог возразить: дворяне под цензурой и угрозой ссылки, крепостные – вообще неграмотны, а ручной Синод еще и с паперти все это благословит). Представьте себе боксерский ринг: с одной стороны – честный и достойный борец, с другой – посланный хозяином раб. Раб повержен, но хозяин не признает поражения, а трусливо отсиживается где-то в комнатах за залом: он просто ждет, пока победитель уйдет с ринга (а затем его можно побить всей шайкой при выходе, напав со спины). Именно так повел себя русский царь. Здесь его личные интересы временно сошлись с личной выгодой Кутузова.

Наполеон в итоге добился перемирия (после новых поражений русских войск весной 1813 г.), но любой мир с Александром был временным явлением.

Теперь мы вновь обратимся к тому, что происходило не только в Москве или в Петербурге, но и в России в целом.

История войны 1812 года сегодня, к сожалению, погребена под завалом лжи и мифов: а главное, она скована фальсифицирующей концепцией, полностью подменяющей суть происходившего в 1812 году. Ни один историк до меня не говорил о гражданской войне в России в 1812 году, но я утверждаю: крестьянская война, гражданская война в России в 1812 году была более масштабным событием, нежели военные операции (а на пути от Малоярославца до Немана – уже практически невоенные). Кампания Наполеона происходила на фоне гражданской войны в России. Да, безусловно, его образ и эффектные имена маршалов, да и русских генералов, эполеты, плюмаж, яркие военные термины способствуют тому, чтобы относиться к крестьянским восстаниям в десятках губерний без информационного и эстетического интереса. Да, по неграмотности крестьяне не оставили нам текстов о той войне (зато есть огромный корпус официальных документов о сражениях регулярной армии с повстанцами – просто эти документы неудобны для официальной концепции 1812 года в России, а для западных историков они недоступны физически или в силу языкового барьера). Но наука диктует нам обязанность (!) быть объективными и подходить к сути с математической точки зрения.

Просто сравните: численность войск с обеих сторон, участвовавших, предположим, в единственном крупном Бородинском сражении (около 280 000 с обеих сторон, учитывая 19 000 отдыхающей гвардии Наполеона) с крестьянским населением нескольких бунтующих губерний России – а это миллионы! Сравните эти миллионы с боем при Малоярославце, в котором участвовали всего несколько дивизий, или с авангардными боями, где счет шел лишь на полки или батальоны! А самое важное: армия Наполеона была в России всего считанные месяцы, вытянулась тончайшим «ручейком» по старому Смоленскому тракту (и еще меньшие «ручьи» на флангах) и вышла из России, а гражданская война охватила большую часть страны и затем, по сути, никуда не исчезла – вплоть до 1917 года. Нежелание Александра заниматься вопросами внутренней политики и последствия этого нежелания население России расхлебывает фактически два века!

Как мы уже видели из документов и первоисточников (а только они и имеют ценность), армия Кутузова практически не тревожила путешествие европейской армии, но зато помещик, рабовладелец (хозяин 6 567 крепостных рабов)[1371]1371
  Троицкий Н.А. Александр I и Наполеон. М.: «Высшая школа», с. 208.


[Закрыть] Кутузов проявил колоссальную энергию, посылая карательные отряды (в несколько тысяч солдат!) подавлять восстания крестьян! Налицо две войны. Но пропаганда, начатая еще при Александре и завершенная «по Высочайшему повелению» Николая I, полностью заместила истинный смысл произошедшего. Да, да: история наука молодая, многие темы и явления еще не стали научными, а носят пропагандистский или технически-описательный характер. Еще многое придется переосмыслить и сформулировать заново (полностью). Так было и в физике, химии, биологии: от совершенно неверных представлений, длящихся веками и десятилетиями, мы пришли к верифицированной картине мира и адекватной типологизации предметов. Сегодня историки обязаны преодолеть инерцию своих заблуждений ради сохранения за историей статуса науки.

Итак, в 1812 году крестьянская (гражданская) война против крепостничества и царского режима охватила почти всю империю – 32 губернии (т. е. там, где были кровавые бои – менее серьезные волнения были повсеместно):[1372]1372
  Абалихин Б.С. Особенности классовой борьбы в России в 1812 г. // Из истории классовой борьбы в дореволюционной и Советской России. Волгоград, 1967, с. 130.


[Закрыть] это больше, чем во времена не так давно подавленной любимцем отечественных «патриотов» А.В. Суворовым пугачевщины! Таким образом, параллельно с одной войной происходила другая. Крестьянские бунты мгновенно вспыхнули как в центральных губерниях (Московская, Смоленская, Витебская, Могилевская, Минская), так и в отдаленных (Вологодская, Пермская, Тамбовская, Саратовская, Оренбургская).[1373]1373
  Подробнее см.: Бабкин В.И. Классовая борьба в период Отечественной войны 1812 г. Иваново, 1984 (рукопись: депонировано в ИНИОН РАН 7.08.1984. № 1778).


[Закрыть]

Я подчеркну: война крестьян против помещиков и режима имела несравнимо больший фронт, чем локальная кампания Наполеона! Восстание Дорогобужских крестьян в официальных документах даже называлось «революцией»![1374]1374
  Савин Н.И. Волнения крепостных в вотчинах Барышниковых Дорогобужского уезда Смоленской губ. Дорогобуж, 1926, с. 10, 23.


[Закрыть] Крупнейший бунт (более 20 тысяч активных участников и, соответственно, до 100 тысяч так или иначе сопричастных!) произошел в 12 волостях Пермской губернии.[1375]1375
  Бабкин В.И. Указ. соч., с. 96–97.


[Закрыть] А самым жестоким подавлением «прославилось» вооруженное восстание ратников Пензенского ополчения. Семь тысяч (это только наиболее активная часть!) ополченцев захватили город Инсар, посадили в тюрьму офицеров. Горожане поддержали крестьян: «Это не Пугачево: тогда вас не всех перевешали, а нынче уже не вывернетесь!», – предупредили бунтовщики дворян.[1376]1376
  Шишкин И. Бунт ополчения в 1812 г. // Бунт военных поселян в 1831 г. СПб., 1870, с. 245.


[Закрыть] Кутузов направил против повстанцев войска (которыми практически не тревожил Наполеона). После кровопролитных сражений (!), бунт был подавлен со средневековой (а то и первобытной) жестокостью. Документы свидетельствуют: плененным обезоруженным ратникам вырывали ноздри, глаза, до смерти секли палками – так расправлялись одни люди, которых называют «православными» с другими такими же[1377]1377
  Годин В.С. Антикрепостническое восстание ратников Пензенского ополчения в декабре 1812 г. // Краеведческие записки. Пенза, 1963, вып. I, с. 25.


[Закрыть] (а как же «заповеди»?!).

В октябре Кутузов написал исправнику Боровского уезда Московской губернии подавить бунт крестьян села Тюнино и наказать их самым жестким образом.[1378]1378
  Труды МО ИРВИО. М., 1912, т. 2, с. 118.


[Закрыть] 9 ноября фельдмаршал направил карательные войска для расправы над крестьянами села Романово на Смоленщине («крестьяне вышли из повиновения законной власти…»).[1379]1379
  Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года, собранные и изданные П.И. Щукиным. Ч. 8. М., 1904, с. 314. И далее упоминается множество подобных карательных акций.


[Закрыть]

А где же разрекламированные «партизаны»? Собственно – вот это и есть партизанская, народная война – но в реальности она велась против российских помещиков, царя и армии! Существование разного рода «кожиных» серьезными источниками не подтверждается, а документов о гражданской войне – тысячи! Нет никакого научного смысла путать бытовые убийства забредших в деревню отдельных мародеров или безоружных голодных солдат с каким-то массовым, осознанным (!) движением и явлением. Малозначительными нападениями крестьян на отдельных французских солдат как фактором войны 1812 года можно пренебречь по аналогии с погрешностью измерения.

Карательная деятельность Кутузова доходила до абсолютно позорных и абсурдных вещей. Помещица В.А. Хованская попросила (?!) главнокомандующего русской армией прислать отряд, чтобы усмирить бунт мужиков – и Кутузов 7 октября такой отряд к ней направил![1380]1380
  Троицкий Н.А. Фельдмаршал Кутузов… с. 249.


[Закрыть]

Так кто был главный концептуальный, долговременный враг Кутузова – и чьим долговременным врагом был он сам? С кем он в реальности активно боролся? Кто такие, с точки зрения математической логики и продолженного времени, «оккупационные войска»? Теперь, зная об этих фактах, ответьте мне честно на вопрос: о какой «отечественной» войне против французов может идти речь?! Совершенно очевидно, что в 1812 году имела место гражданская война в России на фоне локальной русской кампании Наполеона (она же, с юридической точки зрения, 6-я антифранцузская коалиция, а для населения Литвы и вообще бывших польских земель – национально-освободительная война против российской оккупации), в которой он в ряде сражений победил русскую армию! У меня даже была идея назвать книгу «Гражданская война 1812 года» (возможно, если я посвящу специальное исследование теме противостояния сословий и этносов в 1812 году – я использую такое название).

Я повторяю: ученые не имеют права игнорировать масштабы и сравнительные математические показатели процессов! Исследователи 1812 года не имеют права пренебрежительно относиться к поступкам бунтующих русских крестьян в пользу эффектных картинок с ментиками и шляпами! Перефразируя известный слоган периодических изданий, мнение историка обязано совпадать с мнением документов! Нам необходимо выбраться из-под сгнившей робы имперской пропаганды двухсотлетней давности. И у меня нет никаких сомнений, что через несколько лет и исследовательская литература, и учебная примут именно предлагаемую мной концепцию событий 1812 года. Они не смогут сопротивляться логике и фактам в век свободного доступа публики к информации. Они не смогут и дальше потчевать аудиторию примитивными нелогичными мифами.

Отдельно замечу: гражданская война 1812 года в России была не просто крестьянской, не односторонней – и помещики видели в крепостных волнениях большую опасность, боялись вооружать крепостных, а бунты подавляли с помощью регулярной армии. Их культурно-эстетические миры априори не могли совпадать и носили в себе зерно раздора и враждебности. Еще до начала военных действий в июне в России уже тлела гражданская война.

На чем все держалось? На чем держалась власть сменяющих друг друга часто нелегитимных царей, которые не сумели даже создать единого свода законов, а их быт и вся придворная цивилизация были совершенно лишены связи с основной массой населения? На страхе перед карательными действиями армии, жандармов, на доносах (в том числе от попов, нарушавших тайну исповеди), на невежестве и обрядовом суеверии крестьян. Я напомню то, что большинство исследователей не упоминают или сами не могут уразуметь. Русская армия была элементом деклассированным. Рекрута в юности изымали из крестьян – зачастую на всю жизнь (за 25 лет он погибал или на поле боя, или от ужасных условий содержания). Армеец уже никак не был связан с общиной и даже с семьей. Солдаты были практически поголовно неграмотными, их сознание не развивалось. Поэтому они не гнушались воевать против собственного народа в 1812 году: как карательные отряды, посылаемые генералами, или просто дезертировав – и став мародерами.

Представим, как бы выглядело чествование памяти о 1812 годе, если бы официальные власти следовали за историческими реалиями. Например, можно было бы пригласить какого-нибудь иностранного художника, чтобы он создал «Панораму сражения русской армии со взбунтовавшимися русскими крестьянами». Опять-таки отмечали бы праздник «День битвы с восставшими ополченцами». На марках и открытках перевешанные офицеры, а в другой серии – уже наказанные крестьяне. Художники стиля соцреализма получили бы заказы написать портрет Кутузова в мудрой и одновременно героической позе, отдающего приказ послать карательный отряд (по записке-требованию помещицы). Особенно интересно было бы послушать речи чиновников. Видимо, они бы заявили, что, если бы желающим нормальных условий жизни и труда крестьянам не выдернули бы ноздри свои, то в их деревнях уже стояли бы лошади (читай – танки) парижан или миланцев из Великой армии. Особую остроту приобрели бы фразы типа «вспомним, братцы…» или «недаром помнит вся Россия».

Приходится продолжить мысль: а ведь Наполеон, «назначенный» «врагом», не убивал русских в Москве, в Можайске (и там сами власти заживо сожгли собственных раненых), он не сжигал города и села, он не торговал русскими крестьянами, не делал крестьянских дочек своими наложницами. Наполеон не посылал русских солдат умирать в далекой от них Австрии в 1805 году (как и в 1813–1814). Он всего лишь оборонялся: честно, открыто, используя только достойные профессиональные методы, не ведя неконвенциональную войну «из-за угла». Откройте карту головного мозга, прочитайте, сколько примерно нейронов и синапсов в нем орудует, оглянитесь на изобретения физиков и микробиологов нашего века: и поймите, что жить примитивными штампами, навязанными буффонной пропагандой позапрошлого века, просто недостойно представителей нашего вида!

Между тем в отношениях Наполеона с русскими солдатами были и совсем мирные – красивые истории. В Тильзите, в день ратификации договора (9 июля 1807 года), вдохновленный давно желаемым союзом с Россией, во время совместного парада русских и французских войск Наполеон изъявил желание наградить орденом Почетного легиона «самого храброго русского солдата». Выбор пал на правофлангового гренадера Преображенского полка Алексея Евдокимовича Лазарева (1775 (?) – 1825). Дальше для отсталого сословного строя России произошло абсолютно невозможное: Наполеон снял с себя орден Почетного легиона и надел его на Лазарева, приказав производить ему ежегодно по 1 200 франков. Наполеон сказал гренадеру: «Ты будешь помнить этот день, когда мы, твой государь и я, сделались друзьями». Затем, будучи послом в Петербурге, Арман де Коленкур приглашал Лазарева на свои балы и обеды и дарил ему ленты ордена Почетного легиона.[1381]1381
  О деятельности Коленкура подробнее – см.: Коленкур А. де. Мемуары. Поход Наполеона в Россию. М., 1943.


[Закрыть]