Текст книги "Первая научная история войны 1812 года"

Теперь мы вплотную подступили к описанию знаменитой Березинской операции, образ и истинный смысл которой в массовом сознании искажен до неузнаваемости. Рассмотрим соотношение и расположение сил сторон. В изнуренной голодом и холодом французской армии оставалось всего от 30 до 40 тысяч комбатантов (способных держать оружие, строевых).[1499]1499
  Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам. СПб., 1860, т. 3, с. 478.


[Закрыть] Движение замедляли сугробы и обледеневшая дорога, впереди ожидала сложно преодолимая преграда – река Березина, которая замерзла, но не до такой степени, чтобы по льду можно было перейти. Там же путь преграждала приближающаяся 3-я Западная армия адмирала П.В. Чичагова (32 тыс. чел.), а с фланга, со стороны Баран наступал 1-й отдельный корпус генерала А.Х. Витгенштейна (35 тыс. чел.). В главной армии М.И. Кутузова, которая так же, как и французская, находилась в ужасном состоянии и практически без боев сократилась со времени выхода из Тарутинского лагеря вдвое, насчитывалось не менее 50 тыс. человек.[1500]1500
  Данные по численностям русских сил приведены по: Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813–1814 годов. Энциклопедия: в 3 т. М., 2012, т. 1, с. 162.


[Закрыть] При данных обстоятельствах окружение войск Наполеона (со всем вытекающим отсюда позором и скорым завершением войны) было неминуемо. Знаменитый военный теоретик Карл фон Клаузевиц (в 1812 г. находился при русской армии) авторитетно заявлял: «Никогда не встречалось столь благоприятного случая, как этот, чтобы заставить капитулировать целую армию в открытом поле».[1501]1501
  Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 211.


[Закрыть] В подобной ситуации для успеха, для победы над пространством, стихией и бесконечными солдатами, которых не жалели (ибо «бабы еще нарожают»), одного гения было, возможно, и недостаточно. М. Ней даже признался генералу Ж. Раппу: «Наше положение невозможное. Если Наполеону удастся выбраться отсюда сегодня, он точно дьявол».[1502]1502
  Замойский А. Указ. соч., с. 239.


[Закрыть] Как мы знаем, Наполеону все удалось!

Однако я еще раз напомню читателю об ужасном физическом состоянии тех солдат, которыми необходимо было ему командовать и которые должны были сражаться с природой и с противником. Этот вопрос проанализирован А. Замойским: «Холод воздействовал на все: пальцы немели, а кожаные ремни портупеи, конская упряжь и прочие предметы амуниции деревенели на морозе. Даже подметки башмаков приходилось постепенно смягчать, иначе они грозили треснуть. Солдаты, отходившие на обочину дороги и расстегивавшие штаны ради удовлетворения естественных потребностей, что многим из-за диареи приходилось проделывать часто, к ужасу своему оказывались не в состоянии застегнуть их обратно. «Видел нескольких солдат и офицеров, которые не могли застегнуться самостоятельно, – писал майор Клод Ле Руа. – Я лично помог одеться и застегнуться одному из таких бедолаг, стоявшему и плакавшему, точно дитя».

Другим и вполне понятным следствием холода являлись обморожения. Большинство людей в Grande Armee происходили из регионов, где, благодаря климату, подобные явления были неизвестны, а потому они не предпринимали элементарных мер предосторожности, не распознавали признаков подступающей беды и не действовали соответствующим образом. Они старались как можно лучше согреться в избе или в ином помещении, подставить руки и лица поближе к огню костра, не понимая, что, как только попадут на мороз, разогретые открытые места станут лишь более уязвимыми. Когда кто-то ощущал затвердение плоти, или узнавал от других о своем неестественным образом побелевшем носе, обмороженный инстинктивно торопился в тепло – бежал к костру отогреваться. В результате тут же возникала гангрена. Пораженные участки приобретали синевато-багровый оттенок и трескались, если человек начинал тереть или разминать их. Единственным же выходом было не нагревать такие места, а как следует натереть снегом, чтобы циркуляция крови в сосудах на пораженном участке восстановилась. Но лишь немногие, за исключением поляков, швейцарцев и части немцев, знали, какие ужасные последствия способны повлечь обморожения. «Чтобы развлечь дам, можете сказать им, что, очень вероятно, половина их знакомых вернутся домой без носов и ушей», – писал жене принц Евгений. Хотя поводов для смеха тут мало.

Капитан Шарль Франсуа, не веря глазам своим, смотрел, как перед отходом к сну один из друзей разворачивал смастеренную для утепления импровизированную обувь. «Когда он снял ткань и кожу, покрывавшие его ноги, отвалились три пальца, – писал капитан. – Затем, снимая обмотки с другой ноги, он взял большой палец, покачал и оторвал его, не чувствуя боли». Потеряв пальцы на ногах, человек более не мог идти без посторонней помощи, утратив пальцы рук, оказывался неспособным управляться с оружием, даже взять еду, и ему оставалось лишь только грызть плоть мертвой лошади зубами и пить кровь.

Но сильные морозы делали невозможным даже и это. Лошадям, сохранившим способность идти, объедая кору деревьев, кусты, находя какие-нибудь пробивавшиеся через снег ростки, жевавшим в отсутствие воды снег, становилось не под силу отрывать замерзшую кору или пробивать ледяной наст, а потому они умирали тысячами. Но околевший конь за считанные минуты превращался в каменную скалу – даже отрубить от нее мяса оказывалось невозможно. Для получения его требовалась еще живая, теплая лошадь».[1503]1503
  Там же, с. 230–231.


[Закрыть]

Каковы были действия Наполеона в этой безвыходной ситуации? Первое – это скорость, которая многое решает: все передвижения были стремительными, насколько подобное было возможно в описанных выше условиях. А далее – хитрость маневра и храбрость атаки. Император направил к д. Ухолоды к югу от Борисова небольшой отряд с целью привлечь внимание П.В. Чичагова к тому пункту, как к возможному месту переправы. Это возымело успех, русский командующий переместил большую часть сил к д. Забашевичи, оставив у Борисова и Студенки небольшие отряды.[1504]1504
  Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813–1814 годов… с. 163.


[Закрыть] 25 ноября туда подоспел корпус маршала Николя Шарля Удино (1767–1847), а также понтонеры и саперные части (около 400 чел.) генералов Ж.Б. Эбле и Ф. де Шасслу-Лоба (1754–1833). При этом сами понтоны из-за нехватки лошадей были уже сожжены – и мосты стали строить на козлах. Чтобы обеспечить прикрытие этого процесса, 26 ноября небольшой конный отряд перешел вброд и нанес поражение отряду генерала П.Я. Корнилова (1770–1828), отбросив его. А затем произошел подвиг, подобный которому сложно отыскать в мировой истории: с 8 утра понтонеры Великой армии начали строить мосты, работая по грудь в ледяной воде (позднее около 100 из них умерли от переохлаждения).[1505]1505
  Там же.


[Закрыть] К часу дня мост для пехоты и кавалерии был закончен – и полки корпуса Н.Ш. Удино начали переправу «в величайшем порядке».[1506]1506
  Там же.


[Закрыть]

Вскоре появился второй мост, но через некоторое время рухнул под тяжестью повозок – однако его смогли восстановить. Переправа частей наполеоновской армии продолжилась: сумела переправиться значительная часть артиллерии – и даже тяжелые повозки с императорской казной. 27 ноября подошел корпус К. Виктора. Этот день был отмечен ожесточенными боями на обоих берегах реки, так как уже подошел корпус П.Х. Витгенштейна. В то же время П.В. Чичагов понял, что его обманули – и попытался исправить положение, но оказалось поздно: посланные им 9-я и 18-я пехотные дивизии были остановлены, а затем разбиты, причем их начальники утратили возможность руководить боем. М. Ней довершил их разгром, послав кирасир генерала Жана-Пьера Думерка (1767–1847) предпринять немедленную атаку. Русский генерал А.Ф. Ланжерон свидетельствует: «кирасиры зарубили не менее шестисот человек и столько же взяли в плен».[1507]1507
  Там же.


[Закрыть]

Я полагаю, что большая часть моих уважаемых читателей до сих пор об этом не знала, но во время Березинской переправы французы громили русские части и даже брали пленных! Эта информация была погребена под ранящими воображение сценами ужасов, изображавших штатских и больных, которые не перешли реку и стали жертвами варварских действий казаков и некоторых других русских армейцев. Послушаем секретаря Наполеона – барона А. де Фэна: «Все еще не перешедшая на другую сторону толпа сгрудилась у мостов, и произошла ужасающая свалка. Под тяжестью сего неимоверного скопища людей некоторые сваи лопнули; пришлось употребить силу, чтобы расчистить место, потребное для починки, после которой неудержимый натиск толпы возобновился с новой силой. Это была катастрофа, постигшая невооруженных людей в промежутке между двумя сражениями.

…Атака Чичагова захлебнулась. Его генералы Чаплиц и Пален, не смогли прорвать рядов поляков и французов, выстроенные Неем, и наша кавалерия завершила сей бой блестящей победой. Наша кавалерия! Это были те самые доблестные кирасиры Думерка на издыхающих клячах, которые пронзали все неприятельские каре. Изрубленные и опрокинутые, русские обратились в беспорядочное бегство к Стахову, оставив на поле боя тысячу восемьсот пленных.

…Атака Витгенштейна оказалась ничуть не более удачной. Эскадроны Фурнье… опрокинули первые ряды атакующих».[1508]1508
  Фэн А. Записки тысяча восемьсот двенадцатого года, служащие к истории Императора Наполеона, сочинение барона Фэна, состоявшего при нем секретарем-архивистом. Том I и II. СПб., 2017, с. 572.


[Закрыть]

Я не буду описывать все подробности боев того дня: они хорошо известны – и описаны в ряде детальных работ, посвященных непосредственно переправе.[1509]1509
  См., например: Харкевич В. Березина. СПб., 1893; Соколов О.В. Корпус Виктора на Березине. // Военно-историческая фигурка, 1998, № 1; Постникова А.А. Указ. соч.


[Закрыть] Обе стороны понесли потери убитыми, ранеными и пленными, но суть и смысл всей операции заключается в том, что французской стороне удалось совершить практически невозможное – и выйти победительницей. Отмечу: наука не стоит на месте – и правда все же торжествует над лубочным мифом (хотя и не сразу…). Вот какой вывод мы читаем даже в официозной юбилейной «Энциклопедии», посвященной событиям 1812–1814 гг. (издана в 2012 г.): «Оказавшись на грани катастрофы, Наполеон сумел «переиграть» рос. командование, вывел из окружения цвет своего генералитета, б. ч. офицерского корпуса, Имп. гвардию, и др. боеспособные части, сохранил боевое ядро армии, нанес преследовавшим его рос. войскам чувствит. удар… В боях на Березине войска всех наций, входившие в состав Вел. армии, проявили величайшее мужество и самопожертвование. Особенно это касается корпуса Виктора, почти сплошь состоявшего из иностр. контингентов».[1510]1510
  Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813–1814 годов… с. 165.


[Закрыть]

А что же главнокомандующий, и фельдмаршал, и «Смоленский» – М.И. Кутузов? Дело в том, что Кутузов остановил марш и в течение нескольких дней не двигался с места, он практически перестал даже координировать действия групп обхвата! Известный современный историк А. Замойский справедливо обращает внимание на следующие обстоятельства: «Фельдмаршал осознавал, что как полководец император превосходит его, а французские маршалы и генералы не чета его вечно ссорящимся подчиненным, к тому же закаленные бойцы Grande Armee дрались лучше против его солдат, огромная доля которых приходилась на крестьян, призванных под знамена всего несколько месяцев тому назад».[1511]1511
  Замойский А. Указ. соч., с. 225.


[Закрыть] Все это справедливо, но я не могу обойти вниманием и другие документально подтвержденные факты: М.И. Кутузов хотел отомстить П.В. Чичагову за то, что тот был назначен командовать Дунайской армией после его увольнения – а затем еще и вскрыл коррупцию «светлейшего» (об этом я сообщал в предыдущих главах). Кутузов сначала нарочито подставил своего подчиненного (а это должностное и государственное преступление!) – а затем в рапорте царю вдобавок обвинил П.В. Чичагова в провале операции!

Механизм этой мелочной «расправы» весьма подробно изложил ее очевидец – Денис Давыдов: «Кутузов со своей стороны, избегая встречи с Наполеоном и его гвардией, не только не преследовал настойчиво неприятеля, но, оставаясь почти на месте, находился все время значительно позади. Это не помешало Кутузову писать Чичагову, будто он, Кутузов, уже «на хвосте неприятельских войск», и поощрять Чичагова к решительным действиям. Кутузов, при этом, пускался на очень затейливые хитрости: он помечал свои приказы Чичагову задним числом так, что адмирал ничего понять не мог и делал не раз весьма строгие выговоры курьерам, отвечавшим ему, что они, будучи посланы из главной квартиры гораздо позднее чисел, выставленных в предписаниях, прибывали к нему в свое время».[1512]1512
  Давыдов Д. Указ. соч., с. 128; Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 211.


[Закрыть] А на самом деле Кутузов все время оставался на месте в Копысе.

Так наступила развязка интриги, которая началась весной 1812 г. с замены М.И. Кутузова П.В. Чичаговым на посту командующего турецким фронтом. Внимательный Жозеф де Местр докладывал своему королю, что именно в этой неприязни «и лежит разгадка всему».[1513]1513
  Понасенков Е.Н. Указ. соч., с. 211–212.


[Закрыть] А великолепно осведомленный Д.В. Давыдов считал, что Кутузов «ненавидел [Чичагова] за то, что адмирал обнаружил злоупотребления князя во время командования Молдавской армией».[1514]1514
  Там же, с. 212.


[Закрыть] Де Местр позже вспоминал: «Кутузов ненавидел адмирала и как соперника, могущего отнять у него часть славы, и как моряка сведущего в сухопутной войне. Посему он ничего не упустил, дабы помешать ему и погубить».[1515]1515
  Местр Ж. де. Указ., с. 243.


[Закрыть]

Но будем объективны: М.И. Кутузов ненавидел не только Чичагова, но и недолюбливал П.Х. Витгенштейна. Фельдмаршал даже лицемерно обвинял Петра Христиановича (а при рождении – Людвига Адольфа Петера…), «который из самолюбия и нежелания подчиниться Чичагову, изобрел множество предлогов не исполнить Высочайшего назначения перейти за Березину…».[1516]1516
  Искюль С.Н. Война и мiр в России 1812 года. СПб., 2015, с. 574.


[Закрыть] И еще: «сражение при Студянке делает мало чести графу Витгенштейну. Имея перед собою один корпус Виктора, расстроенное войско и переправу трудную ему следовало в этот день действовать решительнее».[1517]1517
  Там же, с. 574–575.


[Закрыть] Напомню, что сам «Смоленский» не действовал вообще… П.Х. Витгенштейн действительно не смог провести успешного наступления на французов и не очень хотел помогать П.В. Чичагову: ни он, ни М.И. Кутузов не желали отдавать возможные лавры того, кто преградит путь Наполеону, своему коллеге. Чтобы письменно зафиксировать необходимый ему вариант объяснения поражения и счастливого избавления от Наполеона, сразу после успешной переправы французов М.И. Кутузов послал в Петербург рапорт-донос, где П.В. Чичагов обвинялся во всех смертных грехах.[1518]1518
  Там же, с. 572.


[Закрыть] Как мы видим, русские генералы ненавидели друг друга, подставляли и меньше всего думали о своем Отечестве и о собственных солдатах, которые ежедневно гибли от холода и лишений тысячами![1519]1519
  Примечательно: поведение М.И. Кутузова выглядит в глазах непрофессиональных историков и тех, кто специально не занимается эпохой, столь странным, что некоторые даже стали выдумывать конспирологические теории об участии Кутузова в мнимом «масонском заговоре» и помощи его Наполеону. Пример – книжка некоего Алексея Мартыненко «Тайная миссия Кутузова» (Киров, 2011). Эта работа выглядит хотя и старательной, но крайне тенденциозной, так сказать, «притянутой за уши» и несерьезной; ее автор заранее уверен в правоте своей сказочной теории и, не приведя ни одного документального доказательства, просто перечисляет давно известные события и цитаты из источников, просто лично веруя в то, что все это происходило из-за заговора масонов.


[Закрыть]

Вот что о действиях М.И. Кутузова во весь описываемый период сообщал герцогу Глостерскому (и, очевидно, то же самое царю Александру) проницательный англичанин Роберт Вильсон: «…да и сам Бонапарт навряд ли ускользнет от нас, хотя фортуна и благоприятствует ему, особливо тем, что нашей сильной и доблестной армией предводительствует бездарнейший из вождей, и это лишь самые умеренные слова, какие я только могу найти, дабы хоть как-то выразить всеобщее о нем мнение».[1520]1520
  Вильсон Р.-Т. Указ. соч., с. 198.


[Закрыть] И вскоре в письме лорду Кэткарту: «…но ежели он (Наполеон) достигнет до Немана с нерассеянными корпусами, с теми подкреплениями, которые он соберет на дороге или получит из Германии, то весьма трудно будет нам вытеснить его из польских провинций. Вся кровь, там пролитая, все затруднения, которые Россия впредь испытать может, падут на главу фельдмаршала Кутузова. Генерал Беннигсен с честию оправдывается. Его совет, который спас государство движением на Калужскую дорогу после падения Москвы, мог спасти вселенную, ежели бы оному последовали. Его совет и теперь мог бы улучшить нашу надежду, но он не имеет ни управления, ни влияния. Я не думаю, чтобы кто другой кроме фельдмаршала был виновен в отступлении от Малоярославца».[1521]1521
  Там же, с. 204.


[Закрыть]

Таким образом, я повторяю: образ военной победы, одержанной французами на Березине, был вскоре после 1812 г. завуалирован (а в пропагандистской отечественной части историографии и просто подменен) бедствиями, которые выпали на долю больных и гражданских лиц – включая женщин и детей. Их не щадили казаки, по ним некоторое время даже палили артиллеристы П.Х. Витгенштейна, который пытался уже после ухода основных сил Наполеона наверстать и компенсировать невысокую эффективность своей боевой деятельности. Образ именно этих страшных картин затмил собою чисто военную сторону дела. Обратимся вслед за А. Замойским к показаниям очевидцев: «Утром после того, как французы ушли, Чичагов поскакал посмотреть на место переправы. Ни он, ни его окружение не могли потом забыть мрачного зрелища. «Первое, что мы увидели, была женщина, упавшая и сдавленная льдом, – вспоминал присутствовавший там капитан инженерных войск А.И. Мартос. – Она рука ее была отрублена и висела только на жилах, тогда как в другой она держала малыша, обхватившего ручками шею матери. Женщина была еще жива и выразительные глаза ее сосредоточились на мужчине, упавшем рядом с ней и уже замерзшем. Между ними на льду лежал мертвый ребенок».

Поручик Луи де Рошешуар, французский офицер в штабе Чичагова, испытал глубочайшее потрясение. «Нет ничего более тягостного и более удручающего! Мы видели кучи тел мертвых мужчин и женщин и даже детей, солдат самых разных формирований, из любых стран, замерзших, раздавленных беженцами или расстрелянных русской картечью. Брошенных лошадей, экипажи, пушки, зарядные ящики, повозки. Нельзя даже и представить себе более страшного зрелища, чем те два разбитых моста и замерзшая река». Крестьяне и казаки копошились среди обломков и мертвых тел в поисках добычи. «Я видел несчастную женщину, сидевшую на краю моста, свисавшие вниз ноги ее сковал лед. У груди она держала ребенка, замерзшего сутки тому назад. Она просила меня спасти ребенка, не понимая, что он давно мертв! Сама она, казалось, не была в состоянии умереть, несмотря на все страдания. Казак оказал ей милость, разрядив пистолет в голову и прекратив ее душераздирающую агонию». Повсюду попадались уцелевшие люди в последней стадии изнеможения, умолявшие взять их в плен. «Monsieur, пожалуйста, возьмите меня, я умею готовить, или, я слуга, или, я парикмахер. Во имя любви к Господу, дайте мне кусок хлеба и лоскут ткани, чтобы прикрыться».[1522]1522
  Замойский А. Указ. соч., с. 247.


[Закрыть]

В 1839 году знаменитый баварский баталист Петер Хесс совершил путешествие по местам боев 1812 года – именно ему (снова иностранцу…) Николай I доверил задачу сотворения эффектных полотен для упрочения мифа о 1812 годе. Юный сын художника Эуген записал в своем дневнике (в Борисове, 5 августа 1839 г.) слова местного старика о том моменте, когда снующие впереди регулярной русской армии разнообразные казачьи полки набросились на безоружных людей: «Башкиры, киргизы, казаки и егеря обрушились на несчастных, а сверху их обстреляли картечью».[1523]1523
  Хесс Э. Русский дневник. СПб., 2007, с. 51.


[Закрыть] Достойно ли создавать национальный миф о военной победе на таком гнилом историческом фундаменте? Полагаю, что нет.

Но вернемся к впечатлениям 15-летнего Хесса: «Когда мы вернулись назад в деревню, крестьяне продали нам пули. Пуговицы и самые разные мелочи. Это все, что осталось от Великой армии!! Мысль, приводящая в дрожь!

В грудь какого молодца вонзилась пуля? А эта пуговица! Как гордился некогда ее блеском на своем мундире гренадер Старой гвардии. Еще бы, ведь он участвовал в битвах при Ваграме, Маренго, Аустерлице, а как звучат эти прославленные имена! И эта ничтожная пуговица, сделанная когда-то вместе с сотнями тысяч точно таких же пуговиц, переживет, наверное, на многие сотни лет, а может и еще дольше, храбреца, чей мундир она украшала».[1524]1524
  Там же, с. 52.


[Закрыть]

Поразительные строки – ведь это буквально дословно мои нынешние ощущения и мысли! Да, прошло 178 лет – и сейчас другой «Эуген» держит в руках такие же пуговицы наполеоновских солдат, найденные на берегах Березины – и купленные мной на аукционе. Теперь на эти пуговицы, я бы сказал, «застегивается» мировая История. Но все же подле заслуженного пафоса и эстетики я должен поставить и научно-практическое замечание. Задумайтесь: пуговицы русских солдат у нас, по всему вероятию, должны были сохраниться в больших количествах (те же десятки тысяч погибших – и прибавим к ним просто тех, кто служил в гарнизонах, и чья униформа могла либо износиться, либо стать мемориальной), однако они непопулярны на отечественном и мировом рынке, на них нет значительного спроса, их не обсуждают. Почему? А почему немец в 1839 году захотел купить пуговицы именно наполеоновских солдат – и даже не упомянул о застежках русских: русских, за создание мифа о которых царь-немец платил его отцу большие русские деньги? Очевидно, по той же причине, почему и русский купил именно их в 2015-м: именно Наполеон и его армия завоевали упомянутую мировую Историю. И это завоевание уже не переиграть… Поймите, это сугубо объективная вещь, она не зависит от меня или кого-то еще – все уже произошло до нас: и казенно-насильно (в приказном пропагандистском порядке) «мил» ни науке, ни нутру индивидуума не будешь. Но вернемся в 1812 год.

Итак, факты неопровержимо свидетельствуют: в ходе Березинской операции Наполеон одержал не только тактическую, но и блестящую стратегическую победу. Помимо ряда удачных боев с конкретными соединениями русских, был сорван «петербургский план» по окружению Великой армии. Таким образом, последняя крупная военная операция данной войны на территории Российской империи стала победой французов и полным провалом русских. Симптоматично и то, что русские, сильно превосходя армию противника числом, вновь понесли большие потери: по подсчетам современных ученых – 15 тыс. человек против около 13 тыс. чел. у французов.[1525]1525
  Sokolov O.V. La campagne de Russie. Berezina. // Napoleon Ier. № 10, 2001, p. 49; Рэй М.-П. Указ. соч., с. 224; Замойский А. Указ. соч., с. 224.


[Закрыть] При этом надо особо отметить, что тогда бой вели уже совершенно истощенные, голодные солдаты, с многочисленными обморожениями и с разбитой обувью! Речь шла уже не столько о профессионализме и цивилизационном качестве – а о простых физиологических аспектах. Количество жертв среди штатских оценить сложно: первоисточники, свидетели называют самые разные цифры – от 2 тысяч – до 10 тыс. и несколько более.[1526]1526
  Там же.


[Закрыть]

Что до жертв среди местного мирного российского населения – то его никто никогда специально не подсчитывал (и даже подобный вопрос не ставил). Среди классических признаков большого успеха (хотя в данном положении, посреди катастрофы от холода и голода это являлось совсем необязательным) были и русские пленные. Современные российские ученые оценивают их число как минимум в 1 800 человек.[1527]1527
  Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813–1814 годов… с. 344.


[Закрыть] Помимо этого, были захвачены пушки, обозные повозки и личные вещи русских офицеров. Об этом, среди прочих, повествует и Денис Давыдов: «Во время обеда, данного Чичаговым в Борисове, авангард его под начальством графа Павла Палена (сын одного из убийц императора Павла I, П.П. Пален 2-й: Пауль Карл Эрнст Вильгельм Филипп фон дер Пален, 1775–1834 – прим. мое, Е.П.), выставленный в Неманице, был опрокинут войсками Домбровского, которые преследовали наших до самого города; все устремились к единственному мосту, где столпились в страшном беспорядке. К счастью, неприятель, пришедший сам в расстройство, не мог довершить поражения; однако несколько орудий, много обозов и серебряный сервиз адмирала (т. е. П.В. Чичагова – прим. мое, Е.П.) достались ему в руки».[1528]1528
  Давыдов. Д. Указ. соч., с. 328.


[Закрыть]

Почему же читатели отечественных пропагандистских сочинений и учебников по истории не знают об этом? По очевидной причине: русское командование и правительство начало скрывать эту информацию и фальсифицировать историю, буквально не сходя с поля боя. Вот что М.И. Кутузов сообщал царю в Петербург: «…4000 убитыми и 2000 взятыми в плен, однако о сем не следует публиковать, дабы не произвести неприятного впечатления».[1529]1529
  Местр Ж. де. Указ. соч., с. 243.


[Закрыть] Подобное было в России обычной и перманентной практикой. К примеру, сам Александр I сразу после катастрофы под Аустерлицем (2 декабря 1805 г.) приказал М.И. Кутузову «прислать две реляции: одну, в коей по чистой совести и совершенной справедливости были бы изложены действия …а другую – для опубликования».[1530]1530
  Богданович М.И. История царствования императора Александра I и России в его время. СПб., 1869, т. 2, с. 105.


[Закрыть] И так во всем и всегда…

Как же оценивали итоги Березинской операции ее участники, современники и ученые-историки? Обычно не стесняющийся выдумывать самые наглые сказки о собственных несуществующих победах М.И. Кутузов рапортовал царю: «К общему сожалению, сего 15-го числа Наполеон… переправился при деревне Студенице».[1531]1531
  М.И. Кутузов. Сборник документов. М., 1955, т. 4, ч. 2, с. 430.


[Закрыть] По свидетельству Ф.Ф. Вигеля русское общество «негодовало».[1532]1532
  Вигель Ф.Ф. Записки. М., 1928, т. 2, с. 28.


[Закрыть] Участник событий – наполеоновский польский генерал Д. Хлаповский называл бои на Березине «последним выигранным сражением кампании».[1533]1533
  Военский К. Исторические очерки и статьи, относящиеся к 1812 году. М., 2011, с. 88.


[Закрыть]

Жозеф де Местр был полон сарказма: «Если бы Наполеон командовал русскими, то уж, конечно, взял бы в плен самого себя».[1534]1534
  Местр Ж. де. Указ. соч., с. 241.


[Закрыть] И.А. Крылов (1769–1844) посвятил провальным действиям П.В. Чичагова на Березине (он поверил версии, внедренной М.И. Кутузовым) басню «Щука и кот». Сам П.В. Чичагов был в возмущении: «Ни Витгенштейн, ни Кутузов не являлись. Они оставили меня одного…»[1535]1535
  Троицкий Н.А. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М., 2002, с. 308.


[Закрыть]

Флигель-адъютант Александра I, будущий министр внутренних дел России и московский генерал-губернатор (который, как водится, потом уехал жить в Италию и умер во Флоренции…), А.А. Закревский, даже сочинил стишок-резюме:

 
Кутузов проспал
Чичагов прозевал
Платов прибежал
Витгенштейн наблюдал…[1536]1536
  «Российский Архив (История Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв.)». Вып. VII, М., 1996, с. 183.


[Закрыть]
 

А это свидетельство еще одного современника событий не цитировал еще ни один историк до меня. Дочь столь картинно ненавидевшего все французское Ф.В. Ростопчина Наталия Нарышкина (1797–1866) восторженно пишет: «Переход через Березину, где Наполеон мог погибнуть со всей армией, показал изумленному миру, на что способны смелость и хладнокровие, проявленные посреди наиужаснейшей катастрофы. Вечная слава доблестным французам, обессмертившим никому доселе неизвестную реку, и позор сему старцу, который из низкой зависти помешал адмиралу Чичагову своим коварством, медлительностью и противоречивыми приказами сорвать плод, достойный его рвения и заслуг перед Отечеством».[1537]1537
  Нарышкина Н. 1812 год, граф Ростопчин и его время. С.-Пб., 2016, с. 186.


[Закрыть]

Маленькое «лирическое отступление»: Наталия оставила не только интереснейшие мемуары о войне 1812 года, но вошла в историю тем, что именно по ее протекции выдающийся русский художник армянского происхождения И.К. Айвазовский (арм. Հովհաննես Այվազյան, Ованнес Айвазян: 1817–1900) был зачислен в Академию художеств. А теперь – снова «в бой»!

Уже известные нам знаменитые военные теоретики и историки А. Жомини, К. фон Клаузевиц и немец Франц Меринг (1846–1919) называли произошедшее безусловным успехом Наполеона.[1538]1538
  Жомини А.-А. Политическая и военная жизнь Наполеона. Сочинение генерал-адъютанта барона Жомини. М., 2013, с. 625; Клаузевиц К. 1812 год. М., 1937, с. 128; Меринг Ф. Очерки по истории войн и военного искусства. М., 1956, с. 322.


[Закрыть] Того же мнения придерживались А. Тьер, М.И. Богданович, Г. Хатчинсон и Е.В. Тарле.[1539]1539
  Троицкий Н.А. Указ. соч., с. 307.


[Закрыть] Современник событий, знаменитый русский писатель, автор биографии Наполеона, Н.А. Полевой, восторгался гением полководца и подкреплял свое суждение авторитетом уже цитируемого мной участника событий и историка Д.П. Бутурлина: против русских генералов «был первый военный гений всех веков и всех народов. В подтверждение мнения нашего приводим слова знаменитого военного писателя, генерала Бутурлина, строгого судьи военных действий Наполеона. При описании березинской переправы, он говорит: «Видя себя в положении, может быть, самом бедственном, в каком он когда-либо находился, великий полководец сей не потерял присутствия духа. Измерив оком гения всю великость опасности, он нашел еще средства спасения там, где другой генерал, не столь искусный или не столь решительный, даже не воображал бы о существовании их. Действия его в сем важном обстоятельстве превыше всякой похвалы. Великая опасность, ему угрожавшая, еще раз возбудила военный его гений…»[1540]1540
  Наполеон в России в 1812 году. М., 1905, с. 177–178.


[Закрыть]

Крупный царский военный историк, автор капитального труда по истории 1812 года, М.И. Богданович, провел широкий анализ причин неудач русских: «…войска князя Кутузова двигались медленно, с растагами, для сохранения людей и для того чтобы выжидать подвоз припасов, которые отстали на несколько переходов.

Нельзя не сознаться в том, что мы имели достаточно войск для преграждения пути Наполеону…

Без всякого сомнения, если бы Витгенштейн пришел одним или двумя днями ранее к Березине, то поставил бы неприятелей в весьма затруднительное положение; но как он, действуя совершенно отдельно от прочих войск, мог быть совершенно разбит Наполеоном, то и не должно удивляться его осторожности… Эти соображения спасли многие тысячи наших воинов и способствовали Наполеону совершить один из самых блистательных его подвигов».[1541]1541
  Богданович М.И. История отечественной войны 1812 года… с. 601–602.


[Закрыть]

По мнению известного биографа царя Александра I Н.К. Шильдера, «гений Наполеона» «восторжествовал с новой силой».[1542]1542
  Шильдер Н.К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. СПб., 1905, т. 3, с. 126.


[Закрыть] Автор легендарного «Сатирикона» А.Т. Аверченко (1880–1925) передал ощущения от Березинской операции со свойственным ему юмором: Наполеон «потерпел победу».[1543]1543
  Всеобщая история, обработанная «Сатириконом». Л., 1990, с. 219.


[Закрыть] Выдающийся знаток наполеоновской эпопеи, английский военный историк Д. Чэндлер утверждает: «Несомненно, Наполеон мог считать это стратегической победой».[1544]1544
  Чандлер Д. Военные кампании Наполеона. М., 1999, с. 516.


[Закрыть]

Сложно не согласиться с мнением доктора исторических наук, профессора Н.А. Троицкого: «Надо отдать должное Наполеону. Оказавшись впервые за всю свою полководческую карьеру в столь катастрофической ситуации, он сумел извлечь из нее максимум возможного, как шахматный виртуоз в безнадежной, казалось бы, позиции находит единственные ходы к спасению».[1545]1545
  Троицкий Н.А. 1812. Великий год России. М., 2007, с. 441.


[Закрыть] Современные французские ученые Алан Пижар (ведущий французский специалист по армии Наполеона), Фернан Бокур (он посвятил переправе специальное большое исследование) и М.-П. Рэй относят Березину к победам Наполеона.[1546]1546
  Рэй М.-П. Указ. соч., с. 224.


[Закрыть] Прославленный французский специалист по истории наполеоновских битв, Ф.-Г. Уртулль, даже назвал свою посвященную переправе книгу (2008 г.) «1812. Березина. Победа в разгар катастрофы» (в 2015 г. в Москве вышел ее перевод на русский язык).

Даже английский историк, отличающийся необъективностью, попытками всячески выгораживать русскую сторону и отмечающий «помощь» и рекомендации в изучении темы 1812 г. со стороны его «друзей» – нынешних российских пропагандистов от истории, Доминик Ливен, был вынужден написать в своей книге следующее: «…Наполеон имел все основания для того, чтобы испытывать удовлетворение. Находясь в окружении численно превосходящих сил противника и оказавшись перед угрозой полного уничтожения, он смог сбежать. Помимо всего прочего это произошло благодаря отменному бесстрашию оставшихся в его распоряжении войск и решительности его военачальников. …Если бы они были взяты в плен во время переправы через Березину, Наполеону было бы очень трудно вовремя создать новую Великую армию для оборонительных действий в Германии в 1813 году. Тем самым у русских появилась бы возможность избежать жертв в ходе кампании следующего года». [1547]1547
  Ливен Д. Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807–1814. М., 2012, с. 366–367.


[Закрыть]

Современный блестящий историк Адам Замойский высказался весьма детально: «Переправа через Березину, по всем стандартам, являла собою великолепный ратный подвиг. Наполеон использовал шанс и показал себя вполне достойным заработанной им высокой репутации, поскольку сумел, по словам Клаузевица, выпутаться из «одного из худших положений, в котором только может оказаться полководец». Солдаты его сражались как львы. И то был, помимо всего прочего триумф наполеоновской Франции, способной создать из мешанины разных наций и народов армию, доказавшую собственное превосходство над противником во всех смыслах. Она сражалась с умом и в трудный час оставалась верна командующему так, точно солдаты защищали собственных жен и детей. «Силе его ума и боевым качествам войск, подавить которые совершенно не могли даже самые тяжкие беды, вновь довелось продемонстрировать себя в полном блеске», – подытожил ситуацию Клаузевиц».[1548]1548
  Замойский А. Указ соч., с. 247.


[Закрыть]