Текст книги "Анатолий Тарасов. Битва железных тренеров"

Провал в Катовице и отставка Кулагина

На волне успеха в Инсбруке от Кулагина и его помощников все ждали и победы на чемпионате мира и Европы в польском городе Катовице. Туда наши тренеры взяли практически тех же игроков, что блестяще выступили на Олимпиаде. Однако трех из них Кулагин решил отцепить, причем все они были из ЦСКА. Речь идет о маститом нападающем Владимире Петрове, не менее маститом защитнике Александре Гусеве и молодом форварде Борисе Александрове. Все трое пострадали по причине строптивости своих характеров. Однако если Александрову в силу его молодости эту строптивость можно было и не прощать, то вот в отношении Петрова и Гусева тренер мог бы и наступить на собственное горло – то бишь не отцеплять столь ценных игроков, поскольку разрушалось ведущее звено Васильев – Гусев; Михайлов – Петров – Харламов. Но Кулагин сделал по-своему, видимо, решив, что если это звено не самым лучшим образом показало себя на Олимпиаде (3-е место по результативности, хотя решающую шайбу в игре против чехословаков забил именно Харламов), то его разрушение не повлечет за собой каких-то серьезных последствий. И вместо Петрова к Михайлову и Харламову был поставлен Мальцев, а место Гусева занял Лутченко.

В сборную были вновь привлечены игроки, которые до этого в ней же появлялись (но в Инсбрук не ездили): Сергей Коротков («Спартак») и Александр Филиппов («Динамо»), а также два динамовских нападающих: Александр Голиков (он однажды уже играл в сборной) и его брат-дебютант Владимир Голиков.

Сборная СССР – победитель Олимпиады в Инсбруке (1976)

Тот чемпионат начался для нашей сборной так, как еще никогда не начинался – с поражения. Причем проиграла наша сборная команде Польши, которую мы всегда легко проходили, забивая ей больше десятка шайб (в 1973 году даже обыграли ее 20:0). Но в этот раз мы проиграли 4:6. Это была сенсация того чемпионата. Это поражение выбило из колеи нашу сборную, которая в психологическом плане выглядела неидеально. Впрочем, и тактически она привезла в Катовице достаточно однообразный хоккей, без каких-либо открытий. А тут еще и травмы ведущих игроков сделали свое дело. Например, отыграв пять матчей (ровно половину), сел на скамейку запасных Александр Мальцев, который, как мы помним, заменил строптивого Владимира Петрова. Вместо него тренеры поставили сначала Владимира Голикова (он сыграл с ними три матча), потом его сменил его брат Александр. Однако большого эффекта эти замены не имели. В итоге в пяти последних турах наша сборная недосчиталась половины возможного «улова» – пяти очков. И сборная СССР чудом зацепилась за 2-е место, уступив чемпионство сборной ЧССР, причем наше отставание составило 6 очков (13 против 19), чего раньше никогда не случалось.

Напомним, что сборную ЧССР вот уже третий год (с лета 1973-го) тренировал тандем Карел Гут и Ян Старши, которые медленно, но уверенно шли к своей цели. В 1974–1975 годах они приводили свою сборную к серебряным медалям мирового первенства и с третьей попытки завоевали-таки золото. Причем они заменили в команде всего четырех игроков (одного защитника и трех нападающих), введя вместо них новых исполнителей. Отметим, что до этого (в начале 70-х) они руководили юниорской и молодежной сборными ЧССР. И в сборную образца 1976 года пригласили игроков сразу из девяти (!) команд. Причем из команды, ставшей в том году чемпионом ЧССР, – СОНП (Польди) из Кладно (это было ее второе подряд золото) были приглашены только четверо игроков: защитники Франтишек Поспишил и Франтишек Каберле, нападающие Милан Новы и Эдуард Новак.

Команда, завоевавшая серебро на внутреннем чемпионате – «Тесла» из Пардубице – была представлена тремя игроками (причем все были нападающими): Владимиром Мартинецом, Иржи Новаком и Богуславом Штясны.

Бронзовый призер – клуб «Дукла» (Йиглава) – представляли два игрока: защитник Милан Халупа и нападающий Иржи Голик.

Остальные клубы были представлены следующими игроками: ЧХЗ (химзавод из Литвинова) – защитник Иржи Бубла и нападающий Иван Глинка; «Мотор» (Ческе-Будеевице) – защитник Мирослав Дворжак и нападающий Ярослав Поузар; «Спарта» (Прага) – вратарь Иржи Холечек; ЗКЛ (завод подшипников из Брно) – вратарь Владимир Дзурилла; «Шкода» (Пльзень) – защитник Милан Кайкл; ВЖКГ (Витковицкий металлургический комбинат в Остраве) – нападающий Франтишек Черник.

Именно эти игроки и обеспечили сборной ЧССР золотые медали чемпионата мира и Европы в 1976 году. Причем чехословаки «наколотили» в ворота соперников 67 шайб (второй результат после 1972 года, когда они забросили 72 шайбы). Самыми результативными игроками мирового турнира 1976 года стали три игрока сборной ЧССР: Владимир Мартинец (9 забитых шайб + 11 голевых передач), Иржи Новак (9+7) (оба играли в одном звене – первом) и Милан Новы (9+6).

Что касается сборной СССР, то для нее тот чемпионат стал настоящим провалом. Естественно, прощать его Борису Кулагину никто не собирался. Однако и снимать с поста старшего тренера тоже не торопились, поскольку понимали – равноценной замены на горизонте пока не видно. В итоге решили: оставить пока Кулагина в сборной, но одновременно начать поиск его преемника.

Тем временем в чемпионате СССР кулагинские «Крылья Советов» заняли 4-е место. А чемпионские медали достались «Спартаку», к руководству которого, как уже говорилось, в конце 1974 года пришел Николай Карпов. Таким образом, при нем красно-белые дважды стали чемпионами – в 1969 и 1976 годах. И в обоих случаях на 2-м месте был ЦСКА.

Вспоминает Н. Карпов: «Летом 1975 года мы ударно провели предсезонку. Я подтянул в основу технаря Алексея Костылева, защитников Федора Канарейкина, Василия Спиридонова, Владимира Зубкова, нападающих Александра Баринева, Владимира Трунова. А главное – центрфорварда Аркадия Рудакова (он до этого играл в свердловском «Автомобилисте». – Ф. Р.), вокруг которого сформировал так недостающее команде третье звено. Специально за ним в Свердловск ездил. Квартиру в Москве устроил. Уникальный игрочище, манерой и хитростью Аркадия здорово сейчас напоминает его земляк Павел Дацюк.

В матче открытия разгромили московское «Динамо» 8:2, и пошло-поехало. А когда в начале декабря в Лужниках дважды обыграли СКА Пучкова, я зашел в раздевалку и сказал: «Теперь мы точно будем чемпионами». Так и вышло…»

Кстати, «Спартак» обыграл не только СКА, но и хорошо сыграл с ЦСКА: две встречи свел вничью (4:4 и 5:5), одну встречу выиграл (4:2) и одну проиграл (6:7). Зато он трижды выиграл у земляков из «Динамо», занявших 3-е место, (8:2, 6:4, 4:3) и лишь в одной игре им уступил (2:4). Та же история были и в играх с «крылышками»: три победы и одно поражение. Короче, «Спартак» стал чемпионом вполне заслуженно, обогнав на самом финише ЦСКА (50 очков против 48).

Первое появление Виктора Тихонова

В чемпионате СССР 1975/1976 5-е место заняла команда «Динамо» (Рига). Отметим, что она всего лишь год назад вышла из первой лиги в высшую и практически с ходу сумела закрепиться в середине турнирной таблице, заняв в первом же сезоне 6-е место. Причем рижане были знамениты тем, что первыми в стране стали играть в четыре звена, в то время как все остальные играли тремя пятерками. А привил им это новшество еще в 1969 году тренер команды Виктор Тихонов.

Он родился в 1930 году в Москве и к хоккею приобщился как миллионы мальчишек – в родном дворе. А в большой спорт попал благодаря армии, куда его призвали в 1948 году. Тихонов попал в команду ВВС МВО, играя на позиции защитника, и трижды становился чемпионом СССР (1951–1953). В 1953 году он перешел в московское «Динамо», с которым сразу стал чемпионом СССР (1954). В этом клубе он отыграл дольше всего – десять лет. Однако в первую сборную так и не попал, довольствовавшись лишь второй, где был капитаном. Впрочем, однажды его чуть не взяли в первую сборную, но в итоге отцепили. Случилось это в 1956 году перед зимней Олимпиадой в Кортина-д’Ампеццо. Буквально накануне турнира Тихонова и еще одного игрока – Константина Локтева – вычеркнули из списков игроков. Почему? В то время сборная имела всего четыре или пять защитников. Тихонов, как и Альфред Кучевский, мог стать пятым, но, по мнению Аркадия Чернышева, возглавлявшего в те годы нашу национальную команду, Кучевский был опытнее.

В 1962 году Тихонов повесил коньки на гвоздь и перешел на тренерскую работу в родном «Динамо» – стал помощником Чернышева. С ним он работал на протяжении шести лет, после чего их тандем распался. Как вспоминает сам В. Тихонов: «По долгу службы в сборной Аркадий Иванович часто и на длительные сроки покидал «Динамо», а когда возвращался, приходил в хорошее расположение духа, если без него дела шли плохо. Если же все было в порядке и команда набирала много очков, он мрачнел и находил поводы распекать своих ассистентов. Я был ближайшим, и он постарался от меня избавиться…»

В 1968 году Тихонова отправили поднимать команду рижского «Динамо». Вот что вспоминает об этом Владимир Сеи, который в те годы занимал пост министра внутренних дел Латвийской ССР: «Меня вызвал по служебным делам первый секретарь ЦК КП Латвии А. Восс. В конце нашего разговора он как бы мимоходом сказал мне: «Возьмите под свою опеку в «Динамо» хоккейную команду мастеров и наведите в ней порядок». (В те годы хоккейное общество «Динамо» подчинялось МВД, а в начале 70-х перейдет под опеку КГБ. – Ф. Р.)

Я о хоккее в то время не имел ни малейшего понятия, не был ни на одном матче. Позвонил Виктору Робертовичу Земмерсу (он занимал должность заместителя председателя Республиканского совета «Динамо». – Ф. Р.) и рассказал о беседе с первым секретарем. Земмерс встретил эту новость в штыки: «Что вы, Владимир Алфредович, это же не команда, а живой труп! Обязательно надо отказаться» (в сезоне 1967/1968 рижане заняли в первой лиге последнее, 12-е место и вылетели в низшую зону. – Ф. Р.).

Я так и сделал, но Восс был непреклонен: «Это партийное поручение. Выполняйте». Попробуй не выполнить…

В общем, забрали мы команду из «Даугавы» на свой баланс (до 1968 года команда из Риги называлась «Даугава», потом стала «Динамо». – Ф. Р.). Первым долгом надо было подобрать для них хорошего тренера. Кандидатов было двое: Валентин Быстров из Питера (он тренировал команду «СКИФ». – Ф. Р.) и Виктор Тихонов из Москвы. Поскольку Тихонов работал вторым тренером в московском «Динамо», я позвонил в Москву, в Центральный совет «Динамо», и попросил объективно охарактеризовать Тихонова. В ответ услышал: квалифицированный специалист, очень трудолюбив, настойчив, но у него серьезный недостаток: строптив, неуживчив с начальством, всегда старается настоять на своем.

Я сразу решил: это тот, кто мне нужен. Зачем нам тренер, который будет поддакивать начальству?..»

Итак, Тихонов переехал в Ригу и уже через год решил опробовать новшество – внедрить в команде игру в четыре пятерки. По его же собственным словам: «Идея имеет свою историю. Она была подсказана самой жизнью. В рижском «Динамо», когда я только принял команду, было три звена. Третья тройка была откровенно слабой.

Мастерство игроков, ее составляющих, вызывало сомнения. И хотя рижане в то время выступали во второй лиге, иначе говоря, в третьем эшелоне нашего хоккея, я сомневался в том, что имею право оставлять в команде таких игроков. Но около третьего звена было еще несколько хоккеистов, которые являли собой резерв третьей тройки. Однако и они по своему классу не могли претендовать на право выступать в основном составе.

И вот во второй половине чемпионата, а речь, напоминаю, идет о первенстве СССР во второй лиге, я через третье звено, постоянно меняя игроков, пропустил шесть спортсменов. То есть, в сущности, два звена.

И уже зрительно, а не только по цифровым итогам матчей, было видно, что это звено, постоянно обновляясь, играет не хуже хоккеистов второго и даже первого звеньев. Когда закончился чемпионат лиги и мы подсчитали итоги выступлений всех пятерок и всех хоккеистов, а учет игры звеньев ведется во всех командах – от сборной страны до клубов второй лиги, то выяснилось, что третье звено в нашей команде на заключительном этапе чемпионата СССР оказалось сильнейшим.

Как это получилось?

В то время в каждой команде было три звена. Противоборствовали первые пятерки, соперничали вторые, соревновались третьи. И вот против каждой третьей пятерки мы выставляли две (речь пока, правда, идет только о двух тройках форвардов).

Сопоставив результаты, показанные всеми тройками рижан, проанализировав действия команды и задумавшись над тем, что происходит, я не мог не прийти к выводу о разумности игры четырьмя звеньями и принял решение запланировать на следующий сезон игру в четыре тройки форвардов…»

В течение двух лет рижское «Динамо» обитало в низшем дивизионе, после чего в сезоне 1970/1971 снова вернулось в первую лигу, обогнав своего ближайшего преследователя на целых 18 (!) очков. И в итоге заняло в ней 3-е место. Это был настоящий прорыв, осуществленный под руководством амбициозного тренера из Москвы. В следующем сезоне этот успех был повторен, что ясно указывало на то, что все это не случайность, а закономерность. Наконец, в сезоне 1972/1973 рижское «Динамо» стало чемпионом и получило право выхода в высшую лигу. Где показало себя с самой лучшей стороны, заняв, как уже отмечалось выше, 6-е место, оставив позади себя такие команды, как воскресенский «Химик» (7-е место), челябинский «Трактор» (8-е) и ленинградский СКА (9-е). Как же это стало возможно? Вот как об этом размышляет Е. Рубин: «Едва Тихонов заступил на пост главного тренера, у него началась и вторая жизнь, в которую была посвящена только жена. Он купил – на свои кровные – киноаппарат и перед встречей «Динамо» с очередным противником улетал – тоже не прося командировочных – на предыдущую игру этого противника. Он делал любительский фильм о матче и торопился домой – изучить его, выявить его, противника, слабые места и обдумать, как их обратить на пользу «Динамо». Днем он репетировал со своей командой созданную собственным воображением игру, и каждый динамовец выходил на лед, твердо зная свою задачу.

Тихонов первым из советских тренеров – правда, уже на средства клуба – обзавелся видеомагнитофоном. Другие – кто раньше, кто позже – последовали его примеру и разбирали с игроками допущенные на льду ошибки. Тихонов – единственный, кто нашел этому аппарату другое применение, – его ассистенты просматривали отснятый на пленку матч и делали его раскадровку по эпизодам. Этот метод позволял выявлять наиболее сильные и слабые стороны в организации игры своей команды и противника и соответственно менять тактику…

Виктор Тихонов

И на динамовской базе под Ригой, и во Дворце спорта у Тихонова были рабочие кабинеты. В них он трудился, изучая и расшифровывая бесконечные таблицы и диаграммы, профессионально вычерченные, разлинованные тушью разных цветов. В них вносились данные о каждом игроке. В одни – поднятые им на тренировках килограммы металла, показанные на кроссовых дистанциях минуты, количество подтягиваний на перекладине. На других – результаты медицинских осмотров. На третьих – число рывков, бросков по воротам, силовых единоборств за тренировку и матч. И не вообще, а на каждый день. И кривая изменений в общем состоянии и игре в зависимости от роста и нагрузок.

Шкаф был заполнен этими схемами и книгами. Тихонов договорился с местными специалистами медицины, физиологии, биомеханики о консультациях и получал у них рекомендации, какие труды на интересующие его темы прочитать.

Да, с первого дня вступления на тренерскую стезю этот внешне бесстрастный, не умеющий повышать голос, безразличный к жизненным благам человек – нет, не горел – пылал одной, но пламенной страстью – к хоккею…»

В итоге Виктор Тихонов сумел доказать многочисленным скептикам, которые в 1968 году были уверены в том, что его миссия в Ригу – это не что иное, как «могила», из которой ему уже не подняться, что он действительно талантливый тренер, которого впереди может ждать большое будущее. И последнее действительно вскоре наступило.

В сентябре 1976 года должен был состояться первый розыгрыш престижнейшего турнира – Кубка Канады. На него должны были съехаться все ведущие хоккейные сборные, в том числе и канадская, в состав которой должны были быть включены лучшие игроки НХЛ. Естественно, не могла проигнорировать этот турнир и сборная СССР. Однако Кулагин сумел убедить спортивных начальников, что посылать туда лучших игроков не стоит – им лучше дать отдохнуть, чтобы они сумели хорошо подготовиться к следующему чемпионату мира и Европы, который должен был пройти в Вене весной 1977 года. Более того,

Кулагин и сам отказался ехать в Канаду, посоветовав послать туда молодых тренеров. Когда стали прикидывать, кто мог бы подойти на роль этих самоубийц (ведь подготовить команду надо было все за полтора месяца!), выбрали Виктора Тихонова, видимо, рассчитывая таким образом окончательно похоронить его поднимающийся авторитет. Ведь со сборной без звезд ему светило на турнире чуть ли не самое провальное место (ниже третьего), что автоматически должно было дискредитировать и его реноме новатора в глазах спортивной общественности.

В качестве своих помощников Тихонов взял на турнир в Канаде двух тренеров: Бориса Майорова и Роберта Черенкова. Первый был в прошлом известным хоккеистом «Спартака» и сборной, а вот второй тренировал команду первой лиги – саратовский «Кристалл», но Тихонову был известен еще раньше – в конце 50-х они вместе играли в московском «Динамо». Этот тренерский состав и набрал экспериментальную сборную СССР, в которую Кулагин запретил брать нескольких ведущих игроков: Бориса Михайлова, Владимира Петрова, Геннадия Цыганкова, Владимира Шадрина, Александра Якушева. Еще одна звезда – Валерий Харламов – восстанавливался после автокатастрофы, в которую он угодил в конце мая 1976 года.

В итоге в сборную СССР, отправившуюся на Кубок Канады, были взяты восемь ветеранов (В. Третьяк, В. Зингер, А. Гусев, В. Васильев, В. Лутченко, А. Мальцев, В. Викулов, Ю. Лебедев, В. Шалимов), девять молодых, но ранее уже игравших в разное время в составе национальной команды игроков (С. Бабинов, В. Кузнецов, В. Жлуктов, С. Капустин, Х. Балдерис, Б. Александров, В. Репнев, А. Голиков), а также семеро дебютантов в лице вратаря Михаила Василенка («Динамо», Рига), защитников – Зинэтулы Билялетдинова («Динамо», Москва), Владимира Крикунова («Динамо», Рига), Александра Куликова («Торпедо», Горький), Владимира Ковина, Валерия Белоусова и Александра Скворцова (все – «Торпедо», Горький).

Вспоминает В. Тихонов: «Когда я начинал работу с «экспериментальной» сборной, я многого не знал. Я видел, например, что в часы подготовки к Кубку Канады Борис Павлович Кулагин подходил к борту, подзывал порой то одного, то другого игрока. На что он обращал внимание, что советовал он хоккеистам, я тогда не знал. И только позже выяснилось, что коллега говорил, например, Валерию Васильеву:

– Зачем ты так стараешься? Зачем тебе это сейчас надо?..

А ребята подходили к борту, к Кулагину, они знали, что он – старший тренер сборной, что я – временный человек, что на меня ставку делать не стоит. Долго не рассказывали всего этого мне хоккеисты. Но потом однажды не выдержали, и я узнал то, что знать мне хотелось бы меньше всего.

Твердо убежден, что тренер может говорить со спортсменами только так, чтобы его слова позволено было передать кому угодно, чтобы не было ему потом стыдно. Стоит говорить за глаза только то, что решишься сказать и в лицо…

Я воочию увидел, что лидеры хоккея начисто отвыкли от дисциплины. Не стану сравнивать требования, которые были в сборной при Аркадии Ивановиче Чернышеве и Анатолии Владимировиче Тарасове, поскольку знаю о них все-таки понаслышке, и потом при Борисе Павловиче Кулагине, но то, что я видел, не могло не насторожить. В команде было две дисциплины: одна для маститых, «великих», другая – для «рядовых». Однако этот печальный факт прикрывался успехами, которые приглушали всякую критику в адрес сборной команды, высоко ценимой нашими любителями спорта. Победителям прощалось все. Различных нарушений режима хватало, но, поведя с ними борьбу, я тотчас же натолкнулся на энергичное сопротивление ведущих мастеров. Некоторые лидеры команды полагали, что им дозволено больше, чем их соратникам, пребывающим в сборной на вторых ролях.

И другое, что повергло меня в изумление и уныние, – поразительная отсталость достаточно, казалось бы, искушенных в игре мастеров в тактической подготовке, их неуважительное отношение к теоретической подготовке. Невысокая тактическая эрудиция большинства игроков сборной, которые уже выигрывали по нескольку чемпионатов мира, не могла не озадачить. Остановка в спорте недопустима, немыслима, и потому чемпионам нужно постоянно учиться…»

На том Кубке Канады советская сборная выступила неудачно – заняла 3-е место. Она проиграла и канадцам (1:3), и чехословакам (3:5). И сыграла вничью со шведами (3:3), что и позволило ей обогнать их в турнирной таблице при равенстве очков (по 5). Эти итоги позволили Кулагину и всем, кто не хотел обновления тренерского состава в сборной, сделать вывод, что в национальной команде время перемен еще не наступило. Даже Анатолий Тарасов, который слыл реформатором, высказался против экспериментов в исполнении Виктора Тихонова. В «Комсомольской правде» великий тренер размышлял на эту тему следующим образом: «Считается, что тренер, придя в сборную, должен оставаться «самим собой», придерживаться стиля, проверенного в своем клубе. Это, на мой взгляд, неверное, упрощенное мнение. В сборной собраны лучшие хоккеисты страны. Они нуждаются в сложных, порой новых тренировочных упражнениях. Перед ними необходимо ставить самые высокие задачи, соответствующие их знаниям, опыту и мастерству. Виктор Тихонов хорошо работал с рижским «Динамо». Но методы эти подходили хоккеистам среднего уровня. Способствовать росту мастерства высококлассного хоккеиста они не могут…»

Впрочем, все дело могло быть и в ведомственном противостоянии. Ведь и Тарасов, и Кулагин были выходцами из Министерства обороны, а Тихонова поддерживал шеф КГБ Юрий Андропов. Осенью 1976 года у последнего еще не было возможности «надавить» на армейцев. Почему? Дело в том, что весной из жизни ушел давний недоброжелатель Андропова министр обороны СССР А. Гречко и на его место пришел Д. Устинов. А с ним у Андропова еще не были налажены дружеские отношения – это произойдет чуть позже. Поэтому «продавить» кандидатуру Тихонова шеф КГБ сумеет только спустя год – летом 1977 года. Но об этом мы расскажем чуть позже.