Текст книги "Призвание Война"

– Ясно, – произнёс С-49, а я подумал, неужели он и в самом деле понял правила?

– Понеслась! – звонко выкрикнул Луис вновь подкидывая мяч.

На этот раз С-49 не дал ему пролететь мимо. Он подпрыгнул и поймал его.

– Молодчага! – захлопал Марио. – Теперь верни мяч!

С-49 подошёл к сетке и протянул мяч Францу под изумлённые взгляды техников.

– Ну, – протянул Франц, – вообще-то прогресс. Только не стоит мяч вот так нежно возвращать сопернику. Ты доложен ударить по нему.

С-49 ударил по мячу, упав на пол, тот подкатился к ногам Франца.

– Видимо им сложно понять это, – вздохнул Жан-Жан.

– По мячу надо бить что есть сил, так чтобы соперник не смог поймать его, – Франц начал сердиться. – Пойми С-49, смысл игры в том, чтобы противник не смог поймать или отбить мяч.

– Цель понятна, – спокойно произнёс С-49.

– Точно?

– Да.

– Хорошо. Луис заводи шарманку.

Луис вновь подбросил мяч и ударил по нему. На этот раз мяч пролетел в мою сторону. Я совершенно не представлял что делать, поэтому просто вытянул руки в сторону мяча. Он с силой ударился о моё лицо, и отскочил назад. Почувствовал, как из разбитого носа течёт кровь. Все разом охнули.

– Всё в порядке, – ощупал нос. – Серьёзных повреждений нет, лишь обильное кровотечение, оно скоро прекратится.

– Твою мать! – выдохнул Франц.

На что С-49 уставился на него непонимающим взглядом – У нас нет матери.

– Иди сюда, – Вульф за рукав потянул к себе и усадил на своё место. – Сейчас принесу воды.

– Я вытру кровь, – Ника принялась платком чистить моё лицо.

– Вот и закончились наши соревнования, – с тоской произнёс Франц.

– Я готов дальше играть, – заявил С-49.

– Надо же, – усмехнулся Франц, – боевой дух горит.

– У меня ничего не горит.

– Это выражение такое. А впрочем, – махнул он рукой, – кто согласиться стать твоим партнёром?

– Я, – рядом с С-49 встал Анатолий, с хрустом разминая пальцы.

– Ты серьёзно?

– Ещё как. Вижу паренёк понял смысл игры, в отличие от своего приятеля.

– Ну посмотрим. Луис, давай.

Я услышал как по мячу ударили, и как его отбили, и восхищённые возгласы – Молодец! Так держать! – видимо С-49 и в самом деле понял смысл игры.

Ника старательно хлопотала надо мной, а я следил за её лицом. И неожиданно поймал себя на мысли что мне нравиться смотреть на Нику. Чем то она напоминала силуэт девушки из снов.

– А у меня есть душа? – спросил я её.

– Что? – непонимающе застыла Ника.

– Ты говорила, что у каждого живого существа есть душа. Что это?

– Душа, – растерянно произнесла она. – Это просто так не объяснить. Это то, что находиться внутри тебя.

– Это орган?

– Нет, не в привычном понимании. Физически души не существует, это что-то вроде твоего разума.

– Значит, находится в мозге, – сделал я вывод.

– Нет, не мозге, а тут, – она дотронулась до моей груди.

– В сердце.

– Ох, сложно будет это объяснить. Душа это не материальное, не физическое, это то что ты есть без тела, то что характеризует тебя, показывает какой ты на самом деле.

– Ура С-49! Задай этим выскочкам жару! – Жан-Жан кричал во всё горло, а Марио с довольным лицом прыгал на месте.

– То есть физического доказательства души нет? Как тогда понять, есть ли она в человеке?

– Есть, – твёрдо произнесла Ника, рукой заставила меня запрокинуть голову назад, кровь продолжала идти. – Не могу понять как точнее объяснить, душа это свет, это воспоминания что ли.

Свет, воспоминания. Я помнил свой первый свет, когда меня активировали. Может речь идёт о других воспоминаниях.

– А ещё говорят, что душу надо тренировать.

– Как?

– Ну, читать книги. Я с детства люблю читать, особенно старинные книги, их найти было очень трудно, но моим родителям это удавалась. Некоторые я взяла с собой на базу. Может быть даже покажу их тебе.

– У меня есть воспоминания, – сказал я. – Я помню море.

– Море? – удивилась она. – Наверное, когда был на учениях?

– Нет, это в моей голове, это память, а на море мы не были.

– Что? – Ника замерла ошарашенная моими словами, её глаза широко распахнулись. – Ты помнишь того, чего не было? Значит это не твои воспоминания а…? Не может быть, – шёпотом выдохнула она.

Техники увлечены игрой, поэтому на наш разговор ни кто не обращал внимания. Подошёл Вульф с аптечкой и мокрой тряпкой.

– Держи, – кинул он её мне. – Вытри лицо, – едва я сделал это, Вульф поднёс к моему носу ингалятор и прыснул, кровь моментально перестала течь. – Ну, как дела?

– С-49 выигрывает! – выкрикнул Марио. – Он понял, в чём соль игры!

– Почему вы этим занимаетесь? – я действительно не мог понять, по какой причине это действие так привлекает их внимание.

– Почему? – Вульф поскрёб бороду, всегда так поступал, когда требовалось поразмыслить над ответом. – Потому что это интересно, пробуждает в нас азарт, адреналин.

– Азарт, адреналин? – не понимал о чём идёт речь. – Что это?

Марио весело хохотнул – Это когда хочешь победить, одолеть противника и ощутить вкус победы!

– Одолеть противника? – мяч пару раз звонко отскочил от пола, С-49 сосредоточенным лицом продолжал участвовать в игре. По нему не понятно, нравиться ли ему это действие или он просто выполняет приказ. – Для нас означает одолеть противника, уничтожить Безликого.

Вульф усмехнулся – А как иначе, для этого вы и созданы. Но давно, ещё до Великого Перелома, когда старый мир не успел себя уничтожить, было такое занятие спорт, там встречались люди и соревновались между собой. Потом, когда наступило наше время, руководство Земли запретило все виды спорта, так как оно, по их мнению, вызывает агрессию.

– Агрессию?

– Да, да, – закивал Марио, – агрессия, ведь для того чтобы победить, необходима злость, хорошая такая толика зла.

– Зло это плохо, оно разрушает общество, – негромко произнесла Ника.

– Это верно, – не стал спорить с ней Вульф, – только мы говорим о спортивной злости, которая необходима для азарта. А не для того чтобы разрушать.

Радостный выкрик, С-49 пропустил мяч, и его соперник ликовал над этим.

– Руководство Земли не стало разбираться, что к чему, оно просто запретило спорт, и в итоге он практически исчез. Остались лишь редкие записи да то, что мы сами додумывали.

Я так и не понял главного – А для чего вообще был нужен спорт?

Вульф с Марио переглянулись, наверное они и сами толком не могли объяснить себе это.

– Для развлечения, – просветил Марио.

– Развлечения?

– Да, люди собирались и наблюдали за тем, как другие соревнуются между собой.

– А что они получали взамен? – логично предположить, что они делали это не просто так.

– Удовольствие от азарта, – ответил Вульф.

– Азарт имел свойство передаваться?

Марио выдохнул, по всей видимости, уже сожалея о том, что завёл со мной разговор на эту тему – Да, передавался. Люди следя за игрой, испытывали те же ощущения, волнение, адреналин, им было важно в такой момент стать частью общего, испытывать чувство победы, когда твоя кровь бурлит по венам.

– Вызывая агрессию? – на всякий случай уточнил у него.

Марио кивнул.

– Тогда, быть может правильно что запретили спорт?

Эти двое отмахнулись от моего вопроса, показывая, насколько я им успел надоесть.

– А этот чертяка уже профи! – весело прокричал Луис, обращаясь к моим собеседникам.

– Неужели? – внимание Вульфа переключилось на моего собрата. – А они всё больше походят на людей.

– Мы люди? – этот вопрос я задал себе, поэтому он остался без ответа.

***

После ремонта катафракта С-49, я приходил к техникам один. С-49 вернулся в боевой строй.

– С твоим катафрактом придётся повозиться, – Вульф хмуро осматривал машину. – Знаешь, пожалуй, заменим пушку ЭМУ на стандартное скорострельное. Я слышал от неё в бою мало проку.

Теперь, если во время обеда мои братья были на дежурстве, я не ел в одиночестве за столом. Находился среди техников. Не знаю почему, но они стали называть меня Адамом, но только тогда, когда поблизости не было офицером. Как-то поинтересовался, что означает это имя.

– А разве оно что-то должно означать? – удивился Марио.

– Кое-что оно значит, Адам носил первый человек на Земле, – пояснил Жан-Жан, – а ты первый нормальный из своего рода, первый с человеческими замашками.

Оказалось это с подачи Жан-Жана меня прозвали Адам.

А однажды Ника принесла мне странный предмет, из бумаги, страницы которого исписаны чёрным шрифтом.

– Это книга, – торжественно заявила она. – Сделана так, как когда-то делали книги в древности.

– Но ведь можно передавать информацию на голографических носителях, – я повертел предмет в руках.

– Это не то, мне нравиться перелистывать страницы, слышать как они шуршат. Прочти её С-35, – и заговорщицки подмигнув, добавила. – Но это наш секрет, не говорю о нём никому.

– А зачем люди читают книги?

– Для того чтобы тренировать душу.

Тем же вечером, найдя время, открыл книгу. Внимательно прочёл первые строки:

Две равно уважаемых семьи

В Вероне, где встречают нас событья,

Ведут междоусобные бои

И не хотят унять кровопролитья.

Должно быть книга о войне, решил я. Однако по мере того, как осваивал текст, понимал смысл написанного всё меньше, не мог уловить того, что называлось сутью. Речь шла о двух людях, мужчине и женщине, они любили друг друга, но их семьи были против, в итоге эти двое покончили собой.

– Что это у тебя в руках? – я не заметил, как ко мне подошёл С-11.

– Инструкция, – единственный ответ который пришёл мне в голову.

– Поступило новое оружие? – он протянул руку. – Дай ознакомиться.

– Это инструкция для того, как вести себя с людьми, – мне всё же пришлось отдать ему книгу, сам не зная почему сделал это.

С-11 замер – Инструкция для общения? – он бегло пробежался по страницам пустым взглядом. – Это бесполезная инструкция, – равнодушно произнёс он, возвращая мне книгу, и отправился на своё место.

– Надо быть осторожней, – С-49 присел на свою кровать. – Если бы эту вещь увидел лейтенант Ямамото, то доложил бы сотрудникам AIO, и тебя ждала бы деактивация. С-11 не догадается сообщить им.

– Смерть, – почему-то мне вспомнилась последняя страница этой книги, где те двое умерли.

– Деактивация, – повторил С-49.

– Для нас это смерть. Иначе, что по-твоему такое деактивация? Ты видел, чтобы кто-нибудь из наших братьев вернулся после этой деактивации?

– Братьев? – с интересом повторил С-49, медленно, словно пытаясь понять слово на вкус.

– Братья, мы все друг другу братья, иначе отчего так похожи?

– Потому что нас такими создали.

– Нас создали одинаковыми, посмотри на эти лица, мы все одинаковы.

– Нас такими создали, – повторил С-49, оглядываясь по сторонам. – Нас создали братьями.

– А ты не хотел бы быть другим?

С-49 уставился на меня – Я не понимаю вопроса.

Я решил закончить разговор – Не стоит его понимать.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

Несмотря на то, что боевых действий не было, мы всё же несли потери. Первая случилась в оружейном ангаре. Во время плановых стрельб из личного оружия, у С-22 произошла осечка в подствольном гранатомёте. С-22 машинально передвинул затвор чтобы достать заряд, зачем то опустив дуло в пол. И тут граната сработала. Взрыв разметал останки С-22 в разные стороны. Ещё одна потеря произошла во время патрулирования в космосе. Катафракт С-17 оказался зажат между двумя астероидами и не успел выбраться, в итоге его просто растерло в порошок. А как-то вернувшись из очередного патруля в космосе, С-49 сообщил что пропали ещё двое.

– Они были уничтожены противником? – спросил первое, что на мой взгляд должно было с ними произойти.

– Нет, – ответил С-49, зачем то он держал в руках подушку, то и дело подбрасывая её. – Они просто исчезли. Надо было сохранить радиомолчание, но когда вышли на исходные позиции, они не появились.

– Их искали?

– Разумеется. Лейтенант Ямамото задержал отряд, но без результата. Наверно они также попали под астероид.

– С-7 и С-8, – глянул в сторону опустевших кроватей.

– Нас становиться меньше, – равнодушно констатировал факт С-49. – Кстати, когда ты возвращаешься в строй?

– Мой катафракт изменяют, переставляют вооружение.

– А ты хочешь вернуться в строй?

Хотел ли я?

– Да. Для этого нас и создали.

***

Но то, что произошло с С-33, изменило меня, да и С-49.

С-33 неуклюже выпрыгнул из катафракта, зацепившись за что-то ногой, и свалился на пол. Так уж вышло, что поблизости был я, и отчётливо услышал едва уловимый хруст. Но С-33 поднялся и довольно твёрдым шагом направился в строй. Я внимательно следил за ним, и заметил, что С-33 непроизвольно то и дело касался правого бока. Уже в казарме подошёл к нему.

– С-33 ты в порядке?

На что тот удивлённо смотрел на меня. Дни проведённые в бригаде техников наложили на меня определённый отпечаток. Из головы вылетело, что спрашивать стоит иначе.

– С-33 ты не получил повреждений?

И тут в его глазах мелькнуло нечто новое, новое чувство для него.

– Нет.

– Я видел как ты упал и думаю…

С-33 не дал мне закончить – Я в норме, тело функционирует как положено, видимых повреждений нет, – решительно произнёс он.

– А других?

И опять ладонь С-33 невольно прижалась к боку.

– В чём дело? – наш разговор заинтересовал С-49.

– Ни в чём, – отрезал С-33, поспешно удаляясь.

– С-35, отчего ты проявляешь столь пристальное внимание к С-33?

– Я думаю что его организм повреждён.

– Тогда стоит сообщить медицинской службе.

– А что если они признают его не годным к дальнейшей службе?

Между нами повисло тягостное молчание, оба прекрасно знали, что может произойти в этом случае.

Несколько дней С-33 держался как обычно, пока во время обеда не свалился на пол. Падая, зацепил поднос с едой и вся пища повалилась рядом с ним. Присутствующий при этом Ямамото выскочив из-за своего стола, стремительно бросился к солдату.

– В чём дело? Подняться можешь?

– Да, – С-33 попытался встать, но ноги его не удержали, опять повалился на пол. Лейтенант помог ему подняться. Весь отряд С остался сидеть за столами продолжая есть. Только я и С-49 следили за тем, что происходит.

– Что с тобой? – недоумевал Ямамото.

В столовую буквально ворвались двое из AIO в своих неизменно белых комбинезонах.

– Что происходит? По какой причине изделие С-33 не функционирует?

Изделие. Впервые за долгое время это определение резануло мне слух. А ведь это применимо и ко мне.

Один из них склонился над С-33, сканируя его.

– У С-33 зафиксировано повреждение внутренних органов.

– Почему вы не вызвали медслужбу? – повернулся второй к Ямамото.

– Я не знал, – растерялся тот. Он действительно не знал.

– Его срочно надо доставить в лазарет.

– Он даже не может подняться, – Ямамото выглядел неважно, он теряет очередного солдата. – Ему нужно помочь.

И прежде чем лейтенант успел вызвать помощников, я решительно шагнул из-за стола. Подойдя к С-33 поднял его, придерживая под руку. С другой стороны подошёл С-49. Ни лейтенант, ни сотрудники AIO суматохе не обратили внимание на то, что мы вышли сами, без приказа.

Лазарет довольно вместительный кубрик с пустыми кроватями. Дежурный врач, мужчина в белом халате поверх мундира с подвижным лицом и излишним весом, при нашем появлении заметно оживился, видно что работы у него совсем мало.

– Так, так, смотрим, – он принялся мять бока С-33, тот сидел с непроницаемым лицом под пристальными взглядами сотрудников AIO. Ямамото переминался с ноги на ногу, уже предчувствуя неприятности.

– Болит? – врач включив сканер осветил бок С-33.

– Нет.

– Но повреждения чувствуешь?

– Да.

– Вот дела, – хмыкнул врач глядя на монитор, лицо стало серьёзным. – Только благодаря тому, что вас улучшили при создании, ты и продержался так долго. Чёрт, если бы у вас не отключили болевой порог, – протянул он.

– Конкретней, – сотрудник AIO смотрел на С-33 как на испорченную машину, рассуждая о том, есть ли смысл менять детали или проще сразу приобрести новую.

А я смотрел на лицо С-33. Пусть оно оставалось невозмутимым, но вот его глаза показывали страх. Он действительно боялся. Быть может С-33 также видел сны, но как и я предпочитал молчать об этом?

– Скажу так, если бы он был человеком, то и дня не протянул, – врач выключил сканер, монитор погас, превратившись в чёрный безразличный ко всему квадрат. – Сломанное ребро проткнуло внутренние органы, внутреннее кровоизлияние, разрушение мягких тканей.

– Что ему нужно для лечения? – подался вперёд Ямамото.

– Для лечения, – повторил медик, несколько сочувственно глядя на С-33.

– Я и так понёс потери личного состава, для меня каждый солдат важен.

– Чтобы излечить его необходимо восстановить ребро и повреждённые органы. Это можно сделать двумя способами. Первый замена одних органов на другие, но вот доноров у меня нет, – развёл руками медик, – эти парни чертовски живучи, а если и погибают, то как правило уносят свои тела в бездну. А второй, капсула РМТ, но она у нас в единственном экземпляре и распоряжаются её непосредственно командование базы.

– Такая нужная вещь и в единственном экземпляре? – изумился Ямамото.

Я лично понять не мог о чём они говорили, но вот что уяснил, наш лейтенант пытался спасти С-33, хоть и действовал из личных соображений, явно не собирался мириться с мыслью, что вот-вот потеряет ещё одного бойца.

– Как вариант раненого можно отправить в криокапсулу, пусть лежит себе преспокойно до тех пор, пока мы не вернёмся на Землю, а там уж его без труда поставят на ноги.

– Этот вариант недопустим, – подал голос сотрудник AIO.

– Значит, вариантов больше нет.

– Я свяжусь с полковником Маннергеймом, – заявил Ямамото.

– Мы уже приняли решение, – сотрудник AIO стал мешать лейтенанту, хватая за правую руку, на которой находился навигатор.

– В чём дело? – послышался голос полковника. – Где вы находитесь лейтенант?

– В медицинском корпусе, – едва он это произнёс, как вспыхнул монитор и мы увидели полковника, адмирала, профессора Сороса. Они сидели за круглым столом, позади них иллюминатор из которого видны звёзды.

– Я вас слушаю, – лицо Маннергейма приняло внимательный вид.

– Один из моих бойцов получил повреждения, он недееспособен, но врач говорит что его можно вылечить, отправив в капсулу РТМ.

– Чего? – подал голос адмирал Черчилль. – Вы хотите использовать капсулу ради клона?

– Да.

– Не смешно лейтенант э-э…, – адмирал замялся, видимо не зная, как обратиться к нашему лейтенанту.

– Ямамото, – подсказал полковник.

– Это недопустимо лейтенант Ямамото. Капсулы РТМ только для офицерского состава, решительно отрубил Черчилль.

– Но сейчас она необходима, – начал было Ямамото.

– Прекратить препираться, – раздражённо махнул рукой адмирал. – Ну, потеряем мы ещё одного клона, что с того.

– Мы теряем солдат, даже не вступая в бой, – после этих слов Ямамото полковник нахмурился, – нельзя так разбрасываться ими.

– Уж не поучать вы меня вздумали? Не забывайте ваше звание и ваше положение, – зашипел адмирал Черчилль. – Я могу мигом отстранить вас от дальнейшей службы и остаток времени на «Севастополе» вы проведёте в дисциплинарном отсеке. Поверьте, за пару лет вы там с ума сойдёте, потому что единственным вашим развлечением будет пялиться на стены.

– Позвольте принять решение тому, кто имеет на это полномочия, – камера автоматически выхватила надменное лицо профессора. Космос повлиял на внешний вид Сороса. Лицо заметно осунулось, стало острым и отдавало желтизной, а вот глаза остались прежними, въедливые и жесткие. – Что с ним?

Вместо Ямамото ответил сотрудник AIO – С-33 повреждён, по заключению врача службу он нести не может, нет возможности восстановления.

– Я бы не стал так категорично заявлять об этом, – подался к монитору врач, но Сорос взмахом ладони остановил его.

– Тогда в чём дело? Разве вы не в курсе, что надо делать с изделиями не пригодными для дальнейшей службы?

– Мне прекрасно известен регламент профессор Сорос, препятствие чинит лейтенант Ямамото, – сотрудник AIO злорадно скосил взгляд в сторону лейтенанта, который и так выглядел весьма подавленным. – Это он настаивает на том, чтобы сохранить изделие в рабочем состоянии.

– Необходимо сохранить ему жизнь полковник, – Ямамото понял, что если к кому и есть смысл обращаться, так это лишь к Маннергейму. – Если РТМ предназначен лишь для офицерского состава, то как офицер….

Ему не дал договорить Черчилль – Для высшего офицерского состава! – взвизгнул он да с такой яростью, что затряслись складки на его жирной шее. – Лейтенант, я сейчас лишу вас права командовать отрядом! Я разжалую вас до техника и остаток службы проведёте в машинном отделении! И это в лучшем случае!

– Успокойтесь адмирал, – Маннергейм сердито глянул на Ямамото из монитора, – просто лейтенант переживает за выполнение боевых задач, с меньшим количеством солдат делать это станет трудней.

– Пусть знает своё место, – выдохнул покрасневший Черчилль.

– Уверяю вас, он его знает. Лейтенант Ямамото, – повысил голос полковник, – не вмешивайтесь в работу сотрудников AIO, выполняйте их предписания. Всё.

Монитор погас. Я смотрел на С-33, по взгляду ясно, он прекрасно понимал, что его ждёт. Когда мы начали осознавать, что собой представляет эта самая деактивация? Я вспомнил, как один из собратьев покорно шёл за таким вот белым комбинезоном с эмблемой AIO даже зная, что его ожидает эта самая деактивация. Из нашего отряда по решению AIO было деактивировано семеро. Семеро братьев не получивших ранений и не имеющих каких-либо физических отклонений. Просто в какой-то момент они начали думать чуть иначе. А я всё это время молча наблюдал, как они исчезают, а молчал потому что знал, что также в никуда могу исчезнуть и я. Но вот прошло какое-то время, и теперь большинство из нас уже начало понимать, что несёт в себе слово – деактивация. Когда мы начали это понимать? Когда увидели, как умирают наши собратья? Тогда мы поняли, что смерть это конец? Или может подобное до сих пор осознают единицы из несколько тысяч. И С-33 вполне возможно относится к этим единицам. А что если он как я, тоже всё понимает, но молчит.

– Значит деактивация, – сотрудник AIO с победным выражением лица отдал приказ С-33. – Следуй за мной.

– Нет.

Все они, медик, сотрудники AIO, Ямамото ошарашено уставились на С-33, это первый раз, когда клон отказался повиноваться приказу.

– Что значит нет? – зашипел белый комбинезон. – А приказываю тебе! Ты обязан повиноваться!

– Я выполняю приказы лейтенанта Ямамото и вышестоящего руководства, сотрудники AIO не относятся к военному руководству.

Медик изумлённо выдохнул – Вот дела. И ведь по сути он прав.

– Что это такое? – сотрудник AIO вскричал так, что его голос резанул по барабанным перепонкам. – Подчиняйся мне, генетический ублюдок! – он схватил его за руку намереваясь силой заставить следовать за собой.

Мощный удар отбросил его на шкаф, из которого со звонким шумом посыпались лекарства, шприцы. Сотрудник AIO со страхом замер, до него дошло, что С-33 без труда может свернуть ему шею. А что мы с С-49? Просто стояли и наблюдали, молча.

– Мне необходимо лечение, – С-33 повернулся к медику.

– У меня есть кое-что, – запинаясь, произнёс тот. – С-сейчас дам.

Медик подошёл к одну из шкафчиков с минуту рылся в нём и достал пистолет для уколов. Залив в него синюю жидкость подошёл к С-33.

– Это поможет тебе, – сказал это, прикладывая пистолет к его шее.

Лёгкий щелчок. И через пару секунд С-33 упал на пол. Его глаза остались открытыми, и последний его взгляд замер на мне.

– Что вы ему вкололи? – сипло выдавил сотрудник AIO.

– Уже неважно, – ответил медик, рукавом вытирая лоб покрытый испариной. – Он мёртв. Забирайте тело и проваливайте из моего блока.

И по тону понятно, кому предназначалась последняя фраза. Сотрудник AIO заметал мстительные взгляды то на лейтенанта, то на медика. И если последний всем своим видом показывал, как ему плевать на типа в белом комбинезоне, то лейтенант нервно сжимал кулаки.

– Это не конец, – прошипел сотрудник AIO и стремглав вылетел из лазарета, следом за ним всё время молчавший коллега.

– Оставьте его здесь, – произнёс медик, кивая на труп С-33, – я вызову бригаду чтобы тело убрали.

– Спасибо, – голос Ямамото тих и подавлен.

Медик кивнул ему и жестом руки показал чтобы мы убирались.

После отбоя я не мог заснуть, обычно закрываешь глаза и через пару минут мозг погружается в сон. На этот раз мозг упорно отказывался давать мне необходимый отдых, стоило закрыть глаза, возникал образ С-33, и его испуганный взгляд. Он хотел жить, он понимал, что такое смерть.

Кто-то осторожно дотронулся до моей руки.

– Это С-49, – голос звучал так тихо, насколько это возможно. – Я подумал вот о чём, а когда придёт наша очередь быть деактивированными, как ты будешь себя вести?

Я уже думал об это.

– Надеюсь, моя очередь не придёт.

– Придёт, вечно скрываться от AIO ты не сможешь. У нас остаётся только одно.

– Умереть во время боя?

– Я думал об этом, а ещё о том, что быть может нам как-нибудь удаться уйти.

Вот это да! С-49 помышлял о побеге! Да Сорос с ума бы сошел, узнай о мыслях клона, о мыслях которых и быть не должно!

– Как тебе могло прийти такое в голову? – и в самом деле как.

Минута молчание в полумраке, затем голос С-49 – Я не боюсь умереть в бою, я не хочу умереть как С-33, просто потому что пришёл в негодность. Меня не для этого создали.

А для чего нас вообще создали? Ах да, для войны.

***

Утром по обыкновению отправился в ремонтный блок, где меня поджидала привычная работа. Первым делом вернул книгу Нике.

– Тебе понравилось? – зелёные глаза загорелись любопытством.

– Не понимаю смысл этого слова, – признался я.

– Как тебе пояснить? – лицо Ники приняло задумчивый вид, брови чуть сдвинулись. – Понравилось, значит зацепило душу.

– Чем зацепило?

– Как тяжело с тобой. Тебе хотелось перечитать книгу ещё раз?

– В этом нет необходимости, я усвоил информацию и в её повторении не нуждаюсь.

– Да не будь таким столбом! – Ника хлопнула в ладони. – Ты что почувствовал к главным героям?

– Не наседай на парня, – Вульф тащил металлический ящик, из которого во время движения позвякивало. – Я вот тоже не понимаю в чём смысл книг, не люблю читать весь этот бред про выдуманную любовь.

На что Ника яростно возразила – Это не бред! – выпалила она, у неё раскраснелись щёки. – Читая книги, тренируешь душу!

– Значит, у меня есть душа? – спросил я Нику.

– Конечно, – ответила она немедля.

Мне очень сильно захотелось прикоснуться к её раскрасневшейся щеке, что и сделал – Горячая.

– Чего? – от неожиданности Ника просто обомлела.

Мой навигатор требовательно запищал.

– Слушаю.

– С-35 немедленно вернуться в казарму, – приказал Ямамото.

– Есть.

– Что-то случилось? – нахмурился Вульф.

– По всей видимости.

– Есть вероятность того, что ты вернёшься к нам?

– Сомневаюсь, скорей всего нам будет запрещено покидать казарму в свободное от дежурства время.

Я не стал рассказывать про вчерашний случай, я просто ушёл.

***

В казарме наш отряд выстроился в привычные шеренги. Каждый стоял на своём месте, и от этого бросались в глаза зиявшие пустоты, места деактивированных собратьев. Перед нами стояли Маннергейм и Сорос. Причём профессор находился в скверном расположении духа.

– Лейтенант вы понимаете, сколько регламентов нарушили? Вы оказали сопротивление моим сотрудникам, сотрудникам AIO, – шипел он в лицо нашему лейтенанту, а тот по обыкновению сохранял невозмутимость. – Вы что забыли, какая миссия возложена на нас?

– Не забыл, просто сложно будет выполнять миссию в отсутствие солдат, – чеканя каждое слово, ответил Ямамото.

– Тут он прав, – хмуро произнёс полковник, глядя на поредевший отряд. – А у других дела ещё хуже.

– Но субординация, он нарушил её!

– Он защищал своих солдат, это его обязанность.

– Его обязанность выполнять приказы и регламенты правительства Земли, – ярость клокотала в Соросе и была готова прорваться наружу в любой момент.

– Сейчас мы не на Земле, от некоторых установок можно отойти.

– Что? – глаза Сороса сузились, пристально вцепившись в полковника. – Да как вы смеете полковник говорить подобное? Знаете, чем это вам может грозить?

– И чем же? – Маннергейм презрительно глянул в сторону Сороса.

– Я могу отстранить вас командования, – угрожающе произнёс Сорос.

– Это может сделать лишь адмирал Черчилль.

– А вы думаете, я не смогу убедить его? – с чувством превосходства в голосе выпалил Сорос.

– Тогда ваше желание заполучить живым Безликого, так и останется только желанием, потому что вряд ли наш адмирал горит стремлением вступать в бой, – тон полковника тих, но угроза в нём слышна отчётливо.

Вот такая быстрая перепалка произошла у нас на глазах. После последней фразы полковника профессор обмяк. В его глазах пылала ненависть.

– Хорошо полковник, не будет горячиться, – медленно выдавил из себя профессор. – Тем не менее, хочу дать рекомендации, надо максимально сократить общение изделий с людьми, по всей видимости, находясь в замкнутом пространстве и в постоянном ожидании боевых действий, люди проникаются симпатиями к клонам, начинают воспринимать их как себе подобных. И ведут себя с ними соответственно.

– Я не могу оградить их от общения с офицерами, – возразил полковник.

– И не надо, надо прекратить контакты с остальными.

– Посмотрим что из этого выйдет, – полковник отдал честь Ямамото, тот ему поклонился. – Вольно.

Автоматические двери с лёгким шумом закрылись за ними, а мы продолжали стоять на месте, потому что наш лейтенант остался на своём месте, он стоял не двигаясь.

Отныне, когда мы не были заняты боевой подготовкой, то нас запирали в казарме. Целыми днями мы только и делали что усиленно тренировались ради боя которого всё не было. Когда отряд уходил на дежурство в космос, я оставался один, мой катафракт был ещё в ремонте. Запертый в четырёх стенах я бессмысленно бродил среди коек, отчего мне становилось тягостно и тоскливо. Даже стал вспоминать ту книгу, которую прочёл. Сперва отдельные слова, затем фразы. А потом я вспомнил её всю, от начала до конца.

Ещё в голове порой возникал образ лейтенанта Билла, его вечно ухмыляющееся лицо, и пренебрежительное отношение к форме. Воспоминания о лейтенанте Билле вызывали во мне странные ощущения, непонятное тепло в области сердца. Если бы сейчас представилась возможность встретиться с ним, воспользовался этим. Его насмешки над нам, грозные покрикивания, то как общался, не придавая значения тому, что мы клоны. Нет, для него мы не были простыми изделиями, которые можно бесконечно менять, когда те выходят из строя, он видел в нас нечто большее, может не совсем людей, но равных себе это точно. Ямамото отличался от Билла тем, что изначально дистанцировался от нас, но в этом был прав, в конце концов, необходимо вести себя как командир.

Ни как не мог понять, отчего командование не заставляло рыжего офицера относиться к своему внешнему виду с большим вниманием? Наверное, понимало бесперспективной затеи, и мирилось, признавая его воинские таланты. Интересно, чем он сейчас занимается? Наверняка тренирует очередную порцию бойцов, если не добился своего и не отправился на войну в какой-нибудь сектор. Тут до моего разума дошло, насколько обширен театр боевых действий, все эти квадраты и сектора весьма удалены от Земли и друг от друга, на расстояния в сотни, а то и тысячи световых лет. И в такой гигантской безграничной пустоте, в которой царят лишь звёзды мы и Безликие умудрились столкнуться лбами в жестокой беспощадной битве без права проиграть? То что Безликие стремятся нас уничтожить это понятно, в моей голове засела мысль, а что Земля сделает с ними, если победит? Неужели смысл нашей победы, в их полном уничтожении.