Текст книги "Роковой романтизм. Эпоха демонов"

Байрон, Перси Шелли и Мэри Шелли. Франкенштейн и Вампир

Бедность, в которой родился Байрон и от которой его не избавил титул лорда, дала направление его будущей карьере. Когда он родился (на Холл-стрит в Лондоне, 22 января 1788 года), его отец уже потерял семейное состояние, а мать возвратилась из Европы с остатками состояния. Леди Байрон поселилась в Абердине, и ее «хромой мальчуган», как она называла сына, был отдан на год в частную школу, затем переведен в классическую гимназию. Байрон страдал из-за врожденной хромоты, которая нередко становилась предметом насмешек сверстников. Мальчик настолько переживал, что однажды всерьез попросил семейного доктора ампутировать больную конечность. Смеялись над будущим поэтом и из-за веса – известно, что к 17 годам Джордж весил 102 килограмма. При этом рост молодого человека был только 172 сантиметра. В дальнейшем он долго работал над своим обликом и добился того, что весь романтизм ассоциировался с его внешним видом, а слава хорошего пловца гремела повсюду: поэт смог переплыть пролив Дарданеллы. «Я был обязан говорить всякому свое имя, так как никто не мог узнать ни моего лица, ни моей фигуры», – хвалился похорошевший студент Кембриджа после непродолжительных каникул.

Байрону удалось создать образ-маску: юноши-поэта, поэта-аристократа. Образ конструировался с использованием новейших романтических мотивов: в восхищении семейным поместьем («Прощание с Ньюстедом» – «On Leaving Newstead Abbey») было что-то от вальтер-скоттовского Средневековья. В страсти к воспоминаниям – от присущей У. Вордсворту мечтательной самоуглубленности. В анакреонтических любовных стихах, героини которых скрывались под выдуманными именами Эммы, Каролины, угадывалось влияние Т. Мура. Своим творчеством поэт только укреплял в сознании читателей сложившееся о нем представление.

Однако до появления того Байрона, который станет кумиром молодежи начала позапрошлого века, было еще далеко. О детских выходках Байрона также рассказывают много историй. Сестры Грей, нянчившие маленького Байрона, находили, что лаской можно делать с ним что угодно, но его мать всегда выходила из себя от его непослушания и бросала в мальчика что попало. На вспышки матери он нередко отвечал насмешками, но однажды, как он сам рассказывает, у него отняли нож, которым он хотел заколоть себя. Подобные обстоятельства повлияли на характер юного Байрона, превратившегося в замкнутого и стеснительного подростка, который чувствовал себя в своей тарелке только в одиночестве, наедине с книгами и собственными мечтами. Это ощущение ненужности, непохожести на других даст знать о себе во всех произведениях поэта.

В гимназии он учился плохо, и Мэри Грей, читавшая ему псалмы и Библию, принесла ему больше пользы, чем гимназические учителя. Когда Джорджу исполнилось 10 лет, умер его двоюродный дед, и мальчику по наследству перешли титул лорда и родовое поместье Байронов – Ньюстедское аббатство. Но вместе с приставкой «лорд» от своего двоюродного дедушки Байрон унаследовал шлейф «убийца» (тот по пьяни убил своего соседа).

Десятилетний Байрон так сильно влюбился в свою кузину Мэри Дафф, что, услыхав о ее помолвке, впал в истерический припадок. В 1799 году он поступил в школу доктора Глени, где пробыл два года и все время лечил свою больную ногу, после чего достаточно поправился, чтобы надевать сапоги. В эти два года он учился очень мало, зато прочел всю богатую библиотеку доктора. Перед отъездом в школу в Хэрроу Байрон снова влюбился – в другую кузину, Маргариту Паркер. Страсть к близкородственным связям была очень распространена среди романтиков. Впрочем, подобное поведение вполне отвечало духу эпохи: к примеру, запретная любовь брата к сестре составляет основное содержание автобиографической повести Шатобриана «Рене» (1802).

В 1801 году Байрон уехал в Хэрроу; мертвые языки и древность вовсе не привлекали его, но зато он с огромным интересом прочел всех английских классиков и вышел из школы с большими познаниями. В школе он славился рыцарским отношением к товарищам и тем, что всегда заступался за младших. Во время каникул 1803 года он опять влюбился, но на этот раз гораздо серьезнее, чем прежде – в мисс Чаворт. Мэри Энн Чаворт (1786–1832) была также родственницей Байрона и стала самой сильной его юношеской любовью. В грустные минуты своей жизни он нередко жалел, что она отвергла его. Замужество Чаворт стало для Байрона тяжелым испытанием, и в результате душевного страдания в нем проснулся тончайший лирик. Вот яркий пример того: «Отрывок, написанный вскоре после замужества мисс Чаворт»:

 
Бесплодные места, где был я сердцем молод,
Анслейские холмы!
Бушуя, вас одел косматой тенью холод
Бунтующей зимы.
Нет прежних светлых мест, где сердце так любило
Часами отдыхать,
Вам небом для меня в улыбке Мэри милой
Уже не заблистать.
 

(Перевод А. Блока)

В Кембриджском университете Байрон углубил свои научные знания. Но больше он отличился искусством плавать, ездить верхом, боксировать, пить, играть в карты и т. п., поэтому лорд постоянно нуждался в деньгах и, как следствие, «влезал в долги».

В 1809 году поэт был вынужден покинуть родную Великобританию. И слава богу, потому что оскорбленный им Т. Мур отправил Байрону вызов на дуэль. Только неожиданный отъезд снял напряжение. К тому же, еще будучи студентом, Байрон пристрастился к карточным играм и алкоголю. Нетрудно догадаться, что подобные увлечения постоянно проделывали существенные прорехи в скудном бюджете Джорджа Байрона. Окончилось все тем, что поэт решил просто сбежать от заимодавцев и кредиторов, терявших терпение. Заодно он избежал и опасной дуэли. Вместе с приятелем Джоном Хобхаусом Байрон отправился в путешествие. Друзья повидали Грецию, Испанию, Португалию и другие страны. Главным результатом поездки стала поэма «Паломничество Чайльд-Гарольда». Это романтическое повествование о путнике, который прошел через разочарование в окружающем мире и пережил полное крушение юношеских представлений о мире. Вот она, извечная тема романтического странствия, «охота к перемене мест, не многих добровольный крест». Голубой цветок Новалиса и здесь дал знать о себе. Безусловно, главный герой поэмы – отражение автора, его чувств и печалей.

В ноябре 1813 года Байрон сделал предложение мисс Анне Изабелле Милбенк, дочери Ральфа Милбенка, богатого баронета, внучке и наследнице лорда Уэнтворта. «Блестящая партия, – писал Байрон Муру, – хотя предложение я сделал не вследствие этого». Он получил отказ, но мисс Милбенк выразила желание вступить с ним в переписку. В сентябре 1814 года Байрон повторил свое предложение, и оно было принято, а в январе 1815 года они обвенчались. В декабре у Байрона родилась дочь по имени Ада, а в следующем месяце леди Байрон оставила мужа в Лондоне и уехала в имение к отцу. С дороги она написала мужу ласковое письмо, начинавшееся словами: «Милый Дик» и подписанное: «Твоя Поппин». Через несколько дней Байрон узнал от ее отца, что она решилась никогда более к нему не возвращаться, а вслед за тем сама леди Байрон известила его об этом. Через месяц состоялся формальный развод. Байрон подозревал, что жена разошлась с ним под влиянием его собственной матери. Леди Байрон приняла всю ответственность на себя. Жена поэта призывала на консультацию доктора Больи и спрашивала его, не сошел ли ее муж с ума. В этом браке родилась дочь. Примечательно, что дочь Байрона Аду называют первым программистом в мире. Удивительно, что подобное занятие привлекло женщину того времени, но факт остается фактом, Ада Лавлейс (взявшая фамилию мужа) составила первую программу для вычислительной машины, созданной Чарльзом Бэббиджем.

Истинные причины развода супругов Байрон навсегда остались загадочными, хотя Байрон говорил, что «они слишком просты, и потому их не замечают». Публика не хотела объяснить развод той простой причиной, что люди не сошлись характерами. Леди Байрон отказалась сообщить причины развода, и потому причины эти в воображении публики превратились во что-то фантастическое, и все наперебой старались видеть в разводе преступления, одно ужаснее другого (ходили слухи о бисексуальной ориентации поэта и о его любовной связи с собственной сестрой).

Опубликованные в XX веке дневники Байрона раскрывают картину половой жизни поистине пансексуальной. Так, портовый городок Фалмут поэт описывал как «прелестное место», предлагающее «многочисленные и разнообразные половые сношения»: «Нас окружают Гиацинты и другие цветы самого ароматного свойства, и я намерен собрать нарядный букет, чтобы сравнить с экзотикой, которую мы надеемся встретить в Азии. Один образец я даже возьму с собой». Этим образцом оказался юный красавец Роберт Раштон, который «был у Байрона пажом, как Гиацинт – у Аполлона». В Афинах поэту приглянулся новый фаворит – пятнадцатилетний Николо Жиро. Турецкие бани Байрон описывал как «мраморный рай шербета и содомии».

В 1816 году Джордж Байрон покинул Англию окончательно. Он покинул родную страну на фоне кривотолков относительно непозволительно близких отношений с единокровной сестрой Августой.

К этому времени поэт успел не только выпустить третью часть «Чайльд-Гарольда» и еще десяток стихотворений, но и помимо развода с женой, заработать нелестную репутацию и вызвать зависть всех, кто считал себя поэтом, но недотягивал до славы Байрона.

Мать Джорджа Байрона к тому моменту уже ушла из жизни. Поэтому поэт смог спокойно продать родовое имение Ньюстед, что позволило ему на время забыть о материальных трудностях. Байрон поселился в тихой швейцарской деревеньке, из которой изредка выбирался на экскурсии по стране. Именно на берегу швейцарского озера 16 июня 1816 года и произошло одно очень важное событие.

Более 200 лет тому назад, 16 июня 1816 года, Байрон со своим соотечественником и собратом по перу Перси Шелли, а также с любовницей последнего Мэри Шелли и личным врачом Полидори устроили довольно странную вечеринку, которая, впрочем, вполне соответствовала общему типу романтического поведения. Итак, на вилле Диодати (Швейцария) Байрон и Полидори встретились с Мэри Годвин, ее гражданским мужем Перси Биши Шелли, а также их компаньонкой (сводной сестрой Мэри) Джейн Клэр Клэрмонт, которая в следующем 1817 году родила от Байрона внебрачную дочь. Девочка, названная Аллегрой, умерла в пятилетнем возрасте.

Мэри тоже забеременела, но ребенок быстро умер. Нужно сказать, что отношения Мэри с ее возлюбленным Перси Шелли очень пагубно отразились на их потомстве. Когда в дальнейшем они обоснуются в Италии, то в Венеции умрет их дочь Клара, в Риме – сын Уильям. Наконец, во Флоренции Мэри родит четвертого ребенка.

Компания в ту злополучную ночь на берегу Женевского озера читала вслух «Фантасмагорину, или Собрание историй о привидениях, духах, фантомах и проч.» (1812 г.). Вдруг Байрон предложил, чтобы каждый из присутствующих написал свой «страшный» рассказ.

В это время на озере разыгралась настоящая буря. Это был самый холодный год за всю историю наблюдений за природой. Он так и вошел в историю как «год без лета». Пепел от извержения вулкана Тамбора в Индонезии застилал небо двух континентов. Однако благодаря этому природному явлению появилось такое явление современной литературы, как жанр романа-ужаса. Все творчество Лавкрафта и Стивена Кинга во многом является лишь отблеском той злополучной ночи 1816 года. С этого момента литература ужасов прочно вошла в нашу жизнь. Но эта буря стала пророческой и в судьбе Перси Шелли. В скором времени поэт погибнет при странных обстоятельствах во время морской прогулки: неожиданно набежавшая огромная волна накроет его лодку. Но тогда, под шум непогоды, на берегу Женевского озера в разговоре собравшихся грешников внезапно всплыла персона Луиджи Гальвани, ученого, придумавшего в XVIII веке воздействовать электричеством на металл и живую ткань. Поэты стали фантазировать. Так возникла идея оживить электрическим разрядом мертвую плоть. И здесь стоит напомнить, что время, в которое собрались эти чернокнижники, было временем великих научных открытий, временем, когда под влиянием так называемой протестантской этики ученый, потомок знаменитого Фауста, превратился в продавца знаний, и его договор с дьяволом стал легитимным. Общество эпохи романтизма приняло этот договор. Голубой цветок Новалиса, цветок Дьявола, стал соблазнять все большее количество невинных душ. Мэри в это время стукнуло всего 19 лет. Ее возлюбленный был еще женат. Еще в 1814 году Перси Шелли бросил свою жену Гарриет, в то время носившую его второго ребенка, и отправился со своей новой любовью шестнадцатилетней Мэри Уолстонкрафт, дочерью Уильяма Годвина, и ее сводной сестрой во Францию, а затем в Швейцарию. Через два года после разрыва с Перси, 10 сентября 1816 года, то есть спустя три месяца после бурной ночи, Гарриет покончила жизнь самоубийством, утопившись в реке. В тот же день любовники скрепляют свой союз законным браком, словно бросая вызов судьбе. Итак, они на пару 16 июня 1816 года сочиняют «Франкенштейна», а законная супруга Перси Шелли уже готовится к самоубийству. Вот так некоторые литературные образы могут врываться в нашу жизнь. И вызов принят. Стихия воды дала знать о себе самым зловещим образом. Буря на озере, рождение зловещих образов, которые до сих пор будоражат воображение читателей, смерть на море во время бури самого Шелли, постоянная смерть детей, которая будет сопровождать этот кощунственный брак, заключенный в день самоубийства первой супруги (из четырех детей в живых останется только один, последний, остальные умрут во младенчестве). Нет, что ни говори, а романтики умели накликать на себя беду. В 1817 году по решению суда Перси Шелли лишился права воспитывать двух детей от первого брака.

Впрочем, брак с Гарриет был типичным вызовом обществу и мезальянсом: лорд женился на дочери трактирщика. В свое время девятнадцатилетний Перси сбежал в Эдинбург, в Шотландию, с шестнадцатилетней дочерью трактирщика Гарриет Уэстбрук, на которой в скором времени и женился. Его любовь к Гарриет была основана на мысли о том, что он спас ее от тирании отца. Перси Шелли, наверное, был неравнодушен к шестнадцатилетним девочкам-подросткам. Как только Гарриет вышла из этого блаженного возраста, поэт-романтик переключился на другую шестнадцатилетнюю девочку, на Мэри Уолстонкрафт, чем вам не цитата из романа классика романтической прозы Фридриха Шлегеля «Люцинда»? Там ведь подробно было описано, как надо соблазнять малолетних гризеток.

Итак, Гарриет на ту злополучную вечеринку никто не пригласил. Это был настоящий адюльтер. Доктор Полидори был личным врачом лорда Байрона и сопровождал его в путешествии по Европе. Той злополучной ночью Мэри Шелли и создала первоначальный набросок своего знаменитого романа «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1816–1817). Байрон в эту же ночь написал фрагмент истории с главным героем по имени Август Дарвелл, но быстро отказался от этой задумки. Именно этот отрывок Байрона Полидори удержал в памяти, а затем на его основе создал небольшую повесть «Вампир» (1819) – это была первая история о вампиризме, опубликованная на английском языке. А дальше пойдет уже творение Б. Стокера «Дракула», «Интервью с вампиром» Эн Райс и, конечно же, знаменитые «Сумерки» Стефани Майер. Здесь же стоит упомянуть и кинематограф немецкого импрессионизма и, в частности, великий фильм Мурнау «Носферату», оказавший колоссальное влияние на всю эстетику подобных кинематографических ужасов.

Мэри Уолстонкрафт Годвин родилась 30 августа 1797 года. Она стала второй дочерью известной в Англии феминистки, преподавательницы, публицистки и писательницы Мэри Уолстонкрафт и не менее известного в стране философа и журналиста Уильяма Годвина, придерживавшегося либеральных, анархистских и атеистических взглядов. Мать ее умерла от родовой горячки вскоре после появления девочки на свет. Отец сам занимался образованием Мэри. У Годвина была обширная библиотека, и девочка читала книги по римской и греческой истории в оригинале. Таким образом она получила редкое для девушек того времени образование, а вместе с тем и сопутствующий ему, как правило, вольных дух.

С Перси Шелли Мэри познакомилась в 1814 году, когда ей было 16 лет. Поэт вместе со своей супругой Гарриет гостил в доме Годвинов в Лондоне. Ведь Шелли был таким же либералом и вольнодумцем, как и Уильям Годвин, этим он и привлек Мэри. Она влюбилась в поэта, и он стал главной любовью ее жизни. И главным ее смыслом, наряду с занятием литературой. Вскоре они сбежали в Европу, оставив в Англии законную жену Гарриет. А потом было то самое лето, которого не было. То лето, в которое Мэри, по ее собственному признанию, «впервые перешагнула из детства в жизнь». Шелли, еще будучи в Оксфорде, жадно читал, живо интересовался логикой, этикой, метафизикой и критикой христианства. В начале 1811 года анонимно выпустил брошюру под названием Необходимость атеизма (The Necessity of Atheism), в которой утверждал, что бытие Божие нельзя обосновать рационально. Вот оно воплощение того самого грандиозного романтического бунта против всего сложившегося христианского миропорядка! Юношу исключили 25 марта 1811 года за упорное нежелание ни признать свое авторство, ни отказаться от него.

Атеизм был в то время синонимом свободы нравов. Так, известно, что во время пребывания Байрона в Италии, в городе Пизе вместе со своей второй супругой Мэри произошла следующая история, характеризующая отношения в этой странной семейке. Друг поэта богоборец Хогг влюбился в Мэри. Женщина поставила об этом в известность Перси. И тогда Шелли предложил ей начать под его руководством любовную переписку с молодым человеком, поскольку вздумал поэкспериментировать с любовью втроем.

Но Мэри эта идея не нравилась, она буквально вымучивала из себя каждое послание. В конце концов, Шелли был вынужден отказаться от своей затеи ради сохранения семьи. Роман закончился, едва успев начаться.

Итак, Байрон написал фрагмент истории с главным героем по имени Август Дарвелл, но быстро отказался от этой задумки. В том же году Байрон уволил Полидори, и тот отправился путешествовать по Италии, а затем вернулся в Англию. Он открыл медицинскую практику, но не преуспел и решил заняться литературой. Его повесть «Вампир», главным героем которой стал лорд Рутвен, была опубликована 1 апреля 1819 года как байроновское произведение. Сам Байрон пришел в негодование и отправил в издательство письмо с протестом, отрицая свое авторство. Полидори пришлось публично рассказать об обстоятельствах создания повести, получившей к тому времени шумный успех. В ответ Байрон выпустил в свет свою подлинную повесть «Фрагмент романа». Однако вышедшие вскоре во Франции и Германии переводы «Вампира» продолжали приписывать авторство этого произведения Байрону. Полидори умер в Лондоне 24 августа 1821 года, то есть пять лет спустя после злополучной ночи. Несмотря на официальное заключение о естественных причинах смерти, считается общепризнанным, что он покончил с собой, приняв яд.

Один из лучших переводчиков поэзии Шелли Константин Бальмонт пишет, что поэт очень любил запускать кораблики по воде. Когда один такой кораблик утонул, Шелли произнес: «Как счастлив был бы я потерпеть крушение в такой ладье: это самая желанная форма смерти!» Лучше бы он этого не говорил.

Спустя всего шесть лет после злополучной ночи на Женевском озере и год спустя после странной смерти Полидори, 8 июля 1822 года Шелли, его друг лейтенант Э. Э. Уильямс и матрос Ч. Вивиан отплыли из Ливорно на новой парусной шлюпке «Дон Жуан» на прогулку вдоль побережья. На пути из Ливорно неожиданно налетел сильнейший шторм. Тридцать минут – и буря утихла, небо прояснилось, распрямилась водная гладь, но шлюпка бесследно исчезла. Впоследствии выяснилось, что примерно в десяти милях от Виареджо фелюга из Ливорно, по-видимому, столкнулась со шлюпкой и потопила ее. Находившиеся в шлюпке утонули. Несколько дней спустя море выкинуло на итальянский берег труп поэта и его спутника Уильямса. В карманах Перси нашли томики поэзии Софокла и Китса. Тело Шелли, согласно правилам карантина, было сожжено на берегу в присутствии друзей – Байрона и Ханта, а урна с прахом захоронена на протестантском кладбище в Риме рядом с его трехлетним сыном Уильямом и любимым поэтом Китсом. Неизвестно, насколько достоверна красивая семейная легенда о сердце Шелли, которое якобы выхватил из пламени погребального костра его друг, Эдвард Трелоуни; впоследствии пепел от сожженного сердца всю жизнь хранила вдова Перси. На простой белой плите на могиле поэта в Риме – надпись, предложенная Ли Хантом: «Перси Биши Шелли – сердце сердец». После смерти Шелли Мэри осталась с их маленьким сыном Перси Флоренсом на руках. Этой незаурядной, образованной, независимой женщине, дочери философа Годвина досталась нелегкая судьба; в своем дневнике Мэри назвала свою жизнь «романтичной превыше всякой романтики». Из четырех детей, родившихся в браке с Шелли, напомним, трое умерли совсем маленькими, а после гибели Шелли средства к существованию пришлось скрепя сердце выпрашивать у жестокосердного чванливого свекра – надо было растить сына. Сэр Тимоти запретил Мэри издавать стихи и рукописи мужа или писать о нем – иначе он лишит материальной поддержки сына Шелли. Однако Мэри удалось войти в мировую литературу своей повестью «Франкенштейн», которая и была задумана в тот роковой для всех собравшихся вечер на Женевском озере. Мэри Шелли умерла 1 февраля 1851 года в возрасте пятидесяти трех лет. Она пережила всех участников той злосчастной ночи на Женевском озере 16 июня 1816 года. Несколько последних лет она была неподвижна, ее разбил паралич.

В 1824 году Джордж Байрон отправился в Грецию, чтобы поддержать восстание, организованное против правления турок. Поэт жил в бараках и землянках вместе с повстанцами. Подобные условия не замедлили сказаться на здоровье Байрона. Поэт подхватил страшную лихорадку и спустя несколько дней, 19 апреля 1824 года, умер. Ему было полных тридцать шесть лет. Когда вскрыли череп, то поразились тому, что мозг оказался как у очень старого человека. Твердая оболочка мозга приросла к костяному покрову и вся была воспалена. Мягкая оболочка, налитая кровью, была похожа на воспаленную сетчатку глаза. Сердце и печень оказались в дурном состоянии. Медики пришли к заключению, что если бы лорд Байрон и одолел болезнь, он все равно прожил бы недолго. Когда он был в Миссолунге, с ним случился первый эпилептический припадок. Он возник неожиданно и продолжался около четверти часа. «Каждый читатель биографии Байрона слышал об этом приступе. Факт менее известный, – пишет Джефферсон, – это то, что данный припадок был только первым из серии последующих. У поэта было 5 эпилептических припадков в течение 13 дней». Через два месяца он скончался. Непосредственной причиной смерти была объявлена «лихорадка», возникшая от простуды. Возможно, его конец был ускорен сильным кровотечением, возникшим у него; врачи боялись, что приступы эпилепсии в дальнейшем будут повторяться также часто и приведут к психическому расстройству. Неумеренное употребление алкоголя вполне могло стать причиной возникновения эпилепсии.

И вот что интересно: из всех последствий той страшной ночи мы получили, по крайней мере, два кардинальных произведения всей массовой беллетристики: «Франкенштейн» и «Дракула». Последующие свои произведения Мэри Шелли подписывала не своим именем, а псевдонимом – Автор «Франкенштейна». Хотя, как утверждают историки, первая реакция критиков была довольно вялой. Настоящая слава к Франкенштейну пришла гораздо позже. Тогда, благодаря стараниям кинематографистов, доктор Виктор Франкенштейн передал имя своему творению. И на экраны вышел ужасный монстр Франкенштейн. Начиная с 1910 года о нем было снято несчетное количество фильмов. Наиболее известна экранизация 1931 года с Борисом Карлоффом в главной роли. Заметным был фильм 1994 года, где монстра сыграл прекрасный Роберт Де Ниро. Последняя картина снята в 2014 году.

В чем же секрет этого образа? Мэри Шелли впоследствии вспоминала о том, как он родился: «Мне привиделся бледный ученый, последователь оккультных наук, склонившийся над существом, которое он собирал воедино. Я увидела омерзительного фантома в человеческом обличье, а потом, после включения некоего мощного двигателя, в нем проявились признаки жизни, его движения были скованны и лишены силы. Это было ужасающее зрелище; и в высшей степени ужасающими будут последствия любых попыток человека обмануть совершенный механизм Творца».

В этом образе нашли свои истоки многие темы, которые потом активно разрабатывались фантастической литературой. Во-первых, и это лежит на поверхности, в романе впервые зазвучала тема создания искусственного человека, из которой впоследствии выросла тема роботов. А с ней и тема бунта искусственно созданных существ против своего создателя. Да-да, без «Франкенштейна» не было бы и «Терминатора». А во-вторых, и это главное, роман Мэри Шелли посвящен теме ответственности ученого за свое открытие. Ведь в романе, в отличие от всех экранизаций, кроме чудовища, два героя, два смелых исследователя. Это, конечно, Виктор Франкенштейн, а еще нашедший его во льдах во время путешествия к Северному полюсу капитан Волтон. Из его бортового журнала читатель узнает всю историю чудовища и его творца. Так вот, вникнув во все происшедшее и став свидетелем страшной смерти доктора Франкенштейна, Волтон поворачивает корабль назад, не достигнув цели. Он решает, что есть открытия, которых не стоит совершать. И это поистине фаустовская дилемма. Так следовало ли идти герою Новалиса за Голубым цветком Дьявола или нет? Вот вопрос, на который нет ответа.