Текст книги "Меченая"

Глава 17

Дрожа, я вытерла тыльной стороной ладони рот и поковыляла от места, где мне поплохело (я отказывалась думать над тем, чем меня вырвало и как оно выглядело), пока не подошла к гигантскому дубу. Он рос так близко к стене, что половина веток свисала с другой стороны. Я облокотилась о дерево, сосредоточившись на том, чтобы снова не проблеваться.

Что я наделала? Что со мной происходило?

А потом откуда-то из ствола дуба я услышала «мяу». Ладно, это было не обычное, привычное «мяу» кошки. Скорее сердитое «мм-яя-уу-фф-фырканье».

Я подняла взгляд. На ветке, касавшейся стены, сидела маленькая рыжая кошка. Она смотрела на меня огромными глазами и выглядела явно недовольной.

– Как ты туда попала?

– Мяу-ф, – ответила она, чихнула и продвинулась по ветке, явно пытаясь подобраться поближе ко мне.

– Ну давай, кис-кис, – уговаривала я ее.

– Мя-уу-фф, – ответила она, подползая вперед на полдлины ее маленьких лапок.

– Вот так, давай, малышка. Двигай свои крошечные лапочки, вот так. – Да, я подзабыла свой испуг и переключилась на спасение кошки, но правда в том, что я не могла думать о том, что только что произошло. Не сейчас. Слишком рано. Слишком свежо. Так что кошка была идеальным способом отвлечься. К тому же она казалась знакомой. – Давай, малышка, давай… – продолжая говорить с ней, я вставила носки балеток между кирпичами и сумела подтянуться достаточно высоко и схватиться за нижнюю часть ветки, на которой сидела кошка. Потом я смогла использовать ветку как веревку, чтобы забраться дальше по стене, все это время разговаривая с кошкой, пока она продолжала жаловаться мне.

Наконец я оказалась достаточно близко, чтобы коснуться ее. Мы смотрели друг на друга долгое время, и я начала гадать, знала ли она об этом. Понимала ли она, что я только что попробовала (и мне понравилось) кровь? Был ли в моем дыхании запах от рвоты кровью? Выглядела ли я по-другому? Выросли ли у меня клыки? (Ладно, последний вопрос был нелеп. У взрослых вампиров нет клыков, но все-таки.)

Она снова мяукнула и пододвинулась поближе. Я протянула руку и почесала ее головку, так что ее уши опустились, и она закрыла глаза, мурлыча.

– Ты похожа на маленькую львицу, – сказала я ей. – Видишь, насколько ты милее, когда не жалуешься? – Потом я удивленно моргнула, понимая, почему она показалась мне знакомой. – Ты была в моем сне. – И немного радости протолкнулось сквозь стену плохого самочувствия и страха внутри меня. – Ты моя кошка!

Она открыла глаза, зевнула и снова чихнула, словно комментируя, почему у меня ушло так много времени на то, чтобы это понять. Кряхтя от усилий, я забралась выше, так что теперь оказалась на высокой верхушке стены рядом с веткой, на которой сидело животное. По-кошачьи вздохнув, она аккуратно спрыгнула на стену и пошла на своих крошечных лапках ко мне, чтобы свернуться у меня на коленях. Я снова почесала ей мордочку. Она закрыла глаза и громко заурчала. Мне оставалось лишь продолжать гладить ее и пытаться утихомирить бурю в голове. Воздух пах так, словно собирается дождь, но ночь была необычайно теплой для конца октября, и я откинула голову, глубоко дыша и позволив серебряному свету луны, льющемуся из-за облаков, успокоить меня.

Я посмотрела на кошку.

– Ну, Неферет сказала, что нам нужно посидеть в лунном свете. – Я снова взглянула на ночное небо. – Вот бы еще дурацкие тучи сдуло, но…

Я лишь произнесла эти слова, и порыв ветра просвистел вокруг меня, внезапно сдувая дымчатые облака.

– Ну, спасибо, – крикнула я, ни к кому определенному не обращаясь. – Это был очень полезный ветер. – Кошка что-то пробормотала, напоминая мне, что я посмела перестать чесать ее за ушами. – Думаю, я назову тебя Налой, потому что ты маленькая львица, – сказала я ей, продолжая чесать ее. – Знаешь, малышка, я так рада, что нашла тебя сегодня, мне действительно нужно было, чтобы со мной случилось что-то хорошее после этой ночи. Ты не поверишь…

До меня донесся странный запах. Такой странный, что я замолкла на полуслове. Что это было? Я принюхалась и поморщилась. Это был сухой и старый запах. Как дом, который закрыли на слишком долгое время, или жуткий старый подвал. Запах сухой и затхлый, но он и не был настолько отвратительным, чтобы захотелось блевать. Он просто казался неправильным. Словно ему не место на улице ночью.

Потом я заметила что-то краем глаза и взглянула на длинную, извивающуюся кирпичную стену. Там стояла, наполовину отвернувшись от меня, словно не зная точно, куда хочет пойти, девушка. Свет луны и мои новые улучшенные способности подлетка хорошо видеть ночью позволили мне разглядеть ее, хотя никаких фонарей рядом с этой частью стены не было. Я почувствовала напряжение. Неужели одна из этих отвратных Темных Дочерей последовала за мной? Мне не хотелось разбираться с еще какой-нибудь фигней сегодня ночью.

Должно быть, у меня вырвался раздраженный стон, который, как я думала, прозвучал в моей голове, потому что девушка подняла взгляд на меня, сидящую на верху стены.

Я вскрикнула от испуга и почувствовала, как внутри расползается страх.

Это Элизабет! Элизабет Без Фамилии, которой положено быть мертвой. Когда она увидела меня, ее глаза, которые горели странным красным цветом, распахнулись, и она издала визгливый звук, прежде чем развернуться и исчезнуть в ночи с нечеловеческой скоростью.

В то же мгновение Нала изогнула спину и зашипела с такой силой, что все ее тельце затряслось.

– Все нормально! Все нормально! – сказала я, пытаясь успокоить себя и кошку. Мы обе тряслись, а Нала все еще низко рычала. – Это не мог быть призрак. Не мог быть. Это была… просто другая девушка. Скорее всего, я ее напугала, и она…

– Зои! Зои! Это ты?

Я подпрыгнула и чуть не упала со стены. Это было уже чересчур для Налы. Она снова громко зашипела и аккуратно спрыгнула с моих колен на землю. Я была совершенно напугана и схватилась за ветку, чтобы не потерять равновесие, и сощурилась, глядя в темноту ночи.

– Кто… кто здесь? – позвала я с колотящимся сердцем. А потом меня ослепили лучи двух фонариков, направленных прямо на меня.

– Конечно же, это она! Как будто я не смогла бы узнать голос своей лучшей подруги. Она не могла измениться настолько!

– Кайла? – спросила я, пытаясь трясущейся рукой прикрыть глаза от яркого света фонариков.

– Ну, я же сказал тебе, что мы ее найдем, – услышала я голос парня. – Ты всегда сдаешься слишком быстро.

– Хит? – Наверное, я сплю.

– Ага! Ву-у-ху-у! Мы нашли тебя, детка! – крикнул Хит, и даже в ужасном свете фонарика я видела, как он прыгнул на стену и начал вскарабкиваться, как высокая, белобрысая и спортивная обезьяна.

Почувствовав невероятное облегчение, что это он, а не бугимен, я позвала:

– Хит! Осторожнее! Если упадешь, что-нибудь сломаешь, – Я не стала добавлять, что лучше всего падать на голову – в этом случае ему точно ничего не грозит.

– Только не я! – ответил он, подтягиваясь и залезая на стену, а потом садясь рядом со мной. – Привет, Зои. Эй, посмотри, я – король мира! – крикнул он, раскинув руки в стороны, улыбаясь, как полный дурак, и обдавая меня облаком перегара.

Неудивительно, что я не хотела с ним встречаться.

– Ладно, не надо вечно смеяться над моей прошлой любовью к Леонардо. – Я сердито глянула на него, чувствуя себя самой собою, чего не случалось за последние часы. – Вообще-то это как моя несчастная экс-любовь к тебе. Только вот она не продлилась долго, а ты не снялся в кучке дешевых, но классных фильмов.

– Эй, не говори, что все еще злишься из-за Дастина и Дрю! Забудь про них! Они идиоты, – сказал Хит, глядя на меня, как щеночек, что было мило, когда он был в восьмом классе. Жалко, что его очарование перестало срабатывать два года назад. – И в любом случае мы пришли сюда, чтобы вытащить тебя.

– Что? – покачала головой я и сощурилась, глядя на него. – Стой. Выключите фонарики. Они убивают мои глаза.

– Если мы их выключим, то не сможем видеть, – сказал Хит.

– Отлично. Тогда хотя бы направьте их куда-то туда. – Я махнула в сторону подальше от школы (и себя). Хит отвернул фонарик, направив его в ночь, так же поступила и Кайла. Я перестала щуриться и смогла опустить руку. Было приятно увидеть, что она больше не трясется. Глаза Хита широко распахнулись при виде моей Метки.

– Ты глянь! Теперь она закрашена. Вау! Это как… как в кино или типа того.

Ну, мило, что некоторые вещи не меняются. Хит был все еще Хитом – забавным, но не самым ярким мелком в детском наборе для рисования.

– Эй! А как же я? Знаете, я же тоже тут! – крикнула Кайла. – Кто-нибудь, помогите мне забраться, но аккуратнее. Дайте мне положить мою новую сумочку. О, и лучше бы мне снять эти туфли. Зои, не поверишь, какую скидку в «Бейкерс» ты пропустила вчера. Все летние туфли были на распродаже. То есть на настоящей распродаже. Семьдесят процентов скидки. Я взяла пять пар за…

– Помоги ей подняться, – сказала я Хиту. – Сейчас же. Иначе она не перестанет болтать.

Некоторые вещи не меняются.

Хит лег на живот, наклонился и потянулся к Кайле. Хихикая, она схватила его за руки, и он затащил ее на стену рядом с нами. И пока она хихикала, а он тащил ее, я поняла: безошибочное хихиканье, улыбка Кайлы Хиту, то, как она краснела при нем. Я знала это так же хорошо, как то, что никогда не стану математиком. Кайле нравился Хит.

Внезапно виноватый комментарий Хита по поводу измены на вечеринке обрел смысл.

– Так как там Джаред? – резко спросила я, пытаясь остановить хихиканье Кайлы.

– Думаю, нормально, – сказала она, не встречаясь со мной взглядом.

– Думаешь?

Она повела плечами, и я увидела, что под ее очень милой кожаной курткой надето маленькое кремовое кружевное платье на бретельках, которое мы называли Грудастой рубашкой, не только потому что у нее был глубокий вырез, но и потому что оно было цвета кожи, из-за чего казалось, что она обнажает больше, чем на самом деле.

– Не знаю. Мы особо не разговаривали последнее время.

Она все еще не смотрела на меня, но бросила взгляд на Хита, который вроде ничего не подозревал, но он всегда выглядел так. Так, моя лучшая подруга увивалась за моим парнем. Это разозлило, и на мгновение мне захотелось, чтобы ночь не была такой приятной и теплой. Чтобы было холодно и Кайла отморозила свои слишком большие сиськи.

Внезапно на нас набросился порыв северного ветра, злой, сразу же принесший пугающий холод.

Стараясь меньше выдавать себя, Кайла запахнула куртку и снова захихикала, в этот раз скорее нервно, чем флиртуя, а я снова почувствовала запах пива и чего-то еще. Чего-то, что недавно оставило след в моей памяти, и я удивилась, что не ощутила его сразу.

– Кайла, ты пила и курила?

Она поежилась и заморгала, глядя на меня, словно заторможенный кролик.

– Всего парочку. Кружек пива, я имею в виду. И, ну, эм-м, у Хита была одна самокрутка, а я очень-очень боялась идти сюда, так что я слегка курнула.

– Ей нужно было подкрепление, – сказал Хит, но он всегда был плох со словами из более чем двух слогов, так что это прозвучало, как «пот-крип-леня».

– С каких пор ты куришь травку? – спросила я Хита.

Он ухмыльнулся:

– Ничего страшного, Зо. Просто иногда я выкуриваю косячок. Это безопаснее, чем сигареты.

Мне очень не нравилось, когда он звал меня «Зо».

– Хит, – я пыталась быть терпеливой, – они не безопаснее сигарет, и даже если это так, то это не важно. Сигареты отвратительны, и они убивают. И серьезно, самые конченые лузеры в школе курят травку. Помимо того факта, что ты едва можешь позволить себе убить еще несколько клеток мозга. – Я почти добавила «или сперматозоидов», но не хотела идти в ту сторону. Хит точно неправильно меня поймет, если я упомяну его мужские части.

– Ну-ну, – сказала Кайла.

– Что, Кайла?

Она все еще хваталась за свою куртку из-за холода. Ее глаза были уже глазами не несчастного кролика, а шевелящей хвостом кошки. Я узнала эту перемену. Она мгновенно поступала так с людьми, которых не считала своими подругами. Это меня бесило, и я кричала на нее и говорила, что не надо быть такой злобной. А теперь она использовала это против меня?

– Я сказала «ну-ну», потому что не только лузеры курят травку, по крайней мере изредка. Знаешь, те два горячих квотербека, играющих за «Юнион», Крис Форд и Брэд Хидженс? Я недавно видела их на вечеринке Кэти. Они курят.

– Эй, они не горячие, – сказал Хит.

Кайла проигнорировала его и продолжила говорить:

– И Морган иногда курит.

– Морган, то есть Морги, которая Тиджетт? – Да, я была зла на Кай, но хорошие сплетни есть хорошие сплетни.

– Ага. А еще она взяла и проколола свой язык и… – Кай замолчала и произнесла одними губами «клитор». – Можешь представить, как это больно?

– Что? Что она проколола? – спросил Хит.

– Ничего, – сказали мы с Кай. Мгновение мы были жутковато похожи на лучших подружек, которыми мы раньше были.

– Кайла, ты отходишь от темы. Снова. Футболисты из «Юниона» всегда были рады наркотикам. Эй! Пожалуйста, вспомни, что они используют стероиды, и вот почему у нас ушло шестнадцать лет на то, чтобы их победить.

– Вперед, «Тигры»! Ага, мы надрали задницу «Юниону»! – провозгласил Хит.

Я закатила глаза.

– А Морган точно начала сходить с ума, вот почему она прокалывает свой… – Я глянула на Хита и решила не говорить. – Свое тело и курит. Назови мне кого-нибудь нормального, кто курит.

Кайла подумала мгновение.

– Я!

Я вздохнула.

– Слушай, не думаю, что это умно.

– Ну, ты не всегда все знаешь. – В ее глазах снова блеснула неприязнь.

Я перевела взгляд с нее на Хита, а потом снова на нее.

– Очевидно, ты права. Я не все знаю.

Ее косой взгляд стал удивленным, а потом снова злобным, и внезапно я не могла не сравнить ее со Стиви Рэй, которая, я была абсолютно, совершенно уверена, хоть и знала ее пару дней, никогда не станет увиваться за моим парнем, бывшим или нет. А также я не думала, что она бы убежала от меня и обращалась бы со мной, словно я монстр, когда была нужна мне больше всего.

– Думаю, тебе нужно уйти, – сказала я Кайле.

– Отлично, – сказала она.

– И думаю, не стоит возвращаться.

Она пожала одним плечом, так что ее куртка раскрылась, и я увидела, как тонкая бретелька платья соскользнула. Стало очевидно, что на ней нет бюстгальтера.

– Как хочешь, – сказала она.

– Помоги ей спуститься, Хит.

Хит в целом неплохо выполнял простые указания, и он помог Кайле. Она взяла фонарик и взглянула на нас.

– Поспеши, Хит. Я начинаю замерзать. – А потом она развернулась и направилась к дороге.

– Ну, – немного неловко произнес Хит, – внезапно стало холодно.

– Ага, теперь может потеплеть, – сказала я рассеянно и не обратила особого внимания на то, что ветер внезапно затих.

– Эй, Зо. Я действительно пришел вытащить тебя.

– Нет.

– Что? – удивился он.

– Хит, посмотри на мой лоб.

– Да, у тебя этот полумесяц. И теперь он закрашен, что странно, ведь он не был таким.

– Теперь это так. Ладно, Хит, сосредоточься. Это означает, что мое тело проходит через Изменение, чтобы стать вампиром.

Взгляд Хита скользнул с Метки вниз по моему телу. Я увидела, как он задержался на моей груди, а потом ногах, из-за чего я поняла, что они были обнажены практически до паха, потому что юбка задралась, пока я забиралась на стену.

– Зо, что бы ни происходило с твоим телом, я не против. Ты выглядишь очень сексуальной. Ты всегда была красивой, но теперь ты похожа на настоящую богиню. – Он улыбнулся и нежно коснулся моей щеки, напоминая, почему так долго нравился мне. Несмотря на недостатки, Хит мог быть очень милым, и благодаря ему я всегда чувствовала себя очень красивой.

– Хит, – мягко сказала я, – прости, но ситуация изменилась.

– Не для меня, – удивив меня, он наклонился, провел рукой вверх по моему колену и поцеловал меня.

Я отшатнулась и схватила его за запястье:

– Хит, прекрати! Я пытаюсь с тобой поговорить.

– Может, ты будешь говорить, а я целовать? – прошептал он.

Я снова начала говорить «нет».

А потом я почувствовала его.

Его пульс под моими пальцами.

Он бился сильно и быстро. Могу поклясться, что слышала его. И когда он наклонился ко мне, чтобы снова поцеловать, я увидела артерию, бегущую по его шее. Она двигалась и заметно билась, пока кровь бежала по его телу. Кровь… его губы коснулись моих, и я вспомнила ее вкус в кубке. Холодная, смешанная с вином и от слабого лузера, который был ничем. Кровь Хита была бы горячей и насыщенной… сладкой… слаще, чем Эллиот Холодильник.

– Ой! Черт, Зои! Ты поцарапала меня! – Он вырвал руку из моей хватки. – Черт, Зои, из-за тебя у меня идет кровь. Если ты не хочешь, чтобы я целовал тебя, нужно было просто сказать «нет».

Он поднес кровоточащее запястье ко рту и слизнул капельки крови, блестящие на нем. А потом поднял взгляд и встретился со мной глазами. И замер. На его губах была кровь. Я ее чувствовала, словно вино, только лучше, в разы лучше. Ее запах окутывал меня, и волоски на руках вставали дыбом.

Мне хотелось ее попробовать. Мне хотелось попробовать ее больше всего в жизни.

– Я хочу… – услышала я свой шепот незнакомым голосом.

– Да… – ответил Хит, словно в трансе. – Да… Что ни пожелаешь, я сделаю все.

В этот раз я наклонилась к нему и коснулась языком его губы, слизывая капельку крови в мой рот, где она взорвалась: жар и волна наслаждения, которого я никогда не знала.

– Еще, – прохрипела я.

Словно потеряв способность говорить и будучи в силах лишь кивнуть, Хит поднес свое запястье ко мне. Оно слегка кровоточило, и когда я лизнула тонкую алую линию, Хит застонал. Прикосновение моего языка словно что-то сделало с порезом, потому что сразу же пошла кровь, быстрее… быстрее… Мои руки тряслись, когда я подняла его запястье ко рту и прижалась губами к теплой коже. Я задрожала и застонала от удовольствия и…

– О боже мой! Что ты с ним делаешь! – Крик Кайлы пронзил алый туман в моем мозгу.

Я уронила запястье Хита, словно оно обожгло меня.

– Прочь от него! – визжала Кайла. – Оставь его в покое!

Хит не сдвинулся с места.

– Иди, – сказала я ему. – Иди и не возвращайся.

– Нет, – сказал он, внезапно показавшись необычайно трезвым.

– Да. Убирайся отсюда.

– Отпусти его! – кричала Кайла.

– Кайла, если ты не заткнешься, я слечу вниз и выпью твою кровь до последней капли, ты, предательница! – выплюнула я.

Она завизжала и побежала прочь. Я повернулась к Хиту, который все еще смотрел на меня.

– Теперь тебе тоже нужно уходить.

– Я не боюсь тебя, Зо.

– Хит, я боюсь себя за нас обоих.

– Но я не против того, что ты сделала. Я люблю тебя, Зо. Больше, чем когда-либо.

– Прекрати! – Я не хотела кричать, но он вздрогнул от силы, наполнившей мои слова. Я тяжело сглотнула и постаралась спокойно договорить: – Просто уходи. Пожалуйста. – А потом, пытаясь найти способ заставить его ретироваться, я добавила: – Кайла скорее всего направляется за копами прямо сейчас. Ни мне, ни тебе это не надо.

– Ладно, я уйду. Но держаться подальше не стану. – Он крепко и быстро поцеловал меня. Я почувствовала жаркий укол удовольствия, ощутив кровь, все еще оставшуюся на наших губах. А потом он спустился по стене и исчез в темноте, и вскоре я видела лишь маленькое пятнышко от света его фонаря. Потом и оно исчезло.

Я не позволяла себе думать. Пока нет. Двигаясь механически, словно робот, я ухватилась за ветку и спустилась вниз. Мои колени так тряслись, что я смогла пройти лишь пару футов до дерева, где и опустилась на землю, прижавшись спиной к надежной древней коре. Появилась Нала и запрыгнула мне на колени, словно была моей кошкой уже годы, а не минуты, и когда я начала плакать, она переползла с моих колен на грудь и прижалась теплой мордочкой к моей мокрой щеке.

Спустя, кажется, целую вечность мои всхлипы превратились в икание, и я пожалела, что сбежала из комнаты отдыха без сумочки. Мне бы не помешали сейчас салфетки.

– Вот, возьми.

Нала начала ворчать, когда я встала. Удивленная, я заморгала сквозь слезы, чтобы рассмотреть, кто протягивает мне салфетку.

– С-спасибо, – сказала я, взяв ее и вытерев нос.

– Без проблем, – ответил Эрик Найт.

Глава 18

– Ты в порядке?

– Ага, я в порядке. Конечно, в порядке, – солгала я.

– Ты так не выглядишь, – заметил Эрик. – Не против, если я присяду?

– Нет, не против, – ответила я равнодушно. Я знала, что мой нос ярко-красный. Я была вся в соплях, когда он подошел, и подозревала, что он видел по крайней мере часть того кошмара, что произошел между мной и Хитом. Ночь становилась все хуже и хуже. Я взглянула на него и решила: что за черт, я могу и продолжить этот тренд. – Если ты не понял, это я видела ту маленькую сцену между тобой и Афродитой вчера в коридоре.

Он даже не колебался.

– Знаю, и мне жаль, что это так. Я не хочу, чтобы у тебя сложилось неправильное представление обо мне.

– И каково это представление?

– Что между мной и Афродитой происходит нечто большее, чем есть в действительности.

– Не мое дело, – ответила я.

Он пожал плечами.

– Я просто хочу, чтобы ты поняла, что мы с ней больше не встречаемся.

Я чуть не сказала, что вроде Афродита об этом не подозревает, но потом подумала о том, что только что произошло между Хитом и мной, и с удивлением поняла, что, может, и не стоит судить Эрика слишком строго.

– Ладно. Вы не встречаетесь, – сказала я.

Он сидел тихо рядом со мной некоторое время, а когда снова заговорил, то показался почти сердитым:

– Афродита не рассказала тебе про кровь в вине. Это он произнес не как вопрос, но я все равно ответила:

– Нет.

Он покачал головой, и я увидела, как сжались его челюсти.

– Она обещала мне, что предупредит: расскажет тебе, пока ты будешь переодеваться, и если тебе это не понравится, то ты сможешь не пить из того кубка.

– Она соврала.

– Это неудивительно, – сказал он.

– Думаешь? – Злость начала вскипать во мне. – Это все было неправильно. Меня заставили пойти на ритуал Темных Дочерей, где обманом заставили выпить кровь. Потом я встретилась со своим почти-бывшим парнем, который на сто процентов человек, и никто не потрудился объяснить, что одна крошечная капля его крови превратит меня в… монстра. – Я прикусила губу и держалась за свою злость, чтобы снова не расплакаться. Также я решила, что не буду ничего говорить насчет того, что, скорее всего, увидела призрак Элизабет: и так пришлось признаться в слишком многих странностях за эту ночь.

– Никто не объяснил этого тебе, потому что ты не должна была это испытывать до шестого курса, – тихо сказал он.

– Что? – Я снова была гениально многословна.

– Жажда крови обычно не начинается раньше шестого курса и почти полного завершения Изменения. Иногда можно услышать о пятикурсниках, которым приходится разбираться с этим пораньше, но такое происходит нечасто.

– Стой… что ты хочешь сказать? – Казалось, что в моей голове жужжат пчелы.

– Ты начнешь изучать на уроках жажду крови и другие вещи, связанные со взрослыми вампирами, с пятого курса, а потом, в последний год, практически только на этом и сосредоточены все уроки. Плюс предмет, выбранный тобой для изучения.

– Но я третьекурсница. То есть едва ею стала, меня отметили всего пару дней назад.

– Твоя Метка отличается. Ты отличаешься, – сказал он.

– Я не хочу отличаться! – Осознав, что кричу, я взяла себя в руки. – Просто хочется понять, как пройти через это, как и все остальные.

– Слишком поздно, Зи, – сказал он.

– И что теперь?

– Думаю, тебе лучше поговорить со своим наставником. Это же Неферет, не так ли?

– Ага, – подтвердила я с несчастным видом.

– Эй, взбодрись. Неферет классная. Она вообще редко берет под крыло молодых вампиров, так что, видимо, она действительно в тебя верит.

– Знаю, знаю. Просто из-за всего этого я чувствую себя…

Что я чувствовала по поводу разговора с Неферет о случившемся этой ночью? Я была смущена. Словно мне снова двенадцать лет и пришлось сказать своему учителю физкультуры, мужчине, что у меня начались месячные и нужно вернуться в раздевалку поменять шорты. Краем глаза я глянула на Эрика. Вот он сидит, прекрасный, внимательный и идеальный. Черт. Я не могла ему такое сказать. Так что вместо этого я выпалила:

– Глупой. Я чувствую себя глупой. – Это не было такой уж ложью, но в основном, помимо смущенной и глупой, я чувствовала себя испуганной. Я не хотела того, что мешало мне быть такой как остальные.

– Не чувствуй себя глупой. Ты вообще-то впереди нас всех.

– Так… – я поколебалась, а потом сделала глубокий вдох и пошла напрямую, – тебе понравился вкус крови в этом бокале сегодня?

– Тут вот в чем дело: мой первый Ритуал полной Луны с Темными Дочерями прошел в конце третьего курса. Помимо холодильника, в ту ночь я был там единственным третьекурсником, как и ты сегодня. – Он издал невеселый смешок. – Они пригласили меня только потому, что я вышел в финал соревнования по монологам Шекспира и отправлялся в Лондон на следующий день. – Он глянул на меня и показался немного смущенным. – Никто из Обители Ночи никогда не ездил в Лондон. Это многое значило. – Он покачал головой, смеясь над собой. Вообще-то, я так думал, что это многое значит. Так что Темные Дочери пригласили меня присоединиться к ним, и я так и сделал. Я знал про кровь. Мне дали возможность отказаться от нее. Но я не сделал этого.

– И тебе понравилось?

В этот раз его смех был настоящим.

– Я закашлялся, и меня вырвало. Это было самое отвратительное из того, что я когда-либо пробовал.

Я застонала. Уронила голову на руки.

– Ты не помогаешь.

– Потому что тебе она понравилась?

– Больше, чем понравилась, – сказала я, все еще пряча лицо в ладонях. – Ты говоришь, что это было самое отвратительное из того, что ты пробовал? Мне она показалась самым восхитительным. Ну, самым восхитительным до того, как я… – Понимая, что собиралась сказать, я осеклась.

– Пока ты не попробовала свежую кровь? – мягко спросил он.

Я кивнула, боясь говорить.

Он потянул меня за руки, заставляя открыть лицо. А потом поднял пальцем подбородок и заставил посмотреть прямо на него.

– Не смущайся и не стыдись. Это нормально.

– Любить вкус крови не нормально. Не для меня.

– Все в порядке. Всем вампирам приходится мириться с жаждой крови, – сказал он.

– Я не вампир!

– Может, нет. Пока. Но ты точно не среднестатистическая подлетка, и ничего плохого в этом нет. Ты особенная, Зои, а быть особенной – прекрасно.

Медленно он убрал палец из-под моего подбородка и, как и ранее этой ночью, мягко нарисовал контуры пентаграммы поверх моей потемневшей Метки. Мне понравилось прикосновение его пальца к моей коже, теплое и немного жесткое. А еще меня радовало, что рядом с ним у меня не начинались эти странные позывы, как рядом с Хитом. То есть я не слышала биение крови Эрика и не видела пульс на его шее. И я была бы не против его поцеловать…

Черт! Не превращаюсь ли я в вампирскую шлюху? Что же будет дальше? Теперь все особи мужского пола (может, даже и Дэмьен) будут в опасности рядом со мной? Вероятно, мне нужно избегать всех парней, пока я не пойму, что со мной происходит, и не научусь контролировать позывы.

А потом я вспомнила, что пыталась всех избегать, – вот почему я вообще здесь и оказалась.

– Что ты здесь делаешь, Эрик?

– Я пошел за тобой, – просто ответил он.

– Почему?

– Я понял, что провернула Афродита, и подумал, что тебе понадобится друг. Ты же соседка Стиви Рэй, да?

Я кивнула.

– Ага, я подумывал найти ее и отправить сюда, но не знал, захочешь ли ты, чтобы она знала о… – Он замолчал и расплывчато махнул рукой в сторону комнаты отдыха.

– Нет! Не хочу, чтобы она была в курсе, – я спотыкалась о слова, тараторя.

– Я так и подумал. Вот почему ты застряла тут со мной. – Он улыбнулся, и потом показалось, что он чувствует себя неуютно. – Я правда не хотел подслушивать тебя и Хита. Прости.

Я сосредоточилась на поглаживании Налы. Так он наблюдал, как Хит поцеловал меня, и потом видел всю эту фигню с кровью. Боже, как неловко… В голову пришла мысль, и я подняла на него взгляд с ироничной улыбкой.

– Думаю, мы квиты. Я тоже не хотела подсматривать за тобой и Афродитой.

Он улыбнулся мне в ответ.

– Квиты. Мне это нравится.

От его улыбки в животе произошли странные вещи.

– Я бы не стала слетать вниз и высасывать кровь Кайлы, – удалось выдавить мне.

Он рассмеялся. (У него действительно приятный смех.)

– Я это знаю. Вампиры не умеют летать.

– Но это ее испугало, – возразила я.

– Исходя из того, что я видел, она это заслужила. – Он немного подождал и потом продолжил: – Могу я кое-что спросить? Это вроде как личное.

– Эй, ты видел, как я пила кровь из чаши и мне понравилось, потом как меня стошнило, я поцеловала парня, слизала его кровь, как щенок, а потом выплакала все глаза. А я видела, как ты отказался от минета. Думаю, я смогу ответить на личный вопрос.

– Он действительно был в трансе? Он выглядел и говорил, словно завороженный.

Я поежилась, чувствуя себя неуютно, а Нала начала жаловаться. Я снова принялась ее гладить, и она утихла.

– Кажется, что да, – наконец получилось у меня произнести. – Не знаю, был это транс или нет. И я точно не собиралась брать его под свой контроль или что-то такое жуткое, но он изменился. Не знаю. Он курил и пил. Возможно, он просто был под кайфом. – Я снова услышала голос Хита, поднимающийся из моей памяти, как липкий туман: «Да… Что ни пожелаешь, я сделаю все». И увидела его напряженный взгляд. Черт, я не знала, что спортсмен Хит был способен на такое сосредоточение (по крайней мере, вне футбольного поля). Я точно знала, что он не мог правильно написать это слово (сосредоточение, не футбол).

– Он все время был таким или после того, как ты… эм, начала…

– Не все время. А что?

– Ну, можно исключить две причины его странного поведения. Первая: если он просто был под кайфом, то он был бы таким все это время. Вторая: он мог бы вести себя так, потому что ты настоящая красавица, и одно это могло заставить парня чувствовать себя в трансе рядом с тобой.

От его слов что-то внизу живота затрепетало, что-то, чего раньше я не испытывала ни из-за одного парня. Ни Спортсмен Хит, ни Лентяй Джордон, ни Глупый Парень из музыкальной группы Джонатан (моя история свиданий не длинная, но яркая).

– Серьезно? – спросила я, как дура.

– Серьезно, – улыбнулся он не как идиот.

Как могу я нравиться этому парню? Я кровососущий урод.

– Но дело было и не в этом, потому что тогда бы он заметил, как ты сексуальна до того, как ты поцеловала его, и, по твоим словам, он не казался в состоянии транса, пока его кровь не появилась на сцене.

(«В состоянии транса». Ха-ха, он серьезно сказал «в состоянии транса».) Я была слишком занята, глупо улыбаясь такому использованию сложных слов, чтобы подумать, прежде чем ответить ему.

– Вообще-то это случилось, когда я услышала его кровь.

– Еще раз?

Вот черт. Я не хотела этого говорить. Я прочистила горло.