Текст книги "Психология чтения школьников"

Использование электронной среды для мотивации чтения

Приведем примеры стимулов чтения, в создании которых участвуют библиотеки. Одним из них является использование библиотекарями электронной среды, в которой «живут» нынешние подростки: блоги, твиттеры, ЖЖ и др. Библиотекари предлагают детям в сети разные проекты, стимулирующие чтение. Например, проекты РГДБ «Продвижение чтения» или «Лето с Вебландией», Всероссийский конкурс «Книгуру». Участвуют библиотекари и в обсуждении с подростками конкретных книг, создают электронные краеведческие ресурсы. Интересным примером может служить созданная Челябинской областной юношеской библиотекой компьютерная игра, тема которой – участие уральцев в Отечественной войне 1812 года. Библиотекари, как они сами говорят, учатся общаться с юными читателями на одном языке, не столько приспосабливаясь, сколько расширяя культурное пространство вокруг них.

Примером реального общения библиотекаря с подростками, нацеленного в последние годы на книгу, является организованные Министерствами образования и культуры и поддержанный Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям конкурс чтецов «Живая классика». Этот конкурс проходит в несколько туров, начиная со школ и заканчивая общероссийским и даже международным уровнем. Цель конкурса – продвижение внепрограммного чтения классической литературы для школьников и развитие навыков полноценного восприятия и воспроизведения выбранных для конкурса конкретных произведений. Конкурс удовлетворяет потребность подростков в публичном самоутверждении. Главные преимущества этого конкурса, как отметила библиотекарь Челябинской ЦДб им. A. M. Горького Н. К. Сафонова, состоят в том, что библиотекарь получает возможность для активного продвижения в массу читателей самых разнообразных классических произведений: «Ведь нужно выбрать произведение для чтения на конкурсе и сделать это так, чтобы оно нравилось именно тебе, подходило тебе, давало возможность выигрышно показать на конкурсе свои личностные ресурсы, а ведь все дети разные и каждому нужно что-то свое». Стимулируется в индивидуальной работе с чтецом и развитие качества восприятия, определяются средства выразительности. Ребенок под руководством библиотекаря проходит школу творческого чтения. Создаются в библиотеках также специально центры креативности, развивающие творческие способности учеников. Такой, например, создан в библиотеке МОУ СОШ № 64 Нижнего Новгорода заведующей библиотекой М. Н. Сачковой. Во главу угла поставлена ею культура чтения художественной литературы, понимаемая как процесс раскодирования, усвоения, интерпретации и постижения смысла литературного произведения.

Все рассмотренные выше стимулы, приводящие детей к чтению и обуславливающие обычно кратковременную мотивацию, имеют узкое целеполагание и лишь косвенно затрагивают личность читающего ребенка. Ни один из них без закрепления навыка не гарантирует возникновения устойчивого, неодолимого желания обращаться к книге. Можно лишь надеяться, что, читая по заданию, по велению моды или для участия в конкурсе, ученик в силу непроизвольного внимания может открыть в тексте то, что взволнует его, увлечет, заставит задуматься и включиться в жизнь персонажей. Такой случай произошел, например, с писателем Маршаком, когда он был школьником. «Помню, – писал он в своих мемуарах, – как нам задали выучить дома наизусть стихотворение Тютчева „Люблю грозу в начале мая“. Я отнесся к нему сперва с тем же недоверием, что и к другим хрестоматийным стихам о природе. Но с первой же строфы я почувствовал, сколько в них энергии и движения, так захватили меня эти стихи своей звучностью, силой и свежестью, что я много раз читал и перечитывал их, совершенно позабыв о том, что они заданы на урок. После этого я не пропускал ни одного стихотворения, под которым стояла подпись Тютчев». То, что произошло с Маршаком, говорит о счастливой трансформации чтения поневоле в мотив личностный, затрагивающий душу читателя. Возникший мотив называют интересом.

Читательский интерес – от лат interest – иметь значение, стремиться, проявлять эмоционально окрашенное отношение к объекту. В «Энциклопедическом словаре по общей психологии»», названном «Психологический лексикон», под редакцией A. B. Петровского, термин «интерес» определяется как специфическая эмоция захваченности, зачарованности. Субъективная приятность этой эмоции является фактором постоянного воспроизведения соответствующей деятельности. Специфика читательского интереса состоит в избирательно-положительном отношении субъекта (личности, группы, общества) к чтению с листа или с экрана, приобретающему для него значимость и эмоциональную привлекательность в меру соответствия его духовным потребностям и особенностям его читательской психологи. Психологи разделили читательский интерес на два главных вида: интерес к познанию (чтение научно-познавательной книги) и интерес к участию (чтение художественной литературы). Интерес к познанию заключается в приобретении и обработке информации. Движимый интересом к участию, человек погружается в переживания и взаимоотношения людей, изображенных в литературе.

Наличие или отсутствие интереса к чтению – основной фактор отношения ребенка к книге и критерий ее оценки («интересная» – значит, хорошая, «не интересная» – значит, плохая). Современный кризис детского чтения состоит не в том, что дети перестали читать, а в том, что у них не развит или утрачен интерес к этой сфере занятий. Чтение без интереса превращается в формальную деятельность, лишенную для ребенка всякой привлекательности, а значит, и эффективности. Книгой пользуются. С книгой работают. Из книги черпают нужную информацию. По ней учатся. Но не читают, если принять за чтение особого рода эмоционально творческую жизнь, затрагивающую и обогащающую личность. Как говорил психолог А. Н. Леонтьев, «чтение утрачивает статус деятельности, мотивированный личностным смыслом, глубинными потребностями, превращаясь либо в действие (в рамках учебной деятельности), либо в операцию („воспроизвести – забыть“)». По большому счету, интерес как сила, влекущая к чтению, – это центральное звено, потянув за которое, можно вытянуть всю цепь решения проблем, именуемых «кризис чтения». Будет интерес – будет и чтение. Не будет интереса – не будет и полноценного чтения, какие бы усилия библиотекарь, учитель, родитель ни прикладывали к этому.

В 70-80-х годах XX века в Санкт-Петербургском Государственном университете культуры и искусств в рамках библиотечной психологии была проведена под руководством Б. Г. Умнова серия научных исследований, посвященных феномену «читательский интерес». Выводы специалистов тех лет, вошедшие в учебник «Работа с читателями» (3-е изд, 1982), сохранили свое значение и для наших дней, как в теоретическом, так и в практическом отношении. В качестве основного признака читательского интереса была названа значимость определенной литературы для субъекта и положительное эмоциональное отношение к ней. В структуре читательского интереса был выделен аспект заинтересованности как особого рода концентрации непроизвольного внимания с положительным тоном чтения, характеризующийся оптимальным уровнем процесса восприятия, воображения, мышления, запоминания. В этом состоянии читателю не приходится напрягать волю, чтобы сосредоточиться. Напротив, человека трудно бывает отвлечь, настолько велико желание продолжать чтение. Как отражается на лице читающего подростка его полное погружение в книгу, наглядно показал Борис Пастернак в повести «Детство Люверс» на примере портрета читающей девочки Жени: «Странная игра овладела ее лицом. Она ее не осознавала. То оно у нее расплывалось по-рыбьему, она вешала губу, и помертвелые зрачки, прикованные ужасом к странице, отказывались подняться, боясь найти это самое за комодом. То вдруг принималась она кивать печати, сочувственно, словно одобряя ее, как одобряют поступок и как радуются обороту дел. Она замедляла чтение над описанием озер и бросалась сломя голову в гущу ночных сцен. В одном месте заблудившийся кричал с перерывами, вслушиваясь, не будет ли отклика, и слышал отклик эха. Жене пришлось откашляться с немою надсадой в гортани. Она отложила книгу в сторону и задумалась».

Почему же захваченность ребенка чтением – такое редкое явление в наши дни? Основная причина, как говорят специалисты, – неэффективность педагогической системы руководства чтением детей, как в школе, в семье, так и в библиотеке. Сам образ чтения у ребенка часто утилитарен. Он нечто внешнее, чужеродное, исключенное из реального контекста его жизни. Вот как ответили на вопрос «Для чего люди читают?» дети – посетители одной из сельских библиотек Псковской области: «Чтобы не забыть буквы», «Чтобы читать объявления и документы», «Чтобы быть грамотным», «Чтобы что-то узнавать». Каким безрадостным предстает чтение в их суждениях! Сразу видно, что чтение для них – тяжкая повинность, какую им надлежит исполнять. Приходится только сожалеть, что никто и никогда не раскрыл им другую сторону чтения, полную радости, соучастия и наслаждения.

К качественным характеристикам читательского интереса относят устойчивость, глубину, избирательность, содержание. Устойчивость определяется в зависимости от того, чем вызван интерес. Если внешними стимулами (ситуативный интерес), то он способен затухать с изменением ситуации. Если же он является следствием духовной или познавательной потребности человека (личностный интерес), то устойчивость его значительно выше. Исследователи читательского интереса тех лет сделали важный для библиотекарей-практиков вывод: для формирования его необходимо создать ситуацию, при которой читатель впервые переживет яркое состояние заинтересованности чтением, а затем путем подбора книг, с учетом сложившегося интереса, многократно воспроизводить заинтересованность новыми книгами, способствуя ее поддержанию, закреплению, переходу в устойчивую черту читательской психологии личности. Существенной частью теории читательского интереса, разработанной библиотечными специалистами, явилось рассмотрение диалектической связи между потребностями и интересами. В потребности, диктуемой необходимостью («надо»), видели объективную зависимость субъекта от печатной продукции, тогда как в интересе («хочу») превалирующим является субъективное влечение к чтению. При этом было замечено, что при определенных условиях потребность может перерасти в интерес, а интерес – в потребность.

Важной для библиотечной практики чертой читательского интереса является глубина. В ней устойчивость сочетается с активностью мысли в процессе чтения. Между глубиной и широтой читательского интереса может возникнуть противоречие. Сосредоточенность человека на какой-то одной области знаний лишает его многообразия интересов. Задача руководителя чтением – формировать и закреплять глубокие стержневые интересы детей, добиваясь одновременно разностороннего чтения. Ошибаются те библиотекари-практики, которые за интерес принимают читательский спрос, полагая, например, что по анализу читательского формуляра можно установить наличие или отсутствие читательского интереса ребенка. Они не учитывают при этом, что мотивация чтения детей далеко не всегда продиктована интересом. Она может быть обусловлена заданием, стремлением получить хорошую оценку, угодить родителям, взять книгу для приятеля и т. п.

Что касается избирательности читательского интереса, то она дифференцируется по видам предпочитаемой литературы. В избирательности различают художественную и научно-познавательную направленность. В художественной библиотекари эмпирически выделяют любителей фантастики, приключений, детектива, сказок. В последнее время появились любители мистики, «про вампиров», жанра фэнтези. В содержательном аспекте художественных интересов специалисты различают истинные и ложные интересы. Первые соответствуют внутренним потребностям читателей, когда читательский интерес диктуется жизненным интересом. Вторые лишь имитируют интересы: читатель не осознает свой подлинный интерес, или, сознавая, не соотносит его с чтением.

Направленность читательских интересов

В настоящее время, когда книжный рынок захлестнула волна низкопробной массовой литературы деморализующего характера, способной увлекать детей, появилась необходимость выделить в читательских интересах детей созидательную (положительную) и разрушительную (негативную) направленность.

Путь от негативных интересов к позитивным, как показывает опыт, лежит через диалог, через контраст мировоззренческих позиций, через многосторонний интерес, способный препятствовать закреплению разрушительных тенденций в сознании читающего ребенка.

Часто, особенно со стороны учителей-словесников, можно услышать: «Интересуется ли ребенок книгами или нет – какая разница? Главное, чтобы читал». Чтение без интереса – скорее имитация чтения: чтение есть, а восприятия нет. А там, где нет восприятия, нет и влияния книги на читателя. При таком подходе, а он сегодня господствует в школе, главным в отношении к литературе становится не сама литература, а усвоение информации о литературе, причем все более и более не прочувствованной, не продуманной и даже не прочитанной. Когда речь идет о чтении, то разница между «надо» и «хочу» очень существенная. Давно установлено: мотив деятельности определяет ее результат. Применительно к чтению интерес – это единственная из всех мотивация, которая поддерживает чтение во включенном режиме, обеспечивающем интериоризацию, т. е. влияние на внутренний мир читателя книги. Интерес к чтению – не из категории желаемой мотивации, а из категории необходимой. Установлена прямая связь между интересом к чтению и восприятием читаемого. «Нет наслаждения книгой, – говорил педагог С. Соловейчик, – нет чтения, нет читателя. Безучастное перелистывание страниц, холодное наблюдение за происходящим в книге – это не чтение. Любование искусством писателя и поэта, смакование слова и сочетаний слов, восторг по поводу удачного выражения, изумление перед мастерством изображения и описания, волнение, вызываемое глубиной мысли, – вот чтение». Любование, смакование, восторг, изумление, волнение в своей совокупности и составляет феномен, называемый интересом.

Как сравнительно устойчивое свойство личности читательский интерес проявляется чаще всего в следующем: в положительном отношении к самой читательской деятельности («люблю читать»), заинтересованности конкретными книгами («хочу эти книги»), в захваченности самим процессом чтения («не могу оторваться от книги»), в стремлении поделиться радостью с другими от общения с книгой («хочу, чтобы и другие об этой книге узнали»), в потребности посещать библиотеку («побывать в книжной Вселенной»).

В связи с желанием ребенка побывать в библиотеке полезным может служить опыт канадских школьных библиотекарей. Они практикуют экскурсии учащихся в основные фонды библиотеки. Именно здесь перед детьми раскрывается книжная Вселенная, организованная в системе библиотечной классификации. Цель – познакомить детей с многообразием научных и художественных знаний, показать их взаимосвязь и универсальность. Это посещение наглядно убеждает учеников, что их учебные предметы – лишь маленькая часть огромного и неисчерпаемого мира знаний, предлагаемого для свободного выбора каждому. Чем бы ни интересовался ученик, всегда найдется нужная ему книга. В процессе экскурсии библиотекарь демонстрирует эту способность фонда ответить на любой вопрос, удовлетворить любой интерес. Посещение фонда библиотеки часто наводит экскурсантов на мысль, как мало еще они знают и как много еще предстоит им узнать. Они наглядно убеждаются в необъятности горизонтов знаний, продвижение к которым достигается чтением.

Положительный образ чтения – важный показатель опыта взаимодействия ребенка с книгой. Вот как сами дети – любители чтения – объясняют причины своей увлеченности:

– Я очень люблю читать книги. Я научился читать еще задолго до того, как пошел в школу. Конечно, сейчас можно получить информацию в Интернете и читать книги с электронных страниц. Но только книга позволяет сопереживать ее персонажам, представить их такими, какими видишь их только ты.

– Книги помогают мне познакомиться с людьми, с которыми в реальности никогда бы не встретился.

– Читая книгу, мы часто задумываемся о смысле жизни, о роли и предназначении человека. Именно поэтому сотни людей в мире обращаются к литературе, потому что это не только приятное занятие, но еще и способ познания себя и мира.

– Когда я читаю интересную книгу, я погружаюсь в какой-то «свой мир», мир героев этой книги. Я переживаю за них, радуюсь, восхищаюсь ими. И в реальном мире мне становится легче и спокойнее.

Эти суждения взяты нами из сочинений архангельских школьников «Счастье, подаренное книгой». Их могли бы подтвердить и дополнить любители чтения из любых мест России. Вот, например, что пишут московские школьники:

– В литературе я очень часто ищу ответы на наиболее волнующие меня вопросы. Лучшие произведения для меня – это произведения, показывающие самое таинственное и сокровенное – внутренний мир героя, его мысли, чувства, тревоги, радости.

– Я называю книгу надежным сейфом для ума и слов. Я общаюсь с книгами каждый день и начал понимать, что они учат наблюдать, любить, строить, считать, драться. И могут сделать из человека кого угодно – врача, путешественника, революционера, даже президента. Интеллигентность, культура, наука, цивилизация, вера – все в книгах и из книг.

Как возникает читательский интерес

Причиной интереса к конкретной книге или теме чаще всего являются генерируемые образы (фантазии, мечты), связанные с достижением целей, которые ставит перед собой человек. Внутренний стимул направляет на достижение целей. У человека, испытывающего эмоцию интереса к чтению книг определенной тематики, существует желание исследовать, расширить опыт путем включения новых знаний и тем самым получить удовлетворение от реализации намеченной цели. Наглядный пример возникновения такого рода побуждения к чтению подростков дал писатель В. Приёмыхов в повести «Князь Удача Андреевич». Речь в повести идет о двух подростках-пятиклассниках, которые из чувства протеста к учительнице русского языка увлеклись сначала «Толковым словарем русского языка» В. Даля, а потом старинными словарями о названиях местности. Дело в том, что учительница дала детям задание придумать новые названия улицам того поселка, где они живут, считая, что существующие названия Кресты, Кукуевка устарели. Друзья с этим не согласились и поставили цель доказать учителю, что в существующих названиях скрыт большой смысл. Эта цель и подвигла их к чтению словарей и к тщательному изучению происхождения имен и названий. Писатель показал, что возникновение познавательного интереса становится стимулом читательского. Перед нами пример, ситуативного интереса, который, чтобы перерасти в личностный, нуждается в подкреплении и развитии.

Интерес к конкретной книге или автору может возникнуть и по другой причине. О такой, например, рассказала литератор Татьяна Иванова в статье «Лолита и Земфира», опубликованной в популярном журнале «Крестьянка». Причина в данном случае – это влияние кумира. Услышав в исполнении любимой певицы Земфиры песню со словами «Я читаю в метро Набокова», дочь автора статьи спросила в библиотеке «Лолиту» Набокова, а через некоторое время – «Сто лет одиночества» Маркеса, а следом пошли книги Пелевина. К влиянию кумира присоединилось влияние сверстников, среди которых не читать определенные книги стало неприличным.

Чувство интереса иногда сравнивают с вдохновением, когда человек утрачивает прошлое и будущее и живет только настоящим моментом. Подобно творцу, он погружен в предмет своего интереса, очарован и поглощен настоящим, происходящим здесь и сейчас. Вот как описывает свое состояние в момент чтения притчи-сказки Ричарда Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» пятнадцатилетняя Женя Потапова из города Лесного Свердловской области: «Я чувствовала, что именно я – Джонатан Ливингстон, Я – изгой. Я – человек, не птица. Я уже без обиды вспоминала непонимание со стороны людей, училась любить безвозмездно. И я преодолевала препятствия собственных стен, собственного тела. Я вся превратилась в мысль, словно догоняя белую чайку. Рвалась вперед и не находила препятствий. „Я учитель – думала я. Я – наставник". Я уже оторвалась от птицы и летела вперед. Мир вдруг открывался мне во всем своем великолепии, во всей своей красоте, как единственная простая истина: мы для любви, мы для прощения, мы для свободы. Я купалась в фантазии, окуналась в счастье, словно покрывалась светящимися перьями. Последние слова рассказа я прочла без сожаления: конца нет. Я– продолжение».