Текст книги "Терновая ведьма. Исгерд"

Лазала она отменно, а вот высоты разумно побаивалась.

Вея Эрна скорбно сдвинула брови.

– Нет.

«Разбиться при падении с жалкого пригорка… – С отрешенным видом Хёльмвинд спрыгнул на верхнюю ступень. – Эйалэ бы оценил иронию».

– Удачи тебе, северный владыка. – Вея Эрна с шелестом подалась за ним, и темные пятна грязи тотчас расплылись на длинном ее шлейфе. – Всем вам…

– Спасибо, – поблагодарила Изольда за троих, съезжая вниз по склону.

Муж ее замыкал процессию. Верховный кивнул и двинулся вперед, желая как можно быстрее убраться с проливного дождя. Мечта его исполнилась нескоро.

У каменистой кривой лесенки не было конца: лишь только путники преодолевали крутой спуск, за поворотом маячил другой. Идти приходилось гуськом, плотно прижимаясь к кручам, чтобы ненароком не сверзиться вниз. От дождя камни стали скользкими – сползая по ним, принцесса нервничала.

Зато удобное мужское облачение показало себя с лучшей стороны. В платье ей было бы не сделать на этих уступах и сотни шагов.

Кругом белело ватное ничто. Уши глохли, глаза слепли в дымном мареве, что льнуло к ногам, но отгонять тучи было без толку. Да и пропасть в их шерстяных клубах выглядела не такой безжалостно-хищной.

– Ох. – Пальцы Изольды впились в острый булыжник за спиной.

Чтобы перевести дыхание, пришлось сделать очередную остановку. Ветер ушел достаточно далеко – не угнаться. Таальвен же был тут как тут.

– Устала?

Сбившееся дыхание выдало Изольду с головой.

– Как думаешь, долго нам еще?

Принц уставился куда-то перед собой, стараясь различить мир в молоке тумана.

– Неблизко.

– О, Тааль, лучше бы ты солгал. – Она уселась на вымытую водой ступеньку и прислонилась лбом к шершавой глади горы. Ноги налились свинцом.

– Лучше бы ветер оставался при своих крыльях, – задумчиво возразил он. – Пойдем.

И принцесса, застонав, продолжила путь.

К вечеру дождь прекратился, дочиста вымытое водой дневное светило милостиво разогнало тучи. В горле у Хёльмвинда пересохло, ступни и колени горели огнем. Кто же знал, что передвигаться по-людски так мучительно? Но ветер неуклонно двигался вперед – упрямства у него было с избытком.

Изольда, напротив, все чаще отставала. И это казалось непривычным. В прошлом ей хватило сил, чтобы усердно работать у Хаар Силлиэ… Куда теперь подевались терновые чары? Впрочем, магия тьер-на-вьёр не впервой вела себя странно.

– Пять тысяч двести девяносто один, пять тысяч двести девяносто два… Есть ли край у треклятого серпантина? Пять тысяч двести девяносто три… – Верховный обогнул каемку каменного парапета, и белесая хмарь за поворотом расступилась.

Злополучная лестница все так же неслась вдаль, но в зарождающихся сумерках можно было рассмотреть сочную зелень поросших травой склонов. Неужели они дошли?

– Эй! – балансируя на краю, прокричал ветер. – Осталось несколько верст!

– Тогда проще спрыгнуть, – донеслось до него издалека. Новость отнюдь не показалась Изольде радостной.

Но когда девушка своими глазами увидела травянистые пологие взгорья, она передумала.

– Боги, близок конец нашим страданиям! Я не сомневаюсь в умозаключениях Розы Ветров, но с этой «тропинкой» она хватила лишнего.

– Удивительно, что дорога вообще существует, – промолвил Хёльмвинд. – Что за люди поклонялись ветрам?

– Те самые, что после поражения Веи Эрны соорудили ей усыпальницу? Бесстрашные упрямцы! Я бы на эту гору не полезла и за все сокровища Тьер-на-Вьёр. – Принцесса прибавила шагу, благополучно забывая о том, что уже согласилась встать на опасную тропу, – причем вовсе не ради богатств.

Стемнело. Проклятые ступеньки множились, как заколдованные, земля манила, но не приближалась. Изольде хотелось вопить от отчаяния, но ее ветряной провожатый не знал устали. И когда принцесса готова была рухнуть с обрыва, подошва сапога коснулась мягкой земляной почвы.

– Вот почему жизнь людей так коротка, – прохрипел Северный ветер, измотанно опускаясь в траву. Казалось, легкие его вот-вот разорвутся.

– Ты еще не убегал от улеб-хёстов или слуг болотного короля. – Принцесса свалилась рядом.

Но Лютинг, последним сошедший с лестницы, потянул ее за капюшон.

– Вставайте! Прежде чем спать, нужно разжечь костер и согреться.

– Буран на твою голову, – прошипел Хёльмвинд сквозь зубы. Тело его превратилось в сплошной комок боли.

Опиравшаяся на колени терновая колдунья склонна была согласиться, если бы не беспощадная правота приморского королевича: они вымокли и продрогли. Негоже в таком виде ночевать в траве. К счастью, у Изольды был припасен порошок, которым снабдила подругу Лива. Если посыпать им поленья, пламя будет полыхать без остановки несколько часов.

– Вот. – Негнущимися пальцами она протянула мужу заветный мешочек. – Щепотки хватит до рассвета.

Таальвен бережно распустил шнуровку. Усталость на миг проступила на суровом лице, и сонная явь перед глазами колдуньи задрожала, сливаясь с грезами.

«Волосы его седы… Пахнут лесом, холодом, с тех пор как волк ходил в колдовской упряжке… Это притягивает, как безудержная звериная ярость в пружинистых лапах…»

Но вместо воображаемых когтей человеческие руки укладывали ее поближе к огню, укутывали волшебным плащом. И прежнее их неистовое буйство исчезало до поры – звенело росой на кончиках теплых пальцев.

Глава 8
Перья и кости

– Мы не можем двинуться в путь без Ирифи! – бунтовала расстроенная Изольда. – Он обещал дождаться нас внизу.

– У этого полоумного старикашки вьюга в голове. – Плечи Хёльмвинда небрежно дрогнули. – Не уверен, что он вообще понял твои слова.

– Ну конечно понял. – Принцесса сверкнула голубыми глазами. – Иначе бы уточнил.

– Говорю тебе, вихрь давно выжил из ума. – Ветер затолкал в суму плащ и проверил, крепко ли держат тугие лямки. Судьба соплеменника нисколько его не тревожила.

«Бесчувственный чурбан! – Изольда сердито откинула за спину пышную косу. – Задумал бросить беспомощного спутника в колдовской стране, полной опасностей!»

Развернувшись, она потопала вниз по склону – искать Ирифи.

– Оставь ее, – беззлобно посоветовал Таальвен, предупреждая оклик, готовый сорваться с губ верховного. – Все равно не послушает.

Кошель с колдовским порошком отправился в его вещевой мешок.

– Но вихря здесь нет, – оглядев лесистые низины, сказал Хёльмвинд. – И не было… я бы почувствовал.

– Волнений Изольды это не уймет. Позволь ей самой убедиться, что ждать бессмысленно.

– Ты рассуждаешь так, будто знаешь, о чем она думает. – Ветер покосился на Мак Тира испытывающе – тот даже не дрогнул. При желании принц умел оставаться невозмутимым.

– Никто не может читать мысли…

– Я тоже так считал, пока своими глазами не убедился, как сдается терновая ведьма под натиском обыкновенного человека. Что ты с ней сделал?

– Ничего, – возразил Лютинг, пряча зеленый взгляд.

Загадочный вопрос и самому ему не давал покоя.

– И разумеется, Изольде лучше не знать об этом «ничего»? – предположил верховный с нажимом. Губы его тронула проницательная ухмылка.

– Если тебе есть о чем ей поведать, я не стану удерживать. – С трудом преодолев звериное желание цапнуть собеседника, Таальвен шагнул к косогору. Густые волосы отливали на свету жемчужным серебром.

Не прошло и дюжины минут, как принцесса догнала спутников и уныло побрела рядом. К досаде своей, она не обнаружила ни следа пыльного вихря – пришлось спешно возвращаться. Домыслы о несчастьях, сулящих симпатичному старичку, саднили занозой, но поделать девушка ничего не могла.

– Надеюсь, Ирифи увидит нас с высоты и присоединится, – жмурясь, она приложила ладонь козырьком ко лбу, – с ним идти веселее.

– Нравится, когда под боком бесконечно охают и голосят? – не преминул съязвить северный владыка.

Осадить его для Изольды было легче легкого.

– Намного больше, чем когда пыхтят от гордости и заносчиво закатывают глаза.

Фраза повеселила Таальвена, но он рассудительно смолчал. Не стоит рушить хрупкое перемирие, установившееся между ним и ветром. Для этого еще придет время.

– Непочтительные людишки! – Хёльмвинд с фырканьем отвернулся.

На том беседа оборвалась: тропинка резво сбегала вниз – требовалось следить, куда ступаешь, чтобы не соскользнуть по влажной от вчерашнего дождя траве.

Вдалеке мшистым покрывалом зеленели леса – их резкий листвяной запах кружил голову, увлекал за собой, словно невидимая нить, крепко оплетшая путников.

Когда высокие деревья замаячили перед лицом, Изольда радостно засияла. Облегчением виделось убраться подальше от скал. И чем глубже они уходили пиками в сизую небесную хмарь, тем легче становилось на душе у девушки. Словно с исчезновением острозубых башен ветряной цитадели с глаз спала пелена – драгоценная, но оттого не менее тяжелая.

Не дожидаясь, пока изумрудный лесной сумрак сгустится над головой, Северный ветер вынул из сумы карту и разложил на земле меж узловатых корневищ.

– Мы на границе Ветряного царства. Впереди Гладан-Къёль.

– Что это значит? – спросила принцесса, беспечно кружась среди осин и ясеней.

– Голодный лес – чаща, которая хочет есть…

– Хорошо, что заранее предупредил, – насупил брови Таальвен Валишер, в одночасье расхотев углубляться в дебри с подобным названием.

– Лес замыкается кольцом вокруг ветряной горы – облететь можно лишь по воздуху. – Верховный скатал в трубку старинный пергамент. – Так что выбора у нас нет.

О том, что им предстоит пересечь Гладан-Къёль, он догадался сразу после того, как Вея Эрна снарядила его в путь. Бессонной ночью времени изучить карту Тьер-на-Вьёр было предостаточно.

– А вдруг это просто поэтическое выражение? – попыталась разрядить обстановку Изольда. – Как Море чудовищ на родине Таальвена или Гнилое ущелье в Черных горах? Любят же менестрели облекать обычные вещи в причудливую форму.

Лютинг поддел носком ботинка шапку громадного мухомора.

– Море чудовищ названо так потому, что сотни лет назад мои предки сражались в его волнах с глубоководным змеем. А из упомянутого тобой ущелья исходит ядовитый смрад, порождающий жуткие видения…

– Эй, – принцесса уперла руки в бока, – я пытаюсь настроиться на положительный лад!

Лицо Таальвена смягчилось.

– Если бы от этого был толк…

Северный ветер размышлял о своем. Обойдя Мак Тира, он навскидку избрал направление и двинулся по мягкому ковру из прошлогодних листьев.

– Слышали сказки о Гладан-Къёль?

По спине Изольды пробежал холодок.

– Нет.

– Говорят, рощи его питаются живыми существами, будь то путники, звери или птицы. Потому здешние лощины полны обглоданных костей… Неведомо, как лес поедает своих жертв, но шагнувшим под его сень уже не выбраться…

Поступь Лютинга сделалась осторожнее. Принцесса нервно сглотнула и ускорила шаг, чтобы не отставать. Откуда ни возьмись возникло непреодолимое желание взять мужа под руку.

– В детстве я считал это чепухой. – Поваленное деревце под сапогом Хёльмвинда раскрошилось. – Байками, которые годятся, лишь чтобы пугать впечатлительного Зефира. Подобных историй о Тьер-на-Вьёр сотни – одна страшнее другой. Не думаю, что им стоит доверять…

– И все же Гладан-Къёль тебе не по душе? – Лютинг машинально положил руку на рукоятку клинка, инкрустированную янтарем.

Верховный спорить не стал.

– Когда-то и Роза Ветров казалась мне вымыслом…

– Давайте-ка сменим тему, – хлопнула в ладоши терновая колдунья. – Терпеть не могу небылицы о костях… Ладно, если их рассказывает Зефир, – речь у него задорная, полная жизни. А вот тебе, Хёльмвинд, только жуть наводить!

Набрав в легкие сладковатого дурманящего воздуха, она распрямила спину.

– Лес как лес – ничего необычного.

Но Таальвен соглашаться с женой не спешил. Поравнявшись с ветром, он указал на свитый в кольцо хлыст, притороченный к его поясу.

– Умеешь обращаться с этой штукой?

– Можешь не сомневаться, – отозвался верховный с грозной готовностью.

Выглядело это как приглашение к драке.

«Ее нам только недоставало!» – помрачнела Изольда.

Но ссоры не последовало. Таальвен умолк, Хёльмвинд поддержал паузу, будто оба они разом потеряли друг к другу интерес. Дальше спутники шли уверенно, не оглядываясь. Можно было подумать, впереди их ждет не хищная голодная чаща, а мощеная замковая аллея, до которой рукой подать. Ветви высоких дубов чернели в звонкой безветренной тишине.

Через несколько дней троица привыкла к таинственному лесу. По ночам Хёльмвинд с Лютингом по очереди дежурили у костра, днем старались одолеть расстояние побольше. Препятствий на пути не возникало.

Невзирая на мрачные отголоски легенд, в Гладан-Къёль водились сычи, белки и зайцы. Последних Таальвену удавалось изловить пару раз, и тогда на ужин закатывали настоящий пир. А как-то утром приморский королевич заметил в лощине оленя и показал Изольде.

– Хорошо, что у нас нет лука и стрел, – прошептала она с восхищением, любуясь грациозной фигурой вдалеке.

Зверь безмятежно жевал траву.

– Даже если бы были, вряд ли я стал бы на него охотиться. – Таальвен подался назад, бесшумно выбираясь из густого кустарника, за которым он с принцессой прятался, словно за непроглядной зеленой стеной.

– Тебе тоже его жаль? – Изольда шмыгнула следом и вынула из прически несколько веточек.

Ее простодушие вызвало у королевича улыбку.

– Нет. Нам не съесть столько мяса за один раз, с собой мы его тоже не унесем…

И хотя в словах Лютинга звучала лишь справедливость охотника, на лицо Изольды набежала печальная тень: как буднично он рассуждает об убийстве.

Время текло – небо темнело и снова вспыхивало, но Гладан-Къёль и не думал редеть. Таальвен с Северным ветром сохраняли шаткий нейтралитет, перекидываясь за день десятком фраз. Кажется, обоих это устраивало.

Приморский принц ни в чем не винил верховного, но чувствовал: пока тот исподтишка разглядывает колдунью, не стоит считать его другом. С другой стороны, в его верности принцессе Лютинг не сомневался и спокойно оставлял девушку под присмотром северного владыки.

Изольда же угрюмых перемигиваний мужчин намеренно не замечала, всеми силами стараясь развлечь спутников. Она пела и болтала без умолку, расспрашивала о Приморском королевстве и Сеам Хор, восхищалась исполинскими деревьями и жарила на костре грибы, которые получались не слишком съедобными. Таальвен, с трудом прожевав хрустящие на зубах паутинники, отобрал у принцессы увешанный ими прутик.

– Отрава, а не еда! – закашлялся Хёльмвинд, выплевывая горькое угощение. – Ты же ведьма, женщина, значит, обязана уметь готовить!

– Неужто? – негодующе потеребив складку алого плаща, воскликнула принцесса. – Предлагаешь и на метле полетать?

Ветер скривился, запивая ключевой водой ужин, а вместе с ним иные упреки.

Больше Изольда не стряпала. Каждый вечер на стоянке ее предупреждающий взгляд говорил: «Только заикнитесь об ужине – превращу в жаб».

И мужчины благоразумно помалкивали – становиться лягушками им не хотелось.

– Двоелуние, – зачарованно промолвила колдунья, спрыгивая с кряжистой дубовой ветки, – невиданная красота!

Различив среди крон проблески лилового и голубого, она забралась повыше, чтобы отыскать на небе налитых красками Серба и Альхеку. И, завидев круглые бока обеих лун, задохнулась от восторга.

Вечер только набирался темени, медленно наступал, сбиваясь в синие лужицы призрачного тумана. Потому сияние зорь сквозь листву было не разобрать. А вот лунные блики прошивали ее навылет, паутиной тянулись от могучих древесных верхушек до земных листвяных покровов.

Подозрительно всматриваясь в медленный танец света у ног, Таальвен невольно отступил в спасительную тень.

– Что-то здесь неладно… Слишком ярко.

– Еще бы! – Принцесса восторженно затанцевала. – На небе целых две полных луны.

Лютинг нахмурился. Делать привал в этом месте он отказался наотрез, и в поисках подходящей поляны путники прошагали еще несколько верст.

Почти смеркалось, но лиловая голубизна только сделалась ярче.

– Вон там прогалина. – Утомленная долгим переходом, Изольда была согласна и на самую непритязательную постель.

Но Северный ветер жестом удержал ее.

– На ней также не стоит ночевать.

Спросить почему принцесса не успела. Раньше чем слова сорвались с языка, в разноцветных всполохах она увидала связки из перьев и мелких птичьих костей, гирляндами висящие на дальнем дереве.

Внутри все похолодело.

– Идем. – Таальвен потянул ее за руку. Но от того, что жуткая картина осталась за спиной, ничуть не полегчало.

Дебри потихоньку сгустились, овраги и буреломы все чаще преграждали дорогу.

Настороженно оглядывая заросли дикого кустарника, колдунья вдруг кивнула в сторону.

– Еще одно дерево.

Добела обглоданные кости позвякивали на ветвях ближайшей осины. На этот раз их обнаружилась добрая дюжина – черные перышки лоснились в лунных отблесках.

Лютинг замер в нерешительности, гадая, стоит ли возвратиться или безопаснее продолжить путь. Но как только он обернулся, ответ прояснился сам собой: вместо зеленых крон позади насколько хватало взора белели россыпи костяных амулетов.

– Дорога исчезла, – кивком подтвердил Северный ветер.

К счастью, ему хватило ума не высказывать вслух предположения на сей счет.

Изольда всполошенно крутанулась на месте.

– Это пока ни о чем не говорит. – Перехватив ее беспомощный взгляд, Таальвен Валишер заслонил спиной украшенные ветви. – Предлагаю двигаться в прежнем направлении.

– Но… – девушка переступила с ноги на ногу, – там же гирлянд видимо-невидимо.

– Просто кости. – Сдернув один из амулетов, Хёльмвинд пропустил его звенья сквозь пальцы и уронил в траву. – Сами по себе они безобидны.

От резкого движения остальные связки зловеще закачались, но больше ничего не произошло.

– Хорошо, – подавив беспокойство, уступила колдунья.

Магия ее безмолвствовала. Может, и верно – нечего бояться дороги, украшенной оберегами. Вдруг они призваны защищать путников?

Поглядев украдкой на стиснутые ладони Изольды, Лютинг направил ее по следам ветра. Чувства вдруг обострились. Может, оттого принц ощущал, как шипит полозом страх на задворках ее души.

Хёльмвинд также ступал с опаской, прислушиваясь к тому, что творится за сотню саженей. Но как бы чутко он ни замирал, в ночной тишине ширился лишь дробный перестук полых птичьих косточек:

– Клик-клак, клик-клак.

Хорошо, что Изольда не способна была расслышать слабое, доводящее до озноба пощелкивание. Иначе ее наверняка пришлось бы тащить на плече. Пока же принцесса двигалась добровольно, пускай и не слишком воодушевленно.

Вместо тропинки под ногами давно теснились кочки и ухабы. Сонные деревья с костяными кронами обступили путников со всех сторон и угрюмо молчали – ни полночного крика вылетевшей на охоту совы, ни листвяного шороха. Затишье заставляло нервничать, хоть само по себе и не сулило бед. Во всяком случае, Таальвен не чуял поблизости ни одного живого существа.

К полуночи стало ясно: ночлега путешественникам ждать нечего. Впрочем, обессилевшая принцесса, невзирая на ломоту в ногах, сама не согласилась бы разбить лагерь в костяных дебрях. Под страшными деревьями она глаз не сомкнет – уж лучше топать, покуда хватит мочи. Вдруг заклятый лес кончится так же внезапно, как появился.

Но Северный ветер, кажется, был настроен не так решительно. Прикрываясь ладонью, он зевнул во весь рот и потер слипающиеся глаза.

– Ты в порядке? – Изольда задержала взгляд на бледном лице.

– Нет, – ворчливо отозвался верховный. – Чувствую себя слабым человеком, неспособным осилить жалкую сотню верст!

– Вот оно что, – девушка усмехнулась, – наконец ты с нами на равных.

В речах его она не распознала ноток досады или ожесточения – лишь бесконечную усталость.

– Честно говоря, в последнее время и я выдыхаюсь быстрее обычного. Видно, терновая ведьма совсем перестала помогать – бережет силы для себя.

«В тьер-на-вьёр ли дело?» – лениво всплыло в голове у Лютинга. Но размышлять дальше было чересчур утомительно. Мысли вязли в болоте туманной дремы, воспоминания путались, словно он снова стал волком, забывающим свой человеческий облик. Тело внезапно сделалось вялым, неповоротливым, будто принц управлял им издалека.

«Идти!» – строго приказал он себе.

Ноги повиновались неохотно: шаг – и мертвенные осины проплывают мимо, второй – алый плащ Изольды исчезает вдали.

– Тааль? – глухим эхом отдалось в ушах. – Нашел что-нибудь?

Кому принадлежит этот звонкий голос?

С трудом разлепив веки, Лютинг обнаружил, что стоит посреди чащи, в забытьи уронив голову. Принцесса напряженно застыла поодаль, ожидая его ответа.

Чтобы догнать ее, понадобилось напомнить себе о долге и цели их похода.

– Ты ведешь себя странно, – пожаловалась колдунья, всматриваясь в отстраненные зеленые глаза. Подобный взор она помнила – он не знаменовал ничего доброго.

– А где… – Изольда оглянулась, ища Хёльмвинда.

Искать долго не пришлось – ветер бесцеремонно уселся под кроной ясеня, опершись спиной о мощный ствол. Костяные амулеты над ним торжествующе позвякивали.

– Тебе плохо, Хёльм?

Владыка и не думал отвечать. Разум его стремительно ускользал в спасительную топкую бездну, в которой не было ни испытаний, ни тревог.

– Да что с вами обоими происходит? – воскликнула Изольда, дергая верховного за руку и повторяя про себя, как молитву: «Главное – не паниковать…»

Льдистые глаза недовольно приоткрылись.

– Оставь меня, ведьма…

– Что значит, оставь? – Принцесса вцепилась в него еще яростнее, заставляя северного владыку подняться с земли.

Пока она возилась с ним, вздремнуть решил Таальвен Валишер и, высмотрев удобное местечко в гнезде корней, плюхнулся туда, настелив предварительно кучу сухих листьев.

– А это как понимать? – заслышав шорох, встрепенулась принцесса. – Немедленно вставай!

Но сквозь вязкое марево душной лесной ночи бывший волк различал ее голос смутно.

– Лютинг Вестильд Таальвен Валишер Мак Тир… – донеслось словно из-за запертой наглухо двери. Больше ничего было не разобрать.

– Прошу, очнитесь! – От отчаяния Изольда заломила руки. – Вы оба пугаете меня… Если это игра или шутка, самое время прекратить.

Но едва ли Таальвен с ветром притворялись. Дыхание их утихло, плечи опустились под тяжестью глубокого беспробудного сна. Казалось, мужчины попали под действие коварных могущественных чар – как бы Изольда ни умоляла, они оставались глухи и немы.

С ужасом сознавая, что растормошить спутников разумными доводами она не в силах, принцесса заметалась меж деревьями.

– Что теперь делать? Что делать?

В груди стало тесно и одновременно не хватало свежего воздуха.

– Хёльмвинд… – Она опустилась на колени рядом с ветром. – Слышишь меня?

Может, дать ему оплеуху? Наверняка это разбудит верховного.

Но, занеся ладонь для удара, принцесса вдруг остановилась. Бить столь безмятежное совершенное лицо – кощунство.

– Ох…

Так и не прикоснувшись к ветру, она осторожно подобралась к Лютингу. Во сне черты его разгладились и казались не такими суровыми, тонкий шрам белел у виска. Губы сжались, готовые изрекать безжалостные приказы…

«Пожалуй, стоит начать с Таальвена. Он проснется и поможет привести в чувство верховного». – Рассудив так, она замахнулась и влепила мужу хлесткую пощечину.

Сердце зашлось ликующим ужасом.

«Я вовсе не мщу за то, что он собирался увезти меня из дому силой».

– Таальвен! – Раздался новый звонкий шлепок, но принц даже ухом не повел.

Тогда колдунья замахнулась посильнее. На сей раз мрачное удовлетворение сменилось искренним раскаянием.

– Просыпайся! – В отчаянии она затрясла мужа и бессильно уткнулась ему в плечо.

Это подействовало лучше оплеух. Не поднимая век, Лютинг шевельнулся, застонал беззвучным шепотом:

– О, Изольда… За что ты меня так ненавидишь?

– Хватит, – потерянно всхлипнула девушка. – Мне страшно, Тааль. От здешнего леса у меня мурашки…

– Тогда ложись спать. – Ловким движением он опрокинул ее на себя, прижимая к груди.

Колдунья взвилась, как ужаленная.

– Нет!

Но бороться с Лютингом не было надобности – наваждение прошло так же быстро, как возникло: приморский королевич снова спал, свесив голову набок.

– Проклятье! – Терновая колдунья безотрадно опустилась в жухлую траву, стиснула виски. – Как же мне заставить вас очнуться?

Как назло на ум не приходило ни одной идеи. Наверняка всему виной был прожорливый Гладан-Къёль – недаром о нем ходили легенды. Следовало убираться при первом появлении зловещих костей, а теперь осталось положиться на милость судьбы. Ни петь, ни колдовать сейчас принцесса не могла.

А не попробовать ли утащить спутников? Она с надеждой покосилась в сторону ветра. Раз он в прошлом умел летать, то должен весить не слишком много. Стоит рискнуть.

Изольда поднялась и крепко ухватилась за мягкий сапог Хёльмвинда. Рывок – и он на вершок сдвинулся с места. Повозившись еще немного, колдунья с горем пополам дотащила верховного до соседнего дерева и остановилась, отдуваясь.

– Неподъемная ноша!

С Лютингом дела обстояли куда хуже: ей не удалось даже выволочь его из гнезда корней.

«Может, соорудить для них носилки – идти станет легче…» – Изольда огляделась в поисках подходящих прутьев – у дубов на соседней поляне как раз имелась пара разлапистых длинных сучков.

Но стоило ей отойти от Таальвена Валишера на шаг, раздались хруст и шорох. Заросли шиповника заволновались, расступились – на луговину выскользнула невысокая фигурка в нищенской рясе и капюшоне.

В его складках лицо полностью терялось, но принцесса все же почувствовала, с каким изумлением на нее уставились невидимые глаза. А затем тишину нарушил резкий хрипящий голос:

– Тина, кровь и старые кости, а ты почему не спишь?

– Я… мне… – вконец растерялась Изольда.

Невероятным казалось встретить в зачарованных дебрях кого-то еще. Разумно ли обращаться к незнакомцу за помощью?

– Мои спутники внезапно уснули, – решилась поведать девушка.

По тому, как повернулась под капюшоном голова, можно было проследить за взглядом загадочной фигуры: на секунду он замер на белых волосах Хёльмвинда, затем плавно переместился к ножнам у бедра Таальвена.

– Я пыталась привести их в чувство, но… – Колдунья взъерошила кудри.

Тут же глубокий провал накидки жадно впился теменью в ее изрисованные терновником черты.

– Черным-черна от шипов, выколи мне глаз! – надтреснуто скрипнула незнакомка.

В том, что она женщина, сомнений не осталось.

– Прошу прощения? – Изольда неловко попятилась. Новая знакомая нравилась ей все меньше.

– Я говорю: в дебри вы забрели, – поспешно исправилась пришелица. – Края гиблые – не уйдете, так лиха натерпитесь или того хуже… По тропам здесь рыщет смерть!

От замогильного голоса волосы на затылке у принцессы зашевелились, но, смерив страх, она вежливо ответила:

– Мы с радостью покинем Гладан-Къёль, как только я разбужу своих провожатых…

– Нет, – зашаталась на месте темная тень, – ждать нельзя! Если не убежать сейчас, костей не соберешь.

Она ткнула в белеющие в лунном мареве связки и тихонько взвыла – то ли от трепета, то ли от нетерпения.

– Я живу тут много лет и знаю, о чем толкую!

Беспомощно оглядевшись, принцесса коснулась металлических заклепок на куртке Лютинга.

– Я вновь попробую их растормошить…

– Нет, – Пришелица вжала голову в сутулые плечи. – Слишком долго – они грядут!

– Они? – Перед глазами у терновой колдуньи заплясали черные круги.

– Те, кто насылает колдовской сон. Когда луны вступают в полную силу, они творят свои пакостные чары, а затем шарят по лесам в поисках свежатины – беспощадные, обезумевшие от голода!

– Как же быть? – Изольда покачнулась, едва сдерживаясь, чтобы не начать судорожно оглядываться.

– Идем со мной – я дам тебе зелье, прогоняющее морок. Только оно развеет проклятую дрему.

Заслышав о том, что придется бросить своих спутников, принцесса остервенело замотала головой:

– Я не оставлю их – беззащитных, безоружных!

– Если хочешь спасти чужие жизни, поторопись! – От возбуждения фигура подскочила на месте. – Вот-вот явятся глодальщицы, и от них не защитят никакие травы.

Глодальщицы? Терновая колдунья ухватилась за ветку, чтобы не упасть. Слабость накатывала на нее жаркими волнами. А вдруг тень в балахоне говорит правду и хищные прожорливые чудовища уже подбираются к луговине? Сумеет ли принцесса совладать с мечом Лютинга, если придется им воспользоваться?

Убегая от жутких картин в разыгравшемся воображении, Изольда шагнула к незнакомке.

– Далеко ли до твоего дома?

– С десяток саженей. – Длинные рукава услужливо замельтешили. – Всего несколько минут напрямик через Алую лощину. – Ты успеешь вернуться со снадобьем, но нужно спешить!

– А эти… глодальщицы… – Изольда нервно вздрогнула, – точно не доберутся сюда раньше?

Голос, ставший секунду назад заискивающим, вновь сердито зашипел:

– Кровь и кости, девочка! Чудовища крадутся с запада, обходя лес следом за колдовскими лунами. Свет ведет их, видишь? – Сморщенная растопыренная пятерня вознеслась к небу, словно пытаясь сграбастать в охапку звезды, Серб и Альхеку. – Пока он падает под косым углом, бояться нечего…

Изольда уставилась на лунные лучи, выхватывающие из темноты костяные связки.

– Но осталось недолго, – угрюмо каркнула незнакомка, – меньше болтовни!

И, развернувшись, заковыляла обратной тропой.

На то, чтобы принять решение, у принцессы было меньше минуты – потом низкорослую тень в капюшоне не выследить. От напряжения свело пальцы. Как поступить? Причин доверять странной пришелице не было, но от ее сумбурных угроз сделалось так страшно, что выбора не осталось: нужно добыть лекарство для Таальвена и Хёльмвинда. И хотя бросать их тревожно, из двух бед ночевка в окружении костей куда опаснее.

Потому Изольда торопливо присыпала обмякшие тела своих спутников листьями и подалась в чащобу за безликой фигурой.

– Подожди! Как тебя зовут?

– Ида, – прошелестело вовсе не там, где колдунья рассчитывала.

Пришлось с треском пробираться через колючие кусты.

– Я живу в Гладан-Къёль больше ста лет, – пояснила женщина, голосом направляя принцессу.

– Одна?

– С сестрами… Всего нас трое.

Речь ее то приближалась, то отдалялась, будто Ида семенила по непролазным дебрям кругами, двигаясь быстро, как болотный огонек. Вообразить такое было тяжело, учитывая почтенный возраст сгорбленной старухи.

– А что вы делаете в лесу? – Принцесса замешкалась, поводя незрячими в темноте глазами из стороны в сторону.

Тут же слева раздалось сиплое:

– Собираем ягоды, сушим травы…

– Спасаем потерявшихся путников… – эхом прозвучало справа.

«Это все магия проклятого леса». – Изольда повертелась на месте и наугад двинулась через бурелом.

– А ты как сюда забрела? – между делом спросила Ида.

Теперь ее голос, как и полагается, поскрипывал впереди всего в нескольких саженях.

– Случайно, – без зазрения совести соврала Изольда. – Сбилась с друзьями с пути…

– Ну конечно, – хмыкнула себе под нос лесная обитательница. – Каждый из вас потом клянется: по ошибке, не намеренно… Но какая мне, в конце концов, разница?