Текст книги "Пропавшие в лесах Нетландии"

Несомненно было одно: он знает, кто такой Питер Пэн. Значит, хотя она и сопротивлялась этой мысли, он должен был слышать истории о нем. Значит, когда-то она рассказала их ему.

– Венди Мойра Анджела Дарлинг!

Голос ее отца прорезал темноту. Венди огляделась вокруг. Они с Питером стояли на краю леса. Покосившийся белый забор вокруг двора за домом был на расстоянии не более двадцати футов. Сквозь редкие деревья виднелась задняя дверь дома. Свет, падающий из кухни, освещал грузную фигуру ее отца.

– Где ты была? Посреди ночи! Я звоню тебе уже несколько часов подряд!

Телефон Венди лежал у нее в кармане, и звук, как всегда, был отключен. Звонки постоянно пугали ее, равно как и вибровызов.

– Я… – Венди обернулась, но Питера за ее спиной уже не было, он исчез, оставив ее одну на краю леса. Фонарь исчез вместе с ним. – Питер? – шепотом сказала она в темноту, поднявшись на цыпочки и пытаясь всмотреться в глубину леса. – Где ты?

Но никто не отозвался.

Венди сглотнула и повернулась лицом к дому. Ветер щекотал ей шею. И ночной лес был ненамного страшнее, чем ждущий ее у двери отец.

Она почти что добежала до забора, неуклюже перелезла через него и пересекла двор под гневным взглядом отца, сопровождаемым сердитым криком.

Лицо у него было красным, пальцы сжимали дверной косяк. Венди не удивилась бы, если бы он разнес его в клочья.

– Ты была в лесу?! – набросился он, брызгая слюной.

Венди попыталась придумать разумное объяснение своему поведению, но все ее мысли остались в лесу с Питером.

– Нет, мне показалось, я что-то увидела, и просто хотела посмотреть…

– Не смей лгать мне, Венди!

Венди покраснела. Она не знала, что ответить. Сказать правду она не могла. Если бы отец узнал, что она была в лесу с мальчиком из больницы – который, как полагает полиция, имеет отношение к ее исчезновению и к исчезновению ее братьев, – то трудно было представить, что он мог сделать, но ничего хорошего ждать от него не приходилось.

Венди чувствовала себя виноватой и, к своему удивлению, переживала за Питера. Он один, в лесу, и единственное его убежище – охотничий домик. Уже во второй раз за прошедшие сутки она задумалась о том, а увидит ли она его снова.

– Я…

Грудь отца раздулась, лицо из красного превратилось в багровое.

Венди посмотрела на свою разодранную ногу и почувствовала сильную пульсацию в голове. К счастью, острая боль уже сменилась тупой.

– Я сидела на заборе и случайно упала с него, – неуверенно сказала она.

– Я запретил тебе ходить в лес. – Глаза отца смотрели прямо в ее глаза, но его взгляд был каким-то стеклянным. – Я думал, ты достаточно умна, чтобы извлечь хоть какой-то урок из того, что случилось тогда.

Венди вздрогнула.

Нет, она не может сказать отцу правду. До тех пор, пока не сообразит, как вести себя с Питером. Но она никак не могла придумать, что соврать, чтобы выбраться из сложившейся ситуации.

– Прости, папа, – тихо сказала она.

Мистер Дарлинг тяжело дышал, раздувая ноздри. Венди приготовилась и дальше слушать крики отца, но его плечи поникли.

– Отправляйся в кровать, – сказал он более мягко. Уж лучше бы он кричал, от его сломленного голоса ей стало еще хуже.

Он отступил от дверного проема, позволяя ей войти в дом, и поднял руку. Венди показалось, он хочет положить ее ей на плечо, но отец, засомневавшись, безвольно уронил ее.

– Быстро, – повторил он.

Венди кивнула:

– Уже иду. – Она не могла винить его в том, что он так злится.

Лес лишил очень многого не только ее одну.

Глава 8
Воспоминания

Венди стояла у двери в свою спальню и прислушивалась к звукам, издаваемым ее отцом, которые свидетельствовали о его отчаянии. Она уже давно заметила, что он занимается домашними делами, лишь когда хочет, чтобы до окружающих дошло, как сильно он гневается, даже если дело происходит посреди ночи. Венди слишком хорошо знала, каково это, когда кто-то демонстративно складывает носки или возмущенно моет посуду.

Когда все вроде как успокоилось и Венди больше не сомневалась в том, что ее отец не ворвется к ней со словами: «И вот еще что!» – она прошла в свою ванную комнату. Там она включила воду и стянула джинсы. Они были порваны в двух местах, но в этом не было ничего страшного, потому что они были старыми. Венди села на край ванны и, набирая пригоршни воды, стала поливать ранки на ноге. Они были не глубокими, и боль стала уже совсем слабой. Гораздо более внушительные повреждения она получила как-то на тренировке по плаванию, наткнувшись на край бассейна.

Венди намочила полотенце и стала смотреть, как тень на стене повторяет ее движения. Опустив ногу в воду, она провела пальцами по корке запекшейся крови на шишке на голове. Венди была в ужасном состоянии. Прошедшие сутки вообще были сплошным кошмаром.

Нога отмокала в теплой воде, а она тем временем дотянулась до шкафчика под раковиной и достала из него швейный набор. И как могла зашила джинсы. Желая сэкономить деньги, она провела немало дней, штопая и подшивая одежду родителей. Костюмы ее отца были не из дешевых, и потому она считала, что лучше уж пришить к пиджаку пуговицу или подшить подкладку, чем купить новый. А ее мама была женщиной миниатюрной, и потому стандартные медицинские брюки всегда были длиннее, чем нужно. Низ штанин слишком быстро изнашивался из-за того, что они волочились по земле, поэтому Венди то и дело укорачивала их.

Она посмотрела на свою работу и подергала ткань, желая убедиться, что шов не разойдется. Стежки были немного неровными, но джинсы вполне годились для того, чтобы носить их дома.

Венди со вздохом сунула их в корзину для грязного белья.

И что прикажете теперь делать? Как прикажете объяснять всем, что произошло, как объяснить появление Питера с его тенью?

О да, вчера вечером я, сидя в машине, почти что наехала на мальчика. И оказалось, он претендует на то, чтобы быть персонажем историй, придуманных моей матерью! А я упомянула о том, что у него нет тени? Буквально нет тени. И ему нужна моя помощь в том, чтобы найти ее!

Венди нахмурилась. Если мыслить здраво, то все это казалось чем-то невероятным, но она своими глазами видела, что тень у него отсутствует. И потому нельзя было не признать, что он действительно Питер Пэн.

Венди попыталась привести в порядок свои мысли. Так что она знает наверняка?

Она знает, что он мальчик, которого она непроизвольно рисовала. Он был ее осуществившейся мечтой, хотя и оказался немного старше Питера из историй ее матери. Он, безусловно, слышал, как она рассказывает их, и к тому же, что еще важнее, знает ее братьев. Среди всех диких совпадений и невозможных вещей вроде исчезнувшей тени это обстоятельство было самым обескураживающим.

Венди вытерлась и надела ночную рубашку, которая была велика ей на несколько размеров. Подойдя к комоду, она достала из маленькой шкатулки для украшений то, что всегда ассоциировалось у нее со своей потерей памяти, то есть желудь. Она положила его себе на ладонь и, забравшись в постель, опять стала разглядывать его.

Питер знал многое из того, чего она не могла вспомнить. Он был ключом ко всему. Если он сможет заполнить пробелы в ее памяти, она поймет, что тогда произошло. Найдет братьев и вернет их домой. Было неприятно, что он знал нечто, непосредственно касающееся ее. Что он владел тайной тех шести месяцев. Но это могло означать, что Венди способна найти ответы на вопросы, изводившие ее в течение нескольких лет.

Но главным до сих пор оставался вопрос: а действительно ли он Питер Пэн?

Венди извлекла из мусорной корзины один из многочисленных рисунков Питера Пэна и расправила его. Легла на кровать поверх одеяла, потому что было все еще слишком жарко, чтобы им укрываться, вздохнула и попыталась успокоиться. Считая, сколько лампочек в гирлянде вокруг ее окна и вертя желудь между большим и указательным пальцами, она погрузилась в сон.

Венди сидела на упавшем дереве посреди густого леса, не похожего на лес за ее домом. Дерево было увито толстыми, как веревки, лианами. Кора под ее руками была влажной и гладкой. Гигантские темно-зеленые деревья уходили кронами в небо. Солнечный свет играл в пальмовых ветвях. Пальмы, растущие на белом песке, сгибались под тяжестью кокосовых орехов. Венди сидела под роскошным навесом из блестящих листьев.

И хотя Венди никогда не выбиралась за пределы Тихоокеанского Северо-Запада, она понимала, что находится в джунглях. Разноцветные попугаи с яркими красными, синими и желтыми перьями кричали, сидя на деревьях. До нее доносился тихий стук падающих на землю переспелых фруктов. Должно быть, рядом было побережье – сквозь звуки джунглей Венди различала ритмичный напев волн, бьющихся о берег. Воздух был теплым и густым. Кожа Венди – липкой, и она чувствовала вкус соли на губах.

Венди оглядела свое тело. Оно не было тем нескладным телом пловчихи, которое она приобрела за последние несколько лет. Теперь у нее было маленькое, худое тело ребенка. На ней были белые легинсы, отороченные тесьмой, и белая блузка на пуговицах с широкими рукавами. И хотя все это было в грязи, Венди сразу же узнала одежду, что была на ней, когда она пропала.

Сердце билось в груди как безумное, но она не могла ничего сделать. Не могла заставить себя встать или пошевелиться. Не могла управлять своим телом. Ее внимание привлек крик совы. Она повернула голову и увидела, что рядом с ней сидит мальчик, сложив чашкой ладони у рта. У него были копна лохматых золотисто-каштановых волос и умопомрачительные глаза, невозможно сиявшие на солнце.

С губ Венди сорвался смешок. Мальчик опустил руки и улыбнулся ей. На его переднем зубе был маленький скол.

У Венди перехватило дыхание, но она услышала свой голос:

– У тебя очень хорошо это получается, Питер! Научишь меня так ýхать?

Разумеется, это был Питер. Она всегда мысленно представляла его именно таким. Он был гораздо младше, чем прошлым вечером, но, вне всяких сомнений, это был он. Собственной персоной.

– Конечно! – Его голос был выше и звенел от воодушевления, но самоуверенный тон остался неизменным. – Я могу еще и вот так. – Он поджал губы и застрекотал, как кузнечик. Точно так, как делал это в лесу прошлым вечером.

Острое чувство, что все это уже некогда было, болезненно пронзило Венди. Это не было дежавю, это было воспоминание.

– О, я люблю сверчков! – произнес ее еще детский голос.

Питер, опять улыбнувшись, пододвинулся ближе к ней, и его худые ноги болтались теперь в воздухе рядом с ее ногами.

– Знаю, – сказал он, ударяя своей ступней по ее ступне.

– Венди! Питер!

Она вздохнула так резко, что ее легкие чуть не разорвались.

– Венди, ты где?!

Она узнала бы эти голоса из миллиона других.

Питер резко отодвинулся от Венди. Она снова хихикнула, но при звуке голосов Джона и Майкла, зовущих ее, напряглась.

– Мы здесь! – отозвался Питер. Венди услышала треск веток и топот ног обоих ее братьев, с трудом бежавших по песку. Услышала, что Джон засмеялся, а Майкл заскулил:

– Подожди меня!

И вот они совсем рядом, сразу за теми деревьями. Они вот-вот окажутся перед ней, и она снова увидит их.

– Венди?

Она резко проснулась, словно ее кто-то толкнул. Все тело было в холодном поту, волосы прилипли к влажному лбу.

Венди была одна в своей комнате. Она разжала кулак. Оказывается, уснула она с желудем в руке. Может, это было ее разыгравшееся воображение, но Венди могла поклясться, что желудь до сих пор излучает некую энергию. Руки тряслись так сильно, что желудь скатился с ладони на кровать. Она обхватила свои ноги и прижалась лбом к коленям, делая глубокие вдохи.

Все это было правдой. Должно было быть правдой. Это было не похоже на сон, это было воспоминание. Она не знала, когда или где, но ее братья и Питер были вместе.

Питер.

Безумный, как в бреду, смех клокотал в ее горле. Ее Питер. Питер Пэн. Он был настоящим.

И ей необходимо найти его.

Глава 9
Истории

К несчастью, работа волонтером не давала Венди возможности начать немедленные поиски Питера. Она уже жутко опаздывала на работу, и то, что она носилась по комнате, лихорадочно одеваясь, а потом стремглав вылетела за дверь, никак не способствовало спокойному состоянию ее нервов.

Венди уже наполовину пересекла двор и вынула из сумки ключи от пикапа, когда увидела полицейскую машину. Она замерла на месте с ключами, болтающимися на пальце. Затем огляделась, пытаясь найти кого-нибудь в форме. Если полицейские пристанут сейчас к ней с вопросами, то это будет очень некстати! Ей нужно найти Питера и…

– Не понимаю, почему вы нас расспрашиваете, – послышался от соседней двери усталый голос. На переднем крыльце своего дома стоял мистер Дэвис. Он вертел в руках свернутую газету, костяшки его пальцев были белыми. Рядом с ним, сжимая воротник халата, стояла его жена. На ступеньках крыльца стояла детектив Роуэн. Детектив Джеймс – сразу за ней справа.

– Мы просто опрашиваем всех людей, живущих здесь, мистер Дэвис, – мягко, спокойно ответила Роуэн. Ее руки были сложены за спиной, выражение лица – бесстрастное. На поясе поблескивал полицейский значок.

Мистер Дэвис все еще был в пижаме. Его лицо казалось призрачно бледным. Венди подумала, что ее собственное лицо выглядело точно так же, когда ей пришлось разговаривать с полицией.

– Мы считаем, одного пропавшего ребенка забрали прямо из его дома, и потому хотим напомнить здешним жителям – особенно тем, у кого есть дети, – что необходимо запирать на ночь двери и окна и удостовериваться, что любое имеющееся у них оружие находится под надежным замком. – Детектив Роуэн немного помолчала. – В вашем доме есть огнестрельное оружие, мистер Дэвис?

Мистер Дэвис быстро покачал головой.

– Дональд когда-то охотился, но не делает этого вот уже несколько лет, – ответила миссис Дэвис. Казалось, детектив Роуэн приводит ее в смятение.

– Я уже давно избавился от своих ружей, – подтвердил мистер Дэвис. Он смотрел мимо детектива Джеймса и детектива Роуэн, и его взгляд зацепился за стоящую во дворе Венди. Он быстро отвернулся, но детектив Джеймс успел проследить за его взглядом и теперь наблюдал за ней.

Щеки Венди вспыхнули от нахлынувшего чувства вины. Она втянула голову в плечи, рысцой пробежала расстояние до пикапа и быстро забралась в него. Выехав на улицу, она изо всех сил старалась не оглядываться.

Полиция думает, будто Бена и Эшли кто-то похитил? Немудрено, что мистер Дэвис выглядел таким испуганным. Все родители в городе будут теперь бояться за своих детей. А детективы только усиливают панику, ходя по домам, чтобы поговорить с людьми.

Венди знала, что видела детективов не в последний раз. Далеко не в последний.

Приехав в больницу, Венди по пути к лифту до третьего этажа достала свой бейджик. На фотографии она получилась со сморщенным носом. Ее улыбка казалась натянутой, голубые глаза широко распахнулись от вспышки, а рубашка на ней была мятой.

На стене над справочным столом висело лоскутное одеяло. Стены между дверьми были увешаны поделками детей. Почти на всех медсестрах были яркие рабочие костюмы. В воздухе остро пахло какой-то химией, но присутствовал и тот легкий сладкий запах, который, похоже, сопровождает маленьких детей, где бы они ни оказались.

Меньше всего Венди хотелось находиться в данный момент в больнице, но она привлекла бы к себе ненужное внимание, если бы пропустила свою смену. И, кроме того, она действительно любила общаться с детьми – даже если сейчас ей больше всего на свете хотелось найти Питера.

Венди с глубоким вздохом заправила волосы за уши и направилась в комнату для отдыха и игр. Она изо всех сил постаралась не встретиться взглядами с медсестрами, наблюдавшими за ней, сидя за столом у входной двери, и перешептывающимися между собой. Эта ее попытка избежать любопытных глаз привела к тому, что она не обращала внимания на то, куда идет, и потому налетела на кого-то в фирменном медицинском костюме.

– Ох! – Чьи-то руки схватили ее за плечи. – Стой, не падай!

– Очень извиняюсь! – К облегчению Венди, это была сестра Джуди.

Старшая медсестра фыркнула, отмахнулась от извинений и подняла стетоскоп, который Венди выбила у нее из рук.

– Ничего страшного! Не волнуйся. – Сестра Джуди подняла на Венди глаза и тут же нахмурилась. – Венди? Что ты здесь делаешь? – строго спросила она. Могло показаться, что Джуди, разговаривая с кем-то, всегда кричит, но Венди знала, что напускное недовольство было для нее способом выразить симпатию.

– Я… Я сегодня работаю волонтером, – запинаясь, произнесла Венди. Если на этой неделе ее напугает что-то еще, у нее случится чертов сердечный приступ.

Сестра Джуди нахмурилась еще сильнее.

– Тебе не было нужды приходить сегодня, – сказала она. – Можешь оставаться дома, и ты должна…

– Со мной все хорошо, – перебила ее Венди. Ей не хотелось продолжать этот разговор, особенно на виду у всех. – Я хочу быть здесь, в самом деле хочу. Это отвлекает меня. – Венди оглядела помещение, где они находились.

Сестра Джуди проследила за ее взглядом. Ее губы сжались в тонкую ниточку.

– Хорошо, занимайся своими делами. И дай мне знать, если кто-то побеспокоит тебя, хорошо? – Венди кивнула в ответ. Она проскользнула в коридор, ведущий в комнату отдыха, а сестра Джуди тем временем переключила свой гнев на других сестер: – Вы, должно быть, умираете от скуки, раз стоите тут и бездельничаете! Ну так у меня есть для вас несколько уток, которые вам следует вымыть!

Венди завернула за угол и открыла дверь в комнату отдыха. Когда она вошла, дети тут же зашумели. В углу комнаты была свалена груда разноцветных кубиков. В глубине стояли столы с цветной бумагой, картоном и маркерами. Рядом с креслами-мешками высились кипы книг, и повсюду бегали дети. В дальнем углу находились два допотопных компьютера, которыми иногда осмеливались пользоваться дети постарше. За всем этим хаосом должна была следить одна из медсестер, но сейчас она была занята тем, что пыталась отобрать клеящий карандаш у Синди-которая-все-засовывает-себе-в-нос.

Что-то врезалось в колени Венди. Она сдавленно вскрикнула и, споткнувшись, чуть было не упала на спину. Но, к счастью, смогла быстро восстановить равновесие.

– Мисс Венди! – взвизгнула маленькая девочка, обхватывая ноги Венди.

– Рейчел, – с облегчением выдохнула Венди. Она постаралась выдавить из себя улыбку, хотя ее душа только что чуть не выпрыгнула из тела от неожиданности. – Как ты меня напугала!

– Расскажешь нам историю? – широко улыбаясь, спросила Рейчел. У нее не хватало двух передних зубов. Мама пыталась собирать в конский хвост прекрасные темно-русые завитки ее волос, но он всегда съезжал набок, а на затылке из него выбивались непослушные кудряшки. Рейчел любила все раскрашивать и порядком преуспевала в разрисовке маркером собственных щек. Присущая ей дикая жестикуляция постоянно держала ее родителей на грани нервного срыва с тех самых пор, как Рейчел оказалась в больнице, где ей лечили глаз.

– Конечно, расскажу, – пообещала Венди. Она прошла в тот угол комнаты, где возвышалась пара небольших книжных полок. Они были уставлены книгами с корешками всех цветов радуги.

Поиски Питера подождут. А пока нужно сосредоточиться и как следует отработать смену.

– Ура! – Рейчел захлопала в ладоши и уселась на кресло-мешок.

Венди села рядом с ней на красный пластиковый стул.

– Итак, вы… – начала она и тут же остановилась. Рядом с Рейчел в таком же кресле устроился лицом вниз, опустив голову и растопырив длинные руки и ноги, один из мальчиков. – Эй, Тристан, с тобой все хорошо? – спросила Венди. Ему было всего семь, но он уже любил театральные эффекты.

– Я рыба-звезда, – приглушенно пробубнил он в ответ.

Ничего себе.

– Рыба-звезда? – переспросила Венди, едва скрывая изумление.

Рейчел скрестила руки и объяснила сердито:

– Мы играли в игру «Морские глубины», и Тристан хотел быть акулой, но мы решили, что пусть акулой будет Алекс, потому что он новенький и все такое. А Тристану мы сказали, что он будет рыбой-звездой, и он ужасно разозлился и теперь ни с кем не разговаривает.

Тристан в ответ произнес что-то вроде хмп.

Венди с самым что ни на есть серьезным видом кивнула:

– Понятно.

Но Рейчел по-прежнему была недовольна Тристаном.

– Тристан, если ты не перестанешь вредничать, мы больше не будем с тобой играть!

– Мне все равно.

Рейчел уставилась на него, а потом с негодованием отвернулась.

– Алекс! Иди и сядь со мной, – сказала она, махнув рукой, перепачканной в чернилах, маленькому мальчику, которого Венди прежде не замечала и который держался в стороне от других детей. У него была копна темных волос и большие карие, сосредоточенно глядящие глаза. Он был очень маленьким, и то, что его худи было на два размера больше, чем требовалось, только подчеркивало это.

– Привет, Алекс. Я Венди, – с улыбкой поздоровалась она. Несколько остальных детей подошли и встали рядом.

Щеки Алекса стали пунцовыми, и он поспешил занять указанный стул. Пристроив подбородок на стол, он воззрился на Венди, так что его лицо оказалось между рукавов худи.

– Алекс застенчивый, – пояснила Люси, севшая рядом с Рейчел. Люси родилась со сросшимися костями кисти руки, и ей сделали уже несколько операций. Некоторое время назад Венди обнаружила, что у Люси без какой-либо причины всегда влажные руки. Девочка громко прошептала:

– Он не очень хорошая акула.

Рейчел толкнула Люси, а Алекс спрятал лицо.

– Вот почему акулой должен был быть я! – возвестил Тристан, перевернувшись на спину. Все дети – за исключением Алекса – заговорили одновременно.

– Ладно, ладно! – вмешалась Венди. Акулы определенно были щекотливой темой. – Какую книгу вам сегодня почитать? – спросила она, проводя пальцем по корешкам.

– Питер! – закричала Люси. И, услышав это имя, Венди замерла. – Расскажи нам историю про Питера Пэна! – продолжала Люси. Другие дети с энтузиазмом присоединились к ней.

Венди закусила губу. Серьезно? Предполагалось, что работа поможет ей отвлечься от ее мыслей, но, видимо, у нее не получится уйти от темы Питера.

Ей даже захотелось рассмеяться, но не беззаботным смехом, а скорее истерическим, говорящим о том, что она вот-вот сойдет с ума.

– Но, мисс Венди, Алекс не знает, кто такой Питер Пэн! – напомнила Рейчел.

– И что с того? – пробормотал Тристан.

Венди попыталась взять себя в руки.

– Ладно. Придется ввести Алекса в курс дела, – согласилась она. Хотя Алекс, не переставая, теребил в руке клочок синей бумаги, он украдкой посматривал на нее. Венди присела и поставила локти на колени, и ее аудитория тут же затихла. Даже Тристан – Одинокая Рыба-звезда – сел как положено.

– Как большинство из вас уже знает, Питер Пэн – волшебный мальчик, – начала свой рассказ Венди. – Он не взрослеет и поэтому остается мальчиком столько времени, сколько существуют звезды. С помощью подруг-фей он, пользуясь волшебной пыльцой, прилетает на Землю и находит там Потерявшихся – тех мальчиков и девочек, которые потом присоединяются к нему в Нетландии, где они живут и пускаются во всяческие приключения. Добраться до Нетландии можно, если будешь лететь…

– От второй звезды направо! – подхватили дети.

Венди улыбнулась. То, что они уже хорошо знали эту историю, успокаивало ее.

– Правильно. От второй звезды направо, и так до самого утра. – Повествование было хорошо отрепетировано – эту историю сочинила ее мать, и Венди, в свою очередь, рассказывала ее братьям, а теперь вот рассказывает детям в больнице. – Питер и Потерявшиеся дети ищут сокровища, строят домики на деревьях, летают с феями, сражаются с пиратами…

– И дружат с русалками! – крикнула Рейчел.

Венди кивнула.

– Да, и дружат с русалками! Однажды Питер Пэн исследовал скалы в Русалочьей лагуне и собирал ракушки, оставшиеся там после прилива, и вдруг услышал, как кто-то зовет на помощь. – Венди понизила голос, и теперь он звучал почти зловеще. – Зов доносился из входа в глубокую темную пещеру, окруженную острыми скалами. Но Питер Пэн – очень храбрый мальчик, он пошел к пещере, помочь тому, кто оказался в опасности. И, войдя в нее, обнаружил там русалку, привязанную к скале. Ее кто-то взял в плен…

– Пират!

– Нет, медведь!

– Медведи не умеют плавать, тупица. Как же он мог…

– Умеют. Я видел по телевизору…

– Ее захватила в плен акула, вернее, акул! – продолжала Венди. – У детей перехватило дыхание. – Русалка, плача, поведала Питеру, что акул не отпустит ее до тех пор, пока она не отдаст ему свое жемчужное ожерелье. Но русалка собирала прекрасные жемчужины на побережьях Нетландии, чтобы сделать себе ожерелье, долгие годы, и потому, если бы ей пришлось расстаться с ним, ее сердце оказалось бы разбитым.

– И тогда Питер бросил в акула морскую раковину и попал ему прямо в нос! – Дети засмеялись. – Питер закричал на акула: «Эй! Оставь эту русалку в покое! Да, ты большой и сильный, но это не значит, что ты можешь распоряжаться теми, кто живет здесь!» Но акул в ответ взмахнул острым хвостом и окатил Питера морской водой.

«Я хочу подарить эти жемчужины своей жене! – сказал он. – Я совсем забыл, что у нее сегодня день рождения, и потому должен сделать ей очень особенный подарок, чтобы она не сердилась на меня, – вот почему мне так нужен этот жемчуг». Питер понял, что акул не послушается его, а будучи прекрасным бойцом, знал также, что не сможет одержать верх над акулом. И хотя он умел летать, русалка была для него слишком тяжелым грузом. Но Питер Пэн был очень умным мальчиком.

«Эй, акул! – воскликнул он. – Если я найду тебе такое же ожерелье, ты оставишь ее в покое?» – Акул какое-то время поплавал взад-вперед, обдумывая его предложение. «Если ты найдешь для меня другое жемчужное ожерелье, я возьму его, а ее отпущу. Но ты должен принести его мне очень быстро! Скоро обед, и мне нужно возвращаться к жене!» – И тогда Питер, заверив русалку, что скоро вернется, направился к берегу.

Он отыскал белейший песок, с помощью слюны скатал его в крошечные шарики размером с жемчужины и собрал их на тончайшую нитку из водорослей. А потом быстро прилетел обратно в пещеру и помахал этим ожерельем в воздухе.

«Эй, мистер Акул! Я нашел для тебя жемчужное ожерелье!»

Акул от волнения забил хвостом по воде.

«Хорошо! Отдай его мне!» – Питер Пэн знал, что у акул ужасное зрение, и, прежде чем отдать этому акулу фальшивое жемчужное ожерелье, сказал:

«Сначала отпусти ее, и тогда получишь ожерелье и отнесешь его жене!»

Акулу это не понравилось, но он согласился. Русалка скользнула в воду и уплыла из пещеры.

«А теперь дай сюда ожерелье!» – потребовал акул.

Питер подбросил ожерелье вверх, и оно упало в воду. Акул схватил его зубами, но фальшивые жемчужины, сделанные из песка, растворились, стоило им оказаться в воде. И когда он принес ожерелье жене, от него ничего не осталось – лишь нитка из водорослей. Миссис Акула, получившая на день рождения вместо прекрасного жемчужного ожерелья лишь нитку водорослей, так разозлилась на мистера Акула, что стала гоняться за ним по всему океану и кусать за хвост!

Питер и русалка наблюдали за ними с берега и смеялись над глупым акулом. И даже теперь в водах Нетландии плавает акул, у которого не хватает большой части хвоста.

Такое окончание истории вызвало у детей громкий смех.

– Акул такой идиот! – сказал Тристан.

– Не надо говорить «идиот». Это плохое слово, – поправила его Люси. – Кстати, именно ты хотел быть акулой!

– Больше не хочу!

Венди рассмеялась и покачала головой, а дети тем временем пустились в ожесточенный спор о том, кем теперь будет Тристан – акулой или рыбой-звездой. Все дети в больнице обожали истории про Питера Пэна. Не важно, слышали они их уже десяток раз или же только что познакомились с этим персонажем, но они очень его любили. Да и как было его не любить? Он же волшебный и удивительный. Он никогда не повзрослеет и всегда сможет делать все, что захочет. Венди завидовала ему.

Она встала со стула, предназначенного специально для рассказывания историй, и потянулась. Ей стало интересно, понравилась ли эта история Алексу. Он казался таким робким. И она надеялась, что Рейчел и Тристан не испортили ему впечатления от комнаты для отдыха и игр.

Повернувшись к столу, за которым сидел Алекс, Венди увидела, что он уже не грустит в одиночестве.

Рядом с Алексом сидел Питер. Мальчик сполз на краешек стула и с нескрываемым восхищением не отрываясь смотрел на сложенные чашечкой ладони Питера. Тот, одетый в медицинский костюм, расплывался в довольной улыбке. У Алекса же от удивления отвисла челюсть, а его большие карие глаза широко распахнулись.

Венди, спотыкаясь о кресла-мешки, направилась к ним, по пути уворачиваясь от бегущих навстречу детей.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила она, пытаясь выяснить, обратил ли кто на них с Питером внимание. В комнате были чьи-то родители и медсестра, но по какой-то непонятной причине они даже не смотрели в их сторону. И это было странно, учитывая все те взгляды, которые окружающие бросали на Венди прежде. Ее пульс участился. Если Питера узнают, ему не избежать ужасных неприятностей. И как она объяснит свое поведение? А появление Питера?

Алекс подпрыгнул на стуле, но Питер посмотрел на Венди с улыбкой, будто все обстояло совершенно нормально и он посещает больницы регулярно. В ладонях у него была простая, но искусно сделанная из синей бумаги акула.

– Привет! – радостно поздоровался он с Венди.

– Где ты это взял? – Венди показала на его голубой медицинский костюм.

– Нашел, – ответил он, легко махнув рукой.

– Так что ты здесь делаешь? – повторила она свой вопрос. Ее раздражали его спокойствие и беззаботность. Она-то думала, что найти его снова будет невозможно, и вот он перед ней – сидит и занимается оригами.

– Пришел послушать, как ты рассказываешь истории, – просто сказал Питер и снова повернулся к Алексу. Маленький мальчик внимательно смотрел на акулу и иногда тыкал в нее пальцем. – Это была очень хорошая русалка, но именно русалки обычно не дают покоя акулам, – продолжал Питер.

Венди фыркнула. Сейчас не время критиковать ее рассказы.

– Они могут быть по-настоящему подлыми. Разве ты не помнишь русалку, которая пыталась утопить тебя? – Питер наконец удостоил ее взглядом.

– Что? – изумленно спросила Венди. – Нет…

– Хм-м, наверное, это к лучшему, – кивнул он.

Ей захотелось спихнуть его со стула.

– Алекс, почему бы тебе не пойти и не поиграть немного с другими детьми? – предложила Венди. Ей нужно было незаметно вывести отсюда Питера. Вернее, незаметно для всех остальных.

– Она плавала! – воскликнул Алекс, показывая на бумажную акулу.

Венди недоверчиво нахмурилась:

– Плавала?

– Да, он заставил ее плавать! – стоял на своем Алекс.

Питер самодовольно ухмыльнулся и откинулся на спинку стула.

– Можешь оставить ее себе, если хочешь. – Он вручил свое творение Алексу.