Текст книги "Часы звёзд. Принц-сокол"

Глава 25

Но Марк не пришёл домой вскоре. Мама выбросила фазанов в мусорный бак за дверьми и приготовила печёную фасоль. Имоджен вяло давила фасоль вилкой. Сегодня у неё совсем не было аппетита.

С каждой минутой мама выглядела всё более и более взволнованной. Она стремительно переходила от раздражения: «Нет, но неужели трудно ответить на звонок?» – к гневу: «И это после всех наших разговоров!» – а затем к тревоге: «Надеюсь, с ним всё в порядке». Наконец она совсем притихла.

Имоджен смотрела на Мари через кухонный стол. Она гадала, думает ли сестра о том же, что и она… Наверное, Марк уже закончил своё превращение в йедлика с глиняным телом и пылающей головой…

Возможно, он ушёл жить под землю, как йедлики в Валкахе. Вот только как они смогут объяснить это маме?

Имоджен уставилась на свою тарелку с фасолью.

– Прости, мам, – вздохнула она. – Я не хочу есть.

– Я тоже, – процедила мама. Она то и дело поглядывала в сторону окна. – Мы больше не можем здесь оставаться. Только не после того, как Аннешка узнала, где мы живём.

Фред и Фрида ждали около кухонного стола. Они были уже достаточно высокими, чтобы воровать еду с тарелок, но знали, что это запрещено. Поэтому они ограничивались молящими взглядами.

– Отвести великур в ванную? – спросила Мари.

– Ох… нет, – сказала мама. – Ладно, сдаюсь.

Имоджен дала Фриде кусочек тоста, и птица мгновенно проглотила его целиком. Потом она перепорхнула на пол рядом с Имоджен и положила голову на её колени.

– Мы с Марком… немного поссорились, – призналась мама. – Я была ужасно зла из-за того, что он оставил вас в театральном клубе. Я надеюсь, что он… что он не…

«…не бросит нас», – закончила про себя Имоджен. Эта мысль неожиданно причинила ей боль.

«Он бросил вашу маму и вас тоже бросил», – прошипела тревожка. Она сидела на подоконнике.

Имоджен погладила пальцем нежные пёрышки между глазами Фриды, пытаясь не прислушиваться к голосу своего страха.

Ей понадобилось сделать несколько глубоких вдохов, дабы понять, что тревожка мелет чепуху. Марк их бросил? Марк, который ради них пересёк несколько королевств и не побоялся встретиться лицом к лицу с йедликами! Он рисковал всем, чтобы спасти их!

Марк ни за что не бросил бы их из-за какой-то дурацкой ссоры!

– Ладно, – сказала мама, вставая. – Я отвезу вас к бабушке. Соберите свои пижамы, девочки.

Фрида подняла голову.

– А куда ты поедешь? – пискнула Мари.

– В Крикли-Чейз, где Марк обычно тренируется. Уверена, что он там.

– В Крикли-Чейз есть шахты? – как можно небрежнее спросила Имоджен.

– Нет, – покачала головой мама. – Кажется, нет. Почему ты спрашиваешь?

Имоджен с облегчением перевела дух. Конечно же, Марк никакой не йедлик. Просто история с Аннешкой так перепугала её, что у неё уже мозги вскипели. Скорее всего, Марк просто катается на своём горном велосипеде, как и сказала мама.

– Да так, нипочему. Просто интересно.

– Я завезу вас к бабушке, – повторила мама. – Там вы будете в большей безопасности, чем здесь. – Она сложила посуду в стопку, даже не потрудившись соскоблить фасолевое пюре с тарелки Имоджен. – Потом я разыщу Марка, и мы сообщим об Аннешке в полицию. – Мама с грохотом поставила посуду в раковину. – Не сомневаюсь, что её арестуют за то, что она посмела вломиться в мой дом!

Имоджен не слишком нравилась идея остаться у бабушки. Меньше всего на свете ей хотелось снова разлучиться с мамой. Этим вечером привычный мир стал казаться гораздо менее надёжным и безопасным, чем когда бы то ни было.

– Можно мы останемся с тобой? – спросила Имоджен. – Хотя бы до тех пор, пока ты не найдёшь Марка?

Она погладила длинную пернатую шею Фриды, пытаясь набраться спокойствия от задремавшей птицы.

– Мам, пожалуйста, – сказала Мари. – Пожа-а-а-алуйста.

Глаза мамы заметались между сёстрами. Она никогда не отказывала, если Мари просила таким голосом.

– Что ж, думаю, ничего плохого не случится… – вздохнула она. Фред вскочил на стул Марка и громко запищал. – Но, ради всего святого, что мне делать с этой парочкой?

Мари задумчиво посмотрела на гигантских птенцов.

– Наверное, придётся взять их с собой в Крикли-Чейз.

Глава 26

Маленький островок, на котором Миро и Казимира провели ночь, рос и укрупнялся у них на глазах. Водоросли и сухие камыши, ил и болотная гниль – всё это смешивалось в огромную колышущуюся массу, которая была… была…

Миро не знал, чем она была.

Конья испустила оглушительное шипение.

Казимира и Миро хором завизжали.

Остров поднялся ещё выше, волоча за собой болотную траву. Одна его сторона была покрыта паутиной, и Миро наконец-то понял, что остров, на котором он спал, и земля, которая казалась ему твёрдой почвой, на самом деле были живым существом.

Как раз в этот момент ему пришлось перестать кричать, чтобы отдышаться, и тогда в нос ему ударил запах.

От острова исходило едкое гнилостное зловоние. Желудок Миро сжался, грозя выбросить наружу рыбу, которую он с таким трудом затолкал внутрь.

А существо продолжало подниматься.

Теперь его конечности обрели форму. Ил и мох заняли свои места, образовав две руки и две ноги. Чудовище выпрямилось, расправляя своё исполинское тело.

И испустило хлюпающий гортанный рёв.

Даже Казимира прекратила визжать.

Рёв чудища разнёсся над болотами, пуская рябь по воде, сотрясая острова и островки. Миро почувствовал, как его тело содрогается в такт со всем миром. Его кости загудели от звука.

– Убей его! – завизжала Казимира, тыча пальцем в монстра. – УБЕЙ СЕЙЧАС ЖЕ!

Миро даже отвечать не стал. За кого Казимира его принимает? Даже если бы он хотел убить чудовище, выросшее перед ними, то всё равно не смог бы это сделать. Это была не рыба и не паук. Это было существо, похожее на тролля, ростом больше десяти футов в высоту.

Тролль несколько раз покрутил плечами, как будто слишком долго просидел скрючившись. Потом он повернулся к детям лицом… но что это было за лицо!

Вода ручьями хлестала из глазниц чудовища. Провал его огромного рта был окаймлён стеблями болотной осоки, которые безостановочно передвигались и переплетались, пытаясь вспомнить, как действует рот.

Миро забила дрожь. Сейчас было совершенно неважно, что он сошёлся один на один с предводителем крутомужей. И неважно даже, что он был королём.

Его парализовал ужас.

Конья так глубоко погрузилась в воду, что на поверхности осталось только её лицо. Потом она заплыла за ближайший островок.

– ПОООГУУУБ… – пророкотал болотный тролль. Миро решил, что это угроза. Чудовище хотело погубить их. Но нет, тролль ещё не закончил слово. – …ИИИИТЕЛИИИИ…

Вода каскадами сбегала по плечам тролля.

– ПОООГУУУБИИИТЕЛИИИ! – снова проревел он.

И тогда Миро понял, что была не угроза, а обвинение. Обвинение, предъявленное Казимире и, как ни печально, ему заодно.

Казимира повернулась и бросилась наутёк. Она топала и шлёпала по болоту так быстро, как только позволяла топкая трясина.

Миро выбрал другую тактику. Может быть, если он будет стоять совершенно неподвижно…

Болотный тролль уставился вслед удирающей принцессе. Дыхание клубами тумана вырывалось из его пасти.

Потом он принял решение. Тролль согнулся пополам и пустился в неуклюжий галоп на четвереньках – с той лишь разницей, что он больше напоминал чудовищную лошадку-качалку, чем настоящую лошадь.

Но что это? Привиделось Миро или ноги тролля в самом деле стали стремительно удлиняться на бегу? Его конечности превратились в ходули, поднявшие огромное тело над трясиной.

Миро смотрел, цепенея от ужаса. Что же это за существо?

Тролль нагнал принцессу. «Вот и всё, – подумал Миро. – Теперь ей конец».

Чудовище обогнало Казимиру, развернулось и остановилось, преградив ей путь. Вода капала с его гигантского, поросшего мхом тела, моллюски бренчали на груди.

– ПООООГУУУУБИИИИТЕЛЬНИИИИЦААА! – прогремело из печального рыбьего рта.

Тролль снова преобразовал свои передние конечности – теперь из ходуль они превратились в огромные руки. Стебли и водоросли вновь пришли в движение, занимая новые места.

Конья высунула голову из камышей и посмотрела прямо в глаза Миро. В этот миг мальчик и огромная кошка стали заодно. Они оба считали Казимиру сущим наказанием, но знали, что ей всё-таки нужно помочь.

Глава 27

Миро с усилием привёл свои ноги в движение и полубегом, полуползком бросился через трясину. Конья последовала за ним, перепрыгивая через островки.

Казалось, Казимира съёживалась по мере того, как её враг рос. Тролль притягивал к себе водоросли и тину. Вода бурлила вокруг него, болотная трава вырывалась с корнем, камыши льнули к телу тролля, принимали нужную форму.

Миро спешил изо всех сил, но бежать по болоту было очень трудно. Он чувствовал, как ил засасывает его ступни, тянет вниз, как подводные руки.

Наконец Миро вцепился руками в болотную траву и вылез на островок. Острая осока резала в кровь его ладони, но Миро этого даже не заметил.

Он был уже недалеко от Казимиры.

Тролль наклонился и схватил принцессу.

– Мой папочка – король Низинного царства! – завизжала принцесса. Но сейчас её голос был не громче жужжания мухи.

– ТЫЫЫЫЫ, – прогудело чудовище. Голос у него был глубокий, многослойный и бархатистый, как чёрный болотный ил. – ТЫЫЫЫ УБИИИИЛАААА ПААААУУУУКАААААА.

«Так вот из-за чего он так разозлился, – подумал Миро, – из-за маленького лилового паучка?!»

Тролль затряс Казимиру, как перечницу. Теперь он преобразовал себя в чудовищного кальмара размером с боевой корабль, оснащённый десятью длинными развевающимися конечностями.

– Аррх-хх-хх, – выдавила Казимира.

– ПАААААУУУУУКАААААА! – ревел тролль.

Конья подбежала к боку чудища и полезла вверх по его щупальцу. Даже великолепная снеголика выглядела совсем маленькой на фоне блестящего бока болотного тролля.

Она успела добраться до спины тролля. Но исполинское чудовище одним небрежным взмахом щупальца стряхнуло с себя гигантскую кошку.

Конья с плеском упала в воду, и сердце Миро пропустило удар от страха.

– Конья! – закричал он.

Снеголика вынырнула и вылезла на остров. Здесь она осталась лежать, мокрая, едва дышащая.

Болотное чудовище не выпускало Казимиру из лап. Оно держало её вверх ногами, так что платье накрыло её голову. Казимира больше не кричала.

– Отпусти её! – как можно громче крикнул Миро.

Жуткий взгляд тролля упал на него. Струи воды хлестали из глазниц монстра.

– Он-на… она нечаянно… Она не х-хотела, – пролепетал Миро, чувствуя, как ложь застревает у него в горле.

На самом деле Казимира всё сделала нарочно – и с удовольствием.

Чудовище наклонило свою огромную зелёную голову. Тролль был ужасен, и в то же время Миро с оторопью понял, что он напоминает ему дядю.

«Дядя Дракомор…»

Вспоминать об этом было нелегко, но Миро заставил себя это сделать.

«Дядя Дракомор кричит, отсылает меня в башню…»

Дракомор очень часто сердился.

Но теперь, когда Миро знал правду, он часто спрашивал себя, не был ли дядин гнев лишь маской чего-то иного… чего-то, больше похожего на вину… или печаль.

Миро отогнал от себя воспоминания и вернулся в реальность. Ещё больше воды лилось из глаз тролля, целые реки сбегали по его чудовищному лицу. Его живот был весь облеплен ракушками и разнообразными моллюсками. Все они открывались и закрывались, открывались и закрывались, как будто пели в трагическом хоре…

«А что, если…» – подумал Миро.

Глава 28

– Ты прав! – крикнул Миро. Какой смысл лгать? В этом месте правду всё равно не спрячешь. – Казимира убила паука нарочно.

– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! – взревел болотный тролль, размахивая своими щупальцами.

Миро пришлось пригнуться, когда одно из них просвистело на уровне его шеи.

Но он всё равно продолжал смотреть в глаза троллю и теперь убедился окончательно. В глазах тролля была боль. Это сразило Миро, как удар в живот.

– Мне очень жаль, – тихо сказал он.

– ПОООЧЕЕЕЕМУУУУ? – простонал тролль, вертя Казимиру над своей головой. Сейчас он был похож на гигантского младенца, оплакивающего смерть своего питомца.

Как Миро мог объяснить ему, почему Казимира это сделала? Как сказать этому болотному чудовищу, что люди иногда убивают других существ из страха… или просто потому, что могут?

Как объяснить троллю, который любит маленьких лиловых пауков, что люди любят только себе подобных?

Миро всем своим существом ощущал невыносимую волну скорби, исходившую от тролля. Она была так сильна, что грозила сбить его с ног.

– Потому что она глупая, – сказал Миро. – Потому что она избалованная маленькая принцесса, которая не умеет думать ни о ком, кроме себя.

Миро имел право на такие слова, потому что когда-то их можно было сказать и про него самого.

Тролль снова заревел, но перестал крутить Казимиру. Его грудь вздымалась и опускалась при каждом вздохе, заставляя раковины дребезжать.

– Но, пожалуйста, – продолжал Миро, и на секунду его голос сделался тоньше, – прости её на этот раз. Она сможет стать лучше. Я знаю, что сможет… Ведь она ещё очень маленькая.

– ПАААААУУУУК ТОЖЕ БЫЫЫЫЫЛ МААААЛЕЕЕЕЕНЬКИЙ, – ответил тролль, однако уже тише: его гнев поостыл, зато печаль стала гораздо заметнее.

Миро почувствовал, что его тоже затопляет грусть, хотя он не понимал, откуда она исходит. Как будто внутри у него находился глубокий колодец печали и кто-то вдруг снял с него крышку. Печаль разливалась по телу Миро, омывала его сердце и мысли.

Тролль прав. Паук был живым существом, имевшим полное право на существование. Не говоря уже о том, что его паутина спасла Миро и Казимиру от мошек.

Нижняя губа Миро задрожала. Внезапно убийство маленького лилового паучка стало казаться величайшей мировой трагедией. Возможно, Казимира в самом деле заслуживала смерти.

Миро одёрнул себя. Нет, это было не так.

– Пожалуйста, – попросил он. – Мы сделаем что-нибудь… понесём любое наказание. Только не убивай нас… потому что мы сожалеем о том, что сделали… и потому что это был красивый паук.

Болотный тролль наклонился, так что его лицо оказалось всего в нескольких футах от лица Миро.

– КТООООО ТЫЫЫЫ ТААААКООООЙ? – спросил тролль, выдыхая на Миро клубы тумана. Его дыхание пахло гнилью и рыбьими потрохами.

– Я был принцем, – начал Миро.

Странно, но на какое-то мгновение он забыл всё остальное. Только лицо дяди оставалось ясным в его памяти. Лица родителей расплывались, а его собственное имя вдруг стало казаться чужим.

Чудовище обнюхало Миро, как будто могло опознать его только по запаху, как будто хотело всосать его в себя. Миро почувствовал, как его мокрые волосы поднимаются дыбом и притягиваются к гигантским ноздрям тролля.

– Потом я стал королём, – продолжал Миро. – А теперь… теперь я просто Миро.

Он замолчал, чуть не поперхнувшись своим именем. Миро – так называла его мама. Теперь ему мучительно хотелось вспомнить её целиком. Как он хотел увидеть её лицо, пусть даже на статуе или портрете. Почему воспоминания так быстро тают…

– ХММММММ, – пробурчал тролль.

– К-кто ты такой? – спросил Миро, пытаясь подражать речи тролля.

– ЯЯЯЯЯ? – Тролль попятился назад. Принцессу он по-прежнему держал в своём щупальце. – Я СТРРРРААААЖЖ МШШШШАААРРРРИИИ.

Он указал на лежавшую вокруг трясину.

Миро сглотнул.

– Как тебя зовут?

Казалось, вопрос поставил тролля в тупик. Белёсый краб выполз из его ноздри и бочком шмыгнул ему за спину.

– ПААААНООООООВНИИИК, – наконец ответил тролль.

– Понятно, – кивнул Миро. – Так вот, Пановник, придумай любое наказание. Я сделаю всё, что ты прикажешь. Только, пожалуйста, не убивай Казимиру.

Ракушки в подмышках Пановника задребезжали.

– ЛЮЮЮЮБОООЕЕЕ НАААКААААЗААА-НИЕЕЕ? – переспросил он.

– Любое, – кивнул Миро.

Тролль опустил принцессу чуть ниже, и на одну жуткую долю секунды Миро подумал, что он хочет её утопить, окунув с головой в болото. Но тролль просто отшвырнул её прочь – выбросил на остров, как дохлую рыбу.

После этого тролль начал уменьшаться. Щупальца одно за другим втягивались в его тело, мох пополз обратно в болото. Теперь Пановник стал больше похож на тролля. Две руки. Две ноги. Голова.

Он всё равно был огромен – в пять раз выше любого мужчины, которого Миро встречал в своей жизни. Но теперь название «болотный тролль» подходило ему гораздо больше, чем «гигантский кальмар-убийца».

– ЛААААААДНООО, – медленно пророкотал Пановник. – Я СОООООХРАНЮЮЮ ВААААМ ЖИИИИЗНЬ.

Миро с облегчением перевёл дух.

– Спасибо! – закричал он. – Спасибо!

Груда оборок и бантов, скрывавшая Казимиру, пошевелилась. Конья перепрыгнула на её островок и ткнулась носом в лицо принцессы.

Из глаз болотного тролля продолжала хлестать вода. Его рот был по-прежнему по-рыбьи опущен вниз.

– ВААААШЕЕЕ НААААКААААЗАААНИЕЕЕ, – проревел он. Миро выпрямился, приготовившись мужественно принять свою судьбу.

– СНИМИИИИТЕЕЕЕ С МЕНЯЯЯЯ ПРИСОООООСКИИИИ, – сказал Пановник.

Миро подумал, что он ослышался. Но тролль показал на раковины, которые покрывали всё его тело, свисая вниз, как гроздья отвратительных плодов.

«Это же паразиты!» – понял Миро.

Присоски по форме напоминали груши в твёрдых глянцевых раковинах. Миро даже представить себе не мог, как они крепятся к телу тролля, и содрогнулся от отвращения.

– ИИИИИЛИИИИ ХОТИИИИТЕЕЕЕ УМЕЕЕЕЕРЕЕЕЕТЬ?

Миро засучил рукава.

– Это справедливое наказание, – сказал он.

Глава 29

Запихнуть великур в мамину машину оказалось гораздо сложнее, чем в тот раз, когда они забирали их из чайной.

Тогда птенцы умещались на коленях у девочек. Теперь они стали такими высокими, что могли высунуть головы из люка в крыше. Разумеется, мама не разрешила им это сделать.

Наконец Фреда поместили в багажник, а Фрида заняла всё заднее сиденье. Имоджен и Мари втиснулись вдвоём на переднее пассажирское место, причём Мари уселась на корточки в пространстве для ног.

– Как в ночь после школьного выпускного, – пробормотала мама. – Вы не поверите… Так, все пристёгнуты? Готовы?

Фрида просунула голову между сиденьями и громко закудахтала.

– Полагаю, это значит «да», – буркнула мама и нажала на газ.

Ехала мама быстрее, чем обычно, так быстро, что Имоджен укачало. Она была несказанно счастлива, когда они въехали на парковку у входа в Крикли-Чейз.

Солнце уже садилось, на опустевшей парковке стояла всего одна машина. Рука Имоджен сама собой взметнулась ко рту, когда она увидела этот красный спортивный автомобиль. Это была машина Марка, с велокреплением на багажнике, только припарковал он её под очень странным углом.

И велосипеда в велобагажнике не было.

– Попался! – закричала мама. – И даже не удосужился послать сообщение! Сейчас он должен быть дома, он должен защищать… Ну нет, теперь ему придётся очень многое объяснить!

Мама, Имоджен и Мари выбрались из машины на свежий вечерний воздух.

Недавно прошёл дождь, поэтому всё вокруг – от папоротников до мусорных баков на парковке – сверкало в свете заката.

– Что мы будем делать с Фредом и Фридой? – спросила Мари. – По-моему, они тоже хотят выйти.

Так оно и было. Фрида выглядывала в окно и смотрела на них своим самым умильным взглядом. Фред перегнулся через спинки пассажирских кресел, вывернув шею под неудобным углом.

– Что ж, можно рискнуть, – сказала мама, по-прежнему не сводя глаз с машины Марка. – В такое время в парке вряд ли есть люди. – Она провела руками по лицу. – Кроме Марка, конечно.

Мама надела на великур ошейники с поводками. Она купила их для того, чтобы выгуливать птенцов на заднем дворе, но до сих пор ими ещё ни разу не пользовались. Ошейники предназначались для собак, и хотя великуры уже переросли любого лохматого пса, шеи у них были очень тонкими и длинными.

Фред и Фрида с кудахтаньем выбрались наружу и завертели глазами во все стороны. Мама взяла поводок Фреда, Имоджен досталась Фрида. Мари вручили фонарик. Ещё не совсем стемнело, но к тому времени, когда они вернутся, будет уже темно.

Вот так они покинули парковку и направились по размеченной дорожке вглубь парка. Если бы кто-нибудь из припозднившихся посетителей мог увидеть их, шагающих через парк, его ждало бы потрясающее зрелище. Издалека могло показаться, что семья выгуливает ручных страусов.

Крикли-Чейз представлял собой холмистую пустошь, поросшую вереском, папоротником-орляком и редкими деревьями. Теперь Имоджен поняла, почему Марк приезжает сюда кататься. Здесь чувствовались размах и свобода.

– Марк! – позвала мама. – Марк, ты где?

Её голос разнёсся над притихшими холмами. Бабочки кружили в вечернем солнце. Кузнечики дружно стрекотали после дождя.

– Марк, ты мне нужен прямо сейчас! – ещё громче закричала мама. – Я должна… мы должны обратиться в полицию!

Имоджен недоумевала, как они смогут разыскать Марка на этой огромной территории. Скорее всего, он сам вернётся, когда накатается… Но она не могла не думать о странном пламени, горевшем в его глазах…

– Эй! – вдруг вскрикнула Мари. – Что это?

Она наклонилась и подняла с земли свитер.

Сердце Имоджен пустилось вскачь.

Свитер был брошен небрежно, как ненужный хлам, вроде конфетного фантика или апельсиновой корки. Но это был любимый свитер Марка, тот самый, который он постоянно носил дома. Тот, что пропах шерстью, кофе и дымом…

Мама перекинула свитер через локоть. Не говоря ни слова, она ускорила шаг.

Когда тропинка свернула вглубь Крикли-Чейз, Фрида подняла клюв и зафыркала. Потом вдруг остановилась как вкопанная.

– Идём, – пробурчала Имоджен, потянув за поводок. – Мы должны найти Марка.

Фрида, не трогаясь с места, раскинула крылья и захлопала ими. Поднятый ветер чуть не сбил Имоджен с ног.

– Фрида! – охнула она. – Не надо так.

Но Фрида уже почувствовала запах свободы. Она выкатила вперёд грудь и снова захлопала крыльями.

– Фрида, прекрати! – рявкнула мама.

Фрида задиристо кудахтнула и взлетела.

Обе руки Имоджен мгновенно оказались у неё над головой. Она судорожно вцепилась в поводок, тянувший её вверх.

Мари обеими руками схватила Имоджен за пояс. Девочки вдвоём начали тянуть птицу вниз, и в какой-то момент стало казаться, что они выигрывают, но Фрида не сдавалась.

Подошвы Имоджен оторвались от земли.

– Отпусти её! – закричала мама.

Видимо, она бросила поводок Фреда, потому что тоже вцепилась в Имоджен, возвращая её на землю.

Руки Имоджен болели от напряжения, она понимала, что мама права.

Имоджен разжала пальцы.

Девочки и мама беспорядочной кучей рук и ног рухнули на дорожку.

Фред попытался последовать за сестрой. Его животик смешно подпрыгивал над папоротниками, когда птенец неуклюже нагребал воздух под крылья. Фрида ободряюще закудахтала сверху – и Фред взлетел.

Имоджен на миг показалось, что она снова перенеслась в рудники и смотрит, как йедлик приближается к Марку. Она смотрела вниз, и лицо Марка становилось всё меньше и меньше…

Великуры улетали все выше и выше.

– Нет! – закричала Имоджен, протягивая руки.

Что-то рвалось в её груди.

– Всё хорошо, – сказала мама. – Они сами вернутся, когда налетаются.

Но Имоджен не была в этом уверена – ни в этом, ни в Марке, ни в чём вообще. Почему Марк бросил свой свитер? Почему не сказал, куда идёт? Сколько у них осталось времени до того, как Аннешка вернётся?

Мама обняла Имоджен и Мари. Они сели прямо на дорожку, наблюдая за полётом великур.

– Вы точно не хотите, чтобы я отвезла вас к бабушке?

– Нет, – не раздумывая, ответила Мари. – Мы хотим помочь тебе найти Марка.

– Тогда идём, – сказала мама, вставая и протягивая девочкам обе руки. – Нужно поторопиться, пока не стемнело.