Текст книги "Тюрьма глухаря"

Глава 6. Кто-то взломал мой сейф, или Кто у нас сегодня был?

Вадим Приходько вернулся из офиса раньше обычного, выпил традиционную чашку бодрящего кофе и направился в кабинет. Трудно было сказать, что именно заставило его открыть сейф именно сегодня (вроде бы и нужды особой для этого не было, бывало, что не заглядывал в него целыми неделями), но когда он распахнул дверцу, то, к немалому своему удивлению, обнаружил, что из коробочки пропали бриллианты и брошь работы Фаберже. Всмотревшись, увидел, что задняя стенка сейфа просверлена и закрыта заглушкой. На одной из полок лежал небольшой конверт, видно, просунутый в дыру. Открыв его, он вытащил белую бумагу и в злобе порвал ее на несколько частей.

Поначалу Приходько хотел сделать вид, что ничего не произошло. Но, взвесив, решил, что следует обратиться в полицию, так будет правильнее. Он честный бизнесмен, и ему нечего скрывать. Пускай полиция сама разберется с правонарушителем. Отрабатывает казенный хлебушек!

– Макар! – громко позвал Приходько.

– Да, Вадим Петрович, – тотчас появился охранник. По интонациям Приходько он уже догадался, что случилось нечто серьезное.

– Кто у нас был сегодня?

– Никого, – уверенно ответил Макар. – Если кто-то приходит, я вам незамедлительно докладываю.

– Вот как? Интересно… Тогда кто же взломал мой сейф?

– Какой еще сейф? – ошарашенно спросил охранник.

– Тот самый, что находится в моем кабинете!

– Этого не может быть, – побледнел Макар.

– Не может, говоришь, – усмехнулся Вадим Петрович, – тогда посмотри сюда.

Макар заглянул в сейф и невольно сглотнул, увидев аккуратно сложенные папки, на которых неряшливо валялась колючая металлическая стружка от просверленного сейфа. Белая кирпичная крошка мукой рассыпана по всему дну, а на противоположной бронированной стороне стенки сейфа некрасивыми рваными краями просматривалась дыра.

– И что ты на это скажешь?

– Был электрик… Как только свет пропал, мы сразу связались со станцией, и он приехал. Я еще удивился, что так быстро, подумал, научились все-таки работать. А оно, оказывается, вот что…

– Вызывай полицию. Пусть разбираются.

Поселок Лесной располагался недалеко от города, так что полиция приехала минут через сорок. К воротам подъехали сразу две машины: микроавтобус, на котором было написано «Следственное управление», и бежевый легковой автомобиль «Ситроен». Водитель легковушки нетерпеливо просигналил, давая понять, что время дорого, и, едва не задевая кузовом раздвигающиеся металлические ворота, въехал во двор.

Из «Ситроена» бодро выскочил худощавый сутулый человек и уверенно зашагал в сторону дверей, у которых его уже встречал хозяин дома Вадим Приходько. А из двери микроавтобуса степенно вышли два человека: один был невысокого росточка, склонный к полноте, в руках он держал небольшой чемоданчик, это был эксперт-криминалист, второй, обвешанный фотоаппаратами, среднего роста, с рябым нервным лицом, побритый наголо, – его помощник, техник-криминалист.

– Старший следователь следственного отдела майор Павел Юрьевич Загорский, – представился сутулый хозяину дома.

– Следовало бы сказать, что мне очень приятно и что я несказанно рад вас видеть, но как-то не хочется. День сегодня не тот.

– Понимаю, – погасил улыбку Загорский.

– Меня зовут Вадим Петрович Приходько. Вскрыли мой сейф, пойдемте в дом, взгляните… – И, открыв пошире дверь, пропустил гостей. – Нам на второй этаж, – твердым шагом направился он к лестнице, в полной уверенности, что гости следуют за ним.

Прошли в кабинет, где криминалист-эксперт, понимающе закивав и сразу определив себе объем работы, вытащил из чемодана пластиковые мешочки и несколько кисточек. А техник-криминалист, сняв с груди фотоаппарат, сверкал вспышкой, стараясь запечатлеть, по его мнению, наиболее значимые места.

– Вот он, – показал Приходько на распахнутый сейф. – Я не стал ничего трогать, может, отпечатки какие-нибудь удастся обнаружить или еще что-нибудь значимое. Вам виднее.

– Вы правильно поступили, – сказал майор Загорский, заглядывая в сейф. – А кто к вам заходил? Ведь не ночью же произошло ограбление.

– Не ночью, – вздохнув, вынужден был признать Приходько. – Тут у нас свет отключился, мы позвонили в службу, сообщили об этом. Довольно быстро подъехал электрик. Думаю, именно он и взломал сейф. Макар, подойди сюда, расскажи майору, как все было.

Подошедший охранник выглядел невероятно растерянным.

То, что после этого случая его ждет расчет, он уже не сомневался. А ведь все так красиво начиналось! Два года назад он заступился на стоянке за мужчину на крутой тачке, случайно зацепившей бампером непрезентабельную пошарпанную «Шкоду» (стопроцентная подстава!). Из поцарапанной машины тотчас повылезали трое наэлектризованных пассажиров. Вадима Приходько приняли за обыкновенного терпилу на дорогом автомобиле и тотчас начали прессовать по полной программе, требуя сумму, едва ли не превышающую новую машину. Приходько терпеливо выслушивал нарекания, хотел договориться, но парни оказались столь нахрапистыми, что хотели забрать у него машину в залог. Как раз именно в это время Макар Климов после работы заглянул в свой любимый ресторан, где хотел подбодриться чашечкой кофе. Правый карман куртки оттягивал табельный «макаров», казавшийся всегда после рабочего дня невероятно тяжелым. В уголовном розыске он служил уже третий год, сразу после окончания университета, но вытаскивал табельное оружие только для того, чтобы положить его в сейф. В действительности килограммовый груз ему изрядно мешал – что в кобуре под мышкой, что в кармане куртки – и воспринимался эдакой гантелью, от которой хотелось избавиться.

А еще Макар не любил вмешиваться в конфликты, происходящие за пределами службы. Не разбивают головы друг дружке, и ладно! Но в этот раз события разворачивались стремительно и весьма серьезно: с одного взгляда было понятно, что простым мордобитием дело не ограничится. Проклиная себя за свою сердобольность, он допил чашку кофе и направился прямо в эпицентр конфликта. Его удалось погасить почти сразу же, стоило только засветить рифленую рукоять служебного «макарыча». Парни как-то сразу подрастеряли первоначальный пыл и в знак примирения, выставив вперед ладони, быстро погрузились в потрепанную «Шкоду» и ретировались с места конфликта, гремя пробитым глушителем.

Хозяин престижной иномарки, оказавшийся крупным предпринимателем, тотчас предложил ему место в своей охране, посулив такую зарплату, какая могла бы ввести в смятение генерального директора крупного нефтеперерабатывающего комбината, а он был всего-то обыкновенный опер, не избалованный серьезными деньгами. Так что если и были в душе какие-то сомнения, то они точили его недолго, и к исходу следующих суток он облачился в черный костюм от «Армани», ставший отныне его спецодеждой, а боевой пистолет пришлось поменять на травматический и больше полагаться на свои пудовые кулаки.

За прошедший год Макар успел привыкнуть к безбедной и безалаберной жизни, оценить преимущество лобстеров перед обыкновенными раками. И потом приятно было осознавать, что можешь позволить себе только за один ужин потратить сумму, равную годовому окладу обыкновенного опера, что совершенно не отразится на семейном бюджете. За прошедший год из скромной «Лады» он пересел в шикарный «Лексус», взял кредит на четырехкомнатную квартиру. Были радужные планы на ближайшие десять лет, и вот сейчас будущность представлялась в кромешном тумане. К хорошей жизни привыкаешь быстро, а потеря столь огромной зарплаты будет восприниматься как крушение едва ли не всех жизненных ориентиров. Жаль расставаться с дорогой машиной, да и с костюмом от «Армани» свыкся настолько, что представлял его едва ли не собственной кожей.

Климов невольно съежился под строгим взором хозяина, сразу сделался не только меньше, но даже как-то поуже. Вспыхнувшая фотовспышка осветила лицо охранника, в эту секунду показавшееся еще более растерянным. Сглотнув, Макар заговорил:

– Высокий, почти такого же роста, как и я. В синем рабочем комбинезоне.

– На комбинезоне было что-то написано?

– Да, что-то было, – пожал плечами Климов. – Но разве станешь присматриваться? Обыкновенный работяга, который пришел по звонку, чтобы устранить неисправность. Так чего же его особенно разглядывать?

– Продолжайте.

– Волосы у него были длинные, каштановые. Потом усики небольшие, стриженые, борода коротенькая. Попросил показать комнаты, чтобы оценить, где может быть неисправность. Я показал. Он взял какой-то прибор и стал им по стене водить. Я постоял немного и ушел. Тем более что в смежной комнате не было никаких ценностей. Спросил у этого электрика, когда он закончит. Он ответил, что минут через сорок, хотя закончил значительно быстрее. Когда все было сделано, я его проводил. Он мне даже визитку свою оставил.

– Что за визитка?

Сунув руку в карман, Климов вытащил плотный кусок бумаги:

– Вот она. Возьмите…

Майор Загорский бережно взял визитку за самый край, осмотрел ее со всех сторон – на лицевой стороне было написано, что визитка принадлежит некоему Козлову Василию Глебовичу, электрику-профессионалу, с указанием адреса организации. На противоположной стороне тот же самый текст на английском. Взломщик не без юмора, неужели он всерьез полагает, что за заказами к нему будет обращаться английский посол? Передал визитку технику-криминалисту, который тотчас поместил ее в пластиковый пакетик.

Вытащив телефон, Загорский нажал кнопку:

– Валера, сделай для меня вот что… Пробей один адресок… Да, диктую… Магистральная, сорок четыре. Жду… – Выслушав ответ, удивленно переспросил: – Ты уверен? Ладно, хорошо. Нечто подобное я и предполагал. – Сунув телефон в карман, хмыкнул: – А наш грабитель не без юмора. Знаете, что находится по этому адресу? – повернулся он к хозяину дома. Тот лишь неопределенно пожал плечами:

– Не имею понятия.

– Общественный туалет. Ладно, здесь все понятно, имя и фамилия этого человека вымышленные. Вряд ли мы сумеем найти на этой визитке отпечатки пальцев. Кстати, – посмотрел он на охранника, – а вы не помните, в перчатках он был или нет?

– В перчатках, – уверенно ответил Макар. – Знаете, такие белые, из какого-то хлопчатого материала.

– Вас не насторожило, почему он надел перчатки?

– Конечно же нет. У меня в машине точно такие же лежат. Я тоже их использую, когда что-то перетащить нужно. Удобно, знаете ли, руки никогда не обдерешь. В них и сверлить хорошо – не такая сильная вибрация.

– Понятно…

Загорский подошел к сейфу. Встроенный глубоко в стену, он совершенно не был заметен снаружи. Его наличие выдавала разве что дверца, на которой был нарисован какой-то зимний пейзаж. Все сделано с умом, очень толково и надежно. Бронированная дверца, несмотря на легкомысленный художественный сюжет, тоже была невероятно крепкой, едва ли не в палец толщиной. Единственным слабым местом были стенки сейфа, на четверть тоньше фасадной брони, чем не преминул и воспользоваться взломщик.

А он весьма остроумный, интересно будет пообщаться с таким преступником, когда на его запястьях защелкнутся наручники.

В сейфе лежало несколько папок, три флешки и пустая пластиковая коробка.

– Выходит, что содержание папок и флешек его не заинтересовало? – спросил Загорский, пытливо посмотрев в глаза хозяину дома.

– Получается, что так…

– Что в этих папках?

Губы Приходько тотчас изогнулись в кривую линию, выражая откровенное неудовольствие. Задан был один из тех вопросов, которых ему хотелось бы избежать.

– У меня крупное производство. В этих папках секретная информация. Я прятал ее от посторонних глаз.

– Почему в таком случае вам не положить их куда-нибудь в банковскую ячейку?

– Они в единственном экземпляре, мне бы хотелось всегда иметь их под рукой. А делать копии… Скажу так, будет неразумно.

Голос красивый, завораживающий, видно, действует на всех его подчиненных гипнотически, но вместе с тем улавливались какие-то натянутые нотки, о природе которых можно было только догадываться.

– А чем вы занимаетесь?

– Новейшими технологиями. В том числе и нанотехнологиями.

– Это приносит большой доход?

– Не хочу сказать, что я стал миллиардером, но кое-что заработать удалось. Многие ученые не могут пробиться со своими изобретениями и обращаются ко мне. Я им помогаю… Инвестирую деньги в их изобретения, открытия. Выпускаю их на рынок. Некоторые проекты бывают весьма успешными. Позволяют выходить на западный рынок, прилично заработать, держать квалифицированный штат сотрудников, экспертов.

– Полагаю, что в вашем деле немало завистников.

– Не без того. Хотя где их нет…

– Тоже верно. А позвольте узнать, кем вы были раньше, прежде чем стали бизнесменом?

– Работал обыкновенным инженером. Вас это удивляет?

– Нисколько. Если бы вы знали, с какими поворотами судьбы мне приходилось встречаться на своей работе. И как вам удалось пробиться в большой бизнес?

– Вы хотите спросить, откуда у меня взялся начальный капитал?

– Можно сказать, что и так, – слегка улыбнулся майор.

– Очень удачно играл на бирже. Надеюсь, это не запрещено? Отсюда и деньги. Я выгодно вложил их в одно изобретение. Потом было другое, связанное с электронными разработками. Дело пошло неожиданно быстро, и сейчас у меня большое производство.

– Наверняка в ваших папках находятся какие-то компрометирующие материалы на всех ваших недоброжелателей?

– Не без того, знаете ли… Но уверяю вас, что с моей стороны здесь нет ничего криминального, в них запротоколированы частные беседы, договора, которые нуждаются в исполнении. Я бы назвал эти папки оружием сдерживающего характера, чтобы отбить у моих недоброжелателей охоту причинять мне неприятности и желание посягать на мой бизнес. Но я уверен, что это ограбление совершили не конкуренты. Тогда бы они начали именно с папок, с флешек, а тут совершенно другое.

– Что же тогда у вас пропало? – Загорский поднял пластиковую коробочку: – Содержание этой коробки?

– Именно так… Здесь были ограненные драгоценные камни, золотые кольца, кулоны. Некоторые из этих изделий принадлежали ювелирному дому Фаберже.

– Вот даже как… Очень интересно. И откуда же у вас такое богатство?

– Я бы не хотел отвечать на этот вопрос.

– Вы должны нам помочь найти пропавшие ценности, а еще лучше, если вы предоставите нам их фотографии.

– Фотографии имеются, я ждал вас и подготовился. – Подняв со стола плотный конверт, Вадим Петрович протянул его Загорскому: – Возьмите.

Взяв конверт, майор вытащил из него цветные фотоснимки и с интересом принялся всматриваться в изделия. На фотографиях были запечатлены кулоны с крупными камнями, которые легко можно было представить на груди хорошеньких фрейлин, золотые перстни, что должны были украшать кисти царских сановников, идеально ограненные крупные алмазы.

– Впечатляет! И все-таки, откуда у вас столь необыкновенная коллекция драгоценностей?

– Понимаете, у меня есть одна пагубная страстишка, играю в карты.

– И что?

– Эти драгоценности я выиграл.

– Ах вот оно что. И у кого?

– Вы не там ищете. Этот человек не способен на ограбление. Как бы это поточнее выразиться… Не тот типаж!

– Это уже нам решать. Что за человек? Назовите его имя.

– Его зовут Алешкевич Игорь. Совершенно пустой человечишка. Отец у него был весьма состоятельный бизнесмен, собирал коллекцию антиквариата, а этот все бездарно разбазарил. Чего-то продал за бесценок, чего-то выменял, но большую часть просто проиграл в карты.

– И вы решили своего шанса не упустить, я так понимаю? – спросил майор Загорский, продолжая рассматривать глубокую пластиковую прозрачную коробочку. Кроме нескольких десятков алмазов, в ней могло уместиться еще немало различного добра. На внутренней поверхности остались небольшие царапинки, видно, от этих самых изделий.

– А что бы вы делали на моем месте? – усмехнувшись, спросил Приходько. – Он сам должен все прекрасно понимать, не маленький, в самом деле! Если садишься играть в карты, так будь добр отвечать! Денег у него не оказалось, и он выложил батюшкино наследство. Никто его не тянул за руку играть в карты, не принуждал разбазаривать фамильное добро, все случилось сугубо добровольно. А за это статьи нет!

– Сколько было бриллиантов?

– Тридцать два.

– Немало, – протянул Загорский.

– Я тоже так считаю.

– Насколько они были хороши?

– Позвольте, – протянул Вадим Петрович руку.

– Пожалуйста, – вернул Загорский фотографии.

– Я немного разбираюсь в этом… Все камни были идеального качества, три из них – величиной с ноготь, – ткнул он пальцем в фотографию. – Один бриллиант бочковидной формы с розовым оттенком был величиной с фундук. Пять изумрудов, два александрита. А вот эти три золотых кольца с жемчугом – работа известного мастера Пичугина… Он был одним из лучших мастеров фирмы Фаберже. Золотой кулон с сапфиром… Тоже работа дома Фаберже.

– Весьма представительная коллекция.

– Я тоже так считаю.

– Как же у него все это оказалось?

– По его словам, вот эту брошь его прабабке подарил великий князь Николай Николаевич. Якобы она была его любовницей. А его дед работал в ЧК, занимал какой-то большой пост. Когда сокровища Фаберже реквизировали, ему перепала какая-то небольшая часть. Обычно от реквизированного чекистам достается двадцать процентов, но мое мнение такое, что брали они столько, сколько хотели.

– Вы могли бы узнать эти камни без оправ?

– Разумеется! Все-таки они мои. Я держал их в руках много раз, так что успел запомнить. – По губам Приходько скользнула ядовитая усмешка.

На задней стенке сейфа было просверлено неаккуратное отверстие с резаными торчащими краями. Очевидно, сверлили не один раз, чтобы увеличить отверстие. Внутри сейфа валялась колючая кривая стружка, которая еще совсем недавно была целостным бронированным полотном. Загорский вытащил заглушку. Через дыру хорошо просматривалась смежная комната, фрагмент узора паркетного пола. Человек, вскрывший такой сейф, прекрасно разбирался в своем деле. Можно сказать, он был настоящий мастер.

– Однако грабитель хитер… Как вы думаете, чем он мог извлечь драгоценности?

– Даже трудно предположить.

– А вот мне представляется, что сделал он это пылесосом. Иначе никак! Весьма остроумное решение. Только никак не пойму, кто мог подсказать грабителю, где лежат драгоценности? Может, ваши близкие, друзья?

– Об этом не знал никто! Это не случай с красивой женщиной, когда можно поделиться с приятелями своей победой. Когда вопрос касается денег, я предпочитаю не распускать лишний раз язык.

– Разумно… Где можно найти этого Алешкевича?

– Он живет на Конской гривке, восемнадцать.

Прозвучал зуммер домофона, показавшийся Игорю Алешкевичу неожиданным и весьма громким. В этот час он никого не ждал. Кто бы это мог быть? Подняв пульт, он включил камеру видеонаблюдения и увидел на мониторе Семена, дружески помахивающего в объектив ладонью.

– Поднимайся на второй этаж, – сказал он по громкой связи и разблокировал входную дверь.

Еще через несколько минут в квартиру поднялся Семен Чурсанов.

– Как ты меня нашел? – спросил Алешкевич.

– Послушай, мы с тобой занялись серьезным делом, неужели ты думаешь, что мне не захочется знать, где твоя берлога.

– Ты сделал, что я просил?

– Принимай, – сказал Семен, вытаскивая из кармана небольшой пластиковый пакетик.

Алешкевич высыпал на стол содержимое мешочка: на гладкую поверхность покатились ограненные бриллианты, со стуком упала брошь с изумрудом, перстни, серьги…

– Неожиданно… Ты даже не взял и камня, – удивленно протянул он.

– Я не нарушаю договор. А потом… Ульяна стоит этих денег. Надеюсь, теперь мы в расчете?

– Да. Скажи, как тебе это удалось?

– Пусть это останется моим секретом.

Открыв дверь, Семен вышел на лестничную площадку и бодро застучал каблуками по гранитным ступеням.

Глава 7. Гость из полиции, или Проходите. Располагайтесь

В Следственное управление Загорский Павел Юрьевич пришел сразу же после окончания юридического факультета. Уже после первого курса у студентов установились определенные жизненные приоритеты: одни видели себя в кресле прокурора, другие хотели примерить судейскую мантию, третьи от жизни ничего особенного не ожидали, а потому надеялись устроиться в какую-нибудь крупную организацию на место юрисконсульта.

Сам Павел Юрьевич некогда мечтал о карьере адвоката и видел себя эдаким новорощенным Плевако, выступающим на резонансных процессах. Однако жизнь после окончания вуза внесла свои коррективы, а если точнее – принесла немало неприятных сюрпризов и горьких разочарований. Как оказалось, хороший диплом не всегда играет решающую роль при трудоустройстве. Ценятся связи и рекомендации. А потому многие идеалисты с красными дипломами, столкнувшись с неприглядной изнанкой жизни, через какое-то время закинули подальше в шкаф свои юридические корочки и занимались тем, что им предоставила судьба. Одни ушли в частный бизнес, другие поменяли профессию, а те, кто все пять лет числился в аутсайдерах, интересуясь лишь пивом и девушками, вдруг позанимали ключевые позиции, облачившись в судейские мантии.

С мечтой об адвокатуре пришлось расстаться после двухлетнего мытарства по адвокатским конторам. В них тоже человека с улицы не берут. Следовало еще в студенческие годы понять, что адвоката Плевако из него не получится, а потому, когда неожиданно предложили перейти в Следственное управление, он сразу же согласился. Новое дело, неожиданно для него самого, понравилось и засосало всерьез. Работа была кропотливая, подчас незаметная, без броских афиш на фасаде, требующая специальных качеств, таких как усидчивость и въедливость. Но, как выяснилось, таких составляющих у него имелось в избытке.

Нельзя сказать, что Загорский прыгал с одной ступеньки на другую, поражая сослуживцев стремительной карьерой, но начальство его усилия оценивало по достоинству и не держало особенно долго на какой-то должности. Конечно он не открыл в себе таланта Пинкертона и все же большую часть дел, за которые брался, доводил до логического конца, а потому руководство поручало ему наиболее щекотливые дела, в том числе и те, что должны были вызвать общественный резонанс. А восемь лет назад его неожиданно перевели из Москвы в Зеленоград, где ему было поручено возглавить отдел. С тех самых пор он не терял надежды вернуться к большой работе, но как-то все не выпадало случая.

В этот раз позвонили из Первопрестольной и рекомендовали заняться ограблением Приходько. Павел Загорский расценил это поручение как подходящий случай вернуться в Московское управление. Поговаривали, что у Приходько имеются какие-то личные дела с вице-премьером. Может, дело в этом? Возможно, камни забрали только для отвода глаз, а в действительности пропало нечто большее, чем метаморфизованные кусочки угля?

С этим тоже следовало разобраться.

Майору Загорскому и прежде приходилось заниматься делами, связанными со взломами сейфов. Наиболее памятное случилось шесть лет назад, когда бронированный автомобиль въехал в витрину ювелирного магазина и грабители вынесли сейф с драгоценностями на сумму в шесть с половиной миллионов евро. При кажущейся простоте ограбление было тщательно спланировано. Машина остановилась точно перед сейфом, его оставалось только перекинуть в кузов, с чем и справились двое неопознанных мужчин в масках. Охранник, находившийся в соседнем помещении, был заперт на ключ и просидел там до тех самых пор, пока его не вызволила полиция. На все ограбление ушло не более трех минут. Так что, когда подъехала полиция, преступники были на противоположном конце города, утопив бронированный джип в небольшом болоте.

Камеры видеонаблюдения также ничего не дали: ограбление совершалось поздним вечером, а потому трудно было оценить даже тело-сложение преступников. Но по косвенным причинам можно было догадаться, что организатор преступления – именно водитель, выскочивший из кабины лишь однажды, чтобы помочь втолкнуть в кузов громоздкий угловатый сейф.

Криминальные аналитики не могли дать точного психологического портрета главаря, но, видимо, это была довольно умная и сильная личность, пользовавшаяся непререкаемым авторитетом в своей группе. Преступники действовали слаженно, организованно. А состоявшееся ограбление походило на настоящую криминальную увертюру!

Еще один памятный случай произошел три месяца назад. Тогда был совершен подкоп в банк через канализационную трубу. Фугас был подложен точно под хранилище. При взрыве слитки золота вместе с землей обвалились в бетонный тоннель, а взломщикам осталось просто собрать сокровища и погрузить их в машину.

Как и первое ограбление, оно было совершено невероятно дерзко, с большой фантазией, прозвучавший взрыв даже не потревожил жителей соседних домов, его звуковые волны затерялись под многометровым слоем из асфальта, щебня, земли в лабиринтах подземных ходов.

Трудно сказать, что это было за чувство – накопленный опыт прошлых лет или интуиция, выработанная годами расследований, но что-то подсказывало Павлу Загорскому, что за этими двумя ограблениями стоит один и тот же человек, которому он даже придумал имя – Охотник. Преступник был невидим, всегда находился в тени и умело дергал за веревочки, доводя ограбление до успешного завершения.

Первое, что он хотел сделать сейчас, так это допросить Игоря Алешкевича, проживавшего на Конской гривке, разросшейся за последние пять лет шикарными особняками.

Город, поделенный на охраняемые дворы со шлагбаумами, больше напоминал раздробленную феодальную Русь, где на каждом клочке земли царствуют собственные местечковые законы, куда людям посторонним вход заказан. А этот улус, расположенный рядом с историческими постройками, был одним из самых престижных. Красота из золоченых решеток с какими-то павлинами на столбах, с диковинной лепниной на фасадах не резала глаза, а была аккуратно спрятана за стеной каштанов, тянущихся к небу острыми кронами. Сам двор утопал в листве старых лип, и жильцы, распахивая по утрам окна, вдыхали самый настоящий медовый аромат. За высокой чугунной оградой находился двор, в котором на большой детской площадке, застроенной сказочными теремками, играли малыши. Для тех, кто постарше, имелась баскетбольная площадка, где два долговязых подростка по очереди пытались закинуть мяч в кольцо. Немножко поодаль – теннисный корт для особо продвинутых. Но его заняли две молодые мамаши с колясками, о чем-то оживленно беседовавшие. Загорский и сам хотел бы проживать в таком оазисе, спрятавшись от городского грохота, однако все как-то не получалось.

У шлагбаума небольшая каменная сторожка, чем-то напоминавшая полицейскую будку, какие в позапрошлом столетии ставились едва ли не в каждом околотке. Через узкое оконце просматривались строгие глаза охранника. Молодой, не более тридцати лет. Короткая стрижка и внимательный взгляд выдавали в нем человека дисциплины. Наверняка из бывших военных, сумевший прибиться к богатому подворью, где без всяких оговорок получал обещанный оклад, и свое нынешнее положение считавший едва ли не вершиной карьеры. Такую физиономию не вырвешь из каменной будки даже с корнем. Это его Брестская крепость, за которую он будет биться всеми подручными средствами. Союзником такого не сделаешь, а расположить к себе можно только солидной ксивой.

Вытащив удостоверение, Загорский представился:

– Майор юстиции Загорский.

Губы охранника угодливо разлепились, показав его истинное лицо. За напускной суровостью прятался простоватый сельский парень. Вероятно, в этот самый момент он перебирал в уголках своей памяти все грешки десятилетней давности, и, судя по тому, как все шире и доброжелательнее становилась улыбка, правонарушений у него набиралось немало. В темных глазах забегали какие-то бесовские огоньки, может, он вспомнил о том, что когда-то в далеком детстве повесил соседского кота или утопил бездомную собаку.

– Слушаю вас, – ответил сторож осипшим голосом.

– Не подскажете, в какой именно квартире живет Игорь Алешкевич, – спросил Загорский, кладя документы обратно в карман.

Уголки губ, вернувшись в прежнее положение, выражали откровенное облегчение. Чужие проблемы его не интересовали. Собственных невпроворот!

– В четвертой квартире. Это второй этаж.

– Сейчас он дома?

– Да, – ответил охранник, кивнув на белый внедорожник «Порше», стоявший в самом углу двора.

– Откройте, мне надо с ним переговорить.

– Пожалуйста, – угодливо улыбнулся охранник. – Не возбраняется. Только мне нужно его предупредить.

– Это как вам заблагорассудится.

Павел Загорский прошел через широкий двор, мимо галдящей детворы, мимо счастливых мамаш c младенцами на руках. Жизнь на этом клочке московской земли набирала обороты.

Позвонив в домофон, он услышал голос, раздававшийся откуда-то сверху:

– Слушаю.

– Игорь Алешкевич здесь проживает?

Над самой дверью блеснул зрачок камеры видеонаблюдения – хозяин дома внимательно рассматривал нежданного гостя.

– Вы из полиции?

– Из следственного отдела, майор Загорский. Вам показать удостоверение? – Рука Павла потянулась во внутренний карман пиджака.

– Не нужно. Я из доверчивых. Проходите.

Зуммер прозвучал неожиданно пронзительно, и металлическая дверь слегка отошла от косяка, приглашая войти в подъезд.

Внутри дом был точно такой же, как и снаружи. Белый итальянский мрамор подъезда слепил глаза. От яркого света хотелось зажмуриться, каблуки сильно стучали о гранитную поверхность ступеней, предупреждая жильцов о возможном визите. Гулко вы здесь поживаете, господа, наверняка испытываете большие неудобства! Но все сомнения относительно возможных неудобств мгновенно рассеялись, как только открылась дверь. В проеме его встретило лощеное лицо хозяина. Выглядел он как человек, вполне довольный жизнью, а будущность виделась радужной, безо всяких темных пятен на горизонте.

– Проходите, – широко распахнул он дверь и, когда Загорский вошел, недоуменно развел руками, всем своим видом демонстрируя расположение. – Даже и не знаю, чем вызван интерес к моей скромной персоне. За последние тридцать лет я не совершал никаких правонарушений, если не считать того, что в пятилетнем возрасте стащил у приятеля заводную машину. Признаюсь вам откровенно, мне до сих пор стыдно за свой поступок. Ха-ха!.. Но, кажется, за сроком давности его уже нельзя считать преступлением. Если вдруг мой старинный приятель все же заявит какие-то претензии, я могу компенсировать их финансово.

– Вы позволите пройти в комнату, – усмехнулся Загорский, – или мы так и будем разговаривать с вами в коридоре?

– Конечно, – спохватился Алешкевич. – Проходите… Располагайтесь.

Комнаты были большие, заставленные старинной мебелью (если ее привести в должный порядок – где-то поменять ткань, где-то покрыть лаком, – она будет стоить больших денег), коридор, убегающий куда-то в глубину здания. В гостиной стоял огромный книжный шкаф, какие были в моде пару столетий назад, с резными витиеватыми углами в виде длинных змей. Повсюду ощущалось отсутствие женской руки: цветок, засохший на окне, нечищеные ботинки, стоявшие подле дивана; стеклянная банка на столе, до самых краев наполненная окурками.