Текст книги "Первая научная история войны 1812 года"

О мизерном проценте французских пленных, взятых в активную часть кампании (до Москвы), мы уже знаем, а теперь задумаемся о потерях французов в сражениях – вывод однозначен: боевые потери Великой армии ничтожны в сравнении с потерями от пространства и климата (от которых тяжко пострадали и русские войска). Достаточно вспомнить цифры потерь французов в двух самых существенных боевых столкновениях 1812 года: в Смоленском сражении – всего около 10 тыс. чел. (максимально: по данным официозной российской энциклопедии),[1641]1641
  Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813–1814 годов. М., 2012, т. 3, с. 362.


[Закрыть] и при Бородине – около 22 тыс. чел. (см. мой анализ архивных данных в соответствующей главе данной монографии). То есть всего 32 тыс. чел., причем часть раненных при Смоленске уже могли участвовать в Бородинском бою, и некоторые раненые 7 сентября вскоре вернулись в строй! Безусловно, был еще ряд менее крупных боев (особенно на флангах): но совершенно очевидна несоразмерность сопоставления вреда от боевых действий с ущербом от природных факторов. Именно по этой причине я убежден, что мы должны заново произвести расчеты и дать совершенно новые логические оценки потерям французской армии – и степени участия в этих потерях войск противника. Так или иначе, весной 1813 года у Наполеона была новая армия, которая нанесла очередные серьезные поражения силам Шестой антифранцузской коалиции.

Урон разных национальных контингентов практически напрямую соотносится с климатическими параметрами: больше всего пострадали привыкшие к теплу итальянцы.[1642]1642
  Замойский А. Указ. соч., с. 276.


[Закрыть] А совсем южные их представители – неаполитанцы – понесли самые печальные потери: они вошли в Литву лишь в последние дни войны, ни в каких боях и стычках не участвовали, но либо сразу погибли от обморожений, либо лишились пальцев на руках и ногах (мороз тогда достигал уже 37,5 градусов по Цельсию!).[1643]1643
  Там же, с. 259.


[Закрыть] Польский генерал Д. Хлаповский предоставляет нам точнейшие и подробные данные по своему полку, потери которого (учитывая обстоятельства зимней кампании) были незначительны: «Отправляясь в поход, полк наш перешел Неман в числе 915 всадников. При этом мы дали кадры для литовской армии, для эскадрона охотников, который формировали в Данциге, и, кроме того, из Москвы от нашего полка отправлены три капитана для формирования трех новых кавалерийских полков… Не считая всей этой убыли, полк наш при обратном переходе через Неман имел, однако, 482 всадника…»[1644]1644
  Военский К. Указ. соч., с. 89.


[Закрыть] Подчеркну: здесь речь идет не о всей армии Наполеона, а лишь об одном из сотен полков (пусть и пострадавшем менее прочих, так как полякам был более привычен холодный климат). Да, другие части понесли более значительные потери, но отнюдь не были «уничтожены», как «свистят» рупоры российских пропагандистов. Так, полк голландских «красных улан» по перекличке 3 января 1813 г. насчитывал 370 человек. Это немало, учитывая, что изначально по спискам числилось 1 109 чел.,[1645]1645
  Замойский А. Указ. соч., с. 276.


[Закрыть] а мы точно знаем, что значительные, если не основные потери были понесены отставшими по болезни (позже многие вернулись).

К.Б. Жучков отмечает, что в конце 1812 года «огромная часть французской армии оставалась целой и невредимой, в том числе и на территории России».[1646]1646
  Жучков К.Б. Указ. соч., с. 12.


[Закрыть] Речь идет, прежде всего, о фланговых корпусах. Тот же автор напоминает об интересном источнике, опубликованном в Российской империи еще в 1912 году – о реквизиторских записках на продовольствие войск Великой армии в декабре. Многие части миновали Вильно, шли окольными путями и избежали больших потерь. К примеру, такое мелкое соединение, как бригада (14-я бригада легкой вюртембергской кавалерии), получила фураж на 60 офицерских и солдатских лошадей.[1647]1647
  Там же, с. 117.


[Закрыть] Но на этом этапе кампании данные перекличек не стоит воспринимать как итоговые. Многие солдаты отстали или бежали из плена, и долго шли окольными путями поодиночке (нам известно, что на территории Литвы местные жители давали им пристанище и укрывали от русских).

Как мы помним из главы, посвященной началу кампании, всего по «идеальным» спискам в армии Наполеона числилось 528 тыс. человек, а если принять во внимание авторитетное мнение генералов-участников, которые признавали, что данные их официальных ведомостей перед войной были завышены – то примерно 445 тыс. армейцев. По логике событий и расчетов, из первой цифры (чтобы не вызывать нервических припадков псевдопатриотов, возьмем максимальную) 120 000 чел., собравшихся за Неманом;[1648]1648
  Замойский А. Указ. соч., с. 274. А.И. Попов вслед за серьезным исследователем Ф. Ребулем называет цифру в 64 000 (центральная группировка, 7-я дивизия 10-го армейского корпуса, части корпуса генерала Ж.-Л.-Э. Рейнье, польские отряды, действовавшие на Буге и некоторые другие части), собравшихся за Неманом (Попов А.И. Великая армия в России. Погоня за миражом. Самара, 2002, с. 308). К ним следует прибавить около 50 тыс. чел. австрийцев (боевые потери корпуса К.Ф. Шварценберга известны точно – 6 313 чел.: Попов А.И. Указ. соч., с. 325) и пруссаков, а также группы солдат, долго возвращавшихся окольными путями. Известный польский специалист по теме 1812 года и Великой армии М. Кукель говорит о 100 000 вышедших из России армейцах Наполеона (Там же, с. 309).


[Закрыть] около 110 000 пленных; примерно 30 тыс. чел. (по оценке А. Замойского), благополучно вышедших в начале кампании по болезни или в командировку для формирования новых частей, и около 50 тысяч, дезертировавших в первые дни войны (также приблизительная оценка историка А. Замойского).[1649]1649
  Там же.


[Закрыть] Кроме того, надо помнить о многих солдатах, которые еще долго возвращались окольными дорогами поодиночке. Таким образом, исходя из максимальной и завышенной численности армии Наполеона перед вторжением и из числа, перешедших границу обратно, летальные потери могут исчисляться примерно в 218 тыс. человек (при более реальном исходном показателе – 135 тыс. чел.). Возможен и другой алгоритм вычисления потерь: путем сложения урона в каждом конкретном сражении или стычке. Проведя подобный анализ, итоговая цифра оказывается значительно меньшей (зато более сообразуется с итогом расчета от реального числа армии вторжения), однако, идя таким путем, сложно учесть все (даже мельчайшие) перестрелки и авангардные препирательства, смертность от эпидемий и, наоборот, тех, кто выздоровел после ранений и инфекций, вернулся в строй – и нередко даже прожил еще много десятилетий. Очевидно, мы никогда не узнаем абсолютно точной цифры, хотя исследование в этом направлении необходимо продолжить. Тем не менее именно означенные выше расчеты пока наиболее логично и достоверно отражают потери Великой армии в войне 1812 года: и они в разы меньше потерь обороняющейся русской стороны (впрочем, для России – это обычная историческая практика).[1650]1650
  Отмечу, что уже позднее от болезней и негуманного отношения в плену погибли еще несколько десятков тысяч солдат (подобное может увеличить наибольшую из вышеназванных цифр до примерно 250–270 тыс. чел.), но это уже другая тема.


[Закрыть] Так или иначе, вскоре Наполеон во главе новой армии нанесет очередные поражения русским при Лютцене и Бауцене.

Сравним теперь мои расчеты с представлениями по данному вопросу современников-участников событий. К примеру, военный писатель, находящийся в ставке М.И. Кутузова – Роберт Вильсон – внимательно изучал все показания пленных, отбитые рапорты и сам мог видеть армию противника в походе. В письме жене от 1 декабря он оценивает войска Наполеона в 115 000, добавляя к ним 30 000 «у Ожеро» и 8 000 «польских резервов» (а всего 153 000).[1651]1651
  Вильсон Р.-Т. Указ. соч., с. 230.


[Закрыть] Тот же Р. Вильсон сообщает, что «по оценке русских, неприятель потерял в сражениях 125 тыс. человек… а сто тысяч погибли от холода, болезней и голода. …Сии цифры в целом не дают никакого повода для сомнений касательно достоверности».[1652]1652
  Суданов Г. 1812. Всё было не так! М., 2012, с. 361.


[Закрыть] То есть даже хвастливые россказни в русском штабе (хвастливые, но все же не такие лживые, как официозные реляции) говорят о 225 тысячах: это просто удивительно близко к цифре, высчитанной выше (218 тыс. чел.). Таким образом, в самом 1812 году в обсуждениях участников конфликта с русской стороны ни о каких «600 000 потерь Наполеона» речи не шло.

Уже упомянутый мной английский автор Дж. Робертсон в 1815 г. определял потери Наполеона следующим образом: «Французов и союзников убито, до смерти замерзло, ранено и т. д. – 85 000. Их же выведено из строя – 115 000».[1653]1653
  Robertson J.W. Op. cit., p. 497.


[Закрыть] Кстати, тот же автор определял потери Великой армии в Бородинском сражении весьма близко к истине – «около 20 000».[1654]1654
  Ibid, p. 482.


[Закрыть] Интересно, что знаменитый советский демограф, доктор экономических наук, автор капитального труда «История военных потерь», Борис Цезаревич Урланис (1906–1981), указывает цифру погибших служащих армии Наполеона всего в 100–112 тыс. человек.[1655]1655
  Урланис Б.Ц. История военных потерь. С.-Пб., с. 77–79.


[Закрыть] И следует упомянуть, что он, к сожалению, для определения потерь в Бородинском сражении пользовался фальшивкой, напечатанной Ф.В. Ростопчиным (которая увеличивает потери французов вдвое!).

Современный французский историк, специалист по наполеоновской эре, Т. Ленц (1959 г. р.), полагает, что в 1812 г. летальные потери армии Наполеона составили 200 тыс. чел.[1656]1656
  Расчеты Т. Ленца: Lentz T. Nouvelle histoire du Premier Empire: L'effondrement du système napoléonien 1810–1814. P., 2004, p. 376–377.


[Закрыть] Косвенным, но категорически показательным подтверждением того, что французская армия не была уничтожена в России, что даже и потери ее не были велики, служит и следующий факт, о котором почему-то не упоминают мои коллеги. Императорским декретом (хранится в Bibliothèque Nationale de France) от 12 августа 1857 года Наполеон III учредил Медаль Святой Елены (Médaille de Sainte-Hélène), которой награждались армейцы, служившие во время войн революции и Первой империи (с 1792 по 1815 гг.). Так вот: даже при неразвитости медицины и спустя долгие десятилетия после означенных событий было награждено (все документы именные и они сохранились) не менее 360 000 военнослужащих! Только лишь в одной моей частной коллекции имеется три экземпляра данной медали. Подробности, связанные с данной наградой, любой желающий может получить в постоянной экспозиции парижского Национального музея ордена Почетного легиона.

VI

Вернемся к хронологии событий. Обратимся теперь к штабу русских и снова процитируем проницательного наблюдателя (Николая Тургенева): «Тогда к армии прибыл император. Фельдмаршал Кутузов, в течение всей жизни бывший дальновидным придворным, как говорят, вышел из этой роли, когда его провозгласили спасителем отечества».[1657]1657
  Тургенев Н. Указ. соч., с. 26.


[Закрыть] Нет, «кофейник Зубова» не перестал льстить монарху, просто больше всего М.И. Кутузов сейчас боялся снова получить профессиональную «пощечину» от Наполеона в открытом и честном бою (как под Аустерлицем и в Бородинском сражении): он всеми силами жаждал сохранить случайно приобретенный имидж успешного (благодаря пространству и зиме) генерала. При личной встрече М.И. Кутузов попытался вкрадчиво воспользоваться обещанием, данным царем народу в известном манифесте начала кампании: «Ваш обет исполнен, ни одного вооруженного неприятеля не осталось на русской земле. Теперь остается исполнить и вторую половину обета: положить оружие».[1658]1658
  Шильдер Н.К. Указ. соч., с. 137.


[Закрыть]

Но надежда на честь царя с отцеубийственным прошлым и аракчеевским будущим, на его здравый смысл была смехотворна – агрессия и зависть к гению пожирали Александра: и он решил на костях русских солдат продолжить экспансию. А чтобы «светлейший» не надоедал, царь подарил ему собственный портрет, украшенный бриллиантами, золотую шпагу с алмазами, «гирляндой лавра из изумруда» – и тоже с бриллиантами ценою 25 тыс. рублей. Но щепетильный и капризный «сатир» из XVIII века Михаил Илларионович лишь посетовал: «драгоценные камни слишком малы».[1659]1659
  Троицкий Н.А. Указ соч., с. 325.


[Закрыть] Так к хитро полученным деньгам за проигранное Бородино добавились еще и бриллианты «за зиму»… Но Кутузов продолжал активно ворчать: «Самое легкое дело – идти теперь за Эльбу, но как воротимся? С рылом в крови!»[1660]1660
  Шильдер Н.К. Указ соч., с. 142.


[Закрыть] Да, интересно отзывался о лице (своей армии —?) «светлейший князь»: «рыло»… В то же время подобные подарки от царя генералу, которого он терпеть не мог и постоянно порывался уволить, наводят на мысль о том, что они были показухой, готовящей и прикрывающий нечто важное и весьма нелицеприятное. Однако об этом чуть позже.

Знаменитый историк, большой знаток эпохи 1812 года, автор фундаментального труда-биографии Александра, опубликовавший впервые многие документы того периода, великий князь Николай Михайлович, подытоживая высказывания российских участников событий 1812 г. – противников перехода границы и продолжения войны, сделал однозначный вывод: «Будущее показало весьма скоро, что такое мнение имело свои основания, и что России последующие войны принесли мало пользы, а скорее даже вред».[1661]1661
  Николай Михайлович, вел. кн. Император Александр I: Опыт исторического исследования. М., 1999, с. 110.


[Закрыть] Но царь все же приказал перейти границу, оккупировать герцогство Варшавское и продолжить войну: он выполнял планируемое еще в 1810–1811 гг.: если бы Наполеон не выиграл дипломатическую войну перед 1812 г., если бы не постарался нанести агрессору упреждающий удар летом 1812 г., то оккупация польских земель и события 1813–1814 гг. могли бы произойти двумя годами раньше. Если бы Александр не переходил границу, то даже спровоцированная им война могла при должной пропаганде и уничтожении документов (чем, кстати, активно занимались не только Александр и его респонденты, но и несколько позднее Николай I) сойти за оборонительную, но русский монарх продолжил гнать орду своих рабов для новых амбициозных предприятий. Его задачей была агрессия, интервенция во Францию, количество погибших русских правителя не беспокоило. Россия уже была измучена постоянными внеплановыми рекрутскими наборами перед войной, но Александр провозглашает 83-й рекрутский набор! Зачем? За что?

Таким образом, кампания не прерывается: то, что мы привыкли называть «войной 1812 года», со стратегической точки зрения, по факту и по официальным документам российского правительства (!) продолжилось до разгрома русских и перемирия в июне 1813 г. Подчеркну: во всех российских документах военных канцелярий о служебном и наградном делопроизводстве военные события 1812–1814 гг. считались единым целым! Одна из типичных формулировок: «За французскую кампанию 1812–1814 гг.».[1662]1662
  К примеру, см.: РГВИА. Ф. 103. Оп. 208 в. Св. 48. Д. 2(9) и др.


[Закрыть] То есть война против Франции, с точки зрения российских документов, началась в 1812 г. и на территории России! И никакой «Отечественной» войны, никакого подобного понятия в документах не существовало (до того времени, пока Николай Первый не прикажет создать этот «патриотический» миф). 1 января 1816 г. был опубликован Высочайший манифест «Об благополучном окончании войны с французами». Исходя из этого источника, все бои и прочие действия 1812–1815 гг. также подавались, как непрерывное и однородное явление. Чтобы устранить неясности в наградных документах, великий князь Константин Павлович (тогда – Генерал-инспектор кавалерии) 17 июля 1822 г. приказал: «считать войну с французами в три кампании: кто был в 1812, 1813 и 1814 годов, а четвертую – 1815 годом».[1663]1663
  Одна война – четыре кампании. // Родина, 2002, № 8, с. 70.


[Закрыть] В августе 1823 г. вышел приказ Генерального штаба «О показании кампаний в формулярных списках». В нем «война 1812–1814 гг.» подразделялась на шесть «кампаний»: летнюю – с 12 июня по 1 октября 1812 г. (по старому стилю), зимнюю – с 1 октября 1812 г. по 1 января 1813 г. и весеннюю – с 1 января до заключения перемирия и т. д.[1664]1664
  Полное собрание законов Российской империи с 1649 г. СПб., 1830, т. 38, № 29 432.


[Закрыть] И снова ни о какой «Отечественной» войне ни слухом, ни духом.

Но вернемся на фронт. К декабрю 1812 г. русская армия была фактически уничтожена частью в сражениях с Наполеоном, но не менее того – морозами и отсутствием налаженной доставки продовольствия и зимней одежды (кроме всего прочего, подобная катастрофа свидетельствует: русское правительство заранее не готовило глубокое отступление войск, все происходило хаотично, поэтому тыл был не подготовлен). Участник событий Николай Тургенев свидетельствует: «Когда русская армия пересекла границу Германии, она была так малочисленна, что при первом смотре, который император произвел в присутствии прусского короля в Калише, едва достигала 15 000 человек».[1665]1665
  Тургенев Н. Россия и русские. М., 2001, с. 27.


[Закрыть] И это из более 120 тысяч (не считая ополченцев, 10 тысяч подкреплений и присоединившихся с флангов частей), выведенных М.И. Кутузовым из Тарутинского лагеря![1666]1666
  Троицкий Н.А. Указ. соч., с. 322.


[Закрыть] Во время кампании головная группировка русских получала постоянные подкрепления (многие десятки тысяч со времени начала войны), но в «умелых руках» российских генералов они почти сразу выводились из строя, таяли.[1667]1667
  Подробнее о резервах и пополнениях: Шведов С.В. Комплектование, численность и потери русской армии в 1812 г. // История СССР, 1987, № 4, с. 138–139 и др.


[Закрыть] Из Млева в доверительном письме Френсису-Питеру Верри уже известный нам Р. Вильсон писал 1 февраля 1813 г.: «Погода все еще страшно холодная – 25° мороза. От русской армии почти ничего не осталось…»[1668]1668
  Вильсон Р.-Т. Указ. соч., с. 244.


[Закрыть] Еще в декабрьских рапортах Кутузов буквально молил царя остановиться, дать армии отдых (а в предшествующих посланиях стращал ужасным положением войск): «…ибо, если продолжить дальнейшее наступательное движение, подвергнется она в непродолжительном времени совершенному уничтожению».[1669]1669
  М.И. Кутузов. Сборник документов… с. 495, 502, 582.


[Закрыть]

Итак, подлинные документы русского командования свидетельствуют, что не французская, а именно русская армия была «уничтожена» (и вскоре могла оказаться «уничтожена совершенно»). В другом рапорте фельдмаршала Александру I звучал малоприятный намек: «Главная армия пришла в такое состояние, что слабость ее в числе людей должно утаивать не только от неприятеля, но и от своих чиновников, в армии служащих».[1670]1670
  Там же, с. 551.


[Закрыть]

Понимали ли русские офицеры и генералы, что они не имеют права на те лавры, которыми их обвешивала шутовская пропаганда и лубочные картинки для низших сословий и подонков общества? Контекст-анализ первоисточников – большого корпуса личных писем, дневников и прочих документов эпохи дает четкий ответ: да, русские военные понимали, что их заслуг в обратном походе Наполеона нет. Вот как язвительно отзывался о том сам «герой» подобной макулатуры – Николай Николаевич Раевский: «Из меня сделали римлянина… из Милорадовича – великого человека, из Витгенштейна – спасителя отечества, из Кутузова – Фабия. Я не римлянин, но зато и эти господа – не великие птицы».[1671]1671
  Батюшков К.Н. Опыты в стихах и прозе. М., 1978, с. 413.


[Закрыть] Тот же Н.Н. Раевский признавался жене Софье Алексеевне (письмо от 25 декабря 1812 г.): «Раздают много наград, но лишь некоторые даются не случайно… Кутузов, князь Смоленский, грубо солгал о наших последних делах. Он приписал их себе и получил Георгиевскую ленту…»[1672]1672
  1812–1814: Секретная переписка генерала П.И. Багратиона… с. 236.


[Закрыть] Что можно сказать об армии, где генералы презирают главнокомандующего и смеются над собой и друг другом?

Флигель-адъютант полковник А.А. Закревский был еще более категоричен и не стеснялся оскорблять М.И. Кутузова: «Надели на Старую Камбалу Георгия 1-го класса. Если спросите, за что, то ответа от меня не дождетесь».[1673]1673
  Троицкий Н.А. Указ. соч., с. 327.


[Закрыть] Гвардейский полковник и поэт С.Н. Марин (1776–1813), которого в эпоху Тильзита Александр I посылал с депешей к самому Наполеону, негодует: «За одного порядочного производятся пять дрянных, чему все свидетели».[1674]1674
  Марин С.Н. Милонов М.В. Стихотворения. Драматические произведения, сцены и отрывки. Письма. Воронеж, 1983, с. 147.


[Закрыть] Генерал А.М. Римский-Корсаков (1753–1840) жалуется в письме министру внутренних дел О.П. Козодавлеву (1753–1819): «Интриг – пропасть, иному переложили награды, а другому не домерили».[1675]1675
  Троицкий Н.А. Указ. соч., с. 327.


[Закрыть]

Еще ранее (в конце сентября) Ф.В. Ростопчин в письме жене так описывал атмосферу в армии и в штабе: «Всеобщий беспорядок таков, что в присутствии генералов солдаты грабят дома несчастных крестьян; на 50 верст по всей округе все разорено; невозможно вообразить повседневно совершающиеся ужасы. Интриги генералов процветают: старый Беннигсен хочет заменить Кутузова; Барклай советовал оставить Москву, чтобы забыли, как он сдал Смоленск; говорит, что надо сохранить армию, но зачем она нужна, если и без того уже все разваливается?»[1676]1676
  Нарышкина Н. Указ. соч., с. 192.


[Закрыть] М.Б. Барклай де Толли был предельно откровенен в письме к жене Агнете-Хелене (13 октября): «Если бы я был моложе и в силу своего воспитания предавал бы меньше значения благородству, верности и честности, то оба старца (М.И. Кутузов и начальник главного штаба Л.Л. Беннигсен – прим. мое, Е.П.), которые командуют первой армией, стали бы для меня образцом для подражания».[1677]1677
  Родина, 2012, № 6, с. 52.


[Закрыть] Тот же генерал называл окружение царя Александра «змеиным отродьем», а М.И. Кутузова «стариком-интриганом».[1678]1678
  Там же, с. 53.


[Закрыть] Учитывая общее несвободное состояние общества России и желание многих делать карьеру, поражает, что до нас дошло столько источников со смелыми тезисами.

Выросший среди участников войны 1812 г., слушавший множество бытовых разговоров о тех событиях, Л.Н. Толстой не мог не знать о вышеизложенном. Современный исследователь С.А. Экштут (1954 г. р.) резюмирует: «Толстой описывает ничтожество русских военачальников, лишь случайно способных действовать удачно, но умеющих составлять победные реляции».[1679]1679
  Экштут С. Страсти по мыльному пузырю. // Родина, 2002, № 8, с. 125.


[Закрыть] В позднейших своих мемуарах дочь Ф.В. Ростопчина Наталия резюмирует: русских генералов «никак нельзя было поставить в один ряд с Наполеоном».[1680]1680
  Нарышкина Н. Указ. соч., с. 139.


[Закрыть] Сам царь прекрасно понимал, что его генералы бездарны и ничего не заслуживают, но ему нужны были «герои» для создания из них собственной свиты и для пропаганды мнимых военных успехов. Александр постоянно называл «Бога» как благодетеля – и ему же посвящал свои манифесты и слоганы на памятных медалях («Не нам, не нам, а имени Твоему»). Только в начале 1814 г. стали раздавать медаль «в память 1812 года». На лицевой стороне ее изображалось «всевидящее око», а на обороте – прямая четырехстрочная надпись из Псалтыри «НЕ НАМЪ НЕ НАМЪ А ИМЕНИ ТВОЕМУ» (Пс. 113:9).[1681]1681
  Майоров В.В. «Не нам, не нам, а имени твоему». // Военно-исторический журнал, 2004, № 1, с. 60–61.


[Закрыть] Отмечу, что православный монарх был падок на все «блестящее», модное и западное: всевидящее око (или лучезарная дельта) – это известный масонский символ, символизирующий Великого архитектора вселенной, наблюдающего за трудами «вольных каменщиков» (изображение глаза в треугольнике). Первое публичное и открытое упоминание дельты в качестве масонского символа, по всей видимости, появилось в 1772 г. в работе Уильяма Престона (1742–1818) «Иллюстрации масонства». Понятное дело, что неграмотные русские солдаты и ополченцы не могли и близко понимать, что за отрезанный от целого лица глаз делает в треугольном отсеке, но все это было больше монаршей забавой (как и сам конфликт), чем желанием диалога с подданными рабами.

В подобных религиозных аллюзиях проявлялось одновременно и прогрессирующее психическое расстройство монарха, и радостное удивление от того, что крестьянство не успело подняться полностью и победить в гражданской войне. Кроме того, все время кампании 1812 года над Александром висел Damoclis gladius (Дамоклов меч) государственного переворота: непопулярного монарха могли просто-напросто убить, как убили его отца. Счет на случайности любого свойства шел на дни. Я процитирую важное и показательное письмо Ф.В. Ростопчина жене от 21 сентября: «Я посылаю… г-на Вороненко, чтобы он доставил императору весьма важное донесение. Если не принять нужных мер, он просто перестанет царствовать…»[1682]1682
  Нарышкина Н. Указ. соч., с. 192.


[Закрыть]

Но основной посыл вышеназванных религиозных тезисов царя: знание того, что русская армия и ее генералы не сильно причастны к возвращению Наполеона во Францию. Со временем, когда реальные участники событий умерли, истина была окончательно забыта – и уступила место мифам лубочных реляций и официозным баснословным сочинениям.

Однако имя полубога для Александра и истинного его советника, которому он доверял, которого он слушал больше всех своих генералов, мои коллеги-историки обычно или не знают, или скрывают. Тем не менее им являлся наполеоновский маршал, а ныне приглашенный в Швецию в качестве кронпринца Ж.-Б.Ж. Бернадот (1763–1844): предатель, который из зависти к славе гениального коллеги и начальника (Наполеона) уже весной 1812 года заключил с Россией оборонительный и наступательный союз – и, что еще важнее, курировал в постоянной переписке с царем настроение и поступки последнего! Замечу, что шведы пригласили французского маршала стать кронпринцем (именно он реально управлял делами при недееспособном короле) из желания угодить Наполеону. Именно обладатель непомерно большого носа и не меньшего тщеславия Ж.-Б. Бернадот всячески настаивал не заключать мир с Наполеоном, отводить русскую армию куда угодно вглубь страны[1683]1683
  Григорьев Б.Н. Бернадот. М., 2013, с. 255–256. Детальные биографии Ж.-Б. Бернадота: Palmer A. Bernadotte: Napoleon's Marshal, Sweden's King. L., 1990; Barton, Sir Dunbar Plunket. The Amazing Career of Bernadotte 1763–1844. Boston, 1930.


[Закрыть] (человеку, предавшему собственную родину, было уж точно плевать на гибель сотен тысяч жизней на чужой родине).

Когда в русском штабе была паника, когда приходилось срочно менять наступательные планы на бегство в устроенный запасным вариантом Дрисский лагерь (а что дальше, куда дальше?), уже в первые дни войны – 27 июня 1812 г. – Ж.-Б. Бернадот пишет русскому царю: «Наполеон чувствует привычную уверенность, когда речь идет о сражениях с участием целых армий, но, если Ваше Величество будет манипулировать своими силами, если вы не вступите в генеральное сражение, сводя действия к перемещениям и промежуточным схваткам…»[1684]1684
  Базен К. Бернадот: гасконский кадет на шведском троне. М., 2014, с. 166.


[Закрыть] И далее в том же духе – советы отступать и затягивать.

Именно Ж.-Б. Бернадот весь 1812 год был сильной и активной подпоркой шатких нервов трусливой «Луизы». Возможно, если бы не настойчивость французского ренегата, даже больной собственной манией войны царь в самые критические дни кампании внял бы уговорам матери, брата Константина и канцлера Н.П. Румянцева – и заключил бы мир с захватившим Москву Наполеоном. Итак, приматы неизменны – всем руководила зависть: средних талантов гасконец и совершенно бездарный русский царь неплохо спелись. За оказанные интеллектуально-подлые услуги, за консультацию по плану ведения войны, 30 августа 1812 г. царь наградил бывшего маршала Франции уже не раз упоминавшимся в данной монографии орденом Святого Андрея Первозванного.[1685]1685
  Об этом подробнее: Карабанов П.Ф. Списки замечательных лиц русских. М.: Унив. тип., 1860.


[Закрыть] Таким образом, этот «святой» украшал в 1812 году грудь «антихриста»-Наполеона и его предателя Ж.-Б. Бернадота: при этом еще 20 октября 1810 г. атеист Ж.-Б. Бернадот официально перешел из католической веры в лютеранство (что было условием, формальностью для получения титула кронпринца Швеции). Когда же после смерти его тело начали омывать и бальзамировать, то обнаружили сделанную в молодости татуировку, которую он так и не сумел удалить: по одной версии там было написано «Смерть королям и тиранам!», по другой – «Да здравствует республика». Позор предательства остался столь же несмываемым.

Но за качественное предательство одного «святого» на шею мало: действия Бернадота против своего бывшего начальника (Наполеона) были щедро и тайно оплачены англичанами. Послушаем автора посвященной Бернадоту монографии – Б.Н. Григорьева: «Как же развивались в это время дипломатические отношения с Лондоном? …Швеция с открытым забралом вновь предложила Англии подписать мирное соглашение и заключить союз против Франции. В ответ на это Стокгольм хотел бы получить – ни много ни мало – английские субсидии для своей армии, военную и дипломатическую поддержку в приобретении Норвегии и Зеландии (!!!)…»[1686]1686
  Григорьев Б.Н. Указ. соч., с. 251.


[Закрыть] Затем Б.Н. Григорьев описывает переговоры британского представителя с доверенным лицом Бернадота. В числе прочего последний испрашивал: «…нельзя ли будет из английских субсидий, предусмотренных на содержание шведской армии, выделить по 8–10 тысяч фунтов в месяц на личные расходы наследного принца, но таким образом, чтобы не указывать их в тексте договора?

Вероятно, у Каслри, читавшего депешу Торнтона (упомянутый британский переговорщик – прим. мое, Е.П.), при этих словах поднялись брови, а на губах появилась ироничная улыбка. С подобными делами английской дипломатии приходилось сталкиваться постоянно, но чтобы подачку просил правитель чужой страны, показалось ему довольно странным. Однако англичане не такие люди, чтобы экономить на мелочах там, где расходы могут окупиться сторицей. Средства на «поддержание штанов» шведского наследного принца из секретного фонда стали выплачиваться незамедлительно. Шведский историк К.А. Стрёмбэк, выпустивший в 1885 году сборник дипломатических документов под псевдонимом «Сцевола», приводит в нем текст сообщений Торнтона о выдаче денег Карлу Юхану и его расписок в их получении. Судя по всему, деньги из секретного английского фонда стали поступать с апреля – мая 1812 года, а последняя выдача состоялась в феврале 1813 года. Всего Карл Юхан получил от англичан около 60 тысяч фунтов стерлингов».[1687]1687
  Там же, с. 252.


[Закрыть]

Все это как раз укладывается в сроки войны 1812 года. И снова русскими, фактически, руководил иностранный генерал. Переписка же самих российских военных подчас просто коробит признанием собственной никчемности. Тот же Н.Н. Раевский сообщает в письме (естественно, по-французски) к своей супруге (кстати, внучке М.В. Ломоносова) от 14 июля 1813 г.: «Вчера Император и все министры вновь проехали Нимшт, возвращаясь после свидания с Бернадотом».[1688]1688
  1812–1814: Секретная переписка генерала П.И. Багратиона… с. 238.


[Закрыть] И затем продолжает (в одном письме речь идет о хронике событий за несколько дней): «Позавчера Император проезжал здесь для свидания с наследным принцем Шведским… Надо надеяться на хороший результат, поскольку Бернадот – человек талантливый, быть может, он откроет глаза Императору на нашу глупость и даст хорошие советы».[1689]1689
  Там же.


[Закрыть] Прекрасно! Русские генералы перешли границу, а что делать дальше, как воевать с Наполеоном, не знают, ждут совета от «талантливого» предателя Наполеона.

Кстати, для сведения почтенной моей аудитории я должен объяснить, почему шведам пришлось искать короля. Дело в том, что имеющийся у них король – Карл XIII (1748–1818) впал в слабоумие и был неспособен править.[1690]1690
  Подробнее о Карле XIII и его семье: Findeisen J-P. Die Schwedische Monarchie – Von den Vikingerherrschern zu den modernen Monarchen. Band 2: 1612 bis heute. Kiel, 2010.


[Закрыть] Причем ждал он королевский титул долго – и когда наконец получил его (5 июня 1809 г.), то был уже невменяем. Стоит подчеркнуть, что проблемы с психикой у него отмечались и ранее: например, он имел пристрастие к оккультизму и сватался к внучке Екатерины II. Данный слабоумный, как и царь Александр I, принадлежал к Гольштейн-Готторпской династии – и был женат на собственной кузине Гедвиге Елизавете Шарлотте Гольштейн-Готторпской (1759–1818), от этого близкородственного брака произошли на свет двое детей, умершие во младенчестве: Ловиза Гедвига (02.07.1797) – мертворожденная; Карл Адольф (04.07.1798 – 10.07.1798) – умер, прожив всего неделю (в ту пору с религией было куда лучше, чем с медициной…). В итоге невменяемый король усыновил маршала Наполеона. Настоящим же отцом Ж.-Б. Бернадота был юрист Анри Бернадот (1711–1780) и француженка Жанна де Сен-Венсан (1728–1809).

Вообще же стоит задуматься: в 1812 году Наполеону противостояло отнюдь не только некое аморфное понятие «Россия» или конкретные русские генералы. Кампания 1812 г. – была антифранцузской коалицией, где испанские повстанцы и английская армия воевали в тылу Наполеона; действовал первый в своем роде «ленд-лиз»; при русской армии находился и вполне мог консультировать выдающийся прусский военный аналитик К. фон Клаузевиц; царь Александр постоянно получал советы и рекомендации от бывшего маршала Наполеона Бернадота. Русские учились по книгам наполеоновского офицера А.-А. Жомини (а уже в 1813 г. этот швейцарец перейдет на русскую службу, обидевшись на маршала Л.А. Бертье за медленное продвижение по службе). Перед войной российская армия была реформирована по французскому образцу. Русский штаб был переполнен иностранцами. К примеру, начальником главного штаба 2-й Западной армии (П.И. Багратиона) был французский эмигрант – виконт Гийом Эммануэль Гиньяр де Сен-При. Таким образом, в 1812 г. на территории России сражались как бы две Франции. И это была война отнюдь не за интересы русских. От нее и выиграли только пруссаки и французские эмигранты (также через некоторое время на крови русских было потешено больное самолюбие немца по крови – царя Александра).

И тем не менее, как мы уже успели удостовериться, русские генералы терпели постоянные неудачи и были биты даже, казалось бы, в самых выгодных для них ситуациях и оказиях. Единственное, в чем они, наконец, снискали успех – это (после перехода Немана) крупный шопинг в Европе. Участник вторжения и оккупации русской армией Герцогства Варшавского и Пруссии Н.Н. Раевский (кстати, предки этого «исконно» русского генерала были из польского рода) докладывал жене в начале апреля 1813 г.: «Мой корпус и другие полки стоят под Модлином, который не сдается. …Сейчас не сражаются, продвигаются без боя, я хочу использовать это, так сказать мирное время, чтобы взглянуть на страну. Может быть, даже попрошусь поехать на воды, от них буду недалеко, как вы знаете. …Вы хотите знать, может быть, что я здесь делал. Я был в лавках, издержал 25 # (вероятно, речь идет о червонцах: о русской золотой монете достоинством в 3 рубля – прим. мое, Е.П.) на ситец, который очень мил, но чрезвычайно дорог, тафту и нитки для блондов (кружева из шелка – прим. мое, Е.П.). Я заказал дюжину башмаков (сбылась мечта Раевского – прим. мое, Е.П.), и все вам пришлю с курьером, которого отправлю из Дрездена.