Текст книги "Россия во мгле, 2020. Книга первая"

В августе 1991-го путчисты проиграли. Сейчас (в 1993) – выиграли. А победители могут трактовать события как угодно, хоть наоборот. Так те, кто защищал Конституцию и законность, были объявлены путчистами, мятежниками…

Человек (Ельцин), клявшийся на Конституции и поклявшийся служить этой Конституции, попрал её, плюнул на её священный текст и растоптал ногами. Все, кто восстал против этого – защитники Конституции.

Апофеозом криминальной революции стало 4 октября (1993 года). Уголовно-мафиозное государство победило.

Когда-нибудь над ними состоится суд – за всё, что они сделали со страной. Печальный опыт нашей истории подсказывает – суд этот будет Судом Истории.

Впервые в истории XX века ни в одной точке земного шара не прошло демонстрации протеста, не возмутился ни один из интеллектуалов: «Как же так? Из пушек – по парламенту?!»

Выходит, ни по одному парламенту – нельзя, а по русскому – можно?

Фашизм. В самом чистом и откровенном виде. Фашисты, называющие себя демократами. Я каждый раз вздрагиваю, когда слышу, как эти пухлолицые президентские ребята говорят: мы демократы…

И уж совсем становится не по себе, когда и Запад называет их демократами. Будто ослеп. Будто оглох.

Реформы удались. Страна уже работает в режиме колонии. Мы отказались от культуры, науки, высоких технологий, развиваем только сырьедобывающие отрасли, у нас уже нет надёжной обороны, хорошо живёт в этой стране только тот, кто ворует или кто пошёл в услужение к иностранцам. Английский – у нас теперь второй государственный язык, доллар – национальная валюта. Ну и так далее. Все приметы колонии налицо.

Зададимся вопросом: за чей счёт жируют российские нувориши? […]

Первый же мой фильм («Так жить нельзя») – результат оказался совершенно обратный тому, который я ожидал. Я не горжусь этим фильмом, потому что действительно он способствовал и распаду СССР. Самое главное, что он помог вступить на трон этому мерзавцу – Ельцину.

Мы многие годы занимались разрушением собственной страны, уничтожением всего самого хорошего, что было создано предыдущими поколениями. С последствиями нашествия гитлеровцев мы справились за 5 – 6 лет. А то, что наделали с 1987-го по 2000-е, не восстановить и за 50 лет…

Не Запад помогает России, а измученная, обескровленная страна кормит благополучный Западный мир.

Выдернуть у поверженной России «ядерные зубы» – самая желанная мечта Запада. Тогда бы он разговаривал с Россией по-другому».

А.И.Солженицын: «В высокой власти у нас – воры в законе.

Как можно за два года развалить то, что строилось веками?

Несомненно проводится сознательная политика уничтожения России!

До каких пор недостойные люди будут править страной?

Ясно же видно, что Западу нужна Россия технологически отсталая. Мы рабски подчиняемся программе Международного Валютного Фонда – по недоумию? или сознательно отдаваясь чужому умыслу?

Через десяток лет мы спустимся на уровень африканских стран. Да с нами уже так и обращаются.

Весь нынешний мир смотрит на нас и изумляется: как могла такая огромная Россия так внезапно ослабнуть, опасть духом и телом и начать стремительный саморазвал – не испытав ни крупного военного поражения, ни сотрясательной революции и гражданской войны, ни массового голода, ни эпидемий, ни стихийных бедствий. Всех поражает именно быстрота падения и непротивляемость наша в том – до утери самого инстинкта государственного существования.

Земная история, может быть, не знает другого такого самоубийственного поведения этноса. Но это всё – совершилось. И мы обязаны это признать. И строить – вот уже на этих развалинах.

Можно ли назвать хотя бы одно значительное направление государственной жизни, в котором наша власть 90-х годов не понесла бы жестокого, а то и исторического поражения для России? Но это – мало волнует её, и даже как бы не замечается ею. Она вся – в себе. Она – упита собою и собою замкнута.

Наша преступность и коррупция – естественное следствие безмозглых «реформ» и государственной расхлябанности. Государственный аппарат не на 90 ли процентов разъеден продажностью и корыстью? Криминальность захлестнула уже все слои власти, и до высших. Как в гниющей органике почти невозможно разделить загнившее и ещё здоровое – так и в нашем государственном организме отделить хищный бандитизм от собственно российской здравой власти.

При стольких внешних переменах флагов, гербов, лозунгов, самая основная черта прежней, коммунистической власти – полная закрытость от народа и полная безответственность за совершаемое – присуща и нынешнему режиму никак не в меньшей мере. А что и попадёт в печать – то власть проигнорирует. Все демократические ширмы использованы только для прикрытия жадной олигархии и для обмана мировой общественности.

Нынешняя центральная Власть слепо и равнодушно пренебрегает всеми разрушительными процессами, текущими в стране, она живёт только собою и для себя. И ей мнится, что так всё будет держаться и впредь.

Сколькие русские с негодованием и ужасом пережили эту безвольную, никак не оспоренную, ни малейше опротестованную, по дряблости нашей тогдашней дипломатии, в 24 часа отдачу Крыма – и предательство его при каждом потом крымском конфликте. И беспрекословную, без малейших политических шагов, отдачу Севастополя, алмаза русской военной доблести.

Те, кто ещё мыслят держать, содержать такое государство, как Россия, – потеряли разум, если думают содержать его не кормя, не строя, не подняв в достоинстве Армию.

Уголовный мир – торжествует в России от самого начала великих реформ. Они пришли и к деньгам, и подчинили себе общественную идеологию. Неспособность правоохраны стала настолько всем очевидна, что многие потерпевшие и не обращаются за защитой: бесполезно. Какое уж «правовое государство»? – насмешка одна.

Наша обезумевшая власть закалывает насмерть будущее России.

И – кто же властен надо всем, что совершается в стране? Сказать ли – исполнительная власть, законодатели и банкиры? или сказать одним словом – олигархия? во всех случаях будет ясно, что эта сплотка корыстных людей бесконечно равнодушна к судьбе подвластного им народа, и даже к тому, выживет ли он вообще или нет.

Однако мы – не первый век живём, но уже 11 веков, и не первая эта проверка народа на выстойку – в этот раз против временщиков криминальной власти и той смрадной неразберихи, в какую они увязили жизнь России. Наперекор всему, как нам не дают дышать, – тяга к общественной справедливости и тяга к нравственной жизни – нет, не загасли. И сила их – тоже убедительна.

Нечего и говорить, что больнее нашего нынешнего общества трудно вообразить.

Немалые силы – и внутри страны, и вне её – направлены к тому, чтобы нас, русских, обезличить. А мы? А мы – и поддались. Под лавиной нашего поражения в XX веке – опала наша воля защитить свой облик, свою особость, духовную органичность. Мы в упадке нашем много-много виноваты сами.

А ныне Россия преломлена не только духовно, она подорвана и телесно. Ещё в начале XX века мы были в мире вторым по численности государством. Но весь XX век шло множественное уничтожение русских: в японскую и в Первую Мировую войну; и от коммунистического геноцида; и от непосильных жертв в советско-германской; и от нынешнего голодного вымаривания по миллиону в год. А в ходе этого вымаривания, становясь всё разрежённее и в упадке духа, мы тем меньше имеем шансов возродиться.

Мы стряхнули с себя коммунизм, но это позднее освобождение обошлось нам ещё новыми утратами – так что заколебалось и наше будущее. Не закроем глаз на глубину нашего национального крушения, которое не остановилось и сегодня. Мы – в предпоследней потере духовных традиций, корней и органичности нашего бытия. Наши духовные силы подорваны ниже всех ожиданий.

Но не будем смиряться с упокойными песнями, что-де, значит, миновал период нашей «пассионарности» и от нас уже нечего ждать. Не будем и уповать, что прикатит какое-то Чудо и «само собой» нас спасёт. Все мы – и есть Россия. Мы её – такою сделали, нам её – и вытягивать. Чтобы XXI век не стал последним столетием для русских – мы должны найти в себе силы и умение сопротивляться распаду уже сейчас, и чем напорней разрушают нашу жизнь – тем напорней бы и сопротивляться.

В нынешние тяжкие годы, когда центральная государственная власть России открыто для всех потеряла благонаправленное управление страной, – Россию нельзя спасти без энергичного, деятельного народного участия.

Если мы сами не готовы к самоорганизации – не на кого нам жаловаться.

Безотложно созданное местное самоуправление – в дальнейшем может стать основанием для постепенного построения земской вертикали.

В огромной и разнообразной России одна лишь центральная правительственная власть, изливаемая сверху вниз, не может обеспечить благоденствия народа. Необходимо встречное, снизу вверх, влияние.

Олигархия – сплочённая хунта, захватившая и деньги, и национальные богатства, теперь уже и власть, добровольно не допустит никакой смены себе, а понадобится – без колебаний применит для того и выращенные, укреплённые многочисленные внутренние войска.

И напрасны надежды, что нынешняя власть или те, что сменят их через «выборы», заплавленные денежными миллиардами, – позаботятся о судьбе вымирающего народа.

Страшней того, как успели разграбить и распродать Россию, – откуда выросло из нас это жестокое, зверское племя, эти алчные грязнохваты, захватившие и звание «новых русских»? с таким смаком и шиком разжиревшие на народной беде? Ведь ещё губительнее нашей нужды – это повальное бесчестие, торжествующая развратная пошлость, просочившая новые верхи общества и изрыгаемая на нас изо всех телевизионных ящиков.

И ещё – эти легкопокупные «киллеры»? (Бог миловал, русского слова для них не нашлось.)

И – где последний рубеж этого скатывания?

И – с кого бы нашей молодёжи брать пример? кем – гордиться?..

Да разве это – мы, какими знаем себя по вековой цепочке?

Страшнее массовой нищеты – от гай-чубайской «реформы» настигло наш народ ещё новое духовное разложение.

Никогда мы ничего не дождёмся от властных благодетелей, прежде чем поверим, что мы сами – исполнители своей судьбы. Только мы сами, если имеем волю не сгинуть с планеты вовсе (а это – грозит), должны своими силами подняться из нынешнего гибельного прозябания. Изменить – само поведение наше: усталое безразличие к своей судьбе.

Местное самоуправление – это и есть недоразвившееся перед революцией, а после неё раздавленное большевиками (тоже из конкуренции) з е м с т в о. Оно и есть – народовластие. Одно оно только и может дать народу свободное дыхание и постепенно развить навыки демократии.

Как преодолеть нам всегдашний наш порок – косность, вялость в общественной жизни?

В 1998 году, в нижайшей точке бедственного народного положения, в год, когда я выпустил книгу «Россия в обвале», – Ельцин лично распорядился наградить меня высшим государственным орденом. Я ответил, что от Верховной Власти, доведшей Россию до гибельного состояния, награды принять не могу. […]

Горбачёвское правление поражает своей политической наивностью, неопытностью и безответственностью перед страной. Это была не власть, а бездумная капитуляция её. Ответные восторги с Запада только подкрепили картину. Но надо признать, что именно Горбачёв (а не Ельцин, как теперь звучит повсеместно) впервые дал гражданам нашей страны свободу слова и свободу перемещения.

Ельцинская власть характеризовалась безответственностью перед народной жизнью не меньшей, только в других направлениях. В безоглядной поспешности скорей, скорей установить частную собственность вместо государственной – Ельцин разнуздал в России массовое, многомиллиардное ограбление национальных достояний.

Взгляните же непредвзято: если все 90-е годы происходило резкое падение жизненного уровня, затронувшее три четверти российских семей, и всё под «демократическими знамёнами», – то ничего удивительного, что население отхлынуло из-под этих знамён.

Путину досталась по наследству страна разграбленная и сшибленная с ног, с деморализованным и обнищавшим большинством народа. И он принялся за возможное – заметим, постепенное, медленное, – восстановление её. Эти усилия не сразу были замечены и, тем более, оценены».

Верховный Совет первым поставил правильный диагноз и выступил против антироссийского, антинародного характера преобразований, осуществляемых американской стороной через Ельцина и горе-реформаторов в целях подчинения России и превращения её в сырьевую колонию с нищим, вымирающим населением и богатеющими предателями национальных интересов. Сейчас депутаты Верховного Совета оклеветаны, затравлены и затёрты, но придёт время, и они получат заслуженную дань уважения обществом, как самоотверженно противостоявшие ельцинской антинародной политике, становлению мафиозно-олигархического правления в России.

Газета.Ru, 2016 г.: «Количество сторонников расстрелянного президентом Борисом Ельциным Верховного Совета РСФСР увеличивается, отмечает Левада-центр. Эксперты считают колебания в социологии незначительными, а сторонники и противники Ельцина признают: расстрел Белого дома нанёс колоссальный удар по российскому парламентаризму. […]

Во время всех опросов сторонников Верховного Совета было всегда больше, чем сторонников первого президента России, отмечает замдиректора Аналитического центра Юрия Левады Алексей Гражданкин».

Господство принципов права ведёт к демократии, господство силы вопреки праву ведёт к деспотизму и тирании. И эта угнетающая народ тирания может быть как леворадикальной, что мы видели после переворота 1917 года, так и праворадикальной, в чём убедились после переворота 1993 года.

С.М.Меньшиков: «Питер Реддавей и Дмитрий Глинский. «Трагедия российских реформ. Рыночный большевизм против демократии».

Эта солидная монография объёмом в 750 печатных страниц резко отличается от многих сочинений американских русологов (в прошлом советологов) двумя качествами. Она не только не воспевает капиталистические реформы ельцинского времени, но, напротив, убедительно показывает, какой вред они нанесли России, её экономике и народу. Кроме того, что очень важно, она анализирует не виртуальную страну, какой она представляется испорченному воображению заведомо предвзятых авторов, погрязших в русофобском высокомерии, а страну реальную, для которой рыночное реформаторство это цепь трагических событий.

Такое направление книги может показаться неожиданным для тех, кто знаком с прежними сочинениями переехавшего в США британского историка профессора Питера Реддавея, посвящёнными преимущественно антисоветским политическим движениям в коммунистическую эпоху. Далёкий от симпатий к коммунистам и левым вообще, Реддавей стал известен в последние годы резкой критикой в западной прессе российских реформаторов, в особенности Чубайса и его команды. Его разоблачительные статьи в адрес нечистого на руку АБЧ помогли многим в США раскрыть глаза на ту тёмную сторону ельцинских «молодых вундеркиндов», которую западные СМИ долгое время старательно замалчивали. […]

Вот как сами авторы объясняют свой выбор термина «рыночный большевизм»: «Ельцин и его окружение установили близкие отношения с теми группами в советской элите, которые накопили богатство посредством коррупции и злоупотребления властью. Желая обеспечить себе монопольные позиции на вновь создаваемых рынках, они искали скорейшие пути перехода к капитализму. Их план предусматривал создание нового класса предпринимателей не на основе существовавшего среднего класса, а путём коммерциализации партийно-комсомольской элиты с опорой на теневую экономику и организованную преступность. Вопреки надеждам демократического движения на общественное переустройство снизу, Ельцин пытался создать рыночную экономику сверху, «большевистскими» методами. Поэтому его стратегию мы называем «рыночным большевизмом».

Итак, Ельцин, Гайдар, Чубайс и Ко. предали то диссидентское демократическое движение, которое во многом способствовало его приходу к власти. Это предательство продолжалось и после того, как прошла первая волна шоковой терапии. Его логическим завершением был разгон Верховного Совета в октябре 1993 года, которому в книге посвящена специальная глава под выразительным заголовком «Танки, как орудие реформы». Авторы отвергают стандартную трактовку большинства западных авторов, согласно которым старый парламент был бастионом «твердолобых коммунистов и националистов, противников реформ и демократии». С фактами в руках они показывают, что Верховный Совет «представлял российское общество в целом с его надеждами на справедливость, его иллюзиями и слабостями, тогда как элитарное окружение Ельцина мало что общего имело с большинством россиян». Парламент 1990 – 1993 годов был «единственным реальным конституционным противовесом автократическим устремлениям Ельцина и его рыночных большевиков».

Развёртывание конфликта между Ельциным и парламентом прослеживается подробно, шаг за шагом. Особый интерес представляет раздел, рассказывающий о том, как Запад помогал Ельцину свергать демократию советов. Тогдашний министр иностранных дел Козырев постоянно держал госдепартамент в курсе намечавшегося разгона парламента. По требованию Вашингтона, накануне переворота в правительство был возвращён Гайдар в качестве первого вице-премьера. К нему с инструкциями приезжал Лоуренс Саммерс, диктовавший экономические требования в обмен на обещания кредитов от Международного валютного фонда. Президент Клинтон решительно поддержал разгон парламента ещё до того, как танки стали стрелять по московскому Белому дому.

Последующие годы (1994 – 1996) авторы называют периодом «имперского президентства в приватизированном государстве». В это время фактическая диктатура Ельцина опиралась на «двойное лицо рыночного большевизма» и негласный союз партий Гайдара и Жириновского, противостоявших коммунистам в первой Думе. В экономике усилиями Чубайса продолжалась «перманентная приватизация». Её итогом был приход к власти новой финансовой олигархии, которая в немалой степени определяла, кто будет следующим президентом России. Подробно описывается история обогащения Бориса Березовского (о котором в последние месяцы в США издано несколько разоблачительных книг). Более схематично, без подробностей констатируется рост других членов пресловутой «семибанкирщины». Реальными победителями в президентской схватке 1996 года авторы считают Чубайса и олигархов.

Эта комбинация и определила направление экономической политики в последующие годы, которую авторы называют «шоковой терапией номер два». Вместе с тем, они отдают должное усилившейся левой оппозиции в Думе, которая не позволила разогнать естественные монополии по требованию МВФ, а также оппозиции в регионах, сорвавшей на том этапе жилищно-коммунальную реформу, которую, по требованию того же Фонда, усиленно продвигал Борис Немцов.

О роли Чубайса в развале российской экономики в книге рассказано много и подробно на всех этапах его деятельности. Нашему читателю об этом известно достаточно много, но для западной публики эти разоблачения, исходящие, в частности, от известного американского профессора, во многом звучат, как сенсация. Чубайс продолжает крутиться на высоких государственных должностях, несмотря ни на что. Зачем Путину нужен новоявленный Бирон, остаётся загадкой. […]

Всё это время «сказочная команда» Чубайса и Немцова пользовалась активной поддержкой западных властей и СМИ, в которых они изображались, как «самое блестящее» и «самое компетентное» правительство в России. О Немцове, как наиболее вероятном преемнике Ельцина на посту президента, они твердили, чуть ли не ежедневно. Была сделана попытка поднять реноме и Анатолия Чубайса, который в непопулярности уступал только Гайдару. Как свидетельствуют авторы, некоторые американские банки бросили на это дело несколько миллионов долларов, были наняты зарубежные пиаровцы. Но сами «младотурки» поставили крест на своей политической карьере, доведя страну до финансового банкротства. Хотя в августе 1998 года премьером формально был уже Кириенко, устройством скандально разворованного займа МВФ тогда занимался именно Чубайс, а на хозяйстве в московском Белом доме в то лето негласно находился связанный прямой линией с Соросом Гайдар. Вместе с тем, финансовый кризис был прологом последовавшего через год с лишним ухода Ельцина с президентского поста. […]

Авторы доводят свой анализ только до середины 1999 года и назначения Владимира Путина премьер-министром. Итог «потерянного» десятилетия они суммируют в эпилоге, где пишут, что Россия дважды показала в 20-м веке, чего не надо делать: сначала приняла «утопию государственного большевизма», а затем доктрину рыночного большевизма. «Осуществление этой новой радикальной доктрины в 1990-х годах привело к разрушению промышленного потенциала России, устрашающему сокращению народонаселения, угрозе необратимой криминализации и приватизации российского государства». В этом авторы видят урок для других стран: не пытаться навязывать прогресс и новое социально-политическое устройство сверху, не имея на то широкого согласия общества».

Ешико Херрера: «Реддавей и Глинский без обиняков ставят под сомнение чистоту мотивов западных правительств и советников. Вместо того чтобы объяснять социально-экономический крах России „допущенными просчётами“, они заявляют, что демократическая альтернатива была вполне возможна, но намеренно задушена авторитарной тактикой ельцинского режима и его сторонников на Западе».

М.И.Арбатова: «Либеральная политика в России уничтожилась и сделал это не Путин, а наши либералы своим воровством и цинизмом».

Либеральная демократия – идеология, призывающая большинство учитывать мнение меньшинства, но наши либералы или радикальные демократы не учитывали мнение меньшинства, когда они были в большинстве, не учитывали и мнение большинства, когда оказались в меньшинстве. Своё место они определили сами результатами своей деятельности – обочина политической жизни.

Ельцинская демократия – это свобода, понятая как право на воровство и грабёж общества, на противозаконное личное обогащение власть имущих и их сподручных и сообщников, часто легализация грабежа общества, право на произвол власти и насилие, игнорирование общественного мнения и выбора народа. Демократические институты превратились в обслугу олигархата. Эта лжедемократия вела российское общество к деградации, подчинению и рабству, но вовсе не к свободе. К рабству как порождению ложно направленной свободы. Свобода для преступников оборачивается несвободой для добропорядочных людей.

Избрание президентом Ельцина стало началом конца демократии в России. Демократ на словах и антидемократ на деле, он быстро перевёл курс реформ на рельсы, ведущие к мафиозно-олигархическому правлению в России. Говорить, что Ельцин был демократом, равносильно утверждению, что Гитлер был гуманистом.

Российский социолог Овсей Шкаратан пишет, что во времена Горбачёва Россия, пусть неудачно, пусть с ошибками, вступила на демократический путь развития. «Тогда как Ельцин стал лидером контрреволюции, возглавившим процесс закрепления власти номенклатурой».

А.К.Пушков: «Ельцина наши либералы превозносили, западные лидеры похлопывали его по плечу».

Уолтер Клеменс: «Российские власти на протяжении длительного времени привыкли эксплуатировать человеческие и материальные ресурсы этого государства ради своей личной выгоды – а это является распространённой причиной краха любой страны».

Если главным мошенником в финансовой пирамиде «МММ» являлся Сергей Мавроди, фантастически разбогатевший за счёт обмана миллионов людей и приговорённый к 4,5 годам лишения свободы, то в обманной ваучерной приватизации, как и в пирамиде ГКО, главным мошенником выступило государство, власть в лице криминал-реформаторов, сказочно разбогатевших за счёт обмана десятков миллионов граждан и оставшихся безнаказанными. Да и пирамида «МММ» – совместное детище Сергея Мавроди и высокопоставленных должностных лиц, осуществлявших его прикрытие.

Когда идёт дождь, он льёт на всех одинаково, а когда безвозмездно и поровну каждому гражданину в стране горе-реформаторы делят государственную собственность, то она почему-то остаётся у тех, кто делит, и у их окружения.

Не было никакой приватизации с безвозмездным распределением государственной собственности. Был грандиозный обман с ограблением населения, при том что грабители, вместо того чтобы быть наказанными, стали властью или олигархами и продолжили грабёж.

Бесстыдство тех, кто накапливал капитал в период начала приватизации в России, было такого уровня и масштаба, что люди, не допускавшие в своём сознании такой степени аморальности, легко попадали на удочку аферистов, в недалёком будущем ставших крупными собственниками и даже политиками. Люди стояли в очередях, сдавая свои деньги и приватизационные чеки мошенникам в специально на время их сбора организованных коммерческих организациях.

От наших квазилиберальных реформ, проведённых в 90-е годы, в наибольшем проигрыше оказались честные законопослушные граждане.

Российская приватизация – это был не только подлый обман российских граждан людьми во власти, называвшими себя демократами, это был криминальный захват общенародной собственности, это ограбление не века, а тысячелетия, да и вряд ли в мировой истории был прецедент такого широкомасштабного и тотального ограбления народа, разве что при захватнических войнах, но там грабили чужеземцев, а у нас – своих сограждан. Разве те люди, которые грабили общество, будут стремиться к благополучию этого общества? И разве не входит в задачу общества, государства обеспечить более справедливое распределение собственности и доходов в стране?

Экономическая политика по приватизации была не только разрушительной, она была преступной, поэтому те, кого не сдерживали ни правовые, ни нравственные нормы, то есть криминальные деятели, присвоили самые крупные и прибыльные куски государственной собственности. Людей, которых надо было изолировать от общества, ставших обладателями несметных богатств за чужой счёт, поставили управлять этим обществом. Весь цинизм и трагизм положения состоял в том, что общенародную собственность отдавали олигархам якобы в целях демократических преобразований, для блага народа. Ельцин сам выходец из рабочих бараков и должен был знать как тяжело на Руси рабочему человеку, рядовому гражданину. Но он поступил как поступали обычно другие партработники, пробившись на номенклатурную должность, начисто забыл о своём происхождении. Как известно из истории, плебеи, возвысившись, попав в привилегированное сословие, предавали свой класс.

М.С.Восленский: «Враждебная отрешённость от своей прежней социальной среды – характерная психологическая черта номенклатурных чинов».

Ельцин при таком якобы ужасном социалистическом строе получил бесплатное высшее образование и сделал карьеру до первого секретаря обкома КПСС. Если бы он жил при таком олигархическом строе, который возник при его правлении, обманывая людей, что они строят демократию, Ельцин, скорее всего, был бы малограмотным и страдающим алкоголизмом батраком и до конца жизни остался бы в тех рабочих бараках, в которых он прожил десять лет.

Почему абсолютно несправедливая приватизация, мошеннически присвоенная собственность должна стать священной коровой? Разве мало финансовых средств прибрали к рукам новые владельцы даже без этой собственности? Ведь новый общественный строй стоит на таком хлипком фундаменте, как воровской захват узкой группой лиц государственной общенародной собственности, созданной несколькими поколениями, который по истечении определённого времени начнёт постепенно размываться. А после того как фундамент будет размыт, здание которое на нём стоит, рухнет само собой. В одной пословице сказано, что хорошего здания не бывает без прочного фундамента. Или мирная трансформация общественного строя в более справедливую форму с более равномерным распределением доходов и собственности, или насильственная деприватизация и новый раздел собственности могут стать исторически закономерным процессом.

М.С.Горбачёв: «Приватизация, от которой ждали больших успехов, была проведена грабительски в интересах горстки людей. Всё это привело к расколу общества, к противостоянию законодательной и исполнительной власти, а кульминацией стал расстрел парламента в октябре 1993 года. Затем последовала Чеченская война, которую можно и нужно было предотвратить. В общем, итогом ельцинского правления стало не обещанное процветание, а развал экономики, дефолт 1998 года и хаос во всех сферах жизни».

М.Н.Полторанин: «Россия жила только наследством советской системы. Что-то новое, позитивное Ельцин не хотел, да и не умел создавать.

По результатам всех грандиозных трудов Бориса Николаевича сам собой напрашивался только покаянный слоган: «Прости, обжуленный народ!»

Ю.Ю.Болдырев, 2013 г.: «Схемы распределения можно придумать любые, но дьявол – в деталях. Вот два ключевых хода Дьявола:

– подмена два десятка лет назад именных приватизационных счетов обезличенными ваучерами;

– исключение после переворота 93-го года политических механизмов, позволяющих гражданам спросить с управляющих – хоть всей страной, хоть своей долей общего достояния».

Одна женщина, голосовавшая за Ельцина, рассказывала: «Долго не хотелось замечать просящих милостыню бывших учительниц, торгующих на рынках турецким и китайским барахлом врачей, сводящих счёты с жизнью офицеров, которым нечем было кормить семью. Трагедии постепенно стали перевешивать завоевания. И с удивлением обнаружили, что вокруг Ельцина стоят уже не симпатичные, умные демократы, а ушлые ребята, именуемые олигархами».

Во второй срок президентства Ельцина установилась власть, названная с иронией семибанкирщиной. То есть несколько банкиров, пользуясь благословением Ельцина и Чубайса, делили государственную собственность, присваивая себе самые прибыльные куски государственной собственности. Не всегда могли договориться, тогда вели между собой информационные войны. Для этого ими были скуплены средства массовой информации. Сильнее был тот, кто мог слить на соперника через средства массовой информации больше компромата. Пресса оказалась зависимой, журналисты стали не санитарами общества, а точили перья в схватке олигархов за раздел добычи – государственной собственности, оставшейся в наследство от советского периода.

Александр Лившиц рассказал как в период семибанкирщины его назначали министром финансов, видимо, такая же ситуация была и с назначением других министров российского правительства: «Влияние людей, которых вы назвали олигархами, я почувствовал на себе в 96 году после назначения вице-премьером и министром финансов. Сейчас я могу сказать, только по своему обыкновению я никогда не называю фамилий, просто у каждого свои причуды, я и сейчас их не назову. Но меня пригласили и всё сказали. Их было человек, может, восемь или девять. В одном из крупнейших банков все собрались, и один из них мне сказал прямо: «Это мы поставили Ельцина, это наша страна, и вы будете делать то, что мы вам скажем». Я спросил: «А что вам надо, что вы от меня хотите?» Они мне представили список требований, включая согласование с ними всех решений, включая кадровые назначения в министерстве, без них ни шагу и т. д. и т. д. Ну вот. Я спросил: «А что будет, если я не сделаю?» Мне ответили: «Тогда вы не будете министром финансов».